Глава 4.
Когда дверь закрылась, девушка судорожно выдохнула, всё ещё сжимая древко палочки в потной ладони.
«Он знает... нет, подозревает, что я что-то скрываю, — пронеслось в голове Гермионы. — Мерлин...»
Фраза «кошка поймала мышку» пронеслась в её сознании. В этой опасной игре она определённо чувствовала себя мышью. Загнанной мышью в ловушке у хищника, который неторопливо кружит вокруг своей добычи, не спеша нападать, наслаждаясь её страхом и беспомощностью.
Гермиона медленно опустила руку с палочкой, но не спешила убирать её. Она всё ещё ощущала его присутствие в комнате, его тяжёлый взгляд.
Нужно держать себя в руках. Нельзя показывать страх. Нельзя давать ему понять, насколько я напугана. Но черт это невозможно. Мне страшно. Очень.
Девушка встала и решительно направилась к выходу из комнаты. Открыв дверь, она застыла.
Перед ней уже не было того лабиринта с бесчисленными дверьми. Вместо этого её взору предстал просторный холл: по правой стороне виднелась лестница, слева находился выход на улицу, а прямо впереди располагалась столовая.
— Психопат, однозначно! Зачем было заколдовывать холл?! — процедила она сквозь зубы, стремительно двигаясь в сторону столовой.
На мгновение Гермиона остановилась у входной двери, словно взвешивая свои шансы на побег.
Я не сдамся, я уже здесь.
Девушка прошла в столовую. Аппетитные ароматы еды наполняли помещение, хотя стол пока оставался пустым. Она медленно двинулась вдоль стола, едва касаясь его поверхности пальцами. Справа виднелся камин, над которым висела картина с изображением красных роз.
Гермиона на мгновение задержалась перед ней, любуясь яркими красками, а затем продолжила свой путь.
Подойдя к окну, она остановилась, наблюдая за непогодой за стеклом. Лил дождь, небо было чёрным, поглощённым тучами. Переместившись к другому окну, её взгляд упал на необычный цветок, стоявший на подоконнике. Он достигал примерно сорока сантиметров в высоту, его цветки сияли ярко-розовым оттенком, а от основания уходил утолщённый ствол, делая растение похожим на миниатюрное дерево.
Заворожённая красотой цветка, Гермиона протянула руку, намереваясь коснуться нежных лепестков...
— Я бы этого не стал делать, — прошептал бархатистый мужской голос совсем рядом. — Это Роза пустыни. Её яд способен убить человека за 12 часов.
Гермиона застыла, не в силах пошевелиться. Реддл осторожно опустил её руку своей, стоя позади девушки в опасной близости. Она чувствовала его дыхание на своей щеке, мурашки пробежали по телу, а сердце сжалось, едва не затрепетав в груди.
В этот момент дверь столовой распахнулась, и в помещение вошёл домовой эльф с подносом, на котором дымились аппетитные блюда. Его появление вернуло Гермиону к реальности, но ощущение близости Реддла всё ещё заставляло её нервничать.
— Кто держит ядовитый цветок у себя на подоконнике? — на одном дыхании произнесла она, отступая от окна и поворачиваясь к нему лицом.
— Маниакальный психопат, — улыбнувшись, произнёс Реддл. Он медленно обошёл её, как хищник, изучающий свою добычу.
Домовой эльф, не обращая на них никакого внимания, аккуратно расставлял блюда на столе.
— Садитесь, — кивнул он в сторону стола, не отрывая от неё взгляда. — Обед подан.
Гермиона колебалась, но голод и здравый смысл подсказывали, что сейчас не время для конфронтации.
Они обедали в полной тишине. Гермиона рассеянно ковырялась в тарелке, делая вид, что еда её совершенно не интересует, хотя желудок предательски урчал, умоляя обратить на него внимание. Она была готова съесть всё, что находилось на столе — от ароматного супа до румяных булочек, но гордость не позволяла показать свою слабость перед Реддлом.
Краем глаза она замечала, как он хищно наблюдает за ней, изучая поведение своей жертвы. Его вилка методично поднимала кусочки еды, которые исчезали во рту с почти нечеловеческой аккуратностью.
