8 часть
Прошла неделя, в течение которой Северус пытался разобраться в затруднительном положении Гермионы Грейнджер, или, точнее, как он сможет возместить хотя бы часть ущерба, нанесенного ей.
Их совместная работа продолжалась без малейших трений, и Гермиона проводила каждую среду, помогая ему перестраивать лабораторию. В центральной комнате появился дополнительный стол и несколько новых книжных шкафов; старую мебель вынесли в изолятор вместе с остальным ненужным хламом. Правда, после перестановки оказалось, что свободного места осталось мало, но, тем не менее, для работы все было продумано отлично. Наконец появилась комната, где он разместил все свои бумаги и множество томов по зельям, исписанных заметками на полях.
Он просматривал собственные записи, делая примечания и ссылаясь на самые последние публикации. На другом конце стола сидела Гермиона и перемалывала болотные бобы для желудочного зелья Помфри, не спуская глаз от массы сушеного нечто, отмокающего в горячей воде.
Северус незаметно разглядывал девушку, когда они работали над разными заданиями. В последние годы, похоже, она оставила попытки усмирить непослушные волосы, которые отказывались подчиняться. Ее кудрявая грива как обычно падала на спину, сдерживаемая прядями, собранными в хвост. Выбившийся локон лежал на ее щеке и мягко колыхался от дыхания.
Вернувшись к своим бумагам, он не заметил, что Гермиона подошла к полкам. Шкафы поднимались под самый потолок, чтобы дотянуться до верхних полок, требовалась стремянка.
- Профессор, что это такое? - спросила девушка, стоя на мысочках на стуле и снимая с полки маленький стеклянный горшок. Крышки на нем не было, и Гермиона осторожно принюхалась.
- ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?! - громко воскликнул он и немедленно пожалел об этом, заметив, как от неожиданности девушка потеряла равновесие, опасно пошатнувшись. Стремительно вскочив, Северус в один миг подлетел к ней.
- Полагаю, ищу сушеные копыта кентавра, - произнесла она ехидно, вцепившись в край шкафа. - Пожалуйста, больше не пугайте меня так, я чуть не упала.
- Я заметил, мисс Грейнджер. И буду очень признателен, если вы сию секунду спуститесь оттуда, - не доверяя ей, он обхватил Гермиону за талию и спустил вниз. Как только она оказалась на полу, Северус взял горшок из ее рук и, накрыв крышкой, плотно запечатал с помощью заклинания.
- Теперь говорите. Сколько вы вдохнули? Голова не кружиться, не чувствуете резь в глазах? - он приподнял ее голову за подбородок и посмотрел зрачки, отметив ровный карий цвет радужки. При более внимательном рассмотрении можно было заметить вкрапления зеленого.
- Совсем чуть-чуть, нет и нет, - ответила она. - А что это?
- Основной компонент Gravis Expirato, - он взял ее руку и, ущипнув за кончики пальцев, повторил это действие несколько раз, пока не убедился, что кожа моментально возвращается к своему первоначально розовому цвету.
- Ой, ОЙ. Профессор, со мной все в порядке. Я прекрасно знаю, что нельзя глубоко вдыхать никакие запахи, если не уверена, что перед тобой.
- Тем не менее, - произнес он, критически разглядывая цвет ее лица. - Я хочу, чтобы вы посидели еще несколько минут и сказали мне, если почувствуете слабость или судороги.
- Со мной и правда все нормально, - настаивала она, но подчинилась, когда, подтолкнув стул обратно к столу, Снейп усадил ее. - Я едва уловила аромат. Пахнет как Львиный зев.
- Да, - рассеянно протянул он, пока изучал полки. - Это близкий родственник пустырника, но особая разновидность, созданная для единственной цели. Осталось немного, после того, как я приготовил Expirato. - Сушеные копыта находились на полке вровень с головой Северуса, что было слишком высоко для Гермионы. Он снял банку с полки и передал ей.
- Вот. Когда закончите, оставьте их здесь, они понадобятся мне позднее.
- Да, сэр.
