Открой свое сердце

День фестиваля приблизился необычайно быстро. Полностью погруженная в себя девушка чуть совсем не пропустила его, если бы рано утром, когда даже Тобирама спала, не ворвался в дом взбудораженный Изуна и не принялся наводить шороху. Парень, поднимая Тору и Мадару, успел приготовить завтрак и несколько вкусняшек. Сонные и лохматые, они отправились в душ и только после этого смогли составить Изуне компанию за завтраком.

Весь клан, казалось, за одну ночь преобразовался до неузнаваемости. Всё было украшено цветами: дома по самую макушку утопали в ромашках всевозможных видов, распустились дорожками портулак и цветущие растения, название которых Тобирама не знала. На головах Учиха носили необычайной красоты венки из самых разных цветов и синеватой травы. Одежда также была украшена росписью цветов: вышивкой или рисунком. Дети и подростки плели эти самые венки, воруя друг у друга цветочки из больших кодушек. Подростки и влюбленные пары обнимались и дарили друг другу букеты.

В глазах от непривычки и буйства красок заплясали пятна, а нос нестерпимо зачесался от обилия запахов.

— Откуда у вас столько цветов? Я вижу здесь не только ландыши и тюльпаны, хотя, минуточку, почти конец лета, но и подсолнухи, гладиолусы, хризантемы и… это акация? Откуда здесь акация? Она же не растёт в этом климате, — спросила Тобирама у появившегося Изуны. Тот светился, словно солнце, задорно потирал руки и явно надеялся как-то напакостить.

— Дорогая Тобирама, — девушка даже не вздрогнула, ведь уже привыкла к заскокам Учиха и такому обращению, — мы весь год собираем цветы, а с помощью одной техники, так сказать, замораживаем их, если привычнее, то запечатываем в свитки, а когда приходит праздник, возвращаем к жизни. Только больше года техника не действует и повторно заморозить цветок невозможно.

— Всё равно не понимаю, зачем такое огромное количество. Ромашки да гладиолусы или розы. Зачем так изгаляться? — всё ещё не понимала Тоби.

— Мы — Учиха, не привыкли ярко выражать эмоции. Ты должна заметить, что подростки намного менее эмоциональны, чем те же дети. Конечно, шаринган замечает любое изменение на лице, поэтому со стороны кажемся малоэмоциональным, но это всё не то. Ты знаешь язык цветов? — неожиданно перевёл разговор на другую тему Изуна.

— Вообще без понятия. Знаю, что если дарят сухой веник — значит всё плохо, а розы, вроде как, когда в любви признаются, — весело ответила Сенджу.

— Неуч, — стало немного стыдно. — Язык цветов намного многогранней. С помощью цветов можно сказать многое. Поэтому не удивляйся, если к тебе подойдут и подарят цветок. Это способ высказать к кому-то своё отношение или передать пожелание без слов, — Изуна с превосходством посмотрел на девушку и продолжил: — а вечером можешь собрать свой скудный букет и посмотреть в энциклопедии брата значение.

— Ками, а сейчас-то что делать? Я же вообще без понятия, как реагировать на… такой подарок.

— Хо-о-о… неужели нашей Сенджу никогда не дарили цветов? — начал подкалывать парень Тору.

— Ах ты чёртов Учиха! — Тобирама хотела дать парню подзатыльник, как перед её носом появился цветок.

— Это… — Тобирама всё внимание обратила на цветок, аккуратно принимая его из рук. — Белая гвоздика? — Изуна кивнул. — И что она означает?

— Ну уж нет, так неинтересно. Узнаешь вечером, — и исчез шуншином.

— Зараза, — добро прошипела под нос Тобирама и посмотрела на цветок. Приятный запах. И парень был прав, просто так цветы ей дарили впервые.

На весёлой ноте девушка вошла в дом, где села за стол. Она положила рядом цветок и принялась за ещё чуть тёплые онигири. Мадара посмотрел на гвоздику в её руке, а после хмыкнул и откуда-то жестом волшебника достал белую фиалку и красный тюльпан. Тобирама приятно удивилась, но подарок приняла, смущённо улыбаясь.

— Это будет очень тяжёлый день.

— Почему же? — насмешливо произнёс Мадара, смотря на Тобираму красными глазами.

