Глава 25
Тревога изнутри билась в виски и я в моменте подпрыгнула скорее всего на каком-то кресле или стуле, где, что и как я не могла понять. Голоса , один за другим доносились до меня в непонятной форме и мне хотелось укрыться где-то, чтобы не слышать никого, а наоборот, спрятаться и придти в себя.
Потихоньку восстановилось зрение и начал прорезаться слух. Я впервые увидела перед собой испуганное лицо своего отца. Отца, который обходился со мной самыми ужасными методами, того, кто не позволял мне быть счастливой и разбил всю жизнь, того, на кого обида почему-то возросла в один миг и по внутренним ощущениям мне хотелось свалить весь мир на него, потому что моего больше не существовало.
В его глазах читалась ошарашенность, а я начала видеть все остальное: просторная комната , два двоюродных брата напротив и испуганный отец.
-Что происходит?- осмелилась спросить я, но ответил мне не совсем знакомый человек. Какой-то мужчина появился передо мной и начал странно себя вести. Я снова переспросила его, что происходит, после чего мне раскрыли страшную тайну в одном суровом ответе...
2 месяца назад:
-Доченька, ты совсем ничего не поела и малышу не спокойно, я умоляю тебе не изводи себя настолько ! - было не понятно, ругала меня мама или переживала, потому что я была не в силах различить даже ее тон.
Еще никогда в своей жизни я не чувствовала себя настолько слабой. Еще никогда я не была разбита об стенку собственными чувствами и любовью.
Сколько всего пройдено за мои годы, казалось бы , да? Я перенесла на себе груз своих родителей, издевательства от отца, которые есть по сей день и много чего ужасно , но я никогда не была окружена мыслями о смерти. Как один человек может настолько довести другого? Разве так устроена любовь, что от нее и до ненависти действительно один шаг?
-Далида, ты не слышишь он плачет! - мама вывела меня в реальность и подошла мигом к кроватке, которая должна была стоять в другом доме. В нашем доме.
-Мама, пожалуйста, дай мне побыть одной.
-Хорошо, а кто побудет с ним? Ты же знаешь, что у нас вечером гости, а ребенок только и делает, что плачет? Голодный ли, болен ли, тебе совсем не интересно?!
-С ним все в порядке, пожалей меня, - сухо ответила я ей и в очередной раз прилегла.
-Тебя? За что мне тебя жалеть , Далида?
-Действительно, за что же... - ухмылка на моем лице еще больше взбесила маму. Она положила Юсуфа рядом со мной и вышла из комнаты.
Ребёнок еще был не в силах поворачиваться, но почему-то мне казалось, что если бы он смог, то повернувшись ко мне спиной закричал бы, ведь я заслужила даже его обиду.
Прошла неделя оказалось сущей пыткой и адом, который заполнил мою жизнь настолько неожиданно, что я каждый день просыпаясь задавалась вопросом, не кошмар ли это был?
Как бы сильно я не желала лучшего исхода для нас, было поздно. Мой муж... точнее, бывший, окончательно оставил меня при моих же родных, сказав, что не будет вести войну за сына. Он даже не попросил показать ему его, не написал как он и не поинтересовался нужно ли ему что-то, хотя об этом не стоило утруждаться, ведь я не стала бы просить у него ничего.
Интересно, если бы судьба не распорядилась так, и я бы пришла домой чуть ранее, без ребёнка и сердца, что было внутри меня сейчас, мой отец так же жестоко относился бы ко мне?
Когда он узнал о разводе, то просто озверел. Меня два раза попытались свалить с ног за все это время, но мама всегда стояла между нами и не позволяла отцу касаться меня своей грубостью. Что для меня теперь было насилие с его стороны? Физическая боль теперь даже не чувствовалась, потому что ныло только мое сердце.
Мне пришлось очень сложно. Сложно справляться с малышом, сложно совладать своими мыслями, сложно вообще продолжать жить , зная, что с тобой поступили просто никчемным образом.
-Чем я это заслужила? - спрашивала я себя, хотя, этот вопрос преследовал меня всю мою осознанную жизнь.
