Его серые глаза.

Драко придвигался все ближе и ближе к Гермионе, так, что она могла почувствовать его дыхание на своих губах. Карие глаза пораженно распахнулись, кода парень коснулся ее носа своим и прошептал:
— Кто-нибудь целовал тебя раньше?
— Нет,хрипло ответила она, совершенно забыв о робких попытках Виктора Крама поцеловать ее в щеку.
Губы Драко мягко накрыли ее собственные, не дав договорить. Поцелуй был лишен всякой, агрессии или страсти. Девушка чувствовала лишь нежность, исходившую от парня. Он целовал ее только губами, без всякой силы и давления. И осознание его тактичности кружило голову не меньше, чем выпитое до этого виски. Казалось бы Драко не отдает себе отчета в том, что делает. Впрочем, так оно и было. Но он забыл и о том, что пил, полностью сосредоточившись на «учебе».
Парень слегка провел языком по ее и своим губам, как бы облизывая их, от чего Гермиона замерла, пребывая в полном восторге от его действий. Поцеловав ее очень легко в последний раз, Драко отстранился.
Как не трудно было это признать Гермионе, но ее первый поцелуй только что состоялся. И произошел он именно так, как себе она его представляла, лежа по ночам в одиночестве в своей постели. Только виски в ее планах не было.
Конечно, раньше она никак не могла подумать, что это произойдет с Драко Малфоем, но от этого ей становилось только интересней. Глядя в его серые, как дождливый день глаза, гриффиндорка облизнула свои губы, пытаясь осознать, что она чувствует, понимая, что несколько мгновений назад их касался слизеринец. Это было так приятно, что девушка отчаянно захотела еще раз ощутить прикосновения губ блондина. Она осторожно заглянула ему в глаза, ожидая его последующих действий. Он, конечно, не остановится на этом. Не сейчас. Не в этой комнате. Не в этот день.
Малфой не заставил себя ждать: мягко проведя ладонью по щеке девушки, он придвинулся к ней еще ближе и, смотря в глаза, заботливо спросил:
— Тебе понравилось?
— Да, — честно ответила Гермиона.
— Ты хочешь еще? — Драко потерся носом об ухо гриффиндорки, от чего по ее телу как будто пробежал электрический ток.
— Да, — выдохнула она, и парень нежно обнял ее, так, что его ровное дыхание стало щекотать ей шею.
Кто бы мог подумать, что главная староста школы Хогвартс среди девочек, Гермиона Грэйнджер, будет находиться в Выручай-комнате в объятьях Драко Малфоя? И сама девушка представить себе этого не могла. Но, будучи столь близко к нему сейчас, ей было наплевать на все предрассудки и на всё, что она думала раньше.
Драко взял ее лицо в свои ладони и, слегка наклонив ей голову, опять начал целовать девушку. Но на этот раз прикосновения его губ стали сильнее, но все же продолжали быть нежными. Облизнув ее губы, он заставил их приоткрыться, и когда их языки соприкоснулись, от наслаждения у Гермионы по спине пробежали мурашки, она обняла парня, запустив руку в его волосы.
Малфой умело чередовал сильные, возбуждающие поцелуи с легкими, ласкающими, что приводило девушку в очевидный восторг. Он облизывал ей губы, ласкал ее язык своим, проводил им по небу, при этом гладя ее рукой по волосам. И все время он шептал, объясняя очередные свои действия выводившими из равновесия словами. Поцеловав ее в губы еще раз, парень нехотя прекратил «уроки».
Гермиона никогда не чувствовала себя так, у нее путались мысли, конечно, она была под действием алкоголя, но даже если бы это было не так, от поцелуев парня у нее бы все равно кружилась голова. Малфой был очень хорошим учителем, а главное он был нежен с ней.
— Ну, как тебе мои уроки? — поинтересовался слизеринец с самодовольной улыбкой.
— Превосходно, — улыбнувшись его самоуверенности, ответила девушка. — Только я не все успела понять.
Малфой тихо рассмеялся.
— Лучшей ученице Гермионе Грэйнджер, несомненно, нужно оправдывать свой статус.
Гермиона, подносившая в это время к губам стакан с виски, удивленно на него посмотрела.
