Глава 4. "Взаимная ловушка"
Она сидела напротив мужчины с бесстрастным выражением лица, положив на стол одну руку, приподняв рукав блузы и обнажая на запястье отвратительное слово, высеченное однажды ножом. Люциус, что расположился по ту сторону маленького стола, нежно прикоснулся кончиком волшебной палочки к шраму девушки.
Она не могла понять, почему ей было стыдно за сие. Не осознавала, отчего её щёки предательски краснели, пока волшебник рассматривал вырезанное на коже оскорбление. Она же не самолично себя покалечила таким образом, что каждый раз, надевая что-то без длинных рукавов, она видела напоминание о своей личностной сути. И шрам оставил не он. Однако сейчас... сейчас она ассоциировала эти белые полосы, складывающиеся в слово, именно с ним. Только ли потому, что он был рядом в момент создания этого уродства? Нет. Не только. Уродливо не отдельное на её коже увечье. Она сама безобразна. Может, не внешне, но внутри... внутри Гермиона отвратительна вся. А Малфой-старший... он идеален. Безупречен снаружи, безупречен изнутри. Она ему не пара. Совсем.
Малфой-старший? Почему она продолжала приписывать ему второе слово? Младшего уже нет. А что, если... что, если мужчина добр к ней и благосклонен во многом по той причине, что девушка являлась ровесницей погибшего сына? Может она попала в его рутину только благодаря некой психологической травме аристократа? Может вся эта забота... рефлекторна, а не искренна? Может, Люциус видел в ней объект воспитания? Конечно, Драко не стало в уже осознанном возрасте и его можно было считать достаточно взрослым, и уже не нуждающимся в опеке. Однако он всё ещё был парнем, только-только вышедшим из подросткового периода. Таковой была и она сама, но многие сверстники говорили ей, что она сообразительна не по годам. Однако бывший неприятель всё же мог стать психологически взрослее ещё на шестом курсе. Не многие бы решились стать врагом Магической Англии. Не многие могли бы перейти на сторону тьмы. А может у него...
- У вашего сына не было выбора, так? - вдруг нарушила Гермиона несколько минутную тишину.
Приподняв в удивлении бровь, Люциус убрал пальцы с её запястья и посмотрел в ответ.
- Почему ты так резко вспомнила о нём? Скажи ещё, что это он виноват в твоём шраме. Он же был там, он мог что-то сделать, остановить свою безумную тётку, так ты считаешь, наивно мыслящая девчонка? - последнее предложение аристократ произнёс максимально ледяным голосом. - Он не виноват... он не должен был там быть в принципе... - взгляд Люциуса мгновенно изменился. В серых глазах мелькнула отрешённость от мира сего. - Не должен... - ещё более опустошённым голосом добавил Малфой-старший, взирая будто вовсе не на Гермиону, а внутрь самого себя.
- Я не виню вашего сына. По крайней мере, не за это. И ни за его выбор, - осторожно подбирая слова, напомнила о себе та.
- Выбор?! - лютейшая ярость вернула мужчину из дум в реальность. - У него не было даже слабого намёка на выбор! Тёмный лорд мстил мне через Драко. Не согласись он на принятие метки и службу Волан-де-морту, он умер бы раньше... Хотя, быть может, так было бы лучше... - последнее предложение вновь прозвучало будто в отдельности от основной тирады. Будто Люциус говорил с собой. И когда сие произошло во второй раз, волшебница увидела, как он снимает привычную маску непоколебимости.
- Чем лучше, Люциус? Вы всё равно бы страдали.
- Но сейчас... сейчас бы я был эмоционально стабильнее. Сейчас горе не так бы терзало меня, потому что оно могло бы уже находится на грани исчезновения.
- Не могло бы. Вы на войне следом бы потеряли жену.
- Нет. Откажись мой отпрыск от метки, вместе с ним не стало бы и Цисси. В двух случаях им суждено всё равно умереть вместе. Умереть, и оставить меня одного.
- Теперь вы... не один, - Гермиона неуверенно напомнила мужчине про своё, так называемое, наличие, но тут же пожалела об этом, как только заметила горящую брезгливость в сером омуте холода, пробирающего до мурашек.
- Знаешь... я не стану избавлять от правды твоё запястье... знаю, клялся так тебя не называть, но я молчу. А воспоминания... будут всегда громко галдеть в наших разумах... особенно громко они начинают совещаться меж собой, когда видят свои личные триггеры. Я взял тебя в свои коллеги, потому что ты единственно здравомыслящая в этом мире. Но сие не означает того, что ты автоматически стала моей приятельницей или, того хуже, любовницей. Тебе несказанно повезло, что ты увидела сейчас мою слабость. Ты как-то смогла мною так поманипулировать, что я, в каком-то роде, раскололся. Мне нравится это, признаю. Поражён. И я рад, что в тебе обнаруживается всё больше способностей. Способностей, полезных мне.
- Вам?! Я присоединилась к вашему плану, потому что сама им горю! Эти способности, что во мне проявились, необходимы мне самой, Люциус! Ваше собственничество раздражает! Не всё крутится вокруг вас!
