Как обычно. Глава IV
«Волшебник не мог управиться с горем утраты любимого приёмного сына, и тогда он прибегнул к использованию древней тёмной магии. Долго он изучал ветхий фолиант с переплётом из человеческой кожи и наконец нашел нужное заклятие. Чародей призвал душу своего покойного сына и заключил её в сапфир в надежде переселить её в новое тело. Шли недели, а ритуал всё не хотел увенчиваться успехом. Из деревень близ башни волшебника каждую ночь без вести пропадали юноши и мальчики. И пошли крестьяне помощи просить у Волшебника, просили найти их детей, но не ответил им ничего чародей и не пустил никого за порог. Скорбь съедала Волшебника, и с каждым днём он становился безумнее. Камень с душой не принимал тела деревенских детей, а только впитывал их несчастные души в себя — тёмная магия не работала. И тогда чародей в сердцах швырнул сапфир прочь и случайно попал в незавершённого голема. Глина ещё десятилетия должна была напитываться магией, прежде чем начать служить своему господину, но загорелись глаза голема, и светились они чистым белым пламенем, — а не оранжевым, как у других големов.»
Отрывок из детской сказки «Волшебник и камень душ»
Дарёну не раз приходилось убивать людей — мужчин и даже женщин, но все эти убийства можно было назвать самозащитой. Никогда у него не было нужды мстить кому-либо за кого-либо, ибо родных и друзей у него так же не было. Нет, конечно, у него были близкие люди, но и людьми-то их остальные люди называли с натяжкой — все они были его братьями по ведьмачьему цеху. Бытует мнение, что после прохождения испытания травами и Трансмутаций выжившие молодые ведьмаки напрочь лишались каких-либо чувств и эмоций. Возможно, так оно всё и было, но Дарён смотрел, как Младший упивается своей жестокостью, и испытывал отвращение. «Да, это были нордлингские наёмники, и у них было задание нас прикончить. Я даже не обнажил меча. Да, всё нормально, я придерживаюсь контракта, но куда это всё ведёт? Редания, война, Чеит, Новиград и ещё этот чертов ведьмак-атаман. Дери тебя черти, Ле Сан из Сальма.» Мысли обуревали ведьмака, шестое чувство сигналило об опасности лёгкой дрожью в районе солнечного сплетения. «Захотел лёгкой монеты, а Карбон уже была так близко. Проехать всю Империю, добраться до Синих гор и развернуться в погоне за иллюзорными сундуками с монетами? Как осла морковкой поманили. А теперь я ещё по оказии должен защищать этого урода. Старик Алазар сейчас бы точно был недоволен тем, куда заводит меня моё Предназначение.»
— В Чеит — значит, в Чеит, братия! Грязная свинья Альрик снюхался с реданцами. Дери его в гузно! Все отдохнули? Вот и славно, — Младший выдернул ведьмака из тяжких дум, подталкивающих Дарёна отказаться от заказа, пока он ещё не стал полноценным участником интриг власть имущих, но, похоже, было уже поздно. Дарён почувствовал, как совсем слегка задрожала земля под ногами.
— Надеюсь, твой конь отдохнул, ведьмин. Теперь мы помчимся навестить нашего доброго друга и верного союзника Графа Альрика. Паскудный раскольник, свиное рыло...
Рыжий прервал свою ругань, теперь и он почувствовал, как задрожали дряхлые доски пола корчмы. Старший быстро бросил пару жестов брату, перезарядил карманный самострел, убрал клинки в ножны и двинулся к выходу — Дарён и гигант последовали за ним. Ветер почти сошёл на нет. Большие снежинки хлопьями кружились и падали на залитое зимним солнцем подворье. Грохот копыт приближался к троице со стороны северного тракта. Младший достал замшевый кисет с табаком, извлёк из него сушёный табачный лист, насыпал в него слегка влажной измельчённой махорки, обильно сдобрил слюной один из краев табачного листа, кончил самокрутку и прикурил спичками. Табак зашипел. В пряном аромате дыма улавливались запахи вишни и гвоздики, лёгкие кислые нотки бес-травы. Дарён смог разглядеть развевающиеся знамёна приближающихся конников. На лазурном поле щита покоилась повёрнутая вправо чёрная голова вепря с жёлтыми глазами и клыками. На голову кабана был надет золотой венец с зелёными драгоценными камнями. Всадников было много, не меньше двух дюжин, и они быстро приближались к ожидающим. Тёплое пиво и морозный воздух пробудили чувство голода, желудок ведьмака недовольно заурчал. После нескольких дней отличной кухни от Шато Дарёну совсем не хотелось переходить обратно на вяленое мясо и сухари.
