Часть 7
Как только за Роном Уизли закрылись ворота Мэнора, пламя в камине снова заполыхало.
Драко нахмурился и заворчал:
— Сегодня день посещений, что ли? Грейнджер, если это опять твои друж... — Но не успел он договорить, как из камина вышел, отряхивая с широких плеч золу, высокий мулат.
Лицо Малфоя впервые за долгое время расплылось в искренней радостной улыбке.
— Блейз!
Забини тоже улыбался.
Друзья кинулись друг к другу, пожали руки, даже сымитировали нечто отдаленно напоминающее дружеские объятия.
— Привет от Нотта! — вынимая из внутреннего кармана плаща бутылку огневиски, воскликнул гость. — Он не смог прийти, но передал это тебе, — помахав этой самой бутылкой под носом у друга, закончил он.
— Вот уж не ожидал! Думал, про меня все забыли, — не прекращая улыбаться говорил Малфой.
Он указал рукой на мягкое кресло, и Блейз тут же плюхнулся в него, откупоривая напиток.
Малфой сел рядом и уставился на друга, возящегося с пробкой.
Гермиона все еще стояла у окна, раздосадованная появлением Рона, но теперь она таращилась на пришедшего.
— Я даже спрашивать не хочу, через чей камин ты сюда пробрался, — пробубнила она.
Блейз лениво повернул голову на источник звука.
— А я тебя и не заметил, Грейнджер, — пренебрежительно бросил он, создавая из воздуха два хрустальных стакана с изящной гравировкой. — Так значит вот кого они оставили присматривать за тобой? — повернувшись к Драко, протянул он. Хохотнув, он добавил: — Тебя явно недооценивают.
Гермиона насупилась, но из комнаты не выскочила и даже не вышла.
— Может, ты все-таки оставишь нас? — поморщившись от глотка огневиски, скорей приказал, чем попросил Малфой.
— Нет. Я не могу тебя оставить наедине с ним. — Гермиона хмуро кивнула в сторону Забини. — Вдруг ты сбежишь, или что-то еще в этом духе.
— Будто ты сможешь мне помешать, если я захочу сбежать! — огрызнулся Драко, протягивая руку за стаканом.
Блейз улыбнулся Гермионе - когда нужно, он мог быть милым и обходительным, за что Драко в Хогвартсе частенько называл его жополизом.
Забини встал с кресла, подошел к девушке, взял под руку и слащавым голосом заговорил:
— Мисс Грейнджер, прошу Вас! Нам с моим другом нужно пообщаться на личные темы. Уверяю Вас, — глядя на Гермиону честными черными глазами, тянул своим успокаивающим красивым голосом он, — ничего противозаконного! Так, — махнул он рукой, — мелочи!
Гермиона вздохнула и неохотно кивнула, после чего покинула столовую.
— Как тебе это удается?! — восхищенно воскликнул Малфой, когда дверь за девушкой захлопнулась. — Если я ее пытаюсь о чем-то попросить, она так и норовит сделать все назло!
Блейз рассмеялся мелодичным бархатным смехом и уселся на место. Повертев полупустой стакан в руке, он ответил:
— Нужно уметь обращаться с девушками, даже к грязнокровкам можно найти подход! Но вообще, — со смехом добавил он, - это мое природное обаяние.
Малфой окончательно развеселился. Выпитое огневиски уже ударило в голову, и мысли стали такими размытыми, такими нечеткими. Они будто выветрились, стали ненужными. Хотелось расспрашивать о школьных друзьях, смеяться, как в старые добрые времена. Но для начала нужно было поговорить. И поговорить достаточно серьезно.
— Блейз, черт тебя дери, выкладывай, зачем пожаловал!
Блейз сделал глоток и спросил будничным тоном, будто разговор был о погоде, не более того:
— Ты уже в курсе побега?
Лучи солнца ударили Малфою по глазам, и он поспешно встал, чтобы задернуть шторы.
Возле окна он сощурился, глядя в даль.
— Я читал об этом в "Пророке." Значит, это тоже правда?
— Да.
— И ты поэтому пришел? — удивленно осведомился Малфой, оборачиваясь.
— Ты еще не понял, что это все по твою душу?
Конечно, Малфой понял. Как только прочитал об этом в газете, он сразу осознал: фанатичные идиоты решили отомстить.
Но какими бы идиотами они ни были - они опасны. Безмерно опасны. Особенно после Азкабана.
Азкабан вообще меняет людей. И всегда не в лучшую сторону.
Это Малфой по себе знал.
— Блейз, зачем ты интересуешься?
Хотелось отвести от этой темы друга. Меньше знаешь - крепче спишь. Не надо Блейзу в это лезть. И Гермионе, от которой газеты он прятал по этой причине, тоже.
Стоп. С каких пор он стал думать о ней по имени?
Хреново.
Лучше так - грязнокровке Грейнджер.
Блейзу же явно вопрос не понравился. Он непроизвольно нахмурился, даже слегка скривился, хотя обычно сохранял спокойное лицо даже в самых каверзных ситуациях.
