Дикая кошка

Плен

АЛЕССАНДРО КОНТЕ, 14-15

С самого детства я был другим, не таким, как мои старшие братья, которые почти сразу приняли свои судьбы, приняли то, что они не просто часть мафии, что они — её верхушка, элита. Армандо всегда знал, что ему рано или поздно придется стать Капо, Калисто также подозревал о том, что он займет место Консильери. Но а я был просто младшим братом.

С одной стороны, я был рад, что не обязан занимать какой-то высокий пост, присутствовать на важных совещаниях, переговорах, или пытках. И поэтому, я думал, что могу жить так, как хочу, думал, что смогу избежать всего того, что есть в жизни моих старших братьев. Но я чертовски ошибался.

Завтра мне должно исполнится пятнадцать.
Я искренне ненавидел свои дни рождения, и если раньше у меня не было выбора, и мне приходилось присутствовать на том самом идиотском празднике, который организовывали в честь меня, то сейчас, после смерти своих ненормальных родителей, я был рад, что Армандо не настаивал на этом, потому что я просто хотел побыть в тишине.

Мои планы изменились ровно в тот момент, когда я узнал, что завтра в Италии будет проведена одна из самых масштабных и крутых уличных гонок. И черт, я был просто обязан туда попасть. Мой старший братец не одобрял мое увлечение гонками и дорогими, до жути быстрыми машинами, которые я постоянно разбивал. Я мог понять его, он переживал за меня, и совершенно не хотел, чтобы моя жизнь закончилась именно так. Однако, для меня гонки были всем, не просто чертовым хобби, это была моя жизнь. Только здесь я мог дышать, только здесь я чувствовал себя свободным.

Скорость, экстрим, и адреналин, который бил в моих венах, когда я сидел за рулем своей тачки — это то, что заставляло биться мое сердце быстрее, это то, чем я действительно наслаждался. Проще говоря, я был рожден для улиц, я был рожден, чтобы быть тем самым Брайаном О'Коннором из «Форсажа».

Зная, что Армандо будет против моей поездки в Италии, мне не осталось ничего другого, как просто сбежать, никому не сказав об этом. Все привыкли к тому, что я мог пропасть на сутки, или более, а потом заявится домой, как ни в чем не бывало, поэтому, я не думаю, что мой брат станет искать меня в ближайшее время. К тому же, у меня был хороший план, и черт, я убедился в этом, когда мне удалось оказаться на Сицилии, где и пройдет та самая умопомрачительная гонка.

Но все изменилось буквально через час.
Когда несколько вооруженных здоровяков поймали меня в одном из переулков города, что-то острое впилось мне в шею, и я практически сразу потерял сознание.

«С твоим, пятнадцатилетием, Алесс.»
Мысленно поздравил я сам себя.

Но дальше наступил Ад.
Три дня.
Я думал, что был в плену несколько недель, но прошло всего лишь три дня.

Три самых ужасных дня в моей жизни, которые изменили меня раз и навсегда.

Я не сломался окончательно только потому, что у меня были воспоминания, воспоминания... о ней, об Эмилии.

Каждый раз, когда я отключался после очередной пытки, я видел её, она помогала мне держаться, помогала жить, и не сойти с ума. Она была моей последней ниточкой, которая удерживала мою жизнь.

Воспоминание 1 (Алессандро, 7 лет)

Мне сегодня семь. Кто-то в очередной раз решил устроить праздничный ужин в нашем особняке в честь моего дня рождения, которое я не собирался праздновать. Я не был сторонником всех этих вечеринок, мне не нужны были чертовы подарки от людей, которых я даже не знал или видел всего пару раз в жизни. Я ненавидел этот день, как и любой другой, но этот в особенности. Мне просто хотелось куда-нибудь сбежать, найти тихое место, где никто не будет меня трогать. Но мой старший брат следил за мной, вернее за тем, чтобы я поприветствовал всех этих гостей, которых я не звал. Гостей, которые знали меня, но я не знал их.

Честно говоря, я понимал, что мое день рождение было лишь предлогом для чего-то большего, меня не посвящали в детали, так как я был еще слишком мал, но я не был глуп, как все вокруг думали. Из-за того, что я не был разговорчив, из-за того, что я любил «темные углы», я мог наблюдать за всеми, и слышать то, что не слышали мои старшие братья, или другие члены нашего синдиката, в том числе и отец, который являлся Капо Лас-Вегаса.

Я был тенью, которую никто не замечал.

