Проснись

- Что? – только и смогла от удивления выдавить из себя Элис. Она поспешила обернуться, в надежде увидеть дом, в котором ранее находилась. Ведь столкнуться с таким девочка совсем не ожидала.

Когда она была в детской комнате, вид за окном был абсолютно обычным. Таким же, как если бы встать у двери, в которую заходило большое количество людей и посмотреть за дверной порог – тот же самый сад. Где-то пять или восемь фруктовых деревьев. Пара клумб и где-то штук шесть кустов, на которых красовались нежно - розовые чайные розы. Они располагались стеной вдоль забора, и такое сложно было пропустить мимо глаз, а тем более не запомнить. Здесь был практически точно тот же вид. Правда, пока она не наступила на землю за пределами этого окна. Все изменилось в секунду. Будто только что произошла иллюзия реальности.

Когда она обернулась, дома уже не было. Был тот же лес, что и за ее спиной. Такой же огромный и серый. И запах грядущего дождя. Пахло сыростью и мхом. Не было слышно ни птиц, ни зверей. Даже не было слышно ветра - спутника, который как раз и поманил ее выйти за пределы комнаты. Деревья были на столько большими, что, подняв голову и посмотрев на верх, нельзя было увидеть и лоскутка неба. Лишь тонкие нити света кое-как пробивались сквозь ветви. Они были на столько тонкие, будто струны музыкального инструмента. К сожалению, если протянуть к ним руку, звука не получить.

Гробовая тишина оглушала, давая волю множеству беспокойных и пугающих мыслей ворваться в голову и взять власть над всем телом. Слезы подкатили к глазам. И руки, и ноги невольно затрясло, а к горлу начал подкатывать горьковатый противный ком. Страх охватил полностью, держа за руку панику и отсутствие понимания. Хватило минуты, чтобы осознать в какой ситуации она оказалась. Но это было на столько неправдоподобно и резко, что девочка во всю пыталась в это не поверить. Однако одной только верой домой не вернешься...

- Мама!!! – закричала она на столько громко, словно пыталась докричаться до соседней планеты. – Папа!!!

Но никто не ответил. Здесь даже животных не было, ведь услышав такой шум, они наверняка бы выскочили из близ находящихся колючих кустов и помчались прочь, издав хоть какой-нибудь шорох.

Зажмурить глаза, щипнуть себя, попытаться уснуть на холодной земле – все это она пыталась сделать, надеясь, что это просто страшный сон. Может из-за чего-то она упала в обморок и теперь видит этот сон, или же...или же что? Ничего не приходило на ум. До хрипоты в голосе, она все же пыталась докричаться до родителей, но было тщетно. В конце – концов, так прошло очень много часов и наступила ночь. Паутинки солнечных лучей исчезли, забрав с собой единственный источник света. Темнота сгустилась на столько, что не было видно даже кончика своего носа. Девочка не сдвинулась с места, потеряв все силы и в надежде, что что-то вот-вот изменится. Что этот темный занавес исчезнет, она закроет глаза и окажется в том саду, в который так яростно хотела попасть. И пусть прошло уже несколько часов, и пусть она бродила все это время, цепляясь ногами за ветви и колючие прутья кустов и низких деревьев. И пусть боль, что она ощущала – была реальной...она отказывалась во все это верить.

Холод наступил совсем скоро, бросая беспощадно в дрожь. Тонкое платье, в которое была одета Элис, не спасало ее и не давало ни малейшего тепла. Поесть бы и укутаться в теплое одеяло – единственное, о чем думал на тот момент ребенок, уже не способный выдавить из себя хотя бы слезинку.

Она шагнула вперед, направляя всю свою оставшуюся силу на то, чтобы удержаться на ногах. Возможно не так далеко найдется что-то, что она сможет съесть. Ягоды, или домик какого-нибудь лесника. Хоть что-нибудь! Неоднократно она видела по телевизору, как в фильмах или шоу разводили в лесу огонь, натирая палки друг об друга или между камнями, от чего появлялась искра, а от нее пламя, на котором можно было бы что-то пожарить. Ну или согреться. Но увы, на практике такое проверить не удавалось. Да и жарить было нечего.

Так прошло около часа. Может чуть больше. Ночь уже нависла над лесом. Веки становились все тяжелее и тяжелее, а ноги уже не держали. Она опустилась на колени, обнимая саму себя за плечи и пытаясь хоть немного согреться. Это было тщетно.

Позади раздался шорох. Резкий. Громкий. Пугающий. Он взялся из не от куда и заставил забыть обо всем, что беспокоило на тот момент. Будто нечто большое кралось и желало напасть из-за спины, прячась в этой темноте. Оно ждало все это время. Ждало этой ночи, чтобы воспользоваться возможностью быть незамеченным. Чье-то приближение становилось более отчетливым и в тот момент, когда уже было совсем рядом, Элис резко обернулась.

Присутствовал страх оказаться в пасти какого-то зверя, что разорвет на клочья, лишь бы насытиться перед следующим днем. Умереть от того же голода казалось более мягким способом закончить этот ужас, чем испытать боль, от которой желание исчезнуть будет в разы сильнее. Но в тот момент весь ее страх развеялся, как неровное пламя свечи, которого коснулся резкий поток ветра. Так же бесследно, оставив за собой лишь приторный привкус ожиданий и желаний.

Перед ней стоял высокий человек, одетый в потрёпанную темно – синюю куртку. Лицо было можно рассмотреть, если сильно напрягать глаза, и то благодаря тому, что они успели привыкнуть к темноте. Он зазвенел в ту же минуту чем-то металлическим и появился свет. Он зажег керосиновую лампу, что осветило небольшое пространство.

- Кто ты? Как тебя зовут? – голос этого мужчины был тихим, нежным и обеспокоенным.

Своей теплой рукой он коснулся плеча девочки и та, почувствовав это тепло, примкнула к нему, прижалась сильно – сильно, чтобы немного согреться. От его одежды доносился тонкий, очень слабый запах бензина, смешанный с запахом краски и...и что-то такое нежное, что напоминало запах топленого молока. Да, сочетание, безусловно, специфичное. И, возможно, любой отворотил нос, почуяв его и неприлично поморщился бы. Но Элис...она просто была рада почувствовать хоть какой-то знакомый запах. Страх так пленил ее, дал предположить, что это конец. Дал мысль о том, что она никогда не вернется к родителям и умрет здесь. От холода. От голода. Среди того же запаха леса и сырости.

Мужчина испуганно вздрогнул, когда ощутил, что прижавшееся к нему холодное хрупкое тело ослабло и обмякло в его руках, но тут же успокоился, осознав, что с ней все хорошо. Он приобнял ее и тяжело вздохнул. Опустив уже спящее тело на землю, незнакомец постарался поудобнее ее приподнять. Когда она была уже на весу в его руках, он прижал ее к себе на столько сильно, чтобы той хватило тепла. Надеялся ее немного согреть. Вот так с ней и шел в темноте, оставив где-то там гаснуть керосиновую лампу.