Бесцветный человек

«Говорят время расставляет все по своим местам. Еще говорят, что время – лечит. Наверно, это действительно так. Порой нам нужно положиться на волю случая, чтобы узнать, что думают другие. Порой эти знания нужно вырывать с боем. Иногда они нужны, иногда вовсе не важны. Время меняет тебя, как личность. Дает возможность обдумать и принять решение кем тебе быть, как поступить, что сказать. Время ситом отсеивает людей. Но сколько бы не было времени, оно тебе не поможет, если ты сам не примешь решение двигаться дальше. Сделать выводы. Залечить свои раны. Изменить свое поведение. Решение – вот истинный кузнец счастья. Простое решение меняет к лучшему судьбу, но и также легко разрушает ее.»

Прошло несколько дней, Марк не звонил, а Лили до смерти боялась набрать его номер. Днями девушка бесцельно слонялась по комнате, не находя себе места или занятия. За что бы она ни бралась, через несколько мгновений не в силах продолжать, увлечение откладывалось в сторону. Она пробовала читать, но не могла осилить и нескольких страниц. Смотреть кино, но сюжет казался ей пресным. Выходить на улицу совершенно не хотелось. Заниматься учебой тоже не получалось. Студентка не могла ни на чем сосредоточиться дольше нескольких секунд. Ее мысли постоянно возвращались к весьма неприятной теме. В один из вечеров она всё-таки уговорила себя сесть за рисование. Надежда, что любимое дело сможет ее отвлечь умерла уже через пятнадцать минут нестерпимых пыток. Причем кто кого истязал больше - она бумагу или бумага ее - девушка так и не смогла определить. Так закончился декабрь. Наступил новый год. Некогда Лили очень любила этот шумный и веселый праздник, но в этот год - он не приносил ей счастья. Ее не радовали ни хлопушки, ни подарки, ни яркие украшения, развешанные на каждом шагу, ни даже столь любимый запах ели и мандарин. Друзья, с которыми было проведено столько времени, которых Лили искренне считала близкими и даже родными людьми, канули в лету. Честно признаться она с ужасом представляла себе их встречу после праздников в стенах университета. Что им сказать? Что скажут они? О чем разговаривать? Им еще есть, о чем разговаривать? Сразу после событий дня рождения художница весьма сильно была обижена поведением этих людей. Она ждала извинений. Но никто не звонил и не спешил перед ней извиняться. Со временем обида прошла, злость поутихла и осталось только четкое осознание, что это не те люди, с которыми она бы хотела общаться. Напыщенные, высокомерные, глупые, они оценивали мир в целом, и каждого в частности по внешним признакам. Но ведь это совсем не важно. Лили это осознала. Их мнения о жизни диаметрально отличались и поэтому их пути разошлись. Девушка решила для себя, что никто не должен извиняться за свое мнение, даже если оно бесчеловечно. У каждого своя мораль, своя норма поведения. Каждый вправе думать и поступать так как ему того хочется. И совершенно никто, вовсе не должен отчитываться за это, если его, конечно, устраивает собственная позиция. Если нет – мнение всегда можно поменять, найдя поддержку в новых фактах. Теперь Лили это понимала и, что не мало важно, принимала. Она не собиралась доказывать бывшим товарищам, что, несомненно, права, а они всего лишь ошибаются. Это их путь, который они выбрали сами. Для них это и есть понятие нормы. И хотя раньше Лили не обращала на это внимание, так как это никогда не касалось ее напрямую, теперь для нее это стало неприемлемо. И даже если они с Марком больше никогда не заговорят друг с другом, она будет благодарна ему за этот урок. За то, что показал ей, кто есть, кто. Кто она сама. Что по-настоящему важно для нее. Что ее сердце не в силах принять. И что разум никогда не сможет понять в других.

После нового года уже значительно успокоившись и «переварив» случившееся, Лили с ясным рассудком была готова встретиться с однокурсниками. Она молча вошла в аудиторию, и оглядев комнату, заняла свободное место. Лектор долго и в красках рассказывал о предстоящем экзамене, о том, как он будет проходить, что потребуется от сдающего. Художница запомнила все необходимое и как только урок был завершен, спокойно покинула класс. Словно она никого не знала из присутствующих. Отчасти это было так. Оказавшись на улице, девушка с удивлением отметила, что не испытывает негативных чувств к этим людям. Их жизни отныне были ей абсолютно безразличны. А как можно злиться на человека, если он не важен для тебя? Лили умиротворенно улыбнулась и отправилась домой готовиться к предстоящим учебным испытаниям.

***

- Ну как, омлетик? Как все прошло? - на пороге девушку встречала, обеспокоенная Елизавета Петровна.

- Все хорошо, лучше, чем я ожидала. Чем я ожидала от себя.