Пока Армандо отвлекся на кого-то из гостей, мне удалось выскользнуть из этого душного и просто огромного зала, где был организован приветственный фуршет.

Я наконец-то снял эту чертову бабочку со своей шеи, засунув её в карман своего черного пиджака, верхние пуговицы белой рубашки я расстегнул, и мне стало чуть легче дышать, затем быстро направился к заднему выходу, который ввел к террасе.

Выйдя на улицу, где уже было темно, я оперся на колонну в самом углу террасы, закрыл глаза, и откинул голову на стену, подставив свое лицо прохладному воздуху Лас-Вегаса. Не знаю сколько прошло времени, но в итоге, я пододвинулся чуть ближе к лестнице, и уселся на одну из её ступенек.

Как вдруг, какое-то голубое пятно в другом углу террасы привлекло мое внимание... я замер, пытаясь понять, кто это был. Слегка прищурив свои глаза, я заметил маленькую, темноволосую девочку, одетую в пышное, голубое платье. Она согнула свои колени, и тоже села на ступеньку, наши позы были почти идентичными. Казалось, что девочка тоже искала тишины, как это сделал я ранее.

Я не мог разглядеть её лица, так как её голова была опущена, её густые, длинные волосы прикрывали её щеки, а темнота и расстояние между нами делали мои попытки рассмотреть ее еще сложнее.

Не знаю, что двигало мной в этот момент, но когда подул холодный ветер, открыв розовые щеки девочки, и разметав её волосы по спине, я резко встал и направился к ней. Одна из старых половиц террасы заскрипела, и девочка резко вскинула голову кверху, наши взгляды тут же пересеклись, и я замер, буквально нависнув над её маленьким телом.

Глаза.
Ее глаза были просто невероятными.
Казалось, я никогда не видел такого оттенка голубого, слишком яркие, насыщенные, слегка бирюзовые. Они были необычными, и такими восхитительными. Их цвет напоминал мне те самые лазурные воды у берегов океана, в которых мне хотелось утонуть, забыв обо всем на свете. Ее глаза блестели, как дождевые капли на лепестках самых красивых цветов, они настолько заворожили меня, что я даже не заметил, как наклонился к ней ближе, чтобы разглядеть её лицо еще лучше. Сейчас оттенок казался мне более насыщенным, и более голубым, напоминая васильки. Я сглотнул, когда понял, что слишком долго нависал над ней, поэтому, мне пришлось нарушить эту тишину, которая, по правде говоря, мне нравилась, ведь я мог смотреть в её глаза часами.

Я также заметил, что девочка тоже с нескрываемым интересом разглядывала меня, поэтому, будучи тем самым дерзким и порой грубым Алессандро, к которому все привыкли, я спросил:

— Долго будешь смотреть на меня? — она сразу же отвернулась, начав теребить своими изящными пальчиками подол платья. Черт, я не хотел показаться ей слишком грубым, и тем более, я не хотел её обидеть. Признаться честно, она первый ребенок, который заинтересовал меня за все мое недолгое существование. Может быть, мы даже смогли бы подружиться? Почему бы и нет? Хотя... я ни с кем не дружил, я был одиночкой, по жизни. Если у Армандо был Калисто, то у меня был я. — Что ты тут делаешь? — решил чуть нежнее спросить я, но мой тон все равно звучал резко. Твою мать, я не умел общаться с маленькими девочками, никто меня не учил этому. — Так и будешь молчать? — это прозвучало еще грубее, чем раньше. Я был гребаным идиотом. — Как тебя зовут? — она наконец-то взглянула на меня, и я вновь утонул в её прекрасных глазах. Нет, с тобой что-то не так, Алесс, перестань пялиться на нее.  — Может ты — глухая? — это был мой крах, что я, черт возьми, наделал? Она вздрогнула, и я знал, что был отвратителен. Мне было тошно от самого себя сейчас.

— Сам ты — глухой! — вдруг ответила она, и я буквально выдохнул, на моих губах появилась улыбка. Она была не такой недотрогой, как я подумал изначально, и это мне понравилось.

— Так как тебя зовут? — спросил я, заметив, что её кожа покрылась мурашками от холода. Поэтому, я решил снять свой пиджак, чтобы отдать его ей.

— Эм... Эмилия. — ответила как-то неуверенно она, рассматривая мои глаза также, как это делал я ранее.

