Ты - приоритет

Как и договорившись с Иваном Евгеньевичем, ближе к двенадцати дня я стучусь в общую тренерскую, когда мне снова никто с тобой стороны не отвечает, открываю дверь и прохожу внутрь.

Только в отличии от прошлого раза сейчас в комнате на одном из диванчиках сидит маленькая девочка лет пяти. Русые волосы заплетены в косичку, на ней белые колготки и коричневое платье с длинными рукавами. В руках она держит альбом для рисования, а ее большие голубые глаза направлены на меня.

– Привет, – первой отзываюсь я.

– Здравствуйте, – она отвечает мне тихим девичьи голосом.

– Я присяду? – указываю на диванчик напротив нее, и она молча кивает. – Ты чья-то дочка или внучка?

– Да, мой папа тренер, – иногда проглатывая буквы произносит она. – А вы тут тоже работаете?

– Да. Я новый тренер команды «Алмазов».

– Но это мой папа их тренирует, – хмурится девочка. – Вы не можете быть вместо него.

Отлично, значит это маленькое создание дочка Ивана Евгеньевича.

– Ты права, – улыбаюсь я. – Твой папа тренирует ребят на льду, а я вне его.

– Это как? – ее маленькие брови еле заметно поднимаются вверх.

– Я тренирую их в зале. Там, где гантели, коврики, блины и разного вида тренажеры.

– А блины съедобные? – на полном серьезе задает вопрос это чудо.

– Нет, они тяжелые и предназначены для упражнений, – я стараюсь подавить смешок.

– Жаль, – искренне расстраивается она. – Хотите я вам покажу, что нарисовала?

– Конечно, – отвечаю я и девочка поворачивает ко мне альбом, на котором цветными карандашами нарисован большой желтый дом с огромной коричневой дверью, почти во всю стену, рядом с этим домом стоит высокий мужчина с короткими волосами в синем костюме и маленькая девочка в розовом треугольном платье, в углу улыбающееся солнце, пару облачков, внизу листка зеленая мелкая трава и пару кустов.

– Это папа, а это я. А вот это наш дом, – показывает она пальчиком.

– А где тут мама? – с улыбкой спрашиваю я, но когда замечаю грустную улыбку на лице девочки, то моя сразу спадает с лица.

– Не знаю, – она пожимает маленьким плечами. – Наверное, где-то с дядей Юрой ходит.

Я ничего не успеваю ответить, так как в комнату заходит Иван Евгеньевич с тарелкой блинов.

– Здравствуйте, Полина, – приветствует он меня, а затем обращается к дочке. – Алина, вот тебе блины. Кушай, пока я буду говорить с Полиной Романовной, хорошо?

– Хорошо, папуль, – стоит девочке увидеть на тарелке несколько блинов со сгущенкой, как от грусти на ее лице не остается и следа. Она спрыгивает с дивана и садится на пол возле стола.

– Полина, надеюсь, моя дочь, нам не помешает? – с осторожностью спрашивает мужчина.

– Не помешает, конечно, – я любуюсь как Алина за обе щеки уплетает первый блин.

Значит мне вчера не показалось, и я действительно разглядела уставший взгляд у Ивана Евгеньевича. Если я правильно все поняла, то он воспитывает дочь один, пока ее мать где-то с дядей Юрой.

– Полина, садитесь рядом, – вытаскивает мужской голос из моих рассуждений.

– Спасибо, – я сажусь рядом с ним и соединяю свои пальцы вместе, кладя локти на свои колени.

– Вот, держите, – он протягивает мне несколько листов бумаги с планами тренировок. – Сейчас будем вносить корректировки. Вот вам ручка.

Целых полчаса мы подстраиваем план под ребят и под меня, чтобы всем было удобно и комфортно. Также успеваем составить расписание моего нахождения на практике. Теперь я буду ходить к ребятам через день к десяти утра и проводить у них тренировки в зале, а иногда растяжку во время льда.

Выведенное расписание никак не противоречит моей работе в студии и у меня с легкостью получиться их совмещать. А между практикой и тренировками с клиентами по субботам у меня будет час времени, и этого больше чем достаточно, чтобы добраться из ледового до фитнес-студии.

– Вам все нравиться? – Иван собирает бумаги в стопку.

