Глава 6
Он должен умереть.
Только после этого и мы уйдем.
***
— Врешь!
Гермиона стояла посреди столовой, мотая головой, размахивая руками.
Пыталась придумать доводы, доказывающие, что все услышанное ею сейчас - ложь.
Малфой сидел в той же позе, в какой и начал свой рассказ.
Безразличное лицо. Пустой взгляд.
Правда, когда он смотрел на неверующее лицо Грейнджер, его губы то и дело растягивались в ухмылке.
Он пожал плечами.
— Думай как хочешь. Мне плевать.
Гермиона прикрыла глаза, стараясь успокоиться и мыслить трезво. Прошлась по комнате взад-вперед, подбирая слова.
— Гарри не... — начала она твердо, но договорить не успела.
— Похоже, к тебе гости.
И правда - в камине полыхнуло зеленое пламя, из которого секунду спустя вышел человек.
Он не остановился, чтобы стряхнуть с себя золу, а сразу бросился к ошарашенной девушке.
— Гермиона!
***
Гарри Поттер снова и снова перечитывал статью под заголовком «Побег из Азкабана».
Сегодня утром стало известно, что из Азкабана, каким-то образом миновав дементоров, сбежали двое: Рудольфус Лестрейндж и Антонин Долохов - последние оставшиеся в живых Пожиратели смерти, приговоренные к пожизненному заключению в Азкабане.
Министерство Магии сообщает, что досрочно отпущенный неделю назад Драко Малфой не имеет к этому никакого отношения, так как находится под бдительной охраной непосредственно сотрудников Министерства.
Кроме того, мы просим Вас не совершать необдуманные действия (о них на стр. 3), а сразу посылать сову в Министерство Магии в случае обнаружения Вами вышеуказанных преступников.
Более подробно читайте в завтрашнем выпуске «Ежедневного Порока».
Со страницы, нахально улыбаясь, на Гарри смотрели двое - Долохов и Лестрейндж.
Они делали руками непристойные жесты, время от времени заходясь диким хохотом. Их черно-белые лица - грязные, покрытые шрамами - вызвали у Гарри отвращение. Он скривился и на секунду забыл, о чем только что прочел. Настолько ненавистны были ему эти люди, что он чуть не порвал газету в клочья, но, решив, что бумага ни в чем не виновата, Гарри отложил свежий выпуск «Пророка» и откинул голову на спинку кресла, пытаясь собраться с мыслями.
***
— Рон, какого ты... — пытаясь высвободиться из объятий незваного гостя, восклицала девушка.
Рон прижимал ее к груди и нежно шептал на ушко:
— Неужели ты не соскучилась? Я вот только о тебе и думал.
Со стороны послышался очень гадкий звук: Малфой со всем усердием, на какое только способен, пытался заставить себя блевануть на ковер, по-видимому, в знак того, что обнимашки этих двоих ему противны.
Уизли зло покосился на него, но промолчал.
— Рон, — вырвавшись из объятий своего парня, начала девушка, — как ты смог сюда попасть?
Она еще сама не поняла, рада ли она его визиту или нет. Но ее удивленный тон говорил о многом.
— А, — отмахнулся Рон, — я через камин в кабинете министра!
Гермиона в ужасе ахнула, прижала руки ко рту:
— Ты пробрался в кабинет министра?!
Малфой давился от смеха. Он почти съехал со стула, временами пытался выговорить какие-то слова, но собственный дикий хохот не давал ему этого сделать.
— Это неважно! — не обращая внимания на бьющегося в конвульсиях Драко, ответил Рон, поглощенный радостью от общества Гермионы. — Ты не знаешь, что происходит у Гарри?
Смех Малфоя мгновенно стих, он навострил уши.
— Рон, дело в том, что я не читала газеты за всю последнюю неделю. Я не в курсе происходящего. Но Малфой... — Гермиона едва успела пригнуться от летящей в нее чашки.
— Ты что творишь, ненормальный?! — вскричал Рон, выхватывая волшебную палочку.
Малфой встал.