— Эмилия, ты отморозишь себе зад. — сказал я ей, намекая на то, что ей следовало бы вернуться в дом. Я накинул свой пиджак на её плечи, и решил уйти, потому что знал, что все испортил, потому что боялся показаться ей еще хуже и грубее, кем уже показался сейчас.  — Возвращайся к своим родителям, а не сиди на улице, как бездомная кошка. — сказал я ей, последний раз взглянув в её глаза.

Мне бы хотелось увидеть её еще раз.
Такая неожиданная мысль промелькнула в моей голове, и я быстрее ушел, будто меня кто-то ужалил в зад.

И тогда я понял, что эта мимолетная встреча с той милой девочкой была лучшим моментом за все мои дни рождения. Ее глаза снились мне каждый божий день, пока я вновь её не увидел. И черт, я больше не собирался упускать еще один шанс.»

Воспоминание 2 (Алессандро, 8 лет)

— Обязательно нужно было тащить меня в какой-то чертов Финикс? — пробормотал недовольно я, пока мой старший брат завязывал мне галстук. Он тяжело вздохнул, пытаясь не обращать внимания на мое вновь паршивое настроение.

— Это была не моя прихоть, так захотел отец. — пояснил Армандо, закончив с моим галстуком, и сделав пару шагов назад, чтобы осмотреть меня с ног до головы. — Потерпи хотя бы час!

— Час? — недовольно воскликнул я, посмотрев на своего брата, который был гораздо выше меня. Он тоже был одет в дорогой, до жути идеальный, черный костюм. Только его кудрявые, непослушные, черные волосы выдавали в нем того самого «Дьявола», которым он являлся на самом деле.

— Сегодня день рождения у дочери младшего Дона Финикса — Анджело Карузо, отец дружит с ним много лет, эта семья предана нам, и мы должны поддерживать с ними прочные отношения. — я закатил глаза кверху.

— Какое отношение к этому имею я? Почему Калисто остался дома? Почему отец велел поехать именно мне? — продолжал жаловаться я Армандо, хотя знал, что это не он принимал решение.

— Я тоже здесь. — напомнил мне брат, разгладив своими руками мой пиджак на плечах.

— Ты — будущий Капо! Отец таскает тебя по всем этим чертовым мероприятиям, потому что ты займешь его место, а не я. Армандо, ты же знаешь, как я ненавижу это все! Почему я должен присутствовать на день рождении какой-то девчонки, которую я даже не знаю?

— Эта девочка тоже присутствовала на твоих днях рождениях. — сказал вдруг Армандо, и мои мысли вернулись к тем прекрасным голубым глазам, которые продолжали сниться мне изо дня в день.

— Сколько исполняется дочери Карузо сегодня? — решил вдруг поинтересоваться я, и бровь моего старшего брата выгнулась в знаке вопроса.

— Шесть. — я задумался, каковы шансы встретить ту голубоглазую девочку здесь? Может она тоже будет сегодня на празднике? Что если... нет, это невозможно.

— Пойдем, нам пора. — брат положил свою руку мне на плечо, и повел к двери. Если он и заметил, что я стал молчалив, то решил, видимо, просто не акцентировать на этом свое внимание, и не задавать лишних вопросов.

Спустя полчаса мы уже были в роскошном особняке в Финиксе, где было полно людей, одетых в самые дорогие костюмы, платья и украшения. Мне сразу же стало тошно от всего этого. Я надеялся на то, что мне удастся сбежать, как можно скорее, но Армандо все еще был рядом со мной. Спустя двадцать минут, когда моего брата кто-то отвлёк, мне предоставился шанс, чтобы сбежать из этой толпы отвратительных людей, которые явно лежали зад моему отцу.

Спустя несколько минут, блуждая по первому этажу дома, мне удалось найти выход, ведущий к задней части сада этого дома. Спустившись по лестнице на улицу, я засунул руки в карманы своих брюк, закрыл глаза, подставив свое лицо теплому потоку ветра Финикса. Как вдруг, я услышал какой-то шорох, а затем... тихий писк. Мои глаза распахнулись, я повернул голову в сторону странного звука, и мои глаза округлились, когда я увидел девочку в длинном, пышном, нежно-розовом платье, которая пыталась вскарабкаться на самый верх большого дерева прямо сейчас. Она уже преодолела пару веток, но её платье мешало ей пробраться еще выше. Ее руки еле-еле держались за другую, довольно тонкую и хрупкую ветку, казалось, что девочка вот-вот упадет.