– Да, все здорово, – киваю я, убирая свою часть бумаг в сумку.

– Па, а можно чаю? – с измазанной щекой обращается Алина к мужчине.

– Конечно, дочь, – он встает и нажимает кнопку обогрева на чайнике на небольшой столике, который в прошлый раз я не заметила. – Полина, а вы не хотите чаю?

– Да, я даже не знаю...

– Конечно, она хочет, – я оборачивают на веселый голос и вижу перед собой Павла Денисовича, выходящего из свой небольшой комнаты. – Чай - это единственное, что ты можешь предложить даме за то, что она слушала твою монотонную речь.

– Денисыч, иди ты в... – останавливает сам себя Иван Евгеньевич, посмотрев сначала на дочь, а затем на меня. – Павел Денисович, будь так любезен, помолчи.

– Помолчу, если и мне чай сделаешь, – мужчина садиться на диванчик напротив девочки и мило ей улыбается. – Вкусно было, Алинка?

– Еще как, дядя Паша, – искренне радуется она, вставая. – Пап, я пойду руки помою, а то все липкие.

– Давай, – отвечает он ей, и она без колебания открывает одну из дверей и попадает в туалет.

– А вы, Полина, где-то еще работаете? – интересуется Иван, ставя передо мной чашку с чаем.

– Да, – пододвигаю ее к себе. – Тренером по степ-аэробике и танцам в одной из студии нашего города.

– А вы не рассматриваете работу тренером на постоянной основе? – от ставит вторую кружку напротив дочери. – Только будь осторожна.

– Хорошо, – девочка сразу приступает дуть на содержимое, это действие вызывает у меня улыбку.

– А почему вы спрашиваете? – замечаю быстрое переглядывание мужчин, и вспоминаю слова Арины Леонидовны.

– Просто хотел узнать ваши планы, – он садится на диван рядом с дочкой.

– Я ведь и так работаю тренером на постоянной основе, – делаю маленький глоток чая.

– Вы меня немного не поняли. Я имел в виду, тренерство на постоянной основе профессиональных команд?

– А профессиональных команд? – сохраняя естественное выражение лица. – Мне кажется, что у меня недостаточно опыта для этого.

– Но вы умеете работать с детьми?

– Я считаю, что да, – уверенно отвечаю, глядя прямо на Ивана. – В основном практика у меня проходила в командах, где детям было пять-семь лет, и я без труда находила к ним подход. С другой стороны, ваши ребята...

– А что с ними не так? – вскидывает бровь мужчина.

– Я боюсь с ними не найти общий язык, – прямо отвечаю я, не боясь осуждения. – Поэтому мысли о постоянной работе тренера с детьми пока у меня нет. Тем более, я практиковалась всего пару недель, этого недостаточно, чтобы понять всю специфику.

– Согласен, – кивает Иван. – Но если есть желание, то все возможно.

– Полностью с вами согласна, – искренне улыбаюсь, смотря на обоих улыбающихся мне мужчин. – Я не пасую перед чем-то новым.

– Правильно. Этому я тоже учу своих парней...

Иван Евгеньевич не успевает договорить, как распахивается входная дверь и на пороге появляется высокий, широкоплечий мужчина, с обильной растительностью на лице, слегка отросшими темными волосами. Одетый в спортивный костюм черного цвета и с огромной сумкой на плече. Я без особого труда узнаю в этом человеке - главного тренера команды «Ястребов».

– Здорово, мужики, – бросает он, а затем замолкает, когда видит сначала меня, а потом Алину. – И дамы.

– Добрый день, Роман Николаевич, – первый отзывает врач «Алмазов». – Доехали?

– Слава богу, да.

– Приветствую, – встает с дивана и протягивает руку для рукопожатия Иван. – Как дорога?

– На трассе сплошная слякоть, – он отвечает на рукопожатие и теребит голову девочке. – Алинка, как вымахала-то.

– Здравствуйте, дядя Рома, – она недовольно поправляет руками прическу.

– А это у нас кто? – спрашивает главный тренер «Ястребов», снимая с себя куртку и вешая ее в шкаф.

– Это наш новый тренер по физической подготовке для моих «Алмазов», – отвечает за меня Иван. – Полина Романовна.