- Около меня сейчас ты сама и кружишься. Кто ты без меня, девчонка? Откажись я от твоего сотрудничества, как ты захватишь Магическую Англию? Ты же без меня сущий ангел! Это я сделал тебя такой!
- И опять вы про себя! Такой меня сделали эгоисты друзья и слепой мир волшебников!
- Ты бы не рискнула на всё нами прорабатываемое без такого подстрекателя, как я.
- Вы, вы, вы! Всё сосредоточено у ваших ног!
- Пока что на колени ты ко мне не падала, - Люциус нахально улыбнулся, скрестив руки на груди.
- И не собираюсь!
- Потому что вы мне равны?
- Ни черты мы не равны!
- Ты морально ставишь себя выше меня? Не так ли?
- Я всегда понимала своё низкое положение в магическом социуме!
В комнате повисла звенящая тишина. Гермиона только что осознала произнесённое и в ужасе прижала к губам ладонь, ошеломлённо глядя на самодовольного аристократа, что не скрывал зловещей улыбки.
- Настала твоя очередь откровенничать, не правда ли? - вкрадчивым тоном нарушил он молчание первым.
- Я всего лишь привыкла к тому, чтобы говорить тебе то, что ты хочешь слышать! - парировала та. - Лишь бы ты не вышвырнул меня за порог! И да, я признаю, что без тебя мне не добиться революции.
- Ты не права, девочка. Ты озвучила первое, что пришло в твою наивную головку. А обыкновенно первое, то всплывает в уме, является отрицаемой истиной.
- Обычно такое происходит у пьяных! А я трезва, как стёклышко!
- О нет. Ты пьяна. Очень пьяна. Ты думаешь, я не вижу того, как ты иногда смотришь на меня? Ты очарована мною, а чары это всё равно, что алкоголь.
Наступило новое безмолвие, которое было ещё более волнующим для девушки. Она не могла подтвердить слова волшебника, но от части он был прав. Её ноги бы здесь не было, если бы она не была покорена его прекрасной внешностью, этой неповторимой мимикой, которой не владел никто. Она не стояла бы сейчас напротив мужчины, если бы не была поражена его загадочным иногда поведением. А ещё с одиннадцати лет она страсть, как полюбила раскрывать завесы тайн. Да, мотивы Люциуса уже известны. Но ещё одно качество характера Гермионы Джин Грейнджер - она ненасытна любыми знаниями. О Малфой-старшем она хотела знать всё. Как проходили его детские годы, чем грешил он в юности, каковы были его ошибки молодости... как стал он таким?
- Молчание - знак согласия, - сухо бросил тот спустя целую минуту словесного перерыва.
- Всего лишь задумалась, - по-детски отмахнулась волшебница, поджав в недовольстве губы, расположив руки в аналогичном положении.
- Значит есть, над чем.
- Согласна. О вас и думала. О том, какой же вы урод!
- Ты же так боишься быть мною брошенной. Тебе не кажется, что сейчас кое-кто сказал достаточно провокационную вещь? Я уже предугадываю твои дальнейшие реплики. Нет, девочка, я не желаю играть в доказательства того, справишься ли ты без меня. Это украдёт наше время.
- Вы же понимаете, что я ещё молода и полна бунтующего нрава? Вы же осознавали, как сильно это может вам тормозить процесс?
- Это и погубило мою репутацию, когда я был примерно в твоём возрасте.
Зацепка! Чудесная зацепка. Только недавно она помышляла о том, как бы получше разузнать своего напарника, и Гермионе выпал шанс, который оживил огонёк в её карих глазах.
- Так поведайте мне, что сделали вы, и я не повторю сей оплошности. Сейчас моя репутация отразится и на вашей, ведь мы действуем сообща. Чтобы этого не случилось, расскажите мне! Знаете, Люциус, мы слишком много трудимся в последние дни и нам бы не помешал отдых за выпивкой. У нашего переворота нет точной даты, мы можем распоряжаться временем, как хотим. И иногда расслабление необходимо.
Блондин задумался, приложив пальцы к подбородку в размышляющем жесте. Девушка будто вытянулась в струнку, выжидая некий вердикт её предложению. Ей нужно раскрепоститься и показать, что она не так заносчива. Ей нужно узнать о нём больше. А она, так уж и быть, готова поделится тайнами своего прошлого. Если ей было занятно разузнать, как Люциус стал Люциусом, то наверняка и тому было также любопытно понять, чем жила та Гермиона, которую не коробила несправедливость не ценящего её мира волшебников. А ей уже было так плевать! Плевать, что Малфой будет впредь много ведать о ней. Она уже обречена идти с ним в ногу до конца дней. Если революция не удастся - ей делить Азкабан с ним вместе. Если революция удастся - он будет её единственным другом.
- Молчание - знак согласия, - усмехнувшись, передразнила волшебница недавнюю реплику собеседника, хитро прищурив глаза, всё ещё выискивая в сером омуте признаки обоюдности.