Юсуф был моим утешением. В этом маленьком человеке, который с каждым днем становился все сложнее в мере своей управляемости , крылось для меня своего рода исцеление и я пыталась не думать о плохом, говоря себе, что весь смысл моей жизни - мой сын.
На словах , возможно, это звучит как - то легко и все мамы , наверное, думаю, что я спятила если считала что-то важнее своего ребенка, но я была потрясена. Я позволила себе большую глупость, когда поверила Эмина и в его искренность. Человек, который унижал меня, человек, который позволял себе насилие и тот, кто снова и снова напоминал мне о том, что я девочка с семьи без копеек, которая казалось бы продала меня за огромный дом , не мог стать идеальным мужем.
Я должна была знать, что люди не меняются. Я должна была помнить, что чудовище не может , как в сказке превратится в человека...
Дабы не разбудить сына, по ночам я вставала и подходила к окну, стояла по несколько минут и смотрела на небо через занавески поглощаясь полностью в пустоту, которая теперь была внутри меня. Разбиться об собственные чувства было не так сложно, как поверить в то, что теперь нет никакой семьи, к которой я привыкла за последние месяца.
Мы были счастливы, действительно счастливы. Этот человек носил меня на руках, лелеял и так красиво говорил о том, что влюбился... Как все могло оказаться не правдой, уму непостижимо. Какое сердце должно было быть внутри того, кто столько времени носил маску и претворялся любящим мужем и отцом?
- А может он и не притворялся?- надежда внутри меня все еще задавала этот вопрос. Может случилось что-то, или кто-то наплел ему всякую ерунду, в которую он поверил? Вокруг нас ходили бесконечные слухи , и мы оба старались не обращать на это внимание, но даже если и так, зачем я так переживала по поводу человека, который как ни крути счел нужным оставить меня и собственного ребенка?
Череда ужасных дней, бесконечных раздумий и издевательств гласила о долгом продолжении с самого начала, но кто бы мог подумать, что это затянется на долго, что я даже порою начну думать о том, чтобы свести счеты с жизнью? Нет, я не выжила из ума и не потеряла себя из - за мужчины. Стержень внутри меня, конечно, конкретно сломался, но я ни за что в жизни не позволила бы упасть на дно своего «Я», где были бы страдания из - за того , что меня бросили.
Было больно, было обидно, но ничего... Я жила верой в то, что это пройдёт так, как будто бы и не происходило. Так, как будто бы мной не играли, не пользовались и не изводили. Еще пару дней назад я словно котенок свернувшись в клубок, не видела ничего вокруг кроме себя и своего потрясения, а теперь постепенно до меня начало доходить то, что я больше не та маленькая девочка, которая должна держаться и идти вперед не смотря ни на что. Я больше не была столь сильна для себя, но я была вынуждена делать все ради своего сына.
Эмин очень сильно задел меня словами о том, что он мало верит, что это его сын. Не знаю зачем он так сказал или почему так решил, но как ни крути, на сына он не претендовал и этим открыло говорил, что ему все равно не только на женщину, которой он дал надежду, но еще и на ребенка, что является его продолжением. Я бы не стала настаивать на том, чтобы он содержал его, платил алименты и так далее. Мне не требовалась ни копейка больше от этого мужчины, но голова понимала, что еще сложнее будет просить это у собственного отца.
У меня начиналась какая-то депрессия на фоне того, что я переживала за будущее младенца, хотя ему не было даже и месяца, но я все равно угнетала себя тем, что ему скоро в садик, а мне даже нечем за него заплатить в обычном кафе или даже одеть и обуть.
Мама не раз говорила мне, что это после родовая депрессия, но мне было все равно какая она и после чего. Слишком много навалилось и слишком много на сердце осталось, чтобы ковырять причины и отныне говорить : « почему и за что?»
Единственное, что меня начинало беспокоить с каждым днем все больше и больше, это то, как мой сын будет жить без отца? Будет ли он в садике смотря на другие полноценные семьи, спрашивать меня о том, где его папа? Будут ли над издеваться в школе, только потому что его не захотели с первых дней рождения? Будут ли у меня силы обеспечить ему хотя бы чуть жизнь, о которой мечтала я сама, ведь у меня не было по сути ни образования, ни работы, ничего...
