Мечта иностранки

Маккензи. Месяц спустя. Бостон.

- Ты еще долго собралась тут валяться? Тебе Марго звонила? - в дверь как обычно влетела Джесси и поставила на стол два больших пакета с продуктами. Все эти звуки отзывались не очень приятно в моей голове. Уже как месяц, я таила эту тайну. Для подруги я болела, но она не знала, что это 9-ти месячная болезнь. Сразу после того, как Валери уехала, я узнала, что стану мамой. И толи рада, а толи нет. Но сейчас, лежа на диване и доедая уже второй бутерброд, я была довольна. И в моей памяти, я прокручивала тот момент, когда скажу им об этом.

- Ало, Мак! Ты тут вообще?! Я спрашиваю, что на счет работы, звонили? - подруга помахала у меня перед лицом.

- Что? Нет еще - Джесси недавно потащила меня в один из офисов Бостона, на собеседование. Все эти счета, бумаги это не мое. Но она хотела, что бы мы работали вместе. И ей перезвонили сразу, а вот я уже третий день в ожидании.

- Ну, ничего, прорвемся! Еще есть время - подруга подмигнула мне и скрылась в душевой. С тех пор, когда Валери бросила нас, Джесс стала тут частой гостьей. Я ей предлагала переехать, но видимо, у нее другое мнение на этот счет. Да и вообще многое изменилась за этот месяц. Мы будто стали старше, умнее. Все, кроме Ника. Наш друг чах с каждым днем, ничего не помогало. Он забросил свою работу на студии. Его взяли на подработку, работать натурщиком, плевое дело и денег весьма не дурно платят. Но все пошло к чертям. Он не злился на нее, не ненавидел, просто засыхал, как цветок без воды. А я злилась. И ненавидела. В моих глазах она была последней мразью, которая променяла друзей на деньги. Джесс звонила Анна, она сообщала нам, что Валери счастлива и передает нам приветы. Нику конечно же мы не говорили.

Один раз, я вытаскивала его из такой депрессии. Которая тоже началась по ее вине. Валери призналась нам, что влюбилась в парня из соседней школы и что они смотрели вместе фильм, держась за руки. Ник тогда впервые почувствовал, что-то кроме дружбы, и его охватила ревность и первая тоска. Я всегда знала о его проблемах, и что он переживал, давала советы. Но и Валери ничего не говорила. Дурой была. Если бы я тогда не молчала, то они давно были бы вместе. Я часто себя ругаю, думаю, что могло бы быть, будь она с Ником. Такой ситуации бы точно не было.

Встав с кровати, я поправила свое летнее, бежевое платье. Еще ничего не заметно. Мой плоский живот меня не выдавал. Я вообще хотела идти и делать аборт, после того как Валери так поступила. Я думала, что меня бросили, и что ребенок сейчас станет только обузой. Но спустя какое-то время, я поняла, что ребенок не причем. Ни смотря ни на что, я рожу его, ведь у меня есть Джесси и Николас. Они будут так рады. Всегда когда об этом думала, я улыбалась. Как и сейчас.

- Эй, чокнутая, чего лыбишься? Позвонили с работы? - неожиданно в комнате появилась Джесс. Я вытряхнула все эти мысли с головы и обула свои босоножки.

- Да, они сказали, что хотят что бы я умерла домохозяйкой - шутливо ответила я. Джесс лишь со скалила злую ухмылку. - Я прогуляюсь, может, пока закинешь в машинку мое белье!?

В ответ тишина и средний палец, который подруга показала из ванны. Я лишь хохотнула про себя и вышла из дома. Жарко. В квартире было намного прохладнее и моя кожа при попадании на нее теплых, солнечных лучей, покрылась мурашками. Прекрасная погода, сейчас бы на природу, позагорать. Но говорить о совместных выездах было мучительно. Ника я не могла даже на улицу вытащить. Что ж сегодня, мы это исправим.

