Русфея. Прелестное создание

Итак, за выходные я узнала две вещи. Первая — по словам родителей и приведенным ими в качестве доказательных аргументов старым легендам, призраки существуют, и дар видеть их тоже; но только теоретически, на практике же, как упоминал Даркнесс, фей, способных на это, было лишь две. Если коротко, одна из легенд имела примерно такую суть: женщина тридцати лет, смелая и отважная, однажды, ведомая подсказками высших духов, сумела взойти на престол и положить начало престолонаследию строго по женской линии, что неизменно должно было соблюдаться в течение всех последующих веков. Да, всё верно, это та самая первая в истории королева фей, Мариэлла, что по праву считается великой. Во второй же легенде говорится о молодой девушке, пожертвовавшей свою жизнь ради любимого, чья смерть была неизбежна, чье сердце медленно угасало на глазах возлюбленной, но духи вновь сотворили чудо, нашептали в ухо одаренной, что следует той сделать ради спасения парня, а именно — отдать свою жизнь во имя любви. Трогательная и крайне трагичная история, где опять же присутствует лишь косвенное доказательство существования духов, иными словами, призраков.

Но всё это неважно, эти новые для меня маленькие открытия не сравнятся с тем, что было вчера после двух часов медитации с королевой. А вчера произошло следующее. Аарон явился ко мне и прямо заявил, что снимает меня с задания, дабы подлечиться и восстановиться после "выкидыша". Вот и та самая вторая новость, вернее она была первой, если опираться на хронологический порядок событий.

— Но я же не больная, — возразила я ему, на что получила вполне исчерпывающий жесткий ответ, лишенный, как мне казалось, всяческого сочувствия и понимания:

— Ты потеряла ребенка, Корделия. А, как правило, для феи это удар по ее физическим и энергетическим структурам. И мне не будет от тебя никакого прока. К тому же, я не собираюсь каждый раз терпеть твои обмороки и ловить твое бессознательное тело до того, как ты, ударившись, разобьешь себе что-нибудь. Я твоей нянькой не нанимался. Поручи эту роль своему мужчине.

— Да нет у меня никого! — от досады я не успела прикусить язык и вовремя отдернуть себя.

И эта моя ошибка стоила мне репутации, впрочем, о которой я никогда не заботилась, просто не считала это нужным и чем-то важным. Мне всегда было плевать на мнение окружающих. Но отчего-то в этот раз слова вампира задели мою душу.

— В таком случае я был о тебе лучшего мнения, — губы мужчины скривились, словно бы он глубоко во мне разочаровался. — Залетела от первого встречного? А знаешь, не удивлен. Ты же как-никак фея, а вам это под стать. Это в вашей природе. Что же касается Розалинды, тебе нет нужды объясняться с ней, я сам поясню твой уход, и думаю, она со мной согласится.

— Ты меня бесишь, мистер ректор! — горячо бросила я ему вслед, когда тот гордо развернулся и покинул мою спальню. И зачем приходил, спрашивается? Чтобы проинформировать, что меня за борт кинули и со спокойной совестью поплыли дальше? Но уже без меня?

Нет, я так это не оставлю! Я тоже хочу быть частью этой миссии, очень хочу найти пропавших детей!

Но, когда я позже, все обдумав и взвесив, пришла к Розалинде с просьбой, она, к моему разочарованию, успев наслушаться Аарона, светилась от счастья и была всячески рада новости о том, что меня выкинули из команды.

— Знаешь, я рассчитывала, что Андро продержится хотя бы недели две...

— Тетя, — оборвала я ее резко и бесцеремонно, позабыв, что в конце концов говорю с королевой, — вообще-то он меня отстранил по причине выкидыша, который ты сама же для меня придумала! Его терпение и выдержка ровным счетом тут не играют никакой роли! Неужели ты не могла предположить, что ректор предельно ответственный в таких вопросах?! Что после твоего лживого заявления он не даст мне продолжить начатое?! Или ты этого и добивалась?!

