Осколки обещаний

Ненависть корчится где-то, ненависть шрамом нательным

Я всё так же без света, ты всё та же

Волна

Сейчас.

— Заседание продолжается. Мы готовы огласить решение. Прошу всех сесть.

Пока несколько человек, проявивших интерес к этому процессу, рассаживались по своим местам, Гермиона Грейнджер стояла с высоко поднятой головой. Нарцисса Малфой — представлявшая интересы семьи в этом деле — наблюдала за ней с безупречно вежливым презрением. Обе ждали следующих слов. Обе уже знали, чем всё закончится.

Гермиона перевела взгляд на главного судью. Тот смотрел на неё поверх очков и в глазах читался вызов. Интуиция подсказывала: ждать больше нечего.

Чуть повернув голову, она едва заметно кивнула Пэнси: «Пора».

Когда судья зачитывал постановление о том, что Гермиона Грейнджер лишается родительских прав и обязана передать сына под опеку семье Малфой.

Когда Нарцисса в знак почтения склоняла голову, хищно улыбаясь уголками губ.

Когда журналисты выкрикивали вопросы, щелкая колдокамерами в погоне за сенсацией.

Всё это уже не имело смысла. Маленький Скорпиус Малфой на руках заботливой крёстной покинул страну.

Это делало Гермиону преступницей. И сулило множество бед.

Но и её самой через несколько минут здесь уже не будет.

***

Тогда.

— И что думаешь делать? — Тео развалился в кресле, попивая огневиски, пока Драко раздражённо перебирал книги из его библиотеки.

— Не знаю. Вопросов больше, чем ответов, — Малфой перелистнул страницу очередного бесполезного фолианта. — Где Грейнджер?

— О нет, меня в это не втягивай, — Тео поднялся, чтобы наполнить бокал. — Ты — причина моей головной боли, Малфой! Впервые за всё время нашей дружбы она смотрела на меня... даже не знаю... с разочарованием. Мне не понравилось!

— Да, ресторан был ошибкой, — Драко усмехнулся, но тут же посмотрел на друга в упор. — Но ты всё равно расскажешь.

— Мерлина ради! Просто признайся, наконец! Хорошо, Малфой, ты мученик. Ты не хотел влезать в её отношения с Рыжим. Благородно. Но сейчас? Сейчас ты просто валяешь дурака. Она ведь ещё даже не влюблена в Келли...

— И что? — Драко захлопнул книгу. — Приду, встану на одно колено и скажу: «Грейнджер, я люблю тебя уже много лет. Выходи за меня замуж!» Так, что ли? Она меня терпеть не может. Каждый раз, когда я прихожу к тебе, она сваливает через пять минут.

Нотт закатил глаза:

— Нет, сиди тут, расследуя дело о магглорожденных детях в попытке искупить вину перед ней за ошибки прошлого. В попытке сделать этот мир лучше для неё. Но так, чтобы она не знала. Страдай, Малфой. А я посижу рядом, посмотрю, как мой лучший друг хиреет от тоски. Прекрасное зрелище, знаешь ли.

— Ты мне мешаешь, — Малфой демонстративно отвернулся. Игнорирование — лучшая тактика, когда Тео начинал давить. — Я занят. Дети лишаются магии, а ты всё о Грейнджер.

— Тогда я сделаю это сам, — рыкнул Тео. — Встану на одно колено и скажу: «Грейнджер, я люблю тебя уже много лет. Выходи за меня замуж».

Драко моргнул. Ещё раз. Фантазия, как всегда, услужливо подсовывала картинку. Он не хотел её видеть, но и оторваться не мог. Желудок болезненно скрутило.

Молчание затянулось. Тео вздохнул, осознав, что зашёл слишком далеко:

— Салазар, Драко, ты серьёзно? Прошли годы, а ты всё ещё ревнуешь?

Он вспомнил.

Как впервые узнал, что Гермиона ночевала у Тео.

До того вечера он понятия не имел, что они стали близки. Тео знал о его чувствах — догадывался ещё во время их маленького «исследования», а после последней битвы всё стало очевидно. И Нотт принял решение не посвящать Драко в его дружбу с Грейнджер. Видимо, боялся сделать больно.

