глава 16
ычу. Я так плохо думал о ветеринаре, а на самом деле он оказался хорошим! И эти две женщины – вовсе не похитительницы кошек. Они мои спасительницы! Я потерся головой об их руки и помурлыкал еще, и они снова засмеялись, да и я начинал чувствовать себя куда лучше.
Молодая медсестра опустила меня на пол и поставила передо мной миску чудесного молока. Я припал к ней и начал жадно лакать.
– Ну вот, Чарли, подкрепись немного, – сказала она таким дрожащим голосом, будто собиралась заплакать. – У тебя были плохие времена, и ты, наверное, голодал. Но теперь все позади. За тобой уже едет хозяин. Ты отправишься домой, Чарли. Домой, к своей маленькой хозяйке!
Глава 16
Когда раздался голос Джулиана, я спал в одной из комнат ветлечебницы, в чем-то вроде клетки. Конечно, я был ужасно недоволен тем, что меня засунули в клетку – ведь я только начал проникаться доверием к мистеру Карсвеллу и медсестре Джинни! Но… сначала меня вкусно накормили, а я к тому времени уже так устал, что не стал сопротивляться, позволил им запереть дверцу и улегся на подстилку. Мне снились приятные сны. Во сне я гонялся за жирной лягушкой по берегу пруда, и как раз в это время услышал голос Джулиана.
– Ладно, – мяукнул я сквозь сон. – Вот только заставлю эту лягушку прыгнуть еще разок – и проснусь…
Но тут я окончательно проснулся, осмотрелся и вспомнил, где нахожусь. Сквозь дверцу клетки на меня, улыбаясь, смотрел Джулиан.
Я подскочил и замурлыкал во всю мочь. В жизни никому так не радовался! Я уперся передними лапами в дверцу, пытаясь выбраться наружу, старался лизнуть Джулиана через прутья, мяукал, мурлыкал – все одновременно!
– Привет, мальчик! До чего же я рад! – сказал Джулиан, и голос у него дрогнул.
Подоспела Джинни и помогла открыть дверцу клетки. Джулиан взял меня на руки и крепко прижал к груди.
– Досталось же тебе! Вон какой ты стал, – шептал Джулиан, – Бедный малыш…
– Мистер Карсвелл тоже говорит, что ему пришлось туго, да и драться тоже пришлось, – кивнула Джинни. – Когда те женщины принесли его сюда, он чуть с ума не сошел от страха.
– А где же эти дамы? – спросил Джулиан, входя со мной в кабинет. – Я хотел их поблагодарить. К тому же мы обещали вознаграждение…
– Они сказали, что не возьмут денег, – ответил мистер Карсвелл, протиравший в кабинете столы. – Эти женщины были очень рады, что смогли помочь Чарли и он сможет наконец вернуться домой.
– Но я должен хотя бы сказать им спасибо! Если они отказываются от вознаграждения, я переведу эти деньги в благотворительное общество помощи кошкам.
– О, я уверен, что Джин и Ширли это одобрят и будут в восторге. Они обе обожают кошек.
– А, так вы с ними знакомы? Они местные?
– Да. Они обе приносят к нам своих домашних питомцев – для регулярных осмотров, прививок и тому подобного.
– Вы не могли бы дать мне их номера телефонов? Или это противоречит вашим правилам?
Мистер Карсвелл широко улыбнулся.
– Все в порядке, мистер Смайт. Они, вообще-то, и сами просили передать вам их контакты. Просили, чтобы вы, если не трудно, держали их в курсе того, как будет восстанавливаться Чарли.
– Разумеется, с радостью, – Джулиан взял у ветеринара листок и спрятал в бумажник. – Скажите, а сколько я должен вам?
– Пока ничего, ведь я даже не приступил к лечению Чарли. Ждал вас, чтобы сначала все обсудить. Уверен, вы хотите скорее отправиться домой, но нарыв у него на лапке необходимо вскрыть как можно скорее. Я мог бы сделать это прямо сейчас, но после этого Чарли придется некоторое время носить специальный пластиковый воротник, чтобы он не лизал рану.
– Пластиковый воротник? Кошки их терпеть не могут, насколько я знаю…
– Да, пока не привыкнут. Но вам предстоит долгая поездка, так что, пожалуй, не стоит оперировать его сегодня. Слишком много переживаний для одного дня. Вот что я предлагаю: я сделаю Чарли укол антибиотика, а дома вы сразу же покажете его ветеринару. С этим нарывом нужно разбираться как можно скорее. Я дам вам антибиотики и противовоспалительные капли для его глаза. И еще его нужно обработать от блох. Хотите, я сделаю это прямо сейчас?