— Не смотри на меня своим шаринганом, пожалуйста, я от этого нервничаю. А тяжёлый, потому что я не знаю этого языка цветов. Вдруг подарят то, что означает оскорбление или вообще, вызов на дуэль. Я ж так и буду стоять и глупо улыбаться: «Спасибо-спасибо». Это будет провал, — Тобирама грустно вздохнула и легла на стол, отодвинув пустую тарелку.

— Во-первых, — и опять в руках появился неизвестный цветок, чем-то похожий на ирис, только маленького размера и с более закруглёнными краями. — Это фрезия. А, во-вторых, с помощью шарингана можно не только накладывать гендзюцу, но и запечатлеть любые моменты в памяти. Навсегда. Насчёт оскорбления не переживай, праздник всё же — дарить что-то вызывающее никто не будет. А когда подарят что-то, можешь в ответ дать им герберу, настурцию или одуванчик.

— Первый раз слышу про эту настурцию. Как она хоть выглядит? — обречённо спросила Тобирама, внутри желая весь день провести за книгами, чтобы не попасть в неудобное положение.

— Как петунья с листьями кувшинки, — довольно пояснил Мадара, а после подскочил к Тобираме и мазнул губами по щеке, оставляя невесомый поцелуй. — «Ты — огонь в моём сердце», — на стол, касаясь руки, легла красная камелия, чем-то похожая на розу. — Не сиди целый день дома. Выйди, прогуляйся. В клане есть люди, которые хотят подарить тебе цветок. А вечером я зайду за тобой, — Мадара говорил совсем на ухо, заставляя девушку раскраснеться ещё больше. — Надень то кимоно, — и Мадара исчез.

Казалось, словно в комнате повысилась температура, но Тобираме стало жарко, в горле пересохло, а пальцы провели по бархатным лепесткам камелии.

«Огонь в моём сердце». У Тобирамы явно сердце в тот момент пропустило пару ударов.

Было ли это признанием? В который раз Сенджу поругала свою незаинтересованность миром кроме жизни шиноби. Сколько же всего она пропустила. Сколько же всего могло в этой жизни пригодиться в самый неподходящий момент.

Тобирама в последний раз окунулась в свои мысли. Если Мадара сделал первый шаг, то стоит расставить все точки над «и» и решить, что хотела она сама.

Да, отец учил ненавидеть убийц и красноглазых демонов, но она жила с ними два месяца и привязалась к ним, увидела, что они такие же люди, как и они. Да, они убивали, но так же, как и они их. Да, красноглазые, но, Ками-сама — это же просто их додзюцу. При том очень удобное. А кто сказал, что они не способны любить? Они такие же люди. В некоторых аспектах даже эмоциональней других. А если верить Шуи, то любовь для Учиха — это самая высшая ценность, ради которой они способны на многое. Их клан — одна огромная семья, их судьбы переплетены, и они любят, так искренне, так нежно, что у Тобирамы перехватывает сердце.

Пора признаться, что учения отца в последний месяц рассыпались прахом. Тобирама больше не следовала пути ненависти, что ей привили в детстве. Она выросла, пора составить своё собственное мнение о мире, людях и идти вперёд. И первый шаг она сделала. Она влюбилась в своего врага. И не просто в Учиха, а в главу их клана — великого Учиха Мадару. На губах заиграла улыбка. Да, она любила одного черноволосого, пушистого, красноглазого демона. И эти чувства взаимны. Так почему она должна отказываться от столь великого дара, как взаимная любовь? Не каждый может испытать это чувство, а отказываться — означает не только навлечь гнев Богов, но и прослыть великой дурой.

Она любит Учиха Мадару. Она любит Учиха Мадару! И она будет бороться за своё счастье. Она же девушка, а не машина. Она тоже в детстве мечтала, верила в сказки, представляла своего принца. Ну и что, что принц вышел демоном? Так и принцесса больше на злобного дракона похожа.

Тобирама встала со стула и решительно отправилась на вход из дома. Решено! Сегодня она признается. Только найдёт цветок, значение которого она сто процентов знала.

***

Пусть и страшно ходить по улице и получать цветы, казалось, от почти незнакомых людей, но было очень приятно. Родители её учеников дарили ей ирисы и ромашки, а вот дети, облепив её и не давая пройти, одаривали огромными букетами. Чего только не было! Васильки, маргаритки, герберы, анютины глазки, ирисы, лаванда, ромашки… Выделился Кагами, протянув девушке букет орхидей. Тобирама с улыбкой приняла, но понадеялась, что собачий восторг исчезнет из глаз мальца, ведь их учиховская любовь — самая настоящая проблема. Цветов было настолько много, что они все вместе в итоге сидели и плели венки. А Тобирама смотрела и плела свой первый в жизни.

