8 глава.
Сильный ветер гонял клубами недавно выпавший и еще никем не притоптанный снег, пронзительно завывая; солнце ярко сияло на небе, озаряя все вокруг, пробираясь своими лучами сквозь окна замка, пробуждая тем самым немногочисленных его обитателей.
Поморщившись из-за дневного света, Гермиона перевернулась на другой бок, пытаясь от него скрыться, но комната была залита солнечными лучами. «Как мне плохо!» - уныло думала девушка. Голова гудела так, что каждый удар часов, находившихся в комнате, отражался в ней мерным стуком молотка; мучила нестерпимая жажда; все тело ломило, казалось, что у нее болит каждая кость, а глаза никак не хотели открываться. «Что вчера было?» - задала она себе мысленный вопрос, но у девушки было совершенно не то состояние, что бы суметь на него ответить.
Тут что-то большое и теплое пододвинулось к ней сзади, и пара рук обвила талию. Осторожно повернувшись, девушка увидела мирно спящего Драко Малфоя и события вчерашнего дня молнией пронеслись в ее сознание. Она помнила как сидела на закате с книгой в руках на скамейке, как говорил с ней тогда Драко, помнила, как пришла в комнату и легла спать, как ходила на кухню к Добби и в туалет к Миртл, как поле пошла в Выручай-комнату и как встретила там Малфоя, помнила их разговоры и... «О, Мерлин! Поцелуй...», - пронеслось в голове у Гермионы. Но что было дальше? Что было после поцелуя? Неужели... девушка заглянула под одеяло в надежде, что ее опасения беспочвенны, но она и парень были абсолютно голые.
- О, проклятье! - взвизгнула гриффиндорка, когда до ее сознания медленно стал доходить весь ужас произошедшего ночью события. - Не может быть...
Ничего не выражающим взглядом девушка смотрела вперед, ничего перед собой не видя и принципе-то так же ничего не понимания. Какие-то отдаленные тупые мысли, бьющиеся в сознании. Скользнула мысль, что ее девичья мечта о прекрасном первом разе была разрушена.
Отзвука ее голоса Драко начал просыпаться, медленно потягиваясь, открыв глаза, он в недоумении уставился на Гермиону, лежащую в его объятьях. На бледном лице застыло не понимание.
- Грэйнджер? - удивился Малфой. - Какого черта ты делаешь в мое... - парень огляделся, - постой-ка, это не моя комната!
Лицо Драко, так же как и лицо девушки, выражало недоумение. Его руки все еще обвивали ее талию.
«Почему я ее обнимаю? Почему я голый?» - мысленно спросил парень, глядя на девушку, но Гермиона лишь молчала, уставившись в одну точку.
Малфой совершенно ничего не понимал: они в одной кровати, на них нет никакой одежды, и это могло означать только одно... Отпустив ее, он сел на край кровати и обхватил голову руками, стиснув виски ладонями, девушка же, получив свободу, поплотней закуталась в одеяло.
- Что. Вчера. Произошло? - медленно, с расстановкой произнес Драко.
Для девушки это бы последней каплей, слезы подступили, сердце бешено колотилось, она перевела взгляд из пустоты прямо в серые глаза парня, в которых она видела опасение и страх.
- А как ты думаешь, Малфой? - язвительно ответила она. - Я просыпаюсь обнаженной в обществе слизеринца, обнимающего меня, причем перед этим мы изрядно выпили виски, я думаю вывод один! Черт, я отдала свою девственность проклятому Слизеринцу! - уже к себе обращаясь, говорила Гермиона срывающимся голосом
«Как же так могло произойти? Как я могла разрешить ему?» - терзала себя вопросами девушка.
Драко был поражен словам гриффиндорки: «Неужели она была девственницей, а я...». Парень не верил в это, но, отодвинув край одеяла, в которое была закутана девушка, он увидел пятно крови на белоснежной простыне, и его словно ударило током, события вчерашнего вечера стали выстраиваться в последовательную цепочку. Вот он встретился на закате с Гермионой, потом, посидев у себя в комнате, решает отпраздновать в Выручай-комнате, туда приходит она, они вместе пью, но что дальше, он вспоминал с большим трудом, лишь фрагменты мелькали в его голове.
- Черт, черт, черт, - принялся повторять Драко, сжимая виски руками и вспоминая, как Гермиона стонала и выгибалась в его руках. Он совсем не хотел думать об ошибке, совершенной ночью и о последствиях.