Так я снова оказался на блестящем столе, и в меня тыкали иголками, а на шею капали этой гадостью от блох. Еще мне закапали что-то в больной глаз, и я мотал головой и прижимал уши. Но на этот раз я не завывал и не кричал от страха, потому что держал-то меня мой собственный человек, он тихо утешал и подбадривал меня и все время гладил.
– Не мешало бы как следует подкормить его, беднягу, – заметил мистер Карсвелл, снова щупая мне ребра. – Да и шерсть нуждается в уходе.
– С этим мы справимся сами, – уверенно сказал Джулиан.
– При хорошем уходе он снова станет прежним Чарли, это поможет ему опять привыкнуть к дому и семье. Хотя, – прибавил врач, глядя, как я карабкаюсь на грудь к Джулиану и пытаюсь залезть ему под рубашку, – насколько я вижу, с этим никаких проблем не будет.
Джулиан засмеялся, но доктор продолжал, понизив голос:
– Все же хочу предупредить: понаблюдайте за ним внимательно. Чарли мог подхватить что-нибудь от бродячих кошек. Инфекции передаются со слюной, например, при укусах. Впрочем, в вашей ветеринарной клинике обо всем позаботятся. Думаю, до полного выздоровления вам придется регулярно приходить на осмотр.
– Спасибо, что предупредили. Мы будем заботиться о Чарли и следить за его здоровьем.
– Даже не сомневаюсь. – Он улыбнулся мне. – А котик без вас тосковал, это видно!
– И мы ужасно скучали по нему. Одна девочка сегодня вечером будет прыгать до потолка от радости.
Кэролайн. Я радостно замурлыкал при мысли, что скоро ее увижу. Впрочем, нам предстояло еще одно испытание – долгая дорога домой, в Малый Брумфорд.
Это путешествие оказалось не таким мучительным, как то, первое, с которого все началось. Ехать было легче хотя бы потому, что сейчас с нами не было малышки Джессики, которая тогда своими пронзительными воплями выносила мне мозг, не давая спать. Как же давно это было! Странно вспоминать, как я ехал, еще не зная, что такое каникулы, и не представляя, что ждет меня впереди. Вспомнив это, я снова задумался о том, что очень вырос и повзрослел. Например, до этого лета я нигде не бывал и ничего не видел в жизни, кроме родного поселка, а теперь превратился в настоящего бывалого путешественника. Я видел море и даже успел к нему привыкнуть, пока жил на улице со стаей бродячих котов. Я побывал в первой настоящей переделке, дрался один на один – и доказательством тому были шрамы на моем теле. Впрочем, я искренне надеялся, что на мою долю больше никогда не выпадет таких ужасных испытаний. Я завел новых друзей, научился ладить с котами, которые совсем не похожи на тех, с кем мы обычно водим компанию. Но главное, я научился выживать. А еще важнее – пожалуй, самое важное! – я понял, что жизнь с моей человеческой семьей мне очень дорога и что я никогда больше их не оставлю.
По пути домой Джулиан несколько раз со мной заговаривал. Как ты там, Чарли, все в порядке? Или: Потерпи, малыш, уже немного осталось. Но большую часть времени мы ехали молча, в приятной тишине, которую не портила даже негромкая музыка – думаю, Джулиан поставил ее специально, чтобы отвлечь меня от урчания мотора и дорожного шума. В общем, когда мы, наконец, подъехали к дому, я снова спал. Проснулся я от того, что хлопнула дверца и мой самый любимый на свете голос закричал: «Чарли! Мой Чарли приехал!»
Я так обрадовался, увидев Кэролайн, что вскочил и больно ударился головой о низкий потолок дурацкой переноски. Мяукал я так громко, что даже не слышал, что еще говорила Кэролайн, но когда она понесла клетку к дому, я сообразил, что девочка плачет.
– Не плачь, дорогая! – сказал Джулиан, догоняя нас. – Ведь мы же его вернули!
– Я знаю, – рыдала Кэролайн. – Я плачу от счастья!
Это было что-то новое для меня. Люди иногда такие странные! Но это не важно, пусть Кэролайн ведет себя странно, если ей нравится, лишь бы можно было сидеть у нее на руках… Она подхватила меня, как только открыли корзинку. Мы уселись на диван, и Кэролайн обнимала меня, гладила и зарывалась в шерсть лицом, а я мурлыкал так, что чуть не лопнул. Наверное, это были самые счастливые минуты в моей жизни.
– Как он похудел! – говорила Кэролайн. – А что у него с глазом?