- Они не пробовали заговорить с тобой?

- Когда я вошла, Елена демонстративно отвернулась, но меня это ничуть не задело и даже не удивило. Я вообще ничего не почувствовала при этом.

- А Алекс? Что он делал?

- Его не было.

- Ну хорошо, пирожочек. Ты точно не расстроена?

- Нет. Я сама поразилась своей реакции. Но знаешь, меня это даже порадовало. Теперь я понимаю, что мы совершенно разные. И я рада, что этих людей больше нет в моей жизни. Единственный, кого мне действительно не хватает, это... - девушка осеклась.

- Это Марк, - закончила за нее бабушка, - ну ничего, оладушек, может все наладится.

- Вряд ли, - вновь расстроилась художница.

- Пойдем обедать, мой сладкий бисквитик, - родительница помогла внучке раздеться и мягко обнимая за плечи повела на кухню, - я таких пирожков напекла, не оторваться!

***

Наступил февраль, экзамены были сданы, и будущие экономисты ушли на заслуженный отдых. Лили тосковала по Марку. С каждым новым днем она все отчетливей понимала, как же ей его не хватает. Единственного искреннего человека. Настоящего. Такого неидеального, но живого.

Лежа на кровати в приступе безделья, девушка листала альбом в телефоне. Художница наткнулась на те самые первоначальные фото. Сделанные в день, когда Марк сдался и согласился быть моделью. «Как давно это было. Будто целая вечность прошла.» Студентка пролистала ещё несколько фотографий, отражавших различные детали. «Вот его руки. А вот он в этой дурацкой рубашке. Мне так и не удалось найти подходящую. А здесь свет так идеально падает на его лицо. Словно молоко стекает. Как же я скучаю по тебе. По нашим разговорам. По моментам кулинарного безумия. По работе над портретом. Я так и не смогла его закончить. Даже по тем диким уткам! Они определенно хотели меня съесть. Я в этом абсолютно уверена, даже если ты утверждаешь обратное.» Лили улыбнулась своим воспоминаниям и тихонько засмеялась. «Я скучаю.» Девушка перевернулась на спину, отбросила телефон и просто смотрела в потолок, позволяя слезам спокойно катиться по ее щекам. Они затекали в уши, склеивали ресницы и напрочь пропитали волосы соленой жидкостью. Художницу это совершенно не беспокоило. Она разрешила себе испытывать грусть, печаль или тоску. Отныне эти чувства не терзали ее, разрывая сердце на мелкие кусочки. Она просто жила с ними. Они были ее неотъемлемой частью. Тихими соседями по комнате, которые обещают когда-нибудь съехать, но не называют точную дату. Они просто есть, и в них нет ничего плохого. Лили решила не бежать от них, не прятаться, не отрицать, не замалчивать, а принять. Они часть ее. Она даже научилась получать небольшое удовольствие от своего эмоционального состояния. Девушка спокойно лежала, давая себе время успокоиться. Вскоре слезы прекратили рисовать узоры на ее лице. Еще через мгновение, вытерев руками глаза и убрав засохшую на ресницах соль, художница села на кровати. «Где портрет? Куда я его убрала?» Лили встала, пересекла комнату и начала планомерно обшаривать каждый шкаф и ящик в ее убежище. Картины нигде не было. «Куда он делся? Его же не могли выкинуть? Может он...» В надежде девушка подскочила к своему ложу, и рухнув на колени заглянула под кровать.

- Вот ты где, – с облегчением произнесла Лили.

Художница выудила неоконченную работу, бережно отряхнула от пыли и закрепила на мольберте. «Тебя нужно закончить.» С этой мыслью девушка аккуратно взяла в руки карандаш. Занеся его над листом бумаги, она немного помедлила. Рука дрогнула. Деревянный брусочек полетел на мягкий ковер. Медленно наклонившись, художница подняла рабочий инструмент и уставилась на него пустым взглядом. «Может еще не время?» Лили смотрела на карандаш в своей руке, как на предмет, который никогда в жизни не видела и совершенно не представляла, что с ним делать. Прошло несколько минут. Она вздрогнула. Писчий предмет вновь оказался среди нежных ворсинок напольного покрытия. Студентка подняла его и посильнее сжав в руке, решительно приступила к рисованию. Линия за линией, переход за переходом, художница проявляла образ дорогого человека. Она пересматривала рабочие фотографии, каждый раз внося небольшие правки в портрет. Ей хотелось, чтобы картина была идеальной, достоверной, передавала настроение и чувства человека ее создавшего.

- Прям как портрет Грея, надеюсь, что не с таким печальным концом, - усмехнулась девушка.

