Нежность.
***
*Наша правда — Агата Кристи*
Агатовцев пригласили на сцену. Миша и Андрей шли на неё более менее твёрдо, ощущая некое богоподобие и взгляды под ногами. Тем временем Вадим с Глебом кое-как доковыляли, не споткнувшись. Состояние мелкого было понятно, но вот Вадика... Он же лидер!
Дело было в том, что с самого детства его угнетали за голос, а именно за излишнюю басистость. И когда тот пел в детском школьном хоре, постоянно отличался и сбивал гимназистов. Таким образом, схватывая за старания тройки в четверти. Сейчас, даже несмотря на то, что сам ректор был убеждён в таланте Вадика, сам артист так не считал. Этот звоночек с пением из прошлого заставлял усомниться в себе и по сей день. Но лишних минут на ностальгию и угнетение совести не было, только высчитанные моменты до подключения колонок.
Парни настроились, расселись по местам и как только прозвучало три стука палочек Котова, команда оживилась, отбросив сомнения определённо в мусорку. Когда началась знакомая до боли мелодия, они наконец-таки очутились в своей тарелке, сконцентрировавшись на игре и больше ни на чём другом. Бас был убедителен, как и бочка у барабанов. Голос Вадима был резким, звенящим и заметным.
Ребята заставили приковать к себе внимание слушателей, что те, не отрывая взора, наблюдали за новой группой, которая передавала бурные эмоции через звук. Глебка хоть и сидел на стуле, но от него больше всего исходила энергия, аж через край. Он так крутился, так двигал ножками и туловищем, что складывалось впечатление о том, что тот на самом деле танцует стоя, просто в странной позе.
***
Концерт закончился. Сцену провожали громкие аплодисменты. Глебка, ещё не до конца ощутив, что завершил играть, испуганно поднял голову, не понимая, откуда эти возгласы и кому они посвящались. Однако догнав умом, что все собравшиеся смотрят исключительно на него, беглые зрачки обомлели.
Парни встали в линию и поклонились, отдавая дань уважения каждому. Из зала послышался мужской выкрик в виде:
— ВАДИК, ТЫ ЛУЧШИЙ!!! Я ХОЧУ ОТ ТЕБЯ ДЕТЕЙ!!!
Певец улыбнулся, распознав в этом тембре голоса ноты Мальцева. Он помахал ему рукой, после чего они пошли в закулисье.
***
— Ты плетёшься, как черепаха! Шевели булками! — недовольно бурчала Земфира, стоя на выходе из универа, дожидаясь парней. Она нервно поправляла пиджак, так как народу было немерено.
— Да иду я! Иду! — догоняла наша звезда поддержки — Гоша, отряхивая одежду. — Меня чуть не растоптали в этой куче народа!
— Вот поэтому надо следовать за мной, а не на окружающих заглядываться. Сейчас подождём их немного и поедем. Я уже такси заказала. — доставая гаджет, оповестила.
— Куда?! Что я опять пропустил?! — не понял светлоглазый, располагая согнутую руку на плече девушки.
— В ресторан, Гош. Вадик предложил отметить их первое официальное выступление. Так что я забронировала столик.
— Когда только успеваешь... — удивился Георгий над подругой.
— Надо уметь вертеться.
— Стоп. Погоди. — остановился он на секундочку. — Если мы поедем впятером, то кто-то будет лишним!
— Да, правильно, и это будешь ты. Поедешь в багажнике. — спокойно отреагировала, как будто это обычное явление.
— Ты совсем?! Да я тебя- — бурчал, как старый дед, но увидев опасные зеленые глаза перед собой, варежка сама по себе закрылась.
В это время все окончательно стали расходиться. Команда радушно обнималась между собой и делилась благодарностями за слаженную работу. Даже Андрей слегка потрепал Глеба по волосам, что означало однозначно — концерт был замечательным.
Однако милую беседу прервал Сергей Сергеевич, выходящий из левого крыла со своими товарищами из администрации. Вид у него был огненный, в хорошем смысле. Пламя присутствовало в его славной и довольной речи, заставляя зажечься остальных.
— Агата Кристи! Вы ж мои золотые! — радостно встретил их ректор, испугав перед этим одним только знакомым голосом.