Но он узнал. Случайно.

Пэнси проболталась — не подозревая, что это секрет:

— К Тео сегодня нельзя, Грейнджер осталась у него на ночь. Будут готовить какой-то проект...

Внутренние демоны Малфоя запустили когти в его плоть, оставляя кровавые борозды. Они жаждали выйти погулять, а заодно разодрать кудрявого на ошмётки за предательство.

Он ушёл, как будто ничего не произошло, попрощавшись с подругой. Пил в одиночку в баре, в красках представляя, какой «проект» они делают и в каких позах. Подпитывал своих демонов, разгоняя ненависть по самым дальним клеточкам. Каждый миллиметр Драко Малфоя жаждал уничтожить Теодора Нотта.

Через два часа он был в поместье. Пьяный. Злой.

Тео сидел в кресле — том самом, где он сидел и сейчас. Чашка кофе в руке. Книга на коленях.

— Где она?! — Малфой ворвался с криком.

— Малфой? Ты чего орёшь? — Нотт выглядывал из-за книги, удивляясь ночному визиту.

— Где, блядь, Гермиона?! Отвечай!

— Тшш! — Тео моментально вытащил палочку и наложил заглушающее заклинание. — Она спит. Что ты разорался?

— Ах, спит? Конечно. И как? Тебе понравилось трахать Золотую девочку?! — Драко бросился вперёд и врезал кулаком прямо в лицо.

Кружка вылетела у него из рук, разбрызгивая кофе по обивке, книга с глухим стуком упала на пол. Красное пятно расплывалось синяком на коже. От чего Нотт казался юным, растерянным и уязвимым.

Тео поднялся, вытирая кровь с губы, и в глазах его уже не было ни удивления, ни ярости. Только усталость.

— Какой же ты придурок, Малфой, — сказал он спокойно. — Приходи, когда протрезвеешь. Не хочу дважды объяснять, что никогда не променял бы нашу дружбу на ведьму. Даже на такую охуенную ведьму, как Гермиона Грейнджер.

На следующий день они поговорили. Без криков. Тео извинился за то, что не сказал, насколько они с Гермионой сблизились. Малфой — за весь ночной бардак. С тех пор тема больше не поднималась.

И всё же...

Малфою казалось, что он справился. Понимал, что между ними нет романтических чувств.

Но демоны скреблись под рёбрами, требуя своё. Их злило, что для Тео Гермиона Грейнджер всегда была тёплой, живой и нежной. Для Драко Малфоя же... Для него её не было вовсе.

— Не ревную, — выдохнул он наконец.

Он поднялся, собрал книги в стопку. — Мне нужно вернуться к расследованию.

— Ты говорил, что проблема в том, что магия из предмета исчезла, но он — единственное, что может вывести вас на след преступника? — Нотт пытался сгладить ситуацию.

— Да. Предмет чист. Нечего изучать.

— Гермиона...

— Нет, — отрезал Малфой. — Я не пойду к ней. Забудь.

— Ой, прекрати уже! — Тео закатил глаза. — Она сейчас как раз изучает явление, которое раньше все игнорировали. Вроде, если в предмет попадает заклинание, даже после полной очистки остаётся... что-то. Она называет это «эхо».

Малфой нахмурился.

— И ты думаешь...

— Думаю, что хуже не будет. Просто спроси.

И Драко не мог не согласиться.

Ситуация была серьёзнее некуда. Если Гермиона и правда нашла способ считать хоть тень магии — он должен это проверить.

***

— Грейнджер, мне нужна твоя помощь!

Гермиона читала лекцию, когда в аудиторию влетел Драко Малфой.

Все замерли. Двадцать пар глаз уставились на незваного гостя. Имя Малфоя знали здесь все — и появление бывшего Пожирателя смерти, да ещё в разгар лекции у героини войны, казалось началом плохого анекдота.... Или дуэли.

Драко огляделся и только теперь понял, что ошибся: вместо личного кабинета — аудитория. Он сглотнув, кивнул:

— Прошу прощения за вторжение. Профессор Грейнджер, не уделите мне пять минут?

