Дым и ваниль. Глава V
Свет от огня зажжённых свечей отбрасывал зловещие тени на каменные стены роскошной палаты. Дрова в камине подёрнулись пеплом и почти рассыпались в уголь. Над массивной каминной полкой возвышалась полноростовая картина с могучим воином в тяжёлых доспехах и знаменем с кабаньей головой в разгар сражения. Полотно было обрамлено в золотую тяжёлую раму в виде венков из лесных цветов, мечей, топоров, копий и стрел. Лёгкий поток свежего воздуха из открытого окна потревожил успокаивающийся жар. Уголья налились рубинами, маленький уголёк с треском выстрелил и покатился по полу комнаты, подняв небольшое пепельное облачко над очагом. В дверь комнаты деликатно постучали и вошли.
— Граф Альрик, нордлингские наёмники прибыли, сундук при них, — сказал сухой старый голос.
Граф Глиган Альрик Второй стоял у открытого окна. Огромная туша, облачённая в расшитый изумрудом бордовый опашень, заслоняла собой практически всё окно. Альрик не спешил с ответом, он задёрнул плотные пыльные шторы, затоптал дымящийся уголёк и повернулся к вошедшему.
— Бросьте их в яму, а утром повесьте как шпионов. Не стоит забывать потешить чернь, Тарс, — пробасил граф.
— Слушаюсь, господин, — ответил Тарс. — Ещё реданцы меняли лошадей и оставили часть людей в «Медвежьем углу», как поступить с ними? — голос Тарса был сух как песок, будто рот его владельца никогда и не был знаком со слюной. Стёкла круглых пенсне на носу прислужника поблёскивали в тусклом свете свечей.
— Отправь Бранда с двумя отрядами, и пусть они перебьют оставшихся, — граф пошерудил кочергой угли и подкинул полено. — Ещё, где этот чёртов магик? Прикажи ему отправляться с Брандом — чувствую, что лишним он там не будет. И передай ему, наконец, угомонить это пожарище: пусть вызовет снег, дождь, да что угодно! Дым уже доносится и до нас, дышать невозможно! — повысил свой низкий вибрирующий голос граф Альрик.
— Он уже этим занимается, господин, — ответил Тарс.
Граф ненадолго задумался, слуга стоял неподвижно, как памятник покорности.
— Сундук принести ко мне в покои, и отправь воронов нашим друзьям. Хм-м... Всем командирам прикажи подготовить войска на смотр, разбейте лагерь перед городом, возведите баррикады и рогатки, — граф взял ажурный кубок с каминной доски и жадно отпил, руки его слегка тряслись. — Я всё сказал, исполняй, — нервно отрезал Альрик Второй.
— Слушаюсь, господин, — Тарс низко поклонился и бесшумно вышел из комнаты.
Секундный сквозняк сильнее разжёг полено, языки огня объяли сухое дерево.
— Восемьдесят лет... — полушёпотом обратился граф к воителю на холсте. — Уже скоро, дед, уже скоро...
***
Ведущие солдат командующий Бранд и неизвестный чародей перешли с галопа на рысь, до города оставалось чуть-чуть, судя по тому, что солдаты явно повеселели, предвкушая выпивку, горячую пищу и девок. На улице распогодилось, морозный воздух приятно пощипывал ноздри, а настырный ветер и вовсе пропал. Строевой завёл песню — остальные подхватили:
«С песней боевою скачем мы с лихвою
Бить врагов чеитской солнечной земли!
Боевую песню мы в года былые
На клыках кабаньих гордо пронесли!
Пусть рдеет зна-а-амя выше в небе,
Мы будем бить врагов сильней!
Остры мечи! Крепки кольчуги!
Выйди на нас, кто посмелей!»
Хором распевала конница, пленных держали посреди колонны. Воды, а уж тем более еды им никто не давал, но никто и не возражал, когда ведьмак и Сардар утоляли голод и жажду из собственных запасов. Пока что это было самое комфортное пленение Дарёна, даже верёвки на руках ведьмака достаточно ослабли, и выбраться из пут не составило бы лишнего труда. «Высвободиться из верёвок — одно дело, но что потом?» — ведьмак продумывал пути отступления. — «В открытом поле бежать некуда, с ними ещё и чародей. Хорошо, что при досмотре они искали только клинки» Один конный из арьергарда обогнал задних и поравнялся с Дарёном, втиснувшись между ведьмаком и одним из его надсмотрщиков:
— Славный конь, мастер ведьмак, отличная скотинка! — сказал розовощекий солдат. Это был Кнуд — молодец, выбивший ставни корчмы.
