Неоновые мальчишки

Кто ж знал, что на реванш необходимо регистрироваться заранее.

Утром Рейн отправился на пробежку. На этот раз судьба не благоволила ему - то вечером не удалось посетить гонку, то Кэтрин с Севой в очередной раз переложили наклейки со звездами ему на кровать. И хоть Спарк ненавидел подарки, все-таки решил последовать просьбе соседей - вместо того, чтобы в очередной раз возвращать подарки или рубашки, он надежно спрятал их в комод, куда никогда не заглядывает. Хотя и большей несправедливостью стал ливень, напавший на середине пробежки.

Рейн еле добежал обратно до дома. Он был мокрым до самых трусов - за окном творился такой ужас, что даже стало грустно от того, насколько же намеков на проливной дождь не было.

Он зашел в дом, поспешно принявшись снимать обувь. Носки прилипали к ботинкам от влаги, кроссовки и вовсе можно было выживать в ведро. А что насчет волос, футболки, штанов... Если бы не водонепроницаемая сумка, пришлось бы потратиться еще и на новый телефон от внезапных цунами Дэспона. Стоило подумать о покупках, как Рейн вспомнил и о еще одной неприятности - деньги. Точно, ему нужно было найти работу, которой нигде и нет. Что там про Ари и его дядю?

Он открыл входную дверь, принявшись под козырьком пытаться хоть как-то отжать обувь. Удавалось подобное не особо хорошо - руки были холодными от капель, практически не сгибались, как и конечности от внезапной истерии неба начинали неметь. Ко всему в коридор выглянула Кэтрин со второго этажа, тут же застав Рейна в столь непристойном виде.

- Ох! - воскликнула она, тут же сбегая по лестнице. - Какой ужас, ты насквозь мокрый!

Они принялась помогать снимать куртку. Рейн не стал сопротивляться - ему было холодно, жутко, а также крайне дискомфортно. Он любил дождь, да, иногда любил. Только вот не когда на улице ливень, а капли холодные настолько, что начинали обжигать. Бледная кожа стала на пару тонов светлее, пока синяки под глазами и вовсе, подобно теням на щеках.

Кэтрин принялась помогать снимать куртку. Она резво дернула за рукав, как... Подвеска с шеи слетела. Рейн онемел. Все мысли о капризном дожде и несчастной жизни внезапно заткнулись. Если работа и неоновые мальчишки тревожили его, что он мог сказать о подвеске, которая была ему дороже даже какого-нибудь... здравого смысла!

Он взволнованно посмотрел на Кэтрин, потом и на подвеску, потом опять на Кэтрин, пока наконец не сообразил избавиться от плена куртки и сесть на пол. Трясущимися руками он поднял кулон, аккуратно раздвигая створки. К счастью, хоть цепочка и порвалась, кулон не повредился - петли не слетели, фотографии не намокли, как и стекло не треснуло. Он выдохнул с облегчением, поднимаясь с колен.

- Ой, прости, прости, пожалуйста! - залепетала она, теперь и без понятия, куда деть собственные руки. Кэтрин вроде и прикоснуться к Рейну хотела, вроде и поддержать, только вот никак не осмеливалась. - Прости, пожалуйста, я не хотела! Не разбилась?

Рейн не стал отвечать, он задержал дыхание на считанные секунды, давая сердцу время, чтобы успокоиться. Граница между спокойствие и истерикой была тонка, но он старался сдержаться из последних сил хотя бы ради безобидной и доброй Кэтрин. Он закрыл глаза, подняв голову к потолку.

- Это ведь очень значимая для тебя цепочка, да? - подняла она с пола и порванную цепь. - Прости меня еще раз, пожалуйста, я обязательно все починю! Я не хотела!

- Всего лишь цепочка.

- Что?

Рейн открыл глаза, чересчур безжизненно посмотрев на Кэтрин.

- Это всего лишь цепочка. Не бери в голову. Не она важна.

Он не стал объясняться. Он отправился в комнату, взял ванные принадлежности, а после молча отправился смыть с себя дождь. Кэтрин еще долго стояла в коридоре, не в силах перестать рассматривать серебряную цепочку в руке.

Если капли дождя обжигали кожу от чересчур резкого холода, то капли душа обжигали от кипятка. Рейн сидел на кровати, поглядывая в окно. Он старательно вытирал волосы рукой, вновь принявшись нервно тереть крышечку кулона. В конечном итоге, когда возится с волосами знатно поднадоело, он вздохнул, переводя взгляд на ладонь. Как и всегда - две створки: с одной стороны фотография родителей со свадьбы, с другой - он и Ирис на его шестнадцатилетии. Этот кулон отец подарил за несколько часов до того, как его обвинили в грехах человеческих и упекли в тюрьму. Он пробыл в ней около года, пока не скончался от туберкулеза. Но Рейн знал, что никакого туберкулеза не было и нет. Он устало упал на кровать, раскинув руки звездочкой. И, как назло, в поле зрения снова был он - до боли омерзительный глянцевый потолок.

Стикеры оказались не лучшим решением, чтобы скрыть блеск сверху. От ветра, влажности и постоянного открывания и закрывания дверей, большинство из них уже чуть ли не на второй день слетели вниз, заставляя вновь всматриваться в собственное отражение. Рейн повернул голову, невольно взглянув на стол. Что же там было? Мистер зайчинкс, ноутбук, ежедневник... наклейки. Он закрыл глаза, слушая собственное сердце. И почему какие-то наклейки ему настолько противны?

