Глава 5.
—Ты лжёшь, паршивая грязнокровка! Вы забрались в мой сейф в банке! Правду, говори правду!
«Круцио»
— Что ещё вы взяли? Что ещё вы там взяли? Говори правду, не то, клянусь, я тебя зарежу вот этим кинжалом!
«Круцио»
— Что ещё вы там взяли, что ещё? ОТВЕЧАЙ! КРУЦИО!
— Как вы забрались в мой сейф? — визжала Беллатриса. — Вам помог этот мерзкий гоблин?
— Мы с ним только сегодня встретились! — рыдала Гермиона. — Не забирались мы в ваш сейф... Этот меч — не настоящий! Подделка, просто подделка!
— Подделка? — хрипло каркнула Беллатриса. — Очень правдоподобно!
Гермиона рыдала, крепко держась за свою руку. Фантомная боль обжигала, возвращая её в те страшные воспоминания. Тот роковой день в поместье Малфоев навсегда отпечатался в её сознании. Фамилия Лестрейндж для неё — синоним боли. Она ненавидит их всех до единого.
«Ладно, Гермиона, успокойся», — попыталась она взять себя в руки. — «Эта сумасшедшая ещё не родилась, её не будет там».
Но тут же в голове всплыли другие воспоминания: проклятая книга, зловещий шёпот, тьма... Бледный Реддл, сидящий у её кровати.
Мерлин правый... Я что-то упускаю, что-то здесь не так.
Она с трудом поднялась с кровати. В ногах ещё чувствовалась слабость, но она не обращала на это внимания.
— Сначала он сказал, что без него я никуда не буду ходить, — начала рассуждать она, расхаживая по комнате. — Запер меня, заколдовал холл. Он подозревает, что я его обманываю, но ничего не предпринимает. Чёрт! — выругалась девушка. — Тут что-то не сходится. Что-то, что лежит на поверхности. Что-то очевидное.
Она нервно ходила кругами, кусая губы. Прямо перед её лицом внезапно появился домовой эльф, заставив девушку взвизгнуть от неожиданности.
— Мерлин! — тяжело дыша, произнесла она.
— Хозяин просил передать платье мисс Гермионе, — эльф протянул ей коробку.
— Хозяин будет ждать мисс Гермиону внизу через час, — произнёс он и исчез.
Гермиона смотрела на чёрную коробку в своих руках. Пальцы слегка дрожали, когда она аккуратно потянула ленту и открыла крышку.
Внутри, на бархатной подкладке, лежало атласное чёрное платье. Ткань казалась невероятно мягкой и дорогой.
Положив коробку на кровать, она достала наряд. Платье-комбинация в пол, словно жидкий шёлк, струилось у неё в руках. Внезапно сзади послышалось тихое позвякивание — это были цепи.
Развернув платье, Гермиона увидела, что на спине должна красоваться огромная золотая змея. Именно она держала бретельки, обвивая их своими изящными изгибами.
— Я это не надену! — шокированно произнесла она, не отрывая взгляда от платья. Её глаза расширились от возмущения. Мысль о том, чтобы надеть такой откровенный наряд, казалась ей кощунственной. Золотая змея на спине, цепи — всё это выглядело как насмешка, как попытка унизить её достоинство.
Гермиона с отвращением отложила платье в сторону, её лицо выражало решительное нежелание подчиняться чьей-то странной прихоти.
Девушка тяжело вздохнула и направилась в ванную. После высушила палочкой волосы.
Время подходило к концу. Она должна уже спускаться вниз. Но Гермиона всё стояла и смотрела на откровенное платье.
— Мерлин, если это платье спасёт будущее, я буду носить его каждый день, — прошептала она.
Девушка размотала полотенце и скинула его на пол, обнажая своё тело. В этот момент дверь открылась.
Реддл впился взглядом в Гермиону. Его глаза стали красными. Он жадно оглядывал её тело, пока она, неловко нагибаясь за полотенцем, пыталась неуклюже завернуться в него.
— Тебя не учили стучать? — прорычала она.
— А тебя не учили пунктуальности? — ни один мускул не дрогнул на его лице. Красные глаза продолжали прожигать её насквозь.
В воздухе повисло напряжение. Гермиона чувствовала, как кровь приливает к щекам, а сердце колотится в груди. Реддл же, казалось, наслаждался её смущением, его губы искривились в едва заметной усмешке.
