За пределами устоявшегося порядка

Утро холодного субботнего дня немного не задалось: Фелл решил немного прибрать квартиру и свои вещи. Хоть он, как и говорилось ранее, нечасто бывал дома, но базовое – протереть пыль и постирать белье после долгой недели – было залогом его, какого-никакого, комфорта.

– Что с тобой не так... – Азирафаэль смотрел на стиральную машину, которая во второй раз отказывалась крутить барабан. В первый раз вещи остались холодными, а порошок не вымылся до конца. Фелл уже и в интернете пытался найти, как это исправить, и коллегам по работе звонил, но все оказалось без толку. Пришлось выдохнуть и вызывать мастера на дом, или, в простонародье, "мужа на час".
Контингент там попадался не самый приятный, и Фелл не любил взаимодействовать с такими людьми. Но в понедельник на работу, а хотя бы до конца сегодняшнего дня было бы славно постирать рубашки и брюки.

Через полтора часа мастер пришёл, и Ази­рафаэль открыл дверь мужчине в серой рабочей форме. На груди пластиковая табличка: «Appliance Care Service».

— Добрый день, — мастер мельком заглядывает внутрь. — Ну, что у вас произошло?

— Прошу, сюда. Она… перестала крутить барабан и, кажется, не греет воду, — тихо пояснил Азирафаэль, будто боялся, что стиральная машина услышит.

Мастер опустился на колени у белоснежного корпуса и, ворча, открутил нижнюю панель. Фелл стоял почти не дыша у косяка двери и наблюдал за его работой.
Через десять минут раздалось протяжное:

— Ага-а… Вот оно. Ну, у вас тут ТЭН сгорел, да ещё и щётки двигателя — в ноль.

Ази­рафаэль нахмурился и слегка удивленно уточнил:
— Простите… ТЭН? – иногда он мог позволить себе чего-то не знать, особенно в таких вещах как бытовая техника.

— Трубчатый электронагреватель, — важно пояснил мастер, будто объяснял основы ядерной физики. — Без него вода холодная, порошок не растворяется. А щётки — ну это штуки, которые передают ток в мотор. Износились. Поэтому барабан стоит, как памятник.

— Ох, — Фелл растерянно покосился на машину. — И сколько же это будет стоить?

Мастер шумно выдохнул, достал планшет:
— Так… Новый ТЭН для вашей модели 80 фунтов. Щётки двигателя 50 фунтов за комплект. Работа — диагностика и замена, ещё 220. Итого… — он ткнул пальцем в экран. — 350 фунтов.

— Триста пятьдесят?! — Азирафаэль чуть не выронил кружку с чаем. — Это же… половина стоимости новой машины!

Мастер пожал плечами и даже помрачнел:
— Ну, можете сами детали заказать, конечно. Тут список. — Он вырвал листок из блокнота и протянул Феллу, нацарапав:

"Heating Element (2400W) – от 65–до 80 фунтов
Carbon Motor Brushes – от 45 фунтов"

После этого мастер еще минут 5 пытался склонить Фелла к тому, что он бы сам все заказал и купил, "и вообще давайте мы ее у вас заберём, потом привезём" – и конечно за дополнительную плату. Но хозяин машинки всё-таки смог выпроводить мастера за дверь и, шумно выдохнув пошёл собраться, чтобы искать эти запчасти самостоятельно, дабы заплатить поменьше.

Спустя около сорока минут мужчина в белом пальто стоял напротив входа в какой-то магазин запчастей, и как то неловко мялся у дверей. Но, понимая, что вещи ему нужнее, чем жалеть деньги на машинку, он вошёл внутрь.

Внутри магазина царил одновременно и порядок, и хаос. Какие-то гвозди, инструменты, в одном углу – шины, в другом – вентиляторы. У Фелла разбегались глаза, а в нос ударил яркий запах смеси металла, масла и пыли.

– Вам что-то подсказать, мужчина? – из-за стойки послышался низкий голос. И выглянув из-за одного из стеллажей, Фелл увидел брутального мужчину, на вид типичный байкер со всеми атрибутами.

– Э-э... да, мне нужно... – Азирафаэль не успел договорить: его перебил другой мужской голос. Знакомый голос.