— Какого черта она делает? — тихо пробормотал я себе под нос, и пошел в сторону этого дерева. И тут снова раздался девчачий писк, нога темноволосой девочки соскочила, я сразу же побежал к ней, меня будто тянуло магнитом к тому месту, я никогда не бегал так быстро, как делал это сейчас. Я едва успел добежать до дерева, как девочка сорвалась, упав прямо на меня, и повалив нас обоих на землю. Мое падание было не самым приятным, я сильно ударился головой, но кажется, девчонка была в полном порядке, распластавшись прямо на моей груди, и запутавшись в своей дурацкой, розовой юбке.

Я приподнял голову, слегка поморщившись, и только хотел снять её со своего тела, как она подняла голову, встретившись со мной взглядом. Наши лица были лишь в нескольких сантиметрах друг от друга, но эти голубые глаза... я помнил их. Нет, я грезил ими, как какой-то маленький фетишист. Никогда не думал, что голубой, скорее бирюзовый, может стать моим любимым цветом, но он стал. И я... черт, я действительно скучал по этим глазам все эти месяцы.

— Ты... — выдохнула девочка мне в лицо, и я почувствовал ее приятное, теплое дыхание на своих щеках. Она была красивой для маленькой девочки, не такой противной, как другие дочери солдат моего отца. И она вкусно пахла, это была ваниль? Что-то очень сладкое, и приятное.

— Эмилия, верно? — спросил я, и ее глаза округлились. Видимо, она не думала, что я помнил ее имя, но я помнил. Она сглотнула, и начала подниматься с моего тела, упираясь своими ручками в мою грудь. Девочка быстро вскочила на ноги, пытаясь расправить свою помятую юбку. Я тоже поднялся на ноги, потирая свой затылок рукой. Мой костюм был немного грязным после «поцелуя» с землей и листьями. — Какого черта ты делала? — резко задал вопрос я, и девочка напряглась рядом со мной, оторвав свой взгляд от платья, и посмотрев прямо на меня. Черт, какие же у нее были прекрасные глаза. — Ты могла что-то себе сломать! — повысил я на нее свой голос, и она нахмурилась.

— Почему тебя это волнует? — неожиданно задала она этот вопрос, и я тут же замолчал. Действительно, почему я переживал за какую-то девчонку, которую видел лишь второй раз в своей жизни? Я не мог ответить на этот вопрос, но я действительно волновался за нее. Почему-то.

— Потому ты — маленькая! Ты не должна быть тут одна в такое время, уже темно! И ты мне так и не ответила, что ты делала на том дереве?

— Мяу! — раздалось мяуканье откуда-то сверху, и я вскинул свою голову к небу. Когда я заметил черного, и наверняка, бездомного кота на одной из высоких веток, то все пазлы в моей голове сразу же сложились. Она хотела достать это дурацкое животное, и готова была пораниться из-за него, лишь бы спасти его бездомный зад.

— Это все из-за дурацкого кота? — мой вопрос прозвучал довольно грубо.

— Сам ты — дурацкий! — наконец воскликнула она, и я ухмыльнулся, смотря на то, как эта голубоглазая девочка начинала на меня злиться. — Я просто хотела... хотела его достать! Что если он не сможет спуститься сам? — Эмилия начала теребить юбку платья своими пальчиками.

— Это кот! Он вполне может слезть сам! — твердо заявил я ей, но увидев в ее глазах... черт, она что была готова заплакать, нет, только не слезы... я ненавидел слезы!

— А что... что если... он не слезит? — заикаясь, пробормотала она, смотря на меня большими глазами, в уголках которых уже скопились слезы.

— Твою мать! — пробормотал я, и начал снимать с себя пиджак, который сунул ей в руки. Она взяла его, следя за каждым моим движением, её рот приоткрылся.

— Что ты делаешь? — непонимающе спросила она, уставившись на меня своими «оленьими» глазами.

— Спасаю твоего гребаного кота. — недовольно ответил я, и начал карабкаться по дереву.

— Он не мой! — крикнула она мне с земли. — Отец не разрешает заводить мне домашних животных! Но я бы хотела... — а я продолжал лезть по веткам деревьев, пока не зацепился своей рубашкой об острый конец ветки, и видимо, порвал её. Еще этого не хватало, мой отец убьет меня! Но я продолжал лезть дальше, уже приближаясь к коту.

— Почему он не разрешает? — решил поинтересоваться я, мне нравился её голос, такой приятный, спокойный, и нежный.

— У моей старшей сестры аллергия на шерсть! — ее голос надломился, и что-то странное произошло в моем сердце, будто оно резко защемило.