Вскоре венок был сделан, и девушка до вечера ходила с пёстрым аксессуаром на голове, что ещё больше выделялся на её белых волосах. Тобирама встретилась с Шуи, и они обменялись букетами. Так девушка получила в руки фрезию, василек и маргаритку. Они некоторое время походили по селению, поиграли в игры, где следовало выбить себе подарок, и отлично провели время.

Так же были проведены игры между её учениками и детьми лет шести-восьми. Судьи были поражены. Конечно, старшие знали больше, но глубина знаний, которые показывали ученики Тобирамы, уничтожали этот разрыв. Дети шли нос к носу, по крайней мере в ниндзюцу. В фуиндзюцу уверенно обыграли своих старших, но продули им в тайдзюцу. Судьи долго думали кому отдать победу и выбрали учеников своих родителей. Признавать, что Сенджу обучает лучше, никто не хотел. Малышня же ни капли не обиделась. Они чувствовали себя победителями, ведь они смогли уязвить гордость своих старших братьев.

Тора поздравила своих учеников, каждого наградила крепкими объятиями, а после Шуи и Тобирама разошлись.

Придя домой, Тобирама сильно покраснела и чуть не расчувствовалась прям на пороге. По всему дому — то там, то здесь — были цветы. От гладиолусов и жасмина до таких цветов, которые девушка первый раз видела.

«И это всё для меня». Внутри растеклось тёплой нугой счастье, согревая сердце и превращаясь на лице в прекрасную улыбку.

Тобирама любовно собрала все цветы, поставив их в вазу с водой, а после, отыскав в шкафу энциклопедию о языке цветов, села перед ними и принялась искать совпадения. Очень уж взыграло любопытство, и захотелось узнать прям сейчас, что ей говорят.

«Белая гвоздика — пожелание удачи и успеха во всем. «Пусть все твои желания сбудутся». Вас считают очень обаятельным, светлым и позитивным человеком, если вам в подарок преподнесли белые гвоздики.»

«Спасибо за пожелания, Изуна», — добро улыбнулась Тобирама и продолжила читать дальше.

«Красный тюльпан — объяснение в любви, поздравления, «поверь мне», «Желаю тебе счастья».
Белая фиалка — «Давай попробуем быть счастливыми!».
Фрезия — доверие и невинность, обозначает доверительный посыл.
Гербера — тайна, улыбка, флирт, оптимизм. Человек, дарящий герберы, выражает вам свою симпатию и намекает на то, что вместе вам будет очень весело. Гербера — универсальный позитивный подарок: для друзей, возлюбленных.
Настурция — завоевание, победа в борьбе. Человек, подаривший вам настурцию, искренне рад вашим успехам. Однако, скорее всего, ни о каких романтических отношениях с вами он не помышляет».
Одуванчик — счастье, улыбка, радость жизни, преданность, верность. Человек, который дарит одуванчик, весел и общителен, немного легкомыслен. Для вас такой подарок означает: «Не грусти», «Я рад, что сейчас мы вместе», «Я хочу остановить это мгновение».

«А Мадара собственник. Пожелал чисто дружеские цветы».

«Красная камелия — огонь, пламя, «Ты — пламя в моём сердце!»
Василёк — «Не смею выразить тебе свои чувства»; деликатность, изящество, простота, а также — весёлость и верность. Как правило, их принято дарить молодым девушкам в знак симпатии. Такой подарок может означать предложение дружбы. Дарителя васильков не стоит подозревать в нескромных желаниях.
Маргаритка — невинность, чистота, верная любовь, «Я счастлив, когда счастлива ты». Человек, преподносящий маргаритки, заслуживает вашей взаимности.
Орхидея — любовь, нежность, утонченность, интимность, красавица. Орхидею принято дарить только любимым людям».

«Кагами, знал бы ты, как я молю Богов, чтобы твои чувства поутихли. Не дай Ками стать объектом первой влюбленности. Тем более безответной».

«Анютины глазки — воздушный поцелуй, веселье, развлечение, «Скучаю!».