— Благодарю, — ответил офирец.
— Да за что уж там. А имя у животины имеется?
— Нет, — чуть замешкавшись, ответил ведьмак. «А действительно, мы с тобой уже больше месяца, а я тебе и имени не дал»
— Как так нет? — удивился Кнуд.
— Да как-то ещё не успел дать. Я его в карты выиграл, а имя коня прошлый владелец и не успел назвать.
— А что за порода такая? Впервые вижу коня мохнатого, аки овцебык, — перекрикивая пение, не унимался солдат.
— Метис фрийской и ширской, — ведьмак ласково потрепал загривок коня, похлопал связанным руками по шее.
— Славная животина, славная... — Кнуд завороженно разглядывал мерина под Дарёном.
Конь воистину был славным. От своего офирского родителя ему передались масть, хладнокровный характер и величественная красота. Фрийских лошадей часто называют «чёрными жемчужинами» Офира, их было запрещено вывозить из страны, а иметь могли только ближайшие вассалы шаха и, естественно, сам шах. От нильфгаардского предка ему перешли габариты, сила, выносливость, мохнатые ноги, большая пышная грива и хвост почти до земли. Ширские кони, если они не метисы, не пригодны для верховой езды из-за своих больших габаритов. Метисы встречаются редко и, как правило, если ширский конь осеменит кобылу другой породы, жеребёнок скорее всего погибнет в утробе, запутается в пуповине и задохнется, ещё и кобыла такие роды точно не перенесёт. В случаях, когда вынашивала ширская, часто получались странные непропорциональные создания. Благо, в этот раз селекция была благосклонна, но как могли пересечься две эти породы, Дарён не имел ни малейшего предположения.
Белый камень длинной городской стены и деревенские хаты, прилегающие к морской столице княжества, появились на горизонте. Перед городом тут и там разъезжали груженные военные повозки, армия выстраивала палаточный лагерь, всюду жгли костры, а зимний ветер разносил запах полевой кухни. «Такая большая армия всего лишь у одного города?» — удивился ведьмак многочисленным редутам.
— На войну собрались? — поинтересовался Дарён у Кнуда.
— Да вроде не собирались, — ответил явно удивлённый солдат.
Змеи марширующих братьев по оружию переключили внимание Кнуда с коня ведьмака, остальные конные тоже стихли, оборвав задорную песню. На встречу их колонне быстро двигались сани, запряжённые красивым мерином, готовым соперничать в белизне со снегом или облаками. Всадники замедлили ход.
— Бывайте, мастер, — бросил Кнуд и пришпорил лошадь, напоследок он ещё раз окинул жадным и восхищённым взглядом коня ведьмака, улыбнулся Дарёну и поскакал ближе к началу строя.
Воспользовавшись тем, что всеобщее внимание было приковано к укреплению, возводимому перед городом, ведьмак достал и опорожнил небольшой пузырёк из тёмного стекла. Отвар разлился теплом по желудку убийцы чудовищ, наполнил горечью рот. Дарён зажмурил глаза — побочным действием отвара из бледного ластоухого нетопыря была временная потеря цветочувствительности и дальтонизм, зато слух ведьмака обострился и теперь позволял услышать тихий разговор на большом расстоянии. Эффект был не очень долгим, а главное никак не отражался на физиономии ведьмака, разве что уши Дарёна изредка странно подёргивались. Нужно было отфильтровать нарастающие звуки: звонкая кавалькада сотни подкованных копыт ушла на второй план, и теперь тревожное сердцебиение всадников перемешивалось с тяжёлыми ударами сердец их коней. Скрип приближающихся саней. К сожалению ведьмака, все сохраняли гробовое молчание — Бранд с чародеем своих планов не обсуждал, солдаты приуныли, понимая, что выпивки и девок им уже явно не видать. Тишину нарушил всё тот же Кнуд, ехавший в пятнадцати метрах от Дарёна.
— Тяпа, — толкнул в плечо товарища Кнуд.
— А? — поправив железный наплечник, ответил Тяпа.
— Нашёл я коня себе наконец, не животное, а чудовище, самое настоящее, — возбуждённо хвастался Кнуд. — Надеюсь, ведьмака в яму кинем доколе, а что с конём его станется, пущай сам доискивается.
— Ха-ха, — с задорным энтузиазмом оценил идею Тяпа и обернулся через плечо, глазами выискивая ведьмака, он поднялся на стремена, чтобы лучше рассмотреть коня под Дарёном. Несколько других солдат, услышавших Кнуда, также стали любопытно озираться.
— Ты чё, про ту мохнатую страшилу? — расплывшись в улыбке, удивлённо спросил Тяпа.
