Глава 213
Глава 213
Когда утром открылись дворцовые ворота, принц Ло Жун и принц Мужун, которых он вызвал ночью, немедленно вошли во дворец.
Император Юнмин всю ночь был в тревоге и ярости. Ван Шицзин оставался во дворце, ожидая новостей.
Го Цзыму остался в резиденции маркиза Верности и Храбрости, и в ту ночь Шао Юньань спал рядом с ним.
Сегодня император Юнмин давал дворцовый банкет для четырёх иностранных послов. Император не издавал указа об изменении даты, поэтому и Шао Юньань, и Го Цзыму должны были присутствовать на банкете сегодня вечером.
Старейшина Вэн только вчера вечером вернулся в столицу, когда произошёл такой инцидент. Старейшина Вэн также прибыл во дворец ночью и всё ещё был там.
Весь дворец, да и вся столица, были охвачены напряжением из-за вчерашнего кровавого столкновения.
«Цинъюань», став местом конфликта, находился в состоянии хаоса и, естественно, временно закрылся.
Го Цзыму проснулся рано, не в силах заснуть. Шао Юньань тоже проснулся рано, естественно, под впечатлением от сложившейся ситуации.
В этот момент принц Ло Жун, только что встретившийся с императором Юнмином, передал императору секретное письмо. Прочитав его, император пришёл в ярость.
«Конечно, кто-то донес бандитам Ху!»
Император Юнмин был так разгневан, что разбил нефритовую чашу на столе.
«Ваше Величество!» Принц Ло Жун опустился на колени, за ним последовал принц Мужун. Принц Ло Жун низко поклонился: «Бандиты Ху оскорбили меня, Ваше Величество. Даже если я пожертвую своей жизнью, я буду сражаться с ними насмерть!»
«Дядя, пожалуйста, встаньте первым».
Го Сюнь поспешил снаружи, склонив голову: «Ваше Величество, Её Величество здесь».
Император Юнмин подавил гнев: «Кто пошел к Её Величеству, чтобы снова нести такую чушь?»
«Ваше Величество, как вы думаете, я могу сейчас спокойно спать?» Императрица, поддерживаемая Чжо Цзинь под одну руку, вошла в восточный зал.
Прибыв во дворец, Ван Шицзин подошел помочь принцу Ло Жуну подняться, и все поклонились.
Императрице осталось меньше двух месяцев до родов, и его живот был немного больше, чем у Шао Юньаня.
Однако, если не считать заметного живота, императрица не выглядела особенно полной.
Императрица подошла к трону и села, спросив: «Вы что-нибудь узнали во время допроса?»
Поколебавшись мгновение, император Юнмин передал секретное письмо императрице, сказав: «Можете читать, но не обижайтесь».
Императрица прочитала его, но ничуть не волновался. Во дворце присутствовали Ван Шицзин, старейшина Вэн, генерал Дай, Дай Чжаньсяо, принц Ло Жун и наследный принц Мужун.
Можно сказать, что присутствовало всё ближайшее окружение императора Юнмина.
Императрица вернула секретное письмо императору Юнмину, который передал его генералу Даю.
Генерал взял письмо обеими руками, прочитал его, а затем передал старейшине Вэну. Затем его прочитали Ван Шицзин и Дай Чжаньсяо.
В секретном письме содержалось признание пленённого представителя ху.
В своих признаниях они сказали, что кто-то в столице передал сведения о делах маркиза Верности и Храбрости и Чжэнцзюня Ван Шао в царство Ху, подробно описав небесные фрукты и воду, а также слухи о несравненной красоте Го Цзыму, Чжэнцзюня принца Ложуна, и его тесных связях с особняком маркиза Верности и Храбрости.
Они не приехали вести мирные переговоры, но не знали точной причины. Они также не знали, кто передал эту информацию в царство Ху. Об этом знали только король Кэцинь и Сучаршань, а теперь, когда Сучаршань погиб, только король Кэцинь знал всю правду.
Старый генерал сказал: «Ваше Величество, война с королевством Хухар неизбежна. Похоже, бандиты Ху на этот раз собираются напасть на маркиза Верности и Храбрости и Чжэнцзюня Ван Шао».
Ван Шицзин тоже это заметила и нахмурилась. Королева спокойно сказала: «Когда придёт враг, мы встретим его; когда придёт вода, мы заблокируем её землёй.
Раз битва неизбежна, бояться нечего. В конце концов, это жизненно важная часть Великой Янь.
Смогут ли эти несколько сотен варваров действительно поколебать нашу Великую Янь?»
＊＊＊＊＊＊
За час до начала пира городские ворота были закрыты. Никому не разрешалось покидать столицу без письменного приказа императора.
Шао Юньань вместе с Ван Цином и Ницзы вошли во дворец в полдень вместе с Го Цзыму, Су Чэньи и остальными членами семьи Дай.
Цэнь Цзюэюань, защищая Го Цзыму, был ранен царём Кэцинем, хотя ранение было незначительным – всего лишь черепно-мозговой травмой.
Император Юнмин разрешил старейшине Цэнь войти во дворец вместе с женой и присутствовать на пиру.
Старейшина Цэнь был приёмным отцом Ван Шицзина и Шао Юньаня, и, учитывая действия Цэнь Цзюэюаня, никто не сомневался в его положении.
Послы от четырёх государств: Даси, Дашань, Сяньлу и Хухар прибыли один за другим. Каждой делегации разрешалось привезти не более пяти человек.
Принц Кэцинь отобрал пятерых экспертов, которые сопровождали его во дворец. Ему, естественно, не нравилась идея взять с собой лишь нескольких человек, но император Юнмин отказался встретиться с ним один.
