Несокрушимая сталь. ᵇᵉˡˡᵃᵐʸ ᵇˡᵃᵏᵉ ᶠᶠ

Не важно, как ты начала.
　　　Важно, как ты закончила.
　 　　
　Когда-то совершённые ошибки видны только тем, кто желает тебя в чём-то уличить, навредить выбирающийся из-под пепла репутации. Они замечают лишь мрак. Ирония в том, что он присущ каждому. Мир не разделен на хороших и плохих, в каждом есть и темное, и светлое... главное, какую стороны ты выбрала. Это определяет все. Не нужно стесняться помарок. Признание их наличия на давно перевёрнутых страницах собственной истории – есть сила и воля. Оглядываясь на запятнанное собственной гордостью прошлое, ты меняешь не только настоящее, но и будущее. Ты меняешь себя.
　　　Всё только в твоих руках.
　Есть только один правильный путь - тот, который ты проложила себе сама.

Аспид выловила фигуру Беллами у ворот.

Пойти с ним было определенно самой глупой, дурацкой и сумасшедшей затеей. Но причину, по которой Аспид согласилась на это, она озвучить не могла, поскольку сама не понимала, почему идет на это.

Беллами Блейк стоял в окружении парней из патруля. Короткими взмахами рук он раздавал им краткие указания. Стоит отдать ему должное — Блейк и вправду был неплохим лидером для этой кучки отбитых подростков. По каким-то причинам, они слушались его и шли за ним.

Раньше Аспид не хотела признавать его влияние, распространившееся на весь лагерь. И хоть она по прежнему не считала его «своим» лидером, но уже, как минимум, не шла против него с красным флагом в руках.

И это было удивительно.

Беллами сосредоточенно объяснял Миллеру план на случай нападения, и хоть сам Миллер наверняка слушал его тысячу раз, лишь согласно кивал головой и что-то указывал Блейку на карте.

— Кхм!

Спустя пары минут неловких топтаний на одном месте возле не замечающих ее парней, Аспид посчитала нужным обозначить свое присутствие.

И несколько голов моментально повернулись в ее сторону. Включая самого Блейка.

Аспид, не растерявшись, тут же нацепила на свои уста слащаво-приторную улыбку, оглядывая парней с ног до головы, и затем возвращаясь взглядом только лишь к Беллами.

— Ты что, забыл про наше свидание, Блейк? — ее голос прозвучал намеренно игриво, словно они вдвоём и вправду договорились о чем-то романтическом.

Но, увы, такие повороты событий предназначались не для их книги жизни.

Миллер, стоящий рядом с Беллами, резко поперхнулся, будто бы воздухом подавившись и, с трудом сдерживая подступающий смех, похлопал своего командира по плечу.

— Удачи тебе, старик.

Миллер негромко кашлянул и поспешно помахал рукой остальным, чтобы скрыться как можно быстрее от недовольного взгляда их лидера и смеющейся Аспид. И так, он оставил Блейка один на один с источником его вечной головной боли.

Аспид тут же ловит его взгляд — явно рассерженный. И улыбка ее невольно стала еще шире, балансируя на грани насмешки.

— Что? — спросила она, не выдержав гробового молчания с его стороны. — Я подпортила твою репутацию крутого парня среди шав...парней?

Последнее слово она подправила в спешке, едва не срываясь на старое, оскорбительно прозвище тех, кто слушался приказов Блейка. И раньше она бы не упустила возможность назвать его верный отряд самыми омерзительными словами. Но сейчас...

Старая вражда теряла свою остроту.

Беллами лишь нервный смешок издал, и ладонь его резко взметнулась к волосам, взъерошивая и без того непослушную гриву темных прядей. Аспид тут же этот жест схватила, невольно поправив кепку на своей голове.

— Нет. — отрезал Беллами, отвечая на ее тираду о его парнях. — И это не свидание.

Он будто пытался вколотить эту мысль в собственный череп, чтобы поверить.

— Надо же. — Аспид губы надула в преувеличенной гримасе разочарования, делая вид, что была крайне огорчена свалившимся на нее отрицанием. — А я уже надеялась.

— Надеялась на что?

— Ну, что мы проведем время, не пытаясь заклевать друг-друга до смерти язвительными фразами.

Аспид пожала плечами и, минуя самого Блейка, направилась к воротам лагеря, где по прежнему дежурили два человека, что вновь преградили ей дорогу, вопросительно уставившись на Беллами, словно ожидая приказа от него.

И одного кивка его головы хватило, чтобы парни отступили. Беллами что-то сказал им, но Аспид не расслышала его слова, однако когда парни забормотали в один голос, соглашаясь с ним, у нее перехватило дыхание от силы убеждения в его голосе.

Проклятье, она не хотела находить в Беллами Блейке ничего, достойного восхищения, и все же он был раздражающе восхитителен.

— Кстати, о язвительных фразах. — Беллами продолжил их диалог, когда переступил через черту лагеря. — По-моему, именно этим ты сейчас и занимаешься.

— О, тебе показалось. — отмахнулась от него Аспид, зажмуривая глаза и запрокидывая голову, подставляя лицо редким лучам солнца, пробивавшихся сквозь листву деревьев.

Вот оно — лишь звуки леса, а не вечный гул вечно орущих людей.

— Что, в лагере было настолько плохо?

Беллами подошел к ней со спины слишком бесшумно. Аспид вздрогнула — едва уловимо, мелкой дрожью по спине, которую она тут же подавила, не желая выпускать мурашки наружу.

Держать его за руку, когда мир тонет во тьме — это одно. Но чувствовать его присутствие здесь и сейчас, когда все чувства обострены до предела — это другое.

Настоящая пытка.

— Там скучно. — отпарировала она, поворачиваясь к Блейку и состроив на лице привычную ей гримасу насмешки.

— И кстати. — ее рука сорвала с плеча самодельный лук Харпер, который она успела выпросить у девушки за пол часа до выхода из лагеря. К слову, упрашивать ее пришлось столько же. — Мы же  будем охотиться, да?

Да, потому что это не свидание.

Беллами удивился, и бровь его почти незаметно дернулась. Аспид Джордан была для него одним большим секретом, который с каждым днем все больше раскрывал свои тайны.

— Определенно. — улыбнулся он, и когда Аспид словила взглядом его улыбку, что-то внутри екнуло. Она тряхнула головой, будто отгоняя непрошенные мысли как назойливых ос.

— Отлично выглядишь. Все таки готовилась к свиданию?

Блейк не упустил возможности задеть ее, хоть и звучало это как комплимент, но только если бы он был произнесен не с его уст.

Его взгляд медленно, оценивающе прополз по ней — с ног до головы. И предательские мурашки все же вылезли наружу, от чего Аспид пришлось руками плечи обхватить.

Проклятье.

— Ой, да иди ты к черту, Блейк. — нервный смешок с ее уст вылетает и она одаривает его точно такой же фразой, которую недавно слышала с его же уст. — Идем. Времени не так много до темноты.

— Так ты умеешь стрелять из лука? — спросил Беллами, догоняя Аспид широкими и быстрыми шагами. — Чего я еще не знаю о тебе,  Джордан?

Аспид, что до этого шла куда глаза глядят, и лишь изредка краем уха слушая указания Блейка по поводу того, в какую сторону нужно повернуть, чтобы дойти до установленных ловушек, теперь остановилась.

Рука ее сжала лук, и шершавая древесина впилась в ладонь.

— У меня был один урок с Харпер. — призналась она, пожимая плечами с преувеличенной небрежностью. — Это считается за умелое пользование этой штукой?

Она покрутила лук в своих руках, разглядывая его со всех сторон так, будто он был для нее лишь диковинной игрушкой, а не средством для выживания.

— Один урок? — повторил он с нарочитым ужасом в голосе. — И ты решила взять его с собой на охоту?

— Ну...вдруг нам придется отбиваться от кого-нибудь, — парирует Аспид и отводит взгляд к густой чаще леса, словно там мог кто-то затаится. И этого нельзя было исключать. Они так и не выяснили, откуда появлялись те дикари и где они жили.

Может, совсем неподалеку от них.

— Только не попади этим в меня. — вздохнул Беллами, отступая на пару шагов от Аспид и взглядом указывая на лук в ее руках.

Очень смешно.

Пронеслось у нее в голове,

Аспид горделиво подбородок вскидывает и старая усмешка поползла по ее губам, использовать сарказм — как собственноручно сделанный щит, вошло у нее в привывычку.

— По-моему, это ты по части искалечивания.

Аспид не сразу обдумала смысл этих слов. А затем было поздно.

— О чем ты? — нахмурился Беллами так, что брови его свелись на переносице.

— Об этом. — Аспид рассерженно тыкает рукой в сторону своей раны, грубо обмотанной бинтами, чтобы избежать какого-либо заражения.

— Знаешь, я благодарна тебе за то, что ты залатал меня...но в следующий раз когда решишь прикоснуться к моему телу...

Аспид так и не договорила. Слова вылетели из ее рта прежде, чем она успела подумать, как Блейк воспримет их смысл.

Воспоминание о его руках, сильных, уверенных, что несли ее через весь лагерь, когда она была в шаге от того, чтобы упасть в глубокую пропасть — обожгло внутри, заставив мелкую дрожь вновь пробежать под кожей.