— У тебя пять минут, — процедил он и с громким хлопком захлопнул дверь.
— Мерлин, — прошептала Гермиона, закрывая лицо руками. Собрав всю волю в кулак, она быстро надела платье и туфли, после чего поспешила вниз.
Чёрный шёлк сидел на ней идеально, подчёркивая каждый изгиб тела. Золотая змея на спине лежала как влитая, её холодное прикосновение вызывало мурашки по всему телу. Завершали образ её роскошные кудрявые волосы.
Реддл окинул её оценивающим взглядом, после чего снял свой пиджак и накинул его на её плечи.
— Так будет лучше, — произнёс он, и в его голосе проскользнула едва заметная нотка заботы, которую он тут же попытался скрыть за привычной холодностью.
***
Двое молодых людей аппарировали в огромный двор. Перед ними, подобно мрачной крепости, возвышалось поместье Лестрейнджев. Серые каменные стены, возведённые столетия назад, источали холодное величие. Фасад украшал изысканный розарий, а яркий свет, льющийся из окон подвала, освещал редкие чёрные розы, которые прятались среди обычных цветов.
Реддл заметил замешательство на лице Гермионы и протянул ей свою руку.
— Здесь ты в безопасности, — твёрдо произнёс он, глядя прямо в её глаза.
Девушка молча приняла его руку, и они вместе направились к входу в поместье. Её пальцы слегка дрожали, но она крепко держалась за Реддла, чувствуя, как его тепло немного успокаивает её.
— Мой лорд, — поклонился высокий мужчина в сером костюме-тройке. Он медленно перевёл взгляд на Гермиону. — Миледи, — галантно поцеловал он её руку, — приветствую вас.
Его манеры были безупречны. Гермиона почувствовала, как напряглась рука Реддла, всё ещё сжимавшая её ладонь. В воздухе повисло напряжение, словно невидимая волна пробежала по просторному холлу поместья.
— Здравствуй, Рабастан, — произнёс Реддл, его голос звучал спокойно и властно.
Он сделал паузу, а затем представил:
— Это мисс Гермиона Грейнджер.
Гермиона почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она стояла неподвижно, ожидая реакции Рабастана, который всё ещё удерживал её руку в своей.
— Вы обворожительны, мисс Грейнджер, — улыбнулся Лестрейндж. — Прошу, проходите.
Гермиона могла поклясться, что глаза Реддла вновь приобрели красный оттенок.
Они поднялись по винтовой лестнице на второй этаж. В зале играла неприметная музыка. Девушки и мужчины разговаривали, смеясь, но в их смехе слышалась фальшь. На лицах гостей были маски, скрывающие истинные эмоции, а у многих на предплечьях виднелась чёрная метка — знак принадлежности к тёмным силам.
Гермиона тяжело вздохнула и ещё крепче сжала руку Реддла, чувствуя, как страх и тревога сжимают её сердце.
— Подожди меня здесь, расслабься, я скоро вернусь, — произнёс Реддл и, отпустив руку Гермионы, отошёл.
Он проходил через центр зала, и все гости, замерев, кланялись ему. Вот она — власть, которую он успел получить за малое количество времени. Змей, который нашёл своих последователей. Зло, которое скоро поработит весь магический мир.
Каждый поклон, каждый взгляд, полный благоговения и страха, только укреплял его уверенность в собственной силе. Реддл двигался сквозь толпу, как король, принимающий дань уважения от своих подданных. Его фигура, окутанная аурой тёмной власти, казалась почти божественной в глазах преданных последователей.
Гермиона осталась одна, чувствуя, как холодок пробегает по спине. Она наблюдала за этой сценой, понимая, что перед ней разворачивается торжество тёмной силы, демонстрация власти будущего Волдеморта.
К Гермионе подошёл официант и учтиво предложил бокал шампанского. Девушка, немного помедлив, взяла хрупкий хрустальный сосуд. В груди нарастало странное чувство тревоги.
Сделав небольшой глоток прохладного напитка, она медленно двинулась сквозь толпу. Маски, скрывающие лица гостей, создавали ощущение нереальности происходящего. Атмосфера становилась всё более гнетущей. Музыка, которая должна была развлекать, теперь лишь подчёркивала напряжение. Гермиона чувствовала себя рыбой, попавшей в сеть, — каждое движение только сильнее запутывало её в этой опасной игре.