Северус поставил свой стул ровно и поднял с пола перо. Усевшись, он поправил мантию и пригладил волосы, но прежнее спокойствие не возвращалось. В течение минуты он наблюдал за Гермионой, шинкующий копыта, затем прокашлялся. - Я попрошу мадам Помфри дать вам Ложного корня единорога. Если у вас возникнут проблемы, немедленно обратитесь к ней.
- Хорошо, - согласилась Гермиона, немного удивленная его беспокойством. Чаще всего корень единорога использовался как средство, предохраняющее от выкидыша. - Спасибо.
- Пожалуйста, - и, наконец, измучившись, Северус решился задать вопрос, занимающий все его мысли последние несколько дней. - Мисс Грейнджер, скажите. Последний раз, когда мы говорили, вы склонялись к тому, чтобы самой вырастить ребенка, а не отдать его на усыновление. Вы не передумали?
- Нет, - ответила она после минутной паузы. - Несмотря на угрозу войны, я хочу сама вырастить малыша.
- Я надеялся, что, возможно, вы позволите мне видеться с ребенком.
Гермиона осторожно положила копыто на терку и посмотрела на мужчину, сидящего напротив. Его лицо казалось, как обычно, непроницаемым, но за последние недели совместной работы она научилась угадывать что-то по его невольным движениям. Длинные пальцы сжимали перо, покачивая его из стороны в сторону, выдавая волнение, с которым он ожидал ее ответа.
- Конечно, профессор, - ответила она. - Я просто... Я думала, что вам все равно. Мне казалось, ребенок будет …обузой для вас.
- Неизвестно, как все сложиться в будущем, мисс Грейнджер. Но мне не все равно, и пока оставим это.
Гермиона продолжала пристально смотреть на него, и в ответ он вопросительно изогнул бровь.
- Могу я показать вам кое-что? - попросила она. Нахмурившись от того, как серьезно прозвучал ее вопрос, Северус кивнул, но помрачнел еще больше, когда Гермиона поднялась и, подойдя к двери, закрыла ее.
- Больше это никого не интересует. Конечно, Помфри встречалась с этим раньше, но ни Джинни, ни Гарри, ни Рон… ох, я заболталась, - она подошла к Северусу, затем, поколебавшись, обошла его и исчезла за призрачной стеной изолятора.
Северус проследовал за ней. Гермиона остановилась у одной из пыльных кроватей у стены. Молча она расстегнула тяжелую школьную мантию, открывая некрасивый свитер крупной вязки и леггинсы.
- Дайте руку, - приказала она. Ничего не понимая, Северус протянул ей руку, и Гермиона, достав палочку, прошептала короткое заклинание. Он ощутил легкое покалывание.
- Чары Чувствительности, - объяснила она. - Я нашла их в одной из библиотечных книг. Иначе Вы ничего не почувствуете. Я только на третьем месяце, слишком маленький срок. Я сама начала чувствовать всего несколько дней назад.
- Почувствую что? - спросил он, но девушка не ответила. Не выпуская его руку, она легла на кушетку и быстро подняла свитер. Северус увидел полосу бледной кожи между поясом брюк и закатанным свитером: небольшой живот удалось бы скрыть, будь Гермиона попухлее.
- Мисс Грейнджер, могу я узнать… - слова замерли, когда она положила его руку на свой живот, заставляя неуклюже наклониться. Он открыл рот, чтобы запротестовать, но вдруг что-то шевельнулось под его ладонью. Он медленно опустился на край кровати, рядом с девушкой. Еще один толчок.
Однажды Гарри и Рону удалось подложить ей в карман мантии мышь. Когда она села, мышь, изучившая свою тюрьму, фыркала и бегала по карману из угла в угол. Чувство щекотки от тех маленьких лапок больше всего было похоже на ощущения, которые она испытывала сейчас, когда ребенок ворочался в ее матке.