Беллами застыл на месте, сначала не понимая, как на это реагировать. Но затем он собрался.

— Прикоснуться к твоему телу? — произнес он медленно, растягивая слова так, будто пробовал их на вкус.

Какого это, прикоснуться к телу Аспид Джордан? Какого это, слышать ее тяжелое дыхание возле своего уха и чувствовать ее короткие, влажные поцелуи на своей шее. Какого это, обводить руками ее талию и ощущать, как она трепещет в его руках?

Аспид ощутила, как горячая волна заливает ее шею, подбираясь к щекам.

Черт. Она не должна так реагировать на него.

— О, знаешь... — запинаясь, бросила она через плечо, потому как поспешно отвернулась, разглядывая что угодно, только не самого Блейка. — Проехали.

Голос ее сорвался и Аспид поспешила рвануть вперед по тропе, чувствуя, как его взгляд впивается ей в спину.

— Я так и знал, что так будет. — крикнул ей в след Беллами. — Я не хотел навредить тебе, Джордан!

Аспид обреченно вздыхает, возводя взгляд к солнцу, и все же останавливается, понимая, что идти куда-то без Блейка просто бессмысленно. В конце концов, она сама выбрала себе компанию в виде его лица.

— Я же сказала, — грубо бросила она. — Проехали.

И с этого момента какое-то время они шли молча, лишь изредка поглядывая друг на друга, либо Беллами дергал ее за рукав куртки, чтобы указать правильное направление.

Казалось, что эта дорога до ловушек была просто бесконечной.

Особенно, когда тишину прервал Беллами.

— Знаешь, мы так и не поговорили о том, что произошло той ночью. — начал он, останавливаясь у дерева, на которое и облокотился плечом.

Господи, да ты добить меня решил.

Пронеслось в ее голове одним большим вихрем. Но избегать этого диалога не было смысла — рано или поздно он все равно бы состоялся.

— Какой — той ночью? — сорвалось с ее губ фальшиво-невинно. Иногда притворяться дурой полезно, но не перед таким человеком, как Блейк. Он словно видел все ее выпотрошенные внутренности.

— Джордан, ты знаешь, о чем я. — его взгляд впился в ее силуэт, что  примостился на корточках возле дерева напротив.

Конечно, она знает.

Картинки в памяти тут же всплыли — несмотря на самогон Джаспера, который, казалось, должен был унести все с собой.

Воспоминание о его губах, грубых и торопливых, что сталкивались  с ее  — обжигающе реальное.

О господи.

Она дала себе словно не тонуть в Беллами Блейке, но сейчас ощущала, как добровольно ныряет в этот омут с головой.

— Знаю. — выдохнула она, пытаясь заставить собственный голос звучать ровно. — Ты о той ночи, когда мы поцеловались и оба сделали вид, что ничего не произошло? Потому что ничего не произошло.

Но это была явная ложь.

— Ничего не произошло?! — Беллами вздрогнул так, словно получил от нее пощечину. — Ты убежала от меня, Джордан! Черт возьми, я даже не успел ничего понять!

Беллами шагнул ближе, отталкиваясь от дерева и дистанция между ними сократилась до опасного, напряженного минимума. Аспид пришлось встать и прижаться спиной к дереву.

Знал бы ты, по какой причине я убежала, то даже не стал бы со мной разговаривать.

И все же она подбородок вскидывает, впиваясь в него взглядом, полным обиды. Потому как она помнила, что произошло после той злополучной ночи.

— А на следующее утро ты выходил из палатки с двумя девушками. — грубо бросила она, пытаясь всеми силами сохранить спокойствие и не выйти из себя от этой дурацкой поднятой темы. — Так скажи, тебя действительно волнует то, что было между нами, или ты спросил ради приличия?

В глазах Беллами мелькнула искра растерянности.

Он знал, что тогда делал, и делал это намеренно. Только чтобы избавиться от ее голоса в своей голове, чтобы больше не ощущать вкус ее губ на своих губах, чтобы забыться в ком-угодно, только бы не вспоминать эту чертову Аспид Джордан. Которую он ненавидел всем своим сердцем, но одновременно с этим притягивался к ней невидимыми нитями с каждым разом все сильнее.

— Значит, между нами все-таки что-то было? — тихо произнес Блейк, понизив голос до шепота.

— Только самогон Джаспера.  — отрезала Аспид,  отворачиваясь от него и ломая этот зрительный контакт, что вгонял ее в смесь паники и раздражения.

— Как знаешь, Джордан.

Беллами тут же отстранился, отступил на пару шагов и повернулся, уходя вглубь леса, оставляя Аспид стоять одну с этим ядерным коктейлем из стыда, злости и проклятого, предательского желания выкрикнуть ему в след все проклятия этого мира.

***

Аспид ковыряла ногтем зазубрину на древке лука, не в силах вынести этот тягучий, отравленный воздух между ними и долгий час ходьбы непонятно куда.

Кто вообще придумал устанавливать ловушки в этом богом забытом месте? Нет, конечно, сейчас земля и есть в целом богом забытое место, но можно было расставить их не так далеко от лагеря.

— Долго нам еще до твоих ловушек? — пробурчала Аспид, размахивая руками чтобы пробраться через ветви деревьев, что были здесь повсюду. Поваленные, согнувшиеся до земли, они значительно преграждали путь к их цели.

— Рядом. — так же мрачно ответил ей Беллами, не удостоив и взгляда.

— Тоже мне, обидчивый. — пробубнила себе под нос Аспид, чтобы Блейк, идущий впереди нее, этого не услышал.

Очередные десять минут бессмысленных брожений по лесу, чтобы, наконец, дойти до этих гребанных ловушек, которые были установлены по небольшому периметру.

И возле одной из них Аспид заметила подозрительное шевеление.

— Стой. — прошептала она и вскинула руку. Ладонь ее шлепнулась на его запястье, тем самым останавливая движение Блейка. Аспид прижала палец к собственным губам, и когда Беллами непонимающе уставился на нее, она махнула рукой, тыча пальцем в шевелящуюся тень у основания одной из хитрых петель.

Серое пятно. Заяц.

Беллами инстинктивно потянула за спину, к привычной тяжести пистолета у пояса, но Аспид вновь опустила ладонь на его руку, в останавливающем прикосновении.

— Нет, — прошипела она едва слышно, не отрывая глаз от добычи.

Использовать патроны, которых осталось не так много после стычки с пантерой, в которой сын канцлера умудрился промазать, было глупой затеей. К тому же, шум от выстрела могли услышать те, кто так и жаждал пролить кровь подростков.

Рука Аспид сорвалась к бедру, и клинок вынырнул из ножен, что были пришиты по обе стороны от карманов штанов.

Беллами приподнял одну бровь, будто сомневаясь в том, что она сможет убить им зайца

Аспид пригинается, аккуратно минуя ветви деревьев, которые могли бы издать звук и спугнуть зайца, что бродил возле поставленной ловушки. Беллами такими же аккуратными шагами следовал за ней. Аспид вытаскивает нож и прокручивает его в руках, прежде чем хватается за кончик лезвия и нацеливается на зайца.

Вдох. Выдох. Нужно закрыть глаза лишь на секунду и сосредоточиться. Видна лишь цель. Лишь это маленькое животное, которое придется...убить, чтобы выжить.

Взмах клинком и тот, рассекая воздух, вонзился прямиком в цель. Маленькое животное упало намертво.

Аспид тут же поднимается, инстинктивно делая шаг назад и...буквально врезается в стоящего вплотную Блейка.

И он вновь оказывается непозволительно близко. Аспид замирает на секунду, оказываясь лицом к лицу с ним, ощущая чужое тепло дыхание на своем лице. Она почувствовала, как сердце ее рвануло в бешеный галоп, ударяясь о ребра. Беллами сглатывает накопившуюся слюну и Аспид улавливает этот едва заметный жест, что выдавал его собственное напряжение.

Секундное замешательство и...

— Ну вот, — пробормотала Аспид, замечая, что голос сорвался на хрипотцу, не смотря на то, что она отчаянно пыталась взять его под контроль. — Теперь у нас есть ужин. Предлагаю оставить его себе.

Аспид отшатывается от него, отступая на два больших шага и направляясь к пойманной добыче. И только когда дистанция между ними стала ощутимой, она позволила себе глубоко вздохнуть.

Все в порядке.

Убеждала себя она.

Беллами Блейк никак не влияет на твой бешенный пульс.

— Должен сказать, я удивлен. — произнес Беллами, выдавливая слова сквозь сжатые зубы. Он наклонился, поднимая с земли еще теплую тушу зайца, которую Аспид бросила ему почти в ноги.

Аспид заставила себя усмехнуться, хоть уголки ее губ и дрогнули в кривой, нервной улыбке.

— Я еще удивлю тебя, Блейк.

— Не сомневаюсь. — сухо отозвался Блейк, придерживая зайца за задние лапы. — Это твой отец научил тебя?

— Чему? — Аспид на мгновение растерялась, умышленно сделав вид, что не поняла, к чему он клонит.

Потому что нормальные отцы не стали бы обучать такому своих детей на Ковчеге. А их ситуация была просто из ряда вон выходящей. И о таком никто не должен был узнать.