Гермиона подавила желание закатить глаза. После заключения хрупкого перемирия их общение стало терпимее. Иногда даже вежливым. Но видеть Малфоя посреди своего рабочего дня она по-прежнему не хотела.

— Мистер Малфой, я закончу через двадцать минут. Моя лаборатория — в конце коридора, направо. Пожалуйста, подождите там.

— Но это срочно...

Она скрестила руки на груди. По рядам пронеслись шепотки и сдержанные смешки.

— Мистер Малфой, вы вторглись в учебный процесс и ведёте себя неприлично. Если не хотите ждать — знаете, как покинуть здание. Можете воспользоваться этим знанием прямо сейчас.

И, не дожидаясь ответа, вернулась к лекции.

Драко остался стоять. Гермиона старалась не сбиваться, но внутреннее окрестила Малфоя самовлюблённым павлином.

«И чего он так уставился? Конечно, не привык получать отказы»

Меньше чем через минуту Малфой словно отмер и с вежливыми кивком покинул аудиторию.

***

— Соплохвост тебя раздери! — теперь уже Гермиона влетела в кабинет. — Что за шоу ты устроил, Малфой?

— Вау, я, пожалуй, пойду, — Тео поднял руки в примирительном жесте, прошмыгнул мимо неё и, уже в дверях, бросил: — Надеюсь, ты выживешь, придурок. Но если нет — знай, мне будет тебя не хватать.

Он захлопнул дверь, смеясь.

Малфой сидел у её рабочего стола и держал в руках журнал с последними записями. Гермиона подскочила и выхватила бумаги. Она не хотела, чтобы сведения об исследовании просочились в общественность раньше времени.

— Не смей! — в голосе дрожала ярость. — Никогда не трогай мои записи без спроса.

— У тебя буйный нрав, Грейнджер, — хмыкнул он, совершенно не впечатлённый.

Гермиона глубоко вдохнула, сдерживая раздражение:

— Что тебе нужно?

— Я же сказал — твоя помощь. Меня прислал Уизли. Говорит, ты можешь быть полезна.

— Рон? — она сузила глаза. — И как вы сработались?

— Поттер уехал всего неделю назад. Пока всё нормально. Уизли — профессионал. — Он скривился. — Надеюсь, проблем не будет.

— Лестный отзыв из твоих уст.

— Только ему не рассказывай.

Она вздохнула. Эмоции схлынули.

— Так что Аврорат ждёт от меня на этот раз? — Гермионе было важно подчеркнуть, что она работает на Министерство, а не на Малфоя лично.

— Прежде чем отвечу, расскажи побольше о своей работе.

Этот крючок она могла заглотить без наживки: — Полагаю, ты знаешь, что я разрабатываю чары. Иногда с нуля, иногда улучшаю уже существующие.

Малфой молча кивнул.

— Так вот. Сначала я анализирую аналоги, после подбираю формулу, вербальную конструкцию и палочковое движение. А уже затем провожу полевые испытания. Это кстати, мой любимый этап! — Она не заметила, как начала активно жестикулировать, погружаясь в объяснения.

— И что дальше? — Малфой слушал внимательно.

— Если чары стабильно ведут себя в разных ситуациях, защищаю их перед специальной комиссией. — Гермиона скривилась, потому что искренне ненавидела этот процесс. — Позже их либо выпускают в массы, включая в учебные программы, либо они идут на нужны Министерства. Частные заказы, как правило, я патентую под своим именем и получаю процент за использование чар в бизнесе.

Малфой присвистнул:

— То есть ты не просто умна, ты ещё и прилично зарабатываешь на этом. Если что — смогу занять у тебя пару сотен галлеонов?

— Что? — она моргнула, сбитая с толку. — Малфой, ты же самый богатый человек в... Не знаю... В мире?

Он рассмеялся: — Ты же так не думаешь, правда? Я богат, конечно, но в мире?

Гермиона закатила глаза и резко вернулась к сути разговора: — Так что тебе нужно?

— На самом деле меня интересовало только твоё последнее исследование. Эхо — если не ошибаюсь?