— Эм, это хреново. — крикнул я ей в ответ, пытаясь схватить кота, который зашипел на меня. Я еле-еле балансировал на ветке, и мог в любую секунду упасть с дерева, а этот дурацкий кот еще и выделывался.

— Не то слово. — грустно ответила она, и я решил достать для нее это животное, во чтобы это мне не стало. — Я всегда мечтала о котенке. Мне нравятся животные.

Я схватил кота за лапу, и он укусил меня за руку, начав царапать мои руки, я зашипел, но все же притянул это чёртово животное к своей груди, начав медленно спускаться вниз.

— Все в порядке? — услышал я за своей спиной взволнованный голос Эмилии.

— Он сопротивляется!

— Он просто боится. — твердо заявила она, и я ей поверил. Я почти достиг земли, как этот дурак, расцарапав мне все руки до крови, вырвался из моей хватки, и подбежал к Эми. Он тут же прижался к ней, она присела на корточки, не обращая внимания на то, что её платье волочилась по земле, и начала гладить животное, которое с удовольствием принимало её ласку.

— Я ему явно не понравился. — заявил я, разглядывая свои поцарапанные руки. Мне нужен душ.

— Ох! — воскликнула девочка, и моментально оказался возле меня, схватив меня за ладони, и начав разглядывать мои раны. Её кожа была такой мягкой. — Прости, это все из-за меня! Мне так жаль! Ты не должен был...

— Перестань. — резко сказал я, и она замолчала, наши глаза встретились. — Мне совершенно не больно, эти царапины заживут через несколько дней.

— Но...

— Я в порядке. — уверил я ее, и натянуто улыбнулся.

— Спасибо. — сказала она, и ее щеки слегка покраснели, или мне показалось?

— Эмилия! Ты где? — услышали мы голос женщины, доносящейся откуда-то издалека. Девочка тут же отстранилась от меня, теперь я не сомневался в том, что её щеки пылали. Она быстро осмотрела себя с ног до головы, и в последний раз взглянула на меня:

— Прости, мне нужно идти. Сегодня мое день рождение, и ... ну ты сам понимаешь, гости ждут. Еще раз спасибо, что достал того кота! — протараторила она, и убежала в сторону дома. Черт, эта девочка и была дочерью Анджело Карузо? На моих губах появилась еще одна улыбка, если это было так, то мы будем видеться довольно часто. И тут я понял, что девочка вновь забрала мой пиджак, как и в тот раз... она их что коллекционирует?

— Мяу! — услышал я у своих ног, и посмотрел себе под ноги.

— И что мне с тобой делать, животное? — недовольно спросил я у кота, будто он что-то понимал и мог мне ответить. Только сейчас я заметил, что у кота не было длинного хвоста, будто... будто его кто-то отрезал? Черт, что с ним произошло?

В этот самый момент я понял, что не смогу уйти отсюда без этого... гребаного животного. Позже, мне удалось найти для него хорошую семью, которая согласилась его приютить, конечно же, не без помощи Мэг, нашей кухарки в Вегасе.

На следующий день перед отъездом из Финикса, я попросил одного из солдат моего старшего брата отправить посылку для Эмилии Карузо, которую собрал сегодня утром, пока все еще спали. Я купил для нее плюшевого кота, а также написал записку, где сообщал, что с тем животным, которого я достал вчера вечером с дерева, все было в порядке, но я до сих пор не назвал ей своего имени, продолжая сохранять некую анонимность. Мне бы хотелось увидеть её реакцию на мой подарок, но я уже возвращался в Вегас. Странно... действительно странно, что я впервые хотел с кем-то дружить, впервые хотел с кем-то общаться, и этим человеком стала маленькая девочка с восхитительными голубыми глазами.

Воспоминание 3 (Алессандро, 9 лет)

Это был вполне обычный летний день, я только спустился на первый этаж, как что-то небольшое влетело в мою грудь, я едва удержался на ногах, и также уберег от удара кого-то другого, схватив эту девочку своими руками за маленькие плечи... пока она не подняла свою голову, и я не увидел её голубых глаз.

Прошло уже столько месяцев после ее Дня рождения, я надеялся увидеть её на своем, но почему-то семья Карузо не приехала в этот раз. Сказать, что я был расстроен — это ничего не сказать. Как выяснилось позже, старшая сестра Эмилии простудилась, или что-то в этом роде, и они не смогли приехать.