Домовой эльф бесшумно перемещался по комнате, поддерживая идеальный порядок на столе.
— Ешь, — резко нарушил тишину Реддл.
— Не хочу умереть глупой смертью от отравления, — произнесла Гермиона, продолжая колупаться в тарелке. — Я не Хэпзиба, чтобы без всякого опасения кушать.
Он вновь взглянул на неё и, отложив вилку, сложил пальцы в замок, устремив на неё взгляд своих черных глаз.
— Какао не было отравлено, если ты про это. Если я захочу убить, то не таким простым и скучным способом, — его губы искривились в усмешке.
Гермиона замерла, обдумывая его слова. Она чувствовала, что он говорит правду — по крайней мере, насчёт отравления. Но это не делало ситуацию менее пугающей.
Медленно, будто против воли, она подняла вилку и поднесла кусочек еды ко рту. Её взгляд не отрывался от лица Реддла, который продолжал наблюдать за ней с нескрываемым интересом.
— Или же всё-таки отравлено, — без каких-либо эмоций произнёс он.
Гермиона резко перестала жевать, а глаза наполнились страхом. Она закашлялась, пытаясь избавиться от еды, которая вдруг стала казаться ядовитой.
— Пошути-и-и-ил, — протянул он, с явным удовольствием делая глоток чая. Его улыбка стала ещё шире, когда он увидел её реакцию.
— Ты... ты... — задыхалась она от накатывающей ярости.
— Давайте, юная леди, произнесите в мой адрес то, что я ещё не слышал. А то вы часто повторяетесь, — Реддл продолжал издеваться над девушкой, получая явное удовольствие от её состояния. Его глаза сверкали азартом, а губы кривились в насмешливой улыбке.
Гермиона сжала кулаки под столом, борясь с желанием запустить в него чем-нибудь тяжёлым.
— Оставлю при себе свои мысли, там у меня ограничений нет, — процедила она сквозь зубы и резко встала из-за стола. — Благодарю за обед, Том Реддл, приятного отравления!
Реддл проводил её взглядом, в котором читалось явное удовлетворение от сложившейся ситуации. У него было множество замыслов относительно этой девушки — настолько изощрённых и коварных, что даже он сам иногда поражался собственной изобретательности. Он знал, что она боится его, что ненавидит, что презирает — и это только усиливало его интерес. Каждый её вздох, каждое движение, каждая эмоция были для него как открытая книга. Он чувствовал каждую её ложь, каждое скрытое намерение. Реддл наслаждался этой игрой, этой властью над ней, этой возможностью держать её в постоянном напряжении.
Гермиона ещё не знала, в какую ловушку она попала. Она даже не подозревала, что с того самого момента, когда умерла Хэпзиба Смит, её жизнь изменилась навсегда.
Реддл, допив свой чай, медленно поставил чашку на блюдце и произнёс:
— Змеи любят мышей больше, чем кошки, — в его голосе прозвучала угроза, смешанная с предвкушением.
***
Девушка поднималась по лестнице, вся покрасневшая от гнева и терзаемая голодом.
«Он ещё не знает, с кем связался», — думала она, прокручивая в голове всю ситуацию.
Шагая по коридору, Гермиона настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как дошла до самого конца. Перед ней возникла дверь, которая словно манила её. Она оглянулась — сердце пропустило удар.
Гермиона дёрнула ручку, но дверь не поддалась. Тогда она достала палочку и произнесла:
— Алохомора!
Замок щёлкнул.
«Серьёзно? Так легко?» — удивилась она, не веря своей удаче.
Комната, что открылась её взору, оказалась выдержана в тёмных тонах. Стены из полированного тёмного дерева создавали ощущение уюта, но в то же время давили своей тяжестью. В центре располагался массивный дубовый стол, вокруг которого стояли несколько глубоких кресел с высокой спинкой. В углу виднелся тяжёлый книжный шкаф, заполненный томами, а напротив — камин, в котором тлели угли.
«Однако мрачновато», — подумала Гермиона, медленно проходя вперёд и внимательно осматриваясь. Пыль на мебели и едва уловимый запах старых книг создавали атмосферу заброшенности.