— Так обращаться с ножами, — уточнил он, кивком головы указывая на нож в ее руках, который она аккуратно вытерла о траву, избавляясь от остатков крови.

— Эээ...да. — неуверенно ответила Аспид. — В период, когда он не пьянствовал до беспамятства.

Отработанная легенда, которую она скармливала всем, включая Блейка, вылетела из ее уст автоматически. Но внутри что-то болезненно сжалось. Эта ложь, придуманная в первые дни на Земле для защиты, сейчас почему-то сдавила ей сердце.

Она даже не знала, было бы ей легче, если бы ее отец и вправду был таким?

Беллами молча кивнул и, о чем-то задумавшись, махнул рукой в ту сторону, откуда они пришли. Аспид пошла следом за ним.

— Связь с Ковчегом восстановлена. — Беллами решил нарушить тишину лишь спустя пару минут, словно до этого обдумывал, стоит ли вообще заводить разговор про это. — Ты могла бы связаться с ним.

Аспид, до этого увлеченно разглядывающая ветви деревьев, будто те и вправду были тем, на что стоит обращать внимание, внезапно остановилась.

Ноги ее вдруг стали свинцовые и не хотели сдвигаться с места.

Она старалась об этом не думать.

С тех пор, как Кларк разговаривала со своей мамой, которая помогла ей излечить Финна, все поменялось. Аспид знала, что связь восстановлена, и это было то, чего она хотела с тех самых пор, как приземлилась на землю.

Поговорить с отцом.

Но она понимала, что никто не позволит ей этого сделать. И ей было невыносимо страшно от той мысли, что придется связываться с теми людьми, от которых зависела жизнь ее отца.

Одно ее неверное решение, одно неверное слово, могло повести за собой невозвратимые последствия.

— Да... — наконец, на одном выдохе произнесла она и двинулась дальше. — Я думала над этим.

— Ты чего-то боишься? — спросил у нее Беллами так, будто только что прочел всю ее черепную коробку вдоль и поперек.

И Аспид пришлось признаться.

— Боюсь... — на этом слове она замолчала, глотая ком в горле, глядя куда-то в даль. — Боюсь, что он уже мертв.

Признание далось ей тяжело.

Аспид почувствовала, как напряжение сжимает ее плечи. Она глубоко вздохнула, втягивая воздух в легкие и, собравшись с силами, попыталась перевести стрелки часов в другую сторону. Подальше от себя.

— На Ковчеге есть кто-то, с кем ты хотел бы связаться?

— Вся моя семья мертва, — констатировал он с ледяным хладнокровием. — Октавия — единственное, что у меня осталось.

— Тогда тебе следует держаться за нее. А ты только и делаешь, что отдаляешься.

Она как никто другой знала, какие — их взаимоотношения. И как они ухудшились после того, как Беллами притащил в лагерь этого чертового Линкольна.

Аспид не знала, почему Октавия так зациклилась на нем. Почему сбегала едва ли не каждую ночь к этому землянину, почему так доверяла тому, кого знала от силы пару недель.

Но Аспид знала, что Линкольн станет их камнем преткновения. Рано или поздно это произойдет.

— У нее сложный характер. — Беллами лишь отмахнулся, хоть в глубине души и понимал, что этот характер Октавии не взялся из ниоткуда. Всю свою жизнь она прожила под полом, а когда вырвалась на свободу, столкнулась с препятствием в виде брата.

Но он всего лишь хотел защитить ее. Только и всего.

— Можно подумать, у тебя простой.

Беллами коротко прыснул, сдерживая нервный смешок.

— Я поговорю с ней. — пообещал он с нехарактерной для него уступчивостью.

— Хорошо. Можно еще вопрос?

— Валяй.

— Ты боишься, что канцлер определит для тебя наказание? — выпалила она свой вопрос.

Потому что она боялась. Потому что за убийство сына канцлера ей грозила лишь смерть.

Беллами вдруг резко остановился и повернулся к ней лицом, опасно сузив глаза.

— Я не собираюсь выходить с ним на связь.

— Молчание — не выход, Блейк. — почему-то произнесла Аспид, зная, что давит на больное. Но язык ее — враг ее, и от чего-то она продолжила этот разговор, который не имел никакого смысла. Потому что она поступала точно так же. Уходила от проблем и скрывала их. — Если они спустятся на землю, у тебя не получится вечно игнорировать проблему.

— Станут ли они спускаться на землю, которая кишит людьми, желающими нас убить? — бросил он риторически, окидывая взглядом чащобу леса, в которой в каждом углу их могла поджидать опасность.

— Может, мы убьем их первыми.

И после этих слов ее руки непроизвольно схватились за ножны.

Какое-то время они вновь шли молча. Пока впереди них, на небольшой опушке леса, не раздался какой-то звук. Отчетливый шелест листвы и хруст, как будто кто-то впереди жевал траву.

Оба мгновенно насторожились, забывая о тяжелом разговоре.

Беллами, идущий впереди, резко поднял руку, сигнализируя остановиться. Аспид коротко кивнула и тут же выхватила один из ножей, крепко сжав его в руке.

— Похоже, что там кто-то есть, — прошептал он так тихо, что Аспид едва могла уловить смысл сказанных слов, внимательно наблюдая за его губами, когда он говорил.

Разумеется, чтобы понять смысл слов. А не по другой причине.

Беллами молча указал пальцем на массивный ствол широкого дерева в паре шагов впереди.

Нужно спрятаться там.

Аспид кивнула, мгновенно пригнувшись и бесшумно скользнула за указанный ствол, прижавшись спиной к шершавой коре.

Там мог быть кто угодно. И им повезет, если это будут не земляне.

Осторожно выглянув из-за дерева, она замерла, затаив дыхание.

— Что ж, удача сегодня на нашей стороне, — выдохнула она в легком, невесомом шепоте, который едва долетел до Беллами. Одним жестом руки она указала на то место, где в просвете между деревьями, не подозревая об опасности, стоял молодой олененок, явно отбившийся от стада.

— Как думаешь, если у него нет две головы, это означает, что его можно есть? — тихо спрашивает Аспид, намекая на того самого обезображенного оленя, которого они встретили в первый день приземления.

— Мы же ели мясо пантеры. И все еще живы. Сырое мясо проходит термическую обработку, прежде чем попадает в наш желудок. Оно безопасно.

— Я ее не ела. — скривилась Аспид, вспоминая, как Блейк принес ей чашу с мясом пантеры, которая напала на них.

Тогда она брезговала. Сейчас же, понимала, что питаться мясом животных — единственный шанс выжить на этой чертовой планете.

— Что, заколишь его ножом? — бросил Беллами в шутку, намекая на ее недавнюю добычу в виде зайца.

Аспид закатила глаза так выразительно, что те едва ли не полезли на лоб.

— Я тебе не Супергерл. — отпарировала она с плохо скрываемым раздражением. Встретив его непонимающий взгляд, она добавила. — Это героиня старых комиксов. Поверить не могу, что ты их не читал.

Аспид читала. Комикс про девушку, спасающую планету — достался ей как подарок от отца в один из ее дней рождений. Тогда она была вне себя от счастья и даже не стала спрашивать, где Эрик Джордан раздобыл эти комиксы.

Сейчас она понимала — он всегда рисковал своей жизнью, когда доставал ей те вещи, которыми она была обделена, в отличии от всех остальных на ковчеге.

— У нас есть это. — Аспид аккуратно, стараясь не зацепить ветки, сняла с плеча самодельный лук Харпер. Она достала одну стрелу из колчана, почувствовав вес наконечника.

— Ты же сказала, что тренировалась всего один раз. — напомнил Блейк, скептически сводя брови на переносице и указывая взглядом на лук в ее руках.

— Может, мне повезет. — пробурчала Аспид слишком уж мрачно, не глядя на Блейка, который подверг ее идею сомнению.

Она выглянула из-за укрытия, убеждаясь в том, что олень никуда не делся.

Поднять лук. Прицелиться. Задержать дыхание. Выстрелить. Казалось бы, то, чему учила ее Харпер на протяжении нескольких часов, было просто.

Но когда она попыталась натянуть тетиву, мышцы спины и живота резко напомнили о себе одним большим протестом. Боль, тупая и навязчивая, где-то глубоко под ребрами, пронзила ее при напряжении.

Она изо всех сил старалась удержать прицел на беззаботном олененке, но его силуэт плясал перед глазами.

— Нет... — Аспид сокрушенно опустила лук и плечи ее поникли от досады. — Я не смогу.

— Эй... — голос Беллами прозвучал ближе, чем до этого.

Аспид увидела, как тот быстро и бесшумно перебежал от своего дерева к ее укрытию, прижавшись спиной к тому же широкому стволу, что и она. Блейк осторожно выглянул, оценивая ситуацию.

— Он все еще там, — прозвучал его голос. — Послушай, нам нужен этот олень. Еды в лагере слишком мало, чтобы прокормить столько человек. И мы уже битую неделю ходим по лесу, чтобы найти хоть что-то. Этого оленя сегодня хватит на всех.

— Ты можешь выстрелить в него. — упрямо пробормотала Аспид, отводя взгляд. Ей стало стыдно за свою слабость.

