Зеленая ласточка

Ни о какой тренировке уже не было и речи. Полли осталась в детском секторе. Агата сказала, что после эмоциональных потрясений и изучать магию будет нецелесообразно – лучше Сондре отдохнуть. Сондра и пошла отдыхать. Вернее, пошла она в комнату – но какой отдых, вы о чем!

Первым же делом Сондра бросилась к столу, развернула схему Реммы и принялась водить пальцем по красным линиям. Не то, не то, не то... Вот оно! Она наконец-то нашла участок, в подписях к которому разобрала «детский сектор». Его периметр надежно опутывали провода. Сондра склонилась над бумагой.

Ничего, сейчас распутает!

Спасибо человеку, который рисовал схему энергоснабжения – не было лишних исправлений и путаницы. Это упрощало задачу. Ну, где-то на пару пунктов. Из миллиона.

Наконец-то, Сондра сориентировалась. Провода, которые вились по стене, относились сразу к нескольким системам. Система оповещения была одной из них. Беда заключалась в том, что по схеме было непонятно, как эти провода располагаются физически, какой ниже, какой выше. Да и Сондра не была уверена, что определит верно. Все-таки картинка была мелкой и – что логично – схематичной. Если бы раздобыть более подробный чертеж...

Сондра обернулась на вход, подумала и мотнула головой. Нет. Морбиен ее пошлет, если она заявится среди бела дня и потребует у него еще одну карту. Да и он наверняка сейчас занят.

За окном защебетали ласточки. Сондра повернулась и подмигнула двум черным пятнышкам за стеклом.

- Простите, замоталась, сегодня ничего не принесла.

Сондра не запомнила, когда ласточек стало двое. К своему стыду, она даже не могла различить, с какой познакомилась первой. Иногда подлетали и другие их подружки, но эта парочка вилась у окна круглыми днями. Наверное, они действительно были парочкой и облюбовали местечко под подоконником. Но – опять же, к своему стыду, - Сондра не знала, чем отличаются мальчики от девочек. И как назвать мальчика-ласточку?.. Короче, вряд ли птицы на нее за это обижались. Особенно, когда Сондра приносила с обеда кусочки рыбы.

Одна из ласточек свистнула (кажется, даже глаза закатила) и спрыгнула с подоконника. Вторая же осталась, посмотрела внимательно, как будто спрашивала: «А что случилось? Я могу помочь?».

- Вряд ли ты можешь чем-то помочь. Ты же, все-таки, просто маленькая птичка... Птичка! – Сондра подскочила на месте. – Как думаешь, провода могли повредить птицы?

Ласточка пошевелила крыльями, как будто пожала плечами. Сондра заходила по комнате.

- Надо наверняка узнать! Понимаешь, если провода повредились случайно, то дети могли этим воспользоваться. Тогда это просто стечение обстоятельств. Но тогда почему провод подрезан только в одном месте? Может, кто-то специально подослал птицу? Специально обученную птицу!

Ласточка пялилась на Сондру, не моргая. Возможно, ласточки в целом не умеют моргать, но Сондре казалось, что она ее осуждает.

- Ой, да иди ты, я хотя бы что-то предлагаю! – Сондра насупилась, подумала еще чуть-чуть и вздохнула. – Ладно, ты права. Если бы провода могла повредить случайная птица, их бы давно перевесили.

Она еще раз окинула взглядом схему и вспомнила белый дрожащий палец, летающий над бумагой. Склады, коридоры, залы...

Сондра подорвалась с места. А что, если?..

Она выбежала в коридор и помчалась. У Сондры много недостатков, но плохая память к ним не относилась. Перед глазами стояла карта, как наяву, и ноги безошибочно угадывали повороты и спуски. Ремма не обращали на нее внимания, но это и к лучшему. Если бы сейчас ее кто-то остановил с вопросами, куда она так несется, Сондра бы в лучшем случае сбила бедолагу с ног.

И, стоило так подумать, ее реально остановили. Из пустоты перед ней возникла пара крупных парней и встала в проходе.

- Стоять! – рявкнул один из них.

Сондра огромным усилием воли притормозила. Ремма не были близнецами, но мозг отказался их различать. Две горы мышц и агрессии. И плечи такие широкие, что превращали две человеческие фигуры в сплошную стену.

- Почему? – запыхавшись, спросила она.

Ремма переглянулись.

- Зачем тебе в птичники?