- Салазар с тобой, девчонка, будь по-твоему. Я принесу нам всё нужное.
Гермиона улыбнулась, обнажив белоснежный зубы, и радостно захлопала в ладоши, как чересчур довольный ребёнок. Она присела обратно за столик, наблюдая, как аристократ скрывается за углом и возвращается меньше, чем через минуту, с бутылкою в руках и двумя бокалами.
- Что будем пить? - ёрзая на стуле от предвкушения занимательной беседы, спросила та.
- Вино, - равнодушно бросил тот, откупоривая бутылку и разливая багровую жидкость по бокалам.
- Я думала, вы выпьете что-то покрепче перед разговором с такой занозой в пятой точке, как я.
- Нам бы сохранить хоть капельку здоровья. Алкоголь убивает. Особенно крепкий. Красное вино исключение, если его пить немного. А мы не собираемся спиваться до потери пульса, ясно, мисс Грейнджер?
- А мне, наоборот, хотелось бы забыться! И неужели не хочется вам?
- Я привык сражаться, а не поддаваться слабости.
- Однако сейчас вы позволили себе расслабление от тех эмоций, что переживаете. Это ли не слабость?
- Отдых позволяет обрести большую силу.
- Однако, если бы не я, вы бы себе не позволили обрести эту самую большую силу. Вы горделивы и продолжаете даже со мною не показывать своей уязвимой стороны, которая сейчас гласит об усталости, и гласит давно.
- А кто ты для меня, девчонка, дабы я позволил себе расслабиться в твоей компании? Коллега. Не подруга и не любовница.
- Тогда почему вы недавно спали со мною в одной кровати, когда при желании как-то могли решить эту проблему? Почему же вы недавно исследовали под одеждой моё тело?
- Что касается первого - на матрас на полу или раскладушку я бы тебя не выселил, ибо во мне ещё есть понятия об этикете. Сам бы я не поместился ни на одном из вариантов. А что касается второго, то я всего лишь тебя дразнил, забыла?
- Что касается первого - перед кем тут чиниться, когда мы находимся не в лучших условиях? Но вы считаете меня миниатюрной, раз я, по вашему мнению, поместилась бы на тесной раскладушке. Что-ж, сие комплимент, я благодарю, - Гермиона подняла бокал, слегка махнула им в сторону Люциуса с наглой улыбкой на губах, и немного отпила содержимое. - А что касается второго... разве вы считаете себя извращенцем? Как низко вы опустились... лапать женщин после смерти супруги! Будто благочестивая жёнушка не давала разгуляться вашим наклонностям при жизни, и теперь вы отрываетесь вовсю, - губы волшебницы не успели язвительно изогнуться и приложиться к стеклу бокала вновь, ибо тут же оказались тесно сжатыми от хватки Малфой-старшего, надавившей на её щеки одной рукою.
- Почему же тогда ты так легко стала сотрудничать с другим мужчиной? И каким? Своим, считай, что, врагом в прошлом. Не хватает внимания от своего избранника?
- Вы прекрасно ведете о том, что причина не в этом, - Люциус отпустил её, чуть отстраняясь, наблюдая со скрещенными на груди руками, как та растирает щёки после сильных тисков.
- Ты могла отыскать и другого героя войны, про которого все позабыли, который недоволен своим положением, как и ты. Да, быть может, он вряд ли пошёл бы на бунт, не ведая, что есть и такие, как он, однако единомышленник в лице тебя может на такие мысли натолкнуть.
- Со слабовольными дел иметь не предпочитаю.
- Разве вы сами не были таковой до встречи меня? - мужчина изогнул в недопонимании бровь, пока в зрачках плясали отблески азарта, заключавшегося в желании понять мотивы Грейнджер.
- Но об этом я чуть ли не кричала своим друзьям! Я не молчала!
- Однако, ничего не делали. Я стал вашим единомышленником, что так и подтолкнул вас к действиям. Ах, да. Прошу меня извинить. Я произнёс секундами назад глупость. Как мне сие не свойственно... - изобразившаяся на его лице напускная задумчивость, растворившаяся столь же быстро, как до этого фальшиво расцвела. - Если вы сами не стремились к некой практике, то и другое безвольное существо вы бы не сподвигли. Вы часто любите жаловаться, как подошла бы вам такая же личность... тогда, быть может, после нескольких сеансов душеизлияния, вы бы успокоились и сидели бы, не рыпаясь, обретя спокойствие.
- Я никогда не была нытиком, в отличие от Рональда...
- Стало быть, причина присоединения ко мне именно в поиске достойного представителя противоположного пола? - с ухмылкой парировал тот.
- Да, вы говорите глупости, Люциус, - коротко ответила та, выпивая остатки вина, демонстративно громко вернув его на стол.
Глаза Малфой-старшего опасливо сверкнули. В отличие от девушки, он не стал приверженцем чуть ли не истеричного жеста, и вернул свой бокал на место бесшумно.