- Здесь. Вы почувствовали это? - не дожидаясь ответа, она переместила руку Северуса ниже, пока его пальцы не оказались около ее пупка, почти под поясом брюк. Она замерла на мгновение, и он почувствовал это снова. Как будто на ладони дрожат крылья бабочки. - Нажмите чуть-чуть, - предложила она, прижав его руку своей ладонью, и, когда он это сделал, ощущение повторилось.
Впервые за все время знакомства Гермиона видела Северуса Снейпа по-настоящему ошеломленным. Его черные глаза наполнило удивление, когда он уловил движения его ребенка, и ощущение благоговейного трепета сделало его лицо менее суровым, разгладив глубокие морщины на лбу.
Она тоже была потрясена, когда впервые это обнаружила, и хотела поделиться секретом хоть с кем-нибудь. И сейчас, видя, как кто-то испытывает те же эмоции, она вновь улыбалась при мысли о происходящем чуде.
Только когда он переложил руку на новое место, пытаясь проследить неуловимое перемещение, Гермиона поняла, насколько интимным был этот момент и вся ситуация в целом. Лежа на спине с его большой теплой рукой на животе, она не могла не заметить, что такое близкое его присутствие было немного пугающим. Конечно, Снейп был худощав, но его нельзя назвать слабым, и это стало очевидно, когда он склонился над ней.
Он снова переместил руку, и девушке показалось, что она сейчас взорвется. Простое и разумное объяснение, что Снейп отец ее ребенка, оказалось ничем по сравнению с физическим ощущением того, что он мужчина. Она пыталась успокоить себя, наблюдая за ним, но ее соски немедленно напряглись при мысли, что Снейп прикасается к ней. Она не помнила ничего и даже не хотела вспоминать о насилии, в результате которого стала беременной, но он знал ее тело. Она носила его ребенка.
Медицинские трактаты предупреждали, что ее гормоны будут весьма активны, но это было невероятно. Только прикосновения его руки к почти закрытому животу заставили ее тело реагировать на Северуса Снейпа с бешеным возбуждением, не сравнимым со всем тем, что когда-либо вызывал Рон даже при ее активном участии. Гермиона закрыла глаза и твердо приказала своим гормонам успокоиться.
- Извините, - Снейп быстро убирал руку с ее тела, и Гермиона почти расстроилась, что он отстранился. - Очень интересные чары.
Почувствовав себя униженной при мысли, что Снейп мог заподозрить в ее действиях жалкие попытки соблазнить его, Гермиона села и закуталась в мантию. Румянец на его обычно бледном лице подтверждал ее догадки, пока их взгляды не встретились, и в его глазах она увидела только удивление, а не отвращение. Девушка задалась вопросом, когда в последний раз Снейп подпускал кого-нибудь настолько близко к себе.
В этот миг Гермионе захотелось быть более общительной. Она тяжело сходилась с людьми, но не сомневалась: Снейп из той же породы. Он более или менее ладил только с Дамблдором. У него не было друзей среди учителей, он не доверял им, во всяком случае, настолько, чтобы сообщить, что жив и находится в больничном крыле. К тому же, в последние месяцы, хотя и изолированный от любых контактов с внешним миром, он редко спускался или заходил к Помфри, а с Гермионой обращался отстраненно-вежливо.
Но, если она собиралась разрешить Снейпу участвовать в воспитании ребенка, им было бы лучше наладить дружеские отношения. Значит, следует поднять этот вопрос.
- Если вы хотите видеться с малышом, я не буду возражать.
Гермиона заметила, что напряжение в осанке Снейпа уменьшилось, и решила, что сделала верный ход. Она робко улыбнулась ему и добавила: - Когда малыш подрастет, ему будет полезно узнать, что волшебники говорят не только о квиддиче.
Дрогнувшие уголки его губ дали понять, что он оценил ее шутку - предупреждение. Рон и Гарри были ее лучшими друзьями и, вероятнее всего, останутся частью ее жизни и в будущем.
- Тогда просто считаю своим долгом познакомить нашего ребенка не только с новинками метел и сборными по квиддичу, - спокойно сказал он.
Гермиона улыбнулась и прошла за ним в лабораторию, застегивая мантию и вспоминая свои задания. Она не заметила того, что он назвал ребенка, которого она носила под сердцем, «нашим».