— Ох... С-сергей С-сергеевич!.. — волнующе произнёс Вадим, обернувшись и пожав предоставленную руку старшему, — Как вам н-наше творение на сцене?..
— Это было сногсшибательно, Вадим!!! — улыбчиво восклицал тот, — Особенно твой мелкий! Там шпарил! Так играл! Его танцы через пол передавались, словно ток!
— Ох, это да, — ухмыльнулся Самойлов, поглядывая назад на Глебку.
— Послушай, Вадим. А поди-ка на минуточку, — загадочно донеслось от него.
Сергей прикрыл Вадю за спину, немного уводя от стаи в середину фойе.
— Я тут подумал... Раз вы такие классные и творческие ребята... то почему бы вам не дать ещё шанс выступить в универе? Например, на новогоднем концерте? Если он будет исключительно состоять из вас, я может даже и семью свою позову. Уж очень у вас заряжающие песни. Да и дети у меня те ещё панки.
Парень окаменел. Он, конечно, ожидал похвалы, но чтоб настолько... и в мыслях не возникало.
— О-а-о... — замялся Самойлов, — М-мы только с у-удовольствием!.. — как-то скомкано ответил Вадя, уводя почему-то грустный взгляд вниз.
— Ну вот и славно! Вы подумайте. Если решите, то мы вас утвердим в декабре. — похлопал по музыканту, — Давай, Вадик. До скорого. Знайте, я вами, вместе с преподавателями, очень горжусь!
После тёплых слов Сергей ушёл к коллегами, также быстро как и пришёл.
Вадик стоял в замешательстве. Он понимал, что зимний концерт был значимым событием, намного круче, чем осенний. Каждый год там собиралось уйму народа двадцать пятого красивого числа, в Рождество, больше в два раза, чем сегодня. И отказываться от такого... было точно грехом. Вот только... одно дело... выступление на пятнадцать минут, а другое полноценный концерт на полтора с лишним часа, исключительно состоящий из них. У Самойлова даже столько черновиков не имелось на руках, для заполнения рабочего времени, не то чтобы готовых песен...
Голова его впала в полное отчаяние. С одной стороны, он должен радоваться от данной возможности проявить себя на полную катушку, однако с другой... не числилось материала. А за полтора месяца придумать около двадцати песен... Это немыслимо!
Ничего не знающий Глебка счастливо подбежал сзади, схватывая друга за талию.
— Вадик! Ты большой молодец! Аж ректор тебя похвалил! — почти визжал от такого инцидента младшенький.
— Мда уж... ещё какой... — саркастично повторял.
— Ты чего?.. — увидев подозрительную реакцию, озадачился Глеб.
— Ничего. — тихо и как-то безразлично ответил Вадим, убирая с себя кисти студента и направляясь в сторону «гримёрки», чтобы забрать вещи и покинуть учреждение.
— Что это с ним? — встрепенулся Глебка, не желая оставлять его наедине в таком настроении, — Может Сергей Сергеевич... наоборот, наругал его? Только вот за что?.. Ничего запретного на сцене тот не вытворял, да и нецензурную лексику не использовал... Может не понравился смысл какой-нибудь из композиций?
— Глеб! Ты надолго? — вслед спросил Мишка, увидев, как тот последовал за своим братом.
— Я буквально на чуть-чуть! Вы собирайтесь! — откликнулся парнишка, давая понять, что всё хорошо.
***
Дверца гримёрки захлопнулась. Было ясно — Вадик был не в духе. Досада? Злость? Печаль? Сложно сказать... Тот сам не мог сформулировать точную мысль. Встав спиной к дереву, он звучно вздохнул, чувствуя, что вот-вот его охватят эмоции. Наверно... это всё сказалось на фоне концертного стресса, который ещё подкрепился грядущим.. декабрьским... более сильным и ответственным.
— Я не смогу... я наверняка опозорюсь! — негодовал третьекурсник собой, — Зачем только согласился? Надо было просто промолчать!.. Однако... кто бы на моём месте не согласился?
В дверку легонько постучали. За трусливыми стуками, Вадим узнал Глебушку, ожидающего неладное.
— Вадик? Ты там? Можно войти? — волнующимся голосочком послышалось обращение.
— О нет, только не Глеб. — закрыл очи тот, — Не хочу, чтобы он видел меня таким.
Тем не менее... против воли друга парень пойти не смог, поэтому отворил вход, тут же встречаясь ликом с маленьким.