В дверь постучались. Он открыл глаза, но ничего отвечать не стал. Вместо этого решил подняться, усаживаясь поудобнее. Стук крышки от кулона, как он был готов терпеть любые последствия дальнейших спектаклей.

- Можно? - осторожно спросила Кэтрин, выглядывая из коридора. На молчаливый кивок Рейна она лестно улыбнулась, заходя. На удивление, в этот раз в ее руках даже была какая-то симпатичная шкатулка. - Я насчет подвески, - прошла она дальше, столь взволнованно заправляя прядь волос за ухо. - Я заметила, что ты ее не снимаешь, так что можешь пока что взять мою цепочку, пока не купишь свою.

Она поставила сундучок на кровать. Легкое движение пальцами, как замочек открылся. Внутри и вправду было много цепей: короткие, длинные, толстые, тонкие, некоторые золотые, а некоторые и серебряные. Среди бесконечного металла можно было разглядеть и более громоздкие украшения - броши, серьги, браслеты. Примерно такие же не так давно Рейн отложил для дяди Ари.

Кэтрин вытянула одну из цепочек. Она бережно разгладила ее, принявшись издалека примерять на Спарке. Он молча наблюдал за всеми ее движениями, наконец полностью отпустив полотенце и отложив его в сторонку.

- У тебя много украшений, - решил он перебить пустоту, как и знал, что это не будет иметь никакого смысла. Как и ничего в этом мире.

- Ах, да, - она улыбнулась, выкладывая наиболее подходящие на кровать рядом. - Они у меня без дела лежат, поэтому можешь смело брать...

- Почему не пользуешься?

- Как сказать, - она вздохнула, присев рядом через сундучок. - Просто немного изменились вкусы. Потом, многие из этих украшений мне дороги, например, вот эту брошь Сева подарил на год отношений, а вот эта цепь вообще моей бабушки.

- Серебро и золото можно выгодно продать, особенно качественной пробы. Это большие деньги. За них можно выживать больше месяца.

- Выживать? - она едва слышимо усмехнулась, так игриво взглянув на Рейна. Он действительно не понимал, почему его слова воспринялись настолько недоуменно. - Это ценные для меня вещи, Рейн. Вот ты, например. Твой кулон, - она указала пальцем. - Он ведь дорог тебе, да? Поэтому ты так испугался. Я понимаю это чувство.

Чувство. Испуг. Дорог - те слова, которые мог позволить себе далеко не каждый человек. Дорогое тяжело сохранить, а вот приобрести проще, чем почистить яблоко. И цена за подобное приобретение соответствующе большая.

Рейн невольно сжался. Слова Кэтрин на этот раз прошлись ударом по животу. Легкие свело, а мысли крепли в единый гигантский узел.

- Мне ее подарил отец, - сам не ведая почему, он решил говорить. Он открыл подвеску, рассматривая фотографии. - Он сказал, что жизнь может забирать у нас людей, но, если мы не хотим, мы не обязаны их отдавать, - он показал фотографии Кэтрин. Она с неподкупной тревогой сжалась, протягивая трясущиеся ладошки к кулону. - Память не снимает фильмы. Она фотографирует. И она навеки способна запечатлеть в нашей памяти тех, кем мы дорожим.

Кэтрин аккуратно взяла подвеску, принявшись рассматривать изображения. Ничего необычного: люди в свадебных нарядах, а также Рейн рядом с Ирис.

- Это прекрасные слова.

- Мир прекрасен, а не слова, - он уперся руками позади спины, поглядывая в окошко. За последние дни накопилось столько желчи, что даже он, непоколебимый боец, обманщик и льстец позволил себе проявить маленькую слабость - поделиться сокровенным. - Небо прекрасно. Дождь прекрасен, закат. Ветер, прогулки летом, шелест листьев. Мир всегда был прекрасен. Это люди испортили его.

Кэтрин вдоволь насмотрелась на подвеску, поднимая глаза. Видно было, насколько ей страшно сказать не то, только вот от молчания было не легче.

- Что ты хочешь сказать...

- Как думаешь, после смерти есть небо? - он усмехнулся, упираясь локтями в колени и сцепив ладони в замок. - Ирис любила небо, хотя и ненавидела, потому что слишком часто смотрела на него.

- Ирис это... твоя сестра? Ты рассказывал, что она... что она болела?

- Она умирала, - он перевел на Кэтрин свои чересчур пустые глазки. Куда безжизненнее, чем смерть. - Больные люди способны выздороветь. А умирающие уже нет.

- Рейн, мне жаль...

- Небо, - перебил он ее, только чтобы не испортить момент. - Койка в больнице стояла около окна, и Ирис часто смотрела на небо. Надеюсь, ей нет причин больше смотреть на него, - он печально улыбнулся. - Ты права, некоторые вещи не продать, насколько бы они не были дороги.

В пятницу были пары по психологии ведения переговоров с госпожой Дюной. На этот раз в кабинете из-за утреннего дождя.

Лучше было не знать, с насколько виноватым лицом Рейн просидел все время. На неделе он забегался настолько, что успел позабыть о небольшом конфликте с Дюной в ее кабинете, только вот теперь от мыслей некуда было бежать. Он сильнее обычного сжал плечи, что к концу пар спины начала болеть.

