Глава 11
ЛИСА.
Настоящее.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Я открыла глаза с ужасающе возбужденным стоном.
Поток ярких флуоресцентных ламп ослепил меня, прогоняя воспоминания о волшебном прикосновении Чонгука на озере. Через несколько секунд реальность развеяла восхитительный сон. Я снова захлопнула глаза, слишком напуганная, чтобы встретиться с реальностью. Все болело. Я чувствовала себя оцепеневшей, неправильной, и, Господи, где, черт возьми, я была?
Ощущение было такое, будто я попала в стиральную машину. Намокла, избита, устала и наконец выжата досуха. Я попыталась потянуться на месте, но лопатки хрустели, как сучья. Сам воздух своим весом придавил мне руки.
Я втянула воздух и пожалела об этом, как только боль поднялась из легких к горлу.
Все в порядке. Ты жива. Ты знаешь это благодаря тому, что ВСЕ БОЛИТ.
Я позволила векам снова открыться. Передо мной расплывалось пастельно-голубое море. Я моргала до тех пор, пока стены не перестали двигаться и не провели инвентаризацию остальной части моего тела. Трубки обвились вокруг моих рук и груди, привязав меня к большой кровати. Мониторы прикреплены к моей голове. Иглы с обеих сторон кололи мои вены, заклеенные прозрачной пленкой.
Шприцы вызывали у меня тошноту. Я знала. Не по памяти, а по неприятному, горячему ощущению, когда шприц капал в желудок.
Очевидно, я попала в больницу. В Америке, судя по вывескам, написанным на английском.
Когда я успела переехать в Штаты?
Я смутно помнила, что летела самолетом, но не могла вспомнить, когда, зачем и с кем.
Я многого не могла вспомнить.
Голова пульсировала, мысли плыли по течению липкой жижи. Я потянулась ко лбу и похлопала по тому, что казалось марлей, плотно обмотанной вокруг черепа. Прядки золотисто-рыжих локонов обвивали мои пальцы, мокрые от крови. Сердце застряло в горле, с трудом заставляя себя биться.
Что со мной случилось?
Думай, думай, думай.
Мысли путались в голове. Я пыталась разобраться в них, составляя мысленные колонки из того, что знала как факты, и того, что предполагала в своей голове:
То, что я знала точно:
- Я находилась в больничной палате.
- Была ночь. (Часы показывали 4 часа утра, а за окном царила кромешная тьма.)
- Я была уже не подростком, а женщиной (пример: грудь).
- Я попала в какую-то аварию. (Автокатастрофа, фиаско с прыжком в небо, падение через мясорубку, судя по степени боли).
То, о чем я догадывалась, было правдой:
- Я была в США.
- Я больше не общалась с родителями.
- Я страдала от потери памяти.
От последнего слова у меня участился пульс. Огромные куски памяти оставляли зияющие дыры в моем черепе. Я рылась в мозгу в поисках последних воспоминаний, не обращая внимания на острую, пульсирующую боль, которая пронзала его, как нож. Отель. Я вспомнила отель. Красивый. Но я не могла вспомнить, что я там делала и с кем была.
Паника поднялась по животу и вцепилась в горло. Дверь в номер распахнулась, и внутрь вошел мужчина в белом халате, размахивая планшетом. Врач.
— О. Мисс Манобан. — Он тепло улыбнулся. — Вы встали. — Он не выглядел удивленным этим фактом.
Может быть, травма не так уж и серьезна?
Я заметила, что он назвал меня мисс Манобан. Значит ли это, что я не была замужем? Я определенно не помнила, чтобы выходила замуж.
Я попыталась сесть и тут же пожалела об этом. С моих губ сорвался стон. Все слишком сильно болело.
— Нет, пожалуйста. Я помогу. Вам вкололи много обезболивающих, и, вероятно, пройдет несколько часов, прежде чем вы сможете ходить.
— Я не умерла?
Это вырвалось у меня, но я должна была проверить.
— Не умерла. — Он улыбнулся, остановившись перед моей кроватью. — Я доктор Коэн, и я был здесь, когда вас срочно привезли несколько часов назад. Как вы себя чувствуете?
