Проснись

Элис пролежала в комнате несколько дней не вставая. Отвечала на вопросы, что плохо себя чувствует. Игнорировала голод, жажду. Старалась ни с кем не разговаривать. Эдгар навещал ее. И в один из обычных дней, когда все собрались в столовой за обедом, Эдгар снова пришел к ней.

- Элис, я должен кое – что сказать. – она подняла на него бесчувственный взгляд.

- Через два дня...одного из детей снова заберут. – он увидел, как ее глаза широко открылись и начали подступать слезы. Тело задрожало, и он коснулся ее холодной руки. – Послушай меня. Пусть прозвучит как – то грубо, но...та комната. Единственное место, где окно на столько низко и на столько большое, что ты сможешь выбраться от сюда. Но нужно время.

- То есть...я должна пожертвовать кем – то ради своего же спасения? И куда мне идти? – спрашивала она сквозь пересохшие губы. – Я была на крыше...

- Не думай о дороге. Думай о доме. Для тебя главное бежать. Бежать, как можно дальше от сюда.

- В прошлый раз, оказавшись в лесу, я чуть не умерла. Так какая разница.

- У тебя не было стойкого желания. Ты хотела вернуться домой, но ты просто хотела. Сейчас же твоя цель более крепка и обоснована. Обещай мне, что как только я скажу «беги», ты не раздумывая побежишь.

- А как же остальные?

- Прости...но их...-он замялся. Она ждала ответ, но тот так и не последовал. – И еще! Когда меня не будет поблизости, не находись рядом с Марком.

- Почему?

- Он...как думаешь, почему он помогает мне с детьми?

- Потому что он здесь дольше всех?

- Верно. А тебя это не смущает? Не смущает, что его так и не забрали?

Элис привстала с подушки. Ее мышцы напряглись.

- То есть...

- Он следит за всеми и помогает Саре. Не доверяй ему.

И снова это неприятное чувство.

- Зачем ты привел меня сюда? Зачем защищаешь? – спрашивала она, уже перестав контролировать слезы. Ведь осознавала, если бы она тут не оказалась, то и не пришлось бы все это терпеть.

- Все просто. Привел, потому что мне так приказали. Я не мог ослушаться. А защищаю...ты напоминаешь мне...напоминаешь мне мою дочь, которую я давно потерял.

Девочка вздрогнула.

- У тебя была дочь?

Мужчина ничего больше не сказал. Было видно, как его лицо помрачнело, после сказанных слов. Плечи опустились, а карие, цвета темной карамели, глаза потускнели.

В груди что-то сжалось. Она вспомнила, что и сама не является родной дочерью той семьи, в которой живет. Но...она не помнила своих родителей, а потерять того, кого знаешь и кем дорожишь, и любишь – больнее всего.

- Обещаю. – ответила она.

В глазах мужчины вновь мелькнул свет и с нежной улыбкой он кивнул. Взъерошил и без того лохматые волосы девочки и уходя, добавил:

- О тебе волнуются, пора бы уже и встать.

Элис поняла намек и была полностью согласна. Что бы бежать, нужно набраться сил.

Прошло несколько дней.

Элис улыбалась. Продолжала беседовать со всеми и играть. Жизнь вернулась в прежнюю колею. И надзор, который возглавила Сара, немного ослаб.

Этого она и добивалась, что бы все перестали в ней видеть помеху. Элис так же поняла, что, как и сказал Эдгар, остальных не спасти. Они здесь очень долго и поверить, что в стенах этого здания убивают – никто просто не поверит. Да и если кого – то взять с собой, то...никто не знает где их дома. Но в любом случае, ощущения, будто кошки скребутся...не очень приятные...Оставлять так детей на верную гибель. Что может быть хуже? Как говорится – совершить преступление, это ужасно, а видеть, как оно происходит и ничего не сделать – еще ужасней.

В один полуденный час, Элис собрала несколько ребят под предлогом поиграть в куклы.

- Я собираюсь бежать. – сказала она.

- Да тут уже все знают, что ты собираешься бежать чуть ли не каждый день, как только сюда попала. – ответил кто-то из детей, почти ее возраста.

Девочка недовольно сверкнула глазами и поморщилась. Ей не верили. Уже. А ведь она даже не успела ничего рассказать. Может все же это плохая затея?

- Я знаю, как это сделать, и хочу так же взять кого – нибудь с собой.