— Выстрел привлечет внимание. И я могу промахнуться. — отрезал он.

— А я?

— А ты — нет. Я верю в тебя, Джордан.

— Знаешь, это нихрена не помогает. — сердито осклабилась Аспид, но, несмотря на это, все же подняла лук. Даже если она промахнется — олень просто убежит и они останутся без еды. Но она может его ранить, тогда по следу из крови они смогут найти его.

— У тебя получится, хорошо?

И Аспид неловко кивнула, вновь натягивая тетиву лука и прицеливаясь в этого несчастного оленя.

В тот момент, когда она затаила дыхание, рука Беллами мягко легла ей на локоть ведущей рук. Твердое, теплое прикосновение к ее коже.

— Тверже локоть. — скомандовал он и его теплое дыхание буквально обожгло ее ухо. Его пальцы мягко, но настойчиво помогли ей зафиксировать сустав.

Беллами медленно, вместе с ней, скорректировал движение лука, и его тело, почти прижатое к ее спине, служило дополнительной опорой.

Аспид чувствовала каждое движение его мышц.

— Дыши... — его губы почти коснулись ее уха. — Глубокий вдох...затем затаи дыхание.

И его собственное дыхание словно замедлилось, задавая ритм. У Аспид мурашки пробежали по шее и спине от близости и низкого тембра его голоса.

Еще чуть-чуть и она сойдет с ума, а не убьет этого оленя.

— Только цель. Только олень. Все остальное не имеет значение, — вновь прошептал Беллами, и в его голосе была какая-то гипнотическая сила, заставляющая сузить мир до одной точки.

Аспид почувствовала, как дрожь в руках стихает под его твердыми, направляющими прикосновениями. Боль в животе словно отступила на задний план, заглушенная волной адреналина, растекающегося по венам, и....чего-то другого, теплого и тревожного от его близости.

Ее сердце заходилось в бешеном ритме не только от усилия, но и от его рук на ее руках, от дыхания на коже, от его непоколебимой веры в нее.

— Теперь...выстрели.

Его шепот был едва слышен, но он прозвучал как спусковой крючок.

И она разжала пальцы.

Стрела сорвалась почти без звука, лесную тишину рассек лишь тот короткий свист, который издала летящая прямиком в цель стрела.

Это длилось всего пару секунд. Но для Аспид прошла словно целая вечность. Стрела вонзилась под лопатку олененка — туда, где ещё секунду назад билось его крошечное сердце. Тело животного дернулось, олененок сделал лишь два неуверенных шага на своих тонких ножках, и упало на сырую землю, больше не двигаясь.

Аспид со вздохом опустила стрелу, чувствуя, как с правой стороны, под грудью, что-то чертовски неприятно защемило, не позволяя вздохнуть. Она приложила ладонь к этому месту, будто та могла ослабить напряжение мышц. Она выпустила стрелу из рук и прижалась к дереву, тяжело дыша.

— Эй... — голос Беллами прозвучал рядом.

Когда она открыла глаза, то увидела его. Прежде чем она успела что-то сказать или отшатнуться, его руки поднялись. Теплые и шершавые от работы ладони бережно, почти ласково обхватили ее лицо, большие пальцы легли ей на скулы.

Его прикосновение было столь неожиданным, что сбило ее с толку.

— Ты сделала это, слышишь? — произнес он низко, настойчиво. — Ты попала. И это было идеально. Это был твой выстрел, Джордан.

Аспид не могла оторвать от него взгляда. Его пальцы на ее коже горели, посылая волны мурашек по всему телу. Боль под ребрами вдруг показалась такой далекой и незначимой. Беллами Блейк смотрел на нее так пристально, словно пытался прочесть каждую мысль и каждый страх, таившейся в ее душе.

Она видела, как его взгляд скользнул к ее губам, как его собственное дыхание участилось. Мир сузился до его рук на ее лице, до его глаз, таких близких и едва ли не родных.

Аспид резко отвела взгляд, разрывая этот чертов контакт, чувствуя, как по щекам разливается жар и дышать становится невыносимо сложно. Ее руки поднялись, неуверенно накрыв его ладони, и она мягко, но решительно отвела их от своего лица.

Его тепло все еще пылало адским пламенем на ее коже.

— Это была не я. — выдохнула она, ее голос прозвучал хрипло и слегка дрожал. — Это были мы.

И она резко развернулась, мягко отстраняя тело Блейка от себя, и пошла прочь. От дерева и от этой невыносимой близости, и тепла его рук. Шаги ее были быстрыми, почти беглыми, потому что она на самом деле бежала.

Бежала от Беллами Блейка.

— Идем. Ужин сам себя не потащит.

Бросила она через плечо, стараясь не смотреть на Блейка лишний раз.

Боже мой, ну почему?

Пронеслось в ее голове с горьким укором, пока она шла, глядя себе под ноги, чтобы не споткнуться о корни деревьев.

Почему она вечно уворачивается? От его похвалы, от его прикосновений, от того...что светится в его глазах, когда он смотрит на нее?

Это был страх? Неверие? Или это просто привычка защищаться, вбитая в нее годами одиночества и необходимости выживать?

Она чувствовала его взгляд на своей спине. И боль под ребрами вновь напомнила о себе, но на этот раз совпав с новой, знакомой болью в груди, от которой невозможно было убежать.

***

Весь оставшийся путь до лагеря прошел в гробовой тишине, нависшей над ними словно хмурое облако, из которого вот-вот и выглянет ослепительная молния, сопровождающая громом.

Аспид несла несчастную тушу зайца в руках, опережая Беллами на несколько широких шагов, чтобы только не сталкиваться к ним рука к руке и желательно, больше никогда не разговаривать.

Возле ворот лагеря была непривычная для него тишина. Как будто там, в его стенах, все замерло. Аспид остановилась и нехотя посмотрела на Блейка, который уже сканировал территорию лагеря.

— Идём. — зло прорычал он, обгоняя Джордан и заступая за ворота лагеря, словно принимая возможный удар на себя.

Когда аспид зашла следом, раздался оглушительный голос...нет, несколько голосов. Господи, да у входа столпилась целая толпа.

— С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, СУЧКА.

Звонкий голос Октавии пробился вперед, а после появилась и сама младшая Блейк, с разбега наваливаясь на опешившую Аспид. Многочисленные голоса впереди них кричали поздравления вслед.

— Что...происходит? — несмело протараторила Аспид, бросая тушу кролика на землю, потому как тиски, в которые ее заключила Октавия, были слишком неожиданные. Она смотрела на не на младшую Блейк, а поверх ее головы, на море улыбающихся и кричащих лиц — Монти, Джаспер, Харпер, и других, кого она знала лишь вскользь.

Октавия, улыбаясь во все тридцать два, отстранилась.

— Ой, да брось! Я даже не буду обижаться на то, что моя лучшая подруга не сказала мне о своем дне рождении! — весело выкрикнула она, шутливо ткнув Аспид кулаком в плечо. Потом вновь обвила ее за шею одной рукой, повернув ее к толпе, как чемпиона.

— СЕГОДНЯ МЫ ПРАЗДНУЕМ ДЕНЬ РОЖДЕНИЕ! — заорала она на всю мощь своих легких, вскидывая свободную руку вверх. Толпа ответила новым, еще более громким визгом и криком.

Аспид стояла посреди этого безумства все еще ошеломленная. Но первоначальный шок на ее лице начал медленно таять, уступая место глубокому, растерянному смущению. Она попыталась высвободиться из крепких объятий Октавии, но та держала ее слишком крепко.

И тогда ее взгляд прошелся по лицам, на мгновение задерживаясь на Блейке.

Он стоял в полушаге позади, чуть в стороне от шумного круга людей.

Почему-то Аспид поспешно отвернулась, будто его глаза прошибли током.

— Пришлось поднапрячь Джаспера с Монти, чтобы те процедили свой самогон! — тем временем Октавия продолжила весело щебетать прямо в ухо Аспид, от чего та слегка вздрогнула. — Но это того стоит!

— Самогона хватит на всех! — прокричали в унисон Джаспер и Монти, вынырнув из толпы. Джаспер размахивал бутылкой с прозрачной жидкостью, при виде которой у Аспид непроизвольно пробежали мурашки.

Воспоминания о той ночи были слишком свежи.

Из круга веселящихся вышла Харпер.

— Смотрю, мои уроки не прошли даром. — улыбнулась она, руки на груди скрестив и кивком головы указав на ту самую тушу оленя, которую Блейк уже отдал кому-то на разделку.

— А мои? — отпарировала ей Аспид, указывая на нож в руках Харпер. И та почему-то смущенно улыбнулась и потупила взгляд.

— Да она чуть не прирезала меня им! — воскликнул какой-то парень из толпы ребят. Харпер нарочито громко цокнула языком, делая вид, что сердится, но улыбка коснулась ее губ.

И когда из толпы вышла Кларк, Аспид почувствовала, как напряжение вернулось в ее тело.

Стоит ли злиться на нее за раскрытую тайну, или....

Аспид наконец почувствовала, что все наладилось. Несмотря на то, что стоит выйти из лагеря и на тебя в любой момент могли напасть дикари, здесь, в лагере...все шло своим чередом. Неторопливым, иногда раздражающим, но Аспид могла наконец-то почувствовать себя...