Плечи ведьмы напряглись. Красные пятна неловкости проступили на тонкой коже шеи. Она вспомнила, как Малфой позволил ей выговориться до конца, не перебивая, хотя интересовал его лишь один пункт.

Она сдержалась: — Да. А зачем тебе?

— Я веду расследование. Пострадали дети... Магглорожденные. Сначала всё выглядело как совпадение. Несколько учеников после возвращения на второй курс не могли колдовать. Но после проверки оказалось, что их магическое ядро заблокировано. Мы такого никогда не видели и не понимаем, что произошло, колдомедики ничего не могут сделать.

Гермиона напряглась. Снова страдали такие, как она. И казалось, это никогда не закончится.

Малфой продолжил: — Летом каждый из них получил стандартную посылку из Хогварста со списком предметов, которые нужно приобрести, и в ней кроме письма было школьное перо.

— Проклятье, — тихо сказала она.

Малфой кивнул.

— Мы не можем доказать, что именно оно стал причиной. Магия из него исчезла, и слишком много времени прошло. Но я видел отчёты. Проклятие было одноразовым, и оно сработало. У нас нет ни единой зацепки.

Оба ненадолго замолчали, Малфой давал ей время подумать об услышанном.

— Тео сказал, ты ищешь способ отследить магическое воздействие даже без остаточного следа.

— Это не совсем так, — холодно ответила она. — Я предполагаю, что после исчезновения следа остаётся другое явление. Я называю его эхо. Оно иное по природе. Я верю, что оно сохраняется, возможно, очень долго, и что по нему можно определить тип заклинания и намерение заклинателя. Но доказать это не могу. У меня нет способа его распознать. Только теория.

— Но ты — Гермиона Грейнджер. Разве не ты создала усовершенствованные диагностические чары для Отдела магического контроля?

— Думаешь, я не знаю? — сорвалось с её губ. — Как вышла из Мунго месяц назад, не брала ни одного выходного, торчу в лаборатории до ночи каждый день! И у меня ничего. Ни одной рабочей формулы. Я уже с ума схожу!

— Думаешь, я нет?! — вспыхнул он. В глазах застыли усталость и злость. — Мы теряем их, Грейнджер. Уже трое. В Хогвартсе у них был потенциал. А теперь они не чувствуют даже малейшего всполоха магии. И никто не знает почему.

Она замерла.

— Это не афишируется, — продолжил он тише. — Всё, что я сказал, — между нами. Уизли уверял, что ты умеешь держать язык за зубами.

Гермиона кивнула. Она никогда не стремилась в сферу правопорядка после всего того, через что пришлось пройти. Но всегда помогала, если её профессиональные навыки были нужны Аврорату.

— Значит, мне нужно срочно найти способ выявить эхо, иначе будут новые жертвы?

— Нет, — хрипло сказал он. — Это не твоя ответственность. Я просто... ищу хоть что-то. Если ты готова поделиться своими идеями — возможно, я смогу помочь.

Она прищурилась:

— Малфой, ты всерьёз думаешь, что можешь внести вклад?

— На самом деле, я довольно умный.

— Пф. Кто бы сомневался.

Она уже подошла к лабораторному столу, где листки с расчётами были разложены в хаосе.

Если у неё был шанс — хотя бы малейший — остановить происходящее, она готова была работать хоть с самим Салазаром.

Уж с Драко Малфоем точно справится.

***

Гермиона в подробностях объясняла ему, как, по её предположению, работает эхо, и какие варианты она перепробовала, чтобы уловить это явление.

Но Малфой не мог сосредоточиться.

Она была так близко. Впервые он мог уловить нотки её парфюма. Он всегда думал, что Гермиона пахнет чем-то ярким и кислым, дерзким. Может, цитрус и роза. Но ошибся.

Запах старых книг и чего-то едва сладкого — неуловимо знакомый, будто аромат пожелтевших страниц в тёплой библиотеке с камином. Никакой дерзости в нём не было, только что-то тёплое и цепляющее.