В этот раз защиты ему никто не предоставил. Леон Врат со своими дорогими друзьями продолжал искоса пялится и издавать неодобрительные фырки, правда в этот раз решил воздержаться от любых попыток причинить боль. Этому послужило хотя бы присутствие неоновых мальчишек, которые, несомненно, являлись самыми авторитетными и непоколебимыми студентами группы. Если драк не хотели они, значит и другие не имели права желать их.

После пары Рейн не выдержал. Все 4 часа он чувствовал на себе любопытный взгляд преподавательницы, который так и кричал о том, насколько же ментальное здоровье Рейна Спарка для нее важно. Так что он не придумал ничего лучше, кроме как подойти после пары для извинений. Все-таки он не привык грубить старшим, вести себя неподобающе, особенно, когда находился "не в том положении", в каком был с самого приезда в Элиту.

Благо, пары на день закончились. Рейн дождался, пока ребята разойдутся, вдоволь наговорятся с Дюной, после чего медленно к ней подошел. Только вот незадача - рядом уже стоял красный неоновый мальчишка - Нёрфи Корт.

Нёрфи внимательно слушал, что ему говорит преподавательница, не переставая кивать головой. Недалеко от него стоял Николас, без утайки покуривая сигарету и наблюдая за происходящим, пока Опал вовсе сидел на газоне, ожидая парней. Для полного комплекта не хватало Еши. Он был на паре, определенно был. Рейн мог не запомнить имена и внешность остальных одногруппников, но точно не внешность элиты элит. В голову пришла лишь одна мысль, куда морковный мальчишка мог отправиться - в библиотеку.

Мысли поглотили настолько, что Рейн даже не заметил, как госпожа Дюна подошла к нему.

- Рейн, - сказала она так нежно, будто никто ни на кого не кричал не так давно.

- Простите, - успевал Нёрфи, аккуратно коснувшись ее плеча. - Я правильно понимаю, что приходить во вторник? В понедельник вроде как выходной.

- Всё верно, - отвлеклась она от Рейна. - В понедельник у вас не будет занятий, взамен этого и пары поставили на субботу. Так что, да, во вторник.

- Хорошо, - он мельком посмотрел на Рейна, но задерживать взгляд не стал. - Спасибо.

- Не за что, Нёрфи. Буду ждать тебя.

Она говорила нежно. Успокаивающе, тихо, осторожно, мягко. На секунду Рейн даже засмотрелся, позабыв, зачем вообще ждал ее. Разбудил ветер за спиной, стоило Николасу пройти рядом. Он не смотрел, только вот и в позе его читалась властность - засунутые руки в карманы брюк, расстегнутый пиджак. А так и не скажешь, что он оказался человеком довольно честных правил. На первый взгляд.

- Ну так что, - Дюна поправила папку в руках. - Ты о чем-то хотел спросить, Рейн?

Он дождался, пока оставшиеся студенты покинут аудиторию, после чего наконец заговорил.

- Я хотел извиниться, - сказал он довольно искренне и стыдливо. - Мое поведение было неподобающим. Я не должен был... выплескивать на Вас чувства. Прошу прощения.

Она не стала отвечать. Вместо этого она улыбнулась, аккуратно поправляя воротник Рейна. Он рефлекторно вцепился в подвеску на шее, испугавшись, что ее отберут. Дюна не могла не заметить подобного жеста, однако вместо расспросов лишь опустила руку. Да, Рейн взял у Кэтрин цепь, потому что подвеска была ему важна... Нет, не так. Взять какую-то ненужную цепь от Кэтрин было важнее, нежели не принимать подарки. Тем более в конечном итоге он, по сути, ее купил - подкинул пару купюр в куртку соседки, когда уходил на занятие. Возможно, цена подобной цепочки и вправду была выше, чем он заплатил. Однако для тех, кто не знает цены богатствам, любые деньги будут листочками на деревьях.

- Как твое настроение сегодня? Привыкаешь к смене обстановки?

- Нейтрально, - он сделал шаг назад, только чтобы его не касались. Если неоновые мальчишки были неприступными крепостями, Рейн был подземным бункером для зомби апокалипсиса. - Я вполне здоров.

- Здоровье - это хорошо, - она забила пальцами по бумагам, опустив руки с ними. - Мне приятно, что ты подумал обо мне и решил поговорить. Я ценю такой подход к решению проблем. Это показывает мне, насколько ты осознанный человек.

- Прошу прощения еще раз...

- Рейн, - она отвлеклась на звонок, тут же выключая мелодию. - Это я должна просить прощения за произошедшее. Да, у всех нас есть слабые места, есть темы, на которые не хочется разговаривать. С моей стороны было крайне непрофессионально поступить с тобой подобным образом, - и снова звонок. Дюна начинала злиться. - Хочу, чтобы ты знал, я не хотела причинять тебе боли или как-либо вызывать триггерные воспоминания, твой комфорт - наиболее приоритетная для меня вещь. - и снова звонок.

Дюна посмотрела на экран, словно принимала наиважнейшее решение в своей жизни - ответить или нет. Заметив ее задумчивый взгляд, Рейн понял, что ничем хорошим подобное не закончится.

- Ответьте. Вам перезванивают в который раз, наверное, это что-то важное.

- Ах, - она снова сбросила звонок, взглянув на время. - Просто сегодня совещание, вот и потеряли, нет нужны на этом зацикливаться.