— Как в аду, но почему-то хуже.
Он достал ручку из своего планшета и начал делать пометки.
— Что болит?
— Все, кроме пальцев ног. Я их не чувствую.
— Вы помните, что произошло?
Я покачала головой, слезы заструились по векам. Я ничего не знала. Ни о том, что произошло, ни о том, где я жила, кто мои друзья, чем я зарабатывала на жизнь...
— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. — Доктор Коэн сделал паузу и похлопал меня по руке. — Я здесь для того, чтобы рассказать вам обо всем. Вам не о чем беспокоиться. Это совершенно типично для вашей травмы.
— Я... — Я замешкалась, испугавшись того, что услышу.
— Что со мной случилось?
— Вы поскользнулись в воде на поле для гольфа.
Моя голова закружилась.
— Поле для гольфа?
Я не умела играть в гольф и никогда им не интересовалась. Джейсон и Филомена посвящали этому виду спорта целые выходные, что было достаточной причиной для меня, чтобы полностью избегать его.
— Вы сильно ударились головой о машины, когда спускались, и получили сотрясение мозга.
Вспышка воспоминаний пронеслась в моей голове как гром. Вода. Я помнила воду. Много воды. Повсюду.
— Как долго я была под водой?
— Не очень долго. Он сказал, что минуту или две, может быть.
— Он?
— Ваш спасатель. — Доктор Коэн отложил свой планшет, зацепив его за край кровати. — Человек по имени Чон Чонгук.
Чонгук.
Бабочки затрепетали у меня за грудиной. Я вспомнила Чонгука. Моего парня. Нет. Не только его. Мое... все. И он спас меня. Мы все еще были вместе.
Мгновенное облегчение, поселившееся в моих костях, вытеснило нервы.
Я передернула плечами, потрясенная тем, насколько меньше они болят теперь, когда у меня есть хоть какое-то подобие знакомого, за которое можно ухватиться.
— С ним все в порядке?
— Да, он в порядке. У вас тут довольно крепкая рабочая лошадка. Пришел весь мокрый и разделся в коридоре после того, как мы заверили его, что с вами все будет в порядке.
Я рассмеялась, морщась от того, как скрутило и зачесалось горло.
— Разделся?
Это было похоже на Чонгука.
— Устроил медсестрам неплохое шоу. — Доктор Коэн, должно быть, уловил мой ужас, потому что покачал головой, не в силах сдержать ухмылку. — Не волнуйтесь. Он не снял штаны. Медсестры предложили ему запасную рубашку.
— Где он сейчас?
— Ждет снаружи. Вы его помните?
— Помню. — Я сделала паузу, размышляя, пытаясь вспомнить, когда мы виделись в последний раз. Это было похоже на погоню за финишной чертой, которая не перестает двигаться. — Я помню, как была близка с ним.
В голове мелькнули воспоминания о том дне на озере. Он, обещающий вечность. Я, вцепившаяся в его спину, чтобы поцеловать поглубже. Мои щеки покраснели. Я прочистила горло, борясь с волной тоски, захлестнувшей мою грудь.
Доктор Коэн терпеливо ждал, кивком побуждая меня продолжать.
— Он мой...? — Я оставила вопрос без ответа. Партнер? Лучший друг? Муж?
Нет. Не муж. Я не особенно привязывалась к фамилии, если учитывать все обстоятельства. Не сомневаюсь, что, если бы мы поженились, я бы без колебаний сменила фамилию на Чон.
— Боюсь, у меня нет такой информации. — Доктор Коэн поправил тележку с капельницей, заправив ее в щель между аппаратом и моей кроватью. — Он приехал с вами в машине скорой помощи и заполнил ваши анкеты. Вы можете поговорить с ним, если хотите. Он прямо за дверью.
— Да. — Я прочистила горло. — Я хочу. Спасибо. — Доктор Коэн начал уходить, когда я добавила: — Со мной все будет в порядке?
Он подкатил табуретку и сел, опираясь предплечьями на перила моей кровати. Мое сердце сжалось. Мне не нужен был серьезный разговор у постели. Я хотела быстро убедиться. Может быть, большой палец вверх. Одним жестом ему удалось разрушить покой, который принесла мне близость Чонгука.