– Бобби, я тогда послезавтра отправлю своих ребят, они погрузят мои детали и тебе особо мешать не будут, – из дверей для персонала вышел Кроули. Сегодня он был без пиджака, в чёрной водолазке. – О, Азирафаэль! Приветствую, какими судьбами?, – Кроули искренне обрадовался, и то же можно было сказать про Фелла: рядом с Кроули стало сразу спокойнее. Да и он как-то даже не обратился внимание на то, что Энтони обратился к нему по настоящему имени, и его даже не задело это.

– Ты его знаешь? – хозяин магазина вскинул бровь. На что Кроули утвердительно кивнул, не отрывая взгляда от Фелла.

– У меня проблема со стиральной машиной. Сказали заказать вот эти детали, – Фелл протянул бумажку хозяину магазина, но смотрел на Кроули. А тот подошёл к Бобби и всмотрелся в листок. – Точнее, мне сказали, что сами закажут, но если я куплю сам, выйдет дешевле.

Феллу явно было не по себе, но на секунду неловкость ушла, когда он поймал взгляд Кроули. Тот был странный, почти озадаченный.

– Кто приходил, явно хотел содрать с тебя побольше, – заявил Кроули, и хозяйничая пошел на склад. – И сколько же он просил за выезд?

– Двести двадцать фунтов, – честно ответил Фелл, решив, что это приемлемо.

– Чего?! Это стоит не больше ста пятидесяти! – донеслось со склада.

Через минуту Кроули вышел с нужными деталями, сам расплатился на кассе. Фелл даже не успел опомниться.

– Азирафаэль, ты ведь ещё не заплатил за следующий вызов?

Фелл отрицательно мотнул головой.
– Тебя хотели жёстко обмануть, – выдохнул Кроули. – Надо было хотя бы связаться со мной, уточнить цену.

– Но... мы не обменивались номерами.. – тихо заметил Фелл.

Энтони на секунду замер, нахмурился. И правда, все их встречи были "по дрговоренности на словах".

– Аргумент, – Кроули напряг губы. – Ладно, я сам починю ее тебе.

– Право, не стоит, – замахал руками Фелл. – Я не хочу тебя напрягать.

И подлетая к кассе, он узнал от Бобби, что покупка уже оплачена. И Феллу оставалось только догнать Кроули у самого выхода.

– Кроули, правда. Я найду другого мастера и напишу тебе уточнить все..

– Мы сейчас едем в мастерскую, я беру инструменты и едем к тебе домой. Иначе тебя снова обманут. Я помогу – бесплатно, – отрезал Кроули.

Фелл хотел возразить, но вместо этого сел в машину.

Кроули притормозил у неприметного здания на окраине. С виду — серый кирпич, пара широких ворот для машин и отдельная дверь сбоку. Над воротами косо висела неоновая табличка Crowley’s Heritage Motors, мигающая красным. Для стороннего наблюдателя — обычная мастерская, каких в Лондоне сотни. Но стоило взглянуть внимательнее, и уже чувствовалось, что здесь всё сделано со вкусом: новые ворота без единой ржавчины, окна тонированные, а асфальт перед входом подметён.

— Минут десять, — бросил Кроули, заглушая мотор. — Можешь подождать в машине, если не хочешь дышать всяким.
Он слегка ухмыльнулся, словно заранее знал, что Фелл не усидит на месте.

— Я с тобой, — почти сразу сказал Азирафаэль. Чуть приподнял подбородок, будто это было делом принципа, но в глазах мелькнул интерес.

Кроули пожал плечами и распахнул боковую дверь.

Внутри Фелла будто ударила другая реальность. Просторный цех, высокий потолок, металлические балки. На полу — идеально чистая поверхность с блестящими следами от шин. Три подъёмника, выстроенные в ряд, сейчас пустые, но несколько машин стояли под чехлами, словно под аккуратными покровами. У дальней стены — стеллажи с инструментами, всё развешано строго по размеру, каждая гаечка и ключ на своём месте. Ни капли масла, ни пылинки: настолько аккуратно, что можно было подумать, будто это не мастерская, а выставочный зал.

На колоннах висели тонкие неоновые ленты, заливающие зал мягким красно-белым светом. А где-то под потолком спрятались колонки которые каждый день играют во время работы.

— Здесь... удивительно чисто, — выдохнул Фелл, оглядываясь.
— А ты думал, я работаю в гараже, где болты валяются по углам? — ухмыльнулся Кроули, проходя к стеллажам. — Машина — существо тонкое. Тут не вопрос грязи, вопрос уважения. Руки могут быть в масле, но в голове и на рабочем месте должен быть порядок.