- И все же, - намекал он. - Я не смею Вас задерживать. Простите еще раз и... Обещаю, что постараюсь больше не позволять себе таких низостей.

- Рейн, - она стала куда собраннее, чем минуту назад. По всей видимости, опоздание на совещание делало свое. - Выражение чувств - это не низость. Ты не сделал ничего дурного или страшного. Иногда такое происходит, что нам хочется кричать, плакать, смеяться или что-нибудь разбить. Это нор-ма-ль-но. И от этого можно не бежать. С этим можно договориться и жить, понимаешь?

- Я...

- Я не буду заставлять тебя поверить мне. Но, тем не менее, мои двери всегда открыты, я буду рада видеть тебя у себя, когда... Заметь, "когда", а не "если", появится желание. До тех пор я постараюсь уважать твои границы и помогать во всем, в чем только смогу. Хорошо?

Рейн не ответил. Его немого кивка хватило, чтобы Дюна осторожно похлопала по плечу, отправляясь на совещание. Рейн застыл, не в силах сделать ни шагу. Так... как там говорил священник?

Николас Бланш выиграл гонку.

По всей видимости, поскольку он ожидал госпожу Дюну, Леон со своими шестерками не стал тратить время и ждать глупенького иностранца, чтобы отбить ему очередные органы. Впрочем, важно было не совсем это.

Рейн вошел в библиотеку. Как и всегда, все было абсолютно печально - парочка человек у входа, еще несколько ходили от стеллажа к стеллажу на верхнем этаже. Если во всем мире было не так много людей, кто любил читать книги, что было говорить об академии Элиты для элит.

Как и в прошлый раз, Рейн первым делом проверил, есть ли в библиотеке Еши. Ему сильно хотелось понять, в какой именно день недели неоновый мальчишка посещает столь шикарное заведение, да все никак не выпадало возможности - еще ни разу он не приходил. Не оставалось ничего, кроме как уныло сесть на креслице, с которого открывался шикарный вид на входную дверь, а также в гордом одиночестве хотя бы проверить новостные каналы. Николас Бланш выиграл вчерашнюю гонку, а об этом надо было разузнать лучше.

Ничего необычного: видео, видео, видео. В комментариях некоторые выражали свое почтение Николасу, что он пришел на реванш с раненой рукой. Где-то спрашивали, а не приходил ли на гонку Опал, а что об этом думает Лигр. Стало смешно от того, что даже в канале, посвященном машинам, находились девушки, на уме которых были одни мужики.

Время шло. Рейн уже вдоволь насытился кадрами с вчерашнего мероприятия и проблесками наглых рож Леона и Жанни. Зато не оставалось вопросов, почему это Николас сегодня показался настолько-то сонным - он и не спал половину ночи.

В библиотеку вошел Еши. Рейн заметил его не сразу. Он был всецело посвящен изучением социальных сетей, комментариев, где-то даже прочитал сплетню про девушку Николаса. У Николаса была девушка? Почему никто о ней не говорил? Проклятые мысли прервались шагами по роскошной лестнице.

Стоило парням пересечься взглядами, как Еши нервно вздрогнул. Он явно не ожидал увидеть в библиотеке Рейна, тем более не ожидал увидеть его... Так близко к месту, на котором, по всей видимости, этот морковный мальчишка постоянно сидел! Внутри стало так хорошо, так тепло, невероятно шикарно-прекрасно-восторженно! Непонятно как, по стечению случайных обстоятельств, Рейн в этот раз сел именно на то место, от которого не так далеко сидел Еши!

Конечно, столы все-таки отличались. Если Спарк сел около перил, чтобы было лучше видно входную дверь, то Еши прошел вглубь, скрываясь за высокими стеллажами. Только вот сквозь щели средь книг и благодаря интересному расположению мягких диванчиков с места Рейна была видна хотя бы спина неонового мальчишки.

Еши кинул в Рейна быстрый взгляд, но зацикливать внимание не стал. Вместо этого он крепче сжал в руках портфель, отправляясь на место. Явно он и сам не ожидал увидеть в библиотеке того, кто так подозрительно зачастил крутиться около элиты элит.

Рейн нагнулся над столом, чтобы лучше видеть Еши. Да, он проводил его глазами, пока тот не сядет, только вот на подобном его полномочия закончились. Хоть безумная сторона и просила поскорее сесть напротив, начать вести светские беседы и становится лучшими друзьями, разумная понимала, что нужно быть крайне осторожным. Если так подумать, Рейн и так на не особо хорошем счету у Еши, особенно после диалога про Николаса на экономике или факта помощи с машиной. Ведь именно через Еши происходили переговоры насчет места и времени встречи. Рейн вцепился в лоб, стараясь достать из головы дурацкую мыслительную болячку. Правда это нисколечко не помогло.

Минута прошла. Две, пять, десять, тридцать. Еши покорно сидел на диванчике, изредка перелистывая странички. Один раз Рейн видел, как Еши усмехнулся, в другой раз он даже встал, подойдя ближе к какой-то полке и будто вытаскивая оттуда еще книгу. В конечном итоге, когда делать вид, будто бы Рейн что-то увлеченно читает, осточертело, не оставалось ничего, кроме как попытать счастье.

Рейн встал. Он подошел ближе к стеллажу, где сидел Еши. Еши и головой не повел на шорохи сзади. Понимая всю тщетность ситуации, Спарк принял решение действовать наперед. Причем во всех смыслах.