— Корделия! — Роза недовольно свела брови и встала со своего королевского кресла, опершись двумя руками о массивный стол. — Я пекусь о твоей безопасности! Не вижу в этом ничего противоестественного! Я тебя отстранила, Корделия, и на этом закончим эти игры в агента. Ты заигралась, девочка. Пойми наконец, что сейчас не время для опасных игр, не достигла ты еще той точки, с которой безопасно было бы падать. Больше ты не имеешь отношения к этому делу, успокойся, без тебя справятся.

— Роза! Но это дети! Я могу помочь! Почему ты запрещаешь?

— Это небезопасно, — строгий голос настоящей королевы.

— Нет, я всё равно продолжу поиски с Аароном, — упрямо заявила я. Переубедить вампира будет сложно, но я не сдамся.

— С Аароном? — отчего-то насторожившись.

— Ну с Андро, раз вам так больше нравится.

— Послушай...

— Нет! Я с Аароном, точнее с командой, и точка! Тем более что мы буквально вчера напали на след. Это подземелье под Монреалем. Правда, мы еще ничего не нашли. Но мы найдем! Роза, я чувствую, мы почти у цели. — На тот момент отлично осознавала, что веду себя не как взрослый рассудительный человек, но иначе не могла. Мне нужна эта работа по необъяснимым мне причинам, я просто чувствовала это, интуитивно ощущала свою правоту. И поскольку одобрения я в конечном итоге не получила, в гневе сорвалась с кресла и вылетела из башни. В буквальном смысле. Окно было открыто, и я просто вспорхнула и приземлилась на ступенях перед дворцом, бормоча ругательства и проклятия, нырнула между приоткрытых створок тяжелых дверей внутрь и ушла домой через портал.

Говорят, понедельник — самый тяжелый день в неделе. Будем надеяться, что меня это не коснется. А еще я рассчитываю на разговор с Аароном после занятия по борьбе. Нужно каким-то образом дать ему понять, что ничто не помешает мне вернуться в рабочее русло агента. Ну или солгать, что королева разрешила не "отдыхать" после случившегося, а продолжить свою работу в прежнем режиме. Точно, это же самый подходящий вариант. Превосходная идея, Делла! Королеве потом будет неловко отрицать и выставлять своего же агента в плохом свете, назвав бессовестной лгуньей. Решено, поставлю ректора перед фактом — я с вами, мастер Андро, и точка!

После очередного легкого занятия — "единого межмирового языка", коим является мой родной французский, — наступает момент трапезы, и проголодавшиеся студенты собираются в столовой.

— Ангелочек, помнишь меня? — слева пристраивается ухмыляющийся обаятельный фей, чье лицо я уже видела на первом занятии.

— Нет, — вру я, ни разу не испытывая муки совести. — В первый раз тебя вижу. И надеюсь, в последний. — И с подносом сажусь за стол.

Оглядываюсь с унылым видом, кругом одни феи, ни одного вампира на горизонте. Эх, жаль, что эти кровососущие питаются иным образом.

Приставучий фей, невзирая на мой тон, падает на ближайший стул рядом со мной и, нагло облокотившись о стол, роняет подбородок в подставленную ладонь, не сводит с меня заинтересованных глаз.

— Пойдешь со мной на свидание? — без прелюдий, прямо в лоб.

Как у них тут всё просто. Ни ухаживаний, ни скромных неуверенных взглядов из-под ресниц, ни смущения, ни смятения перед важным разговором об потенциальных отношениях между понравившимися "людьми". Личная жизнь, лишенная романтики и любви. Словом, я оказалась в царстве фей.

— А с чего вдруг? — скептически поднимаю бровь. — Почему бы сразу не в постель?

— Вау, я не против, — глаза загораются, плечи расправляются, грудь вперед. — А-то, знаешь, я наслушался тут баек о тебе, мол, такая, сякая, недоступная и колючая. Да и на первом занятии ты странной показалась. Так значит, ты не против поразвлечься? Давай прямо сейчас? У меня есть полчаса, а на первом этаже как раз есть свободная аудитория. Или можем в селекционную незаметно просочиться. Там цветочный антураж, приятные запахи. То, что нужно.

