Глава 13
Чжун Ли постепенно выплывал из беспросветного сладкого забытья, но едва сознание вернулось к нему, как тело тут же напомнило о себе резкой болью. Он мгновенно полностью проснулся, с трудом приподнялся на локте и, увидев мирно спящее лицо мужчины рядом с собой, почувствовал, как ярость вскипает у него в груди.
«Эй, просыпайся!»
Но мужчина лишь крепче обхватил его руку во сне, продолжая безмятежно посапывать.
«Да проснись же ты наконец!»
Чжун Ли принялся яростно трясти Ду Юя, собираясь устроить ему взбучку, как только тот откроет глаза.
После долгих стараний Ду Юй наконец зашевелился, недовольно замычав. Его глаза были мутными от сна, а выражение лица — удивительно невинным. Он с трудом дотянулся до будильника на тумбочке, прищурился и пробормотал:
«Который сейчас час...»
Увидев, как он снова зарылся лицом в подушку, прячась от света, как его обнажённая спина высунулась из-под одеяла, а плечи инстинктивно съёжились от холода, а его черные волосы спутались, даже взбешённый Чжун Ли ненадолго заколебался.
Он собирался прибить этого типа на месте, но тот выглядел сейчас на редкость безобидно, лежа в такой позе, словно это из него, а не из Чжун Ли, выжили все соки. Трудно было поверить, что этот человек — тот самый похотливый демон, что мучил его ночью. Может, он и правда был одержим злым духом?
«Эй! Быстро поднимайся, нам надо поговорить!»
Ду Юй лишь невнятно хмыкнул в ответ, придвинулся ближе и уютнее устроился, обхватив его руку ещё крепче.
«Да отпусти ты меня, чёрт возьми!»
«......»
Чжун Ли сначала сжал руку в кулак, но удар мог запросто сломать кость, и тогда пришлось бы отмывать всю комнату от крови. Пощечины было бы достаточно, чтобы выместить злость, и в лучшем случае лицо распухло бы вдвое.
«Холодно...» — мужчина, даже не открывая глаз, жалобно поёжился, кутаясь в одеяло, показывая совершенно беззащитный вид.
Чжун Ли долго колебался, скрипя зубами, но в итоге так и не решился ударить по этому хрупкому лицу.
Он был действительно немного упрям. Как только он принял решение, ему было трудно его изменить, например, музыка и Оуян. То же самое можно было сказать и о человеке перед ним.
Постепенно Чжун Ли начал понимать, что Ду Юй — человек бессердечный, лишённый чувства товарищества и к тому же со странностями. Но когда дело доходило до конкретных действий, его рука почему-то замирала в нерешительности. В конце концов он лишь плюнул и сквозь зубы процедил: «Ты, ублюдок, иди к черту», — затем выдернул руку из объятий и с силой накрыл одеялом Ду Юя с головой.
Погружённый в сон Ду Юй, вернувшись в свой уютный кокон из подушек и перин, тут же снова провалился в объятия Морфея. Он даже не заметил, как Чжун Ли перед уходом разнёс вдребезги несколько дорогих безделушек в его квартире.
В метро по пути домой Чжун Ли умудрился занять сидячее место. Всю дорогу он сидел, сгорбившись, с головой, зажатой в ладонях, погружённый в мрачные размышления.
Его терзали противоречивые чувства. Если рассматривать произошедшее как укус собаки, то не такая уж это и трагедия, чтобы зацикливаться.
Но Ду Юй оставался для него загадкой. Этот человек в любой момент мог повести себя так, словно в него вселился демон, и совершить нечто совершенно немыслимое. Вполне вероятно, что эти "укусы" будут повторяться снова и снова без конца.
Чтобы раз и навсегда решить проблему, пожалуй, стоило бы кастрировать Ду Юя.
Он уже с наслаждением представлял, как ножницы со звонким "чпок" совершают справедливую расправу, когда вдруг заметил перед собой пожилого мужчину с тростью. Чжун Ли поспешно вскочил и уступил место.