Он осторожно, стараясь не привлекать лишнего внимания (хотя по большей части только ради этого), прошел мимо Еши. Неоновый мальчишка конечно же бросил взгляд вслед, но говорить что-либо отказался. Не оставалось ничего, кроме как тяжко вздохнуть и сделать вид, будто Рейн ищет какую-то книгу.

Забавно. Он стоял напротив полки с дамскими романами. Вот история про красавчика, который влюбился в служанку, вот история про служебный роман. Так долго стоять у одной и той же полки, да пока Еши так и сверлил взглядом, стало дурно. Судорожными движениями Рейн потянулся хоть за какой-то книгой, понимая, что вот теперь бой проигран. Как в его голову пришла гениальная идея.

Недолго думая, он встал на корточки, потянувшись за книгой с верхней полки. Как вдруг, к неожиданности Еши, книги тут же полетели вниз.

Подобный звук вытянул Бланша из мира грез. Он аж дернулся от неожиданности, взглянув на Рейна. Спарк же стоял, вцепившись руками в собственную голову. И хоть он специально обронил на себя книги, чтобы обратить внимание элиты элит, парочка из них все-таки корешками ударила в голову. Не дай бог останется болючий синяк.

- Черт... - промямлил Рейн, понимая, что крайне перестарался. Надо же было выбрать полку с настолько тяжелыми книгами. Они ударили не только по голове и самооценке, но и по рукам. Он на секундочку даже приподнял рукав, чтобы посмотреть на ранение.

Да уж, а Рейн и забыть за это время успел, что у него с левой рукой - вся искусана, в ссадинах, порезах от недавней драки. Да и неприятный красный след на пересечении повреждений. Руку не мог не заметить Еши, со спины наблюдающий за упавшими книгами. Он аж подпрыгнул, стоило увидеть кровь.

Рейн заметил подобный жест. Ему понадобилось буквально минуты две, чтобы оценить обстановку. Он перевел глаза с руки на упавшие книги, а после и на Еши, наконец разобравшись, что к чему. И тогда он увидел возможность.

- Всё нормально, - сказал он, почесав голову и усаживаясь на пол, чтобы поднять книги. - Это не от книг, - он метнул в Еши взглядом.

Бланш сжался. Он аккуратно отложил книгу в сторону, подойдя ближе. Во всех движениях его читалась неподкупный страх, перемешанный с интересом. Он медленно присел на корточки рядом, помогая собирать книги в одну стопку.

- Черт, по башке прилетело, - сказал Рейн, вцепившись в волосы. Он еще раз пощупал место удара, которое так и продолжало гудеть. Ничего удивительного: хоть он намеренно скинул на себя книги, боль и вправду была настоящей. В последний раз ему так по голове прилетало, когда он случайно стукнулся о капот машины на шиномонтажке. Было больно... Нет, не так. Было адски больно.

Пока Рейн так и продолжал нервно расчесывать место удара, Еши уже успел собрать все книги в одну стопку. Спарк посмотрел на него, наконец оклемавшись.

Это ведь был неоновый мальчишка. Элита элит. Сын Никеля Бланша и брат Николаса. Это был человек, ради которого Рейн и начал приходить в библиотеку.

Смертельной хваткой внутри все сжалось, стоило вспомнить, зачем книги упали. Рейн не сдержался и упал на задницу, ошарашенными глазами поглядывая на Бланша. Только вот длилось это ровно до того момента, пока Еши молча не встал, возвращаясь на свое место.

- Постой, - сказал Рейн, наконец оклемавшись. Он аж подполз чуть ближе. - Спасибо. Спасибо большое!

- Да... Не за что.

- Ты же Еши? - он встал на ноги, отряхиваясь от грязи. После принялся перетаскивать упавшие книги на стол, за которым сидел Бланш. - Мы с тобой были в одной команде на экономике, помнишь?

- Эм... - он сел на место, отодвигая кресло. - Ну, да...

- Не знал, что ты ходишь в библиотеку, - Рейн отряхнул руки, присаживаясь напротив Еши. Его напор чувствовался за километр, но он и не думал сдаваться. Если появилась возможность поговорить с неоновым мальчишкой, такую возможность нельзя было упускать. - Часто здесь зависаешь?

- Ну... время от времени...

- Прости, - Рейн заломил шею, опустив глазки в стол. Почему-то от настолько наглого поведения его самого начинало тошнить. - Спасибо еще раз, что помог.

- Да я ничего не сделал.

- Я хотел взять, почитать что-нибудь, - он пододвинул стопку книг перед собой, начиная осматривать содержимое. - Мне... мне сказали, что здесь довольно много интересных книг можно найти.

Еши мельком посмотрел на стопку. Что ж, конспирация не удалась - дамские романы с розовыми обложками, на которых большими буквами написано, что-то наподобие "мой демон", "мой герой", не говоря уже о "любовь по контракту" или "мой милый начальник". Рейну пришлось сильно постараться, чтобы его рожу не передернуло от того, насколько же не повезло с выбором места для падения книг.

Он принялся перекладывать чтиво из стопки в стопку, в попытках найти хоть что-нибудь более-менее... подходящее для парня девятнадцати лет. Нет, нельзя сказать, что Рейн осуждал любовные романы для девушек, он предполагал, что и многие парни могут быть заинтересованы подобным... Только вот легче от этого не становилось. Нисколько. Особенно в академии Элиты, где все так и кишат стереотипами по гендерному признаку. Он прикусил нижнюю губу, понимая, что даже придумать оправдание для подобных книг больше не может.