Подходя к его дому, меня охватила тоска. Как бы я ее ни ненавидела, я скучала. По ней, по ее взбалмошным планам и обидам, что мы очень часто заходим к ней в гости. Рано или поздно, кто-то все равно должен был покинуть нас. Будь то Ник или Джесс, да даже она сама. Но это было бы не так больно, не так обидно. Если бы нам и суждено было с кем-то попрощаться, надолго, мы бы устроили масштабные проводы. Каждый день поддерживали связь. А не вот это. Мы не знали где она, с кем, что делает и вообще как у нее дела. Ничего не знали. Она просто исчезла, сбежала. Но от чего? Если мне и плевать на себя, но из-за Ника, я ее не смогу простить. Она разбила ему сердце, еще раз. Как Николас мог её всегда прощать. Видимо любовь и правда, неприятная штука. Именно поэтому, мое сердце чисто. Я не хочу никого любить. Ведь предать может даже самый родной и близкий человек. И хоть у моего ребенка не будет отца, у него буду я и мои друзья. За всю свою жизнь, я встречала много разных мужчин. И ребенка мне мог заделать любой. Но, раз я не хочу иметь мужа, то для ребенка я хотела предоставить все самое лучшее. И я всегда добивалась всего чего хотела. У нас в школе был преподаватель по искусству. Высокий, зеленоглазый брюнет, с ямочками на щеках. У него было прекрасное чувство юмора, на уроках, он часто рассказывал нам смешные истории. Он всегда готов был помочь, поддержать любого ученика. И я очень рада, что именно он оказался тогда со мной. Он тот, каким бы я хотела видеть своего сына. А я знала, что у меня будет сын. Если иметь детей, то от таких мужчин, с хорошими манерами и мозгами.

И в конце наших школьных дней, так получилось, что мы были близки. Я знала, что у него есть жена, которая все время была в разъездах по штатам, и он не получал той ласки и заботы. Чем я и занялась на выпускном. Он вовсе не был против. Конечно, я могла бы подарить ему новую и счастливую семью, но я этого не хотела. Не хотела повторить судьбу своих родителей. Это было внутри меня, я чувствовала, что ничем хорошим это не закончилось бы. Но я не рассчитывала на ребенка, и я бы избавилась от него. Но после долгих размышлений, о том, что я не одна, и что у ребенка будут хорошие гены, я успокоилась. Конечно же, мистеру Фишеру я ничего не сказала и не скажу. Для меня нет трагедии, в том, что мой ребенок будет расти без отца. В жизни главное близкие люди, а они есть, и все другое не имеет значения. Теперь, я знаю, что мой ребёнок, будет расти счастливым, любимым и добрым. Он не повторит моих ошибок, я этого не допущу.

Но для того, что бы у моего сына был адекватный дядя, нужно его вытаскивать из этого ада. Если Валери мы вернуть не сможем, то сможем хотя бы попытаться наладить жизнь Нику. Сегодня погода радовала меня, значит, я вытащу его на улицу, иначе я не Мак - заноза в заднице.

- Ник, открывай! - крикнула я через дверь. Мои стуки были проигнорированы, но крики он не замечать не сможет. Я оглядела подъезд, все стало чужим, пустое помещение больше не напоминало ни о чем, кроме как о предательстве и разбитом сердце. Николь уехала, Анна вызвалась на еще одну командировку в Уичито. Дом пустовал, как и сердце Ника. Я не представляю, как ему тут тяжело.

Дверь скрипнула, и я увидела разбитого от горя человека. Под глазами огромные темные круги, челюсть очень рельефно выделялась на лице. Он совсем себя решил загнать в могилу. Не спит, не ест. Не выходит на улицу, не отвечает на звонки. Во мне пополам было и злости, и жалости. Хотелось сначала наорать, а потом обнять.

- Привет, Ромео - отозвалась я, проходя к нему в дом. Сразу же запах одурманивает, и мои глаза заслезились. Как так можно то? Это уже было перебором. На мое обращение, Ник больно скривился и попытался улыбнуться, вышло как-то не очень.

- Я не хочу кричать, просто одевайся, мы идем на прогулку. А тут нужна уборка, - он лишь отмахнулся и увалился на весь усыпанный крошками диван. - Ник, это опасно уже, давно в зеркало смотрелся!?

- Я в порядке - ответил парень, не поднимая головы. Ага, щас! Вот взяла и поверила.

- Николас мать его Рейн, ты живой человек! Тебе нужна еда, горячая вода, свежий воздух и общение в конце концов!

- И она... - неожиданно добавил друг. Мое сердце сжалось. Он реально был похож на Ромео. Вот только Джульетта не умерла, она бросила его. Так почему же он должен губить жизнь себе. Я присела рядом с ним и потеребила его волосы. Он любил, когда это делала Валери. Как же мне хотелось щелкнуть пальцами, и что бы Ник в одну секунду перестал страдать. Стал обычным парнем. Веселым красавчиком, за которым бегала половина школы.

- Ты добиваешься, что бы я тебя затащила в ванну и сама лично помыла?! - парень еле слышно хихикнул и повернулся ко мне лицом. Ну вот, хоть что-то. В глазах, в которых всегда плясал огонёк, теперь печаль. Улыбка, которая так заражала, потускнела и завяла. Он хотел показать мне, что все хорошо, что он пытается. И даже это давалось ему тяжело.

