Глава 7. Джордан
Одиннадцатое октября
Я тяжело дышу. Дыхание рваное, мышцы забились. В груди будто вибрация от собственного пульса, который никак не сбавляет темп. Полумрак не помогает скрыть мое напряжение - наоборот, будто подчеркивает его. Воздух здесь стоит, как в раздевалке после матча - влажный, тягучий, с привкусом усталости и раздражения. Футболка липнет к раскаленной коже, лопатки сведены, пресс горит.
Каждое сокращение мышц - будто толчок, как будто я в ней. Как будто держу ее за бедра, сжимаю пальцами ее кожу, вбиваясь глубже. Ритмичность движений, пульсация в нижней части живота, внутреннее напряжение. Я дышу, будто кончаю. И, может быть, если бы это был не аэропорт, а постель, я бы не чувствовал себя настолько обнаженным и голодным, качая чертов пресс уже двадцать минут.
Наш рейс переносят уже третий раз. Мы торчим в частном секторе Бостонского аэропорта уже два часа. Видите ли, в Вашингтоне ураган. Отлично. Мы не можем вылететь вовремя, не можем вернуться в отель, не можем даже быть уверенными, что вообще доберемся до завтрашнего матча. Нас держат здесь, как на поводке, не предлагая альтернатив, не давая выхода. Просто... «ожидайте дальнейших указаний».
И это, очевидно, блять, раздражает.
Особенно когда Планета сидит в полуметре от меня. Ерзает на диванчике так, что чертова кожа дивана скрипит при каждом ее движении. И я не могу не слышать это - каждый писк, каждый шорох, будто по нервам.
- Что ты там делаешь? - Отзываюсь я, приподнимаясь, упираясь ладонями на пол позади себя.
Мне нужно отдышаться. Или отвлечься. Или... что-то еще.
- Не твое дело, - хмурится она, переложив ногу на ногу.
Опасное, чертовски опасное движение. Особенно в этих ее обтягивающих лосинах. Никогда бы не подумал, что такая тряпка может быть настолько отвлекающей, но на ней все сидит так, будто это вторая кожа. Даже ее объемный серый свитшот не спасает ситуацию. Потому что я знаю: эта девушка явно презирает лифчики. И, черт возьми, пару дней назад в баре я видел очертания ее груди под чертовым корсетом. Эти сиськи. Эти формы. Мое тело вспоминает это с такой ясностью, будто я не просто видел, а держал их в собственных ладонях.
- Мое, - закатываю я глаза. - Если моя девушка ерзает в кресле, пока я качаю чертов пресс. Предлагаешь сменить силовую тренировку на кардио?
- Фальшивая девушка, - напоминает она, чуть тише, все еще не смотря на меня.
- Это не ответ на мой вопрос, Планета, - хмыкаю я, пока она продолжает меня игнорировать.
Красотка смотрит куда-то, облизывает губы, закусывает край нижней. И... краснеет? Что, черт возьми, она там делает?
Я едва заметно поднимаюсь с пола, будто продолжаю заниматься своими делами, но на деле обхожу диван. Просто хочу знать.
Но теперь все ясно - она просто читает... порно.
- Он сделал что? - Хмыкаю я, выхватывая ее ридер до того, как она успевает сообразить.
- Джордан, - она вспыхивает, оборачиваясь на меня, - отдай сейчас же.
- Погоди, красотка, - лыблюсь я, сосредотачиваясь на строчке - «...он делает два властных шага вперёд, и я отступаю назад, пока мои лопатки не упираются в стену гостиничного номера...».
- Прекрати это, - шипит Планета, поднимаясь коленями на диван, чтобы выхватить ридер, но я еще не дочитал.
- «К чёрту правила, - выдыхает он. - Мы оба знаем, что сегодня ты будешь выкрикивать мое имя...».