Ирис — «Я очень ценю твою дружбу», доверие, мудрость, бесстрашие, вера, надежда.
Лаванда — восхищение, одиночество, «Я тебя никогда не забуду», «Никто не заменит тебя».
Ромашка — юность, невинность, недоверчивость, романтичность».

Подарок от учеников по-особому грел сердце. Они её полюбили.

«Жасмин — чувственность, женственность, элегантность и привлекательность.
Жонклия — желание, симпатия, возвращение привязанности, «Люби меня!»
Земляничное дерево — «Я люблю тебя!»
Гладиолус — «Я действительно искренен», «Ничего не бойся», «Дай мне перерыв». Даритель гладиолусов — человек сильный, надежный, не признающий компромиссов.

Белый клевер— «Думай обо мне», «Вряд ли ты найдешь кого-то лучше, чем я!»
Магнолия — благородство, настойчивость, упорство, «Всё равно ты будешь со мной», «Я — твоя судьба».
Красная хризантема — любовь, «Я Люблю!»
Фиолетовая сирень — «Моё сердце принадлежит тебе!»
Водяная лилия (кувшинка) — красноречие, убедительность, искренность; «Ты никогда не должен меня обманывать», «Чувства в моей душе бушуют». Кувшинку дарит человек, который хочет убедить вас, что он ваша «половинка». Даритель просит довериться ему и обещает быть нежным и заботливым.»

У Тобирамы после этого заслезились глаза. Каждым этим цветком, что оставил Мадара в доме, он признался. Каждым, чёртовым, цветком! Это было просто невероятно. Это завораживало и восхищало. Это подкупало.

Тобирама чувствовала небывалый прилив сил, чувств и эмоций. Хотелось что-то сделать в ответ. Нечто приятное, на уровне, но единственное, что сейчас могла сделать девушка — это…

«Красная роза — чистота, прелесть, любовь, «Мне кажется, я в тебя влюбился», «Я рад, что мы познакомились», «С каждым днём мои чувства к тебе всё сильнее».

И это будет чистая правда. Чем больше она находится рядом, тем больше и сильнее разгорается её внутренний огонь. Это праздник, когда все чувства можно выразить сотнями разными способами, сотнями цветов, и Тобирама увидела это собственными глазами. Пёстрый, несочетающийся букет, что стоит в вазе, прямое тому подтверждение.

Тобирама зашла в их общую с Мадарой комнату и достала из шкафа шёлковое кимоно. Воздушная ткань почти не ощущалась, отчего привыкшая запаковываться в броню или свитера девушка чувствовала себя голой. И было немного холодно. Но насчёт последнего можно было и потерпеть.

Жёлтые цветы на голубом фоне идеально смотрелись на кимоно и подчёркивали её белую кожу и красные глаза. Традиционная праздничная одежда с широкими рукавами скрывала ноги и касалась пяток. Белый пояс — Мару-оби — плотно обхватил талию. Парочка оборотов и на ощупь аккуратный бант на спине. Недостаточно красивый для столь шикарного пояса, да и кимоно в целом, но сделать что-то более стоящее Тобирама не могла физически.

Сенджу посмотрела на себя в зеркале. Стройная девушка в красивейшем кимоно, но… Тобирама с недовольством посмотрела на лицо и волосы. Самые обычные. Кимоно, каким бы удивительным ни было, не сможет её украсить. Она шиноби, убийца. А это для красивых женщин, которые могут украсить одежду, а не она их.

Чуткий слух уловил движение у входной двери, и через пару секунд в дом вошли.

— Тора-чан! — Тобирама услышала голос Шуи.

— Я здесь, — крикнула Тобирама, ожидая подругу.

Шуи зашла в комнату и замерла, восхищённым взглядом смотря на девушку.

— Фантастика. Я впервые вижу столь чудесное кимоно, — Шуи подошла вплотную и провела рукой по рукаву Торы. — Настоящий шёлк. Стоит целое состояние.

— Мне теперь стало ещё более неловко, — нервно заметила Тобирама, осматривая подругу.

Шуи тоже принарядилась. Тёмно-синее кимоно с белыми хризантемами. Длинные волосы девушки были собраны в пучок и заколоты двумя спицами с бабочками, а лицо украшал лёгкий макияж.

— Это Мадара-сама пода… — Шуи наконец-то обратила внимание на вазу. Цепкий взгляд прошёлся по каждому цветку, и с каждым последующим восторженно расширялся. — …рил. Подруга, ну, ты, конечно, поразила нашего главу. Признавайся, приворожила?

