«Город длиною в жизнь»

Саша сидела на высоком стуле, поджав ноги и напряжённо вертела в руках зажигалку. Она чувствовала себя , как  не в своей тарелке. Всё казалось настолько диким, что хотелось вжаться в спинку стула и стать незаметной.

Кухня оказалась просторной и светлой, Саша всем своим нутром ощущала ее идеальную чистоту. Белые фасады шкафчиков, аккуратно расставленная посуда, нигде ни крошки, даже маленького грязного пятнышка не было замечено. Здесь что никто не живёт? Всё существует только для картинки? С такими мыслями девушка рассматривала квартиру Жени изредка подглядывая за его движениями.

Он метался по кухне, открывая и закрывая шкафчики, шаря в верхних полках. Видимо, мамочка переложила аптечку в другое место.

— Да где же она? — бормоча под нос, заглядывая в очередной шкафчик, снова закрывает его с глухим стуком.

Саша молча наблюдала за тем, как он бегает раздраженно по кухне ища хоть какую-то аптечку. Парень выглядел странно в идеально вылизанном пространстве: тут всё разложено по местам, а он был слишком неустойчив мотаясь как вихрь среди большого пространства.

Щёлкнув зажигалкой, Саша задумчиво направляет огонь в сторону Жени, прикрывает один глаз и попутно следит за его движениями.

Новый товарищ снова открыл шкафчик, заглянул внутрь, что-то пробормотал себе под нос хлопает дверцей. Саша неожиданно для себя тихо прыснула со смеха.

Он внезапно замер, точно как в детской игре «Море волнуется раз» где под слова ведущего дети превращаются в застывшие фигуры. Женя потихоньку с ноткой раздражения разворачивается к ней и с недоумением спрашивает:

— Что смешного?

Пожимая плечами, стараясь выглядеть безразличной, но короткие смешки так и просятся вырваться наружу.

— Да не, ничего. Просто ты забавный.

Женька с подозрительным выражением лица ничего не сказал,и снова принялся искать великую пропажу. Через пару минут он всё же откопал аптечку — та лежала совсем не там, где ей полагалось быть. Вытащив ее, он бесцеремонно бросил её на стол и сел напротив Саши.

— Давай сюда нос.

С легкой недоверием в глазах Саша послушно подалась вперёд. В свою очередь Суриков открыл сумочку, достал антисептик и ватку, немного смачивая её спиртом, аккуратно коснулся носа.

— Ааай! — сразу зашипела Саша, дёрнувшись назад. — ШИПЛЕТ!

— Ну потерпи, ты чего?

— Сука, Жень, оно жжётся! —  дёрнувшись ещё сильнее, но парень быстро схватил её за подбородок, не давая отстраниться.

— Сиди ровно и не двигайся, — его голос звучал твёрдо, без тени сомнений.

Лицо Саши перекосилось, и из горла вырвалось злое шипение — как у маленькой змейки, готовой броситься в атаку.

Женя, нагнулся и дунул ей прямо на нос, а затем пару раз махнул рукой перед лицом, пытаясь отогнать обжигающий воздух.

— Так легче?

Девушка пару раз удивленно моргнула, не понимая жест его доброй воли.

— Что ты делаешь?

— Помогаю, — с невозмутимым выражением лица отвечает парнишка, продолжая дуть.

— Боже... — Саша качнула головой и сморщила носик, привыкая к пульсирующей боли.

Женя  взглянул на неё с едва заметной усмешкой, пряча свою иронию за натянутой твёрдостью голоса.

— Слушай, а как в нос получать – так нормально, да? А как антисептиком обрабатывать – так сразу больно?

С недовольным взглядом Саша скривила губы в перевёрнутую улыбку, напоминая грустного клоуна. Обиженные глаза метнулись в сторону, не желая пересекаться с Жениной правдой.

— Удивительно, как ты до сих пор не развалился от своей гениальности.

— Ты просто не доросла до моего уровня.

Она зыркнула, злобно испепеляя его лицо, и, пыхтя исподлобья, попыталась выжать из себя колкую фразу. Но не вышло. Единственное, что слетело с губ:

— Да пошёл ты.