Она переваливается через спинку дивана, еще секунда - и упадет. Я ловлю ее за талию, разворачиваюсь, отводя руку с ридером подальше. Ее грудь прижимается к моему животу. Ее кожа обжигает ладони, где свитшот задрался и я ощущаю каждую деталь. Она мягкая. Теплая. Горячая, как чертова печка. И я теперь знаю, как она дышит, когда возбуждена.
Я едва ли могу вернуться к нужной строчке, но читаю дальше, потому что чертовски хочу видеть, как она реагирует подо мной.
- «...я продолжаю двигаться в ней. Она чертовски тугая и прекрасно справляется со своей работой...».
Да, это уже перебор.
Потому что теперь - я тоже в этой чертовой книжке. Только вместо них - мы. Мои руки на ее бедрах. Ее тело под моим. И я чувствую, как становится тесно в штанах. Потому что мой член, блядь, в восторге от этой сцены. От нее.
- Господь, - морщится она. - Почему, когда ты произносишь это вслух, это звучит так пошло?
Она больше не пытается забрать ридер - действует умнее. Взбирается коленями уже на спинку дивана, заставляя меня опустить руку на ее бедро, чтобы не уронить. А потом... затыкает мне рот. Холодной. Блядь. Ладонью.
- Потому что это чертово порно, Планета, - едва выдавливаю я сквозь сжатые зубы, когда она буквально держит меня за лицо.
Это заводит. Еще сильнее.
- Что вы там делаете? - Хмыкает Тео сбоку.
- Играем в "правда или действие", - оборачивается на него Планета, как ни в чем не бывало. - Мое действие - заткнуть Джордана новым способом.
- Можно с вами? - Отзывается Винс из другого угла. - Я сейчас умру от скуки.
- Конечно, - хмыкает она, наконец забирая свой ридер.
- Я предпочитаю, чтобы меня затыкали иначе, красота, - шепчу ей.
Сейчас я не в силах не дразнить. Не в силах остановиться.
- А я предпочитаю встречаться с теми, кого затыкать не нужно. Потому что они сами в состоянии взять то, что хотят.
Блядь.
Ее голос - колючий, уверенный. Ее взгляд - вызывающий. Это чертова смесь, от которой горит под кожей.
- Я был бы поосторожнее с выражениями, - хмыкаю последний раз, когда парни подходят ближе. - Вдруг после такой мотивационной речи я неожиданно решу взять, что мне хочется.
Я отхожу от нее. Не хочу, но отхожу. Потому что мне нужно унять свой стояк, пока она не заметила. Пока никто не заметил. Потому что это спектакль. Сделка. И я не должен хотеть ее.
Но я хочу. И это убивает меня.
Я дохожу до зоны кафетерия, делаю себе капучино. На автомате. И мятный чай без сахара - для нее. Она помешана на нем, хоть никогда и не признается.
Так же делают все фальшивые парни, верно? Подмечают чертовы тонкости, которые замечаются сами: и в баре, и на барбекю - всегда только он, вместо алкоголя.
- Господь, - смеется Дерек, сидя на полу, - если я напишу такое, Анна ворвется сюда и убьет меня при свидетелях.
Я сажусь рядом с ней, подаю стаканчик. Она смотрит на него, как на яд, но принимает. Чуть сильнее наваливается на диван, будто расслабляется.
- Может, в этот раз она выберет способ поприятнее, - отшучивается Тео.
- Она руководит этим процессом, - пожимает плечами Дерек. - Ее тело, ее правила.
- Пока твоя очередь, Джордан, - хмыкает Винс. - Правда или действие?
- Действие, - потому что моя правда в том, что я, блять, не хочу играть в эту чертову игру.
Мне нечего сказать. Особенно им. Особенно ей. Особенно сейчас.
- Тогда скажи Нове свои самые грязные мысли. На ушко, конечно, - фыркает Дерек, - мы все еще отходим от прошлых подробностей.
Я знаю, чего она ждет. Очередной перепалки, колкости, подкола. Удара на упреждение. Это написано в том, как она сидит - напряжение в плечах, пульсирующая венка на шее. Она злится. Я это вижу. И кто я такой, чтобы лишать ее этого удовольствия?