Дома?

— Извини за это. — тихо произнесла подошедшая к ней Кларк, пожимая губы в тонкую линию. — Я рассказала только Октавии.

— А я рассказала только Джасперу и Монти, чтобы те приготовили самогон! — с готовностью вставила Октавия, глядя на Аспид преувеличенно виноватыми "щенячьими" глазами.

— А мы рассказали всем! — дружно гаркнули Джаспер и Монти, поднимая бутылку самогона как знамя.

— Ничего... — Аспид запнулась и слова застряли в ее горле. — Спасибо...

— За это не благодарят, подруга! — Октавия оскалилась в самой широкой улыбке. — Эй, все идем веселиться!

Толпа приняла ее предложение восторженными возгласами и все, как один, развернулись, чтобы направиться в центр и забыться обо всем, что их тревожило на протяжении этих дней.

Октавия, проводив подростков взглядом, обернулась к Аспид.

— Я жду тебя. И даже не смей сбегать! — она подмигнула ей и растворилась в шумной толпе, увлекая за собой Кларк и тех, кто остался.

Но Аспид осталась одна ненадолго. Со спины ее настиг голос.

— Так у тебя сегодня день рождение?

Тихий. Вкрадчивый. Знакомый. Голос Беллами Блейка.

Он неожиданно оказался совсем рядом, так близко, что она вновь почувствовала жар от его присутствия. Аспид передернула плечами — ничей другой голос не вызывал у нее такой мгновенной, чисто физической реакции.

Аспид медленно повернула голову через плечо, сталкиваясь с его пристальным взглядом. Беллами стоял, заложив руки за спину, изучая ее лицо, с которого все еще не сошел легкий румянец.

— Похоже на то. — ответила она, неловко пожимая плечами, словно пытаясь стряхнуть с себя остатки растерянности.

Уголки губ Беллами дрогнули, сложившись в неоднозначную ухмылку, от которой, честно говоря, хотелось провалиться под землю.

— И ты предпочла провести этот день на охоте?

Аспид задержала взгляд на нем дольше, чем требовалось. И хоть шум праздника доносился из центра лагеря, здесь, между ними, воцарилась напряженная тишина. Легкая, почти неуловимая улыбка тронула ее губы.

— Можешь считать, что сделал мне подарок.

Она не стала уточнять, что имела ввиду. Ту долгожданную вылазку, о которой она грезила целую неделю, удачную охоту или... те несколько минут у дерева, когда она впервые за долгое время ощутила его так близко.

***

Центр лагеря буквально пылал. Кто-то позаботился о том, чтобы разжечь несколько костров, и один большой, вокруг которого и собралась основная толпа.

Аспид сидела на сколоченной из обломков скамье, на коленях у нее лежала металлическая кружка с тем самым самогоном, который Джаспер и Монти разливали всем желающим.

Надо признать — они поработали на славу. Самогона и вправду хватило на всех.

Рядом, на том же обломке скамьи сидел Беллами. Он тоже держал металлическую кружку в руках, но пил из нее редко, больше вертя в руках и осматривая. Его взгляд постоянно оглядывал периметр лагеря, но неизменно возвращался к профилю Аспид у огня.

— Эй, Монти, лови! — крикнул Джаспер через костер, швыряя бутылку своему другу. Тот едва поймал ее, расплескивая содержимое.

— За меткий глаз! — добавил Монти, подмигнув Аспид и поднимая бутылку в ее сторону, прежде чем отхлебнуть содержимое и скривиться.

Бутылка перешла к Харпер.

— Только не стреляй в меня завтра на тренировке! — прокричал откуда-то тот самый парень, который ранее жаловался на то, что она чуть не зарезала его.

— Будешь лениться — обязательно выстрелю.

— За выживших! — кто-то выкрикнул из темноты.

— Да! За нас, мать твою!

Когда бутылка попала к Октавии, та тут же вскочила со своего места неподалеку от Аспид.

— За именинницу! Сегодня благодаря ей у нас есть этот замечательный олень! — заорала она, указывая пальцем на Аспид, от чего той пришлось уткнуться в кружку, пряча улыбку.

— Осторожно с огнем, Октавия! — крикнула Кларк, когда младшая Блейк, размахивая бутылкой, едва не задела пламя от костра. — Самогон — он же горючий.

Октавия, весело смеясь и пропуская замечания Кларк мимо ушей, буквально втиснула бутылку в руки Аспид. Та была теплой от множества рук.

— За вас всех, ребята. — пробормотала она, поднимая бутылку и делая крошечный глоток.

— За нас всех! — подхватили несколько голосов.

Аспид протянула бутылку дальше по кругу, понимая, что она перейдет в руки к Блейку. Когда тот взял ее, его пальцы на мгновение оказались совсем рядом с ее. Аспид почувствовала мимолетное тепло его кожи.

— За твой день рождения. — произнес он так тихо, чтобы услышала только Аспид.

Обрывки многочисленных фраз едва долетали до Аспид. Каждый разговаривал о своем.

— А потом он говорит: "Это был не медведь, а куст! А ЭТО БЫЛ МЕДВЕДЬ!" — несся рассказ Джаспера, в котором фигурировал его лучший друг, Монти.

— ...эти чертовы корни, я чуть не свернул себе шею!

— Кларк, а правда, что вы видели двухголового оленя?

— Харпер, покажи еще раз тот прием! Только не на мне! Эй!

— Я видела, как сегодня Джордан и Беллами ходили вместе на охоту...вдвоем. — донесся шепот из круга девушек рядом с Октавией и Кларк.

— Может, это было свидание? — засмеялась младшая Блейк, и Кларк толкнула ее локтем, шикнув на нее.

— Октавия!

Аспид сделала вид, что не слышала, когда обе девушки повернулись в ее сторону.

— Монти, дай бутылку! Там есть еще!

— Эй, спойте что-нибудь!

Аспид сидела, согревая руки у костра. Бесконечная боль под ребрами теперь была тупым, далеким фоном, заглушенным теплом самогона и странным чувством...

Что она наконец-то принадлежит им.

Здесь, в этом грязном, шумном лагере, среди этих невыносимых людей, которых она раньше ненавидела, а те ее презирали...они ведь устроили ей этот нелепый, пьяный праздник.

Впервые она чувствовала себя не чужой.

— Хочешь проветрится? — внезапный голос над ее ухом заставил ее подпрыгнуть на месте. Аспид резко повернула голову, сталкиваясь взглядом с Блейком. Бровь, в немом и удивленном вопросе, подскочила вверх.

— Кажется, здесь слишком шумно. — пояснил свое внезапное предложение Блейк, взглядом скользнув по кричащей и пьяной толпе.

Аспид почти незаметно кивнула.

— Ты прав.

Беллами позволил себе улыбнуться.

— Тогда жду у выхода из лагеря.

И прежде чем она успела что-то сказать, он поднялся со своего места и растворился в темноте между палатками, словно зная, что Аспид придет.

А она почувствовала, как тепло веселья сменяется ледяным комком тревоги внутри. Аспид знала, чем это может обернутся для их двоих, но все равно поднялась.

— Эй! — чья-то рука схватила ее за рукав, и когда Аспид обернулась, то увидела Октавию, дергающую ее за куртку. — Ты куда-то собралась с моим братом?

Аспид заставила себя нервно улыбнуться.

— Я...ненадолго. — отмахнулась она, пожимая плечами с показной легкостью, как будто собиралась выйти подышать воздухом, а не на тайную встречу с Беллами.

Октавия вглядывалась в ее лицо с легким подозрительным прищуром, но затем ее собственная улыбка стала слишком уж лукавой.

— Потом мне все расскажешь! — воскликнула она, хлопнув Аспид по руке с таким видом, будто уже все поняла.

Все, что происходило между ними долгие недели.

Аспид в ответ закатила глаза до небес, до уголки ее губ все же дрогнули в ответной, смущенной улыбке.

И Октавия видела ее такую впервые.

— Угу. — пробормотала Аспид, и высвободив рукав, направилась к выходу, оставляя праздник в ее честь позади.

Беллами стоял, прислонившись спиной к грубо сколоченным воротам, скрестив руки на груди. Где-то вдалеке, мерно шагали двое патрульных, которым не удалось прикоснуться к празднованию и алкоголю.

Беллами позаботился о том, чтобы даже в эту ночь им было, на кого положиться.

— И зачем мы здесь? — тихо спросила подошедшая Аспид. Она обняла себя за плечи, но не от холода, ведь ветра почти не было, а от какого-то внутреннего озноба, который пробегал по коже каждый раз, когда она находилась рядом с Блейком.

— Я думал, что сидеть в кругу среди пьяных подростков — меньшее, что ты хотела. — Блейк коротко и беззвучно усмехнулся, кивая головой в сторону гуляющих подростков.

Аспид проследила за его взглядом, наблюдая за тем, как несколько ребят собрались перепрыгивать маленький костер.

— Я начинаю привыкать к ним, — призналась она и в голосе слышалось собственное удивление. — А они ко мне.

Беллами встряхнул головой и темные волны упали на его лоб.

— Месяц назад я бы ни за что в это не поверил.

Легкая, почти неуловимая улыбка тронула его губы, и Аспид невольно задержала на ней взгляд.