Голубые глаза смотрели на него столь преданно и чисто, что показывали полную отдачу и трепет за здоровье товарища. Тонкие губки поджались, желая что-то высказать, но до конца не решались.
— Вадь, как себя чувствуешь? Ты в порядке? Позвать врача? Сбегать за аптечкой? Принести водички? Это всё из-за ректора? Мне к нему подойти? Я могу напрячь маму? Она разберётся! Ответит! — вырвалось вдруг у него, когда анализировал собеседника с ног до головы.
— Нет, Глеб, всё со мной хорошо. Никого звать не нужно. — радостной для мелкого новостью отозвался старший.
— Тогда... почему убежал?
— Да так... свои причуды... — не жаждал раскрываться он.
— Поделись, будем чудиками вместе! — забрав к левую ладонь Вадима, умолял Глебушка, — Пожалуйста, расскажи в чём дело, не держи в себе! Я помогу, чем смогу, обещаю!
Студент провёл пустыми радужками по первокурснику.
— Не успел отпраздновать победу, как свалилась новая задача... — вздыхая, пояснил Вадим. — Ректору так понравилось наше исполнение, что предложил выступить ещё раз...
— Так это же классно!!! Надо радоваться! — не догонял Глеб.
— Нет, Глеб... тут не в этом дело. — поправил безнадёжно свою шевелюру, — Меня озадачили тем, что... Это выступление будет состоять на большую половину из нас. То есть... Там не получится просто спеть парочку песен и уйти со сцены. Нужна полноценная программа. А ты, надеюсь, понимаешь, что для неё нужно соответственное количество материала. Только где его взять за такой короткий промежуток времени... я не знаю.
Глебушка не терял энтузиазма, поэтому взял вторую конечность к друга и предложил помощь.
— Вадь.
— Мм?..
— А что... если я помогу тебе в этом?
— И как же? — недоумевал он.
— Понимаешь... У тебя проблема в том, что нет песен, а у меня проблема, что у меня слишком много текстов, которые требуют воплощения в жизнь. Если попробовать их воскресить... может получится успеть их скомпоновать и подобрать мелодию до мероприятия?
Мелкий выглядил настоящим, что есть, героем. Взвесив все за и против, Вадим страстно обнимает его, уткнув носом в свою одежду.
— Боже! Глеб! Ты спаситель!!! — восклицал старший, сильнее сжимая родное тело.
Находясь почти прилипшим к парню, младшенький лишь улыбнулся. Он был счастлив от того, что смог оживить радость в Вадике хоть и непрофессиональным, но всё же творчеством.
***
Дальше ребята отправились в тот самый ресторан, в котором ждал их вовсю забронированный столик. Пришло достаточно много людей, а именно: Миша, Земфира, Гоша, Вадик, Глеб, Лиза и даже Андрей, которого никто не ожидал изначально увидеть. Возможн, узрев, как наяву проявляет музицирование младший, Котов остыл, поняв, что тот и вправду классно играет, и что лидер не зря выбрал такую кандидатуру в группу.
Самойлов наконец-таки узнал прежнего своего однокурсника. В мозгах проблёскивало дежавю, словно парень таким и был всё время, просто зачем-то притворялся. Не говоря уже о полном шоке самого Глеба... который всё это время боялся вздохнуть рядом с этим тёмноволосым бунтарём, не то чтоб говорить за трапезой и обсуждать любимых исполнителей.
На дворе было тридцать первое октября. Разумеется, все отмечали в не христианские сутки Хэлуин, по крайней мере молодёжь точно. Поэтому в заведении было много молоденьких и подростков, что были одеты в костюмы ведьм, котов и призраков. Несмотря на это, кровь им в бокалах, слава богу, не подавали, исключительно то, что компашка заказывала. Однако придирчивость к адекватной еде, не оставило их в стороне. Так что, когда заиграла Леди Гага, к примеру, в пляс сразу же шёл наш лысоватый блондин — Мальцев, нажравшись ещё в машине. К нему подтягивался серьёзный в очках Михаил и, конечно же, принцесса вечера — Земфирочка, надевшая классные инопланетянские очки из нулевых. Георгий раскрепощал всех своими энергичными танцами с пластичными движениями. Не доглядели, как они уже через мгновение с Ширяевым танго воспроизводили, вызывая смех у окружающих. Рамазанова пригрозила рассказать об этом всём Кате — избраннице Гоши, на что тот чуть не зарядил в операторшу пластмассовым пауком.