— Понимание приходит с опытом, — пояснил парень, забирая у нее из рук стакан и оставляя его сторону. — Только с опытом, — прошептал он ей в губы.
Теперь уже она начала целовать парня. Ее язык вел себя не так уверенно, как минуту назад язык Драко. Но ей начинало нравиться быть на позиции лидера, ведь такой гриффиндорка была всегда по жизни, а под действием спиртного, она с каждой секундой чувствовала себя все свободнее.
Слизеринцу, кажется, такой расклад не понравился, он прижал ее к дивану, навалившись на девушку всем телом, и прервал поцелуй.
— Ты быстро учишься, — удивленно произнес Драко.
— Ты сам сказал, что я лучшая ученица школы, — довольно прошептала Гермиона.
— А я думал, что все дело в учителе, — наигранно-обиженно сказал Малфой.
— Ну-у, — задумчиво протянула девушка, пытаясь сфокусировать на нем взгляд. — Учитель тоже немалую роль играет.
Драко снова накрыл губы девушка. Поцелуй стал намного сильней предыдущих. Парень переместился к уху девушки, начал слегка посасывать и легко покусывать мочку, приятно лаская языком, прохаживаясь кончиком по всей поверхности. Его дыхание приятно щекотало Гермиону, но затем он снова перешел на губы, лаская руками волосы и шею гриффиндорки.
Сознание Гермионы полностью отключилось из-за умелых действий Малфоя. Алкоголь вместе с его поцелуями и ласками окончательно затуманили разум девушки. Непонятный жар охватил неожиданно беспомощное тело, внизу живота образовалось какое-то напряжение. Каждое прикосновение парня доставляло ей море наслаждения, но ей хотелось большего, хотелось, что бы ласки его стали откровенней. Начать сама она несмела, не потому что стеснялась, а потому что попросту не знала, что ей делать, она была абсолютно неопытна, но была уверенна, что Драко ей поможет и подскажет.
Парень переместил губы на шею, из груди девушки вырвался тихий стон. Драко целовал ее лицо, ее губы, уши, шею, Гермионе это было уже невыносимо, она мысленно умоляла спуститься слизеринца хоть на дюйм ниже, но он как будто специально этого не делал. Не предпринимая ни каких попыток соблазнить девушку на нечто большее, чем просто поцелуи, Драко продолжал лишь мягко пощипывать губами нежную кожу девичьей шеи. Планировал ли он, сколько далеко могут их завести эти ласки? Предполагал ли, что затуманенный алкоголем разум не сможет противиться искушению? Пока он только развлекался, доставляя нехитрое наслаждение потерявшей голову девушки, не понимая, что неопытная гриффиндорка не в силах как-то контролировать неожиданно овладевавшими ей новыми чувствами. Повинуясь зову женской природы, Гермиона лишь сильнее прижималась к молодому телу. Неловко, даже как-то неуклюже она подталкивала его к последующим действиям, находясь во власти собственных ощущений. А он в то время лишь «учил». Пока в какой миг игра перестала быть игрой и мысли о том, чтобы показать покинули обоих. Дыхание начало сбиваться, опаляя разгоряченную кожу. Кровь приливала к голове, заставляя забыть о расчетливых, хоть и нежных движениях, сменив их на искренние, пылкие, которые могут совершать лишь молодые, неискушенные жизнью люди.
И все изменилось. Рука Драко, словно ночной вор, скользнула под свитер девушки, гладя нежную кожу. Изгибавшаяся Гермиона, задыхающаяся и растерявшаяся, тихо постанывала, шептала малопонятные слова, в которых звучала мольба непонятно о чем. Удовлетворенный стон вырвался на волю, когда рука Малфоя сжала мягкое полушарие груди. Вторая тем временем ласково гладила ее волосы, разметавшиеся по подлокотнику дивана.
Девушка забыла обо всем на свете, для нее были важны лишь его прикосновения. Новизна чувств захлестнула ее, она могла думать только о том, как ей хорошо рядом с Драко. Но неожиданно парень прервал свои ласки и, слегка задирая ей свитер, спросил:
— Надеюсь, ты не возражаешь? — словами освобождая Гермионе дорогу к отступлению.