По мере того как она продвигалась вглубь комнаты, её охватывало всё более тревожное чувство.
«Кажется, я зашла туда, куда не следовало бы», — промелькнула мысль, когда её взгляд упал на некоторые книги, названия которых она предпочла бы не видеть.
Минуя взглядом эти книги, от названий которых её бросало в краску, Гермиона перевела взгляд на другую полку.
— Дьяволиада двенадцатого века, — прочитала она, поглаживая пальцами старинный корешок. — Я помню эту книгу.
Чуть левее стояла книга, которую она не забудет никогда в жизни.
— Тайны наитемнейшего искусства, — прошептала Гермиона, и её голос дрогнул.
— Ужасная книга, по-настоящему ужасная, в ней столько злой магии, — она коснулась книги, и в тот же миг всё вокруг изменилось.
Её бросило в жар, к горлу подступила тошнота. Книга шептала ей что-то на древнем языке. Комната закружилась перед глазами, стены начали сжиматься, а тени удлинялись, тянулись к ней своими чёрными пальцами. Гермиона побледнела, её колени подогнулись, и она, потеряв равновесие, рухнула на пол.
Последнее, что она услышала, был шёпот книги, наполненный тёмной магией.
Сильные руки крепко держали девушку, неся её в комнату.
— Глупая девчонка! — шептал сквозь зубы Реддл. Его лицо было бледным, как полотно, а глаза окрасились красным цветом, поддерживая в нём силу. На лбу выступила испарина. — Везде
сующий свой нос девчонка!
Он зашёл в комнату и осторожно уложил её на кровать. В его движениях чувствовалась неожиданная для него забота, хотя голос всё ещё был полон раздражения и гнева. Пальцы дрогнули, когда он поправлял одеяло, но тут же сжались в кулак.
Гермиона лежала неподвижно, всё ещё находясь в бессознательном состоянии, а он замер над ней на мгновение дольше, чем следовало. Но как только Реддл отошёл от кровати, намереваясь покинуть комнату, его силы внезапно покинули.
Он покачнулся, схватился за край стола, но было поздно — колени подогнулись, и он тяжело рухнул на пол. Бледное лицо побледнело ещё больше, а на лбу вновь выступила испарина. Казалось, что использование магии для спасения девушки истощило его гораздо сильнее, чем он предполагал.
«Блуждая в чёрном тумане, Гермиона внезапно очутилась на обломках Хогвартса. Шум стоял оглушительный — всё вокруг гремело, содрогалось, а повсюду вспыхивали разноцветные заклинания, озаряя разрушенные стены школы. Камни крошились под ногами, пыль висела в воздухе, смешиваясь с дымом от пожаров.
— Гермиона, беги! — прокричал рыжеволосый юноша. В следующий миг в него угодило зелёное заклинание. Тело безжизненно рухнуло на землю.
— НЕЕЕЕТ! — её крик был настолько пронзительным,что её связки надорвались, выдавливая из неё хрипы.
— Нет! — прошептала она, падая на колени рядом с бездыханным телом.»
— НЕТ! — резко открыв глаза, Гермиона прокричала. Она тяжело дышала, её грудь вздымалась от рыданий.
— Что это было? — спросил удивлённый мужской голос.
Гермиона в ужасе повернула голову. Реддл сидел на полу, оперевшись на кровать. Его бледное лицо выражало полное непонимание, а в глазах читалось нечто похожее на страх.
— Что ты здесь делаешь? — прошептала она, еле выдавливая из себя слова.
— То же, что и ты — лежу без сознания, — язвительно произнёс он.
Он, покачиваясь, с трудом поднялся на ноги. Реддл пошатнулся, но сумел сохранить равновесие, ухватившись за край стола.
— Мы ещё обсудим это, мисс Грейнджер, — сквозь зубы произнёс он, не глядя на неё.
Медленно повернувшись, он перевёл взгляд на окно, где за стеклом сгущались сумерки. В его глазах промелькнуло раздражение.
— К ночи будь готова, — добавил он, его тон стал более властным. — Мы идём к Лестрейнджам.