— Придурок, да? Ты один с ними ни за что не справишься. У тебя даже палочки волшебной нет.
Спокойно, Забини. Я справлюсь, только не лезьте.
— Блейз, — многозначительно глядя на друга начал Драко. — Послушай.
Забини уже открыл рот, чтобы прервать еще не начавшуюся проповедь, но Малфой не дал ему этого сделать — он выставил ладонь вперед в знак того, что его лучше не перебивать.
Забини знал еще по Хогвартсу, что с Малфоем шутки в такие моменты плохи. Если сказать слово поперек, не дождавшись окончания его речи, можно запросто загреметь в больницу Святого Мунго.
Впрочем, нет. Больница Святого Мунго - это явно перебор, но Нотта однажды пришлось вести к мадам Помфри.
Драко продолжал:
— Я под контролем Министерства. Возможно, это и хреново, но сейчас мне это только на руку. В мое поместье можно пробраться только через камин в кабинете министра, трансгрессировать на территории поместья и вовсе может только Грейнджер или кто-то, кому она откроет доступ. Так что времени, пока они до меня доберутся, — дохрена. Пока Долохов и Лестрейндж будут думать, как меня выловить, их уже раз десять поймают. Я спокоен, и ты успокойся.
На самом деле Малфой был не совсем спокоен. Эти двое - безбашенные и далеко не дураки.
Он был уверен, что не успеет и глазом моргнуть, как Долохов и Лестрейндж достанут его.
Но он был не совсем против такого расклада: жизнь ему поднадоела.
Малфой был не против умереть, но умело убедил Забини в обратном.
Точней, подумал, что смог убедить.
***
— Ты меня избегаешь.
Вовсе не вопрос. Утверждение. Взгляд зеленых глаз забегал по кабинету. Смотреть в какую угодно точку, только не на разъяренного друга.
— Нет, просто завал был.
Врать другу так гадко и мерзко. Гарри чувствовал себя ублюдком.
Скрывать, утаивать. Разве Рон не достоин знать все?
Разве Рон не доказывал свою преданность много раз? Рон всегда был рядом. Всегда помогал, поддерживал. Ну или почти всегда, но не суть.
— Что. Вы. От. Меня. Скрываете.
Кажется, его терпению пришел конец.
Гарри понял: не скажет правду - потеряет друга.
А скажет - тем более.
— Прости, Рон. Я не могу тебе ничего рассказать.
— ЧТО У ВАС С МАЛФОЕМ ЗА ДЕЛА?!
Рон кричал. Рон орал.
Рон хотел знать правду.
А потом вдруг под виноватым взглядом зеленых глаз плюнул на пол в кабинете друга, развернулся и ушел.
Хлопнул дверью так, что чуть штукатурка с потолка не посыпалась.
Гарри со всей силы стукнул по столу, от чего рамка с фотографией упала и разбилась.
А с фотографии махали руками, улыбаясь, Рон, Гермиона и он, Гарри.
***
До ужина Гермиона не видела Малфоя. Она даже не знала, ушел Забини или нет.
Просидеть весь день в библиотеке - это так по-грейнджеровски.
Правда, на этот раз чтение книг как-то не шло. Слова вылетали из головы, забывались целые абзацы. Она просто водила глазами по пожелтевшим страницам, но ничего не улавливала.
В голове роилось множество мыслей.
Откинув книгу, она достала волшебную палочку и произнесла в сотый раз:
— Акцио «Ежедневный Пророк».
Ничего не произошло. Наверное, сжег. Или приказал эльфам.
Появление Рона ничуть не успокоило. Теперь, наоборот, все стало еще запутаннее - что там такого пишут, от чего Рон носится как сумасшедший?
Явно, что Малфой как минимум половину утаил. Не рассказал.
А еще... Она не испытала особой радости, когда увидела Рона.
Тепло уже не согревало сердце, когда она вспоминала их маленькую уютную квартирку.
Возможно, она просто привыкла к Мэнору. К огромному, жуткому, прекрасному своими садами и богатым убранством Мэнору.
Она привыкла к завываниям призраков грязнокровок из подземелья.
Она привыкла к наивкуснейшей еде и исполнению любых капризов добрым эльфом Джерри.
К хорошему вообще быстро привыкают. А было ли в этой жизни что-то хорошее? В жизни рядом с Малфоем? В жизни в его доме?
«Нет, не было!» - не уставала уверять себя Гермиона.
— Ужин подан.
...было...
Он стоял в дверях, небрежно оперевшись о них спиной. Волосы, вновь обрезанные, как и раньше в Хогвартсе, были зачесаны назад.
Серые глаза смотрели на нее в упор.
Снова это наваждение. Снова мысли о его привлекательности проскочили в голову. Мысли, которым не место в ее голове. Совсем не место.
Рон. У нее есть Рон.
Должен быть.
***
— И ты ему поверил?!
Пэнси уткнула руки в бока, расхаживая по комнате взад-вперед и не сводя глаз с сидящего в кресле Блейза.
Блейз усмехнулся.
— Конечно, нет.