– Мы с доктором думаем, что ему пришлось драться с другими котами, – объяснил Джулиан. Подошла Лора и села рядом с Кэролайн. Она тоже гладила меня и внимательно слушала. – У него воспаление на лапе от укуса, видишь? Его никто не лечил, поэтому теперь там большой нарыв. Завтра или через день, когда Чарли отдохнет и успокоится, сходим с ним в нашу ветеринарную лечебницу. А насчет глаза доктор сказал, что его, возможно, зацепили в драке когтем. Но он дал капли, и все будет хорошо – к счастью, Чарли не потерял зрение.
– У него еще и шрамы на голове, – заметила Лора. – А на что похожа его бедная шерстка! Тусклая и вся в колтунах!
Кэролайн снова заплакала.
– Бедный Чарли! Это я во всем виновата!
– Мы будем за ним ухаживать, кормить, лечить, и все будет хорошо, вот увидишь, Кэролайн, – нежно сказала Лора, обнимая девочку за плечи. – Он совсем молодой, и скоро поправится. И ты тоже, – добавила она тихо с таким видом, будто сама вот-вот заплачет.
Я озадаченно посмотрел на Лору. Что она имела в виду? Кэролайн до сих пор не выздоровела? Ее не вылечили в больнице? Тревога о здоровье девочки нахлынула на меня с новой силой.
– Если бы мы с Грейс не сделали такую глупость… – всхлипнула Кэролайн, вытирая глаза.
– Что было, то было, – ответил Джулиан. – Мы уже обсуждали это, правда? Потеряв Чарли, ты была достаточно наказана, не говоря уж о той травме. Сама знаешь, родители Грейс до конца каникул не выпускали ее из дому, как и мы тебя, – но ведь вы обе усвоили урок, ведь так?
– Да, – шепнула Кэролайн. – Ах, Чарли, какой ужас, что ты потерялся! Прости меня… Я не хотела, чтобы ты убежал из дома. Было темно… Мы тебя не видели… Какие же мы были глупые.
– Все уже позади, – промяукал я. – Я дома, с тобой. Остальное не имеет значения.
Но это было не совсем так. Я должен был выяснить, выздоровела ли Кэролайн. Крови на голове у нее больше не было, опухший палец теперь выглядел нормально, но что с той ее ужасной болезнью? Неужели она вернулась? Не об этом ли говорила Лора? Я обеспокоенно мяукнул, а Кэролайн продолжала меня гладить.
– Я до сих пор абсолютно уверена, что это был Чарли! Это он смотрел из кустов, когда меня увозила «скорая», – сказала она Лоре.
– Это мог быть и другой полосатый котенок, похожий на Чарли. Мы никогда не узнаем наверняка.
– Это был я! – закричал я по-кошачьи, хотя, разумеется, никто меня не понял. – Это я позвал на помощь! Я привел женщину из кафе на пляж, к Кэролайн!
– Я уверена, что Чарли помог бы нам, если бы только мог, – говорила Кэролайн. – Наверняка он потому и ушел из дому, чтобы пойти за нами и помогать.
– Да! – с воодушевлением отозвался я. – Так оно и было!
– Может, и так, – улыбнулся дочери Джулиан. – Если бы котенок только мог, он бы именно так и поступил, детка. Он очень тебя любит, это видно. Но это же всего-навсего маленький котенок. Некоторые собаки действительно обучены спасать людей, но я никогда не слыхал, чтобы так поступала кошка.
– Но ведь Чарли помог человеку, папа! Он же помог той старушке с мороженым, когда прыгнул на чайку и прогнал ее, помнишь? Об этом написали в газетах, и его показали по телевизору! И те женщины как раз поэтому и подумали, что это может быть Чарли. В Мэддитоне все считают его героем!
И Кэролайн еще крепче прижала меня к себе, вытирая глаза.
– Чарли, мой маленький герой!
Я заметил, как Джулиан и Лора переглянулись.
– Хм-м, – задумчиво протянул Джулиан. – Да, мы предполагаем, что это был Чарли. Но мы не можем быть уверены, что тогда на пляже ты видела именно его. Лора права: на улицах полно полосатых кошек, так что…
– Но это был Чарли, папа. Я узнала его, как только увидела по телевизору.
Родители не спорили с Кэролайн. Не стал спорить и я. Только мурлыкал ей на ухо, счастливый от того, что она назвала меня героем. Признаюсь, этот разговор меня заинтересовал. Я не до конца понял все, о чем говорили люди, зато убедился, что мне не померещилось и я действительно видел себяв газетах и по телевизору!