Это злит. Заводит. Возвращает мне контроль. Краснеющая Планета - моя личная точка опоры. По крайней мере, это работает. Это держит ее на расстоянии, где она не может задеть меня больше, чем я позволю. Чего еще можно желать от фальшивой девушки?
Я откидываю руку на пол позади нее, ближе, чем нужно. Она прячет взгляд в ноги, наклоняет голову вбок, подставляя ухо.
Зря она это сделала.
- Если бы ты действительно была моей, - шепчу я, прикрывая ладонью парням обзор, пока она покрывается мурашками, - я бы определенно повторил пару моментов из твоей чертовой книги.
Она явно не ожидала этого. Я вижу, как ее грудь вздымается. Как приоткрываются губы. Как взгляд мечется - от пола к стене, от пола к собственным пальцам. Но я не останавливаюсь.
Я хочу узнать, когда она меня остановит. Если остановит.
- Прижал бы тебя к стене. Врезался бедрами. Заставил почувствовать, как ты довела меня до предела.
Сейчас безопаснее повторять ее собственные фантазии. Прятаться за обрывками текста, будто они теперь не живут в моей голове.
- Я бы впился в твои губы. Заставил бы простонать. А потом... скользнул ладонью под твой свитшот, чтобы узнать, как сильно затвердели твои соски, когда я едва коснулся тебя.
Она начинает дышать громче, будто сердце бьется в ушах. Но не двигается. Не рвется назад. Не шипит, не затыкает меня. Как будто теперь хочет испытать и меня.
- Я бы впивался в тебя так, что остались бы следы. На бедрах. Груди. Руках, которые я бы задрал над твоей головой и...
Она резко меняется. Расправляет плечи, поднимает подбородок, ее взгляд становится острым, как лезвие. В этом взгляде - вызов.
- Я предпочитаю шлепки и придушивание, милый, - лукаво хмыкает она из-под ресниц, но я чувствую лишь удар под дых, - Пора бы уже это запомнить.
- Ох, вау, - вываливает Тео, едва не подавившись.
Дерек захлебывается смехом, плечи ходят ходуном. Винс валится назад, истерично хохоча. Он знает что происходит между нами - сделка, фикция, договор - но ему нравится этот чертов спектакль. Он знал, что она нанесет ответный удар. И она сделала его. Грязно, точно, с прицельной точкой в мое эго.
- Просто решил внести разнообразие, - отшучиваюсь я, сжимая челюсть, чтобы не выдать раздражение.
Эта девушка всегда все только портит.
- Она хотя бы не сравнила тебя со своими книжными бойфрендами, - смеется Винс, едва дыша.
- С кем? - Лыбится Дерек.
- С книжными бойфрендами, - почти серьезно отвечает Винс. - У них их толпа. Чтобы ты ни делал - ты никогда не станешь лучше их. Это минус встречаться с читающей девушкой.
- Правда? - Мой голос звучит тише, чем планировал.
Что-то екает внутри. Я оборачиваюсь на нее - она просто пожимает плечами. Ни «да», ни «нет». Как будто ей, правда, нечего сказать.
Или как будто сказать - было бы признанием.
- А какой плюс? - Не унимается Тео.
- Повторять постельные сцены, - смеется Винс.
Планета хмыкает. Но что-то в ней меняется.
- Твоя очередь, Тео, - продолжает она, делая глоток чая.
- Правда, - с улыбкой заявляет он.
- Кто твой самый близкий друг?
Мне почти смешно от ее вопроса. Только она могла задать его после обсуждения шлепков, зачатия и придушивания. Уже собираюсь хмыкнуть, но:
- Джордан, - Тео даже не думает, просто говорит.
Это заставляет меня посмотреть на него. Прямо. Пока внутри что-то смещается.
- Я знаю, что место его лучшего друга занято Винсем, но он мне ближе всех. В команде и за ее пределами.