- Что-то не так? - уточнил Еши, когда Рейн какую минуту молчал, заострив внимание на обложке с девушкой и парнем на яхте. Почему-то из всех книг эта показалась наиболее... тошнотворной. Он еле сдерживался, только чтобы не завизжать. Почему не триллеры, ужастики или хотя бы классика... Как он нарвался именно на дамские романы 16+?

- Да, я... - Рейн поднял глаза. Стоило понять слова, сказанные мальчишкой, как его наконец-то вернули в реальность. Он нелепо посмеялся, усаживаясь удобнее. - Определенно я искал не этот жанр.

- Тебе нравится читать? - спросил он так любознательно, что аж глазки загорелись. А подобное Рейн упустить не мог.

- Время от времени, - он отнес стопку с книгами обратно, начиная медленно возвращать их на полку. - В школе я много читал, чуть ли всю школьную программу на зубок не выучил. Потом в колледже немного, потом, когда к вступительным готовился.

- В коллежде?

- Ах, да, - Рейн оскалил зубы. Лишнее. Упоминать прошлое было лишним, но уже ничего не поделаешь. - Примерно года два в нем проучился, потом отчислился.

- Не понравилась учеба?

- Тебе нравится читать? - решил Спарк взять дело в свои руки. Он не хотел рассказывать о себе, особенно тому, кому это было интересно. Особенно тому, кто был сыном человека, которого Рейн обязательно уничтожит. - Может подскажешь что-нибудь?

Еши задумался. Он опустил книгу, столь увлеченно зачесав затылок. С минуты он потупил в стол, пока наконец не сообразил, что можно ответить.

- Ну, смотря, что ты хочешь. Может быть классику, ужасы, романы, фантастику? Если хочешь что-нибудь из научно-популярной литературы, тогда надо искать на первом этаже. На втором преимущественно художественная, насколько я помню.

- О, интересно, - Рейн отодвинул стул, присаживаясь напротив Еши. Его желание разговорить этого мальца читалось во всем теле, начиная его склонностью робеть, заканчивая искрящимися глазками. Стоило заметить, что Еши подобное пугает, пришлось усмирить пыл. - А ты что читаешь сейчас? Можно взглянуть?

Не успел Рейн протянуть руку к книге в ладонях Еши, как сцену перебил... Николас Бланш.

- Кхм, - коротко выдал он, засунув руки в карманы брюк.

Неизвестно, сколько по времени он слышал разговор. С одной стороны, Рейн ничего плохого и не говорил, чтобы его в чем-нибудь заподозрить, а с другой... С другой его попытки общаться с Николасом, Нёрфи, Опалом или Еши были очевиднее некуда. А вот это уже крайне подозрительно.

Рейн выпрямил спину, отодвигаясь от Еши. Он всем телом давал понять, что вообще ни при делах и ничего дурного не думал. Только вот Николас посчитал иначе.

Он подошел к столу. Он оперся ладонями о поверхность. Сначала он молча с минуты смотрел на Еши, точнее, как смотрел - прожигал глазами. Тело знобило, ручки тряслись, глазки забегали по физиономии братца. Рейн внимательно наблюдал за тем, как одним выражением лица Николас одновременно и осуждает, и учит, и ругает, и спрашивает у Еши, чем это он промышлял. Только вот после, стоило Спарку проявить слишком много любопытства, Николас повернулся лицом к нему.

Звериные глаза. Подозревающие, прищуренные. Злые. Белобрысый Бланш определенно не был счастливой знать, что его брат общается с таким аистовым отребьем, как Рейн. Спарк аж сглотнул ком в горле, не в силах перестать бегать с глаза на глаз Николаса, ожидая хоть какого-то поворота событий.

В конце концов Николас печально вздохнул, опуская голову. Он прошелся рукой по волосам, после чего наконец отстал от стола, отойдя на безопасное расстояние.

- Пошли, хватит здесь сидеть, - сказал он Еши, устремившись на выход.

Рейн с места вскочил. Зачем? - неизвестно. Стоило ли это того? - определенно нет. На него сразу обернулся и Еши, и Николас. И любые пылинки на книгах, а также страницы ущербных журналов.

- Эм, - ко всему он начал и руки о штанины тереть, хотя и знал, что его паника от этого виднеется ярче. Куда ярче неоновых мальчишек вокруг. - У тебя же... У тебя же сегодня была гонка, да? Видел в новостях. Ты победил, поздравляю.

Тишина. Слишком давящая тишина. Еши начал взволнованно переводить глазами с брата на странного новенького, пока Николас не цокнул громко, опустив голову.

- Ага, - сказал он не особо красноречиво. - Еши, пошли.

И Еши пошел. Он встал из-за стола, едва заметно наклонил голову в знак прощания, и исчез. Исчез. Исчез? Запись номер 7 - Николас Бланш забирает Еши Бланша из библиотеки.

Что-то такое помнилось. Да, определенно что-то такое помнилось.

Что ж, в который раз поговорить с неоновым мальчишкой не получилось. Возникало ощущение, что план стать с элитой элит ближе вообще невозможно осуществить.