В первый день дома я даже не видел малышку Джессику – ее уже уложили спать. Мы очень долго ехали из Мэддитона, поэтому ужин был поздний, мы закончили уже затемно. Кэролайн тоже отправили в постель, но сначала она снова долго меня обнимала и рассказывала, как любит меня и как скучала, пока меня не было. Оставалось надеяться, что так будет теперь всегда и мои люди не перестанут ласкать меня и заботиться, когда привыкнут, что я снова дома! Я пошел за Кэролайн наверх, проводил до ее комнаты. К моему удивлению, первым делом она схватила со стола мобильник.
– Да, Чарли, это мой! – и она помахала телефоном у меня перед носом. – Папа и Лора передумали и разрешили! Классно, правда?
Удивительно, по-другому и не скажешь! Сколько раз я своими ушами слышал, как они твердили, что Кэролайн еще маленькая и телефон ей не нужен. Возможно, я слишком долго отсутствовал и она уже выросла. Это была пугающая мысль. Но я ее отогнал и, усевшись на кровати, стал слушать.
– Привет, Грейс! Ни за что не догадаешься, что случилось! Чарли вернулся!
Из трубки донесся радостный голос Грейс – она вопила от восторга. До сих пор не могу понять, как она туда забралась.
– Да, – продолжала Кэролайн, – папа сегодня привез его домой. Мы не знаем, где он был все это время, но ему приходилось драться, и он ужасно исхудал, и у него нарыв на лапе, и глаз болит, но Лора говорит, что мы его вылечим и откормим.
Я с удовольствием слушал, как Кэролайн болтает с подружкой, хихикает и веселится – все это вселяло надежду, что дела у нее идут хорошо. Но в конце разговора Грейс, видно, спросила, как она себя чувствует, потому что Кэролайн ответила со вздохом:
– Ох, ну что сказать… Все так же. Главное, я все время устаю… и чувствую эту противную слабость. – Кэролайн посмотрела на меня, улыбнулась и добавила: – Но теперь мне намного лучше, ведь Чарли здесь.
А потом Лора крикнула снизу, что Кэролайн пора ложиться спать, и я вприпрыжку спустился вниз, чтобы Джулиан и Лора тоже смогли потискать меня перед сном. Вот каким вниманием меня теперь окружили!
Но мне все равно было трудно отвлечься от тревожных мыслей…
Утром меня разбудил странный звук. Он был похож на смех, но какой-то кряхтящий и булькающий – так могли бы смеяться маленькие котята, если бы мы, кошки, вообще умели это делать. Я, потягиваясь, вышел в гостиную, а там на ковре лежала малышка Джессика, задрав вверх ручки и ножки. Кэролайн в нарядном темно-синем костюмчике и красиво причесанная щекотала ей животик, а малышка… да! Она смеялась! Я замер в дверях и смотрел, не веря глазам. До сих пор я думал, что маленькие человеческие котята способны издавать только один звук: эти ужасные пронзительные вопли. И вот, представьте себе: Джессика заливалась веселым смехом, улыбаясь во весь рот, а Кэролайн улыбалась ей в ответ так, как будто любила малышку почти так же сильно, как меня!
– Смотри, Джессика! – сказала Кэролайн, заметив меня. – Чарли вернулся! Он пришел с тобой поздороваться!
Я подобрался поближе, готовый к тому, что Лора прогонит меня. Но Кэролайн подхватила меня и усадила к себе на колени, так чтобы Джессика меня видела.
– Вот он, наш Чарли! – сказала Кэролайн. – Смотри, Джессика! Киса!
И, взяв Джессику за ручку, погладила меня ею! Сначала малышка удивленно таращилась на меня, но потом заулыбалась и снова стала издавать эти кряхтящие и булькающие звуки.
– Ты ей нравишься, Чарли! – заявила Кэролайн, обнимая меня. – Не так, как мне, конечно, но ведь никто не может любить тебя сильнее, чем я!
– И никто не может любить тебя так, как я! – промурлыкал я и потерся головой о ее руку. – Но я так волнуюсь! Неужели ты снова болеешь? Почему ты все время устаешь? И что было в больнице?
– Мне пора в школу, Чарли, – сказала Кэролайн. – Пожалуйста, обещай, что больше не уйдешь от нас! Я этого просто не переживу.
– Никуда я не уйду, раз ты здесь, – ответил я.
Остаток дня я провел просто прекрасно – спал в своей уютной постельке, ел вкуснейшую еду, а в промежутках без устали радовался тому, что сбылось мое самое горячее желание. Я снова дома, в безопасности, со своей семьей – и ни за что больше с ними не расстанусь. И все же мое счастье не могло быть полным, пока я не удостоверюсь, что и с Кэролайн все в порядке. Но никому, похоже, и в голову не приходило ввести меня в курс дела.