Это... это меня удивляет. Потому что я с ним не дружил. Веселился, тусовался - да. Но я никогда ничего о себе не рассказывал. Ничего настоящего.
- Ты пока мне просто нравишься, приятель, - стараюсь отшутиться я, вызывая волну смеха.
Но внутри неуютно. Как будто кто-то сорвал пластырь и показал, что под ним - пустота. Это определенно льстит. Но и... заставляет почувствовать себя мошенником. Я не был рядом с ним, когда ему это, может быть, было нужно. Я не сделал ничего, чтобы заслужить его доверие. Это не я - просто образ. И от этого внутри... почти стыдно.
- Нова, - продолжает Винс. - Правда или...
- Действие, - перебивает она, уверенно, без пауз.
- Я у входа видел подсобку, - хмыкает он. - Думаю, вам с Джорданом стоит провести семь минут в раю.
Она уже собирается возразить. Я это чувствую по ее вдоху, по напряжению в плечах. Какая «реальная» девушка откажется от кладовки со своим парнем? Поэтому я перебиваю раньше, чем она все испортит:
- Идем, красотка, - поднимаюсь с пола, подаю ей руку. - Доведем до идеала придушивание и шлепки, чтобы твои книжные бойфренды наконец освободили мне место.
Но в кладовке тесно. Чертовски тесно.
Как будто кто-то специально вымерял это пространство под мои грехи.
Я надеялся на хотя бы метр личной свободы, но Планета входит сразу за мной и тут же врезается в мою спину, наступая на пятки, захлопывая за нами дверь.
- Извини, я...
- Ты что, трогаешь мой зад? - Хмыкаю я, оборачиваясь на нее.
Плохая идея. Очень. Потому что теперь ее грудь снова упирается в меня.
И, черт побери, мое тело начинает запоминать ее форму наизусть.
- Я не виновата, что здесь мало места, - хмурится она, поднимая на меня свой убийственный взгляд.
- Правда? - Не отступаю. - То есть потрогай я твой зад, оправдывая это нехваткой пространства - ты бы в это поверила?
- Ты бы не тронул меня, - она звучит так, будто бросает вызов.
И она, блядь, даже не знает, что делает.
- Хочешь проверить это, Планета? Можем повторить что-нибудь еще из твоих миленьких книжек.
- Правда? - Ее голос меняется.
Снова ее вторая личность. Флиртующая. Уверенная. Она надевает ее как броню, и каждый раз она на мне работает.
Потому что я забываю, зачем вообще начал это.
Она касается моего предплечья. Скользит вверх, к плечам. Пальцы царапают кожу через ткань. И я... не в силах остановить ее.
Не потому что не могу. А потому что не хочу.
- Как насчет той сцены, - ее ногти уже приятно царапают мне шею, - где он убирается нахрен из ее жизни и никогда больше в ней не появляется?
Она резко отдергивает руки. Словно я обжег ее. Снова холодная. Снова с броней. Возвращается к хладнокровию, будто ничего не произошло.
- Играешь с огнем, Планета, - предупреждаю я, делая шаг ближе.
Почти неощутимый, но между нами теперь воздуха нет.
- Мечтаешь, чтобы тебя тоже прижали спиной к стене? Можешь просто попросить.
- Я не умею просить, Джордан, - хмыкает она, но отводит взгляд.
Слабость. Миллисекундная. Но есть.
- Значит, просто читаешь, как кто-то другой приводит в жизнь все твои чертовски грязные мысли, Планета?
- Я читаю, - ее взгляд цепляется за меня, острый, тяжелый, - чтобы забыть, что в реальном мире существуют такие мужчины, как ты.
- В реальном мире такие мужчины, как я, делают вещи из твоих грязных книжек реальными.
- Ты понятия не имеешь, что там происходит, - хмурится она.
- Если ты читаешь про то, как тебя берут лицом к стене, - я намеренно делаю шаг ближе, - то почему твой взгляд дергается каждый раз, когда я подхожу?