Она подросла, став чуть выше, макушка ее головы теперь доходила до моего подбородка, её темные волосы стали чуть длиннее, я не был в этом точно уверен, но мне так показалось, но её глаза были прежними, светло-голубыми, лазурными, как два ярких топаза.

— Ты... — выдохнула она, широко раскрыв свои прекрасные глаза. Дежавю. Никак иначе. — Что ты тут делаешь? — резко спросила она, немного отстранившись от меня, и сделав шаг назад. Ей уже было семь, с каждым годом она становилась все красивее и красивее.

— Я тут живу. — как ни в чем не бывало ответил я, скрестив свои руки на груди. Ее рот приоткрылся от удивления, она явно не ожидала такого ответа. — А вот что здесь забыла ты? — черт, я снова вел себя, как последний идиот. Девочка нахмурилась, и начала трогать своими пальцами юбку своего длинного, нежно-желтого сарафана, который безумно ей шел. Желтый ободок с небольшим цветочком на голове дополнял её легкий, и милый образ.

— Я... — она сглотнула. Я видел, что она нервничала, и это было из-за меня. — Я немного потерялась. — вдруг призналась она, и я ухмыльнулся, а она напрягалась еще больше, продолжая следить за каждым моим действием.

— Ты здесь с отцом? — мимолетное удивление промелькнуло в её глазах, но она не задала мне никакого вопроса, а лишь кивнула своей головой в знак согласия. — Пойдем, я знаю, где он. — она как-то недоверчиво посмотрела на меня. — Я провожу тебя. — попытался, как можно мягче сказать я, но мой голос от природы был грубоватым. — Тем более, у тебя нет другого выбора. — закусив нижнюю губу, она снова кивнула головой, и молча последовала за мной, избегая моего взгляда. Мне это не нравилось, я хотел, чтобы она смотрела мне только в глаза.

— Как тебя зовут? — резко спросила она, наконец-то взглянув на меня.

— Алессандро. — она ахнула, явно не предполагая до этого момента, кем я являлся, на самом деле. — Ты можешь звать меня Алессом, как и мои близкие. — Эмилия сглотнула, и снова кивнула своей головой. Черт, я хотел бы услышать ее приятный голос... хотел бы, чтобы она поговорила со мной.

— Ты — Конте. — тихо сказала она, будто это мог кто-то услышать. Мы шли сейчас по пустому коридору, где никого больше не было кроме нас.

— Тебя это напрягает? — поинтересовался я, так как не хотел, чтобы она волновалась из-за этого.

— Нет, но... мне жаль, что произошло с твоими родителями. — я напрягся, мое лицо стало каменным. Не так давно... они умерли, никто не знал всей правды об их смерти, кроме меня и моих братьев. Я ничего не ответил ей, и кажется, это испугало ее еще больше. — Тебе, наверное, их очень не хватает. — я резко остановился, и она тоже, наши взгляды встретились.

— Мне плевать. — резко ответил я, и она сглотнула. — Я не был близок ни с отцом, ни тем более, с матерью.

— Прости, я не...

— Это не та тема, о которой я бы хотел говорить. — заявил я ей, и она снова кивнула головой, продолжая теребить свое платье. Она делала так каждый раз, когда волновалась. — Какой твой любимый цвет? — решил я немного отвлечь её, но она лишь удивлённо посмотрела на меня.

— Что?

— Твой любимый цвет? Какой тебе нравится? — повторил я.

— Хм. — она действительно задумалась. — Это сложно, но я думаю... думаю, что золотой. — моя бровь приподнялась в знаке вопроса. Это был необычный выбор. — А тебе?

— Голубой. — сразу же ответил я. — Скорее даже, лазурный, более бирюзовый оттенок голубого. — её рот снова приоткрылся. Я удивил Эмилию также, как и она меня.

— Потому что твои глаза голубые? Но они не ... — начала она, но я тут же перебил ее.

— Не потому что мои. — резко заявил я. — Мои глаза больше серые, чем голубые. — и она кивнула головой в знак согласия.

— Сейчас они кажутся голубыми. — прошептала она. На моем лице тут же появилась улыбка.

— Но они не лазурные, как у тебя. — она замерла на месте, не зная, что мне ответить на это, и я понял, что со мной явно что-то было не так. — Ладно, пойдем. Тебя уже, наверное, ищут.

— Нет, отец будет занят еще, по крайней мере, полчаса.