Фелл прошёл немного вперёд, чувствуя, как в груди разливается странное ощущение: смесь уважения и неожиданного восторга. Его внимание зацепилось за лестницу у стены. Металлический марш вёл на второй этаж, где горел мягкий свет.

— Что там? — не удержался он.
— Комната отдыха и мой кабинет. Кофе-машина, диван. Ну и окно... оттуда удобно смотреть, кто работает, а кто филонит, — ответил Кроули, не поднимая головы, пока собирал чемоданчик с нужными инструментами.

Фелл на секунду представил Кроули наверху: в тёмных очках, сидящего в кресле, с видом властного дирижёра, контролирующего этот идеально отлаженный оркестр из людей и машин.
И пока Кроули собирает инструменты, Азирафаэль начинает медленно ходить вдоль мастерской, не решаясь трогать, но цепляясь глазами за детали: сверкающие наборы ключей, блестящие капоты на подставках, аккуратно сложенные рулоны проводки. Всё в этих стенах говорило не только о профессионализме, но и о странной, почти болезненной любви к порядку.

Он прошелся дальше, к лестнице, ведущей наверх. На втором этаже оказался совсем другой мир: деревянный пол, большой стол, кожаное кресло, книжные полки с альбомами редких моделей и папками с чертежами. Но и здесь сквозило тем же духом: на полке стояла модель «Шевроле Импалы 67-го», явно собранная вручную, а рядом пара потёртых фото. На одном он лет 7 назад, в замызганной майке, с разводным ключом в руке, волосы торчат во все стороны, а рядом блестит разобранный "Мустанг". На другом Кроули уже более взрослый, наверное недавняя: стоит под машиной на подъемнике, все в той же майке, инструмент зажат в зубах, по лицу стекает капелька пота, а руки немного запачканы в масле.

Взгляд Фелла задержался на достаточно продолжительное время. Он словно видел две стороны одного человека: уверенного хозяина мастерской и того, кто сам любит часами копаться под капотом.

– И какая из фотографий лучше? – с усмешкой раздался голос за спиной. Кроули незаметно поднялся и теперь смотрел на Фелла с таким прищуром, явно намереваясь смутить.

– Это… ты?— Азирафаэль прищурился к снимку, где рыжеволосый парень с блестящей от масла рукой держал снятый двигатель.
— А кто ж ещё? Ты думаешь, я тут чисто бумаги перебираю? Нет, приятель, я свои руки в масле видел больше часов, чем в костюме.
— Но ты всегда так… безупречно одет.
— Клиентам спокойнее, когда перед ними не замарашка, а человек, которому можно доверить тачку за сотню тысяч. Но если надо — я и в яме полдня пролежу. – пояснил мужчина смотря на Азирафаэля слегка сверху вниз.
– Да и стиль я люблю. Не ходить же по улице замызганным.

Он кивнул на чемоданчик:
– Все идём. Я взял, что нужно. – сказал Кроули и щёлкнул замком кейса.
Ази­рафаэль поймал себя на том, что смотрит ему вслед чуть дольше, чем положено. В воздухе ещё держался тёплый запах масла и резины, но сильнее всего ощущался странный след — как будто вместе с ним ушёл кусочек ритма комнаты.

Дорога обратно тянулась неспешно. Кроули вёл машину так, будто она была продолжением его рук — уверенно, с ленивой лёгкостью, что рождалась только из привычки. Мотор урчал ровно, без рывков, колёса мягко катились по асфальту, и в салоне стояла тёплая тишина, лишь изредка прорезаемая щёлчком поворотника.

Фелл смотрел в окно, и огни улиц отражались в его глазах. Он поймал себя на мысли, что чувствует себя в этой машине удивительно спокойно — словно внутри железного корпуса было надёжнее, чем где угодно ещё.

У дома Фелла Кроули плавно притормозил, заглушил двигатель. Машина, будто вздохнув, стихла, и в наступившей тишине каждый звук — лёгкий шорох дождя по крыше, далёкий лай собаки — казался громче.

Фелл уже потянулся к дверце, но вдруг задержался.

– Большое спасибо, – сказал он негромко.

– За что? – уточнил Кроули, прищурившись. – Я ещё ничего не сделал.

– Ну… за то, что поможешь, – Фелл улыбнулся чуть неловко. – Признаться честно, я был немного другого о тебе мнения.