Конница в тяжёлых доспехах и меховых накидках выстроилась полукругом перед компанией. С десяток копий и столько же стрел взяли на прицел ведьмака и братьев, кабаньи головы развевались на штандартах и прапорах. Из центра конного строя двинулись двое: солидного возраста коротко стриженный воин, и, в отличие от остальных солдат, из доспехов у него была только видавшая виды кираса и новенький отполированный шлем, который он с явным пренебрежением держал у пояса обеими руками. Второй — с длинными до плеч чёрными как смоль волосами и козлиной бородкой с редкой сединой. Козлобородый держал в руке посох, увенчанный неровным крупным белым камнем.
— Без команды никому не стрелять, быть наготове, — спокойно скомандовал первый. — Командующий армии Чеита Бранд, — он слегка склонил голову в приветственном поклоне. — Назовитесь, милсдари.
Командующий переводил взор своих серых глаз с одного на другого, на короткое время задержался на Младшем.
— Моё имя Сардар Иларионсон, это мой брат Гильсар, — ответил Старший, указывая самокруткой на закутанную в меха громадину. Солдаты вздрогнули, услышав имена братьев, невольно попятились в сёдлах, гомон шепчущих голосов донесся с задних рядов, — слева от меня наш добрый друг ведьмин.
— А имя у ведьмака есть? — подался вперёд, опираясь на посох, черноволосый.
— Дарён из Офира, — холодно представился ведьмак.
— Если меня не подводит зрение, то на шее у тебя весит медальон ведьмаков школы мантикоры, а я слышал, что ваша крепость спрятана не в бескрайних песках, а в непроходимых джунглях? — чародей пристально разглядывал Дарёна, в его голосе совсем немного улавливался Зареканский акцент.
— Зрение вас не подводит, мастер чародей, но то, откуда я, и где находится моя школа, никак не связано. Все мы, бывает, забираемся далеко от родных земель, — Дарён сделал особый акцент на последнем предложении, и чародей уловил намёк.
— Офир — страна немаленькая, да и на офирца ты не похож. Но это всё не важно, куда интереснее, что вместе делают Чудовища Син Калы и ведьмак — убийца чудовищ? — снова заговорил командующий Бранд.
— Как невежливо, господин Командующий, — сплюнув, отрезал Сардар.
— Меня сюда не любезничать прислали. Не будете ли вы так любезны подсказать нам, где находятся владельцы этой пятёрки лошадей? — Бранд указал пальцем на коней реданских наёмников.
— Вопрос сложный, Командующий, я думаю, ответ зависит от того, в какое из божеств вы веруете, — старший Иларионсон растянул рот в улыбке, бросил окурок и затушил его сапогом.
Уголки морщинистых глаз Командующего сузились, какая-либо нейтральность стёрлась с его лица.
— Кнуд, выбей ставни корчмы и посмотри, что там, — Бранд говорил не сводя взгляда с Сардара.
Один из конных спешился, на ремне за его спиной висел молот. Солдат обошел корчму с правой стороны, и раздался грохот вышибаемых ставень.
— Полная хата мертвяков! — выкрикнул Кнуд.
Немного помолчав, Бранд продолжил с нескрываемой враждебностью:
— Пятеро гостей Его Величества Графа Альрика убиты на Чеитской земле, а вы вздумали ёрничать? — сталь звенела в голосе Командующего, он легонько ударил мерена в бока и выдвинулся ещё ближе к Старшему.
— Братья Иларионсоны и ведьмак Дарён, вы арестованы за убийство реданских послов на земле Графа Альрика и будете доставлены в замок Чеит до окончания разбирательства. Прошу...
— Что за шутовство ты тут устроил, вояка? — Сардар резко оборвал Командующего Бранда. — Я не знаю никакой земли Графа Альрика, и уж тем более никакого Его Величества, кроме Великого Князя Валтомира! Ваши так называемые послы набросились на нас, как только мы нос в корчму сунули, разбойники они третьесортные и псы шелудивые, а не послы реданские. Мы действуем по заданию моего отца — Илариона Стального, наместника северных земель Великого Князя. И нужные грамоты с Государевой печатью имеются. Так что не думай, что ты можешь нас взять и арестовать, раскольник.