* * *
После полуденного звонка Гермиона, прихватив свою сумку, покинула больничное крыло. Требовалось закончить домашнюю работу после утренних уроков. В рюкзаке также покоились несколько черновиков ее письма родителям, но ей почему-то совсем не хотелось отправлять его в ближайшем будущем. Хотя сам предмет объяснений станет очевидным рано или поздно, ей хотелось отсрочить эту новость, которая, несомненно, шокирует родителей. Они даже могли заставить ее покинуть Хогвартс, а так рисковать она не могла.
Не чувствуя угрызений совести из-за промедления, девушка и сегодня решила отложить написание письма. Она шагала в библиотеку: нужно было кое-что найти для задания по Заклинаниям. Гермиона надеялась, что работа отвлечет ее мысли от родителей и необходимости сообщить им о том, что они скоро станут бабушкой и дедушкой. Но, расположившись за столом, обнаружила, что не может сосредоточиться на тексте перед собой.
Ее отвлекало не письмо, а совсем другое. С волнением она вспоминала о Северусе Снейпе и том возбуждении, которое испытала от прикосновения его руки. Закрыв глаза, она представила высокую фигуру Снейпа, склонившуюся над ней, и услышала его голос.
Убеждая себя, что ребенок когда-нибудь задаст подобный вопрос, Гермиона побрела в отдел истории Хогвартса. Она знала, Снейп учился одновременно с отцом Гарри, и просмотрела школьные альбомы за тот период.
Информация о нем была скудной, фотографии показывали худого невозмутимого и гордого мальчика с носом, до размеров которого он еще не дорос, и волосами, постоянно падавшими ему на лицо.
Он значился среди участников Дуэльного Клуба и был игроком в слизеринской команде по квиддичу, которая в тот год проиграла кубок Гриффиндору. Также он выиграл награду Хогвартса за проект по зельям, и упоминалось, что сразу после окончания школы был приглашен в Оксфордскую Алхимическую Академию. С последнего курса осталось несколько фотографий. Разглядывая карточки, на которых восемнадцатилетний Снейп отказывался махать рукой, как остальные, Гермиона отметила, что прошедшие годы были для него нелегкими.
В журнале «Кто есть Кто в Международном Зельеварении» содержался впечатляющий список его разработок, но, в отличие от остальных маститых колдунов, он не входил в научные группы и комиссии и в настоящее время не участвовал ни в каких исследованиях. Микроскопическая фотография запечатлела вытянутое мрачное лицо, обрамленное черными волосами. Лицо, которое девушка видела каждый день и которое совершенно не соответствовало необыкновенным ощущениям, возникшим в ее теле.
Поддавшись искушению, Гермиона восстановила в памяти те 45 секунд, когда Снейп прикасался к ней, умышленно отбрасывая все самые приятные воспоминания, пока не начала смотреть на произошедшее спокойно. Итак, мужчина был вдвое старше, и, если бы обстоятельства сложились иначе, она так никогда и не узнала бы, что он не «ушел в отпуск». Будь разумной, приказала она себе. Как рассудительная личность, Гермиона твердо верила, что разум управляет телом, поэтому она сможет контролировать свои глупые, буйные гормоны и заставит их подчиниться. Ее может заинтересовать мужчина, но не с этой стороны.
Гермиона вернула книги на полки, решив, что предавалась удовольствиям слишком долго. Нужно заниматься, а эта случайная одержимость Северусом Снейпом - безнадежная трата времени. Если их нынешнее временное перемирие перейдет на постоянную основу, то, возможно, они смогут стать друзьями, но не более, а все остальное – ее фантазии, которые следовало выкинуть из головы. Она мысленно устроила своему брыкающемуся телу серьезную взбучку и умышленно проигнорировала все чувственные воспоминания, которые вызвал у нее этот мужчина.
