Глава 2. Тайные разговоры
С наступлением зимы Хогвартс погрузился в уютную атмосферу праздников. Замок украшали гирлянды из омелы, по залам разносился запах имбирных пряников, а огоньки в Большом зале отражались в заснеженных окнах. Фред и Сиссилия продолжали всё больше времени проводить вместе, хотя оба упорно избегали разговоров об этом. Никто из них не знал, к чему ведут их встречи, но каждый новый вечер был словно приглашение в мир, где существовали только они вдвоём.
Однажды вечером Сиссилия и Фред решили улизнуть из Большого зала и встретились в тайном уголке библиотеки, в дальнем ряду у полок с древними книгами.
— Итак, мисс Блэк, чем займёмся сегодня? — Фред с улыбкой посмотрел на неё, облокотившись на полку.
— Ты уже десятый раз зовёшь меня "мисс Блэк". Ты правда считаешь, что это так мило? — усмехнулась Сиссилия, поправляя выбившуюся прядь волос.
— А ты предпочитаешь, чтобы я звал тебя... как? Ледяная королева? — Фред подмигнул ей.
Сиссилия закатила глаза, но на губах заиграла улыбка.
— Если ты хочешь и дальше получать раздражённые взгляды, можешь продолжать, — ответила она, пытаясь сохранить невозмутимость. — Но, знаешь, почему-то у меня ощущение, что ты просто не понимаешь, как вести себя по-другому.
— Я не понимаю? — удивился он, делая вид, что обиделся. — Мисс Блэк, это было крайне жестоко.
— Возможно, Уизли, это то, что тебе нужно, — поддразнила она, глядя на него снизу вверх. — Лёд может и растопить твоё... неуемное веселье.
Фред тихо засмеялся и неожиданно посмотрел на неё более серьёзно.
— А ты всё ещё хочешь держаться так далеко? — мягко спросил он. — Как будто я не заслуживаю тебя знать... по-настоящему?
Сиссилия замерла. Её сердце вдруг забилось быстрее. Она пыталась отвести взгляд, но не смогла. Он смотрел на неё с таким искренним интересом и теплом, что это пугало её и привлекало одновременно.
— По-настоящему? — прошептала она. — Ты ведь... ты ведь даже не знаешь, кто я.
Фред сделал шаг ближе.
— Я знаю больше, чем ты думаешь, — сказал он тихо. — Ты хочешь, чтобы все видели только твою фамилию. Только холодность. Но я вижу, что это только часть тебя. Ты куда больше, чем ты думаешь.
Сиссилия колебалась, не зная, что ответить. Никто раньше не говорил ей таких слов, никто не пытался её понять. Фред как будто был тем, кто видел в ней что-то другое, не связанное с её происхождением.
Она слабо улыбнулась.
— И как ты это всё видишь, Уизли? Что-то мне подсказывает, что ты не эксперт по психологии.
Фред пожал плечами и усмехнулся.
— Нет, не эксперт. Но я знаю, что такое чувствовать себя на месте, которое не всегда понимают.
Сиссилия нахмурилась, не понимая.
— Ты? Тебя не понимают?
— Конечно, — кивнул Фред, понизив голос. — Мы с Джорджем всегда были... не такими, как все. Многие считают нас просто шутниками, которые любят всё взрывать. Но не все понимают, что это — часть нас. Мы хотим делать людей счастливыми. Но иногда мне тоже кажется, что это для многих слишком... "мало".
Сиссилия смотрела на него с неожиданным восхищением.
— Никогда бы не подумала, что ты так воспринимаешь всё это. Твоя семья... они любят тебя, да?
Фред немного улыбнулся, но в его глазах мелькнула грусть.
— Да, любят. Но иногда я думаю, что всё же немного разочаровываю их. Они ведь так гордятся достижениями Рона, Перси, Билла, Чарли... Но не каждый день гордятся магазинами вредилок, согласись.
Сиссилия мягко коснулась его руки, пытаясь поддержать.
— Я думаю, они просто хотят видеть тебя счастливым. А счастье ведь не всегда выглядит как успех, верно?
Фред задумчиво кивнул, а потом неожиданно взял её за руку, сжав её пальцы в своих.
— А как твоё счастье, Сиссилия? — спросил он, глядя прямо в её глаза. — Что оно для тебя?
Сиссилия почувствовала, как сердце начало колотиться сильнее.
— Я... даже не знаю, — честно призналась она. — Я так привыкла жить по правилам семьи, что... забыла, как быть самой собой.