— Шуи! — возмущённо крикнула Тоби.

— Что Шуи? Знаешь. После вот этого, — Учиха показала на розу в руках Торы, — каждый в клане будет знать, что ты влюблена в Мадару-сама, а он сто процентов тебе ответит. Большинство это примет, потому что Учиха влюбляется один раз на всю жизнь, а когда теряет свою любовь, то сходит с ума, но часть будет возмущена и реагировать, как сыграла я сейчас. Не обижайся, пожалуйста, но найдутся те, кто захочет тебя убить. Мадара-сама — глава нашего клана. Он всю жизнь воевал с Сенджу. Мы убивали Сенджу, Сенджу убивали нас. Одно дело, когда ты пришла и ушла, а другое, когда покорила сердце Учиха и осталась навсегда. Тебя будут ненавидеть.

Тобирама вырвала розу из рук Шуи и уверенно посмотрела ей в глаза.

— Мне плевать. Я сильная. Я вторая после Хаширамы и третья в мире, после брата и Мадары. Ты думаешь, что я не смогу себя защитить? Думаешь, что буду доставлять проблемы? Я стану опорой для Мадары, стану его защитой и стеной. Я стану той, кому он сможет довериться, кого он примет как равную себе. И знаешь, Сенджу тоже считают кланом любви. Не знаю, как остальные, но я никогда не предам того, кто откроется мне и покажет спину. Я буду идти рядом.

— Это всё замечательно, но сможешь ли ты принять всю любовь Учиха?

— Смогу.

— Будешь помогать, не смотря на странности, скелеты в шкафу?

— Я буду их любовно перебирать и добавлю свои.

— Любишь?

— Да, Ками-сама, я чёртова Сенджу, которую вы так ненавидите, взаимно влюбилась в Учиха Мадару! Я люблю его!

— Отлично! — Шуи хлопнула в ладоши. — Тогда я сделаю из тебя химе!

— Что? — непонятливо отступила Тобирама.

— Ну, ты сама посмотри на себя. Ты должна украшать одежду, а такое ощущение, что на тебе висит тряпка. Для начала обернись, — Шуи завязала пояс в огромный, красивый бант, ещё сильнее затянув на талии.

— Воздуха, — взмолилась о помощи Сенджу.

— Терпи, Тора, я только начала. Сделаем тебе лёгкий макияж, выделим твои прекрасные красные глаза, а вот волосы… Вплетём туда цветы!

— Ками-сама, дай мне сил!

***

— Менять тон кожи не нужно, и так кожа белая.

— Хоть где-то мой альбинизм пригодился.

— Но глаза… Тёмным не выделишь, будет дико смотреться. Зелёный, белый? А если красным? Нет, тогда ты будешь походить на Кагуя. Слушай, а ты точно Сенджу? Кажется, я нашла твой настоящий клан.

— Шуи!

— Поняла-поняла, молчу. А если голубой и синий? Сделаем синими веки, а голубым растушуем. Это будет сочетаться с кимоно, но не подчеркнет твои глаза… Ах! Как же с тобой сложно! Ладно, немного затемним веки и растушуем красным или даже бордовым. И добавим красный снизу. Да, это отличный вариант.

***

— Ты мне сейчас волосы выдернешь!

— Мне нужно заплести в твои патлы цветы. Почему они такие короткие? Я все пальцы сломала, пока пыталась сделать колосок.

— Это они ещё немного отросли.

— Кошмар! Настоящая катастрофа!.. Тора, а ты девственница?

— Шуи, меня поражает нетактичность твоих вопросов.

— Я просто думаю, вплетать белую лилию или нет.

***

Наконец-то мучения закончились. Шуи довольно оглядывала свою работу и не могла налюбоваться подругой. Умелые пальцы сделали девушку не просто красивой, а божественной. Белая кожа, алые глаза, которые Шуи подчеркнула красным и чёрным, отчего они казались более крупными, хоть и сохраняли лисий прищур. Розоватые печати на лице придавали девушке шарм и нотку таинственности. В снежных волосах были вплетены белая лилия, тюльпан, светло-розовая азалия, голубая астра и ободок из жасмина. Пять цветов — счастливое число. Кимоно точно повторяло изгибы, струясь по стройному и подтянутому телу, хоть скрывало руки, ноги и грудь под слоем ткани. Широкий пояс причудливым и большим узлом завязан на спине, закрывая место от лопаток до талии. Где-то Шуи смогла достать невероятно красивые поккури, которые делали девушку сантиметров на восемь выше.

