4/6 Щелкунчик
Марина Ласточкина похожа на головоломку. С тех пор, как она стала моей напарницей, моя жизнь поменялась, наверное, окончательно и бесповоротно. Я мог бы сказать, что она меня раздражает, как и большинство людей вокруг, но я не люблю врать.
-И какой у нас будет план? - Марина рассеяно кусает губы, смотря на меня.
В её до невозможности глубоких глазах цвета густой карамели плещется волнение и неуверенность.
-Мышинский спонтанен, он обожает импровизировать, - задумчиво отзываюсь я, стараясь уж слишком пристально не смотреть на неё, - Сыграем по его правилам.
Марина порой слишком наивна, до смешного доверчива, но она буквально сверкает изнутри, согревая окружающих одним лишь своим присутсвием. И сейчас, когда вокруг мороз рисует на окнах ледяной узор, мне так тепло, как не было уже очень давно.
-Значит план состоит в его отсуствии?
Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней. Её влажные светло-русые волосы полностью покрыты снегом, а на губах - слабая улыбка.
Ох уж эта Марина с её притягательными карими глазами и пушистыми кудряшками.
Мозг даёт сигнал мышцам, прежде чем я успеваю осознать собственное желание. Мои руки касаются её волос, стряхивая снежники. Во взгляде Марины удивление и тень смущения, от которой по моему телу проходит огненная волна.
С ней рядом не просто тепло, а скорее ужасно жарко.
-Зайдём куда-нибудь? - спрашивает Марина, пряча глаза, - Холодно.
Весь город давно украшен к Новому году, потому улицы пестреют от ярких гирлянд. Мы быстро находим кафе с мигающей вывеской. Я открываю стеклянную дверь, пропуская Марину вперёд. Звенит колокольчик, извещая о нашем приходе. Внутри пахнет выпечкой, кофейными зёрнами и мандаринами. В центре небольшого зала стоит маленькая ёлочках, и я с удивлением понимаю - настоящая. Ведь наряду с другими запахами в воздухе чувствуется терпкая хвоя. Марина с интересом разглядывает сезонное меню, привставая на цыпочки, ведь в кафе настоящий аншлаг.
-Выбрал? - она поворачивается ко мне, - У меня глаза разбегаются.
-Я буду американо.
-Как скучно, - тянет Марина, скорчив недовольную гримасу.
-Твоя весёлость компенсирует моё занудство, - миролюбиво произношу я, а в отвт получаю беззлобную ухмылку.
-Один хвойный латте из тематического меню и американо, - заказывает Марина, когда очередь доходит до нас, а потом достаёт карту, желая заплатить.
-Позволь мне, - мягко говорю я, прикладывая кредитку к терминалу.
-У меня достататочно денег, чтобы заплатить за две чашка кофе, - хмурится Марина, когда мы отходим в сторону, дожидаясь приготовления напитков.
-Не сомневаюсь.
-Ты и за других девушек так платишь?
-Считаю это правилом хорошего тона, - губы едва не расползаются в улыбке из-за уж слишком явного намёка на ревность.
Марина не спорит, а спустя минут пять мы берём дымящиеся картонные стаканчики и садимся за небольшой пустой столик около окна. Я делаю большой глоток, чувствуя, как горький напиток будто разливается по венам.
-Действительно хвойный, - Марина выглядит очень довольной после того, как пробует свой латте.
-На вкус, как ёлка? - интересуюсь я с лёгкой ухмылкой.
-Практически. Хочешь попробовать?
-Пожалуй, воздержусь, - хмыкаю я.
Марина лишь пожимает плечами и греет руки о горячий стаканчик. Я заметил, что она часто забывает перчатки, отчего кончики её пальцев вечно красные, а кожа на руках сухая.
-Это так странно, - вдруг задумчиво начинает Марина, - Все вокруг веселятся и готовятся к праздникам, а нам нужно ловить больного психопата.
-Насколько я знаю, Мышинский отсиживается в старом отеле "Мольберт" на окраине города. Он владелец, но постояльцев там мало уже очень и очень давно.
-Мы пойдём туда? - спрашивает Марина, а потом понимая, что ответ очевиден, продолжает, -Когда?
-Через дня три, - я вздыхаю, пытаясь просчитать к голове, сколько времени понадобится на подготовку, - Всё же лучше, чтобы наши хакеры по возможности дали нам план здания, хотя там всё настолько допотопное, что я не слишком-то рассчитываю на успех. Послушай, я могу пойти один, если...
-Нет, - резко обрывает меня Марина, - Я не трусиха.
-Никто этого и не говорил.
-Ты пытаешься от меня отделаться, как и утром? - она недовольно морщится, сделав слишком большой глоток горячего кофе.
-Сейчас - нет, - качаю я головой, - Просто хочу быть уверен в том, что это твой выбор, а не дурацкая жалость.
Марина вопросительно вскидывает бровь, словно не поняла, что я имел в виду.
-Ты всегда смотришь на меня так, - поясняю я, - Будто я брошенный щеночек под дождём.
По факту так и есть. Со мной никогда никто особенно не возился, разве что Павел Петрович. С самого детства я уяснил одну простую истину - убей чувства, пока они не убили тебя.
-А что плохого в жалости?
-Я в ней не нуждаюсь.
-А мне вот кажется, что очень даже нуждаешься, - серьёзно говорит Марина, залпом допивая латте, - Если плохо, то нужно просить о помощи.
-Тебе бы самой этому научиться, - я поднимаюсь со своего места и выбрасываю свой пустой стаканчик в урну, - Или хочешь сказать, что за твоим весельем не скрывается боль?