Несмотря на экскурс в прошлое Снейпа, Гермиона закончила домашнюю работу до ужина и решила присоединиться к остальным в гриффиндорской башне. Колин Криви окликнул ее, когда она поднималась по лестнице, и она остановилась, поджидая сокурсника. На секунду ей показалось, что пролетом ниже мелькнул Драко Малфой, но, присмотревшись внимательнее, поняла, что ошиблась.
В общей гостиной было, как всегда, шумно, студенты дописывали домашние задания, но в большинстве просто радовались окончанию учебного дня и ждали ужина. Сидя за одним из маленьких столиков, Гарри, Рон и Джинни болтали с Парвати Патил, и Гермиона присоединилась к ним.
- …не могу поверить, - говорила явно разгневанная Парвати. - Завтра тест по предсказанию. Как вы собираетесь его сдавать?
- Прежде всегда удавалась, - пробормотал Рон.
- Боже, вы до сих пор посещаете Предсказания? - насмешливо спросила Гермиона. - Я удивлена, что вы еще не режете цыплят, выглядывая в потрохах свое будущее.
- У некоторых отсутствует дар, - холодно заметила Парвати, повторив слова профессора Трелони. - Ладно, давай свою руку, - она поморщилась, когда взяла мозолистую ладонь Рона, но внимательно изучила ее.
- О, это интересно. Смотри, линия любви очень четкая, но все-таки пересекается с линией жизни. У тебя будет много подружек, но ты не встретишься со своей половинкой очень долго.
- Да ты что! И как долго?
- Трудно сказать. Все немного неясно, хотя это может означать, что ты уже будешь знаком с девушкой, прежде чем влюбишься в нее. Но, несомненно, это кто-то, с кем ты еще не встречался.
- Старая корова, - пробормотала через плечо Джинни Гермионе. Они стали близкими подругами, пока Гермиона встречалась с Роном, и Джинни была очень разочарована, когда поняла, что Гермиона вряд ли войдет в их семью.
- И все-таки, - настаивал Рон. - Сколько у меня времени?
- Я бы сказала… приблизительно до сорокалетия.
- Сорок! Великолепно!
- Что?! - с возмущением воскликнула Джинни, когда Гарри фыркнул от смеха. - Что в этом такого великолепного?
- Ну, - спокойно начал Рон. - Значит, я, по крайней мере, доживу до 40 и мне не придется беспокоиться ни о каких серьезные отношениях с кем-либо, как сейчас. - Он посмотрел на Гермиону, затем, умышленно отвел взгляд. Гермиона почувствовала, что краснеет.
- Ой. ОЙ, ОЙ! Больно же! - крикнул Рон, когда сестра и лучший друг одновременно пнули его по ногам.
- За что?
- За то, что ты такая сволочь, - пояснил Гарри.
- Точно, - подытожила Джинни. - Хорошо. Теперь рука Гарри.
- Абсолютно исключено, - отрезала Парвати. - Только взгляд на его ладонь вызывает у меня головную боль. Последний раз, когда я пыталась предсказать ему будущее, меня замучила мигрень.
- Ладно, давай про Гермиону, - неожиданно вступил Рон. - Уж у нее-то блестящее будущее.
Несмотря на протесты, Гермиону вытолкнули вперед, и Джинни уступила ей свое кресло. Парвати взяла ее за руку и провела по линиям на ладони.
- Ну и? - поторопила Гермиона.
- Ты не поверишь… - начала Парвати.
- Я, скорее всего, вообще не поверю, - пробурчала Гермиона.
- Скажу, что в твоей жизни произошли или произойдут такие перемены, которых ты совершенно не ожидаешь.
- Позвольте, угадаю. Высокий, темноволосый красавец подхватит меня и унесет в заоблачные дали.
- Этим и ограничимся, - произнесла Парвати просто и выпустила ее руку.
Гермиона засмеялась. Снейп был высоким и темноволосым и он действительно подхватил ее, когда она чуть не упала со стула, но это только половина предсказания, к тому же гаданиям нельзя верить, так как все построено на безумных домыслах и догадках.
* * *
Пройдя сквозь иллюзорную стену между лабораторией и изолятором, Северус Снейп увидел взлохмаченную шевелюру Гермионы, подметающую пол, и резко остановился.