Так и проходили дни, которые казалось бы , я должна была запомнить как самые прекрасные, ведь материнство раскрывается именно в первые месяцы после рождения малыша, однако у меня все это, что не очень удивительно, получилось иначе.
Отца Юсуфа не было в нашей жизни вообще. Я не слышала о нем ничего, да и не видела на протяжении двух месяцев после нашего развода, и единственное, беспрерывно со мной поддерживала связь Мали и бывшая свекровь. Они всегда старались быть для меня поддержкой, хотя бы моральной, успокаивали меня и плакали вместе со мной. Не знаю, как это бывает у других, но у меня как раз - таки с родней бывшего мужа были прекрасные отношения, и то , что нас связывали даже после расхода путей был Юсуф, увидеть которого они горели всем сердцем, однако не решались из - за запрета Эмина. Меня беспокоила мысль о том, что думает об этом мой бывший свекр, который тоже относился ко мне как к родной дочери и который не чаял во мне души своей. От этой темы исходила лишь одна тишина и я было уже начала привыкать к тому, что у меня есть Юсуф, а у него только Я, пока в один день со мной как обычно не связалась Мали, что начала разговор по обычному ритму с «привет и как ты» и не удивила меня своей просьбой разрешить на пару часов увезти Юсуфа к ним.
Сначала мне это казалось шуткой, ведь я знала , что Эмин категорически запретил им дома даже говорить на эту тему , а потом они уже с подключившейся свекровью начали убеждать меня в том, что их сын наконец-то начал приходить в себя и что теперь он тоже жаждет увидеть своего сына.
Что я могла сказать?
Как девочка, которая росла без какой-либо поддержки от отца, что не произносил даже моего имени, я конечно, хотела , чтобы мой сын знал отцовскую любовь и поддержку со стороны своих родственников по его линии. Я была лишь рада такому прогрессу в нашей ситуации и конечно же дала разрешение, чтобы они его забрали буквально на полтора часа, так как на большее время оставить грудного ребенка было невозможно и мы с Мали договорились, что она заберет его с соседней улицы и я точно так же потом, когда мне его привезут.
Где - то после обеденного намаза за малышом приехали и как мы и договорились его забрали с большим уютом и теплом, хотя в такой тете , как Мали я не сомневалась совсем.
Когда уезжала , она очень странно посмотрела на меня, что на миг мне показалось, как будто бы девушка проронила слезу , а потом аккуратно попыталась это скрыть закрывшись лицом пеленкой младенца, которого крепко держала на руках. Именно в этот момент, внутри начала бить тревога, а сердце не поддавалось этому инстинкту, ведь я была еще слишком мала для того, чтобы осознавать истинное значение понятия - «мамы все чувствуют».
Я думала, что хорошо знаю светлые стороны этих людей, но я ошибалась и поняла это ровно через час, когда все контакты заблокировали меня абсолютно везде и когда я начала звонить без конца с разных домашних телефонов то золовке, то бывшей свекрови, а они обе каждый раз без какого - либо ответа сбрасывали трубку, чем снова и снова вонзали в мое сердце нож, который добирался до самых его глубин.
Если говорить коротко, то этот день я запомнила навсегда и по собственной глупости, ведь если бы я тогда не выводила своего сына и остановилась бы на твердом «нет», что когда-то мне сказали эти люди, сегодня он бы был со мной и я наверное, имела бы хотя бы надежду на жизнь, но...
Его не было. Ни запаха, ни маленьких ручек, ни криков изредка доносящихся до разума, ни сладких глаз в которых я словно разглядывала океан и тонула.
Знаете, именно сейчас я поняла, что все сложности , которые я прошла оказались абсолютно ничем перед правдой с которой я столкнулась. Меня лишили смысла жизни, моей души и сердца. Каждую ночь я не могла справиться с мыслями о том, где он, с кем и как?