— Да, с вами все будет в порядке, мисс Манобан. — Он не торопился с ответом, тщательно подбирая слова. — Посттравматическая амнезия не редкость для людей, перенесших серьезное сотрясение мозга. Большинство людей полностью восстанавливают память в течение нескольких дней или недель. Мне нужно, чтобы вы сохраняли спокойствие и заботились о себе. Вы можете сделать это для меня?
Я кивнула, с трудом сглотнув. Меня жгло. Наполовину от сухости, а наполовину от возможности никогда не восстановить память.
Он достал свой планшет и положил его на колени.
— А теперь расскажите мне, что вы помните о своей жизни?
Я нахмурилась, обдумывая его вопрос.
— Я помню некоторые вещи, но не их контекст.
— Абсолютно нормально.
— Я хорошо помню свое детство. Я бы сказала, что до четырнадцати лет я помню, наверное, все.
— А после?
— Кусочки и моменты. Как вспышки, которые быстро приходят и быстро уходят. — Я поморщилась, гоняясь за воспоминаниями и терпя неудачу. Голова пульсировала так, словно я бросила свой мозг в дробилку для дров.
— Не надо форсировать события. Они придут в том темпе, в котором придут. Вы можете принести больше вреда, чем пользы. — Он сделал несколько пометок. — Что еще?
— Озеро. Я помню озеро. С Чонгуком. Он удивил меня в первый день тем летом, когда мне исполнилось шестнадцать.
— Это хорошо. Хороший материал.
— Я помню и другие вещи. До восемнадцати лет. Не все. Но приличный кусок.
— А все, что после?
— Исчезло.
Он нахмурился, его перо забегало по бумаге.
— Полностью?
— Я помню, как летела в Америку из Швейцарии. Не знаю точно, когда. Наверное, это был колледж, потому что я помню, что училась в одном из них в Штатах.
— Какой колледж?
— Я не знаю. — Паника снова закралась в мое нутро, пробираясь к сердцу. — Я только помню свою соседку по комнате. Я даже не помню ее имени.
— А свою работу?
— Я помню, что работаю, но не помню где. Или даже чем я занимаюсь. — Паника, когтями вцепившаяся в мою грудь, начала прокладывать себе путь обратно в горло, закручиваясь в клубок беспокойства. — Я не помню, где живу. Я не помню никого из своих друзей. Я не помню, есть ли у меня отношения.
Доктор Коэн отложил ручку и сжал мою руку.
— Это нормально - не помнить эти вещи. Вы уже многое помните. Это хорошо. Отличное начало. Продолжайте.
Над нами замерцала световая панель. Тени заплясали вокруг глубоко посаженных глаз доктора Коэна. Я попыталась сосредоточиться на них, а не на разочаровании, которое бурлило внутри меня.
После некоторого молчания я вздохнула.
— Я не помню, где сейчас живут мои родители, но помню, что не поддерживаю с ними связь. Я не помню свою работу, но помню... как шила нижнее белье?
Нижнее белье. Отель. Гольф. Ничто не имело смысла.
Доктор Коэн неловко рассмеялся.
— Верите или нет, Лиса, но все это очень позитивно.
Я вспомнила, что у меня была травмирующая причина. Что-то с большим количеством слез, боли и разочарований. Но я не могла вспомнить, что это было.
Доктор Коэн сидел и слушал меня. Иногда он что-то писал на своем планшете. Он даже пошутил пару раз. Затем он заверил меня, что знает много способов помочь мне. Они проведут тесты, начнут терапию, поиграют со мной в интерактивные игры, чтобы подтолкнуть мою память. Все, что мне нужно, - это довериться процессу и сохранять спокойствие.
Затем он снова спросил:
— Теперь вы хотите, чтобы я привел господина Чона?
— Да.
Я не колебалась. Я не была уверена во многих вещах, но я была уверена, что хочу увидеть Чонгука. Чтобы у него были хотя бы какие-то ответы. Чонгук всегда был моим любимым местом, куда я возвращалась. Он был единственным адресом, который когда-либо знало мое сердце.
— Приведите его.