- Если для вас я недальновиден, не предпочли бы вы справляться с организацией противостояния мышлению общества в одиночку? Я подтолкнул вас, о чём мог бы сказать, что жалею, но сие не так. Достойный противник мне бы не помешал, а, наоборот, мотивировал.
- Я считала, что такое качество мне с вашей точки зрения не присуще, - надменно усмехнулась волшебница, деля шаг навстречу.
- Я дал вам свои отменные знания. А живи вы без них, тогда прилагательное было бы иным.
- Вы согласились работать со мною за счёт объедения многочисленных знаний, помните? Вы увидели во мне...
- Я не страдаю амнезией, мисс Грейнджер. Я не называл ваш разум прелестным. Не говорил ничего напрямую о его свойствах. У кого-то он имеется, у кого-то нет - образная суть человеческой природы. Касательно вас ответ положительный, но ваш ум являлся до меня скудным. Основанным на сухом цитировании учебников. Главная причина того, отчего же я согласился на наше сотрудничество - мы изгои света. Без помощников в трудном деле всегда трудно.
- Я никак не пойму вас, мистер Малфой. То вы гоните меня прочь, то намекаете на противоложное и не меняющееся.
- Пытаюсь отрезвить вашу вспыльчивость. Раз я вас так раздражаю, вы захотите рано или поздно уйти, но сделав это, совершите ошибку, не соизмерив силы.
- Не стоит вам забывать о том, что раньше вы не заручались чьей-то подмогой. Справлялись ли? Нет. Результата я не видела. Вы низко падаете, чуть ли не умоляя меня остаться визуализированными фразами.
- У вас отменно подвешен язык. Зачем же вам очернять себя связями с преступником, имея хорошую репутацию? Выступайте на публике, толкуйте речи, к вам снова потянутся!
- Во-первых, вы лишитесь противника, который бы вас так мотивировал. Во-вторых - что за жалкие попытки показать свою независимость, ненавязчиво выдворяя?
- Наши вечные перепалки не дают нам ничего, а только крадут время. Мы возвращаемся к нашим делам, аль нет?
- Мне необходимо начать вести счёт наших побед друг на другом, - хитро приподняв уголок губ, произнесла Гермиона. - Думается, сейчас верх одержала я.
- Поведение ребёнка не предоставит вам положительных итогов. Я всего лишь, как подобает взрослому человеку, поставил точку на несущественном.
Девушка была готова вступить в новую перепалку, закрыв глаза на смысл сказанного, однако чей-то звучный голос по то сторону лачуги, чья громкость, вероятно, была приобретена посредством «соноруса», прогремел, как гром посреди ясного неба, приказывая не двигаться.
Былые слова, что застряли поперёк её горла, сменились застрявшими другими и хотели вот-вот сорваться с уст, но губы тут же ощутили грубую кожу перчатки, натянутой на ладонь блондина. Гермиона подняла на Люциуса ошарашенный взор, не встретив зрительный ответ, поскольку мужчина холодно смотрел впереди себя. Никакого страха и ужаса, лишь привычная ему сухая сосредоточенность.
- Мы апаррируем, Грейнджер. Сейчас, - ледяным тоном шепнул он, наклонившись к её уху, не меняя траекторию взгляда.
Живот скрутило, давая знать о магическом перемещении в неизвестность. Мгновениями назад они были готовы перегрызть друг другу глотки, а сейчас он властно прижал её к своему сильному телу, обхватив талию. Пряди его длинных волос выбились из хвоста и соприкоснулись на доли секунды с щекою волшебницы. Почему в эту минуту она думала не об опасности, их настигнувшей? Не о том, куда они трансгрессируют? А о том, как непроизвольно шелковистость его волос подарила ласку её разгорячённой эмоциональным возбуждением коже? О том, что в суровом Люциусе Малфое кроются нотки нежности, о которых он и сам не ведает. Всего лишь случайность, всего лишь мелочь по сравнению с тем, что он её обнимал в защитном жесте, но эта крохотная частичка... пусть даже она была им нежеланной... подняла в Гермионе бурю чувств.
- Мисс Грейнджер? - вырвал её из переплетающихся меж собою хаотичных мыслей аристократ, оставляя на пояснице чувство пустоты.
Гермиона посмотрела в сторону, где он стоял рядом с ней чуть ли не бок о бок, и расплылась в глупой для сложившейся ситуации улыбке, когда её глаза пробежались по профилю его лица. Она повернулась к нему, и, слегка привстав на носочки, ощущая, как прижата её грудь к его, отвела за его ухо выбившуюся прядь. Ту самую, что вызвала в ней своим прикосновением неведомое ощущение.
- Не собирайте волосы, - выдохнула она в некоем восторге, трепетно проведя пальцами по линии его пробора.
- Простите, что, мисс Грейнджер? - ошарашенно спросил тот, осторожно схватив её двигающееся запястье, опуская вниз. - Что вы, Мерлинова Борода, делаете?!
Девушка пребывала в каком-то трансе ещё пару секунд, и как только почувствовала, что нелепо улыбается, тут же вернула на лицо маску невозмутимости, отвернувшись и скрестив руки на груди.