Тревога накатывала с неистовой скоростью. Она поняла, что начинает задыхаться. Воздух заканчивался. Эти стены, эти люди — всё давило на неё. Она начала метаться в поисках выхода на улицу. Ей срочно нужен был свежий воздух.
Завидев выход на балкон, она быстрым шагом направилась туда. Подходя к балкону, она услышала приглушённые голоса. Спрятавшись за шторкой, она затаила дыхание и внимательно начала слушать.
— Мой лорд, это безумие! Она может погубить вас!
— Тише, Рабастан. Уже не исправить то, что случилось. Именно поэтому я и держу её возле себя.
— Девушка знает?
— Нет.
Гермиона нервно сглотнула. Речь явно шла о ней. Что такого в ней, что она может погубить Реддла? Пазл всё не складывался, он только всё больше и больше разваливался в её голове.
— А если кто-то узнает?
— Я убью собственноручно.
Девушка застыла, боясь пошевелиться. Её сердце колотилось так громко, что, казалось, его стук мог услышать каждый в этом зале. Что же такого она представляет для Реддла, что он готов пойти на убийство ради сохранения тайны? Какую роль он ей отвел?
— Пойдём, мой друг, гости заждались, — прозвучал властный голос.
— Да, мой лорд, — ответил Рабастан.
Гермиона резко отскочила от шторы и повернулась в сторону балкона, словно она только что вышла туда подышать свежим воздухом и никак не могла слышать их разговора. Сделав глубокий вдох, она постаралась взять себя в руки и выйти на балкон с видом человека, который просто решил отдохнуть от шумного веселья.
— О... Вот вы где, господа. Мне стало дурно, и я искала место, где можно подышать свежим воздухом, — произнесла Гермиона, стараясь говорить непринуждённо.
Реддл остановился. Его взгляд впился в её лицо, не выражая ни единой эмоции.
— И как давно ты здесь? — твёрдо произнёс он, явно не веря её словам.
— Только что, — с глуповатым видом произнесла Гермиона, хлопая глазами и надеясь, что её актёрская игра убедит его.
— Я оставлю вас, — произнёс Лестрейндж, почувствовав напряжение между ними, и поспешно удалился, оставив их наедине.
Гермиона внутренне напряглась, понимая, что Реддл не поверил ни единому её слову. Его молчание давило сильнее любых слов, а пристальный взгляд заставлял её сердце биться чаще.
Реддл жестом пригласил её на балкон. Гермиона слегка улыбнулась и прошла вперёд. Резко опустошив бокал с шампанским, она поставила его на пол и облокотилась на перила.
Реддл стоял молча, наблюдая за её нервными действиями. Холодный осенний ветер заставил Гермиону задрожать, отчего она обхватила себя двумя руками, прижимая мужской пиджак ближе к телу.
— Зачем я тебе? — тихо спросила она. — Почему ты меня не отпустишь?
Реддл утробно засмеялся.
— Я хочу, чтобы ты следовала за мной.
— А если я этого не хочу? Что будет, если я сбегу?
— У тебя не выйдет. Я тебя найду, где бы ты ни была, где бы ты ни спряталась. Ты всегда будешь возле меня, — произнёс он и медленно встал за её спиной.
— А если я захочу тебя убить? — шёпотом произнесла она.
Он обхватил её плечи и прошептал на ухо:
— Действуй. Я сейчас здесь. За твоей спиной. Достань палочку.
Гермиона резко развернулась. В этот момент она действительно была готова достать палочку, но что-то остановило её — может быть, холодный расчёт, а может быть, инстинкт самосохранения.
Их лица оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. В темноте балкона глаза Реддла блеснули красным, а на губах заиграла лёгкая усмешка. Он всё ещё держал её за плечи, не давая вырваться.
— Неужели ты действительно думаешь, что сможешь меня убить? — прошептал он, наклоняясь ближе к её лицу.
Девушка смотрела в его глаза, не отрывая взгляда. Вся её решимость, вся её смелость испарились. Сердце предательски ёкнуло, позабыв напрочь, что перед ней стоит монстр. Монстр, который превратит её будущее в ад.