Теперь ему пришлось стоять и смотреть на экран в вагоне, где показывали заезженные клипы классических концертов. В кадре мелькнул двухлетней давности хит Сюй Яна — за пианино сидел Ду Юй, с мягкой улыбкой опустив глаза. Его убийственно прекрасный профиль и ловкие пальцы завораживали.
Чжун Ли взглянул пару раз и внезапно почувствовал, как злость уходит.
«Ладно уж,» — Подумал он: «Не стоит на самом деле кастрировать парня». В конце концов, Ду Юй был талантливым и перспективным — жалко будет его калечить.
Главное — твёрдо придерживаться двух принципов: не напиваться и не поддаваться на провокации. Тогда Ду Юй ничего не сможет с ним сделать.
Настоящий мужчина не должен придавать таким вещам слишком большого значения.
Но чем ближе он подходил к дому, тем сильнее становилось беспокойство. На душе было неспокойно и муторно.
После всего случившегося встреча с самым близким человеком вызывала не только стыд, но и чувство вины. Раньше он упрекал Оуяна за скрытность, но теперь полностью понимал его состояние и больше не держал на него зла.
Как назло, они столкнулись прямо у подъезда.
Оуян, похоже, собирался за покупками, но выглядел подавленным. Увидев Чжун Ли, он сделал над собой усилие и оживился: «Ты вернулся! Я как раз боялся, что не найду тебя. К тебе приехала тётя.»
«Что?!»
Чжун Ли приехал в город Т один, чтобы найти работу, в то время как его мать осталась в уездном городке. Каждый месяц он отправлял ей деньги на проживание, раз в неделю звонил, чтобы успокоить, а на праздники возвращался домой. Мать не жаловалась на такую жизнь, но сильно переживала, что сыну уже за тридцать, а семьи всё нет, и постоянно напоминала ему об этом, из-за чего каждый визит домой превращался для него в испытание.
«В холодильнике пусто, я схожу за продуктами.» — Сказал Оуян, всё ещё чувствуя себя неуверенно из-за их недавней размолвки: «Ты как раз посиди с тётей, а я вернусь и приготовлю ужин.»
«Погоди, погоди.» - Чжун Ли растерялся. Только что он пережил интимную близость с мужчиной, а теперь должен был встречаться с собственной матерью. К такому он явно не был готов: «Сяо Вэнь...»
«М?» - Оуян, которого он вдруг схватил за руку, с недоумением посмотрел на его смущённое лицо и, кажется, всё понял: «А, у тебя в этом месяце проблемы с деньгами?» - Он полез в карман и, немного порывшись, сунул что-то Чжун Ли в ладонь: «Тётя приехала, тебе точно понадобятся деньги. У тебя же самого, наверное, мало осталось. Возьми мою карту, пароль ты знаешь. Дашь маме побольше, чтобы ей было спокойнее.»
Чжун Ли не нашёлся, что ответить. Он молча взял карту, снова ощутив то знакомое тёплое чувство, которое всегда вызывала в нём эта немного робкая заботливость Оуяна. Сейчас ему было особенно трудно подобрать слова.
В гостиной худенькая пожилая женщина возилась с какими-то вещами.
«Мама,» — Позвал её Чжун Ли.
«О, ты вернулся!» — Лицо женщины расплылось в морщинистой улыбке: «Сивэнь сказал, что ты на дежурстве. Какая у тебя тяжёлая работа, даже ночами приходится трудиться. Я привезла две курочки в соли, только перед отъездом приготовила. Это домашние деревенские куры, их специально выращивают для подарков, в продаже таких не найдёшь. Очень хорошие, можно и так есть, и в суп класть. Как раз тебе для укрепления сил.»
Чжун Ли поспешно закивал и присел рядом, чтобы помочь разбирать вещи. Мать привезла много гостинцев, упакованных в клетчатые сумки и тканевые мешочки для благовоний, всё было туго перевязано, и распаковка требовала усилий.