— Хочешь прогуляться по саду? — вдруг предложил я, и она вновь кивнула мне. — Тогда пошли. — я повел её в сторону дверей, ведущих в самую красивую часть сада, где было озеро, и несколько фонтанов недалеко от него. Её глаза засияли, когда мы вышли на эту сторону территории особняка, Эмилия поворачивала голову из стороны в сторону, пытаясь разглядеть все, как можно лучше.

— Тут красиво. — сказала она, стараясь не отставать от моего шага. Приятное тепло разлилось в моей груди, когда на ее лице появилась небольшая улыбка. Лучи солнца сейчас освещали её загорелое лицо, делая глаза еще ярче, еще бирюзовее, чем они были. Я застыл на несколько секунд, любуясь ею, пока она не замечала этого. — И я хотела поблагодарить тебя за тот подарок, ну... тот кот. — она засмущалась, её выдали слегка порозовевшие щеки.

— Теперь у тебя есть питомец. — попытался как-то подбодрить я её. Я помнил о том, что у её сестры была аллергия, и что из-за этого ей не разрешали заводить кота, поэтому, я подарил ей того плюшевого на ее прошлый день рождения.

— Да, мне он очень понравился. — ее щеки стали совсем красными, она отвела взгляд в сторону, заметив озеро, к которому мы приближались.

— Что тебе еще нравится? — вдруг решил спросить я, и Эмилия остановилась, посмотрев на меня через плечо.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ну... твое хобби, любимая еда, может цветы... я не знаю, чем увлекаются девочки. — я пожал плечами, пытаясь скрыть свою нервозность. И черт, я никогда не запинался, но сейчас моя речь звучало отвратительно.

— Эм... — она задумалась, накрутив на свой палец локон темных волос, и слегка прикусив его кончик своими зубами. — Я люблю музыку, мне бы хотелось научиться играть на фортепиано, и... — но она резко замолчала, её лицо стало каменным.

— И? — я встал перед ней, и она подняла свои глаза, взглянув прямо на мое лицо.

— И я хочу записаться в музыкальную школу, но родители не позволяют мне этого. — призналась она, и я почему-то разозлился на них. — У меня есть телефон, я смотрю некоторые видеоуроки в Интернете, но это не то же самое, что настоящая школа.

— Почему они не разрешают тебе? — она слегка замялась, но все же ответила мне.

— Это опасно, я ведь не совсем обычный ребенок. — я понимал, о чем именно она говорила. Будучи детьми, рожденными в мафии, мы имели серьезные ограничения. — Они боятся за меня, я понимаю их, но мне бы очень хотелось этого.

Тогда в мою голову пришла мысль о том, что я поговорю об этом с Армандо, так как теперь он — Капо, то его слово имело вес, и не важно, что ему только пятнадцать, и что он занял пост всего лишь несколько месяцев назад. Я думаю, что он сможет поговорить с Карузо об Эмилии.

— Посмотрим, что будет завтра. — лишь это сказал я, не собираясь рассказывать ей о своем плане, в который я обязательно втяну Армандо.

— Они никогда не разрешат мне. — она подошла к озеру, сев на корточки, и дотронувшись своими пальцами до воды, я завороженно наблюдал за ней.

— Нужно верить в лучшее. — попытался поддержать я её, потому что точно знал, что после того, как мой брат поговорит с её отцом, то родители Эми изменят свое  мнение по поводу музыкальной школы.

— А что нравится тебе? — она снова посмотрела на меня через плечо, я подошел ближе, и присел рядом с ней у воды.

— Я люблю скорость. — я впервые кому-то говорил об этом. Пожалуй, только братья знали о моем увлечении скоростными машинами, но не потому, что я им рассказывал об этом, а потому, что они заходили в мою комнату, и видели те плакаты с машинами на моих стенах. — Я планирую гонять на улицах в будущем.

— Ого. Это же так страшно и опасно! — воскликнула она, посмотрев на меня широкими глазами. Наши плечи слегка соприкоснулись, но Эми даже не обратила на это внимания, в отличие от меня. — Ты разве не боишься того, что может произойти? Например, авария?

— Нет, меня это не пугает. — коротко ответил я ей.

— Для меня это даже звучит страшно! — я усмехнулся, и она впервые улыбнулась мне в ответ. Настоящей улыбкой.

— Тебе надо почаще улыбаться, котенок. — сказал я ей, и она удивлённо уставилась на меня. Я сам не понял, как это вырвалось из меня. — Мы могли бы дружить, Эмилия. Я не такой плохой, как мог показаться тебе с самого начала.