- Где мы, мистер Малфой? - как можно более серьёзным голосом полюбопытствовала она, изучая серость неба, сухость почвы и мёртвую обстановку вырубленного леса, где они оказались.
- Я спрашиваю вас, что это было?! - развернув её обратно, грубой хваткой взяв за плечи и встряхнув их хозяйку, повторил мужчина раннее поставленный вопрос низким от ярости тоном.
- Умопомрачение, - пожала плечами Гермиона, словно разговор был о сущих пустяках.
- Я это заметил, - ослабевая хватку, ответил он поледеневшим голосом.
- Теперь ответьте мне.
- Я изначально хотел сюда нас направить сегодня. Отличное место для...
- Не врите.
- Не лгу.
- Вас совершенно не беспокоит факт того, что за нами явились мракоборцы?! Не волнует факт того, что про нас как-то узнали?! Словно ничего не произошло!
-:Минутою раннее и вас сие не сильно тревожило, или вы рискнёте это опровергнуть?
- Мы же не сможем вернуться туда!
- Есть и другие места для нашего временного житья.
- Там мои вещи! Там наши припасы!
- Мы понесли не сильные потери, мисс Грейнджер.
- Верно, только отныне над нами нависла опасность!
- Разве до этого её не было?
- Теперь она более мощная! Меня поражает ваше безразличие!
Люциус судорожно вздохнул, потирая переносицу. Он стоял в таком положении длительное время, игнорируя наблюдающую за ним девушку, пока не сложил руки за спиною, смиряя собеседницу нечитаемым взглядом.
- Вы переживаете из-за следования за нами по пятам или за лишения своих тряпок? Если из-за последнего, мне ничего не стоит купить вам новые. Я так понял, в вас заговорила женская натура. Эти прикосновения ко мне, в конце концов, промелькнувшая тревога за свои никчёмные одежды.
- Не избегайте нависнувшей над нами проблемы!
- А вы не отрицайте того, что почувствовали ко мне влечение, меняя темы разговора.
- Вас беспокоит лишь это?
- Нет, разряжаю обстановку, - парировал тот так, что стало неясно, была ли фраза пронизана его язвительным извечным сарказмом, так и требующим разъяснения поведения Гермионы, или в ней скользили нотки иного ответа под названием «Я в растерянности, пытаюсь думать о чём угодно, дабы не впасть в паническое состояние, ибо произошедшее повод для страха». - Я сказал вам правду о том, что желал провести здесь сегодня тренировку изобретённых заклинаний, но столь быстро приступать к ней... в мои планы это не входило. Ровно, как и то, что нам придётся стоять здесь без выполнения озвученной цели и размышлять совершенно об ином."
- Куда нам идти?
- Минус десять очков Гриффиндору.
- Что нам делать?... - предположила девушка следующее.
- И как нам скрываться далее.
***
«Гермиона Джин Грейнджер, недавно пропавшая без вести, спуталась с преследуемым Пожирателем Смерти Люциусом Малфоем. Теперь героиня второй магической войны признана особо опасной преступницей, хотя мотивы преступников пока неизвестны, однако мы считаем, что в их странных действиях о «добре» речи быть не может, и их заранее провальный тандем подразумевает под собою цели нанести миру волшебников вред. Наш славный отряд высоко квалифицированных мракоборцов отслеживал их места пребывания на протяжении некоторого времени, сделав вывод о том, что эти двое предпочитают скрываться в заброшенных домах безлюдных местностей. На последнем их месте «жительства» они были почти пойманы, но успели проворно улизнуть под нашим носом. Наши мракоборцы получили заслуженное наказание и осознали свою ошибку, поклявшись впредь её не допускать и ловить преследуемых сразу. Мы досконально изучили убежище злодеев, обнаружив зелья явно смертельного назначения и тетрадь с заклинаниями их авторства. Данные артефакты изъяты для надлежащих опытов. Почему мисс Грейнджер стала сотрудничать с врагом нашего народа? Как Люциусу Малфою удавалось скрывать столь долго? Внимательно следите за новостями, скоро преступники будут пойманы! Безопасность Магической Англии в руках Министерства!»
- Сволочи, - гневно отбросив на журнальный столик «Пророк», воскликнула девушка, откинувшись на спинку кресла.
- А чего вы ожидали, мисс Грейнджер, - парировал мужчина, отпивая утренний кофе из чашки, которую он держал с аристократичным сплетением пальцев.
- Неужели Рональд с Гарри не оклеветали сие заявление? Ничего не сделали в мою защиту?! Может, я у вас в заложниках! Может, я действую под «Империусом»!
- Рано или поздно противоположное так и бы вскрылось.
- Но это было бы удобным непосредственно в наш с вами знаменательный день! И сейчас я бы была не преступницей, а жертвой. Было бы проще, будь гонка только за вами. А это... всё усложняет.
- Ещё не поздно прийти в Министерство с поднятыми вверх руками и озвучить вашу желаемую версию. Вам всё простят.