Вадик еле-еле выхватывал момент для новых видео, которые точно дадут о себе знать на пьяную утреннюю голову отмечающих. А Глебка происходящее комментировал, взяв на себя роль честного репортёра.
Но спустя полчаса, Вадим не выдержал, употребив алкоголь. Ну не мог он оставаться в стороне! Так что отдал на совесть телефон Глебке, а сам пошёл к диско-товарищам. Младшенький, включив фронталку, сделал смешные рожицы в галерею друга, как тут... остановился.
Его смутили странные смешки за спиной. Обернувшись, он заметил за задним столиком Ломакину и Андрея... Сказать, что парнишка был ошарашен — это не сказать ничего. Они мило хихикали, попивая вдвоём какой-то цветной коктейль с множеством трубочек. Лиза иногда наклонялась, шептала Котову на ухо, а потом аналогично за ней повторял и собеседник.
Самойлов пролистал все варианты, но тот, что с отношениями... принципиально убрал. Ну не может она своего кавалера — Вадика, променять за сутки на их барабанщика. Это нереально!
***
Тусовка завершилась. Пьяниц развозили на такси. А наш Глебушка побыл личным водителем, забрав ненадолго ключи от авто Вадима, чтоб отвезти выпившего нормально до дома. Младшенький был единственным, кто не употреблял в этот вечер. Он, разумеется, хотел... но резко передумал. Одно дело, когда один пьяный в квартире, а другое, когда с Лизой. Там с ней в недельный запой можно уйти с бутылкой виски. Так что экстренно потребовался трезвенник.
Права у Самойлова, к счастью, были, поэтому проблем особо в управлении не возникло. К рулю привык быстро. Пока тот разъезжал с пьяным товаришем по дороге, на улице уже похолодало. Поднялся небольшой ветерок, а на часах давно перевалило за два часа ночи. Пробок в такое время не имелось, да и ментов тоже, что радовало.
Машина плавно подъехала к подъезду старшего, предоставляя все удобства для возвращения домой в пару метрах.
— Так, Вадим. Приехали. — объявил Глебка, чтоб тот совсем не вырубился, — Ключи с транспортом я изымаю на ночь. — потрясся показательно брелком, сделал акцент. — Утром напиши, как проснёшься, я тебе её сразу привезу.
— Ага, — промычал еле внятно Вадим, протирая рукой заспанный глаз.
— Вадим, я надеюсь, как только ты подымешься, то пулей в кроватку? Без всяких продолжений? — предположил парень незавершённость банкета.
— Ой, нет! — отрезал данную версию, — Я спатеньки... Так голова трещит... щас взорвусь просто...
— Ну и хорошо, — выдохнул со спокойной душой студент, — Ты дойдёшь? Или тебя проводить? Дома есть аптечка?
— Да... нет... Я сам... дойду... Всё в порядке... — заторможенно отвечал сам подвыпивший.
Открыв до этого защуренные очи, он посмотрел на Глебку. Под прицелом одурманенного внимания, тот показался ещё симпатичнее. Опять эти белоснежные аккуратные пальцы... которые находились прям на руле, длинная лебединая шея, что была видна из-под расстёгнутой рубашки, добрые озёра... Самойлов не смог оторваться, да и тем более уйти отсюда.
Целый день в нём крутились разные соображения, а именно о его чувствах. Он не знал, каким должным образом рассказать о них. Да и... стоит ли вообще? Может остаться друзьями? И навсегда закопать свою влюблённость? Хотя... Глеб никак не выражался против бисексуалов, да и тем более на шалости подопечного негативно не сопротивлялся. Может прокатит? По крайней мере... примет к сведению... Вряд ли ответит взаимностью. Такого быть не может! Он должен найти красивую и достойную девушку, что подойдёт под его характер. Вся молодость ещё впереди. Зачем обременять первака симпатией двадцатиоднолетнего мужика?
— Так не хочется уходить... — вертелось в нём, — Здесь же так хорошо, рядом с ним! Чувствую умиротворение с этой курочкой-наседкой. То и дело, что обо мне заботится. Наверно не пил, чтоб меня отвезти в целости и сохранности.