«А-Ли, ты только на еде не экономь.» — Продолжала ворчать мать: «Посмотри на себя. На лице совсем мяса не осталось. И не думай, что раз молодой, то можно ночами шляться. Здоровье потом не вернёшь...»
«Мама, да я в порядке, крепкий как бык.»
«И насчёт женитьбы думать надо. Тебе уже тридцать один, а подружки всё нет...»
«Это же по восточному счёту!» — Взмолился Чжун Ли: «По-настоящему мне только тридцать.»
«А у других в твоём возрасте сыновья в школу ходят.» - Мать развязывала очередной узел: «Кстати, на днях у дяди Сы Шуя был юбилей — шестьдесят лет. Я тебе привезла праздничные пирожки и конфеты.»
«Дяде Сы Шую уже шестьдесят?» - Чжун Ли удивился. В его памяти это был всегда бодрый и жизнерадостный мужчина средних лет, которого никак нельзя было связать со словом "старость".
«Так и есть, дядя Сы Шу давно уже дедушкой стал. И мне за пятьдесят перевалило, а ты вот какой взрослый вырос. Как быстро время летит.»
Чжун Ли задумался, внезапно с болезненной ясностью осознав, что мать действительно постарела. Та самая элегантная красавица из богатой семьи, какой он помнил её в детстве, за двадцать лет лишений превратилась в сгорбленную, исхудавшую старушку с морщинами страданий на лбу и у глаз.
Он видел её всего два-три раза в год, мельком, и даже не замечал, как она меняется.
«Мама...» — Не удержался он.
«А-Ли, мне нужно с тобой посоветоваться.»
«Слушаю.»
«Сын дяди Сы Шу сейчас занимается бизнесом, зовёт всех вкладываться, говорят, прибыль хорошая. У тебя нет лишних денег? Я бы отдала ему, пусть приумножит.»
«Мама, тебе не о чем беспокоиться.» - Чжун Ли почесал затылок. В её возрасте любые финансовые вопросы вызывают лишний стресс: «Я сам заработаю. Если тебе нужны деньги, просто скажи, я пришлю.»
«Мне хватает, я даже немного откладываю из того, что ты присылаешь. Я о тебе беспокоюсь. Ты уже взрослый мужчина, а сбережений нет. Какая девушка за тебя пойдёт? Если я не помогу тебе скопить, как ты потом семью заведёшь? Эх, как подумаю об этом — сердце не на месте.»
«......»
«А-Ли, может, поменьше занимайся своей музыкальной группой? Я знаю, тебе нравится, но этим сыт не будешь. Только деньги на ветер. Ты же вон как тяжело работаешь в автосервисе, каждая копейка даётся с трудом. Как ты можешь себе это позволить?»
Чжун Ли промолчал. Даже такому крепкому мужлану, как он, временами становилось кисло. Перед своей скромной матерью его убыточное увлечение казалось непозволительной роскошью.
Все эти годы он иногда втайне задавался вопросом: стоит ли продолжать гнаться за этой недостижимой мечтой?
Один или два года, хотя успех казался далеким, они все еще могли упорствовать. Три, четыре, пять, шесть... десять лет. Хотя внешне он не показывал слабости, в глубине души накапливались сомнения и неуверенность.
Оуян вернулся с продуктами, повязал фартук и сразу взялся за готовку. Он наотрез отказался от помощи мамы Чжун Ли, уговаривая её пообщаться с сыном в гостиной, за что получил искренние похвалы за воспитанность.
Мать и сын, очищая бобы фенхеля, смотрели телевизор и беседовали, когда вдруг раздался звонок в дверь. Чжун Ли пошёл открывать, но едва увидел гостя, тут же захотел захлопнуть дверь перед его носом.