– Практика? – только и всего спрашивает мужчина, глядя на своего коллегу.

– Пока, да, – он опускает взгляд на свою дочь.

Мне кажется или я замечаю легкую грусть в глазах Ивана?

– Полина Романовна, приятно познакомиться с вами, – он выставляет руку для приветствия. – Я...

– Вы, Роман Николаевич - главный тренер команды «Ястребов», – произношу за него и отвечаю на рукопожатие. – Поздравляю со вчерашней победой.

– Еще рано поздравлять, седьмой матч впереди, – смесь удивление и раздражения прокатывается по его лицу. – Но приятно, что юное дарование знает меня.

– А как вас не знать? – он садится рядом с Павлом Денисовичем. – Мой дедушка следит за вами еще с молодежки. Он обрадуется, когда узнает, что его внучка познакомилась с его кумиров лично.

– Я и забыл, как это приятно, – впервые вижу на лице этого мужчины смущение. Обычно он невозмутим, когда смотришь на него с трибун или по телевизору. – Передавай своему дедушки привет от меня.

– Обязательно, – мое лицо озаряет искренняя улыбка.

Мужчины продолжают говорить о хоккее, и я начинаю чувствовать себя лишней. Нет, я вполне могу поддержать разговор, но не думаю, что это будет уместно. Я тут всего второй день и еще толком даже не начала тренировать «Алмазов», поэтому ставлю пустую чашку на столик и собираюсь привлечь к себе внимание, но меня останавливает громкий стук и открывающаяся за ним дверь.

– Роман Николаевич, – от услышанного с легкой хрипотцой в голосе по телу бегут предательские мурашки. – Я пришел, как вы и просили.

– Совершенно вылетело из головы. Илья, посиди пока, – мужчина встает и направляется в одну из дверей. – Одна минута.

– Добрый день, Павел Денисович и Иван Евгеньевич, – он поочередно смотрит на двух мужчин, сидящих на диванах, а затем его взгляд останавливается на мне и его брови удивленно приподнимаются, а улыбка становиться еще шире. – Кто это у нас тут?

Капитан команды «Ястребов» одет в спортивный костюм черно-белого цвета и в куртке с символикой команды. Его непослушные рыжие волосы лежат небрежно, на лице рыжая щетина, добавляющая ему несколько лет. Даже после изнурительной поездки в автобусе, он выглядит отдохнувшим и привлекательным.

– Илья, – строго произносит Иван Евгеньевич. – Полина Романовна новый тренер по физической подготовке.

– А у нас Полина Романовна будет тренировать вне льда? – ухмыляется он, не отводя от меня взгляда своих зеленых глаз.

– Нет, у нее практика только у моих «Алмазов».

– Практика? – он вновь вскидывает бровь, обращаясь уже напрямую ко мне. – Ты не говорила?

– А ты и не спрашивал, – наконец-то нахожу в себе силы говорить и отрываю от него глаза.

– Вот держи, тут билеты на седьмую игру, – забирает все внимание на себя Роман Николаевич, выходя из комнаты.

– Вы что знакомы? – мужчина рядом со мной пользуется моментом и задает вопрос. От меня не ускользает смесь удивления и переживания в его голосе.

– Да, – негромко отвечаю я, чтобы не мешать разговору тренера и капитана. – Мы с ним учимся в одной группе. Хотя нет, не так. Мы числимся с ним в одной группе.

– Понятно, – Иван Евгеньевич пытается скрыть улыбку, но у него не получается. У меня закрадывается мысль, что мужчину и Илью что-то связывает, а иначе как объяснить, что Иван не задал мне уточняющих вопросов?

– Иван, а если на сегодня я больше не нужна, можно мне идти?

– Конечно, конечно, – мужчина кивает. – Завтра в десять начала.

– Полина, вы уже познакомились с капитаном «Ястребов»? – спрашивает меня Роман Николаевич, когда я встаю.

– Кто же не знает Лукина, – произношу я, и мужчина бросает на меня удивленный взгляд.

– Тренер, не переживайте, просто мы с Полиной давно знакомы, – поясняет парень. – И я ей не особо нравлюсь.

– А вот вы, Полина, стали мне нравиться еще больше, – Роман Николаевич улыбается, переводя взгляд с капитана на меня.