- И жить, как раньше, в тени? Без какого-либо смысла жизни? Обычной рутиной? Дом-работа-дом?
Малфой-старший никак не отреагировал на это, однако по глазам явственно читалась задумчивость над сказанным.
- Больше всего меня забавляет факт того, как они сначала восхваляют своих работников, после чего признают их оплошность, - только и произнёс он, допивая горячий напиток. - Также меня забавляет иное - вы не узнали вчера голос драгоценного Поттера.
Руки Гермионы, взявшие свою чашку, дрогнули перед тем, как замереть. Содержимое слегка пролилось на ковёр, окрашивая его в коричневые пятна.
- Что? Вы смеётесь? Я бы узнала его голос из тысячи...
- Вы долго не виделись. Память - штука занятная. Можно помнить детские воспоминания до самых крошечных деталей, но забыть голос близкого человека, долго не навещая его.
- Вот почему он сразу не вошёл?... Он давал мне шанс...
- Либо улизнуть и спасти шкуру хотя бы временно, либо самолично выйти и сознаться, что было бы лучше. А он бы вас прикрыл пред Визенгамотом. Остаётся лишь догадываться, какой из этих двух вариантов правдив.
- До сих пор ума не приложу, каким образом я не узнала голос Гарри, а голос Рона... когда мы крали учебник профессора Снейпа... его голос узнала мгновенно.
-:Возможно потому, что вчера все ваши мысли были обо мне? И далеко не в реальности?
-:К чёрту вас, Люциус! - хлопнув ладонями по коленам, Гермиона встала, направившись к окну и встав к собеседнику спиной. - Я вижу одну спасительную альтернативу.
- И какова она? - раздался сзади вопросительный ответ.
- Нужно связаться с Гарри. Сначала послать письмо, потом встретиться лично. Придумать ту версию, что стану ему озвучивать. Мол, вы меня держите в заложниках, если я дам знать о ваших действиях, вы меня убьёте. Я как ваше право на неприкосновенность и всё в таком духе. Да, авантюризма Гарри не лишить, он найдёт способы того, как меня втихую вызволить. Допустим, я договорюсь с ним о том дне, когда он придёт на помощь, и когда он явится, мы с вами подстроим мою смерть. Вы скажете, что узнали о нашем с ним свидании и выполнили обещание. Для Магической Англии я - мертва, и от меня меньше проблем. Вы же представляетесь ещё более устрашающим, ибо от вас исходит опасность в виде поиска нового заложника в лице близкого Гарри человеку. Министерство прежде сто раз подумает, прежде чем нападать так скоро или так открыто. Мы выиграем время.
Воцарившаяся тишина становилась всё более гнетущим, пока её спасительно не разрушили шаги мужчины, что встал рядом с волшебницей и стал смотреть вдаль, как и она, размышляя о предложенном.
- Мудро, - откашлявшись, сухо произнёс он. - Ты становишься хорошей ученицей.
Смущённый румянец тронул щёки Гермионы, что поспешно отошла обратно к креслу, дабы блондин не узрел её довольства похвалой.
- Надо послать домовиков за пергаментом, пером и чернилами, - сказала она, присаживаясь и ставя локоть на подлокотник, потирая лоб пальцами. - Мы остались ни с чем, вынужденно покинув то жилище.
- Всё-таки зачатки недальновидности в вас ещё заседают, мисс Грейнджер, - цинично подметил её некую просьбу тот. - Домовики давно всё перенесли сюда. Они умеют становится невидимыми, или Хогвартс наглядно сие вам не продемонстрировал? Я считал, что вы знаете про несчастных всё... Драко... - в голосе проскользнула боль, - Драко рассказывал, что вы на курсе четвёртом, если не ошибаюсь, создали организацию, борющуюся за свободу эльфов. Заранее провальная, верно? Тем более... - смешок, - ...с таким названием.
Девушка покраснела со стыда пуще прежнего, поменяв поворот головы, молясь всем Богам, дабы Люциус не возвращался к ней за столик ближайшую минуту. Чёрт её побрал допускать столь комичные ошибки юности, о коих, разумеется, прознавал младший Малфой.
- Так что... кхм... эльфы... они вернули всё необходимое, верно?
- Да, поэтому можете писать послание золотому мальчонке. Всё необходимое в том ящике.
- Мне писать под вашу диктовку? - направившись к указанному месту, спросила на ходу та.
- Думаю, вы и без меня справитесь. Хотя, стоит признать, так лестно осознавать вашу зависимость от меня...
- Напыщенный индюк, - буркнула под нос Гермиона, выдвигая ящик с письменным принадлежностями и задвинув его обратно, взяв то, что нужно.
- Можете смело написать и это для достоверности своего ложного отношения ко мне, - не оставил Малфой-старший без внимания ругательство волшебницы, самодовольно хмыкнув.
Гермиона только гневно рыкнула, опускаясь в кресло и приступив к делу, выводя строчки красивым почерком с завитушками и плавным наклоном.
