Глава 8. Релина
Если бы я могла закричать, весь лабиринт услышал бы мои мысли об этом испытании. Но единственное, что вырывалось из наших сжатых губ, — это стоны усталости.
Коснуться серого факела было ошибкой, за которую мы сейчас расплачивались. Если раньше мы решили, что серый цвет — это дым, то сейчас уже точно знали, что это ураган.
Смерч затягивал цветы вокруг нас, ломал ветви, вырывал целую стену лабиринта, пока мы бежали, ощущая, как нас тянет назад в бесконечный вихрь. Ветер ревел, словно зверь, вырывая с корнем последние клочья земли под нашими ногами. Пыль кружилась в воздухе, скрывая тёмные небеса под серым покрывалом, словно предвкушая нашу погибель.
Наша усталость становилась все больше, а сила смерча казалась непреодолимой. Мы продолжали двигаться вперед, несмотря на истощение и страх, который сжимал сердца. Повороты лабиринта мелькали перед глазами, и мы полностью потеряли дорогу из-за чего действовали как придётся.
Я ещё никогда не бегала так быстро. Напарник крепко сжимал мою ладонь. Наши руки покрыты царапинами и новыми мозолями, но даже так мы стараемся держаться друг за друга, помня, что выжить можно лишь вдвоём и никак иначе. Я была уверена в надёжности своего партнёра, так как, в какую бы передрягу мы ни попали в этом лабиринте, каждый помогал другому и прикрывал спину. Мы стали продолжением рук друг друга, единым целым. Это только одно испытание, но я была рада, что мне достался такой смышлёный напарник. Судьба впервые была на моей стороне.
Нам повезло не оказаться в самом эпицентре бури. Нам хватило мозгов начать бежать до того, как ветер вырвал первые клочки земли. Но даже так я ощущала, что смерть дышит в спину, проводит когтями по коже, отмечая свою цель, свою добычу...
Парень схватил меня за талию и опустил на землю, просовывая под стену лабиринта. Ветки врезались в кожу, а шипы пронзали до крови. Я держалась руками за самые толстые ветви, какие смогла ухватить, а партнер держал меня. Мы прижались друг к другу, ощущая, что, буря всё ближе. Сердце напарника колотилось в груди как обезумевшее смешиваясь с моим собственным сердцебиением.
Я не хочу умирать. И дело не в том, что я еще не достигла своей мечты или цели. Нет, я просто не хочу уходить из жизни. Каким бы трудным ни был этот путь, я готова цепляться за жизнь до последнего. Каждый новый день приносит свои испытания, но именно в этих трудностях я нахожу силу. Я не хочу умирать, потому что я хочу чувствовать. Хочу мечтать. Хочу видеть, как мир меняется, как я меняюсь. Я готова бороться за каждый момент, за каждую возможность, за каждую надежду.
Казалось, что что-то услышало мои мысли и смогло меня понять, потому что буря закончилась. Тишина вокруг стала такой непривычной и напряженной, что я не могла заглушить собственный поток мыслей.
Мы вылезли из-под стены, кровь стекала по ногам, пока я вытаскивала из них шипы. Всё платье в крови, я давно отрезала подол найденным кинжалом в лабиринте. Когда мы прошли вперед, то увидели, что достигли центра лабиринта. Здесь, на огромной поляне, стояла высокая яблоня, и её толстые корни ползли во все стороны, сливаясь со стенами, словно обнимая весь мир. Ветви дерева раскинуты широко и украшены множеством сочных, спелых алых яблок размером с человеческую голову.
Каждое яблоко сверкало от огня факелов, словно приглашая подойти ближе, обещая нечто большее, чем просто плод. Когда яблоки созревали и падали на землю, в этот же момент из земли вырастали новые. Внутри меня разгорелось желание — желание взять одно из яблок, узнать, что оно может дать. Я потянулась, чтобы поднять плод и, хотя бы просто ощутить запах, но партнер перехватил мою руку и покачал головой в маске.
Никогда не касайся подобных яблонь, — написал он на земле.
Я присмотрелась к корням дерева, которые чем-то напоминали человеческие вены, и я готова поклясться, что видела, как по ним течёт кровь.
Что не так с этими деревьями?
Эти корни питаются проигравшими. Коснувшись их, ты привлечёшь внимание осквернённой магии к себе.
Откуда он знает такие подробности?
Напарник стер надпись, как только я её дочитала. А значит, он раскрыл мне секрет, который я больше никому не должна рассказывать, если хочу выбраться отсюда.
Я отошла подальше от дерева и заметила, как к нам вышли две пары участников. Мы все оглянулись друг на друга, понимая, что по правилам проходить мимо нельзя. Моя ладонь крепко сжала рукоять кинжала, когда обе пары побежали на нас. Мы присели, проскочили под цепью одной из пар и провели лезвием по их ногам, из-за чего они упали. Схватив другую парочку, мы ударили их золотыми масками друг о друга. Прошлая пара уже поднялась на ноги и метнула нож в нас. Лезвие воткнулось в бедро моего напарника.
