Взгляд сквозь ширму
Утро во дворце начиналось с шелеста шелка и звона колокольчиков. Придворные дамы ступали по коридорам, пряча взгляды за рукавами, будто в каждом уголке затаился наблюдатель. МаоМао шла медленно, с корзинкой трав и сушёных лепестков в руках, избегая встречаться глазами с окружающими. Но внутреннее напряжение не покидало её.
После той баночки мёда, которую она сожгла, не решаясь попробовать ни капли, она не могла избавиться от ощущения, что за ней следят. Не как раньше — осторожно и издалека, а теперь — с явным интересом, почти с вызовом.
Сегодня её вызвали в покои одной из наложниц — миловидной, но болезненно бледной женщины, у которой, как утверждали служанки, по ночам начались странные припадки. МаоМао не удивилась: в этом месте слишком многое зависело от зависти и завуалированных угроз. Отравить соперницу было не делом злобы, а способом выжить.
— Аптекарка? — позвала тихий голос, когда она вошла в комнату. МаоМао кивнула и приблизилась. Женщина на циновке выглядела утомлённой, её глаза были полны страха.
— Скажите мне правду. Это яд?
МаоМао прикоснулась к её запястью, проверяя пульс. Она чувствовала, как воздух вокруг становился тяжелее — и не из-за болезни. Аромат благовоний, слишком приторный, слишком маскирующий.
— Не яд. Но вас кто-то хочет в этом убедить, — ответила она. — Ваши симптомы — от передозировки одного из компонентов в курительной смеси. Кто вам её приносит?
Женщина отвернулась.
— Я не могу сказать…
МаоМао прикусила губу. Паутина страха, сплетённая здесь, была слишком тонкой, чтобы распутать её за один раз.
Когда она вышла в сад, её путь перехватил Жэнь Ши.
— Какое утро, — сказал он, вежливо склонив голову. — Ты выглядишь озабоченной. Опять что-то не так?
— Меня окружает ложь, — ответила МаоМао, глядя на него сквозь свисающие ветви ивы. — И вы часть этой лжи.
— Я — её олицетворение, — с усмешкой согласился он. — Но, признаться, мне лестно, что ты всё ещё пытаешься разгадать меня.
— Я не играю в ваши игры.
— Тогда почему ты всё ещё здесь?
Он сделал шаг ближе, и между ними осталось едва ли полшага. Ветер шевельнул его волосы, глаза вспыхнули золотом.
— Потому что ты ждёшь, когда я скажу правду. Но предупреждаю: правда редко бывает сладкой.
МаоМао посмотрела ему прямо в глаза:
— А мёд?
— Мёд, — шепнул он, — это прикрытие. Как и маски.
И прежде чем она успела сказать что-либо ещё, он склонился к её уху:
— Но однажды я покажу тебе своё настоящее лицо. Обещаю.
Он исчез за ширмой зелени, оставив её с бешено стучащим сердцем и вопросами, на которые не было ответов.