- Мисс Грейнджер? – спросил он, и девушка немедленно подняла голову. Она стояла на полу у стола на четвереньках, и ее голова практически скрывалась под столешницей. Повсюду были разбросаны книги и тетради, а несколько листов пергамента свисали с полок.
- Перо уронила, - объяснила Гермиона, поднимая указанный предмет и закидывая его на стол. Она поднялась с колен и подтянула к себе стул.
- Понятно. Сегодня четверг, правильно?
- Да.
- Ага. Значит, у меня нет причин сомневаться в своем психическом здоровье. Тогда, ради всего святого, скажите, что Вы здесь делаете? - его слова прозвучали грубее, чем хотелось, но ее неожиданное появление выбило его из колеи. Весь вчерашней вечер он думал о ней и сейчас, обнаружив ее здесь, чувствовал себя более чем неловко.
Северус провел всю среду, работая в одной лаборатории с Гермионой, и сбился со счета, сколько раз он хотел заговорить с ней. Завершив работу и пожелав ей хорошего дня, он наблюдал за тем, как она уходит, но так и не задал вопрос, который занимал все его мысли. Он хотел попросить ее использовать Чары Чувствительности еще раз.
Для мужчины, который убедил себя, что ненавидит детей, особенно учитывая, что они мало интересовались зельеварением, Северус был очарован ощущением движений своего собственного ребенка. Его любопытство быстро переросло в наваждение, и к тому времени, когда он лег в постель, то твердо решил попросить Гермиону сделать это еще раз, независимо оттого, что она о нем подумает.
Во сне он увидел, что она согласилась. Гермиона легла на ту же самую кушетку и подняла свитер. Но вместо того, чтобы положить руку на ее растущий животик, он наклонился и, прижав ее к матрасу, начал яростно целовать, не обращая внимания на испуганные стоны девушки. Но звук смеха Люциуса Малфоя вырвал его из полусна, и, очнувшись с бешено колотящимся сердцем в пустой спальне, Северус понял, что больше не заснет.
- Профессор, извините. Я не хотела мешать, - Гермиона собрала свои бумаги, но ее печальный и немного измученный вид заставил его пожалеть о своем резком тоне.
- Вы не мешаете. Но мне интересно, почему вы здесь, когда ваше присутствие не требуется.
- Да так, - ответила она, пожав плечами. - Прячусь.
- Прячетесь? Могу я узнать, от чего?
- От кого. От Драко Малфоя.
- Малфоя? Объясните, - требовательно произнес он своим обычным менторским тоном, который безотказно действовал на студентов, и она не стала исключением.
- На этой неделе ежедневно после уроков Драко поджидает меня у лестницы в гриффиндорскую башню.
- Поджидает? - повторил Северус, как если бы хотел уточнить.
- Все, что он делает - просто смотрит, когда я прохожу мимо, но сегодня я не хочу видеть его лицо. Поэтому пришла сюда.
Обеспокоенный, он медленно пересек комнату и остановился около ее кресла. - Он что-нибудь говорил вам?
- Нет. Он почти ничего не говорит, после одного эпизода, когда пытался…напасть на меня.
- Когда это случилось?
- Месяц назад. Я отшила его, пригрозив испробовать на нем чары по … перемене пола.
- Почему вы не сообщили об этом?
- В тот день мои мысли занимало другое.
Снейп на минуту замолчал.
- Вы сказали, он напал на вас? Что он сделал?
- Прижал меня к стене.
- Что он говорил?
Когда Гермиона не ответила, Северус посмотрел на нее. Глаза девушки изучали пол под ногами, а краска на ее щеках заставила его пожалеть о своей настойчивости, но было поздно.
- Он сказал…сказал, что если я хороша для вас, то хороша и для него. Что я… ваша шлюха и затем, он попытался поцеловать меня. Точнее, действительно поцеловал.
Ужаснувшись, Снейп, будто находясь под заклятием Империус, не смог сдержать следующий вопрос, страшась услышать ответ. - А затем?