Ага, и пыльца заодно! Радость-то какая! Всегда мечтала заняться ЭТИМ среди проклятых цветов!

— Круто, — киваю, поджав в задумчивости губы. — Но, извини, не получится. После обеда у меня дела.

— Ну тогда вечером? — заговорщически играя бровями.

— Нет, сорри, я по девочкам, — разведя руки в стороны в беспомощном жесте, бросаю я и встаю, так и не пообедав.

Утомленная обществом фея, быстро ретируюсь из столовой. А уже спустя минуты две захожу в кабинет к Бошу.

— Смотрю, вы неизменно пьете свой чай, — наглым образом прервав уединение преподавателя, опускаюсь перед ним на стул, достаю знакомую папку с документами и возвращаю владельцу, как и обещала.

— Ознакомилась? — прослеживая взглядом за тем, как я кладу на стол белый прямоугольник, Рафаэль неспешно подносит к жестким на вид губам чашку чая.

— Да, и у меня вопрос.

— Слушаю, — отставив чашку с блюдцем к стопке выложенных на столе книг.

— Почему в личном деле Итана Ромари говорится о твоих первоначальных подозрениях насчет его личности? Но в итоге сошли на нет, верно? Что в нем было не так?

— Смышленая и внимательная. Так держать, Корделия, — с одобрением. — Твой Итан...

— Почему мой?

— Но вы же сдружились, — многозначительно заглядывает в глаза, но на вопрос это не тянет, скорее уверенное утверждение.

— Рафаэль, я очень щепетильна в вопросах друзей, тебе ли не знать. Не прошло столько времени, за сколько я могла бы узнать человека, ой, пардон, вампира, — уверенным тоном, — и без терзаемых сомнений записать его в список своих друзей.

— Да, такими темпами я скоро буду тебе не нужен, — усмехается беззлобно. — Ладно, ответ на твой вопрос. Итан перешел из Академии Тени в этом году, за месяц твоего здесь появления. Поэтому его я проверял тщательнее, глубже копнул в жизнь всей его семьи. Поначалу нашел пару противоречий в биографиях, но потом всё встало на свои места. Так что не переживай насчет него, вампир безопасен для тебя, если, конечно, так вообще можно выразиться о вампире.

— Хорошо, спасибо. А Стелла? Она не дает мне покоя. Чувствуется в ней что-то отрицательное, — неприязненно морщу нос при воспоминаниях об этой рыжей бестии, как точно подметила ее сущность Калея. — Да и псих-портрет, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Эгоистка и жуткая стерва, одним словом.

— Нет, — снисходительно, — с ней всё нормально. Просто учитывай в дальнейшем ее характер и не лезь на рожон. На оскорбления не отзывайся, в конфликты не вступай, и всё будет хорошо.

— Наставляешь прямо как отец. Рафаэль, а у тебя есть дети? — не знаю почему, но вот захотелось мне вдруг это узнать.

— Нет, Корделия, детей у меня нет, — сухой ответ, безрадостный. Ладно, заметно, что больная тема. Упустим этот момент. Что там у нас еще на повестке? Ах да, Даниэль.

— Что там с Даниэль? Ты понял наконец, что она ничего не скрывает? Или всё еще копаешь под нее?

— Я этим еще не занимался, Корделия. Времени не было. Но, полагаю, ты права, — задумчиво почесывая щетину на подбородке. — За шесть лет ничего на нее не нашел, вряд ли обнаружится что-то сейчас.

— Окей, это то, что я хотела услышать. — Я поднимаюсь с места. — Пока, Рафаэль.

У двери мужчина меня окликает.

— Будь осторожнее с сыном короля. Он забыл, что такое любить и дорожить чьим-то сердцем, еще на войне. Имей в виду.

— Зачем ты мне это говоришь?

Озадаченно уставившись на Боша, не сразу осознаю, что слова эти произнесла я чуть ли не шепотом.

— На будущее.