— Нет, — нечленораздельно выдохнула она. У нее был шанс остановиться, просто уйти, ведь он не держал ее. Но девушка этого не хотела, она нуждалась в продолжении, казалось, если сейчас слизеринец остановится, Гермиона умрет.
Парень снял с гриффиндорки свитер и, бросив его на пол, уверенно продолжил свои ласки, поглаживая ее по талии, животу, ключицам и шеи, старательно избегая соприкосновения с тканью черного шелкового лифчика. Драко невольно залюбовался девушкой: ее кожа в свете нескольких горящих в комнате свечей казалась бархатной, от чего так и тянуло парня прикасаться к ней; грудь быстро поднимается и опускается, она начинала часто дышать; глаза скрыты за трепещущими ресницами; губы маняще приоткрыты.
Гермиона была больше не в силах выносить эту пытку, ей хотелось больше ласк, хотелось, что бы они были сильнее, хотелось снова наслаждаться мягкостью и нежностью поцелуев парня. Она подалась вперед, желая завладеть его губами. Его поцелуи от робких и ласковых перешли к страстным и возбуждающим, но такими же нежными. Не отрывая губ, Малфой легонько приподнял девушку, просовывая ей руку под спину, и расстегивая лифчик. Ненужный кусочек ткани, так же как и свитер, полетел на пол.
Неожиданно диван трансформировался в шикарную большую кровать, застеленную белоснежным бельем, но ни Драко, ни Гермиона, увлеченные поцелуями, даже не заметили этого.
Парень вновь переместился на шею девушки, спускаясь с каждой секундой все ниже и ниже, не переставая губами касаться нежной кожи. Каждый нерв Гермионы был возбужден этими пока еще невинными ласками. Добравшись до ее груди, парень очертил языком маленький кружок вокруг ее соска, отчего девушка резко втянула в себя воздух. Малфой припал губами к ее груди, и она, уже не сдерживая себя, стала тихо постанывать. Но, когда Драко обжигающей горячей ладонью сжал нежное полушарие, слегка поигрывая с напряженным соском, нежный стон сорвался с губ Гермионы. Другой рукой он аккуратно гладил ее бедра через ткань свободных штанов.
Теряя самообладание, девушка уже абсолютно не понимала, что происходит, ей были так приятны ласки слизеринца. Запустив руки в его волосы, она выгибалась, сильнее прижимаясь к парню
— О, Мерлин! — прошептала Гермиона, когда Драко нежно прикусил зубами ее сосок.
Самодовольно улыбнувшись такой реакции девушки на его ласки, он переместил губы на другую грудь и продолжил ведение «урока». Гриффиндорка слегка приподнялась на локтях, что бы видеть лицо парня. Завороженная, она следила, как из его рта показался кончик язык, который игриво ударил по вершинке ее соска, затем обвел влажный кружок и, тогда девушка, не сдерживаясь, застонала, словно умоляя о снисхождении. Гермиона заглянула в серые глаза Малфоя, в них больше не было никакой грусти или усталости, только лишь желание, смешанное с нежностью к ней. Рассудок Гермионы полностью ее покинул и она, сосредоточившись лишь на своих ощущениях, даже не поняла, как рука Драко пройдясь по гибкому телу, оказалась там, где никто раньше… Девушка задохнулась, когда парень нежно провел пальцами по трепещущей плоти. Новые эмоции, ощущения, их не возможно было описать словами. Слизеринец уверенно, чувственно прикасался к естеству ее женской сущности, отвлекая от всего на свете и даря необыкновенное наслаждение.
Если бы сейчас в комнату кто-нибудь зашел, гриффиндорка бы в любом случае этого не заметила, ей было наплевать на все кроме его руки неторопливо двигающейся между ее бедер. Она даже не осознала как оказалась совершенно голой перед ним, ей было все равно. Девушка не чувствовала никакого стеснения, никакого стыда, ей хотелось лишь продолжения… И ее пальцы потянулись к пуговицам его рубашки, начиная расстегивать их, начиная расстегивать их. Странно, но руки не слушались, непонимающая(,) что с ней творится — к черту книги с их сухими описаниями! — девушка в томлении ожидала следующих действия Драко.