Она перевела взгляд на его губы. Реддл уловил это движение и, не теряя времени, прижался к её губам в поцелуе. Его руки крепко обхватили её талию, притягивая ближе к себе.
Гермиона замерла, не в силах пошевелиться. Противоречивые чувства разрывали её на части. Разум кричал об опасности, но тело предательски отзывалось на его прикосновения. Холодный ветер продолжал дуть, но она больше не чувствовала холода — только жар его губ, только силу его объятий.
Поцелуй становился всё более настойчивым, и на мгновение она забыла обо всём, что знала о нём, обо всех предупреждениях и страхах.
Огромный взрыв содрогнул балкон, на котором они стояли. Стекло разлетелось вдребезги, осколки засверкали в воздухе. Реддл мгновенно прервал поцелуй и резко повернулся, прикрывая Гермиону рукой.
На балкон вбежал Лестрейндж.
— Мой лорд, авроры здесь! Они ищут вас! — из зала послышались звуки заклинаний, крики и шум битвы.
— Спрячь её, я разберусь, — коротко приказал Реддл, его голос звучал твёрдо и решительно, несмотря на опасность.
Рабастан резко ухватил Гермиону за руку.
— Протего хоррибилис! — произнёс он, и вокруг них возник невидимый защитный барьер.
Они бежали сквозь зал. Гермиона повернула голову — битва набирала обороты. Заклинания летали в воздухе, разбивая хрустальные люстры и разрушая стены.
— Том Марволо Реддл, вы задержаны за убийство Хэпзибы Смит! Брахиабиндо! — прокричал аврор, пытаясь заклинанием связать Реддла.
Но тот молниеносно отбил атаку и послал в аврора смертельное заклятие. Мужчина упал замертво. Гермиона отвернулась от этого зрелища. В глазах защипали слёзы.
Рабастан тащил девушку, сворачивая из зала в узкий коридор. Они бежали быстро, будто за ними была погоня. Гермиона даже не знала, от кого или от чего она убегала. Поворот вправо, следующий налево, ещё раз налево. Дверь.
— Сиди здесь! — приказал Лестрейндж и запер дверь.
— Мерлин... — прошептала Гермиона, пытаясь отдышаться.
Девушка нервно ходила по комнате, машинально поглаживая пальцами губы, которые ещё недавно целовал Реддл. Её мысли путались, а сердце билось неровно.
— Мерлин правый... — Гермиона схватилась за голову, пытаясь собраться с мыслями. — Чёрт с этим поцелуем, я не могу здесь сидеть!
Она остановилась, прислушиваясь к звукам за дверью. В голове крутились обрывки фраз, воспоминания о битве, о смертельном заклинании, о том, как Реддл убил аврора. Всё это смешалось с недавним поцелуем, создавая странный, пугающий коктейль эмоций.
— Нужно найти выход, — прошептала она себе под нос, оглядывая комнату в поисках чего-то, что могло бы помочь ей выбраться.
— План... нужен план... к чёрту план, они все проваливаются с треском! — она вскинула палочку и прокричала: — Бомбарда Максима!
Дверь разлетелась на щепки, оставив после себя дыру в стене и облако пыли. Гермиона выбежала в коридор. Множество поворотов тут же сбило её с толку. Она закрыла глаза и перенеслась в тот момент, когда она искала Реддла.
Она представила его образ, его голос и медленно двинулась вперёд. Шаг за шагом, она чувствовала его присутствие. Направо, направо, налево... Её интуиция, словно компас, вела её сквозь лабиринты коридоров.
Резкая боль в правой руке пронзила девушку. Гермиона схватилась за неё, зажмурившись.
— Какого Мерлина? — На руке не было следов от чего-либо, но боль пульсировала, будто её порезали. Она двинулась дальше, стараясь не обращать на это внимание.
Вбежав в зал, она увидела, как авроры окружили пожирателей и Реддла, который держался за правую руку, поморщившись от боли. Осознание прошибло её с ног до головы. Пазл, который ещё недавно разлетелся в щепки, собрался крепко, окутывая её ледяным ужасом.
То, что случилось в доме Хэпзибы, вынесло ей смертный приговор. Пожизненный приговор быть навсегда связанной с Томом Реддлом. Она вмешалась во временное пространство, которое сыграло с ней злую шутку. Теперь спасти Реддла было необходимо, жизненно важно.