— Ты не показался мне плохим. — призналась она, и я сглотнул.

— Я просто... не самый общительный человек. — сказал я ей, и она снова мне улыбнулась.

— Не переживай, я тоже! Если бы не мои лучшие друзья в Финиксе, то я бы совсем была одна, и совершенно ни с кем не общалась.

— Друзья? У тебя их много? — почему-то именно это задело меня.

— Нет, только двое. Идара... — я слегка расслабился. — и Энзо. Не знаю, чтобы я без них делала! — мое лицо стало каменным.

— Рад, что у тебя есть друзья. — заметив мое изменившееся настроение, Эмилия дотронулась до моего плеча своей ладонью.

— Эй, ты тоже можешь стать моим другом! Я бы хотела с тобой дружить! Жаль только, что ты живешь в другом городе. — я сглотнул, она говорила это так искренне, и что-то кольнуло в моем сердце после ее слов.

— Да, жаль. — согласился я с ней. — Но мы можем переписываться, или звонить друг друг по телефону. Ты сказала, что он у тебя есть.

— Да, но он сейчас у папы, я помню свой номер наизусть, ты можешь записать его... эм, ну если хочешь, конечно. — она прикусила свою губу, снова начав нервничать.

— Хочу. — тут же ответил я, и она вновь слегка улыбнулась. Быстро продиктовав мне свой номер, я записал его и добавил новый контакт: «Котенок».

— Думаю, что нужно возвращаться, вдруг папа меня уже ищет. — сказала она, поднявшись на ноги.

— Хорошо, пойдем обратно. — я поднялся вслед за ней, и мы двинулись в сторону дома. — О чем ты думаешь? — спросил я, когда мы уже подошли к особняку.

— О том, что я рада... рада, что ты стал моим другом. — сказала она, и я улыбнулся.

— Эмилия, ты где? — услышали мы мужской голос, доносящийся из холла дома.

— Мне пора, приятно было... эм, провести с тобой время, Алессандро. — пробормотала она, подбежав к двери.

— Просто Алесс. — поправил я её.

— Пока, Алесс. — она последний раз взглянула на меня, и исчезла из виду.

Именно после этого дня мы стали регулярно общаться, переписываясь чуть ли не каждый день, сначала это были небольшие сообщения, без какого-либо особого смысла или подтекста, а потом она стала рассказывать мне обо всем, делиться тем, что делала на протяжении дня, куда ходила, и в целом — как проводила свое время. Она обрадовала меня тем, сто ей наконец-то разрешили ходить в музыкальную школу. На самом деле, я узнал об этом раньше... от Армандо.

Я тоже стал больше открываться ей, рассказывая некоторые детали из своей жизни, о которых никому никогда не говорил, она стала для меня не просто другом, она стала чем-то большим. Эмилия была единственным человеком, которому я мог рассказать то, что не мог рассказать другим. Казалось, она была для меня тем самым «спасательным кругом»... но это было до момента, когда я попал в руки к чертовым Ломбарди, до моего плена, который изменил все, а самое главное — меня. Я сделал все, чтобы ее оттолкнуть и у меня получилось. Она заслуживала лучшего друга, чем я. Она заслуживала счастья, чего я больше не мог ей дать.

Я больше не тот Алесс, которого она знала.
Я умер в том плену на Сицилии, может и не физически... и не в прямом смысле этого слова, но меня сломили морально.

Холодный монстр, гребаный психопат, агрессивный ублюдок — это то, что говорили про меня люди вокруг после плена. И они были правы.

Я стал убийцей.

Мне нравился алкоголь, который помогал мне оставаться в «эйфории», мне нравились скорость, и адреналин, которые я получал на гонках, мне нравился мой авторитет, который я обрел в кругу мафии и не только, мне нравилось, как горячие сучки и шлюхи кидались на меня... с ними я мог забыться, но с ней... нет.

Контроль.
Я терял его.
Становилось все хуже и хуже.
Первые месяцы после плена Армандо спал в смежной со мной комнате, чтобы контролировать мои кошмары, чтобы следить за мной... он боялся, что я мог причинить себе боль во сне, потому что... я мог. Я мог причинить боль не только себе, но и другим.

Я был монстром.
Монстром, от которого всем нужно было держаться подальше.
Особенно Эмилии, которая, черт возьми, была до жути упрямой. Она не собиралась сдаваться, она собиралась свести меня с ума своими действиями, она не давала мне забыть о ней.

Хитрая кошка.
Пантера.