Кроули повернул к нему голову и ухмыльнулся.
– Первое впечатление обычно всегда правдивее, – протянул он, – но не стану тебя разубеждать.

Они вышли из машины и направились ко входу в подъезд, где Фелл забрал какие то квитанции в почтовом ящике, и вызвал лифт. Лифт открылся сразу же, будто только их и ждал, пропуская мужчин в свои двери. Они встали друг напротив друга, Кроули оперся на стенку позади себя спиной, держа в руках чемоданчик. Из динамиков лифта играла музыка, все бы ничего, но видимо что-то заело, и поэтому по кругу проигрывался один и тот же момент песни.
"Because seven minutes in heaven Is all that I need when I get with him. Seven minutes in heaven I hope in the end that I'm not a virgin"

Кроули смотрел на динамик и на Фелла таким удивленным взглядом, как будто это Азирафаэль виноват.

– Я уже пытался разобраться с этим. У людей обслуживающих лифт есть дети, которых почему то допустили к возможности выбрать музыку для лифта. А что именно выбрали, взрослые видимо не смотрели..

Мужчины вышли на 7 этаже и Фелл открыл дверь в свою квартиру.

Квартира встретила их глухой тишиной и запахом чая, будто он только что перестал парить в воздухе. Кроули огляделся снимая свое черное пальто. На первый взгляд — ничего особенного: старый паркет со скрипом, выцветшие обои, тюль, которая трепетала от сквозняка. Но почему-то это место не казалось ему мрачным. Скорее наоборот — уютным, как книга с потёртым переплётом, в которую когда-то давно много раз заглядывали и потому любили.

Взгляд зацепился за мелочи. На кухонном столе — фарфоровая банка с отбитыми краями. В другой обстановке это выглядело бы жалко, но здесь — странно трогательно: видно, что Фелл не меняет её просто потому, что она «своя». Электрочайник старый, но чистый, и даже провод аккуратно свернут. На балконе, куда вела приоткрытая дверь, лежала стопка книг — явно не ради красоты, а просто потому что там их иногда почитывал.

Кроули усмехнулся про себя. Дом будто бы отражал самого Фелла: слишком правильный, сдержанный, местами старомодный, но в этом — настоящая теплота. И даже часы, что мерно тикали в углу, не раздражали, а создавали ощущение, что здесь время идёт как-то мягче.

Он скользнул взглядом по хозяину квартиры и отметил, как тот неловко озирается, будто извиняясь за каждый предмет.
Кроули качнул головой.
— А здесь довольно уютно, Ази.. – он почти остановился на этой форме имени, но решил все же закончить. – Азирафаэль.

Проходя в зал, он заметил на тумбе старый виниловый проигрыватель, который сразу же зацепил внимание Энтони. В коробке с пластинками он видел лишь классику: Шостакович, Моцарт, Бах. Но всё-таки не смогла ускользнуть от его внимания одна единственная пластинка, которой он восхищался. "Queen – The platinum collection"

– Ого, так ты все же не такой уж и Ангел, каким кажешься на первый взгляд.

Такое прозвище быстро выцепил слух Фелла, на что он как-то смущённо улыбнулся, но признался чтои не прослушал эту пластинку и ее ему подарили. На что Кроули резко ответил:
– Ты многое потерял. Хорошо, я разберусь с машинкой, а потом с твоим музыкальным вкусом. Давай, показывай, где там мой "пациент".

Фелл провёл мужчину к стиральной машинке, что стояла в маленькой прачечной комнате.
Кроули опёрся на машинку и мгновенно взялся за работу, не спрашивая лишнего.
— Держи фонарик, — сказал он, не поднимая головы.
Фелл сжал ладонью фонарик, держа его над барабаном, свет скользил по металлической поверхности.

– Фонарь левее, – сказал Кроули и мягко подвинул пальцами ладонь Фелла в нужном направлении.
— Чёрт... — механик неразборчиво выругался себе под нос, ковыряясь в панели, зубами держа отвертку.

Фелл наблюдал за его быстрыми, уверенными руками, каждое движение было точным, выверенным, будто хирургически отточенным годами.

Через несколько минут старый ТЭН выскользнул из креплений. Кроули бросил его на пол, где уже лежали инструменты:
— Отлично… и правда изжил себя старичок.