И он не заставил ее ждать. Быстро освободившись от одежды, парень навис над ней, внимательно разглядывая восторженное выражение, поселившееся на сияющем лице девушки. А сама она даже не знала, чего хотела, или просто не осознавала. Чувство незавершенности словно кинжал пронзало всю ее суть. Тело горело адский огнем, и больше всего на свете Гермиона желала, чтобы Драко унял его. В конце концов, лишь только он повинен в ее состоянии.
Казалось, парень прочитал ее мысли. Незначительным движением руки он дал понять, чего от нее хочет. Покорная, Гермиона не противилась его требованию. Обнаженные, задыхающиеся из-за распаленной страсти, они с дрожью касались друг друга, наслаждаясь ощущением теплоты тел.
Только прикосновение мужской плоти немного отрезвило разум девушки. Сжавшись, она настороженно-умоляюще посмотрела на Драко, ожидая боли. Именно в этот момент она вспомнила, что в книгах говорилось о том, что боли не миновать.
На удивление внимательный в эту ночь, Драко заметил ее настороженность и трепет. Все об этом говорило, начиная от напряженного тела и заканчивая страхом, плескавшимся в огромных темно-карих глазах с расширившимися зрачками.
— Ни о чем не думай и ничего не бойся, — повелительно прошептал он, склонившись к завиткам каштановых волос у висков.
Коротко кивну, девушка глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Она все еще была напряженна и ни как не могла заставить себя не думать. Но буквально через несколько мгновений Драко заставил забыть ее обо всем и уже не опасаясь вошел в готовое принять его тело.
Боль была, правы учебники, ее не избежать, но какое ей дело до боли, когда необычно внимательный учтивый молодой человек что-то шепчет на ухо, заставляя забыть обо всем пустыми, но невероятно приятными в этот момент словами.
Гермиона ощущала, как парень проникает, заполняя ее тело. Казалось вот он — тот не достающий фрагмент ее самой. Неудобство, вызванное новизной ощущений, хоть делало ее немного скованной, но не препятствовало наслаждению. Когда Драко вошел в нее полностью, Гермиона судорожно вдохнула. Парень несмел двигаться, давая ей возможность привыкнуть. Но, справившись с собой и свыкнувшись с ощущениями, она напряженно выдохнула:
— Продолжай… Драко, — ее голос дрогнул, но она нежно улыбнулась ему. — Все хорошо.
Слизеринец легко поцеловал девушку в губы и начал двигаться в ней, медленно, осторожно, не стремясь увеличить темп. Поначалу Гермиона не чувствовала ничего кроме легкой боли, но постепенно та начала угасать уступая место безоговорочному наслаждению. Комкая белоснежные простыни под собой, девушка чувствовала себя абсолютно счастливой. Движения парня доставляли ей удовольствие, она, тихо постанывая, обвила руки вокруг его шеи, пальцы запутались в светлых волосах.
Движения Драко стали резкими, настойчивыми, но не без доли нежности. Она слышала его хриплое дыхание, что можно было принять за рычания, срывающееся с его губ. Все его тело начинала сотрясать мелкая дрожь, он приподнялся над девушкой и, когда с последним толчком, мышцы парня резко сократились, он быстро вышел из нее, содрогаясь в оргазме.
Малфой, тяжело дыша от усталости и от еще не отступившего оргазма, повалился рядом с Гермионой, грудь которой так же часто вздымалась от пережитых ощущений и удовольствия.
«Потрясающе!» — пронеслось в мыслях у девушки, она повернула голову в сторону блондина, лежачего с прикрытыми глазами, но, почувствовав на себе взгляд Гермионы, он повернул свое лицо к ней. Его глаза не были сейчас серыми, они казались какими-то темными от удовлетворенного желания.
Парень нежно улыбнулся Гриффиндорке, ласково погладил ее по волосам и, накрыв ее и себя одеялом, тихо произнес:
— Спокойной ночи, Гермиона, — впрочем, она и так уже спала, мирно посапывая.
Драко, затушив палочкой огонь свечей, устроился рядом с девушкой, которая тут же прижалась к нему как к большому мишке. Закрыв глаза, с блаженной улыбкой на губах, Малфой забылся спокойным сном.