— Баба твоя мохнатая страшила, а...
— Да я...
— А-ха-ха-ха-ха-ха, — хохот солдат заглушил ответ уязвлённого Тяпы и быструю перебранку товарищей.
— Тихо! — гаркнул командующий Бранд.
Скрип саней стих, кучер поставил их поперёк дороги за двадцать шагов от Бранда с чародеем. Лак на, возможно, чёрных деревянных санях переливался светлыми полосами в лучах зимнего солнца, сидения были обиты, возможно, красной с золотыми узорами тканью. Фигура, с головой укутанная в пышную шубу, встала из-за саней и двинулась навстречу отряду. На носу незнакомца поблёскивали очки. Солдаты остановились.
— Смирно! И чтобы ни звука... — затихая, скомандовал Бранд и тронулся вместе с чародеем навстречу прибывшему, за пару шагов они спешились, незнакомец в очках заговорил первым:
— Гостей встретили? — сухо прошипел шершавый голос.
— Да, — ответил командующий, — но их разделали ублюдки Илариона, с ними ещё какой-то ведьмак.
— Ведьмак? — ядовито переспросил незнакомец. — Вы их прикончили?
— Нет, связали, — голос командующего звучал уверенно, он явно не отчитывался.
«Карикатурные заговорщики», — брезгливо подумал ведьмак.
— Я решил, граф лично захочет поквитаться с убийцами его дочери.
— Хм-м... твоя правда, — заключил незнакомец, потёр переносицу и надел поглубже на нос пенсне. — Командующий Бранд, мейстер Исерант, граф незамедлительно ожидает нас у себя. Думаю, ваши люди самостоятельно доставят до ямы наших гостей. Единственное, ведьмака пусть прикончат по-тихому и не развязывая — ещё один чёртов ведьмак нам тут ни к чему, — как бы между делом змееголосый решил судьбу Дарёна.
«Твари, так может тогда отпустить по-тихому, а не казнить? Раз я вам тут ни к чему. Ага, вот обрадуется этот сукин сын конокрад. Хрен вам в рыло, ублюдки» Услышанный приговор крайне не обрадовал Дарёна, вполне комфортное пленение превратилось в дорогу с ветерком до плахи.
— Мне лучше остаться и сопроводить эту богомерзкую тварь до двимеритовых кандалов, — подал голос чародей Исерант.
— Ведьмака? — недоумевающе спросил незнакомец.
— Что? Нет, — не менее удивлённо ответил Исерант, — Гильсара-младшего, не хотелось бы, чтобы он здесь ещё раз взорвал всё к чертям. При чём тут ведьмак вообще?
— Полно, — отмахнулся от магика незнакомец, — как разберёшься с выродком — отправляйся к графу. Командор, будьте любезны раздать приказы своим людям и составить мне компанию до дворца? — худощавая рука, до этого прятавшаяся в другом рукаве шубы, явилась на свет и приглашающим жестом указала на сани.
— Без особого удовольствия, советник Тарс, — командующий поднял наверх руку и махнул ей к себе, из строя тут же тронулся конный и быстро поскакал к командиру, в считаные мгновенья солдат уже слушал приказания.
— Весельчака в яму, его брата оставьте господину магику, ведьмака в деревянный доспех, — слегка погодя, командор добавил: — Моего коня ко дворцу, — Бранд махнул рукой прочь, и солдат со словами «так точно» двинулся в строй, взяв под уздцы скакуна командира.
— Тогда и я откланяюсь, до встречи, — Исерант кивнул и последовал за солдатом.
Никто не попрощался с волшебником, командующий Бранд и неизвестный Тарс в тишине зашагали к саням.
«Так-так-так... по ходу пора нашей весёлой компании разделиться, суда как обычно не ждём, а про «суд поединком» они вообще, наверное, и не знают» Дарён уже готов был бежать, осталось дождаться подходящего момента, собственные мысли заглушали всё остальное, да и действие отвара уже ослабевало. Удар плети кучера донёсся до ведьмака, сани вновь заскрипели по снегу.
— Наши друзья в пути, командующий, но у нас новая проблема, — удаляющийся голос советника уже едва был различим.
— К... ая? — еле слышался Бранд
— В... ак сб... ал с к... нём... — шипение Тарса растворилось в исчезающем скрипе саней.