Стремительно реагируя на опасность, я вырвала нож из бедра своего напарника и метнула его в одного из нападавших. Они отступили, но вторая пара снова бросилась на нас. Мы встали на защиту, благодаря слаженности и доверию друг к другу. Схватив кинжалы, мы сопровождали каждое движение смертоносными ударами. Кровь, золото и маски смешались в хаосе битвы.
Это замедлит нас, - первое о чём я подумала, когда заметила, как кровь вытекает из раны моего напарника.
Другая пара вновь поднялась и все они решили, что лучше первыми убить нас.
Лезвия ударялись друг об друга. Цепь одной из пар, где девушка носила маску рыси, обвилась вокруг моей шеи, сдавливая её. Я цеплялась руками, а партнёр пытался оттолкнуть соперников, нанести им удар, но их желание одержать верх – оказалось сильнее боли.
Я решила изменить тактику и начала наступать им на ноги, идя спиной вперед, точно на корни яблони. Парочка споткнулась и упала, а я сверху на них и почти утянула за собой парня, но он устоял, а цепь между нами натянулась и звякнула. Их хватка резко ослабла. Я воспользовалась этим, чтобы встать, и как раз в этот момент корни яблони начали обвивать их тела. Страх был ощутим в воздухе, он сжимал горло и терзал сердце. Корни зацепились за одежду, проникали сквозь ткани, оставляя кровавые следы на коже. Парочка могла лишь стонать от ужаса, отчаянно пытаясь освободиться, но всё тщетно. Жестокость ситуации поражала - корни медленно, но уверенно, обвивали их тела, словно паутина смерти. Я стояла неподвижно, наблюдая, как живая природа поглощает их. Все звуки стихли, замерли в воздухе, уступив место лишь шепоту листьев и скрипу корней. Я чувствовала себя как исполнительница приговора, как судья и палач одновременно. Корни продолжали свою мрачную работу, поглощая их тела, погружая их в бездну дерева.
Один из корней ухватился за мою лодыжку. Казалось, что миллионы маленьких иголочек воткнулись в кожу, сдавливая её все сильнее, как змея. Боль была невыносимая. Я ударяла по корню кинжалом снова и снова, тоже самое повторял мой напарник, пока другая парочка не отошла от шока после увиденного. Наконец, нам удалось разрезать эту петлю для моей ноги и освободиться. Но я увидела чёрный след на коже в виде полос там, где ещё недавно меня держала яблоня. Черный след изогнулся, словно живой, исчезая вглубь тканей.
Наши легкие горели от напряжения, а сердца бились так быстро, что казалось, они выскочат из груди. В попытках отдышаться мы почти забыли о врагах позади нас. Вдруг, внезапно, мы замерли, услышав шорох за спиной. Враги были близко, они поджидали момент, чтобы атаковать нас в спину. Сжав кинжалы, мы метнули их вперед. Клинки сверкнули в лучах окружающих нас факелов, устремившись в сердца соперников. Словно молнии, кинжалы поразили наших врагов, их последние всхлипы звучали в унисон с шумом крови, вытекающей из ран.
Звук умирающих врагов, как музыка для ушей, как гимн освобождения.
Мы стояли, дрожа от усталости и напряжения, но понимали, что победа была достигнута.
Я осмотрела рану напарника. Нам повезло, что артерию не задели, но, несмотря на это, весь остальной путь парень хромал.
Мы присели, чтобы передохнуть. Хотелось есть и безумная жажда мучала всё сильнее. Не умрём от потери крови, так умрем от нехватки воды.
Сколько там человек может прожить без воды? Я не знаю... Первое время, когда я лишилась дома и меня ещё не забрал Дорон – вода у меня всегда была. Её можно было найти в луже или же она стекала с крыш, когда шёл дождь. Если хорошо поискать, то всегда можно было обнаружить речку или ручей. После такого конечно часто болел живот и общее самочувствие становилось только хуже, но, когда хочется пить – ты пойдёшь на что угодно. Слабеющий пульс, постоянная головная боль и усталость делали каждый шаг тяжелым испытанием. Я была маленьким ребенок, один на один с безжалостной реальностью, терзаемая жаждой и голодом, страдала и молилась за каплю воды. Дорон смог выходить меня и после этого я долго отрабатывала всё, что он потратил на моё лечение и обучение, возможно, мне стоит пересмотреть его убийство и всё же оставить его в покое.
Ты в порядке? – написал на земле напарник, наблюдая за мной из-под маски.
Нет, но буду, когда мы найдём выход.
Парень кивнул.
Как твоя нога? Сможешь идти вперед? - спросила я.
А если нет, то потащишь меня на себе?
Я уверена, что если бы мы сейчас могли видеть лица друг друга, то я бы увидела его улыбку.
Нет, я буду тащить тебя по земле, ведь неважно в каком виде ты дойдёшь, главное, чтобы пульс был.
Рука устала выводить буквы на земле.
Это жестоко, - ответил он.
Каждый сам за себя.
Лабиринт продолжался, и каждый новый поворот оказывался более запутанным и непредсказуемым. Мы старались избегать прикосновения к любому из факелов, чтобы не затруднить себе путь, и наше упорство было вознаграждено успехом. Чем дальше мы шли, тем сильнее ощущали свежий ветер, который нес с собой ароматы еды и королевского сада. В самом лабиринте же почти всегда пахло яблоками.