Увидеть Беллами Блейка улыбающимся — было почти аномалией. Но в последнее время он делал это слишком часто.

— Тогда и я бы не поверила, — тихо ответила она, расправляя плечи и возвращаясь к реальности. — Мы так и будем стоять здесь?

Беллами оттолкнулся от ворот, выпрямившись во весь рост и темной тенью навис над Аспид.

— Вообще-то, у меня есть кое-какая идея.

— И какая же? — Аспид склонила голову набок, изучая эмоции на лице Беллами.

— Сбежим отсюда. — заявил он. — Я сойду с ума здесь, если не отвлекусь.

— То есть я — просто способ отвлечься для тебя? — усмехнулась Аспид, скрещивая руки на груди и зеркаля его прежнюю позу.

Беллами закатил глаза с преувеличенным театральным стоном.

— Господи, Джордан, какая же ты нудная.

— Беру пример с тебя, Блейк. — так же колко ответила Аспид, но на этот раз вовсе не обижаясь. — Ну что, идем?

Беллами отступил на шаг и рука его одним плавным жестом указала в зияющую черноту за оградой лагеря.

— После тебя, супергерл. — усмешка в его голосе перекликалась с едва уловимым вызовом.

Аспид не смогла сдержать короткий, тихий смешок, вырвавшийся вопреки ее воле.

— Теперь это — мое новое прозвище?

— Прошлое тебе не понравилось.

Аспид тут же скривилась, словно почувствовав физический укол.

Да, свое прошлое прозвище она запомнила отлично.

"Психопатка" — так ее звали все в этом лагере. И именно Блейк стал тем человеком, благодаря которому это пошло в массы.

— Нужно признать, в какой-то степени я это заслужила. — процедила она сквозь зубы, раздраженно мотнув головой и, обойдя Беллами, остановилась у выхода из лагеря.

Темнота была такой пугающей и завораживающей одновременно, что она позволила себе рассматривать ее так, будто оттуда мог кто-то выйти.

— Что такое, боишься темноты? — раздался голос Беллами за ее спиной.

Аспид резко вскинула подбородок. Гордо. Вызывающе. Ее взгляд внезапно загорелся знакомым стальным огнем.

— Я выросла в ней. — коротко отрезала она.

Темнота была ее стихией задолго до земли.

И она шагнула вперед.

***

Лесная тропа сузилась до едва заметной тропинки. Аспид шла следом за Беллами, стараясь не отставать от его широких шагов, и отбивалась от цепких ветвей, которые то и дело норовили хлестнуть по лицу или запутаться в волосах. Как назло свою излюбленную кепку она оставила где-то в лагере.

— Господи, куда ты вообще меня ведешь? — бросила Аспид сквозь зубы, с плохо скрываемым раздражением.

Мысль: "чтоб я еще раз доверилась беллами блейку." крутилась в ее голове как заевшая пластинка.

И счет таким мыслям был давно потерян.

Однако, Беллами невозмутимо продолжал идти вперед, и в отличии от Аспид, он ловко миновал препятствия, или же вовсе не обращал на них никакого внимания. Он игнорировал ее ворчание последние пол часа с олимпийским спокойствием, лишь иногда придерживая особенно упругие ветки, чтобы они не ударили Аспид.

И нужно признать, что его упрямство было почти восхитительным — и безумно раздражающим.

— Эй! Блейк! — Аспид резко остановилась, упирая в бока сжатые руки в кулаки. — Ты сказал — отвлечься, и я думала, что это не будет означать длительный поход в лес среди ночи!

Беллами обернулся. И как по заказу, ветка, которую он только что отпустил, с силой отпружинила прямо в него. Он ловко уклонился и ветка со свистом пронеслась мимо его виска.

— Куда пропал весь твой энтузиазм, Джордан? — рассмеялся Блейк и глаза его блеснули в лунном свете азартом и насмешкой.

— Похоже, что он остался в самогоне Джаспера. — рассерженно прошипела Аспид, скрестив руки на груди.

Беллами вновь улыбнулся. Широко, совсем по-мальчишески. Он сделал два шага к ней, намеренно сокращая дистанцию до минимума. Аспид инстинктивно запрокинула голову, чтобы встретиться с его взглядом.

Он был слишком близко. Тепло его тела, запах леса и костра — все смешалось.

Беллами поднял руку и занес над ее головой. Аспид замерла, и глаза ее расширились от удивления и легкой настороженности.

Что он задумал на этот раз?

Его пальцы мягко зарылись в ее волосы у виска, а затем вытащили колючую репейницу. Он задержал ее перед глазами, а затем выбросил, и легонько щелкнул пальцами по кончику носа Аспид.

— Попалась. — провозгласил он с озорным весельм.

— Тебе что, десять лет? — проныла Аспид, отмахиваясь от его руки, как от назойливой мухи, но уголки ее губ предательски дернулись в улыбке.

Он вел себя совсем как ребенок, но в этом было что-то...обезоруживающее. Она первые видела его таким — живым, без груза сотни проблем и вечной маски командира.

Это было странно. Непривычно. И почему-то заставляло сердце биться чаще.

— Мы уже пришли, нытик. — Беллами кивнул вперед, обходя широкий ствол старого, ветвистого дуба.

Аспид последовала за ним и...замерла.

Перед ней открывалась гладь озера. Темная вода, неподвижная и таинственная, отражала полную луну. Это было то самое озеро.

— Ты запомнил это место? — на одном выдохе прошептала Аспид, смотря на лунную дорожку над водой.

Воспоминания о их споре, о драке, о ее проигрыше, нахлынули на нее новой волной.

Беллами остановился рядом с ней, едва касаясь своим плечом ее. Но смотрел он вовсе не на озеро, а на рядом стоящую Аспид, чей профиль освещал лунный свет.

— Подумал, что тебе здесь понравится.

— Да, тут красиво... — завороженно произнесла Аспид. — И тихо.

— Ну, мне придется нарушить твою тишину. — рассмеялся Блейк. — Не против?

Аспид прищурила глаза, глядя на Блейка. Она знала ответ, но позволила себе промолчать, прежде чем ответить.

И, наконец, улыбка расплылась по ее губам.

— Не против.

— Отлично.

Аспид подошла к самому краю обрыва, снимая ботинки и позволяя босым ногам ощутить прохладу земли. Воздух, несмотря на ночь, все еще был теплым и влажным, словно земля дышала накопленным за день жаром. Вода наверняка была теплой.

— Нужно как-то спуститься вниз. — озвучила она свои мысли вслух, присаживаясь на корточки у самого края и всматриваясь в темноту склона. Честно говоря, спускаться по нему ночью, все равно что пойти на самоубийство. Когда она нашла это место, то спустилась с трудом, но тогда было утро. И при свете солнца были видны витиеватые корни и уступы, по которым в ночи можно было легко кубарем скатиться вниз.

— Эй, Джордан.

Голос Беллами прозвучал прямо за ее спиной. Она обернулась всем телом, сидя на корточках. Он стоял в паре шагов от нее и его фигура четко вырисовывалась на фоне звездного неба.

— Что?

— Ты доверяешь мне? — неожиданно спросил Беллами.

И этот вопрос заставил Аспид по-настоящему задуматься.

Доверяла ли она ему, когда он приставил острый нож к ее горлу в первый день на земле?

Доверяла ли она, когда Беллами на весь лагерь прозвал ее "психопаткой"?

Доверяла ли, когда он, вопреки всему, закрыл ее своим телом от несущейся на них пантеры? Доверяла ли, когда упала в его объятия, позабыв на минуту о том, что она ненавидела его больше, чем кого-либо?

Доверяла ли, когда они оба застряли в проклятой яме, и все ее эмоции внезапно вырвались наружу? Тогда она была перед ним абсолютно беззащитной. Но Беллами вселил в нее надежду.

Доверяла ли, когда прыгнула в объятия смерти, спасая группу Беллами и его самого от лап диких землян?

Доверяла ли, когда он нес ее на руках через весь лагерь, только потому, что она не могла идти сама? Доверяла, когда просила его остаться сквозь боль и подступающую темноту?

Беллами всегда оказывался рядом с ней. И неосознанно она делала тоже самое.

— Что на этот раз пришло в твою голову?

Аспид не стала отвечать. Да и ответа не требовалось, поскольку она приняла руку, протянутую Беллами Блейком. Он потянул ее на себя и ей пришлось встать, оттряхивая штаны от грязи.

Беллами склонился к ее уху и голос его упал до опасного шепота.

— Мы не будем спускаться. Мы просто прыгнем отсюда.

Аспид застыла. Мозг отказывался обрабатывать услышанное.

— Это что, очередная идиотская шутка? — прошипела она и глаза ее расширились от ужаса.

Прыгнуть туда, где виднелась лишь темнота? Ну уж нет. Она хоть и была отчаянной, но не настолько.

— Вообще-то, я еще не шутил по идиотски. — без обиды в голосе ответил ей Беллами.

— Если я отсюда прыгну, мой живот развалится на две части! — Аспид ткнула пальцем в злосчастный бок, где боль таилась подобно спящему зверю.

— Я буду держать тебя. — невозмутимо ответил на ее отговорки Блейк.