Ярость наполнила Гермиону. Ярость из-за того, что именно по её вине она теперь привязана к Реддлу. Ярость из-за того, что он молчал, делая из неё недальновидную мышь, которая попала в когти кота — в её случае, в пасть змеи. Ярость из-за того, что она теперь не может изменить будущее. Ярость, ярость, ярость.
Гермиона смотрела на авроров. Магия искрилась на кончиках её пальцев.
— Трансмогрифианская Пытка! — её глаза вспыхнули красным. Ей даже не потребовалось поднять палочку. Все авроры, на которых она смотрела, свалились на пол, мучительно умирая.
Она чувствовала взгляд Реддла. Она чувствовала его, будто он стоял рядом. Она чувствовала его внутри себя — его силу, его гнев и восхищение.
Пожиратели замерли в полном непонимании происходящего. Лишь Реддл и Лестрейндж были в курсе, что произошло.
— Мы уходим, — ледяным голосом произнёс Реддл, подходя к Гермионе. Он схватил её за руку — крепко, но не грубо — и в следующий момент они исчезли в чёрной дымке аппарации.
Они аппарировали в уже знакомый холл.
Гермиона резко выхватила свою руку и начала быстро подниматься по лестнице, не смотря на Реддла. Дойдя до середины, она остановилась.
— Как долго ты собирался от меня скрывать? — произнесла девушка, не оборачиваясь.
Он молча двинулся в её сторону.
— Не подходи ко мне! — выкрикнула она, тяжело дыша.
Но он не остановился. Она побежала вверх по оставшимся ступенькам и забежала в свою комнату. Тут же за ней, как обезумевший, влетел Реддл.
— А я ещё раз задам тебе вопрос, — схватив грубо её за волосы на затылке, произнёс он. — Как много ты обо мне знаешь?
— Отпусти меня сейчас же! Ты монстр!
— Ты теперь тоже монстр, Гермиона Грейнджер, — притягивая её с силой к себе, прошипел он.
— Произнеси это, давай! — сквозь зубы рычал он в её лицо, всё так же натягивая кудрявые волосы. — КТО ТЫ?! ГОВОРИ!
— Крестраж... — пропищала Гермиона от боли, закусывая нижнюю губу зубами. Слёзы обжигали её щёки, скатываясь по шее.
Реддл натянул её волосы ещё сильнее, разворачивая лицо девушки к себе. Ухватившись пальцами за её щёки, он произнёс ей прямо в лицо:
— Ты моя, Гермиона Грейнджер. Ты часть меня, в тебе часть моей души. Ты сама себе выстроила эту дорогу. Тебя никто не заставлял появляться в том доме. Ты сама пришла ко мне. Мышь, которая прибежала к змее.
Его голос звучал тихо и угрожающе, каждое слово вонзалось в её сознание. Гермиона чувствовала, как его пальцы впиваются в её кожу, как его дыхание обжигает её лицо. Она была в его власти, полностью беспомощная перед его силой и яростью.
Реддл не отрывал взгляда от её глаз, а затем жадно прижался к её губам. Его поцелуй был грубым, почти жестоким — он яростно впивался в её губы, словно пытаясь поглотить её целиком.
Гермиона чувствовала, как его губы терзают её рот, как его язык настойчиво проникает внутрь, не оставляя места для сопротивления. Его руки всё ещё держали её за щёки, не давая отстраниться, а пальцы больно впивались в кожу.
В этом поцелуе не было ни капли нежности — только властность, сила и желание подчинить. Он словно пытался доказать ей свою власть, показать, кто здесь хозяин.
Сдавшись под его грубым натиском, Гермиона ответила на поцелуй. Он резким движением сорвал с неё платье, и оно бесшумно свалилось на пол.
— Ты моя, Гермиона Грейнджер, моя, — он жадно целовал её шею, ключицы, медленно продвигаясь в сторону кровати. Его руки скользили по её телу, оставляя обжигающие следы.
Повалив её на кровать, он продолжил жадно целовать девушку, оставляя после себя багровые следы укусов и синяков на нежной коже.
— Том! — прошептала Гермиона, когда его язык коснулся её груди.