Демоны приподняли головы, учуяв этот аромат. Теперь он станет для них громким «Фас». И Малфою придётся тратить вдвое больше сил, чтобы не схватить её и не утащить в свой пентхаус, заперев двери на все известные заклинания.

Стоять рядом, слушая её преподавательский тон, с которым она читала ему лекцию, было охренеть как волнительно.

«Соберись, блядь. Тебе не пятнадцать. Подрочишь потом в душе, представляя этот момент».

— Так почему ты думаешь, что никакие диагностические чары не помогут выявить эхо?

Гермиона повернулась, посмотрела ему в глаза и сморщила нос:

— Ты вообще меня не слушал?

— Слушал. Я понял, что сейчас мы работаем не с пространственным следом, а со структурой самого предмета. А стандартная диагностика на это не рассчитана.

— Верно, — кивнула она, немного удивлённая.

— Так почему ты считаешь, что диагностику нельзя адаптировать под эту задачу?

— Хм... — Гермиона замялась. — Я не думала об этом.

— Брось, Грейнджер, это нормально. Ты давно варишься в одном котле со своими мыслями и просто не добавляла в него новых ингредиентов.

— Смотри, вот стандартная формула диагностического заклинания, — она склонилась над столом и ткнула в строчку на пергаменте. — А вот — усовершенствованная.

Малфой наклонился ближе, почти касаясь щекой её волос.

— Так-так-так, что тут у нас происходит, голубки? — блядский Тео, как всегда, появился не вовремя.

Гермиона вздрогнула и отскочила как ошпаренная:

— Кудряшка, ты меня напугал! Не делай так больше!

Она прижала руку к груди, выравнивая дыхание.

— О, ты меня ещё поблагодаришь. Без сомнений, — Тео ухмыльнулся.

Она удивлённо уставилась на него, пока Малфой молча сел в кресло, наблюдая, как Тео тянет паузу.

— Где ты должна быть прямо сейчас, Кудряшка?

Гермиона нахмурилась, не понимая.

— На обеде. С Ричардом, — Тео торжествующе вскинул брови.

— Чёрт, Ричард!

— Ах, да, — Тео поднял одну бровь. — Ричард. Человек, про которого ты вспоминаешь раз в неделю. Если бедолаге повезёт.

Гермиона металась по лаборатории, распуская волосы, хватая сумочку, приводя одежду в порядок.

Тео хохотал. Малфой — хмурился.

— То есть мы не будем продолжать? — процедил он. — Я думал, тебе не плевать на судьбы магглорожденных детей.

Это был запрещённый удар. Он знал. И всё равно бил наотмашь.

Гермиона остановилась на секунду, смерила его взглядом:

— Я пришлю тебе все документы, которые могут быть полезны. Встретимся вечером в поместье. Устроит?

— Конечно, Грейнджер. Всё, лишь бы ты могла провести немного времени со своим любовником.

— Малфой, заткнись. Ты делаешь только хуже, — прошипел Тео.

Он знал. Знал, что отталкивает её этой грубостью. Но не мог остановиться.

— Если не нравится план — не приходи, — бросила она на прощание, уже у двери. — Я справлюсь сама. Видимо, ты не такой уж умный, раз пытаешься задеть меня, обвиняя в равнодушии.

Дверь захлопнулась. В кабинете повисла тишина.

Тео вздохнул:

— Какой же ты придурок, Малфой.

И Малфой впервые в жизни не стал спорить.

***

Драко внимательно скользил взглядом по скачущим строчкам, нацарапанным её неаккуратным почерком.

«Предлагается к рассмотрению феномен, условно обозначенный как магическое эхо — стойкое изменение внутренней структуры объекта, возникающее в результате воздействия чар...»

Он не дочитал. Потому что мозг застрял на одной фразе.

«Блять, ну почему ей нужно быть настолько гениальной?»

— Что, дрочишь на интеллект Грейнджер? Между прочим, у меня тоже такой есть, — Тео материализовался рядом и поиграл бровями.

— Фу, Нотт, прибереги свои мозги для кого-нибудь, кто этого заслуживает. Кстати, как там Пэнси? Давно её не было.