Он достал новый элемент, аккуратно приложил к месту установки.
— Держи винтик, не потеряй, — сказал Энтони, протягивая Феллу эту маленькую, но важную деталь.
Руки их пересеклись, когда Фелл ловко взял винтик между пальцами. На мгновение движение стало почти интимным — пальцы соприкоснулись нежнее, чем нужно, и Фелл ощутил лёгкое покалывание.
Кроули вставил ТЭН, проверил контакты, с тихим ругательством скрепил крепления:
— Чёртов мотор…

Следом он принялся за щётки двигателя. Азирафаэль передавал инструменты, держал фонарь, подправлял свет, когда Кроули просил.
Механик шутливо покачал головой:
— Тебе не скучно так стоять?
— Нет… — быстро ответил Фелл, – Даже в какой-то мере интересно.

Работа шла быстро. Кроули матерился тихо, сквозь зубы, проверял соединения, подтягивал детали, иногда прижимая их к себе рукой, чтобы удержать на месте.

Когда всё было собрано, Кроули сделал пробный запуск: барабан закрутился, вода медленно нагрелась, звук стал ровным, уверенным.
— Готово, — сказал он, вытирая руки тряпкой. — Теперь будет крутить как надо.
Фелл выдохнул, расслабился, глядя на каждый аккуратный жест, с которым Кроули складывал инструменты в чемодан. Каждое движение было точным, с лёгкой грацией, словно весь мир вокруг него подчинялся этому порядку.
Азирафаэль на секунду подумал, что хотел бы задержаться в этом моменте, но Кроули прервал его мысли:
— Ну что, фонарик можешь вернуть, мастерская закрыта.
Фелл улыбнулся чуть неловко, но тепло на душе от этих минут оставалось надолго. Подняв взгляд на собеседника он решил спросить:
– Может чаю?
На это предложение Кроули согласился достаточно быстро, и пошел мыть руки в ванную, пока Азирафаэль направился в кухню ставить чайник.

В ванной комнате все было также уютно, как и в остальном доме. Около большой раковины висело, приятное на ощупь, серое полотенце. На зеркале 2 не большие вазочки с сухоцветами. Энтони нравился этот уют витающий даже в воздухе.

Выключив свет он отправился на кухню, где Фелл возился с заварочным чайником. Впервые за долгое время его движения при заваривании были не систематическими и резкими, а заботливо раскладывающими дольки апельсина, листики мяты и ягоду смородины на дне чайника.

Спустя минуты 3 Фелл наливая чай, опустил взгляд на кружки. Капли мягко стукали о фарфор.
— Я… не часто пью чай с кем-то, — тихо сказал он. — Обычно это… некий ритуал.

Кроули усмехнулся, садясь напротив.
— Понимаю. У меня есть привычка — интересоваться тем, что остаётся за кадром. Можно спрошу? — сказал он осторожно, словно подбирая слова.

Фелл замер, легкая тень прошла по лицу. Он медленно поднял взгляд на Кроули, оценивая:
– Ну.. задавай
– Твой знакомый из библиотеки, кто он?
— Э-э… да, — тихо ответил он. — Эндрю. Мы… работали вместе раньше.
– В клинике? – решил уточнить Энтони. На что Азирафаэль покачал головой и добавил.
– Я не всегда был стоматологом. Этот коллега из другого направления медицины..

Кроули, кивнул и не настаивая продолжил:
— Просто видел, как это тебя тронуло. Не хотел вторгаться в тот момент, но признаюсь что любопытство брало вверх. – он произнес это очень легко, с мягкой ухмылкой, что бы разрядить обстановку вокруг.

Фелл немного глубже вздохнул.
— Иногда случается, что прошлое настигает в самый неожиданный момент. И это тяжело. Но пока я не готов объясниться, – мужчина провел ладонью по своим белым кудряшкам и взглянул в окно. Себе же он признался что вряд-ли вообще когда-нибудь объясниться. И себе и другим.

Кроули кивнул, не задавая лишних вопросов. Его взгляд был внимательный, но спокойный.
— Хорошо. Спасибо, что сказал, — коротко улыбнулся он. — Не нужно рассказывать больше, если не готов.

Между ними повисла лёгкая тишина. Только пар от чая поднимался к потолку, словно смягчая границы между словами и молчанием.

Фелл едва заметно улыбнулся.
— Спасибо, Кроули. – имя было сказано так мягко и с такой благодарностью, что стало так тепло на душе. И даже квартира перестала казаться Азирафаэлю серой и мрачной.

Кроули кивнул, не требуя ничего больше. И в этом молчании, в этих аккуратных словах, было достаточно доверия.