На пороге стоял улыбающийся, с невинным и слегка смущённым видом мужчина. Тёмное пальто насыщенного оттенка делало его бледную кожу ещё свежее, а красивые черты лица излучали добропорядочность и благородство.
«Полдень, и он наконец проснулся.» — Мелькнуло в голове у Чжун Ли.
«Как хорошо, что ты дома.»
«А где же мне ещё быть?» — Буркнул Чжун Ли, раздражённый намёком, будто он специально от него прячется.
«Я проснулся, а тебя нет.» — Мягко сказал Ду Юй: «Подумал, может, ты испугался и сбежал.»
Сердце Чжун Ли ёкнуло. «Чушь собачья!» — Рявкнул он.
Ду Юй улыбнулся: «Раз не испугался, то и хорошо.» - И тут же попытался пройти внутрь.
Чжун Ли преградил ему путь: «Эй, тебя никто не звал! Сегодня я не хочу...»
«А-Ли, это гость?» — Раздался голос матери.
Мужчины переглянулись. Ду Юй, опередив Чжун Ли, громко и вежливо произнёс:
«Здравствуйте, мама Чжун Ли! Я друг вашего сына.»
«Ой, да что же вы на холоде стоите! Проходите, садитесь!»
Чжун Ли пришлось пропустить незваного гостя. Мать, не понимая, кто этот молодой человек, но видя его чистую кожу, приятную внешность, хорошие манеры и воспитанность, сразу прониклась к нему симпатией и быстро разговорилась.
«Кто пришёл?» — Оуян, заслышав голоса, отвлёкся от готовки и вышел из кухни. Увидев Ду Юя, он просто сказал: «А, это ты... Давно не виделись. Останешься на обед?»
Чжун Ли поспешно вмешался: «Какой ещё обед! Мы не готовили на него. Он ненадолго зашёл и скоро уйдёт.»
Но простодушный Оуян продолжал: «Да нет, я купил достаточно. Чем больше гостей, тем веселее.»
В доме воцарилась тёплая атмосфера, и только Чжун Ли сидел в углу, коривший себя за то, что вовремя не рассказал Оуяну о всех мерзких поступках Ду Юя. Теперь он остался один на один со своими переживаниями.
Он упорно не разговаривал с Ду Юем, но тот и без его участия прекрасно поддерживал беседу. Ловко находя общий язык с матерью Чжун Ли, проявляя терпение и внимание, он сумел расположить к себе пожилую женщину и поднять ей настроение.
Когда Ду Юй хотел понравиться кому-то, казалось, у него никогда не было неудач. Всего за полчаса он стал таким же близким, как старый сосед, с которым были знакомы десятилетиями. Мама Чжун рассказала ему всё без утайки, выложив все семейные секреты.
В конце концов, она снова вернулась к излюбленной теме: «Ах, взгляни на нашего А-Ли. Парень симпатичный, добрый, вот только никак не найдёт себе девушку. Почему же никто его не замечает?»
Ду Юй слушал её, улыбаясь в сторону Чжун Ли.
Тот покраснел от его взгляда, сердце бешено застучало, и он раздражённо буркнул: «Чего ухмыляешься?»
Мама Чжун тут же одёрнула его: «Как ты разговариваешь с гостем?» - Затем, ласково улыбаясь Ду Юю, добавила: «Садись, садись. Я принесу немного фруктов, и помою их для тебя».
Пожилая женщина неспешно направилась на кухню, оставив их наедине. Ду Юй молчал, лишь с лёгкой усмешкой наблюдая за Чжун Ли, отчего у того вот-вот закипел бы мозг.
«Зачем ты пришёл? Если есть дело, то говори, если нет — поешь и проваливай».
Ду Юй продолжал смотреть на него с мягкой улыбкой:
«А как ты думаешь?»
Чжун Ли почувствовал, будто сидит на иголках:
«Да о чём мне думать?»
Тогда Ду Юй взял его за руку и тихо спросил:
«Я просто хотел спросить лично. Ты уже решил, как ответить на мой вопрос?»