Тоска по ребенку оказалось самым невыносимым , что только могло произойти с женщиной, и если этим меня испытывал Всевышний и что не говори , изо дня в день даровал мне терпение вынести эту боль, то я не могла и представить какая милость была бы дарована за это... Я не теряла надежды ни на секунду и сначала молитвами, а потом и собственными усилиями старалась выйти за рамки уже обосновавшейся системы жизни, что шла против меня. Я хотела справедливости и была готова прибегнуть к законам шариата(исламский суд), но стоило мне только произнести это слово в стенах проклятого дома , как я оказалась снова в ногах у человека, благодаря которому и проходила ад на земле.
Из воспоминаний:
-Мама ты не видишь, я задыхаюсь? - я чуть ли не собственными руками готова была перекрыть себе дыхание, лишь бы меня услышали и перестали быть препятствием.
-Далила, хватит, услышит, пожалуйста...- мама уже в который раз оттаскивала меня назад , дабы не позволить дойти до отца и поговорить с ним. Она знала, что он не окажет мне поддержку, знала, что не возьмет за руку и не скажет: «дочка, пошли», единственное, что двигало мной - моя надежда , которая как будто свет в конце туннеля, звала идти к ней не смотря ни на что.
И я шла. Я сквозь бесконечные уговоры мамы одуматься и даже собственные страхи осмелилась дойти до отца одним вечером, за ужином и затронула тему своего ребенка. Я впервые в жизни излила ему душу, а он впервые молча меня послушал.
Эта нависшая тишина еще несколько минут даже после моего затишья играла на нервах, но не подавала никаких знаков согласия или отказа. Отец продолжал вести диалог со своими блюдами и не сходил с правил этикета, пока не закончил кушать и резко не вскочил. Я получила от него ровно одну пощечину и следующую фразу:
-Ты-товар, прошенный мне под ноги людьми. Кем ты себя возомнила , чтобы даже говорить со мной об этом?!
Я как и всегда продолжала жить в гордом одиночестве и все еще пыталась как много больше узнать про права матерей, про все эти последствия развода и как вообще разделить ребёнка на два человека?! Голова шла кругом от наплыва информации и бессонных ночей, которые я проводила в телефоне на разных сайтах , где и читала обо всем. Днем я даже боялась вынуть этот мобильник из под матраса, потому что никто кроме мамы не знал, что он у меня есть, а свободное время на него было слишком ценным , чтобы тратить на сон.
Изредка мои дни скрашивала прогулка с Даудом по нашей улице, или же Амира, которая как снег на голову умела появляться в самые напряженные моменты и спасать меня из всяких ситуаций, у которых могли бы быть трагичные концы.
Жизнь так и шла, очень странно, быстро и безнадежно, пока я не застала одно маленькое изменение, а точнее сообщение, которое совсем не ожидала больше никогда в свое существование прочесть.
Было абсолютно бесполезно после всего , что случилось пытаться убедить меня в том, что существует любовь, но как иначе назвать столь резкое появление в своей жизни Керима спустя столько времени, я даже и не знала.
С простого сообщения о том, жива ли я мы снова вернулись на сточку, где и дописывалась наша с ним история, хотя я больше не ждала от этого человека ничего, что не скажешь о нем.
Он все еще признавался мне в любви и все еще говорил, что не теряет надежды на меня, нас и наше общее будущее... Когда я заявила ему о том, что теперь нет прежней Далиды, он даже не стал удивляться, лишь напомнил мне то, что время меняет всех , но неизменными остаются лишь чувства... Его романтика даже не хромала , чего нельзя было присвоить моей. Этого мужчину не пугало наличие у меня ребенка, развода и совсем не радостной репутации , которую как и по классике присвоили после возвращения домой соседи. Наоборот, он твердо стоял на том, что хочет на мне женится и сделать меня счастливой.