- Потому что книжные бойфренды не воняют самодовольством и не дышат в ухо, как псы на цепи.
- Правда или действие, Планета? - Выстреливаю я.
Хочу, чтобы она вышла из себя. Чтобы сорвалась. Чтобы либо ударила, либо...
Но ей очевидно нужна пауза. И правда, и действие теперь опасны. Даже для меня. Потому что я едва держу себя в руках.
- Правда, - она снова расправляет свои чертовы плечи, подбородок - вверх.
- Сколько раз ты представляла себя на месте главных героинь в этих книжках? И что выдумывала сама?
- Тебе так нравятся грязные разговорчики, Джордан? - Пытается отмахнуться она.
Но я уже наступаю. Ближе. Давлю.
- Это не ответ на мой вопрос, Планета.
- Зачем тебе эта информация?
- Хочу знать, насколько грязные мысли у моей девушки.
- Фальшивой девушки.
Снова это уточнение. Напоминание.
- Ты же читаешь не про секс. Ты читаешь про власть. Про то, как тебя подчиняют. И ты ненавидишь себя за то, что тебе это нравится.
- Мне нравится это, потому что там нет тебя. И там подчинение не воняет страхом.
- Но ты все равно возбуждаешься. От каждого приказа. Движения. Слова.
- Сейчас я возбуждаюсь от того, как ты страдаешь, пытаясь убедить себя, что тебе позволят хоть что-то из этого, - хмыкает она.
- Я выбираю действие, Планета.
- Отлично, - фыркает она. - Перестань на меня так смотреть.
- Как так?
- Как будто действительно хочешь меня. Это выглядит нелепо. Мы в чертовой каморке, без свидетелей и...
- Правда или действие, Планета? - Перебиваю ее.
Голос жестче. Глубже.
- Что? - Хмурится она, не ожидая.
- Правда. Блядь. Или. Действие.
Она должна выбрать чертово действие.
- Действие, - смотрит на меня, будто заранее ищет ответы.
Я наклоняюсь ближе. Почти касаюсь губами ее уха. Почти рычу:
- Тогда рискни и повернись, Планета, раз моего взгляда тебе недостаточно в качестве доказательств.
Она замирает тяжело дыша. Грудная клетка вздымается быстро, как будто она борется не с воздухом, а с собой.
С желанием. С тем, что хочет, когда не должна. Как будто взвешивает - обернуться ей или нет. Шагнуть в пропасть или отступить.
Я чувствую, как дрожит в ней эта чертова нерешительность. Как она колеблется на грани, стоя ко мне лицом.
И в ту секунду, когда она должна повернуться, когда я чувствую это ее решение - не глазами, не жестом, а кожей - дверь в кладовку распахивается.
Громко. Ярко. Чертовски не вовремя.
- Семь минут Рая... - раздается слишком довольный голос Винса.
Когда я не успеваю. Не прижаться к ней. Не прошептать ей то, что у меня на уме. Не дать ей почувствовать, как сильно она меня доводит.
Это желание остается у меня в теле. Сырое. Неудовлетворенное.
- А я думала, мы друзья, Винс, - голос Планеты ровный, почти бесцветный.
Но именно в этом ровном голосе - разъедающая злость. И я понимаю: она тоже была близка к грани.
Она выходит из кладовки, не оглядываясь. И оставляет после себя только запах мятного чая, злости, и желание разнести что-нибудь к чертям.
Я выхожу следом. Винс смотрит на меня. Хмуро. Внимательно. Как будто считывает то, чего я сам еще не осознал.
- Правда или действие, Джордан? - Спрашивает он.
Я смотрю ей вслед. Не могу иначе.
- Действие. - Голос хриплый.
Почти как после бега. Или секса. Или борьбы с собой.
- Не влюбись в нее, ладно? - Говорит Винс тише. - Потому что она разобьет тебе сердце, когда уйдет. А она уйдет. Даже если будет любить тебя сильнее всего на свете.