- А что, нельзя? – Сондра улыбнулась во все тридцать два. – Я порядки знаю, куда нельзя соваться – тоже. Мы же далеко от роторов!

Ремма снова переглянулись. Между ними как будто зеркало стояло.

- Это но-о-овенькая, кажется, - сказал второй. Медленно, словно с трудом обрабатывал в голове слова и с еще большим трудом заставлял каменный язык ворочаться в широченной челюсти.

- Но-о-венькая? – удивился первый. Брови у него поползли наверх, с не меньшим трудом.

Сондра нетерпеливо заелозила, пригнулась и нырнула под рукой у первого. Но нет. Эти истуканы только болтали медленно. Реакция у них что надо, чтоб их.

Ремма схватил Сондру за плечи, поставил на прежнее место и вернулся к разговору (если это можно было так назвать) с приятелем.

- Откуда но-о-овенькая?

- Не зна-а-аю. Говорили, что взяли но-о-овенькую.

- Но-о-овенькую?..

Сондра едва не завыла в голос.

- Да-да-да, я опенул, я тут уже месяц где-то, живу, тренируюсь, учусь. Можно пройти?

Ремма уставились на нее.

- Опену-у-ул?

О господи...

- Да-а-а, - протянула Сондра. – Мо-о-ожно мне-е-е пройти-и-и-и-и?..

Ремма снова переглянулись – да сколько можно!!!

- Цель? – на удивление резко спросил один из них (Сондра уже забыла, кто есть кто).

- Ну... просто посмотреть. Я знаю, что это не запрещено!

- Назовите цель визита для предупреждения инцидентов, - все так же четко отчеканил дежурный.

- Инцидентов?

- Диверсии.

Ну нихрена ж себе тут диверсии! Что Сондра может сделать? Поголовье куриц перебить?

- Можете со мной пойти. Обещаю, ничего трогать не буду.

- Назовите цель визита.

- Интерес.

- Цель.

- Птиц не видела никогда.

- Назовите цель.

- Хочу набрать перьев, смастерить себе крылья и полететь к солнцу.

В головах ремма начался мыслительный процесс. Сондра поспешила его остановить, пока они оба не зависли:

- Это была шутка. Что, обязательно нужна цель?

- Назовите цель визита.

Сондра потерла виски и хорошенько так задумалась. С думалкой у нее не очень. Но не когда на кону ее любопытство!

- Поиск детей! – подскочила она. – В детском секторе снова пропали дети. Надо все осмотреть, чтобы убедиться, что они не потерялись где-то на острове!

Охранники зависли еще сильнее. Сондра уже подумала, а не ведет ли к ним парочка перетертых проводов. Но, спустя минуту или около того, один из парней повернулся к коридору за спиной.

- Детей там нет, - вынес он вердикт.

- Ну, вдруг они спрятались!

- К птичникам только один проход, - заметил второй.

- Но вдруг вы не заметили! – Сондра постучала по подбородку. – Дети ведь пропали еще ночью. Они могли прошмыгнуть, когда вы отвлеклись.

- Ни один ребенок не сунется в птичники, - быстро ответил один из охранников. Надо же, на это у него была заготовлена фраза?

- Ни один ремма, - подтвердил другой.

- Почему?

- Это же птичники.

- И?

Охранники переглянулись.

- Это же птичники, - повторили они абсолютно тем же тоном.

Даже со стеной диалог вышел бы полезнее.

- Но дети маленькие и глупые, - «ага, прямо как вы, только маленькие». – Они могли полезть по незнанию. Давайте я быстро все осмотрю – и тут же обратно! Если боитесь, один из вас может меня сопровождать.

Парочка в который раз обменялась взглядами (еще бы от этого обмена была хоть какая-то польза - оба взгляда были абсолютно тупыми) и вдруг выбросили кулаки. У каждого между пальцев была зажала палочка. Ремма раскрыли кулаки, и у правого палочка оказалась короткой.

Вся жеребьевка продлилась меньше секунды.

Правый охранник вздохнул так тяжело, будто только что проиграл не возможность прогулять работу, а билет на смертную казнь. Он шагнул назад, Сондра, все еще не уверенно, шагнула за ним. Оставшийся охранник занял весь проход и словно бы стал шире в плечах. Как закрывшаяся дверь.

Ремма-амбал молча повел Сондру вперед по коридору, и с каждым шагом света становилось все меньше. Аж дежавю накрыло. Только если возле отстойника пахло свечами и тянуло теплом, то здесь стоял воистину могильный холод. Сондра слепо озиралась, но видела только темные сырые стены и две пляшущие тени на них.