- Мак, все здорово, все чудесно, я не думаю о ней - Николас смотрел на меня не отрывая глаз, по которым уже стекали слезы - я справляюсь...

Парень не успел договорить, как измученное тело и нервы сдали, его тело содрогалось от рыданий. Я без всяких колебаний обняла его. Очень сильно, давила его шею, со всей силы прижимала к себе. А он трясся у меня в руках, как маленький ребёнок, который потерял маму. Потерял смысл.

- Я знаю, милый, знаю. Мы все справляемся.

Я поняла одно, Валери не заслуживает прощения. Она не заслуживает Ника. Я никогда не прощу ей этого. Не прощу страдания друга. Я буду локти кусать, но не подпущу ее к нему. Вытащу друга из этого дерьма, сделаю все, что бы он больше никогда ее не видел и не думал о ней. Она убила то, что было внутри, у всех нас. Будем учиться жить без нее. Я была уверена, как только они узнают о малыше, все будет по-другому. Многое забудется, притрется. У нас получится.

Следующий час, мы болтали с Ником о моей будущей работе, о его бардаке. Мне даже показалось, что он оживился. И даже предложил сделку. Если мы вызовем уборку на дом, он пойдет со мной на улицу. Ради такого, я никакие деньги не пожалею. Тем более, у него сейчас вообще их не было. У меня был план перетащить его к себе, что бы он был под присмотром, но гордость мужчины мне помешала. Сейчас я очень жалею, что не настояла на этом.

В этом хламе мы полчаса искали его вещи. Я уже готова была идти с ним в одном носке. Но Ник его нашел, крича мне из-под кровати. Улыбка появилась сама по себе. Если его так трясти каждый день, или хотя бы несколько раз в неделю, потихоньку, он отойдёт. А я от него точно не отстану. Тем более теперь, когда он дал мне шанс помочь ему. И я его не упущу.

Весь день мы провели на улице. Даже Джесси звоня мне пару раз, была удивлена и безумно рада. Обойдя почти все интересные места в нашем районе, мы зашли в нашу кафешку. Мне даже удалось его затащить в парк, где он первый раз поцеловался. И конечно же это была не Валери. Я вообще не хотела поднимать эту тему, и он был благодарен. Воспоминания о его первом, неуклюжем, ужасном поцелуе, были как бальзам на душу. Тогда он был свободен, и его подруга, такая же малышка, пыталась засунуть свой язык ему в рот. Это даже смешно. Почему не наоборот? Ник отвечал, что он был робкий. Я в это не верила. Робкий Ник, это что-то далекое от моего понимания. Мы очень много вспоминали и смеялись, отодвигая одну больную тему назад. Но когда мы зашли в наше кафе, повисло тяжелое молчание.

- Спасибо, за этот день, мне этого не хватало - улыбнулся Ник.

- Это мой долг. И тебе много чего не хватает, подзатыльника, горячего душа, хорошей еды, например - я махнула официантке, что бы она подошла к нам. Тори была слегка удивлена нашему появлению. Давно мы тут не собирались.

- Привет, ребята, дерьмово, что вы разъехались - девушка вытащила один наушник, что бы поприветствовать нас и задела ту самую тему. От этих слов Ник сжался.

- Да, Тори, как на счет покормить нас?! - я привлекла ее внимание картонным меню.

- Я буду сырники и черный чай, Ник?

- Ничего не хочется. - Что ж, он думает я шутила.

- А ему бургер, без кетчупа и содовую - заказала за него я. Тори вяло что-то черканула в блокноте и молча удалилась, всовывая второй наушник на место. Мой взгляд перевёлся на друга. Опять грустное лицо. Но довольное. Ему нужно было поесть, он это понимал.

- Спасибо, но у меня нет денег...

- Чушь, я тебя вытащила, мне и платить. Все будет хорошо - я взяла его руку и сжала. Его улыбка того стоила.

Через 10 минут, нам принесли заказы, и мы как очень голодные звери накинулись на еду. Я была рада, что Ник съел все, не стал капризничать. Это был хороший знак.

Понемногу, я соберу его, в одно целое. Сейчас очень сложно. К цели всегда сложно идти, особенно когда тебе мешают, но скоро все изменится, и Ник начнет сам мне помогать. В этот миг, когда он пытался украсть у меня один сырник, съев свой бургер, все было как обычно. Я бы отдала ему все, лишь бы он был счастлив. Я готова на все, ради своей семьи. Даже забыть прошлое.