Сардар Иларионсон говорил дерзко и высокомерно. Лучники сильнее натянули тетиву, плетёные жилы заскрипели. Командующий ладонью приказал солдатам расслабиться, те повиновались незамедлительно, но без особого желания.
— Шутовство? Хмм... шутовство... — задумчиво ядовито процедил Бранд. — Я слышал, вы большой мастер пошутить и посмеяться, говорят, так смеялись как-то раз, что аж рот порвали? — самодовольная улыбка проступила на лице Командующего, по рядам солдат прокатился хохот.
Дарён заметил, как глаза Сардара полыхнули огнем ненависти. Старший ещё пару секунд испепелял Бранда взглядом, и тут его рука нырнула под плащ. Щёлк спускового крючка. Свист тетивы. Удар металла о металл. Скрип дерева. Движение Сардара было таким же быстрым, как и в корчме, но Командующий Бранд был готов к атаке, ожидал её. Старый воин прикрыл незащищённую голову, выставив перед собой шлем, который доселе покоился у него в руках. Солдаты охнули, Старший оскалился. Болт миниатюрного арбалета насквозь пробил забрало шлема и оставил приличную вмятину на его задней стенке, но навылет не прошел.
— Покушение на мою жизнь вам также зачтётся, — промолвил Бранд, весело разглядывая пробитый шлем. Командующий отбросил покорёженную железяку на заснеженную землю и выпрямился в седле во весь рост. Командир поднял указательный и средний пальцы. Заскрипела натягиваемая тетива, наконечники стрел бликами засверкали в солнечном свете.
— Многоуважаемые дети Илариона, — без толики уважения и с презрением сказал Бранд, — ведьмак... У вас есть два пути: один — в цепях с нами, второй — без цепей, но с нордлингами из корчмы. Отправитесь за ними туда, как выразился болтливый сын славного Илариона: «в зависимости от того, в каких божеств веруете».
Командующий говорил громко и медленно, вместе с ним звучал лишь вновь зачинавшийся ветер и редкое фырчанье лошадей. Сардар повернул голову к младшему брату, тот кивнул. Медальон ведьмака легонько вздрогнул.
— Даже не думай, мерзость! — черноволосый чародей ударил посохом оземь. Медальон Дарёна дернулся ещё сильнее. Ослепительная вспышка оранжевого света вырвалась из камня на посохе, лучи трансформировались в цепи, обвив руки и тело гиганта.
— То, что ты смеешь пользоваться магией, уже оскорбление всем чародеям, — цепи сильнее сжались на теле и шее Гильсара.
Запахло палёной шерстью шубы и кожей, звенья жгли раскалённым железом, но Младший не издал ни звука. Под давлением магической цепи капюшон, до того хорошо скрывавший лицо Младшего, сполз, но загадочности это гиганту не убавило. На голову Гильсара был надет плотный коричневый мешок с двумя круглыми прорезями для глаз и одной плоской для рта. Глаза громадины светились белым, свет лёгкой дымкой расплывался сквозь дырки в маске, туго затянутой грядой узлов на затылке.
— Благодарю, господин магик, — с улыбкой обратился к чародею Командующий Бранд. — Моё предложение всё ещё в силе, милсдари, али мастер ведьмак ещё захочет себя как-нибудь проявить?
— Воздержусь, — Дарён отрицательно покачал головой, — подобное не входило в мой контракт.
— А что входило? Резать людей в корчме? Эх, что ни ведьмак, то разочарование, — вставил чародей.
— Нет, резать людей тоже не входило. Входило лишь то, что я должен защищать братьев от чудовищ в их пути туда и обратно. А вам в последнее время много ведьмаков на глаза попадалось, милсдарь магик?
Дарёну были безразличны надменные моралистские замечания, но он решил, что не имеет смысла скрывать суть своего задания.
«Ну, а цель братьев спросите их самих, посмотрим, что вам скажет этот тролль в мешке и рыжий безумец.»
— Куда — туда? — у Командующего лицо стало таким довольным, как будто ведьмак прямо сейчас вывалит ему всё-всё-всё, что Бранд захочет знать, вплоть до великой тайны расположения крепости Рогатого льва, но он заблуждался.