– Не понял, тренер? – возмущается парень.

– Ну как же, – он садится на диван. – Нашлась первая девушка на моей памяти, которой ты не нравишься. Если бы я пил, я бы точно выпил за это.

– Если честно, Роман Николаевич, этих девушек больше, чем одна, – ехидничаю я.

В ответ мужчины усмехаются.

– Была рада познакомиться с вами, Роман Николаевич, – с дивана беру сумку и направляюсь ближе к выходу. – Иван, Павел Денисович, до свидания. Алина, пока.

– Пока, пока, – быстро посмотрев на меня, девочка возвращается к своему альбому.

– До свидания, Полина, – прощаются со мной двое тренеров и один врач.

– Позволишь? – смотрю на недовольное лицо Лукина и про себя улыбаюсь. Так тебе и надо. Будешь знать, как засесть и не выходить у меня из головы.

Он делает небольшой шаг назад, пропуская меня вперед.

Доставая ключи из кармана и проворачивая его в замке, я слышу за спиной уверенные шаги.

– И давно ты стала тренером? – серьезно спрашивает меня Лукин, подпирая плечом стену возле двери.

– Если бы ты ходил на пары, то знал, – фыркаю я, проходя в темное помещение.

– И все же? – он лениво улыбается, проходя за мной следом.

– А тебе никто не разрешал заходить, – быстро бросаю я и включаю небольшой источник света для поиска своего ежедневника.

– А мне разрешения и не нужны, – парень с любопытством разглядывает комнату.

– Кто бы сомневался, – закатываю глаза.

– Как долго я спал, что пропустил твою инаугурацию в тренера «Алмазов»?

– Откуда мне знать, спящая красавица, – снова ехидничаю я.

– Спящая красавица, значит?

– Именно.

– Если я спящая красавица, то, где мой поцелуй, способный разбудить меня? – игриво улыбается парень.

– В сказке, Лукин, в сказке, – скрещиваю руки на груди.

– Поможешь мне попасть в сказку? – с явным намеком спрашивает Илья, останавливаясь на небольшом расстоянии от меня. В его глазах читается чистое веселье и может маленький огонек желания. На счет второго не уверена, потому что скорее всего я этого хочу, нежели, чем это есть на самом деле.

– Портал закрыт, – пожимаю плечами, а он приподнимает бровь.

– Как это закрыт?

– Вот так вот, – замечаю свой ежедневник на диване. Как и оставила его вчера там? – Хватит с меня принцев с раздутым самомнением, троллей, гоблинов и орков.

– А прекрасный принц с здоровой психикой тебе не нужен? – он с вызовом смотрит на меня.

– Как встретишь такого, дай знать, – бросаю я, кладя свой ежедневник в сумку.

– О как, – смеется он.

Чувствую, как от его смеха внизу живота стремительно теплеет, а в голове всплывают картинки той самой новогодней ночи, разделившая мою привычную жизнь на до и после.

Да, я умом сто процентов тронулась, не иначе. Но может долгое отсутствие парня в моей жизни, ярких эмоций и желаемого взгляда, заставляет меня хвататься за соломинку под названием «Илья Лукин»?

– Может тебя подвести? – выводит из раздумий голос Ильи.

– Нет, спасибо, я сама, – направляюсь к выходу из тренерской. – Тебя тут запереть?

– Если только с тобой, – улыбается он и выходит из комнаты, выключая за мной свет.

В ответ я негромко фыркаю, а затем смягчившись, благодарю парня за внимательность. Еще раз заглядываю в темное помещение и закрываю дверь на замок.

– Может все же расскажешь, как так получилось, что ты стала тренером? – не замолкает Илья, идя за мной по коридору.

– Тебе правда хочется знать? – смотря в телефон, спрашиваю.

– Все, что связано с тобой, да, – совершенно серьезно заявляет он. В ответ я снова фыркаю, но на этот раз громче. – Я не понял, ты мне не веришь?

– А с чего бы мне тебе верить? – останавливаюсь в центре холла и смотрю прямо ему в глаза.

– А есть причины этого не делать? – останавливается он следом за мной, убирая руки в карман спортивных штанов.

– Да, тысячи.