Девушка на противоположном конце кровати, испуганная, белее мела, сидела, сжав в руках одеяло как последнюю преграду, зачищающую от врага. Она лишь усугубляла ситуацию. Он не винил ее, нет, конечно. Винить в этом следовало только себя. Проклятье, у него впервые была девственница, а он даже не помнил, причинил ли ей боли. О том, что Грэйнджер девственница кричало, хоть и беззвучным голосом, небольшое уже потемневшее пятно крови на белоснежной простыни в центре кровати.
«Черт, черт, черт» - повторял про себя Драко. Эти слова бились в висках слизеринца вместе с кровью, хотя хотелось ругаться самыми грязными ругательствами, которые он бы смог вспомнить.
Из-за девушки пришлось взять в себя в руки. Уж она-то точно ощущала самый настоящий ужас от произошедшего.
Глубоко вздохнув, Малфой откинул спутанные волосы с лица и посмотрел на нее.
- Послушай, Грэйнджер, - она посмотрела своими блестящими от слез глазами на него, и, не сдержавшись, всхлипнула, как ребенок, как маленький ребенок, понимающий, что совершил нехорошую запретную вещь, которая хоть и доставила ему удовольствие, теперь обещала только неприятности.
Драко сдержал рвущиеся наружу грубые слова.
По щекам Гермионы уже катились слезы, но она была не в силах сдвинутся с места, парализованная осознанием случившегося. Чертыхнувшись, Малфоя сел поближе к ней и, предусмотрительно не убирая одеяла от нее, притянул к себе. Почувствовав его голое тело, она бы непременно отстранилась, но так как между ними была ткань, девушка даже успокоилась, ощутив участие, в котором, несомненно, нуждалась. Судорожно вздохнув, она прильнула к парню.
Драко ласково гладил ее волосы, что действовало не Гермиону успокаивающе, он чувствовал, как сначала по ее щекам, а затем его груди катятся теплые слезы. Ему было наплевать на свои чувства, важным для него сейчас была она, та, которой он причинил боль. Покрепче обняв, девушку парень начал нашептывать ей успокаивающие слова:
- Тихо, тихо, тихо. Все будет хорошо, - повинуясь какому-то непонятному зову, Драко поцеловал ее в макушку. - Я тебе обещаю, все будет хорошо, ты только не плачь.
И Гермиона, сама не зная почему, верила его словам и начала успокаиваться. Малфой взял девушку аккуратно за подбородок, приподнимая лицо, что бы видеть ее глаза. Он видел в них непонимание, смешанное со страхом, но так же он чувствовал, что девушки приятно находиться с ним рядом.
Драко смотрел на Гермиону так нежно, так заботливо, на нее так прежде никто никогда не смотрел. Его всегда холодные серые глаза сейчас были теплыми, они отражали трепет, с которым он относится к ней. Гриффиндорке стало так хорошо в его объятьях, что она сама потянулась к его губам, ей просто захотелось узнать какие они на вкус.
Парень целовал Гермиону с такой нежностью, на которую был только способен, тихо шепча и этим как бы извиняясь перед ней за причиненную им боль. Отстранившись от губ, он начал сцеловывать соленые дорожки слез оставшиеся на лице девушки, потихоньку перемещаясь к ее прикрытым глазам. Он целовал ее нежно, щекоча губами ее ресницы, ласково ее обнимал, и девушка вдруг почувствовала себя такой необходимой кому-то в этом мире, она не понимала, как раньше жила без этого великолепного чувства необходимости. Она знала, чувствовала, что теперь ее одиночеству пришел конец.
Неожиданно в комнате раздался громкий хлопок, нарушивший тишину(,) воцарившуюся в комнате, и заставивший девушку встрепенуться в объятьях Драко, перед молодыми людьми появился домовой эльф. Кланяясь старостам, почти касаясь своим длинным носом пушистого ковра, лежащего перед кроватью, домовик тоненько пропищал, из чего понятно было, что была девочка:
- Мисс Грэйнджер, - обратилась она к девушке, глядя на нее своими большими голубыми глазам, отчего Гермионе стало немного неловко, учитывая то положение, в котором находилась гриффиндорка, она отстранилась от слизеринца, сев на другой край кровати, плотнее прижимая к себе одеяло. - Вы пропустили и завтрак, и обед, и не приходили на кухню, поэтому Добби попросил меня принести вам что-нибудь поесть, сам он сейчас крайне занят.
- Спасибо, - смущенно произнесла девушка.
- Так что бы вы хотели? Но я вижу, вы не одна, может ваш спутник тоже что-нибудь желает? - эльф выжидающе посмотрела на Малфоя, уже задумавшегося о выборе блюда, но Гермиона ответила за них обоих:
- Большое спасибо, но нам ничего не нужно, - сказала девушка.
- Тогда, я могу идти? - равнодушно спросила эльф, как будто ее не было все равно, что ей на это ответят.