«Дорогой Гарри, пишет твоя верная подруга. Всё то, что опубликовано в пророке - частичная ложь и клевета. Самолично я бы никогда не присоединилась к таким, как он, ты же прекрасно ведаешь об этом. Я потеряла счёт времени и не могу сказать точно, когда произошло то, что произошло. Я гуляла по Косому Переулку, как вдруг кто-то зажал мне рот, я отключилась, попала в его плен... он держит меня у себя, дабы я способствовала его побегу из Магического мира. Чтобы его никто не тронул, ибо у него в руках я. Пишу тебе втайне от него, прошу у тебя встречи ночью завтра в Угрюмом Переулке за поворотом, где мы с тобой когда-то столкнулись перед вторым курсом. Надеюсь, ты помнишь его. Никому не сообщай об этом, иначе последствия... будут неустранимы.»
- Конверт имеется? - спросила Гермиона, складывая письмо пополам.
- Если вы не заметили, письма я не отправляю. Мы вручим вашу рукопись эльфу, и он оставит её где-то в доме Поттера.
- Да... да, хорошая идея.
- Нам ни в коем случае нельзя совать нос на улицу в ближайшее время.
- Если бы кто-то был снаружи, мы бы узнали.
- В тот раз мы думали также.
- Где гарантии того, что кто-то там не стоит на готове? Готовый ворваться в дом в любую секунду?
- Стоит проверить, справедливо, - коротко бросил Люциус, выходя из лачуги и вернувшись обратно через время со совершенно спокойным лицом, что не означало наличия угрозы. - Однако я не советовал бы наслаждаться свежим воздухом сейчас. Нужно быть готовыми ко всему.
- Мистер Малфой?
- Да, мисс Грейндждер?
- В лапы Министерства попали наши зелья и заклинания, ведь так? Наши противники... отныне с нами наравне, разве нет? Они владеют всем тем сокровенным, что имеется у нас.
- Не забывайте, что второй аспект нами не был изучен на практике. Зелья... что-ж, это досадно, верно, но нет ничего сильнее заклинаний. Мы изобретём новые. А ещё, мисс Грейнджер... - мужчина подошёл к собеседнице и, оперевшись двумя руками о подлокотники, склонился над нею, словно коршун над добычей. -:Вы владеете навыком невербальности?
***
Ветер зло завывал в ушах, откидывая назад пряди волос и играя с подолом пальто. Она не ожидала, что настали столь лютые холода, и надеялась, как в старые добрые времена, что её лучший друг (бывший лучший друг), отметит её тактичное молчание о том, что она продрогла, и пожертвует ей что-то своё, дабы согреть.
Максимально продуманный внешний вид так и кричал о том, что весь этот маскарад из старых потёртых одёжек, нарочито нерасчёсанных локонов и нарисованными тенями синяками под глазами так и просит назвать Гермиону жертвой обстоятельств, про которые нужно будет вещать с фальшивыми слезами.
Однако, сильно вживаться в роль надобности не было. Она вечно вздрагивала от далёких звуков шаркающих по камням ног тех, кто жил в этом отвратительном месте. Иного выбора не было. Только здесь встречи с простым народом сводятся к минимуму. Никто не захочет лезть к алчным колдунам в Лютном переулке, что торгуют, в каком-то смысле, подпольно различными тёмными артефактами. Контингент волшебников был тут явно не из приятных.
- Ты замёрзла, - раздался сзади тихий, но громкий после столь долгой относительной тишины голос, который заставил Гермиону машинально обернуться с лёгким испугом в глазах.
- Гарри...
- Ты вся дрожишь, - констатировал он очевидный факт, снимая с себя пальто и накидывая его на плечи подруги, оставаясь в свитере, джинсах и шарфе, небрежно обёрнутым вокруг шеи.
- Джинни убьёт тебя, если ты простудишься, - произнесла та со столь светлой улыбкой, будто она не исполняла часть зловещего плана, и они просто общаются, как в прошлом.
Мысли Гермионы стали спутанными. Чёткая цель рассеялась на несколько мгновений, уступив место ностальгии, вернувшейся к парню напротив привязанности и желанию бежать с ним прямо сейчас домой, где её будет ждать любимый человек... Осечка затуманенного разума. Когда-то любимый человек. Человек, который ничего не делал для того, что защитить честь избранницы. Чтобы предоставить ей всё лучшее. Также поступал и тот, кто опечаленно взирал на неё сквозь стёкла очков, что отражали коварный лунный свет.
- Я больше беспокоюсь за тебя, а не за свою шкуру. Мы все беспокоимся за тебя, Герми.
- Ох, Гарри, - она прильнула к нему, крепко обнимая, не осознав в полной мере, был ли это порыв частички той светлой души, что всё ещё в ней сохранилась, или всего лишь игра, которую предстоит довести до конца.
- Ты выглядишь неважно... - отвечая на объятья, произнёс тот.
- Как ещё выглядят люди в засаде?