В этот момент мама Чжун вышла с тарелкой нарезанных фруктов и услышала последнюю фразу. «О чём это вы беседуете?» — Поинтересовалась она.
Чжун Ли запаниковал, резко оттолкнув Ду Юя:
«Ни о чём! Пустяки.»
Но чем сильнее он скрывал, тем больше она подозревала неладное. Мать посмотрела на своего честного и прямолинейного сына, затем на изысканного гостя, и в её сердце закралось беспокойство:
«А-Ли, ты ничего плохого не сделал?»
Когда Чжун Ли подумал о «плохих вещах», которые он сделал, он запаниковал:
«Мам, ну что ты, просто разговор между друзьями, не переживай, правда...»
Он уже готов был запутаться ещё больше, но Ду Юй мягко улыбнулся:
«Тётя, на самом деле, Чжун Ли просто не хотел говорить раньше времени, но я считаю, что вам всё равно стоит знать».
У Чжун Ли на лбу выступили вены, и он зашипел: «Эй, Ду! Да я тебя...»
«У Чжун Ли настоящий талант. Наша звукозаписывающая компания хочет пригласить его на работу».
Как только Ду Юй произнёс эти слова, в комнате воцарилась мёртвая тишина.
Лишь спустя несколько мгновений мама Чжун словно очнулась от сна и дрожащим голосом спросила:
«Ах, так... а какая у вас компания?»
Ду Юй мягко улыбнулся: «Возможно, вы не слишком интересуетесь индустрией развлечений, но думаю, артистов нашей компании вы точно знаете.» - Он указал на рекламу, которая в этот момент шла по телевизору, а затем на плакат на стене: «Все они работают у нас.»
Даже человек, далёкий от мира поп-идолов, понимал, что это означало: перед ней сидели люди, имевшие дело с настоящими звёздами. Мама Чжун немного заколебалась:
«Тогда вы...»
«Я продюсер.»
Мать Чжун Ли все еще была немного скептически настроена:
«Значит, мой А-Ли тоже сможет работать вместе с ними?»
Чжун Ли испытывал жуткую неловкость:
«Мам, это совсем другое. Даже в одной компании все разделены по уровням...»
Эти слова окончательно развеяли её сомнения, и она обрадовалась:
«Но это уже большое достижение! Главное, чтобы у тебя было стабильное занятие. Мы не требуем, чтобы ты стал таким же, как они.»
Чжун Ли забеспокоился ещё сильнее: «Мам, это ещё не факт, он просто болтает...»
Ду Юй с улыбкой прервал его:
«Тётя, не волнуйтесь, я совершенно серьёзен.»
От напряжения на лбу Чжун Ли выступил пот. А его мать тем временем светилась от гордости за сына:
«Как вы познакомились? Мой А-Ли всегда был скромным мальчиком, раньше ему не доводилось встречать таких важных людей, как вы...»
«Тётя, разве вы меня не узнаёте?» - Ду Юй слегка склонил голову: «Я Ду Юй. Мы с Чжун Ли учились в одном классе в начальной школе. Мы были неразлучны, часто играли вместе, а вы даже угощали меня домашней выпечкой.»
Мама Чжун на мгновение задумалась, а затем удивилась и вздохнула с облегчением:
«Ах, так это ты! Как же ты вырос! Совсем не узнала. Ты такой красивый и успешный...»
Видя, как счастлива мать, Чжун Ли не стал возражать, хотя от досады у него буквально горела голова.
Тем временем Оуян, трудолюбиво хлопотавший на кухне, приготовил целый стол разных блюд. В дополнение к привезённым мамой Чжун курице и колбасам обед получился на редкость обильным. Вчетвером они весело и шумно пообедали.
Мама Чжун не переставала восхищаться Оуяном. После еды она взяла его за руку и принялась расхваливать:
«Я ещё никогда не встречала такого умелого человека! Будь ты девушкой, А-Ли уже давно бы женился на тебе!»