Суриков издал смешок, не отвлекаясь от дела, а Саша снова спряталась в мир своих мыслей.  Для неё вся эта атмосфера  была.... очень странной?

Девушка сидела  не сводя глаз с Жени, который сосредоточенно обрабатывал её нос. Он был слишком близко. Ближе, чем когда-либо. Она машинально прикусила внутреннюю сторону щеки, внимательно наблюдая за ним.

Чёрные волосы — густые, прямые, слегка растрёпанные, но ухоженные. Они выглядели настолько тёмными, что напоминали воронье крыло, переливаясь под светом тусклой лампы. Глубокий чёрный цвет, как смола.

Ресницы такие же тёмные, длинные, резко очерченные. Саша, аж позавидовала , такой красоте. У неё они были светлые и не такие густые как у него. Лоб высокий, ровный, брови чуть сдвинуты — видимо, из-за сосредоточенности.

Подтянутое, спортивное тело. Он не выглядел перекачанным, но каждая мышца была чётко очерчена. Руки жилистые, крепкие, но без лишней грубости. Ладони тёплые, сильные, но двигался он аккуратно, даже сейчас, пока прикладывал ватку к её коже.

Губы плотно сжаты, а челюсть напряжена. Саша заметила, что у него чёткие, выраженные скулы, подчёркивающие структуру лица. Вообще, его черты лица были... слишком правильными....Он выглядел, как Кен с витрины — только дышит и далеко не блондинчик.

Высокий. Очень высокий. Когда он только подошёл, Саша ощутила, насколько он выше неё, даже когда он сидел на стуле. Ей казалось, что если бы он встал рядом, ей пришлось бы запрокидывать голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

И этот взгляд...

Глубокий, пронизывающий. Тёмные, почти синих, насыщенных голубизной глаза –пряталась буря. Они блестели в полумраке кухни, переливались в холодный  свет отражая водную гладь. Ей казалось, что она смотрит в самую глубину океана — тёмного, бесконечного и до боли затягивающего.

Этот цвет... Он был чем-то особенным. Необычным. Не тем стандартным голубым, который часто встречался. Здесь было больше темноты, больше загадки, словно внутри этих глаз скрывалась целая бездна.

Невольно  поёжившись на стуле, чувствуя себя немного неловко, в груди что-то кольнуло, Саша поняла, что на его фоне она – серая мышь.

— Чего ты так смотришь? — внезапно спросил Женя, отвлекая девушку от погруженных мыслей.

От неожиданного, прорезающего голоса внутри Саши вспыхнуло короткое замыкание — ток хлестнул по позвоночнику. Она и сама не заметила, что уставилась на него так пристально. Несколько раз моргнула, чувствуя, как в груди зашевелилась неловкость:

— Что?

— Ты уставилась на меня, так что мне кажется, я у тебя долг взял и забыл вернуть!

Сашины глаза нервно забегали по кухне, отрицая тот факт, что она чуть не пронзила дыру на лице Жени.

— Бред какой-то.

* * *

Саша устроилась  на краю кровати, вытянув ноги вперёд, и с любопытством рассматривала комнату Жени.  Просторная и чистая – полная противоположность ее мира, где для неё нет собственного места.

Он что, вещи  выставлял специально по линейке, вымеряя каждый сантиметр? Ведь книги на полках стоят  подозрительно ровно, одежда за стеклянной дверцей шкафа висела, как в магазине — цветовой гармонии, без единой складки. Рабочий стол — пустой: только ноутбук да аккуратно сложенные тетради с какой-то дорогой канцелярией. Саша провела рукой по покрывалу, а на нём ни единой складки и ни одной зацепки.

В комнате не было беспорядка, но и жизни в ней не наблюдалось. Она выглядела как отельный номер, в который люди ещё не заехали.

Девушка оглянулась  на Женю, он стоял у комода, доставая что-то из ящика. В свете ночника его профиль казался особенно резким — скулы, прямая линия носа, чуть нахмуренные брови. Он был напряжён, но не из-за неё. Из-за чего-то внутри себя.

— Ты тут вообще живёшь? — её голос прорезал воздух, словно сквозняк, врывающийся в плотно закрытое окно.