- Я врезала ему, - произнесла она с удовлетворением.
Снейп довольно хмыкнул.
- Драко знает, что произошло? - спросила Гермиона немного неуверенно.
- Вероятно, отец рассказал ему часть истории.
Выяснив все, Северус не хотел больше говорить. Он хотел немедленно найти Драко Малфоя и сделать ему больно. Очень больно. Он опустился на одно колено около Гермионы, оказавшись с ней лицом к лицу.
- Гермиона, будь осторожна. Не оставайся с Малфоем наедине. Не позволяй ему провоцировать тебя, несмотря ни на что.
- Я староста школы, - напомнила девушка. - Если я не смогу поставить на место одного мерзкого слизеринца, то мне стоит вернуть значок, - но вспомнила, с кем говорит, и смутилась. - Ничего личного, профессор.
- Забудьте, - сухо произнес он. - Вы очень уязвимы, в вашем состоянии. Даже Щекочущие Чары могут повлечь мышечные спазмы и спровоцировать выкидыш.
В глазах Гермионы появился испуг, и она понимающе кивнула. Северус накрыл ее руку своей: - Когда я понадоблюсь вам, а здесь меня не будет, поднимитесь наверх, в галерею.
Она нахмурилась, и он пояснил, что над больничным крылом расположен коридор-галерея. Пыльная и заброшенная, но достаточной длины, она давала ощущение простора, когда комнаты начинали слишком давить на него. - Галерею открывают портреты Четырех Основателей и дальше идут портреты бородатых колдунов и суровых ведьм, не менее строгих, чем Поппи. Они сразу же хмурятся, едва я покидаю больничное крыло без ее разрешения.
Гермиона почувствовала слабое желание защитить ведьму, ведь она многое сделала для Гарри, но часто держала его под неусыпным контролем, ничего не сообщая его обеспокоенным друзьям. - Конечно, иногда она может переусердствовать, - согласилась девушка.
- Если она когда-нибудь решит оставить Хогвартс, уверен, у нее есть все качества, что бы стать главной надсмотрщицей Азкабана. А пока я полностью в ее власти, и у меня нет выбора, кроме как подчиняться ей.
- Но вам же удается сбегать, - заметила Гермиона, вспомнив о том заклинании незаметности, которое он использовал в больничном крыле.
- Мисс Грейнджер. Я все-таки волшебник. В моем рукаве не только рука.
Он выдвинул краешек палочки из левого рукава. Подобно многим колдунам, Северус Снейп держал волшебную палочку здесь, откуда ее легко можно было достать, не рыская по складкам мантии в поисках кармана. Гермиона никогда прежде не обращала внимания на волшебную палочку Снейпа. Он редко ей пользовался и высказал свое мнение о глупых взмахах еще на ее первом уроке в начальном классе.
Темная полоска дерева была на удивление притягательна, и девушке захотелось прикоснуться к ней. Но она одернула себя, так как подобное действие было невероятно грубым нарушением колдовского этикета. Большинство волшебников отдали бы свои зубные щетки, но не позволили бы другому пользоваться своей волшебной палочкой.
Непонятное желание исчезло, как только Снейп спрятал палочку обратно. Гермиона заметила рисунок Черной Метки на его запястье, и это вызвало ряд мыслей, которые она тут же окрестила «блестящими идеями».
- Профессор Дамблдор много потерял теперь, когда вы не приглядываете за Волдемортом, я права? - спросила она
- Не могу преувеличивать важность своей предыдущей деятельности, но на данном этапе потеря любого участника весьма ощутима.
Гермиона кивнула и поправила выбившуюся прядь волос, убрав ее за ухо: - Я понимаю, что это не столь значительно, но есть газеты, которые публикуют различные сплетни и слухи.
- Да. И ее название «Ежедневный Пророк», - насмешливо произнес он.