— Убери свой деревянный огрызок, — ледяным голосом прошипел он, глядя на Уизли. Потом медленно повернулся к Гермионе и не менее ледяным голосом сказал: — Еще одно слово, и твоя лохматая голова будет украшать мою совятню. Все, что я сказал тебе, — секрет.
Рон стоял ошарашенный, пытаясь сообразить, стоит ли выпалить в ублюдка Авадой или подождать.
Тем временем Малфой приближался к Гермионе, глядя на нее сверху вниз.
По ее спине пробежал холодок.
«Я его не боюсь... Я его не боюсь...»
Руки мгновенно вспотели, голова будто закружилась. Она уже осознала, что чуть не сболтнула лишнего. Того, что Рону знать не стоит.
Да и ей не следовало бы.
«Не боюсь...»
Блеклые серые глаза. Взгляд острый, пронизывающий и в то же время... пустой?
Будто взгляд мертвеца.
Или нет... Взгляд огромной змеи на жертву. Василиска на пауков.
«Боюсь...»
— П... прости... Я...
— ОТВАЛИ ОТ НЕЕ, МРАЗЬ!
Громкий, почти дикий вопль Рона.
И все. Разрушено.
Страх резко исчез. И с ним исчезло некое очарование. Его яростью. Его глазами.
Злостью.
Собственной боязнью.
Заклинанием ударили в огромное зеркало. Оно затрещало, раскололось и рассыпалось на тысячи маленьких осколков, в которых все еще что-то отражалось.
Страх.
— Что. Ты. Сказал.
Палочка Рона нацелена в лоб Малфоя. Рука Рона совсем не дрожит, как дрожат руки Гермионы.
Одно неверное слово, одно неверное движение, и тело Драко Малфоя будет лежать на мягком белом ковре, осыпанном золой и осколками зеркала.
Зола отправится обратно в камин, зеркало восстановят заклятием "Репаро", а Малфой останется мертвым.
На этом самом ковре.
Быть может, его закатают в него и в нем же похоронят.
— Рон... Драко... Пожалуйста...
Почти неуловимый шепот. Но в этой звенящей, давящей на уши тишине он прозвучал как крик.
Оба парня обернулись на нее.
И у обоих что-то сжалось внутри.
В ее глазах застыли слезы. В них мольба о... о чем-то. Она сама не знала, о чем просит. Просит Рона бросить палочку? Тогда зачем назвала Малфоя, да еще и по имени?
Просит Малфоя замолчать? Успокоиться? Не кричать?
А он и не кричит. Он спокоен.
Он лишь прожигает взглядом ее парня.
Просит его не смотреть на Рона? Это глупо. Он волен смотреть на него.
Рон засунул палочку во внутренний карман потрепанной мантии, подбежал к Гермионе, обнял. Слезы начал утирать.
А Малфой стоял неподвижно. В голове пульсировало, звенело, билось собственное имя. Произнесенное его-можно-сказать-тюремщицей.
«Драко. Драко... ДРАКО!»
***
Утренний ветерок приятно ласкал пожелтевшую дряблую кожу. Теплое майское солнце слепило глаза.
Все гудело, цвело и пахло.
Лишь камень на душе давил неимоверно. Ничего. Они тут, чтобы его сбросить. Чтобы доказать - их Лорд мертв, но его идеи живы. И они смогут отомстить тому, кто от них отрекся.
Маленький лесной ручеек звонко журчал. Свежая ядовито-зеленая высокая трава скрывала вход в небольшую пещерку.
Раздвинув тоненькие веточки молодого кустарника, мужчина заглянул в темный проход, из которого повеяло холодом и сыростью.
— Вот она. Здесь и будем обитать.
Хриплый голос потрепанного и грязного человека. Во всех смыслах.
Его друг, не менее потрепанный и грязный, слегка оттолкнул его, чтобы посмотреть на их новое укрытие.
Вошел, оглядел пещеру изнутри оценивающим взглядом, крикнул:
— Не Мэнор малфоевский, конечно, но жить можно! — Причмокнув, он добавил: — Еще б бабу сюда.