Художница работала с усердием. Каждая проявлявшаяся на бумаге деталь вселяла в нее уверенность. Заряжала радостью. Наполняла страстью. Желание творить все больше захватывало ее душу. Девушка выдохнула и отложила карандаш. «Взгляд ангела» была окончена.

- Ну вот и все. Думаю, это последнее, что нас связывало.

Лили встала отошла на пару шагов, чтобы оценить свое произведение целиком. Она непрерывно рассматривала его несколько минут. Когда ее критический взгляд не нашел за что зацепиться, в чем себя упрекнуть, в дверь тихонько постучали.

- Расстегайчик мой, пойдем ужинать, - заглянув в комнату бабушка оторопела, она медленно подошла к внучке, - ты права, он прекрасен, - женщина обняла любимицу за плечи прижавшись своим виском к виску девушки, - твоя работа великолепна. Что будешь с ней делать?

- Не знаю, еще не думала об этом.

- Может в комнате повесишь?

- Нет. Мне будет тяжело постоянно пересекаться с ним взглядами. Да и не хочется выслушивать сначала изобличающие вопросы, а потом невыносимые шуточки от главы этого семейства, - не весело заметила Лили.

- Да, Роза. Как-то не подумала про нее, - согласилась пожилая леди, - может тогда отнести ее на выставку?

- Какую, бабушка?

- Ну не знаю, у вас же в университете есть факультет искусств?

- Есть, только выставляются там исключительно ученики этого факультета.

- Может городская? Молодых талантов? – не сдавалась Елизавета Петровна.

- Нет, боюсь все варианты мне не подходят по различным причинам. К тому же, на таких выставках можно купить понравившуюся работу. Я не хочу, чтобы он висел у какого-нибудь незнакомца в кабинете.

- Ну тогда подари ее.

- Я же сказала, что не хочу...

- Подари ее ему, - бабушка указала пальцем на портрет.

- Он не станет со мной разговаривать.

- Тогда оставь ее у двери, или отправь почтой, – женщина подмигнула внучке, - ну и раз мы все решили, марш на кухню.

На следующий день Лили, упаковав картину в тубус, на ватных ногах отправилась по столь знакомому ей маршруту. Чем ближе она была к точке назначения, тем сильнее волновалась. Страх, неизвестного ей происхождения, с каждым пройденным километром отвоевывал все больше пространства в ее сердце. Вот она уже проходит свозь тихий дворик, теперь занесенный снегом. Вот уже стоит у памятной двери, прижав ценную ношу к себе дрожащими руками. «Никогда бы не подумала, что нажать на эту чертову кнопку будет так сложно. Это всего лишь звонок. Протяни руку и надави на него. Главное не сбежать.» Неожиданно металлическая преграда со звоном отворилась. Из подъезда вышла семейная пара возраста ее родителей. Лили бессознательно отметила про себя, какими счастливыми они выглядели. Мужчина что-то увлеченно рассказывал, а женщина, придерживая русую прядь волос за ухом, нежно улыбалась.

- Вам сюда? – осведомился мужчина, придержав рукой дверь.

- Да, спасибо, - воспользовавшись моментом, девушка юркнула в теплоту подъезда. Дверь за ее спиной захлопнулась с характерным металлическим звуком.

Художница поднялась на нужный этаж, все также прижимая к себе тубус.

- Ну что, Лил, отступать нельзя. Просто позвони ему в дверь и вручи портрет.

Резко выдохнув, девушка быстро надавила на звонок. Раздавшийся громкий звук заставил ее вздрогнуть. Послышались шаги. «Главное не побежать. Главное не побежать.» Шаги затихли, Марк увидел ее в глазок и по всей видимости раздумывал о целесообразности отпирания двери. Приняв решение, он все же повернул ручку замка и медленно приоткрыл дверь. Повисла давящая и совершенно глупая тишина. Лили не могла выдавить из себя ни слова. Вспомнив о своей поклаже, она протянула ее молодому человеку. Непонимание во взгляде юноши, все же требовало как-то прояснить ситуацию.

- Я закончила его. Думаю, он принадлежит больше тебе, чем мне, - выговорила Лили.

Немного опешив, Марк, неуверенно взял защитный чехол в руки. Покрутив его, он поднял взгляд на девушку.

- Не уверен, что могу принять это, - он протянул картину ее автору.

- Нет, нет. Он твой, - девушка мягко отодвинула руки парня, - это меньшее, что я могу сделать. Спасибо, что был моей моделью. Для меня это действительно много значит.

- Спасибо, - запинаясь ответил молодой человек.

- Была рада увидеться. Я пойду, - девушка развернулась и направилась к лестнице.

- Лил?

- Что? – художница обернулась.

- Может чаю? – по лицу Марка проскользнула неуверенная улыбка.

- С удовольствием, -просияла Лили.