— Открывает магазин в Париже. — хмуро ответил Тео. — Ругается на ассистентов, влюбилась в модель с прошлого показа, но говорит, что он слишком молод. Пьёт чересчур много вина. В общем, всё как обычно.

Они не успели продолжить, потому что в камине с зелёным всполохом появилась Джинни — взъерошенная, с заплаканным лицом.

— Гермиона здесь? — она оглядела гостиную, голос дрожал.

— Уизли, что случилось? — Малфой поднялся, моментально насторожившись. — Хочешь воды? Или... что-то крепче?

Он аккуратно провёл её к дивану.

— Кудряшка скоро будет. Они с Малфоем договорились на вечер, — добавил Тео, будто между прочим.

— О. Ну... Тогда я, наверное...

— Нет, — хором сказали оба.

— Расскажешь, что случилось? — мягко уточнил Малфой.

— Воды, — выдохнула она.

Драко ушёл на кухню. Когда вернулся, Гермиона уже сидела рядом с Джинни, обнимая и вытирая ей слёзы.

— А он что? — любопытствовал Тео.

— Собрал вещички и уехал! Сказал, что это важно! — голос Джинни дрожал от злости и бессилия.

— А ты что?

— Кудряшка, ты у нас что, главный следователь по делам семьи Поттеров? — Гермиона цыкнула. — Может, притормозишь?

Тео театрально надулся:

— Извините, я просто переживаю за общественную стабильность. Если у золотого мальчика проблемы, я должен быть в курсе.

— Проблемы? — Джинни вскинула голову. — Это не проблемы. Это крах. Я сказала, что подаю на развод.

— Ну наконец-то! — Тео вскинул брови. — Мы с Малфоем спорили, кто кого первым бросит. Я, конечно, поставил на тебя. Двадцать галеонов. Хочешь — поделим?

Малфой фыркнул. Он, разумеется, ни с кем не спорил, но Тео всегда считал, что в любой трагедии должен быть хотя бы один хороший анекдот.

Что ж, развязка была предсказуемой. Гарри рассказывал о командировке в США ещё три недели назад. Драко тогда спросил, как же семья, и Поттер что-то пробормотал про «это ненадолго» и «Джинни справится».

Ну да. Уизлетта всегда «справлялась».

Он понимал Поттера. Они оба были людьми, которым всю жизнь диктовали, как жить. И теперь, когда наконец-то можно было самому выбирать — Поттер выбирал себя. Это не делало его плохим человеком. Но, определённо, делало плохим мужем. И не лучшим отцом.

— И что дальше? — Гермиона гладила подругу по руке. — Я рядом. Что бы ты ни решила.

— Кхм, — Драко почувствовал, что стоит посреди слишком интимной сцены. — Я, пожалуй, пойду. Не хочу мешать.

— Да-да, — Тео подхватил. — Дамы, дом в вашем распоряжении. А мы с мистером Заноза-в-заднице удалимся в его шикарную квартирку. Джакузи работает?

— В прошлый раз ты из него не вылезал четыре часа, — скрестил руки Драко. — Не хочешь помочь с исследованием, Русалочка? Ты же хвалился своим умом пятнадцать минуть назад. Грейнджер, ты ведь не против его участия?

Гермиона посмотрела ему прямо в глаза. Он уловил в её взгляде что-то новое. Не мог определить. Благодарность? Теплоту?

Его внутренние демоны завыли от восторга, тарабаня по рёбрам, пока он изо всех сил сдерживал себя, чтобы не расплыться в идиотской улыбке.

«Мерлина ради, ты же Малфой. Ты не можешь растечься у её ног только потому, что она впервые не смотрит на тебя с презрением... Или можешь?»

Внешне он оставался непоколебим. Лицо — высечено из камня. Показное равнодушие.

— Я не против. И... Малфой, — она на секунду замялась, — спасибо.

Он не знал, за что она его благодарит. За то, что уходит и избавляет её от своего общества? За то, что будет работать сегодня один? За то, что не был придурком раз в жизни?

Да и плевать.

Его демоны уже схватили это «спасибо» в тиски и утащили в глубины сознания — препарировать на мельчайшие детали.