Рейн сидел в своей комнате, нервно постукивая ручкой по блокноту. Что было перед ним? Листок с именами детей глав империи, три из которых были жестоко перечеркнуты. Еши Бланш. Задача подружиться - провалено. Причина - появление Никеля Бланша, которого явно не устроил подобный исход.

Ставить на Еши крест Рейн не собирался. Что он и собирался делать, так это куда медленнее желанного пытаться подружиться с ним.

Бежать было некуда. Да и сделать подобное не было никакой возможности. Если Рейн будет слишком резво крутиться около неонового мальчишки, их глава, Николас, определенно что-то заподозрит. Да и разве может быть это не подозрительно, если Рейн все ошивается, и ошивается, и ошивается рядом?

Он устало упал на стул кресла, закрывая глаза. Даже с закрытыми глазами настроение было паршивым, невзирая на то, что в данным момент он не видел глянцевый потолок. С кухни доносилось легкое шипение со сковородки, отголоски радио. За окном - шелест листьев, пение птиц, гул проезжающих автомобилей. А в душе... Сердце, отдающиеся тяжелыми стуками.

Рейн задержал дыхание. Трясущимися руками он залез под футболку, принявшись ощупывать свое тело. Вот и мышцы живота, рельефные, упругие. Выше соски, ребра. Еще выше шея. Он сжал ее со всей силы.

Задушить себя не получится. Руками определенно нет. Насколько бы он не хотел, чтобы проблемы решались настолько быстро, он никогда себя так не задушит - не хватит смелости.

Он уронил руку, открывая глаза. Взгляд невольно упал на мистера Зайчинска. Ничего нового: тот же бантик, тот же паршивый белый цвет. Рядом с ним очередной закрепленный стикер, убрать который даже не напаслось сил. Уже не говоря о грязном блокноте.

Последнее имя в списке. Нёрфи Корт. Красный неоновый мальчишка, лучший друг Николаса Бланша, сын главы империи Жизни - Креона Корта. А также тот, с кем Рейн обязательно подружится.

В субботу также пришлось идти на пары.

Ситуация обстояла так, что в понедельник в Фалсуме отмечался какой-то праздник, из-за которого пары с понедельника были перенесены на выходной. Рейну не хотелось вникать в подробности праздника, жизни, смыслов, академии, именно поэтому принял подобный факт, как данное, и пришел на учебу.

Стук крышки кулона. Он сел на свое любимое место рядом с окном. На удивление, в кабинете было довольно мало людей. По всей видимости, знать, что в субботу надо куда-то отправляться, было неприятно, из-за чего многие решили вовсе не приходить или проспать. Что и заинтересовало Рейна, так это Еши Бланш, который уже во всю сидел в аудитории. Стоило пройти на свое место, как он одарил мимолетным взглядом. В руках его была очередная книга, причем, насколько Рейн понял, уже не та, что в библиотеке, так что он решил в который раз попытать несчастное счастье. Слава богу Леона Врата еще не было в аудитории, чтобы столь нагло мешаться дружить с теми, с кем не стоит.

- О, у тебя новая книга, - сказал он без доли смущения, тут же обратив на себя внимание Еши. - Ты так быстро читаешь?

Еши опустил книгу, одарив чуть испуганным взглядом.

- Я просто... читаю несколько одновременно.

- Серьезно? - Рейн встал с места, подойдя к Еши ближе. Он сел на парту перед ним, локтями упираясь в спинку стула. - И как, тебе это удобно?

Те, кто был в аудитории, прекрасно слышали, о чем говорят парни, но придавать значение подобному не стали. Если общение с Опалом или Николасом вызывали массовые вопросы, то с Еши почему-то нет. За него даже становилось как-то... Обидно?

- Ну, я об этом не задумывался.

- У меня наоборот так, что, когда я читаю какую-то книгу, мне обязательно нужно сначала ее дочитать, а потом браться за другую. В противном случае сюжеты начинают путаться и я начинаю тупить, где о чем писалось.

- Не замечал у себя таких проблем.

- А какой тебе жанр больше нравится? - Рейн все пытался показаться милым. Хотя по большей степени возникало ощущение, что он начал диалог от балды или скуки. - Смотрю, а у тебя каждый раз разное. То фантастика, то роман, то фэнтези.

Молчание. Оно почему-то чересчур больно ударило по ушам. Еши крепче сжал страницы в руках, что даже Рейн заметил подобное.

- Нам не стоит говорить... - полушепотом произнес Еши, что никто в аудитории даже не смог его расслышать. Рейн пододвинулся ближе.

- Прости, что?

- Я говорю, - он поднял глаза, - нам не стоит говорить.

Его глаза были пустыми. Чересчур пустыми для человека, который увлекается вымышленными мирами. На лице его отпечаталась печаль, в душе бушевал шторм, а проклятые волны долбились о скалы. Но этот взгляд, в отличие от пустого Нёрфи, вызнал не боль или обиду, нет. Он вызвал злость.

- По причине? - довольно грубо спросил Рейн, хотя старался делать подобное не столь громко, чтобы свидетели не расслышали. И у него подобное удалось.

- Как ты тебе сказать... - он замялся, начиная еще нервнее потирать странички.

- Это было твое решение?

Рейн хотел знать наперед. После вчерашней встречи в библиотеке яснее некуда было, что Еши может сказать подобное. Только вот до сих пор было непонятно, по какой именно причине. И Еши ничего не ответил. Он попытался открыть рот, только вот никаких звуков по итогу так и не вышло.