Оуян немного смутился, когда подумал о своей гомосексуальности. Чжун Ли же покраснел до корней волос от смущения. Лишь Ду Юй продолжал сидеть с невозмутимой улыбкой:
«Да, действительно жаль. Или если бы Чжун Ли был девушкой, его тоже можно было бы с радостью забрать в семью.» — Произнёл он с лёгкой игривостью.
Тело Чжун Ли будто охватило жаром. Ему не терпелось выпроводить гостя:
«Тебе не пора уходить? Разве ты не вечно занят?»
Ду Юй рассмеялся:
«Я никуда не спешу. К тому же, мы ещё не закончили наш разговор.»
«Какой ещё разговор?»
Сжав губы в загадочной улыбке, Ду Юй пристально посмотрел на него. Этот взгляд вызвал у Чжун Ли беспокойство. Он категорически не хотел обсуждать подобные вещи при матери, потому что малейший намёк мог привести к катастрофе.
«Эй, давай поговорим в другом месте.» — Буркнул он раздражённо.
Они прошли в спальню, и Ду Юй с естественной лёгкостью устроился на краю кровати, чем мгновенно вызвал протест хозяина:
«Ты зачем уселся на мою кровать?»
Ду Юй рассмеялся: «Только что говорил, что не боишься.»
«Какого черта!» - Чжун Ли покраснел и сердито сказал: «Мне просто не нравится, когда другие трогают мою кровать.»
«Я всего лишь присел.» — Успокоил его Ду Юй: «Ты ведь испортил столько моих вещей, а я даже не упрекнул тебя.»
«Ты ещё смеешь говорить об этом? Кто из нас тогда перешёл все границы?»
«Ладно, ладно, виноват.» — С покорной улыбкой поднял руки Ду Юй: «Но раз уж мы здесь...»
Неожиданно он обхватил руками талию стоящего перед ним Чжун Ли и притянул его между своих коленей.
«Ты что творишь?» — Вздрогнул тот от неожиданности.
«Так удобнее разговаривать.»
«Какое ещё удобнее! Ты же...»
«Тссс,» — Приложил палец к губам Ду Юй: «Нас услышат.»
Чжун Ли застыл в неловкой позе, зажатый между его длинных ног.
«Я просто хочу обнять тебя, ничего больше.» — Смягчил голос Ду Юй: «Перестань бояться меня.»
«С каких это пор я тебя боюсь?» — Фыркнул Чжун Ли, совершенно не воспринимая романтический подтекст: «И хватит нести чушь! Зачем ты врёшь моей матери? Как я теперь буду выкручиваться?»
«Я не вру.» — Ду Ююй крепко обнял его, глядя на него снизу вверх: «Я серьёзно. Хочу подписать контракт с тобой.»
«...Да брось ты шутить.»
«Почему ты всегда воспринимаешь мои слова как шутку?» — С лёгкой грустью в голосе произнёс Ду Юй.
«Да когда ты вообще говорил правду?» - Выкрикнул Чжун Ли, его голос дрожал от возмущения.
«Хорошо, хорошо, я совершенно ненадежен.» - Ду Юй все еще улыбался: «Сегодня я пришёл только чтобы спросить тебя об одном. Ты так и не дал мне ответа.»
«Мой ответ?» - Чжун Ли фыркнул, бросая на него раздражённый взгляд: «Тебе что, дверью голову прищемило? Разве это вообще вопрос? Может, в следующей жизни, если родишься женщиной, тогда и поговорим.»
Ду Юй не переставал мягко улыбаться, его взгляд был тёплым и настойчивым: «Ты действительно отказываешься?»
«Ты серьёзно это спрашиваешь?» - Чжун Ли покраснел до кончиков ушей: «Или может ты сам готов лечь и позволить мне...» - Он вдруг спохватился и замахал руками: «Хотя нет, нет, даже если бы ты согласился, я бы всё равно не стал.»