Суриков обернулся с лёгкой заминкой — в лице дрогнуло напряжение, её слова зацепили что-то внутри.

— А что не так?

— Не знаю. Просто выглядит как место для крутых фотосессий, но никак не для жизни.

На лице Жени скользнула насмешка, но её фраза, к его раздражению, зацепила глубже, чем он ожидал. Впервые парень  посмотрел на свою комнату её глазами. То, что казалось привычным, вдруг стало... ненормальным? Он ведь даже не замечал, что живёт не в собственном пространстве, а в идеально отлаженной декорации — выставочном образце для «идеального сына».

— Ты сам тут всё держишь в порядке? — подметила  девушка, склоняя голову набок.

— Да, а что? — парень опустился  на стул.

— Просто... — задумавшись, Саша поигрывала рукавом своей толстовки. — Это как-то... странно.

— В каком плане? — её слова вызвали у него лёгкое замешательство.

— Ну, обычно у людей беспорядок. Кто-то бросает вещи на стул, кто-то — на кровать. Кто-то не заправляет постель. А у тебя всё, как на выставке.

Женя молчал. Девушка почувствовала, как внутри него всё начинает съёживаться, ему явно некомфортно. Не потому, что она его обвиняла. А потому, что она права.

— По-твоему, лучше жить в бардаке? — сухо уточнил он, скрещивая руки, как защитный барьер.

— Не знаю. А тебе норм — жить в вакууме?! Бояться оставить хоть одно жирное пятно? Чтоб не было ни пылинки, ни звука? Ты ж как в музее. Только мёртвом!

Эти слова повисли в воздухе, задевая что-то важное. Женя сжимал зубы переваривая, как точно она попала в цель. Он действительно боится оставить след. Боится нарушить порядок. Боится разочаровать мать, слишком долго дрессировавшую его под идеальную жизнь — чистую, аккуратную, правильную.

— Я не боюсь, — буркнув  под нос, голос прозвучал недостаточно уверенно.

Саша слегка прищурилась, она считывала эту неуверенность, как примеры по математике.

— Ну-ну.

Протирая запотевшие руки об штаны, Женя ничего не возразил. Ведь она не понимала. Не могла понять. Для неё беспорядок — это свобода, потому что ей плевать. А он... он с детства привык к другому. К выстроенным правилам. К тому, что если он где-то совершит ошибку, это будет заметно.

Тишина повисла между ними. Она не была неловкой, но точно была какая-то напряженная.

— Тебя это бесит? — новый вопрос повис в пространстве.

— Что именно? — Женя озадаченно сдвинул брови, переводя на Сашу взгляд.

— Ну... что у тебя тут всё вылизано.

Не сразу ответив, он думал как сформулировать мысль. Ведь когда-то ему казалось, что так правильно. Но сейчас, а может довольно давно, он окончательно понял, что это его раздражает. Опуская взгляд вниз, произнёс:

— Иногда.

Саша хитро улыбнулась и протянула в ответ:

— Тогда сделай что-то не идеально.

Лицо парня вытянулось, а брови рванули вверх.

— Чего?

— Ну, вот прямо сейчас. Сделай что-то... неправильное. — хитрое выражение лица кидало вызов Жени. — Давай, нарушь порядок.

Парень уставился, пытаясь понять, всерьёз она или шутит. Голос звучал насмешливо, а в глазах — напряжённое ожидание. Женя сжал кулаки, затем резко вздохнул, поднимаясь со стула и... пнул аккуратно сложенную стопку книг на полке. Они с глухим звуком упали на ковёр, разъехавшись в хаосе.

Их взгляды пересеклись и он вдруг осознал — какое великое облегчение почувствовал. Когда нарушил интерьер идеально спроектированной комнаты.

Подняв руки вверх и потянувшись, с видом победительницы, девушка бросила:

— Ну вот, видишь. Живой человек.

Покачав головой, Женя почему-то улыбнулся. Внутри было странное ощущение, что он только что, что-то изменил. Пусть даже и маленькое. Но, чёрт возьми... это было приятно.

Саша прищурилась, разглядывая революцию в книжной армии, и с тяжёлым вздохом отрубила тишину:

— Ладно, — протянула она. — Во сколько уходить?