В одном из таких разговоров я позволила себе быть с ним честной и рассказала все от А до Я: всю правду, которая была в моем браке и то, что я предала свою былую любовь к нему. Без капли стеснения и неловкости я дала понять , что больше не питаю тех чувств, и что для меня самое главное теперь вернуть сына, а не какое - то счастливое замужество. В моем воображении после этого Керим должен быть остыть ко мне и исчезнуть, но он как и всегда поступил иначе, как будто самый светлый человек из всех, кого мне преподносила жизнь. Он обещал оживить во мне ту жизнерадостную девочку, обещал, что сначала выведет меня из этого дома, а потом и вернет сына, точно так же постаравшись стать для него отцом.
В ту ночь я много проплакала в свою подушку, пока не почувствовала , что из нее уже можно было сжать пол ведра моих слез. Такие слова пробудили во мне все детское, закопанное и не сбывшееся. Снова хотя бы кто-то думал обо мне, о моем счастье и снова я решила поверить, что все начнет налаживаться, но... Но в моей жизни всегда есть «НО».
По исполнению уже пол года , как я была в разводе, Керим с позволением Аллаха попробовал прислать к нам снова сватов, дабы добиться на этот раз уже окончательно соглашения со стороны моего отца, однако все пошло даже хуже, чем было в последний раз, когда к нам приходили люди с его стороны. Конечно же, им отказали. Мой же отец позволил себе наговорить на меня черти что , дабы просто убедить их , что не достойна их воспитанника, и что из меня не выйдет что-то хорошее для их истории. Все обошлось по правде без криков, скандалов и драк, но через окно видя с какими лицами за ворота проходили эти мужчины, я поняла, что они больше никогда и ни за что не одобрят этот брак.
-А на что ты надеялась? - пронеслось в голове...
Дальше то и начался весь хаос. Если вы подумали о том, что могло со мной случится прямо еще хуже и пуще прежнего, то будьте готовы познать то, иногда черная полоса в жизни человека может быть настолько темной, что ты даже порою уже и не удивляешься всем бедам, которые с ним приключаются:
Зверь внутри моего отца завыл сразу же, не заставляя себя долго ждать. В мою сторону последовали всякие упреки из его уст и утверждения , что я его наказание, его позор и куча всего, что даже не стоит перечислять.
Молитвами и усилиями моей мамы все обошлось без рукоприкладства, однако в порыве его гнева и осмотра моей комнаты, когда он нашел мобильник, что я так тщетно скрывала несколько месяцев, он схватив за запястье потянул меня к себе и пару раз ударил угол телефона об мой лоб.
В ту же секунду мой отец, если его можно было так назвать, на своих принципах дал слово, что больше Я - позор и пятно на чести нашей семьи, не стану причиной его унижения перед людьми.
Комната опустела и я осталась наедине с этими стенами, запертая в этих воспоминаниях, мыслях, сожалениях и муках, не на день, а казалось бы на вечность, и поверьте, я не образно все это пишу.
Наказанием за то, что я тайно пользовалась телефоном и поддерживала связь с Керимом, а еще и по прочитанным перепискам готовилась отобрать своего сына через шариатский суд, отец предпочел оборвать все мои связи с внешним миром и даже домом, в котором я находилась , за исключением дороги в ванную комнату и обратно, что еще и называли дарованной милостью такой бездарности , как я.
Мама регулярно приносила мне на подносе кушать и утешала меня тем, что это пройдёт, что гнев отца угаснет, что он образумится и не станет долго держать меня в одной комнате, как будто бы зверюшку в клетке, которую привезли в зоопарк. Пока она пыталась убедить меня в этом, я начала теряться во времени и даже уже стала забывать какие идут числа и дни недели.
Порою я просыпалась и видела как скользят друг на другу узоры с обоев, а порою , когда засыпала и закрывала глаза видела странное сияние, которое увеличивалось и становилось светом от солнца.
Смотря на себя в зеркало мне хотелось выдрать себе волосы, которые не ощущали на себе элементарного рассасывания, а круги под глазами казались уже нарисованными оттого , что были слишком темны и четко отражены для реального человеческого лица. Бледное лицо , погасший взгляд и снова худоба, от которой я избавилась будучи в положении маленьким Юсуфом... Юсуф... Юсуф... Юсуф...