– Назови хоть одну? – Илья вскидывает бровь. Прикусываю губы, пытаясь найти причину, почему я не должна ему верить?

А в честь чего, я собственно должна ему верить? Не буду отрицать мне приятны его заигрывания, но я не должна забывать, что передо мной стоит парень, который увлекается беспорядочными связями, а значит ничего хорошего от него не нужно ждать.

– Ты самовлюбленный и наглый хоккеист, думающий только о себе, – быстро нахожу, что ответить.

– Во-первых, да я самовлюбленный. А что в этом плохого? Я считаю, что любить себя тоже нужно и можно. Во-вторых, да я хоккеист. Спасибо маме за это. А, в-третьих, я не думаю, только о себе – на его лицо появляется хитрая улыбка. – Я думаю только о тебе.

– Именно поэтому ты не писал мне после нашего разговора, – бросаю я и сразу же замолкаю, когда до меня доходит смысл моих слов.

– А ты что хотела, чтобы я написал? – смесь удивления и радости читается на его лице.

– А для чего ты попросил добавить тебя в друзья? – спрашиваю я, приняв оборонительную позицию.

– Хотел на фотки твои посмотреть.

– Ты озабоченный что ли? Или маньяк какой-то? Зачем тебе мои фотографии рассматривать? В живую, что ли мало видишь? – от возмущения закидываю его вопросами.

– Сама ты озабоченная, – по-детски защищается. – Захотел посмотреть и все. Я что виноват, что у тебя страничка закрыта?

– Ты сейчас меня еще виноватой делаешь? – скрещиваю руки на груди.

– Да, никто не делает тебя виноватой, – он закатывает глаза. – Я может скучаю и думаю о тебе каждый день, и чтобы как-то пережить разлуку, любуюсь твоими фотками.

– У тебя точно все впорядке с головой? – стараюсь говорить спокойно, но от меня не ускользает появление маленькой радости внутри меня.

Дело плохо. Очень.

– Определенно, все хорошо, – уверенно кивает Илья. – И еще я знаешь, что понял?

– Мне нужно спросить, что?

– Нужно.

– Что ты еще понял?

– Что в жизни ты еще красивее, чем на фотографиях.

Я изо всех сил пытаюсь спрятать улыбку, но у меня просто не выходит. Губы перестают меня слушаться и начинают жить собственной жизнью.

– Спасибо, – на несколько секунд отвожу взгляд, чтобы как-то перестать улыбаться. Придя в себя, быстро добавляю. – Спасибо, что напомнил.

– Пожалуйста, – понятное дело, что моя реакция не осталась незамеченной. Теперь он как довольный кот, объевшийся сметаной, стоит и широко улыбается.

– Смотри, так и лицо может треснуть, – бросаю я, разворачиваюсь и направляюсь к выходу из ледового комплекса.

Мне срочно нужно на свежий воздух. С этим человеком просто невозможно нормально думать.

– Полина, погоди, – догоняет меня Лукин на выходе. – Давай я тебя все же подброшу? Мне не сложно.

– Подбрось какую-нибудь другую девушку, – к дворцу подъезжает коричневый седан, и я сверяю номера в приложении.

– Хочу только тебя, – мы тут же цепляемся взглядами. В моих читается удивление с нотками желания, которые я отчаянно хочу скрыть. А в его - чистая похоть и уверенность. Но Илья первый отводит взгляд, добавляя. – Возить.

Мне необходимо пару секунд, чтобы понять и соединить его слова. Он хочет возить только меня.

Смотря в его зеленые глаза, я почти со стопроцентной вероятностью заявляю: он хочет возить меня далеко не на машине.

– Как мило, – нервно сглатываю, а затем показываю на рядом стоящую машину. – Но за мной уже приехало такси.

Не сказав ему больше ни слова, я направляюсь к машине.

Когда я почти уже забираюсь в салон, Илья подходит и говорит фразу, от которой бегут мурашки по затылку.

– Я все понял и теперь не отстану.

Он аккуратно закрывает заднюю дверь и машет рукой в окошко до тех пор, пока водитель не выезжает с парковки.

По мере удаления от спортивного комплекса, внутри меня нарастает тревожность и опасения, что, если я не остановлю все сейчас, дальше будет только хуже. По крайней мере для меня.