- А что, тут у вас электричество тоже рубанули? – нервно усмехнулась она.

Ремма промолчал. Сондра решила повторить на случай, если он снова подвис:

- Ну, лампы тут не горят. Почему свечи не поставите?

- Зачем? – гаркнул ремма.

- Зачем что? Свечи? Чтобы видно было, куда идешь.

- Зачем?

- Для удобства, как зачем!

- Зачем сюда ходить?

Теперь уже и Сондра начала подвисать. Она скосила глаза на черный влажный потолок, задумавшись.

- В смысле «зачем»? - тряхнула головой она. – Сюда же ходит хоть кто-то!

- Никто не ходит.

- А работники? Дежурные? Уборщики, в конце концов? – ладно, с последним она лиханула. Воздух был таким густым и затхлым, что Сондра будто вдыхала плесень. – За птицами ведь нужен уход.

- Все настроено, - растянул ремма.

- Автоматизировано?

- Настро-о-оено.

Сондра пожала плечами и усмехнулась:

- Чего ж вы тогда на посту стоите, если сюда никто не ходит?

Охранник вздохнул. На секунду вонь плесени сменилась амбре от нечищенных зубов.

- Для предупреждения инцидентов, - повторил он то, что говорил на входе.

- Получается, сюда кто-то все-таки ходит?

- Никто не ходит.

- Тогда кто устраивает инциденты?

- Никто.

- Тогда вы зачем?

- Для предупреждения инцидентов.

Может, попробовать поболтать с плесенью? Ее здесь столько лет не убирали, что она как раз развилась до уровня пятилетнего ребенка. Все лучше, чем нынешний собеседник.

Они прошли еще немного. Сондра пыталась завязать разговор, но у охранника карточки с ответами пошли по второму кругу, а доставать такого амбала было небезопасно. Получить информацию от плесени тоже не получилось. Как минимум потому, что Сондра ее больше не видела – весь коридор сожрала темень.

Ремма остановился. Сондра поняла это по очень смутному силуэту в свете красного камня.

- Дальше нельзя.

Сондра огляделась в поисках ориентира.

- Почему?

Ремма указал вперед. Его палец, тревожно подсвеченный алым амулетом, походил на один из тех указателей к выходу в задымленных клубах. Сондра, недолго думая, шагнула вперед. Ремма мигом схватил ее за шкирку и потащил назад. Сондра задергалась и запыхтела, но охранник держал крепко – уж скорее рубашка порвется!

- Эй, отпусти!

- Дальше нельзя.

- Да я просто посмотреть!

- Дальше нельзя.

- Я только одним глазком, честно!

- Дальше нельзя, - он снова вытянул палец.

Сондра вгляделась в указанную сторону. В неровном красном свете она увидела длинные черные тени, вырывающиеся прямо из пола. Как черные столбы дыма, они едва подрагивали, дергались и словно гудели. Будто огромное насекомое, дремлющее в недрах острова, вытянуло свои длинные членистые ноги наружу и теперь подергивается во сне.

Потребовалось около минуты, прежде чем глаза привыкли к скудному освещению, и Сондра различила в этих ногах обычные прутья клетки.

За преградой что-то шумело, цокало, шелестело и – самое главное – двигалось. Что-то огромное, неразделимое, гигантский пищащий и стрекочущий комок тьмы. Тысячи невидимых перьев терлись друг от друга в глухой тесноте, невидимые клювы и когти царапали каменные стены. Рвались, метались, оставались запертыми.

От этой лавины звуков отделял еще один, тихий и слабый. Едва различимое гудение металла под напряжением.

«В птичниках электричество подается на сами клетки, - зазвучал в голове голос Морбиена, и по спине побежали мурашки. - Чтобы птицы случайно не разлетелись».

Сондра отступила. Будь она инженером, тоже закрыла бы это нечто под угрозой поджариться на решетке.

- Посмотрела? – спросил охранник. Его голос среди шума птиц и электричества показался резким и странным, как пятно поверх рисунка.

Сондра сосредоточилась. Так. Она сюда пришла с конкретной целью, и должна ей следовать.

Ладно, может, не совсем конкретной.

Ладно, может, цель вообще была притянута за уши.