Дарён почувствовал, как чародей начал его сканировать, пытаться забраться в мысли ведьмака, но чародей был слишком самонадеян.
«Берем белую рыбу, фаршируем её яйцами и специями и лимоном. Добавляем орехи по вкусу, потом рыбу тушим и распихиваем по куриным тушкам вымазанным в корченной паприке и куркуме...» Дарён начал на офирском вспоминать про себя рецепт фаршированного верблюда, который он давным давно прочёл в одной поварской книге. Ведьмак беспрерывно думал о верблюжьем горбе, и это никак не мешало ему говорить совсем на другую тему.
— Куда поведут, господин Командующий. У меня контракт на неделю, куда они — туда и я, а куда именно — мне безразлично. Я знаю лишь то, что, если на них нападет утопец, гуль, леший, волколак, на худой конец, вампир, тогда я вступаю в игру.
«...и продолжаем тушить на среднем огне. После этого уже готовой курятиной под завязку фаршируем молодого барашка, начиненного розмарином и чесноком, и кладём на угли...» Ведьмак чувствовал, что чародей не сильно старается, видимо приходилось еще тратить силы на сдерживание Гильсара.
— Хватит перечислять бестиарий, ведьмак, не прикидывайся дураком! Это никакие не игры, — вспылил явно разочарованный Командующий. Гадостная улыбка появилась на лице Старшего, но лишь на секунду.
— Говорю как есть, — Дарён выдержал пронизывающий взгляд Бранда.
«Когда баран готов, погружаем его в верблюда и отправляем тушить до готовности, при подаче украсьте блюдо свежей кинзой.» Дарён покончил с рецептом, сконцентрировал волю и вытолкнул чародея из своей головы. Волшебник криво усмехнулся.
— Что? — недоумевающе спросил Бранд.
— Ничего важного, — ответил поглаживающий козлиную бородку чародей.
— Ничего важного, значит, ну и ладно, хватит словами разбрасываться. Вы, милсдари, ещё раз вас спрашиваю, согласны, пусть уже и не так мирно, но всё же сдать оружие и проследовать с нами в крепость? Если честно, у меня уже начала затекать рука, и не будь вы Иларионсоны — я бы с вами цацкаться не стал, — лучники вновь натянули стрелы, в этот раз тетива заскрипела больше обычного.
— Согласны, — ответил Старший, у которого было достаточно времени взвесить все «за» и «против». — Кандалы обязательны? Раз уж мы знатного рода.
— Для него — да, — ответил чародей и ещё раз ударил посохом. Магические цепи отделились от камня и хваткой анаконды обвили тело Гильсара. Чары уже не жгли, но он не мог пошевелить и пальцем руки, ноги гиганта были свободны.
— Сдайте всё оружие, позвольте связать руки и можете садиться на лошадей. К вашим спинам будут приставлены арбалетчики, так что только подумайте дёрнуться — повторите незавидную судьбу моего шлема. А господин волшебник лично проследит за вашим пугалом. Старший и Дарён повиновались, один из солдат забрал у них оружие, другой дополнительно обыскал. У каждого нашлось по ножу, о которых их забывчивые владельцы запамятовали сообщить. Дарён не сомневался, что у Сардара ещё где-то припрятан клинок-другой. Солдаты проверили поклажу на лошадях троицы, забрали серебряный меч Дарёна. Пеньковые канаты на руках завязали туго, но неумело. Лезвие, спрятанное под передним валиком седла Дарёна, не нашли, его эликсиры и бомбы с нагрудного ремня также не заинтересовали незатейливых солдат. Пока пленных подготавливали к транспортировке, Командующий Бранд и не назвавшийся чародей отъехали пообщаться в стороне. Старшему разрешили оставить кисет, он быстро свернул самокрутку, и их троих усадили в сёдла под прицелами луков и арбалетов. Старший обводил взглядом солдат, никто не осмеливался встречаться с ним глазами. Младший, опустив голову, уставился в гриву своего мощного скакуна.
«Ну что? Отказался от заказа, пока было время? В общем, как обычно, Дарён, как обычно...» Ведьмак откинулся в седле, через плечо посмотрел на двух всадников, целящихся ему в спину из арбалетов, и зевнул. Желудок вновь недовольно заурчал, ведьмак достал из кармана кусок вяленой конины и начал неспешно разжёвывать. «Надо было вспоминать детские песни, а не этот паскудный горб, дери его черти».
Продолжение следует...