— Нет! Нет! И еще раз нет! — она яростно качала головой и волосы ее хлестали по щекам. — Я не самоубийца, Блейк!

— Поэтому ты так отважно прыгала в лапы к тем дикарям?

— Тогда я спасала вас от смерти! — возмутилась Аспид и едва подавила в себе желание ударить Беллами Блейка в грудь.

— Ладно, как хочешь.

Беллами лишь пожал плечами и не раздумывая потянулся к подолу футболки. Он ловко стянул ее через голову, обнажив торс, освещенный лунным светом — рельеф мышц и едва заметные шрамы.

— Что ты...делаешь? — прошептала Аспид, не зная, куда себя деть, только бы не смотреть на раздевающегося Блейка. Прикрывая руками глаза, она поспешно отвернулась от него.

— Прыгну сам. — заявил Беллами, не глядя швыряя футболку на ближайший куст. Он сделал шаг к самому краю обрыва и босые ступни крепко вцепились в камень.

— Правда? — вырвалось у Аспид.

Вопрос был глупым. Она видела решимость в каждой линии его тела. Он и правда собирался прыгнуть.

Но ответа так и не последовало.

Его тело развернулось с неестественной скоростью. Хитрое, сосредоточенное лицо Беллами оказалось в сантиметре от ее. Его глаза поймали ее взгляд и Аспид увидела в них чистое безумие.

Мгновение и его руки — сильные, быстрые, обхватили ее за талию. Беллами схватил ее так крепко, что не оставил шансов на сопротивление. Аспид крикнула, коротко и подавленно, прежде чем почувствовать, как земля уходит из-под ног.

И они полетели. Вниз. Вместе.

Аспид не успела даже вздохнуть перед падением. Мир превратился в мелькание темных силуэтом деревьев, звездного неба над головой и неумолимо приближающейся воды.

Единственное, что было реальным — это стальные руки Беллами вокруг ее талии, его тело, прижатое к ее спине и дикий вопль, который вырвался из ее горла.

— Блейк! — проорала она, прежде чем упасть вместе с ним в воду.

Ей казалось, что она упала на самое дно. Благодаря Блейку, весь удар воды пришелся исключительно на его тело, но когда они оба оказались в воде, его руки, крепко державшие ее в момент удара, разжались, и Беллами отпустил ее, позволяя всплыть самой.

И это далось ей с трудом. Не то что она умела плавать, совсем нет, но мозг словно подсказывал ей, что делать, чтобы не уйти на дно. Она вынырнула из воды, глубоко вздыхая и набирая в легкие побольше воздуха, которого ей стало не хватать.

И тут же из воды вынырнул и сам Блейк, едва не столкнувшись лбом с ее подбородком. Его глаза, обычно ледяные, теперь горели чистым, почти хищным огнем в свете луны.

Его взгляд скользнул по ее мокрой шее, по груди, вздымающейся от дыхания.

И он не мог отвести от этого взгляд.

Аспид тут же взмахнула руками, шлепая прямиком по воде и посылая брызги воды ему в лицо. Почему-то ей хотелось сломать этот самоуверенный взгляд.

— Ты что, идиот! Беллами Блейк! Ты хотел угробить нас обоих? — возмущенно прокричала Аспид.

— Эй! Никто не умер. — Беллами даже не отпрянул от нее. Медленно, с едва уловимой усмешкой, играющей на его губах, он провел по лицу, смахивая воду.

— Никто не умер? Да ты что, издеваешься!

Ее сердце бешено колотилось, но теперь не только от злости. Его спокойствие, его взгляд — все это словно било током по коже.

Она атаковала снова, яростно размахивая руками, забрызгивая его водой. Беллами уворачивался, но не отступал, его плечи напряглись, и Аспид могла увидеть, как мышцы перекатываются под кожей.

— Прекрати, Джордан. — его голос прозвучал резко, но в нем не было злости. Скорее это звучало как предупреждение, низкое, хрипловатое от воды, от которого по ее спине пробежали мурашки.

— Ах, прекратить! Вот так, да? — она фыркнула, подражая ему, и в голосе ее зазвенел азарт.

Не обращая на его просьбы никакого внимания, она продолжила обрушивать на него плески воды. Она хлестала по его груди, лицу, но он воспринял это только как вызов.

Беллами Блейк был слишком близко, слишком реален и напряжение между ними стало физическим.

— Джордан! — его крик на этот раз стал громче.

— Что? Тебе уже не смешно? Подожди, да я утоплю тебя здесь, мать твою! Гребанный Беллами Блейк! — кричала Аспид во все горло и, собравшись с силами, буквально набросилась на него, чтобы утащить под воду.

Это был не акт агрессии, а порыв чистого вызова. Адреналин, его близость, его темный взгляд, что оценивающе блуждал по ней — все смешалось. Ее руки вцепились в его мокрые волосы, в мощную шею, не чтобы причинить боль, а чтобы сломить его контроль хотя бы на миг.

Она толкала его вниз, чтобы заставить потерять хоть толику его ледяного спокойствия.

И у нее получилось. Он не оказал сильного сопротивления, словно позволил ей это сделать. Его тело скользнуло вниз и пузыри всплыли над водой.

Аспид остановилась. Она размахивала руками и ногами, позволяя себе удерживаться на плаву.

Она замерла, судорожно перебирая руками в воде, глазами впиваясь в черное пятно, где только что исчез Блейк. Секунда. Еще секунда. Он не всплывал.

— Блейк? — несмело позвала она, оглядываясь по сторонам и пытаясь найти его силуэт под водой. Но ночью это было тщетно.

— Блейк! — еще громче произнесла она, теперь уже истерически пытаясь найти его в воде.

Спустя пару секунд Аспид вдруг почувствовала мощный толчок в спину, а затем то, как руки Блейка утягивают ее под воду.

— Нет! — проревела она, понимая, что Беллами лишь сыграл с ней злую шутку и теперь решил проучить.

Но она уже ушла под воду.

И на этот раз он не отпустил ее. Беллами Блейк прижал ее к своему телу с такой ошеломляющей силой, что Аспид даже не смогла двинуться. Одна его рука осталась железным обручем на ее спине, а другая скользнула вниз, под коленный сгиб, притягивая к себе и вынуждая Аспид обхватить его торс ногами.

Она замерла, осознавая, как ее тело прижато к нему целиком, как его бедра напряжены под ее икрами.

Что. Черт. Возьми. Происходит.

Секунда. И они выныривают вместе. Аспид дышит тяжело, но едва ли от недостатка воздуха в легких. Скорее, от его рук, все еще державших ее в этой бесстыдной позе. От его взгляда, прикованного к ее губам.

— Попалась? — хрипло шепчет ей Беллами, его губы едва не касаются ее мокрой кожи. И Аспид чувствует, как его пальцы сжимают ее бедра с новой силой.

— Что ты...что ты делаешь? — растерянно произносит Аспид. Она могла бы оттолкнуть его, но ее ноги, обвитые вокруг него, были единственной опорой. Сопротивляться означало утонуть. Или...отпустить это пьянящее, пугающее ощущение его силы и тепла.

Это было слишком неправильно. Но она не могла сопротивляться ему. Больше нет.

И ее тело предательски откликнулось на его прикосновения. Внутри все сжалось и расплавилось одновременно.

— Держу тебя. Ты же не умеешь плавать. — все так же тихо произносит Беллами. Его дыхание горячими волнами касалось ее губ. Это дурацкое расстояние в сантиметр, которое обжигало сильнее любого поцелуя.

— Откуда ты... — запинаясь, бормочет Аспид. Вдруг, вся ее привычная самоуверенность и колкость куда-то подевалась.

Беллами произносит едва слышное «тшш», что заставляет ее замолчать.

Неосознанно слушаться.

— Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, Джордан. — шепотом, почти в губы.

— Ты...просто.. — и вновь она запинается, срываясь на тихий хрип.

Эмоции расползались по телу, подобно жгучим змеям. Стыд, неконтролируемое возбуждение, паническая попытка вернуть хоть толику контроля. Его руки на ее бёдрах, его тело — единственная опора в воде, его дыхание на ее губах — все это просто сводило с ума.

— Какой? — с усмешкой произносит Беллами. — Невыносимый?

Он произнес это медленно, растягивая гласные, как будто пробуя на вкус, и его пальцы слегка сжали ее бедра, заставляя ее непроизвольно вжать их в его торс.

— Да. — тихо подтверждает его слова Аспид.

— А ты нравишься мне такой. — его взгляд неосознанно скользнул вниз, по ее мокрой шее, к вырезу футболки, прилипшей к телу, задерживаясь на вздымающейся груди.

— Какой? — она встретилась с ним взглядом и Беллами различил в ее глазах едва заметный и привычный для неё озорной огонёк.

— Беззащитной. И пойманной в ловушку. — Коротко засмеялся Беллами.

Он наслаждался ею так же, как она, вопреки всему, наслаждалась его силой. Его руки, скользнувшие выше, к ее талии, притянули ее ещё ближе, стирая последние миллиметры между ними.

— Мы не должны.. — Аспид несмело замотала головой, пытаясь оторвать взгляд от его губ.

Она не знала, как продолжить эту фразу.