Я снимаю шубку с крючка и помогаю Марине надеть её. От этого жеста она вдруг теряется, но всё же отвечает мне всё таким же твёрдым голосом:
-Ты прав, но моя боль гораздо меньше твоей.
И в эту секунду мне кажется, что её карамельные глаза мерцают. Просто игра света в кафе.
Просто бешенный стук сердца.
Мы молча выходим на заснеженную улицу. Мне надо вернуться к агентсву, чтобы забрать припаркованную машину, но Марина почему-то следует за мной. Она ничего не говорит и лишь идёт рядом, хотя её квартира располагается в двух шагах.
-Не идёшь домой?
-Можно я буду называть тебя по имени? - спрашивает она неожиданно тихо, мне даже кажется, что я неправильно расслышал её из-за завываний ветра.
-Что?
-Хочу обращаться к тебе просто "Костя", - повторяет Марина.
-Называй, если хочется,- рассеяно отвечаю я.
Её пухлые губы растягиваются в широкой улыбке, образуя едва заметные ямочки на покрасневших на морозе щеках, а заученная мною до дыр истина трескаетя. Мне хочется подпустить Марину ближе.
Хочется что-то почувствовать.
-Я выгляжу настолько пугающим? - спрашиваю я с неподдельным интересом, - Мы почти ровестники, а ты спрашиваешь разрешения называть меня по имени.
-Не пугающим, а скорее мрачным, - отзывается Марина, секунду подумав, - Ты выглядишь так, будто все вокруг - твои потенциальные враги.
Избегать общества людей не осознанный выбор, а необходимость.
-У меня есть на то причины, - лаконично говорю я, неожиданно останавливая Марину, придержав её за локость.
Ровно в этот момент мимо нас на бешенной скорости проносится машина.
-Осторожно.
-Спасибо, - Марина прикусывает губу, не глядя на меня.
Жизненная установка, тщательно создаваемая с детства кирпичик за кирпичиком, окончательно рушится, потому что в эту секунду я едва справляюсь с желанием взять её за руку.
В день нашей миссии погода решила над нами посмеяться. Неожиданно потеплело, и весь снег на улицах превратился в серую кашу, прилипая к ботинкам.
-Это здесь? - Марина, слегка нахмурившись, оглядывает невысокое здание отеля "Мольберт".
Постройка в четыре этажа. Тёмные окна, будто зловещие дыри, и лишь в некоторых горит тусклый грязно-жёлтый свет. В вечерней полутьме на фоне мрачного неба отель выглядит ещё более угрожающим, нежели днём.
Я молча киваю в ответ на слова Марины. Она выглядит слегка встревоженной, но пытается этого не показать.
-Нервничаешь? - спрашиваю я, хотя всё и так очевидно.
Это её первое серьёзное задание. Разумеется, она переживает.
-Нет, - храбрится Марина.
-Не ври, - я вздыхаю, ловя её взгляд.
Эмоции, вихрями закручивающиеся в её глазах, выдают её с потрохами. Они говорят лучше всяких слов.
-Не планирую пока что умирать, - Марина натягивает улыбку, - Я ещё хочу научиться кататься на коньках и сходить на новогоднюю ярмарку.
-Держишься молодцом.
Мы заходим внутрь, оставляя грязные снежные следы на красных коврах, которыми буквально полностью устлан пол в холле отеля. Хмурый сотрудник стоит около тускло блестящих золотистых багажных тележек, а за стойкой регестрации сонно зевает бледная девушка со светлыми волосами лет двадцати. Взгляд у неё рассеянный и пустой. Когда мы подходим на ресепшен, блондинка устало трёт глаза.
-Желаете снять номер? - спрашивает она без энтузиазма.
-Нет. Мы пришли, чтобы увидеть Евгения Мышинского.
-Прошу прощения, но это невозможно, - девушка резко меняется в лице, сонливость пропадает, уступая место лёгкому испугу, что не укрывается от моего внимания.
-И всё-таки мы бы очень хотели с ним увидеться, - повторяю я с напором и показыаю блондинке значок агенства.
На чёрной глянцевой поверхности красуется белый силуэт птицы - символ надежды. Такой значок выдают каждому агенту сразу после принятия на работу. Помимо прикольного украшения это ещё и своеобразный ключ, открывающий почти все двери в этом городе.
-Четвёртый этаж, - тихо говорит блондинка.
Я киваю, а потом беру Марину за руку (давно хотел это сделать) и веду к лифту. После нажатия кнопки тот с громким скрипом ползёт вниз. Перед нами медленно открываются двери, и мы шагаем внутрь, будто добровольно идя в пасть к чудовищу.
-Мне здесь не нравится, - честно признаётся Марина и крепче сжимает мою руку в своей маленькой ладони.
-Знаю, - мягко отзываюсь я, - Скоро всё закончится. Ты проверила связь с агенством?
-Да, Вадим сказал, что в случае чего спец. группа будет здесь по первому зову, так что волноваться нам нечего, - я не знаю, кого из нас она пытается в этом убедить.
-Спасибо, что ты здесь. Со мной, - я переплетаю наши пальцы.
Марина ничего не отвечает, приподнимая уголки губ вверх. От неё пахнет цитрусовыми и сладкими конфетами, меня окатывает волной тепла и спокойствия. Я справлюсь, ведь рядом она.
Я должен справиться.
Двери лифта со скрежетом открываются. Мне вновь надо встретиться с кошмаром своего детства, но в этот раз всё будет по-другому.
Я больше не один.