- Да, конечно, - пролепетала староста, ей было непривычно давать распоряжение домовому эльфу, существо с громким хлопком исчезла. - Еще раз спасибо... - громко крикнула Гермиона, но эти ее слова повисли в воздухе, ковер перед кроватью был пуст.
Гриффиндорка принялась оглядывать комнату в поисках разброшенной одежды, в ее голове сейчас была только одна мысль, которую она беспрестанно повторяла по себя: «Поскорей бы уйти! Поскорей бы уйти! Поскорей бы уйти...». Ей хотелось остаться одной, хотелось лечь и забыться, а проснувшись понять, что все это лишь сон, которого никогда не было на самом деле. Не вылезая из своего ненадежного укрытия - одеяла - девушка с трудом оделась.
Внезапно она почувствовала, как Драко тронул ее открытое плечо, от его легкого прикосновения по ее телу прошли приятные мурашки, она повернулась к нему, но не смела посмотреть в глаза, напоминающие ей дождливое небо. Девушкой овладело какое-то стеснение, неудобство, ей хотелось скрыться от его пронзительно взгляда. Казалось, что парень видит ее насквозь, но ей самой еще не понятны были свои чувства, и Гермиона не хотела, по крайней мере сейчас, делиться ими с кем бы то ни было, а тем более с Драко. Все эти события потрясли гриффиндорку, и сейчас она нуждалась в том, что бы побыть она.
- Куда ты собираешься? - спросил парень, глядя на опущенное лицо девушки.
Всего каких-то пять минут назад Гермиона была так близка с ним, а сейчас словно между ними выросла стена, сложенная из неудобства, которую построила гриффиндорка, желая отгородиться.
- Я должна идти, - тихо сказала она.
- Куда? - не понимал Малфой и попытался дотронуться до ее подбородка, но девушка отвернулась.
- Просто должна и все, - натягивая на себя свитер и откидывая в сторону одеяло, ответила она.
Девушка направилась к двери, но парень ее окликнул:
- Гермиона, постой... - в его голосе она расслышала нотку мольбы, поэтому и замерла, не спеша повернуть ручку двери и, оглянулась назад, встретившись с серыми глазами, в которых она читала непонимание. Не в силах больше смотреть на парня, гриффиндорка кинула на прощанье:
- Пока, Драко, - и вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.
- Постой... - тихо сказал он, но его слова уже были обращены к запертой двери.
Ничего не понимая Малфой принялся собирать вещи, его сбивало с толку не только поведение Гермионы, но и свое собственное. Драко никогда не вел себя так с девушками, с другой стороны, он никогда не лишал их девственности, да еще и напившись.
Ему было приятно обнимать и целовать ее сегодня, он чувствовал ответственность за девушку, испытывал к ней трепет и нежность, боялся обидеть. Малфоя терзало странное чувство, которое он прежде не испытывал, это угрызения совести за причиненные Гермионе страдания. Он знал, что должен с ней поговорить, но не знал, что может ей сказать. «Может, извиниться?» - подсказал ему внутренний голос. «Да, точно, я извинюсь», - мысленно пообещал себе Драко.
Одевшись, парень вышел в коридор, где господствовали сквозняки, и быстрыми шагами направился в гостиную Слизерина, думая на ходу: «Странная штука жизнь, порой подкидывает тебе сюрпризы, да такие, которые ты совсем не ожидаешь».
Он всегда был сдержан со всеми, старался не показывать своих чувств, но та, которую он раньше ненавидел, заставила его задуматься. Она всегда была ему интересна, но только как объект, сначала для насмешек, затем как представитель того класса, о котором он ничего не знал. А сейчас, что проснулось в нем, что-то теплое, какая-то необъяснимая нежность и забота, которую он прежде ни к кому не испытывал. Эти чувства были для него новыми, поэтому одновременно пугали и завораживали Драко. Он знал, что это не просто угрызения совести, это что-то большее.
~*~
Припав спиной к тут же образовавшейся каменной стене, девушка тяжело вздохнула, прислушиваясь к происходящему в комнате, но ее слух не уловил ничего, кроме звука бьющегося стела в соседнем коридоре, наверное, Пивз опять забавляется. Еще раз вздохнув, она быстро направилась к себе, стараясь не думать о случившемся.
Ее комната вся была залита солнечным светом, но Гермиона задернула бордовые шторы на окнах, погрузив комнату с темноту. Не снимая одежды она упала на кровать и закрыла глаза, в которых вновь начали собираться слезы, но, справившись с собой, Гермиона сдавленно сглотнула.
На улице приятно завывал ветер, словно пел колыбельную девушке, от чего ей становилось очень спокойно, и она вскоре мирно уснула.