Но проверить в любом случае нужно. Сондра беззастенчиво подняла руку реммы с амулетом. Охранник не противился и замер в новой позе, как очень хорошая лампа. Света все еще было немного, и он не смог разогнать темноту за прутьями. Если бы света было больше, точно бы разогнало, ха-ха! Так ведь?..

Стараясь не смотреть на ту сторону, Сондра принялась внимательно осматривать решетку. В решетках-то она разбиралась. Эта выглядела пугающе похоже на заграждение в обезьяннике – чугунная стенка между вселенским злом и его праведным тюремщиком. Разве что дэнтовские полицейские не додумались на нее ток дать. С них бы сталось.

Вот, кстати, и он – ток. В красном свете Сондра нашла такие же красные провода, которые прятались в темном коробе. Что происходило внутри этого черного ящика, Сондра бы не поняла, даже будь он прозрачным, но сомнений в том, что именно он сдерживает птиц внутри, не было. Чем-то он напоминал панель под столом Морбиена. Разве только кнопок в разы меньше.

Тыкать на них Сондра не рискнула. Любопытство, впервые, молча согласилось.

- Перебоев с электричеством не было? – Сондра присела перед коробом.

Ремма ответил секунд через десять.

- Не бывает.

- А отключить кто-то мог?

- Кто?

- Кто-то.

Ремма еще около минуты перебирал шаблоны ответов.

- Тебе зачем? Ты же детей ищешь.

Сондра поворчала под нос. Да чтобы она сама знала! У нее из аргументов только смутная догадка и шило в одном месте. Вот что тут ответишь? «Я просто подумала, что кто-то мог натравить птиц на провода в детском секторе, чтобы отрубить сигнализацию?» Бредятина же.

Да и Агата попросила особо не распространяться о поломке...

- Ну, дети могли по незнанию залезть в клетку, - извернулась Сондра. – Если случился перебой или кто-то отрубил электричество намеренно, они как раз могли пролезть внутрь. А потом электричество вернулось – и они оказались в ловушке.

Ремма охнул. Сондра аж обернулась на него. Это был самый быстрый и самый человеческий звук, который издал этот болванчик. Лицо у него вытянулось и исказилось, как на картине Мунка, мир за ним поплыл от его ужаса. Сондра пошатнулась. Ремма отмер и механическим движением схватил ее за плечо. Выражение вящего испуга ни на секунду не покинуло его.

Сондра уже улыбнулась – ага, раз ремма так испугался, значит, ее предположение может быть верным! Наконец-то Сондра выдала хорошую идею!

Ага, как же. Показалось.

- Дети ни за что не полезли бы в клетки! – просипел ремма. Все его существо противилось тому, чтобы говорить так быстро, эмоционально и не по уставу.

- Да ладно тебе! Дети непоседливые, - «и тупые». – Они куда угодно могли залезть.

- Не в клетки! Не к птицам! Никто на земле Лайтов никогда не полезет к птицам!

Сондра повернулась к клетке. Взгляд застрял между прутьев и испуганно задрожал в метре от густой тьмы. Потянуло животным жаром, гнилью, кровью. Но не как в отстойнике. Из отстойника тянуло разрушенными надеждами.

Тут – надеждой даже не пахло.

- Тогда, может, кто-то их туда заманил? – спросила Сондра и сама не узнала собственный голос.

Ремма испуганно замотал головой и убрал руку за спину. Резко навалилась темнота. В ней стали слишком отчетливо слышны клацанье клювов, скрежет когтей и гудение металла. Сондра и сама шарахнулась от клетки. Ремма молчал долго. Если бы он помолчал еще пару секунд, Сондра бы сошла с ума.

- Напряжение снимают, когда надо тушки забрать, - прогудел он, как металл. – Этим только опытные дежурные занимаются. Кого угодно не пошлют. И под контролем это все...

- А кто-нибудь мог снять напряжение не по расписанию?

- Нет, - ремма почесал подбородок левой рукой, и свет от камня замотало туда-сюда. – Ну, разве что, - голос у него понизился, совсем как когда он говорил о птицах, - голубоглазый монстр.

Тьма радостно заклекотала, и по спине пробежали мурашки. Словно Сондра, не заметив, прижалась к металлическим прутьям, и разряд в тысячи вольт побежал по ее нервам.

Оставаться в птичнике не было ни цели, ни желания. Ремма недовольно помычал, и Сондра, прибившись в кружок красного цвета, поспешила подальше от живой тьмы.

Но весь путь она чувствовала, как эта тьма пялится ей в спину.