Фред кивнул, не отпуская её руки.
— Тогда давай попробуем это изменить, — сказал он с мягкой улыбкой. — Вместе.
Она смотрела на него, понимая, что эти слова значили для неё гораздо больше, чем она могла ожидать.
Несколько дней спустя Сиссилия и Фред встретились на одном из пустынных переходов в Хогвартсе. Снег уже начал покрывать землю за окнами, и замок наполнился предпраздничным оживлением. Но сегодня что-то было не так — едва заметное напряжение, словно тень, витало между ними. Фред, обычно такой веселый и разговорчивый, выглядел сдержанным, и Сиссилия почувствовала беспокойство.
— Фред, что-то случилось? — осторожно спросила она, пытаясь уловить его взгляд.
Он коротко кивнул, оглядываясь вокруг.
— Сиссилия... Ты знаешь, сегодня утром я случайно услышал разговор Малфоя. Кажется, он обмолвился, что ты скоро присоединишься к Слизеринским. — Он прищурился. — Это правда?
Сиссилия вздрогнула, но не ответила сразу. Она и сама слышала от некоторых учеников, что её выбор Гриффиндора вызывает вопросы и недовольство среди чистокровных семей, особенно у её тети, Беллатрисы. В глубине души она понимала, что будет вынуждена сделать этот выбор рано или поздно.
— Фред, это... это не так просто, как кажется, — произнесла она тихо, но твёрдо. — У меня есть обязанности перед семьёй, и мне трудно игнорировать их.
Фред нахмурился, и его глаза вспыхнули недовольством.
— Обязанности? Ты говоришь о тех, кто хочет, чтобы ты вечно оставалась их пешкой? Ты ведь сама говорила, что хочешь выбрать свой путь, Сиссилия!
Она нервно сцепила руки, чувствуя, как внутри поднимается раздражение. Он просто не мог понять, через что ей приходится проходить, с каким давлением она сталкивается.
— Это не так просто, Фред! — ответила она, стараясь сдержать раздражение. — Ты не понимаешь, что значит быть Блэк. Моё имя что-то значит, и я не могу просто игнорировать это ради каких-то... легкомысленных фантазий.
Фред отшатнулся, его глаза сузились, и он недоверчиво посмотрел на неё.
— Легкомысленные фантазии? Ты так это называешь? — его голос стал жёстче, в нём больше не было привычной лёгкости. — Значит, всё это время ты считала меня... просто шутом? Я думал, что мы действительно друзья, Сиссилия. Что ты поняла, что можно быть собой, несмотря на фамилию.
Она отвернулась, чувствуя, как внутри борются злость и растерянность. Её слова, как только она произнесла их, показались ей невыносимо жестокими, но она не могла вернуть их обратно.
— Фред, просто пойми меня, — прошептала она. — Мне сложно... сложно разочаровать свою семью. Они всегда ставили честь и чистоту крови выше всего. Я знаю, что это неправильно, но это всё, что я знала всю жизнь.
— А я-то думал, что тебе не всё равно, — горько усмехнулся Фред. — Ты говорила, что хочешь освободиться от этого, но, похоже, что это были просто слова. Знаешь, Сиссилия, ты говоришь, что я тебя не понимаю, но, может, это ты не понимаешь, кто ты есть.
Слова Фреда пронзили её, как острый нож. Она почувствовала, как её руки дрожат, и в её душе поднялась волна отчаяния.
— Ты просто не знаешь, что значит жить с этим постоянным грузом, Фред. Ты не понимаешь, что это значит для меня.
Фред резко повернулся к ней, его взгляд был твёрдым и холодным.
— Знаешь, ты права, — сказал он, его голос дрожал от злости и разочарования. — Я действительно не понимаю. Не понимаю, как можно предпочесть мертвую традицию живым чувствам. Не понимаю, как можно цепляться за то, что делает тебя несчастной.
С этими словами он развернулся и, не глядя на неё, ушёл прочь. Сиссилия осталась одна посреди холодного коридора, чувствуя, как внутри у неё растёт пустота. Она пыталась убедить себя, что поступила правильно, но что-то внутри неё разрывалось на части.
В её душе бурлило замешательство, и, оставшись одна, она поняла, что впервые за долгое время её тревожит не мнение семьи или её фамилия, а боль, которую она причинила кому-то, кто был ей дорог.