Вадим занервничал. Будто в нём появилась установка... что либо сейчас, либо никогда. И надо действовать незамедлительно в сторону терзающих желаний.
— Как ещё показать, что я безмерно тебя люблю? Ответь, голубоглазый, — безнадёжно спрашивал тот у него, конечно же, не получая ответа. — Как мне показать, что я готов к этому? Я готов любить тебя, ухаживать, защищать, оберегать, ценить и уважать... Как?.. — умоляюще и жалобнее взглянул.
Карие глаза устремились на собеседника, потом на прекрасные волосы, губы... Глебушка ничего не подозревал, ну или же делал вид, что ничего не происходит. Потому что очень уж стеклянное лицо друга заставляло задуматься о возможном намерении или последствиях.
— Ох... да даже если так... то ты всё равно не испытываешь ко мне таких чувств, как я к тебе, Глебушка. Это так быстро произошло... с самого начала сентября я не забывал о тебе ни на минуту! А щас уже первое число ноября... И я остаюсь тем же наивным и верным мальчишкой, что готов ждать свою избранницу весь день, чтоб только погулять с ней немножко... увидеть её... услышать голос...
Вадя продолжал также преданно рассматривать водителя, что тот уже засмущался от пристальности.
— Вадик? Со мной что-то не так? — робко спросил парень.
— Ох, Вадик-Вадик. Творишь, как обычно, всякую дичь на слабую голову. Потом ведь припомниться. — ругал себя же, — Ладно... всего один разочек и больше не стану!
— Вадим?..
— С тобой всё чудесно... — честно произнёс Самойлов, — Просто... пятнышко небольшое... Вот здесь, — дотронувшись пальцами до левой щеки Глебушки, доложил Вадик, ласково поглаживая пальцем, а потом помалкивая.
— Вадь? Пятно настолько большое? — горя от смущения, не догонял мелкий.
— Просто... мне плохо видно его, — ближе переместился пассажир, сокращая пару сантиметров между ними.
— У тебя же дальнозоркость. Ты должен лучше меня видеть...
— Да освещение ужасное... — отмазывался.
— Мы под фонарём же стоим. — указывая вперёд, утверждал.
Отговорок дальнейших не нашлось, оставалось только действовать. Вадим, пару раз моргнув, наклонился ещё поближе, почти касаясь того носом. После чего столкнулся с пугливыми голубыми бусинками, на что исключительно улыбнулся и медленно, неспеша одарил поцелуем вторую щёчку юноши, зависая ненадолго в таком положении.
Глебушкино тело покрылось молниеносными мурашками. Ощущая мягкое соприкосновение губ Вадима, у парня на секундочку остановилось сердце.
— Слишком... нежно. И слишком трепетно.
Боязливо защурившись, Самойлов не мог объяснить, что это.
— Ах... он... он опять... п-поцеловал м-меня, — дрожащим голосом даже в мыслях озвучил тот. — Но в этот раз... по-особенному... Более... говоряще что ли... Или же тот просто чересчур в дуплете?
Насладившись своей выполненной операцией, Вадик переменился. По окончанию вырывающегося задания, его словила небольшая паника.
— А что... если Глеб мне щас ответит за выкрутасы? Врежет, мама не горюй.. прям по башке или ещё хуже... по яйцам...
Быстро отдалившись, старший взялся за ручку боковой двери, надеясь, если что, вот-вот убежать домой от юношеского гнева. Но Глеб лишь ушёл в себя:
— Ох, Вадик... Какой же ты романтик, — радушно пронеслось, — За это ты и привлекаешь всех... Всех таких же глупых мальчиков и девчонок первого курса...
Глебка не верил, что сам «обаятель» многих сердец женского пола, у которого имелось уйма поклонниц... смог поставить своего басиста на первое место пьедестала.
— Я всё же должен проверить достоверность. — с серьёзностью отнёсся парнишка, — Вадь? Всё нормально? — как ни в чём не бывало, отреагировал.
— Д-да, — напуганно донеслось.
— А чего дрожишь тогда? — положив руку на плечо того, заволновался.
— П-просто так, — отвернувшись, тихо сказал.
— Вадим. Скажи правду. — неловкая пауза, — Я... нравлюсь тебе?.. — слишком открыто даже для себя поинтересовался Глебка.