секреты
Ночь.
Храм в горах, где собрались хашира, был тихим. Все отдыхали после тренировок и битв.
А Мидори сидела у стены, казалось бы безмятежная, в форме маленькой девочки, жующая бамбук и тихо наблюдающая за огнём свечи.
Но в её глазах отражался другой мир.
Мир крови и теней.
— Ты думаешь, можешь прятаться от меня? — голос Мудзана звучал прямо в её голове. — Твоё сердце, твоя плоть, твоя кровь — всё моё. Я создал тебя. Когда придёт момент, я заберу тебя обратно. И тогда все они умрут.
Мидори не двигалась. Снаружи она выглядела тихой и невинной, но внутри её губы растянулись в ухмылке.
— А пока… я живу. Я учусь. Я среди них. Забавно, правда? Я могу быть их ребёнком, их другом, их «невинной» демонess. А они даже не понимают, что держат рядом со мной самую опасную тайну.
В её сознании тень Мудзана словно скользнула по стенам, его силуэт был за спиной, почти обнимая её.
— Ты глупа. Если я захочу — поглощу тебя. Стану сильнее, чем когда-либо. Синие линии… твоя кровь… твоя плоть… Я стану бессмертным даже под солнцем.
Мидори прикрыла глаза.
Да, она знала: если он получит её целиком — конец. Ни у кого не будет шанса.
Но если он проиграет — все демоны исчезнут, и, возможно, вместе с ними и она.
— Вот и дилемма… отец. Если ты победишь — я исчезну в тебе. Если они победят — я умру как демон. Но знаешь что? Я хочу жить. И я выберу свой выход.
Она улыбнулась — улыбкой мудрой, хищной, слишком взрослой для её детского облика.
Снаружи в этот момент в комнату заглянула Мицури. Увидев, как Мидори тихо сидит и обнимает колени, та только умилённо вздохнула:
— Какая же ты милая, Мидори-тян…
Мидори подняла глаза и сделала вид, что пытается улыбнуться в ответ, будто ребёнок, не умеющий говорить.
А внутри — снова услышала смешок Мудзана.
"Ты шпионка, моя кровь. Ты думаешь, что играешь в свою игру. Но я уже рядом."Когда все хашира разошлись, в зале остались только Санеми, Убуяшики и девочка-демон, сидящая на полу с опущенной головой.
Свет свечей дрожал, отбрасывая тени на стены.
Санеми молчал. Он стоял, скрестив руки, но в глазах не было обычного бешенства. Вместо этого — усталость и… странная тяжесть.
Он привык к её присутствию. Хоть и не признавал этого, но за время, что Мидори была рядом, он словно смирился: эта "глупышка" липла к нему, сидела на его коленях, следовала хвостиком. Она не нападала на людей, не жаждала крови — наоборот, выглядела потерянным ребёнком.
"Чёрт… привык я к этой занозе," — подумал он, не поднимая глаз.
Мидори сидела тихо, как кукла.
Но внутри — вихрь мыслей.
"Он не знает… никто не знает. Даже господин Кагайя не поверил бы… если бы узнал, что я связана с Мудзаном. Это невозможно. Ведь кровь Мудзана — в каждом демоне. Разве не так?.. Разве не просто совпадение?.."
Она подняла взгляд на Санеми.
Его лицо было суровым, изрезанное шрамами, глаза — тяжёлые, но в них не было ненависти, какой раньше. Только молчаливое принятие.
И на миг она почти улыбнулась.
"Даже если правда выйдет наружу… может быть, он единственный, кто не отвернётся."
Убуяшики тихо проговорил, разрывая тишину:
— Санеми. Ты понимаешь, какое бремя я возлагаю на тебя.
Тот хмыкнул, но не спорил.
— Привык уже.
Мидори склонила голову набок, словно не поняла слов. Но внутри повторяла их снова и снова, пряча настоящие мысли глубже, под маской ребёнка.
"Да… привык. А я должна убедить всех, что я — всего лишь ребёнок. Глупая, потерянная… не дочь Мудзана."Дом Убуяшики полыхал.
Томоё, даже теряя последние силы, не отвела взгляда от Мудзана. Слёзы блестели в её глазах, но в них же — светилась странная улыбка.
— Ты называешь себя бессмертным… непобедимым… — её голос был тихим, но звенел в огне, — но ты случайно не забыл о Мидори?
Мудзан вздрогнул.
Его холодная маска дрогнула, в глазах мелькнула тень ярости.
И тогда мир содрогнулся.
Перед Хаширами, в дыму и пламени, появилась фигура. Волна демонической ауры ударила, как шторм. Все почувствовали запах крови, силу, что могла соперничать даже с владыкой демонов.
Высокая, стройная, прекрасная и страшная.
Длинные чёрные волосы струились по плечам, красные кошачьи глаза сверкали, в улыбке блеснули клыки. Когти блестели, будто могли разрезать сам воздух.
Она шагнула вперёд, и все замерли: это не была глупая девочка, что пряталась за Санеми.
Это был демон, рождённый из крови Мудзана.
— …Мидори. — голос Мудзана дрогнул, будто он произнёс имя кошмара.
Она посмотрела прямо на него, улыбка её была безжалостной, как у хищника.
— Ты назвал себя вечным, отец… но, похоже, я — твоя настоящая тень.
Хашира напряглись, каждый сжал оружие, пламя освещало её силуэт.
Кто-то прошептал:
— Она… словно второй Мудзан…
И в этот момент стало ясно: больше нет ни ребёнка, ни молчаливой глупышки. Перед всеми стоял настоящий демон — страшный, прекрасный, и рождённый для того, чтобы стать либо величайшей угрозой, либо ключом к падению Мудзана.