— Ты стала настолько красива, что я понимаю откуда пошли легенды о прекрасных богинях, — Тобирама покраснела и отвела взгляд. Она чувствовала себя очень некомфортно в такой одежде.

— Чувствую себя как-то… непривычно. Я же шиноби, а не гейша какая-нибудь.

— Тора, замолкни. В первую очередь, ты девушка, а уже потом шиноби. Привыкай быть красивой и поражай окружающих мужчин. Будь я парнем, прям сейчас сделала б тебе предложение, — Шуи смахнула невидимую слезу. — Какая я хорошая, так поработала, превратила в Богиню гадкого утенка, — Учиха проигнорировала возмущение со стороны Сенджу. — Всё, моя девочка. Здесь моя работа закончена. Покори нашего Учиха!

Шуи улетела домой, а Тобирама ещё раз взглянула в зеркало. Да, она стала красивой, очень. Только осталась ли она собой под этим слоем одежды и макияжа? А что, если Мадара после такого не обратит на неё внимание. Она похожа на самую прекрасную таю или гейшу*, которую можно найти на всём белом свете, но… Тобирама — не химе, не принцесса, не императрица. Она выросла на поле боя, она воин, шиноби. Её нельзя вот так просто нарядить в искусный наряд и заставить вести, словно она из высшего общества. Тобирама слишком размякла. Слишком расслабилась. Придётся приложить множество усилий, чтобы вернуть себе форму.

Но это же не навсегда. Кто заставляет её так наряжаться каждый день? Сегодня праздник, все приукрашиваются и просто отдыхают, развлекаются. Как-то Тобирама забыла об этом. Хаширама брал её на какой-то фестиваль в столице страны Огня, но ей не понравилось. Слишком много шума. Слишком много людей. По её сенсорике било огромное количество людей с чакрой. Неизвестные, а от того потенциально опасные. Под конец вечера у неё заболела голова. Больше на такие праздники она не ходила.

— Так, Тобирама, возьми себя в руки и иди уже на улицу.

Девушка спрятала в рукаве розу, последний раз взглянула на зеркало и улыбнулась. Всего лишь праздник, а завтра всё будет как всегда.

Стоило выйти девушке из комнаты, как она увидела только вошедшего Мадару. Мужчина поднял взгляд и перестал дышать. Тобирама внутренне замерла от восторга. Только что она его вновь покорила. Учиха активировал шаринган и жадным, огненным взглядом прошёлся по ней, не обделяя вниманием ни причёску, ни яркие губы, ни пояс, ни тонкие пальцы, что выглядывали из рукавов. Но дольше всего он рассматривал её глаза. Словно силясь найти что-то в них, или наоборот, запомнить навсегда этот момент.

Мадара молча подходит, почти впритык, а после, взяв её руку, опускает перед ней голову.

— Я и мечтать не смел, чтобы увидеть тебя в этом кимоно. Ты прекрасна словно Богиня Инари, — Мадара целует ей руку и поднимает влюблённый взгляд, вкладывая в другую руку белую лилию. — «Это нечто божественное — быть рядом с тобой!».

Дыхание перехватывает, а щёки предательски краснеют. Пусть идёт все к демонам! Ради этого она готова пару раз и превратиться в химе!

— Мадара, не стоит сравнивать меня с Богиней. Она может и разгневаться.

— Да хоть все боги ополчатся, мне сейчас всё равно, — Мадара улыбается, берёт девушку за руку и ведёт за собой на улицу, помогая не упасть, ведь обувь оказалась жутко неудобной. — Знаешь, во мне сейчас борются две сущности. Одна желает спрятать такую красоту подальше от чужих глаз, чтобы никто не видел, какая богиня мне досталась, а другая, наоборот, жаждет показать целому миру, чтобы все знали, что самый прекрасный цветок, который может расцвести на земле, принадлежит мне.

— Мадара, прекращай, ты меня смущаешь! — и всё равно получать комплименты оказалось невероятно приятно.

На них оборачивались, им завидовали, ей восхищались. Тобирама чувствовала чужой взгляд, и внутри поднималось ранее не познанное чувство превосходства.