***
Город оказался больше, чем мог себе представить Дарён, и жителей в городе оказалось больше. Здания громоздились неподалёку друг от друга, косились красными черепичными крышами. Тут и там ходили солдаты, объявляя про обязательный набор мужчин и юношей в ряды чеитской дружины. Узкие улицы, тёмные переулки, солёный запах моря перекрывался сотнями других запахов. Конные древками копий отгоняли зевак с пути отряда, улицы были заполнены горожанами. Места, чтобы идти тройками, не хватало, и ведьмак избавился от арбалетчика, сопровождавшего его с правой стороны. Конвой выстроился по парам и двинулся вдоль площади, в центре которой стояла деревянная шибеница. На рее покачивались девять тел. Судя по оживлённости толпы, казнь прошла не так давно, на троих висели небольшие доски с корявой надписью «предатель», на остальных висели таблички «шпион». Люди в первых рядах громко смеялись, бросали гнилые овощи в трупы повешенных.
Ведьмак достал спрятанное в седле лезвие и незаметно начал подпиливать путы, верёвки полопались под лёгким нажатием острой, как бритва, стали. Мечи Дарёна лежали в телеге за парой солдат позади него, никто уже особо пристально не следил за пленниками, так как вели они себя максимально смиренно, так что столь близкое нахождение ведьмака рядом с его оружием никого больно не заботило. Свободной от верёвки рукой ведьмак наложил на ближнего солдата знак «Аксий», глаза воина слегка блеснули белым, взгляд его остекленел и он, набирая ход, поскакал в авангард, расталкивая всех на своём пути. Солдаты загудели, осыпая проклятиями заколдованного товарища. Дарён резко развернулся в седле и сложил ладонь в знаке «Аард», мощнейшая волна ударила в солдат, ехавших позади, ближняя двойка была выбита из сёдел, один своим телом сбил водителя повозки. Ведьмак достал пару бомб с двимеритовой пылью, знаком поджег фитили и бросил в начало строя в сторону чародея. В это же время солдат под действием знака «Аксий» достиг цели и замахнулся древком копья на волшебника в сокрушительном ударе. Исерант вскинул руки и магией остановил солдата с лошадью на скаку прямо посреди удара, на лице магика проступила самодовольная улыбка, и тут, где-то под копытами его коня, прогремел взрыв. Воздух наполнился двимеритовой пыльцой и лишил чародея сил. До сего момента застывший на полпути солдат оттаял и со всего размаху саданул козлобородого магика в челюсть, чародей рухнул на землю, несколько солдат бросились его поднимать, чтобы он не был растоптан лошадьми.
Ведьмак разбрасывал во все стороны дымовые бомбы, взрывы сеяли панику, едкий дым быстро заполнял собой площадь и прилегающие улицы. Люди кашляли и кричали, пухлый городской стражник во все лёгкие свистел в свисток.
— Он забрал мой меч! — закричал один из солдат неподалёку от ведьмака.
В диком ржании лошадей и ругани людей Дарён чётко услышал удар тела в тяжёлых доспехах о каменную брусчатку улицы. Ведьмак ловко сполз с коня, в движении накидывая седельные сумки себе на плечо. Низко пригнувшись, он поднырнул в направлении телеги, стараясь не задевать никого из солдат. Водитель повозки уже успел подняться, зажмурившись, он размахивал мечом во все стороны, одной рукой он придерживался за борт телеги. Дарён схватил солдата за вооруженную кисть и резко ударил его кулаком в челюсть под самое ухо, меч выпал из руки воина. Перекинувшись через борт, ведьмак быстро отыскал своё снаряжение и спрятал его под плащ.
— Вставай, Младший! Какого хера ты тут разлёгся?! — донесся до офирца крик Сардара.
— Вставай, я сказал! — разъярённо орал Старший, Дарён бесшумно подбежал на его голос.
Сквозь дым ведьмак разглядел неподвижное тело гиганта Гильсара, магической цепи на нём не было, но и глаза Младшего больше не светились белым.
— Пойдём, похоже, что, пока он под действием двимерита, ты не сможешь ему помочь, — сказал Дарён.
Старший в мгновение развернулся на пятках и занёс меч, отобранный у солдата, в ударе по ведьмаку, но тут же остановился. Дарён не стал ничего добавлять, развернулся, направившись в сторону разбегающейся толпы на майдане, и растворился в ней.
В скопище испуганных людей воняло, люди сбивали друг друга с ног, затаптывали падающих, некоторые старались помогать упавшим бедолагам, но таких были единицы. Дарён накинул капюшон, слегка пригнулся и двигался по течению убегающих, толпа несла его вдоль виселицы, на телах казнённых шпионов узнавались лёгкие доспехи реданских наёмников. Люди с площади постепенно протискивались в узкие улочки и разбегались кто куда, ведьмак решил пойти по относительно широкой улице, которая, как ему показалось, вела в сторону гавани. Стало свободнее и не так душно, плечи прохожих уже перестали зажимать Дарёна, и тут его накрыло сладкое облако ванили — молодая женщина влетела в плечо ведьмака. Конечно, это была не случайность — маленький кожаный мешочек с пригоршней монет покинул карман ведьмака.