Все удивленно переглянулись. Последовали перешептывания. Сомнения, недоверие и страх. Тот самый страх, о котором Элис и думала – если бежать от сюда, то куда?

Сиреневолосая рассказала свой план. Рассказала о том, что здесь происходит по ночам, когда за кем-то «приходят родители». Но все было бессмысленно. Ей никто не поверил. Посмеялись только. А вот те дети, которые были поменьше разрыдались. Они не поверили, но испугались, как от какого – нибудь просмотренного фильма ужасов. Понятное дело. Кто бы из детей не расплакался, узнав, что его могут в скором времени порезать на кусочки и глазом не моргнуть.

Тяжело вздохнув, Элис поняла – насильно она никого за собой утащить не сможет. Просто даже физически. И заставить верить...кого? Тех, кто живет здесь дольше ее? Тех, к кому есть, так сказать, доверие со стороны взрослых, как раз которым ее могут выдать. Ябедничество – одно из любимых занятий детей. Никто не любит, когда на него стучат, но сам – за милую душу.

- Как знаете. – ответила та, которая всех собрала и вышла из комнаты первая. А куда идти? Протоптанный сотню раз коридор.

Она остановилась прямо напротив одного из витражных окон. Подошла ближе. Прислонила ухо к нему, закрыла глаза и прислушалась, надеясь услышать хотя бы вой ветра или стук дождя. Но ничего не было слышно, даже пения птиц. Который раз...

- Подслушивать, это твое хобби, да? – Элис открыла глаза. Перед ней стоял тот, кого она уже давно не видела и при этом желала бы не видеть и впредь.

- Тебе - то какое дело?

- Тебе ли не знать? – ухмыльнулся Марк и подошел ближе. – Ты так часто видишься с этим мужиком, что я думаю, он тебе уже все успел рассказать.

Девочка нервно сглотнула. В коридоре ни души, кто – нибудь да наверняка подслушает. Одно неверное слово...

Их волосы переливались в витражном свете. Они смотрели друг на друга, будто пытались что-то разглядеть. Марк стал медленно приближаться, на что Элис лишь испуганно отшатнулась. Мальчишка удивился и замер. После чего лишь сильнее играючи улыбнулся.

- Все - таки рассказал.

- Что тебе от меня надо?!

- Солгу, если скажу, что заинтересован в тебе...

- Так и иди своей дорогой, а ко мне не подходи!

Элис повернулась к нему спиной и поспешила уйти, как тот молниеносно схватил ее за запястье, да с такой силой, что та невольно вскрикнула. Откуда у ребенка столько силы!?

Она испуганно бросила на него взгляд, словно мышь, загнанная в угол.

- Отпусти! – попытка вырвать руку из его крепкой хватки оказалась безуспешной. А тому будто приносило радость видеть, как эта девчонка, что строила из себя храбрую, уверенную и оптимистичную, сейчас переполнена страхом. Метается из угла в угол, и не может даже себя защитить.

- Могу предложить сделку.

- Отпусти, кому говорю! Я сейчас закричу!

- Прошу. Кричи. А что толку? Я переведу это в игру и все. Сама знаешь, здесь никому приятности не нужны. Так вот. И лучше не брыкайся, больнее будет. Выслушаешь и я отпущу. – та немного успокоилась, но лишь надеясь, что скоро все закончится. – Как я ранее говорил, я в тебе не заинтересован. Но ты все равно не такая, как все. Хоть и закроем глаза на то, что ты недавно узнала. С твоим появлением здесь появилось хоть какое – то разнообразие. К чему я клоню? Я замолвлю о тебе пару словечек директрисе, но на одном условии. – он резко притянул ее к себе ближе. – Ты будешь всегда рядом со мной. Иначе я тут в скором времени со скуки помру.

Он говорил это задорно улыбаясь, как безумец. А последние слова и то звучали пугающе из его уст. Хотя нет, даже не пугающе. Они звучали легкомысленно и оскорбительно. Зная, что тут убивают, он говорит о скуке? Спрашивать о том, как таким можно быть – стоит ли? Этот человек под покровительством убийцы. И не простого убийцы, а того, кто равнодушно расправляется с детьми.

Один рывок и Элис удалось отцепиться.

- Ищи игрушку поинтересней. А я...

Не собираюсь здесь оставаться!

Бросив эти слова и не теряя времени, она убежала по коридору в даль, хоть и знала, что в этих стенах ей ни от кого не спрятаться....