После той ссоры между Сиссилией и Фредом воцарилась напряжённая тишина. Они больше не встречались в библиотеке, на крыше замка или в укромных уголках Хогвартса, где раньше проводили столько времени вместе. Сиссилия теперь избегала коридоров, где могла бы его встретить, и старалась сосредоточиться на учёбе, но внутренний голос постоянно возвращал её к его словам.
Прошла неделя, затем вторая, но боль не утихала. Сиссилия по-прежнему чувствовала горечь от их последнего разговора. Он был прав, но признать это было слишком болезненно. Вечерами она часто сидела одна, вдали от чужих глаз, обдумывая свои поступки и стараясь понять, что же её так тревожит.
Однажды, возвращаясь в гостиную после позднего урока зельеварения, она случайно заметила Фреда в коридоре. Он стоял вместе с Джорджем, увлечённо что-то рассказывая, и его голос был полон смеха и лёгкости — той самой, которую она всегда так ценила. Но он даже не посмотрел в её сторону, не подал ни малейшего знака, что заметил её присутствие. Сердце Сиссилии болезненно сжалось.
— Привет, Сиссилия, — неожиданно окликнул её Джордж, замечая её нерешительное движение.
Фред тут же замолчал и, лишь мельком взглянув на неё, отвернулся.
— Привет, Джордж, — тихо ответила Сиссилия, стараясь не смотреть на Фреда.
— Как твои успехи? Давно тебя не видел в нашей компании. Неужели скучно стало без нас? — подмигнул Джордж, явно пытаясь разрядить обстановку.
Сиссилия едва заметно улыбнулась.
— Да, наверное, так и есть, — пробормотала она, понимая, что её голос дрожит.
Фред вдруг резко обернулся к брату.
— Пошли, Джордж, нам пора, — сказал он, избегая встречаться с Сиссилией взглядом. — У нас есть дела.
Джордж с недовольством посмотрел на брата, но ничего не сказал. В его глазах мелькнуло сожаление, когда он понял, что ссора между Сиссилией и Фредом всё ещё не утихла. Не желая усугублять ситуацию, он просто кивнул и последовал за братом, оставляя Сиссилию одну.
Когда они скрылись за поворотом, она почувствовала себя ещё более одинокой, чем раньше. Ощущение, что она потеряла что-то важное, не покидало её. Стиснув зубы, Сиссилия пошла дальше по коридору, пытаясь убедить себя, что ей не нужно его одобрение, что она всё делает правильно. Но это ощущение утраты было слишком сильным.
В следующие дни Сиссилия погрузилась в учёбу с удвоенным усердием. Она избегала общества, избегала веселья и друзей, надеясь, что это поможет ей отвлечься от мыслей о Фреде. Но его слова, сказанные в тот день, не покидали её мысли.
Сессия в Хогвартсе подходила к концу, и в замке начали готовиться к рождественскому балу. По замку носились слухи о том, кто с кем пойдёт, а Сиссилия, как обычно, держалась в стороне, стараясь не обращать внимания на радостное оживление вокруг. Однако однажды к ней подошла Пэнси Паркинсон, которая, прищурившись, заметила:
— Слышала, ты не идёшь на бал. Как это, интересно? У тебя ведь наверняка хватит гордости, чтобы появиться там?
Сиссилия холодно взглянула на неё.
— Моё отсутствие не твоя забота, Паркинсон.
Пэнси только фыркнула.
— Ну да, конечно, зачем тебе идти, если нет с кем. Фред Уизли-то уже нашёл себе пару.
Сердце Сиссилии замерло.
— Что? — спросила она, стараясь сохранить невозмутимость, но Пэнси заметила проблеск боли в её глазах.
— Да, по всему замку об этом говорят. Фред пойдёт с Анжелиной Джонсон. Кажется, они отлично ладят.
Пэнси ухмыльнулась и удалилась, оставив Сиссилию с непрошеными мыслями. Она почувствовала, как её сердце колотится. Мысль о том, что Фред пойдёт с другой, внезапно поразила её до глубины души. Она не хотела признавать, но ревность терзала её сильнее, чем она могла бы представить.
Весь вечер она провела одна в своей комнате, стараясь избавиться от болезненного чувства, но мысли о Фреде, его смехе и том, как он заботливо накидывал ей шарф на плечи в прохладный вечер, никак не уходили. Она пыталась убедить себя, что её не волнует, но внутри всё было совсем по-другому.
"Зачем он мне нужен?" — думала она, сжимая кулаки от злости. — "Он не понимает меня, и я ему больше не нужна."
Но правда была иной: она поняла, что именно с ним чувствовала себя собой. И это понимание было для неё мучительно тяжёлым.