Стоило только где - то увидеть, услышать букву «Ю» или полноценное имя, или чужого ребёнка, а может и всякое относящееся к младенцу, сердце начинало действительно колотиться из стороны в сторону и биться в груди так, что я ловила себя несколько раз на предчувствии инфаркта.
Я думала, что сходила с ума, когда уже поникла во всякое странное и незнакомое себе состояние, которое твердо заявляло прощаться с несбывшимся настоящим. Я отпустила все и вся, хотя не понимала этого сама.
Единственное, что оставалось в памяти нетронутым, это ночь , когда я попыталась просто спустится по лестнице вниз, тайком и не понятно для чего, но обнаружила для себя уже незнакомым все вокруг. Где я, что со мной, как долго это длиться? Куча вопросов и столько же отсутствующих ответов, что приложили и свое усилие на полное иссечение разума девушки, у которой больше в этой жизни не осталось ничего.
ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ. РЕАЛЬНОСТЬ:
От лица автора:
-Что происходит? Что происходит, что происходит? - беспрерывно рвалось из уст девушки, запястья , которой по прежнему продолжали всю дорогу держать братья.
Дорога казалась ей такой длинной то ли от полного непонятия происходящего, то ли оттого, что она местами замирала смотря в окно машины и наблюдая за деревьями или проезжающими мимо авто. Она давно такого , по ее ощущениям, не видела.
Все было очень странно: за рулем напряженный дядя, рядом сидящий молчаливый отец, который не проронил ни слова на ее паники и два двоюродных брата с обеих сторон, которые держали за руки Далиду, что тесно осталась сидеть между ними и пыталась понять в чем дело.
Когда они доехали до дома, то все так же не смея отпускать ее , не смотря на все просьбы девушки, завели домой, где ее со слезами на глазах встретила мать и никак не захотел встречать брат.
-Закончилось? Прошло?!- то смотря на своего мужа, то снова обнимая дочь повторяла Милана, не веря своим глазам, ведь перед ней стояла ее Далида в своей истинной сущности, с испуганным видом и стекающими слезинками по исхудавшему лицу.
-Тетя, мы пойдем, пусть все останется в прошлом! - братья забрав за собой и дядю тоже покинули дом, который снова оказался в плену у своих хозяев, вот только на этот раз на них будто бы не было лиц.
-Мама, что с вами? Почему Дауд меня боится? Почему ты плачешь? Что с ва...
-Ты ничего не помнишь? - тихо спросил Русик , скрестив пальцы рук от волнения в ожидании ответа.
-Что не помню? Что такое?
-Далида, ты... Ты была... - Милана два раза сделала попытку признаться дочери в суровой реальности и страшного сна, от которого она по воле Аллаха проснулась, но так и не смогла.
-Что со мной случилось? Да скажите уже? - Далила начала невольно чесать свои руки и заметила на них следы то ли от лезвии , то ли не понятно от чего еще, и когда родители увидели поменявшееся вмиг лицо девушку, которое стало настолько бледным, что ее можно было сравнить с привидением, то не стали больше затягивать всю правду от нее.
-Дочка, - на удивление Далиды обратился к ней отец, который был не меньше собственной жены расстроен.
-Дочка? - продемонстрировала свое удивление Дали.
-Ты помнишь последние два месяца? Знаешь какой сегодня день? - он понял по ее молчанию, что она затрудняется ответить, а значит все так же, как и сказал ему Мулла, который уже можно было сказать стал неотъемлемой частью их семьи. - Два прошедших месяца ты была не в себе, т.е ты...
-Что я? - девушка все еще не понимала, какой ответ услышит дальше и с чем столкнется, поэтому наивно продолжала переспрашивать снова и снова о том, что с ней произошло и почему все вокруг себя так странно ведут.
-Ты была одержима. Эти два месяца мы боролись с нечистью внутри тебя и благо нам удалось то, чего мы не могли добиться уже столько времени. Ты можешь этого не помнить, потому что ты будто бы сошла с ума и была не собой, но правда она такая и ты обязана ее знать: два прошедших месяца и ты, и мы боролись с тем, что вселилось в тебя. Хвала Аллах1у , теперь ты пришла в себя, все закончилось. Закончилось...