Тело предательски реагировало на его прикосновения, несмотря на внутренний протест. Его сильная рука властно сдавила аккуратную грудь Гермионы, пальцы впивались в нежную плоть, оставляя после себя следы. В то время как его язык вычерчивал медленные круги вокруг соска, слегка втягивая его в рот.
Гермиона провела рукой по его возбуждённому паху. Это движение было одновременно и вызовом, и капитуляцией. Её рука двигалась увереннее, исследуя его тело, а он отвечал на её прикосновения глубокими, прерывистыми вздохами. Их взгляды встретились, и в этом безмолвном диалоге читалось всё: и ненависть, и страсть, и обречённость, и желание.
Он внезапно остановился и резко поднялся. Сняв мантию одним быстрым движением, он принялся расстёгивать рубашку, его пальцы едва не рвали пуговицы от нетерпения. Одежда падала на пол беспорядочной грудой. Гермиона наблюдала за ним, затаив дыхание. Обнажив своё тело, он наклонился к ней, нависая над девушкой.
Гермиона аккуратно проводила пальцами по его торсу, изучая каждый изгиб, каждую линию его тела. Она не могла отвести взгляд от того, как напрягались мускулы под её прикосновениями.
Реддл издал низкий рык, его глаза вспыхнули алым пламенем. Он резко раздвинул её ноги, прижимаясь к ней своим возбуждением. Он начал медленно в неё входить, не отрывая своих красных глаз от её лица.
Гермиона впилась в его спину своими ногтями, оставляя на коже кровавые полумесяцы. Она прикусывала нижнюю губу до крови, пытаясь сдержать стоны, выгибаясь ему навстречу. Реддл остановился и дал время девушке привыкнуть к новым ощущениям. Не отрывая от неё своего пристального взгляда, он наклонился и поцеловал её. Поцелуй был глубоким и чувственным, а затем он начал медленно наращивать темп, постепенно усиливая напор.
Гермиона застонала, и этот звук словно стал спусковым крючком для Тома. Он резко выгнулся, прорычал что-то нечленораздельное и ускорил движения. Его глаза по-прежнему горели красным огнём.
Эта девушка... Кем бы она ни была, с какой целью ни появилась в его жизни, она полностью заняла его разум, забрала его душу и подкралась к самому сердцу. В его голове бушевала настоящая война смятения — он не понимал собственных чувств.
То ли это происходило потому, что в ней находилась частичка его души, то ли эта обезумевшая женщина полностью украла его душу, взамен отдав свою. Его сознание разрывалось между тёмной одержимостью и чем-то, что пугало его самого — искренним, неподдельным чувством.
Каждый её взгляд, каждое прикосновение, каждый вздох словно выжигали в его душе новые узоры, разрушая возведённые им стены. Он ненавидел себя за эту слабость, за то, как легко она проникла в самые потаённые уголки его существа. Но ещё больше он ненавидел то, как отчаянно желал её присутствия, как нуждался в ней, словно в воздухе.
В этой борьбе с самим собой он терял себя, растворялся в ней, позволяя ей стать центром его вселенной, даже понимая, что это может стать его погибелью.
— Тооом! — протяжно простонала Гермиона, выгибаясь дугой под ним.
Он замер на мгновение, впитывая её реакцию, а затем двинулся ещё более яростно, с каждым толчком приближая их обоих к краю. Его руки крепче сжали её бёдра, оставляя следы от пальцев.
Ещё один глубокий толчок — и пик наступил одновременно. Гермиона вскрикнула, её тело выгнулось в последней судороге удовольствия. Реддл глухо зарычал, чувствуя, как внутри неё всё сжимается в сладостной пульсации. Их взгляды встретились — в его глазах пылала страсть, в её — полное растворение в этом моменте.
Несколько мгновений они оставались неподвижными, пытаясь прийти в себя. Реддл медленно развернулся к Гермионе и крепко прижал её к себе, уткнувшись носом в её волосы. В этот момент оба были оглушены произошедшим, не в силах осмыслить то, что случилось между ними.
Ни он, ни она не понимали, что сейчас происходит. Они лежали неподвижно, каждый погружённый в свои мысли.
Тишина комнаты давила на них, но ни один не решался нарушить её. Их сердца постепенно замедляли свой бег, а дыхание становилось ровнее. В этой тишине они постепенно погружались в сон, так и не найдя ответов на свои вопросы.