- Я постоянно прокручиваю воспоминание о том, как Лейстрендж вырезала на твоём запястье то ужасное слово... я ничего не мог тогда поделать... а сейчас... сейчас могу. Сейчас всё хуже. И я должен действовать.
- Это опасно...
- Не опаснее того, что с тобою происходит.
- Малфой убьёт меня, когда прознает о моей выходке. У нас мало времени.
- Мы всё решим, Герм. Не волнуйся, всё решим, - поглаживая её по спине, приговаривал парень. - И не из таких передряг выбирались.
- Знаешь, Гарри, чего я боюсь больше всего, находясь вдали от вас?
- М-м-м?
- Вдруг с вами что-то произойдёт, а меня не будет рядом? Вы же без меня ничего не можете, - с хитрой ухмылкой ответила девушка, применяя чары манипуляции.
- Ты опять за своё, да, Гермиона? - отстранившись, спросил тот, приподняв в раздражении одну бровь? - Если ты так хочешь славы, я тебе её предоставлю, так уж и быть, хотя ты и так уже... у всех на устах, включая не только меня, Рона, Джинни и прочих. О тебе твердит весь магический мир!
- Да, я хотела явно не такого возвращения в свет... - с ложною досадой покачала она головой. - Только твержу я тебе не об этом, дурачок! Думаешь, в моём положении я всё ещё сплю и вижу популярность? Я просто так волнуюсь за вас...
- Мы справляемся, нет повода для переживания. Хотя Рональд... хандрит часам напролёт.
- Это после нашей случайной встречи с ним, ведь так?
- И ты помнишь, что сказала ему?
- Я была под империусом. Мне так жаль его... ведь всё, что я говорила, это неправда, понимаешь?
- Но ты знаешь, как он наивен и что воспринимает всё за чистую монету.
-:Мой бедный Рон... - с напускною печалью. Фальшь. Всё фальшь.
- Не переживай, Гермиона. Скоро вы увидитесь. Я вытащу тебя из берлоги этого животного, а последнего упеку в Азкабан без заседания Визенгамота.
- Гарри, скажи... вчера... это ты поймал нас с Люциусом? Это ты стоял по то сторону двери и кричал не двигаться?
- Да, я.
- Почему ты не зашёл сразу? Не пустил в него заклинание?
- Я боялся... причинить тебе вред. Я хотел дать тебя время успеть выбежать, пока он пребывал бы в состоянии шока. Однако... он слишком хитёр и ускользнул мгновенно, явно имея свои козыри в рукаве в виде новых обиталищ, никому неизвестных. Либо я... поступил глупо. И мне сделали за это выговор, - с виноватой улыбкой добавил он последнее.
- Как вы отследили его?
- Вас видел какой-то старикашка. В одной из, образно выражаясь, мёртвых областей. Он тут же доложил об этом нам, а там мы сами сделали вывод о траекториях путешествия павлина.
- Глупо... - буркнула Гермиона, раздражённо стукнув рукою по бедру, забыв про свою роль.
- Глупо? Что глупо?
- Глупо он себя дал обнаружить, - невинно хлопая ресничками, спохватилась та, натягивая обратно маску радушия.
- Наверное, тебе пора возвращаться, Миона. Только скажи одно - хотя бы приблизительно ты знаешь, где вы сейчас находитесь?
Ещё несколько минут они обсуждали план её спасения, не разрывая под конец беседы объятья. Не взаимные объятья. Трепетные с одной стороны, и лицемерные с другой. «Пусть всё получится» - мысль, настигнувшая обоих, но с разным подтекстом.
***
- Мальчишка в наших руках, мисс Грейнджер? - вместо приветствия, произнёс Люциус, услышав хлопок позади, извещающей о прибытии коллеги.
- Вы решили отметить маленькую победу без меня? - подавая пальто домовикам, спросила девушка, с неодобрением взирая, как тот осушает до конца бокал, вальяжно расположившись в кресле, стоящем спинкой ко входу. - Мою маленькую победу, спешу отметить, - подбираясь сзади, добавила она, нахально взяв со стола бутылку и начав пить прямо с горлышка, чуть закинув назад голову.
- Вы пьёте всё больше и больше, мисс Грейнджер, - прокомментировал тот её дерзость, не поворачиваясь лицом. - Вам не удаётся прятать пустые бутылки под кроватью. Уж чересчур звонко эльфы собирают их по утрам.
Девушка лишь хмыкнула, пожав плечами и вытирая с губ остатки алкоголя.
- Так что с Поттером, мисс Грейнджер? - так и обратив на неё взор, повторил ранний вопрос блондин.
- Пора раздумывать над тем, куда меня временно прятать, - Гермиона села напротив, вульгарно положив ногу на ногу.
- Полагаю, это «да»?
Волшебница промолчала, смиряя мужчину коварным взглядом, самодовольно вздёрнув подбородок.
- Мне казалось, вино развязывает язык. В вашем случае, похоже только язык тела.
Молчание.
- Ещё вина, мисс Грейнджер?
- С удовольствием, мистер Малфой.