«Грязно, милая, грязно», — подумал Дарён, чуть погодя обернулся и нырнул за воровкой в переулок. «Посмотрим, куда ты пойдешь. Возможно, и я смогу укрыться в твоём логове» Ведьмак шёл медленно и бесшумно, ему не было нужды гнаться за воришкой. При помощи своего острого обоняния мутанта ведьмак мог прозревать не только расстояние, но и время: непутёвая карманница могла бежать без оглядки, однако, с точки зрения ведьмачьего чутья, она словно ползла, лишь запах её ванильных духов становился чуть-чуть слабее. Паника на улице потихоньку утихала, но стражники и солдаты пока не принялись прочёсывать город. Одно могло радовать — он продвигался всё дальше от места побега во всё менее оживлённый район. Относительно чистая одежда ведьмака выделяла его на фоне здешних обитателей, завидев чужака, люди предусмотрительно прятались. Ведьмак прошмыгнул в подворотню и бросил свой дорожный плащ в грязь, придавая ему местного шарма. Выходя из тьмы проёма, он сильно сутулился и уже был меньше похож на самого себя, заходившего в арку. Запах привёл Дарёна к когда-то в прошлом богатому обветшалому двухэтажному зданию. Дарён поднялся по ступенькам на крыльцо и, не думая, постучал. Тёмная дверь слегка приоткрылась, из щели в дверном проёме показалась молодая девушка, одетая в длинное закрытое тёмно-бордовое платье с бежевыми манжетами, от девушки сильно пахло ванилью.
— Грязь с вашего плаща капает и пачкает моё крыльцо, убирайтесь, — холодно проговорила незнакомка и попыталась захлопнуть дверь.
Сапог ведьмака упёрся в поскрипывающее на петлях дерево.
— Я думаю, деньги, украденные вами из моего кармана тогда ещё чистого плаща, будут достаточной компенсацией доставленных неудобств, — так же холодно и с угрозой в голосе процедил ведьмак.
Дверь перестала упираться в ногу офирцу, в тёмных глазах девушки проступил страх. Ведьмак толкнул дверь и протиснулся в дом, кудрявая воровка отскочила, как дикая кошка, обнажив и вытянув перед собой небольшой кинжал. В прихожей было довольно светло, офирец захлопнул за собой дверь.
— Убирайтесь! — зашипела она.
— Я не причиню Вам вреда, — сказал Дарён, снимая капюшон и вешая грязный плащ на гвоздь. — Можете и деньги себе оставить, мне просто нужна небольшая услуга, и я был бы рад, если бы Вы вернули мне кожаный кошель — он дорог мне, как память.
Незнакомка в бордовом попятилась в глубину коридора, ведь плащ, до того скрывавший наличие двух мечей у незваного гостя, теперь был снят и капал грязью уже на пол прихожей.
— Что Вам нужно? — менее вызывающе и чуть более испуганно проговорила воровка.
— Мне нужно укрытие, ничего более, — ответил ведьмак.
— Тогда Вам повезло, Вы как раз пришли в виталище Жан Жих Жаббара, — девушка быстро спрятала нож.
Из другого конца дома послышалось шаркание, тряпичный занавес распахнулся, и в коридоре появился худощавый смуглый мужичок в клетчатой жилетке и шерстяной кепке.
— В чём дело, Женевьева, дорогая? — подал голос мужчина.
— У нас постоялец, отец, представляешь? — ответила девушка.
— Постоялец?! — возбуждённо переспросил отец воровки, подходя встретить гостя. — Как Вы о нас вообще узнали, милсдарь, у нас гостей не было уже тыщу лет.
— Забрёл случайно, — соврал ведьмак, — но ваша дочь сказала, что я могу снять комнату, это правда?
— Если Вас не смущает район — ваше право. Жан Жих Жаббар, — представился хозяин дома, от него мощно пахнуло самогоном.
— Дарён из Офира, — ведьмак пожал протянутую руку, хозяйская дочка спряталась за спиной отца и убежала по лестнице куда-то на второй этаж.
— Раз Вы наш единственный постоялец, готов со скидкой уступить наш лучший номер! — Жан Жих растёкся в бесхитростной улыбке, продолжая покачивать руку ведьмака в своей руке.
— Буду весьма благодарен, господин Жаббар! — ответил Дарён.