Приятным сюрпризом стало появление Шуи в компании Изуны. Парень также восхитился обликом Тобирамы, а после поздравил её, вновь переплетая пальцы с пальцами Шуи. Затем Изуна попросил завтра официально встретиться с Мадарой, чтобы тот, как глава семьи, одобрил его союз с молодой Учиха. Тобирама обиженно посмотрела на подругу. Она же даже ничего не рассказала! Шуи извинилась, объясняя это тем, что рассказывать о браке до его заключения — плохая примета. Тобирама быстро оттаяла и пожелала юным молодожёнам счастья. Дальше путешествие они продолжили в одиночку. Заходили в ларьки со сладостями, купили по шару желаний и шикарно провели время.

Они прогуляли до самой ночи, когда зажгли бумажные фонарики и праздник разгорелся с новой силой.

Мадара преподнёс Тобираме вакарию:

— «Потанцуй со мной», — девушка запаниковала.

— Я не умею.

— Просто слушай музыку, двигайся в такт. Не бойся. Тут нет какого-либо определённого танца. Все танцуют душой, как прикажет им сердце. Доверься мне.

И Тобирама в очередной раз поверила. Она отдалась в руки Мадаре, позволяя вести в танце. Поккури давно куда-то выброшены, потому что были жутко неудобными и натёрли ногу. Зато сейчас ничто, кроме плотно облегающего пояса, не стесняло движений. Тобирама таяла, плавилась от наслаждения. Всего один танец, но она уже потерялась. Она смеялась, поглощённая духом праздника, улыбалась на улыбку Мадары, кружилась в танце, откидывалась назад, точно зная, что он поддержит. Она полностью доверилась и не прогадала.

Танец закончился, Тобирама переводила дух, в то время как Мадара аккуратно заправил ей за ухо выбившуюся прядку растрёпанных волос. Цветы давно были где-то потеряны.

— Мадара! — Тобирама смотрела прямо в шаринганистые глаза. Уверенно, твёрдо и счастливо. — Я люблю тебя, — теперь уже Тора достала цветок — красную розу, чей бутон только начал раскрываться, но уже был невероятно красив.

Казалось, словно поляна замерла. Все смотрели на них, ожидая решения их главы. Мадара подарок принял. А взамен преподнёс ей омелу:

— «Поцелуй меня».

Они поцеловались. Слились в нежном, но от этого не менее жарком поцелуе. Мадара прижимал её к себе за талию, чуть наклонился, чтобы было удобнее, а Тобирама зарылась в его густые, пушистые волосы, обнимала и касалась холодными пальцами шеи, отчего мужчина вздрогнул и улыбнулся сквозь поцелуй.

На площади люди взорвались криком. Кто-то, как Изуна и Шуи, кричали от восторга, разбавляя тишину радостными хлопками. Все эти люди уже как-то успели узнать Тобираму, понять её и принять. Они желали новой паре счастья. Другие хлопали реже, просто принимая выбор главы клана, ведь Учиха любят один раз и на всю жизнь. Третьи же обиженно отворачивались, явно не одобряя выбор Мадары, кто-то из девушек плакал, так как надеялся сам занять место Сенджу. Кто-то же полыхал внутренне от гнева, ведь это чёртова Сенджу. А кто-то, как Кагами, обижался на себя, что слишком маленький, но искренне радовался за своего семпая. Все в этот момент что-то испытывали. Не было только безучастных.

Наконец-то воздух закончился, и пара отлипнула друг от друга, смотря друг другу в глаза и улыбаясь. Странное ощущение, осознание, что их чувства начали возникать почти одновременно, грели душу и вызывали улыбку. И принятие чувств. И признание. Взаимно. Так тепло. Словно внутри разгорелся пожар. Практически впервые с самого рождения.

— Ты тоже это чувствуешь? — шёпотом, прямо в губы спросил Мадара.

— Да, что это? — пыталась отдышаться Тора.

— Это воля огня. Огонь, что горит в наших сердцах. Это любовь, Тобирама. Кто бы мог подумать, что однажды он загорится именно в нас.

Они засмеялись. Искренне, облегчённо. Словно не было войны, не было смертей. Были только они и их чувства. Мадара подхватил её на руки, прижимая к груди словно самое дорогое сокровище, а Тобирама улыбалась и гладила своего Учиха по щеке. Действительно, кто бы мог подумать, что однажды Сенджу и Учиха влюбятся друг в друга?