Не должны что? Чувствовать это? Поддаваться? Касаться друг друга так, будто они никогда не были врагами?

— Не должны что? И кому? — голос его стал грубее. — Аспид, прекрати выстраивать вокруг себя эту непробиваемую стену.

— Я не выстраиваю... — попытка оправдаться звучала жалко даже в ее ушах.

— Нет, ты делаешь это. Каждый чертов день. Клянусь, Аспид, я сойду с ума, если завтра ты снова будешь меня игнорировать. Прекрати делать вид, что между нами ничего нет. — последняя фраза раздалась почти как рычание. Его лоб уперся в ее, и дыхание смешалось — ее прерывистое и его, тяжелое и горячее.

— А что между нами, Блейк? — прошептала она.

— Я не знаю, но.... — он замолчал на короткий миг. Его глаза метались по ее лицу, ища ответа, которого не было. Его контроль дал трещину. — это сводит меня с ума. Ты сводишь меня с ума каждый чертов раз, когда смотришь на меня.

Его рука поднялась, пальцы мягко прошлись по ее щеке.

— Когда касаешься меня...— его большой палец коснулся ее нижней губы, заставив Аспид вздрогнуть всем телом. — И черт побери, я ничего не могу с этим поделать.

Последние слова сорвались с хрипом. Он признал свое бессилие перед ней.

— Ты хочешь поцеловать меня? — вдруг неожиданно даже для самой себя спросила Аспид. Слова сорвались с губ прежде, чем мозг успел их осмыслить. Она уже не понимала, что говорит и что делает, потому что признание Блейка взбудоражило ее сознание.

Она чувствовала тоже самое.

— Что? — опешил Беллами, отстраняясь от нее.

— Ты хочешь поцеловать меня? — на этот раз уже твёрдо, с нажимом, вновь спросила у него Аспид. Она не отвела взгляда. Не дрогнула. В ее глазах горел вызов, смешанный с оголенной жаждой. Она подала корпус вперед, в его ослабевшие руки, вновь сокращая дистанцию.

Спроси. Скажи. Сделай.

— Да. — прошептал он и вдруг расстояние между их губами стало почти невыносимым.

— Так поцелуй. —прошептала она в ответ.

Последняя искра ее дерзости перед тем, как все рухнет.

— Клянусь, если завтра ты... — начал Беллами и голос его сорвался на хриплый шепот.

Но Аспид закрыла его рот своей ладонью, не позволяя договорить.

— Я не забуду об этом. — произнесла она твёрдо, обещая.

И когда ее губы столкнулись с его — весь ее чертов мир замер.

И это был не нежный поцелуй. Это было столкновение. Беллами ответил немедленно — жарко, властно, с такой первобытной жаждой, что у нее перехватило дыхание. Одна его рука вжалась в ее волосы, притягивая ее голову, углубляя поцелуй до невозможности.

И она ответила с той же яростью. Пальцы ее впились в его мокрые волосы, в шею, пытаясь удержаться в этом водовороте событий. Существовали только его губы, его язык, его руки, его тело, его дыхание, смешанное с ее. Глухой стон вырвался то ли у неё, то ли у него — звук сдавленной страсти, наконец вырвавшейся наружу.

Когда они оба отстранилась за нехваткой воздуха, аспид знала, что если будет думать дольше, чем нужно, если пропустит через себя хоть одну дурацкую мысль — все рухнет в одно мгновение.

И она предпочла не думать.

Аспид вновь прилипает к его губам, будто насытиться ими никак не может. Но Беллами, вопреки ее ожиданиям, отстраняется, ласково ее лицо обхватывает и буквально в губы ей вдыхает.

— Ты уверена?

Аспид не знает, уверена или нет. Но точно знает, что если задумается об этом — все, что между ними происходит, закончится в один миг.

— Да. — выдыхает она в его губы, предпочитая затянуть его в очередной поцелуй.

Беллами вытягивает ее на берег, поспешно снимает с неё футболку, хищным взглядом пробегается по ее телу, будто до этого он не видел десятки таких же.

Не видел.

Она не была такой, как остальные. Она была его и только его.

Беллами проскальзывает руками по ее талии, сжимает слегка, утопает носом в ее шее, жадно вдыхая ее запах. Он никогда не насытится ей. Никогда.

Аспид дрожащими руками проходится по его груди, по очерченным мышцам, по торсу, что был напряжен до предела. Глазами неверяще проходится по его лицу, будто все еще не понимая, с ней ли это происходит.

Беллами с диким первобытным рыком сдергивает с неё оставшуюся одежду, и она остается обнаженной, выставленной напоказ, подобно ценному экспонату. Выдавливая из губ вымученную улыбку, она вновь его губ касается, зубами захватывая его губы, словно желая причинить ему боль. Беллами задыхается, ему трудно находиться в реальности, он цепляется за ее бёдра пальцами, терзая кожу.

Она чувствовала это насквозь, даже своим позвоночником, от чего возникло нестерпимое желание отвернуться, но он не дал этого сделать, руками мягко сжимая челюсть и вынуждая подчиниться. Он укусил ее в подбородок и в шею прохрипел:

— Это то, чего ты хотела? Потому что это то, чего всегда хотел я.

И, заставив ее прогнуться до болезненного хруста в пояснице, резким рывком ворвался в ее тело. Это было слишком. Все, что с ними сейчас происходило — слишком.

Движения его были не плавными, а порывистыми, глубокими, отчаянными. Как будто он пытался вбить себя в неё, раствориться, забыть. Мир сузился до точки их соединения — жгучей, властной, неистовой. До скрежета его зубов. До хриплого рычания, вырывающегося из его груди, когда Аспид впивается ногтями в его спину, оставляя красно-кровавые полосы.

Он бормотал что-то бессвязное, хриплое, в ее волосы — имя, проклятья, молитвы.

Она чувствовала, как напряжение в нем нарастает, как каждая мышца наливается сталью, как учащается его пульс. Чувствовала, как он приближается к краю.

И это было разрушение. Всего, что было между ними «до».

Следовало бы уйти. Отстраниться, оттолкнуть, раствориться в темноте ночной и больше никогда не встречать его в своей жизни.

Потому что он был ее отравой. И ее великим спасением.

Следовало бы не касаться его своими губами, не прижимать ближе, не впиваться руками в его непослушные волосы, оттягивая их назад, слыша его низкий рык.

Следовало бы не позволять ему так же остервенело впиваться в губы, будто он хотел вгрызться в них до самой крови, не позволять его рукам блуждать по телу, гладить, сжимать, любить.

Нет, он не любил. Но делал то, что хотел давно, что невмоготу было смотреть на неё, потому что в мыслях было лишь одно, и мысли были такими неприличными, что жар каждый раз разгорался где-то внутри, и приходилось отвлекаться, чтобы не сгореть в этом заживо.

Он старался думать, что на упрямую и свободолюбивую Джордан ему все равно, но тело давало другую реакцию, и в мыслях не было ни одного свободного от неё пространства.

Она заняла всю его чертову жизнь, без возможности когда-либо уйти из неё.

И сегодняшний день был началом конца. Он думал, что возьмёт ее прямо там, у этого чертового дерева, потому что больше не было сил терпеть это сраное напряжение, возникающее только тогда, когда Джордан была рядом. Но она упрямо отстранялась, каждый чертов раз, когда Беллами решил подойти ближе, приблизиться на жалкий сантиметр к ее лицу, чтобы забрать свое.

Потому что она была его.

Он знал это с первой минуты их проклятой встречи.

Она была его личным дьяволом. Копна иссиня-чёрных волос — цвета вороньего крыла, глаза, в которых затонуть было проще, чем в этом глубоком озере и сочные губы, что красной розой всегда распускались в насмешливой полуулыбке. Гладкая кожа, разящая медью и поцелуй со вкусом смерти.

Он не верил, когда ему говорили, что дьявол не может быть женщиной — не позволял себя убедить в этом. Но Аспид Джордан создана не из ребра Адама, а из части души сатаны. Ради таких женщин идут против воли божьей, любовь к таким распаляет войны и геноцид, омывает землю горячей кровью, следуя доводам обезумевшего сердца.

***

— Почему ты бежишь от меня?
— Потому что ты делаешь меня слабой. Это как есть арахис, зная, что у тебя на него аллергия. Я играю со смертью и, знаешь, у нее твое лицо.

Помнишь ту сказку, где Кай начинает любить снежную королеву? У нас на деле все так же, только мои льды почему-то делают тебя теплее, когда руки касаются израненных рук, обещая, что заживет и затянется, а потом через день латают твои новые раны.

— Хорошие девочки не станут бежать за плохими мальчиками. А если и станут, то ноги изранят.
— Давно ты стал таким циником?
— Когда ты, королева, всадила мне в сердце кусок своего льда.
— То есть я снежная королева?
— Ты бы не стала бежать за мной босиком, потому что да, ты — снежная королева, моя личная война и третий всадник апокалипсиса.
— И мой ледяной дворец для тебя — тюрьма.
— Именно так.
— Спокойной ночи, Беллами.
— Спокойной ночи, Аспид. И...с днём рождения.

Короткий поцелуй в щеку и щемящее чувство тоски после его ухода. Аспид Джордан по уши погрязла в нем. И в этом лабиринте не было никакого выхода.