Её голос выдернул Женю из мыслей, и он моргнул пару раз, возвращаясь в реальность.

— В смысле?

— Ну, — она чуть поежилась, качнула подбородком в сторону двери, — мне же надо уйти. Ты скажи просто, когда. Я могу прямо сейчас.

— Что, прямо сейчас? — удивился он.

— Вряд ли твоим будет весело, если найдут тут незнакомую девку.

Он издал тихий смешок, слегка качнув головой.

— Не застанут.

— Почему?

— Они в командировке.

— Серьёзно?

— Ага. На все мои каникулы. Сказали, минимум две недели, но могут и дольше.

Она не сразу ответила. Просто смотрела на него с лёгким подозрением. Он заметил, как в её плечах что-то осело. Словно дверь вела не на улицу, а в ловушку. Это считывалось по одному лишь дыханию.

— О, так у тебя полная свобода? — внезапно спросила она, стараясь скрыть напряжение.

Женя лишь кивнул, он не считал себя свободным даже тогда, когда родителей не было дома. Конечно, он мог немного выдохнуть, но тело всё равно действовало по привычке, выполняя всю рутину, боясь невидимый взгляд матери.

— Ну, везёт тебе, — хмыкнула она, откидываясь на локти. — Я бы всё отдала, лишь бы дома никого не было.

Вместо ответа он перевёл взгляд на пол, а Саша, сделав небольшую паузу, задала следующий вопрос:

— А кем они у тебя работают, если всё время в командировках катаются?

— Семейный бизнес.

— И в чём бизнес?

— Инвестиции, недвижимость, производство. Всё подряд, — Женя пожал плечами.

— Ага... — Саша протянула это слово так, будто не до конца верила. — То есть, у тебя родители – типичные денежные мешки?

Лёгкая усмешка мелькнула на лице Жени. Всё-таки её слова были забавно прямыми.

— Типа того.

— Ну, голодный ты точно не останешься.

Саша встала и направилась в сторону окна, подмечая огромный контраст между его квартирой и «пейзажем» на улице, выдавая как бы между делом вопрос:

— А вот скажи... Если у них столько бабла, какого хрена вы всё ещё в этом районе? Это ж не центр, не престиж. Всё серое и убитое. Как они вообще это терпят?

— Не видят смысла менять. Говорят, и здесь жить можно.

Она глянула искоса и приподняла бровь. Это вообще как? Они серьезно?

— Ага. Особенно если окна не открывать.

— Это просто не их приоритет. Они собирают деньги для моего будущего — на учёбу, на квартиру, на бизнес, если захочу. А переезд в центр — это, по их мнению, пустая трата денег.

— Ну да, конечно. Логика, богатых людей. Лучше ввалить деньги в бизнес, чем просто жить там, где лучше.

— Именно, — заулыбался Женя.

— Слушай, а тебя вообще устраивает всё это?
Ну, вот это — что тебя лепят под кого-то. Как инвестицию. Чтобы потом — бах, и дивиденды в студию.

— Это нормально, — ответил он ровно.

— Ага. Конечно.

Чуть сжав челюсть, парень ничего не хотел говорить, для него это слишком больная тема и Саша ткнула в неё пальцем....

— Не, ну ты, если что, не парься, — добавила она. — Мне всё равно, где ты живёшь и как. Просто интересно.

Это как вообще? Она даже ничего не добавила, только то и делала, что разглядывала улицу. Её слова застряли в голове, цепляясь за мысли, как мелкий, но раздражающий осколок стекла.

Всё равно?

Он не знал, почему это задело его. Или не то чтобы задело... скорее, просто озадачило.

Большинство людей, с которыми он общался, всегда интересовались такими вещами как деньги, статус и прочее. Кто-то завидовал, кто-то восхищался, кто-то с язвительными шуточками про "богатенького сынка на трущобах". Всем это было важно. Даже если они делали вид, что нет.

А она? Спросила просто так, даже не задумываясь. Неужели ей реально было плевать? Это сбивало с толку. Потому что было непривычно. Она не пыталась поддеть его, не искала поводов для издёвок, не пыталась вывести на эмоции. Она просто... спросила. А потом – забыла об этом.