- Николаса, - ответил Рейн за него. Он недовольно дернулся на стуле, понимая, что времени уже в обрез - студенты начали приходить. Да и они чересчур долго общались, что уже даже парни с последних парт начали косить глаз. Повезло хоть, что Леон до сих пор не пришел, хотя прослеживались к тому повороты событий. - Это решение Николаса, да?

- Прости, Рейн.

- Можно спросить, - он подсел ближе, переходя на полушепот, только чтобы новые свидетели не имели ни малейшего шанса подслушать. - Без всяких там оскорблений или провокаций, я ничего не хочу намекнуть, кого-либо обидеть, просто... - он поднял на Еши свои взволнованные глазки. - Почему-то мне кажется, что Николас в вашем компании... Главный? Да, да, я знаю, что это не мое дело, все такое... Просто стало интересно. Не пойми неправильно.

Еши молчал. Молчал, пока парень слева не сел на свое место. Молчал, пока рядом с Рейном кто-то не сел. Молчал, пока до пары не оставалось считанных минут. Отчаяние уже начало брать верх в душе Рейна, стоило подумать, насколько же ему не везет. Он печально опустил голову, понимая, что это не увенчается успехом. Не оставалось ничего, кроме как сдаться. Он отправился к своему месту. Но Еши остановил его за рукав.

Глаза были серьезными. Мысли ясными. Рейн остановился, ожидая, что же ему скажут теперь. А ему явно хотели что-то сказать.

- Интуиция, - не поднимая глаз, начал Еши. - У него лучше развита интуиция.

Он отпустил рукав, демонстративно уставившись в книгу. Тяжело было сказать, что именно подобным хотел сказать этот неоновый мальчишка, но тучи стали еще гуще и неопределеннее.

Ничего умного больше узнать не удалось. Рейн возвратился домой, невероятно уставший. Несмотря на то, что пары были сокращенными в честь праздника, жизнь это ни насколько не облегчило: узнать лучше о Еши не удалось - к нему тут же подсел... Леон Врат. Да еще и с такой надменной рожей, будто это Рейн главный враг народа, истребитель детей и расхититель гробниц. Если что и было интересно, связанное с Леоном, так это заметить его около академии с сигарету в руках рядом с... Винсентом Бризом.

Такое испугало и заинтриговало одновременно. Неужели они дружили? В таком случае было понятно, через кого именно Винсент узнал про драку. Но в это же случае картина становилась куда непонятнее - Винсент как-то сказал, что их с Хасси семью давно воюют, даже в секут предлагал присоединиться. А теперь он сам, лично, без подготовки или особого желания хотя бы скрываться, стоял рядом с Леоном, продолжая осуждающе смотреть на сигарету и указательным пальцем поправлять очки, да говорил с ним. Говорил... Они проводили Рейна взглядом точно так же, как он пялился на них до ворот академии. Пришлось встряхнуться, чтобы отогнать от себя дурные мысли - было не до них.

Суббота ничем интересным не закончилась. От еще одних бессмысленных попыток хоть что-нибудь понять по социальным сетям мальчишек и очередному приступу отодрать оставшиеся стикеры с потолка к чертовой матери, проходили считанные часы. Кэтрин с Севой вернулись домой раньше, они во всю уже начали вести светские беседы на кухне, все приглашая и приглашая присоединиться. А Рейн же заперся в ванной, упершись о раковину ладонями и глядя на свое отражение.

Противное. Каштановые волосы, серовато-голубые глаза, цвета ливня. Худая, невероятно худая шея, чистое лицо и... Пустота.

Он снял футболку. Теперь было отчетливо видно татуировку на спине. Три жирные синевато-черные полоски проходили вдоль ключицы, татуировка, которую он сделал в пятнадцать лет, чтобы... чтобы спрятать шрамы.

Он прошел по ним пальцами. Насколько бы не перекрывай шрамы, они все равно были шершавыми. Неприятными на ощупь, цепляющимися, грязными. Неживыми. Что же Рейн сделал с собой в тот раз, по какой же причине? Кажется, когда выяснилось, что Ирис стало плохо. Кажется, когда он застал своего отца в кровати с другой. Кажется, когда влюбился в подругу лучшего друга. Кажется, когда не знал, с кем поговорить.

Он вздохнул, вновь схватив себя за шею. Костлявый, исхудавший, слабый. Он забрался в ванну, встал под душем, начиная жадно глотать капли. Он закрыл глаза, подняв голову к потолку. А вот и оно - его отражение. Что ж, все повторилось - он поставил руку на лоб. Спустился к губам. Вода с пальцем показалась куда вкуснее, чем минутами ранее. Он облизал палец, спускаясь им по телу.

Сначала шея. Обвел ее линии. Здесь может быть петля. Кожа капризно взвизгнула, заставив задержать дыхание. Ребра. Провел по межреберью, затронул грудь. А здесь болит сердце. Нужен нож. Далее к животу. На границе с нижним поясом конечностей кожа затрепетала. Рейн попытался еще раз провести пальцами, чтобы почувствовать дрожь, но не помогло - чувства не повторилось. Сюда пригодилось бы сильно стукнуть, чтобы вывернуло кишки. Он спустился рукой еще ниже, на пах. И вот здесь захотелось заткнуть свои мысли.