- Нет, хотя она также отвратительна. Я говорю про маггловские газеты. ”The Sentinel” и прочие. Они полны всякой ерунды, вроде зачатия от инопланетян и тому подобного, - заметив, что Снейп начал терять терпение, она затараторила. - Дело в том, что прошлым летом, когда я убиралась в кабинете родителей, то прочитала одну статью, в которой говорилось о доме, взорванном дьяволопоклонниками. И клянусь, на фотографии над развалинами мерцала Черная Метка.
- Говорите, прошлым летом? Не помните, какого числа?
- Где-то в начале августа.
Снейп задумался. - Я спрошу у директора, знает ли он об этом нападении, - он прищурился, и внимательно посмотрел на Гермиону. - Вы думаете, эти бульварные газеты могут помочь нам с информацией? - подозрительно спросил он.
- Возможно чуть-чуть, - ответила девушка.
- Сегодня я поговорю с Дамблдором. И, напоследок, используйте помощь тех двух клоунов, которых вы называете друзьями. Скажите им что хотите, но не упускайте возможность. Драко Малфой еще не опустился до уровня своего отца, но он на скользком пути, и я уверен, Люциус уже все запланировал для него.
* * *
Только около полуночи Северус Снейп снова смог пройтись по длинным коридорам Хогвартса по пути в кабинет директора. Там он налил себе стакан чистого виски из графина и предложил то же самое Дамблдору.
- Нет, благодарю, - вежливо отказался Дамблдор, наблюдая, как его бывший профессор Зельеварения, глотнув янтарную жидкость, беспокойно зашагал по кабинету.
- Мисс Грейнджер пришла сегодня с интересным предложением, - начал Северус без обычного светского предисловия и сразу перешел к делу. - Конечно, мы можем просто потерять время, разбирая маггловскую прессу в поисках следов Пожирателей Смерти, но в последние дни у меня его переизбыток
- Очень хорошо, - согласился Дамблдор. - Я устрою подписку для Хогвартса на самые скандальные журналы. Вам, вероятно, придется обратиться к мисс Грейнджер за разъяснениями некоторых маггловских терминов, я доверяю ее благоразумию и рассудительности.
- О, да, она очень благоразумна, но Драко Малфой продолжает изводить ее.
Альбус Дамблдор наклонился вперед, его лицо выражало явное беспокойство. - Он что-нибудь узнал?
- Ничего, но был весьма настойчив. Если он обнаружит, что мисс Грейнджер ждет ребенка, то Люциус Малфой узнает об этом немедленно.
- Нет ничего, за что бы я мог исключить мальчика, - размышлял директор. - Пока он не совершит чего-нибудь столь ужасного, что заставит школьных попечителей выдержать давление Малфоя-старшего. А он будет готов уничтожить любого, лишь бы его сына восстановили.
- Если Люциус узнает, что она носит моего ребенка, то, без сомнения, использует ее, чтобы добраться до меня. Я сделаю все, чтобы защитить Гермиону от него. Одного раза было достаточно.
- Северус, - решительно произнес Дамблдор. - Независимо оттого, что между вами существует личная вражда, ребенок Гермионы, возможно, имеет большее значение, чем просто объект шантажа. Ребенок, зачатый насильно, во время Самайна. Это предзнаменование, которое я даже боюсь толковать.
- Малфой не верит в старые предания, - отмахнулся Северус. - Он не уважает старинные ритуалы, даже темные.
- Но Волдеморт наверняка считается с ними, - возразил Дамблдор. - Вспомни, что сделала Лили Поттер без использования палочки, только своей материнской любовью к ребенку.
- Примитивная магия, - недовольно буркнул Северус. - И поплатилась своей жизнью.
- Не считай, что примитивная магия не может быть эффективной, мой мальчик. В конце концов, дубинка тоже примитивная вещь, но никто не захочет получить ей по голове.
Наблюдая за молодым волшебником, который свирепо нахмурился, остановившись у окна, Дамблдор улыбнулся. Всего месяц назад из Северуса было и слова не вытянуть, он отказывался участвовать в спасении даже собственной жизни. А сейчас он стоял здесь сердитый, но с тем же острым умом - союзник, которого Дамблдор так высоко ценил все эти годы.
«Браво мисс Грейнджер, - подумал он. - Браво!».