Хотя тела его подчинённых, висевших на городских воротах, были убраны после смерти Сучаршаня, царь Кэцинь не мог стерпеть такого унижения, не говоря уже о неопределённой судьбе заключённых.
Царь Кэцинь проигнорировал просьбу императора Юнмина и силой привёл во дворец двадцать человек, опасаясь за свою безопасность.
Их остановили у ворот дворца, но Чжо Цзинь вмешался и впустил их. Правитель Кэцинь не скрывал своего гнева.
Получив указ о входе, он был настолько высокомерен, что Чжо Цзинь чуть не ударил его дважды.
Делегация царства Ху привела во дворец двадцать человек, а делегация царства Даси выразила протест против дискриминационного обращения императора Великой Янь. Этот инцидент показал, что император Юнмин всё ещё боялся ху, и его уступка также продемонстрировала его решимость избежать войны с царством Хухар.
«Позиция» императора Юнмина сильно обеспокоила некоторых придворных и косвенно укрепила престиж принца Кэциня.
Он уже готовился встретиться с императором Юнмином на сегодняшнем банкете во дворце.
Посланники Даси, несмотря на протесты, послушно провели во дворец всего пять человек.
Посланники и придворные царства Великой Янь постепенно заняли свои места. Посланники сидели справа от императорского трона, чиновники – слева.
Принц Кэцинь, несколько смущённо, занял первое место. Из двадцати человек, которых он привёл, пятеро сидели за столом, а остальные пятнадцать стояли позади него.
Затем шли посланники племени Дашань, Даси и Сяньлу. Лицо принцессы Учжэнь всё ещё было в синяках.
Никому не разрешалось носить оружие во дворце, и, несмотря на свою дерзость, принц Кэцинь был обязан соблюдать это правило.
Однако было неизвестно, носили ли они с собой какое-либо скрытое оружие или другое подобное оружие.
Первые три места со стороны Янь остались свободными. Следующим сидел старейшина Вэн, без жены.
Ниже старейшины Вэн сидели генерал Дай, пожилая дама, старый принц, Дай Чжаньсяо, Су Чэньи и другие члены семьи Дай, все уже занимавшие свои места. За ними следовали два герцога.
Следующие пять мест были свободны, так как остальные четыре маркиза с семьями также заняли свои места.
Атмосфера в комнате была напряжённой. Четверо посланников молчали, а король Кэцинь выглядел заметно угрюмым.
Генерал Дай закрыл глаза, отдыхая. Старуха и старый принц неслышно перешептывались. Старец Вэн молчал, сосредоточенно изучая бумаги в руках.
Его сосредоточенность не позволяла никому потревожить его. Дай Чжаньсяо, казалось, испытывал жажду, потягивая чай, опустив голову.
Принцесса Учжэнь не спускала глаз с окружающих, особенно с двадцати человек короля Кэциня.
Когда банкет приблизился, евнух крикнул:
«Прибыли Чжэнцзюнь принца и наследный принц...»
«Прибыли маркиз Верности , Чжэнцзюнь Ван Шао, наследный принц маркиза Верности и принцесса *Сюаньлань(Ницзи)...»
Глаза всех тут же загорелись. Генерал Дай открыл глаза, а старейшина Вэн поднял голову от бумаг, сложил их и засунул за лацкан. Дай Чжаньсяо даже перестал пить чай.
Правитель Кэцинь крепко сжал кулаки. Он и все остальные ху, включая его самого, с ненавистью смотрели на трёх огромных зверей, гордо расхаживавших за маркизом Верности и его женой.
Появление этих трёх зверей ещё больше насторожило правителя Кэциня. Го Цзыму был в маске, а Ло Жун без колебаний взял его за руку.
В конце концов, даже самая любящая пара не стала бы заниматься такими интимными делами на дворцовом банкете.
Для наблюдавших жест правителя Ло Жуна, естественно, имел глубокий смысл.
Принц Кэцинь взглянул на их сцепленные руки, и в глубине его глаз мелькнул хищный блеск.
Рано или поздно он схватит этого человека! А затем... вспомнив, как он истязал этого потрясающе красивого мужчину, он почувствовал, как жгучий жар пронзил нижнюю часть его тела.
Принц Кэцинь даже подумывал пригласить Великого Хана насладиться им.
«Принц Кэцинь, разве мать не учила тебя, что смотреть на чужую жену неприлично?»
Раздался вздох. Все присутствующие, включая принцессу Учжэнь, с изумлением посмотрели на говорившего.
Принц Кэцинь, очнувшись от похотливых мыслей, вдруг похолодел.
С тех пор, как Шао Юньань забеременел, он проводил большую часть времени дома. Теперь же, одетый в свободные одежды, с заметно выпирающим животом, многие считали его сумасшедшим.
Как беременный мужчина мог осмелиться бросить вызов принцу Кэциню? Тем не менее, его слова показались большинству немного странными.
Ван Шицзин помог жене сесть и просто сказал: «Береги себя».
«Не сердись на зверя». Шао Юньань сел, Ван Цин и Цзян Моси последовали его примеру, защищая Ницзы посередине.
Личность Цзян Моси как владельца Кабинета личных дел держалась в тайне; посторонним было известно лишь о его связях с дворцами маркиза Верности и Храбрости и принца Ло Жуна.
Принц Ло Жун и Ван Шицзин были встречены Шао Юньань до их прибытия, оставив ему устное общение.
Принц Ло Цай усадил Го Цзыму слева от себя, на место, которое должен был занять сам. Принц Ло Жун, обычно известный своей кротостью, теперь нахмурился, и его покровительственная манера по отношению к Го Цзыму заставила некоторых вздохнуть с сожалением.
Некоторые из присутствующих, видевшие вчера истинное лицо Го Цзыму, были ошеломлены его новой маской.
Принц Мужун ответил с усмешкой: «Господин Чжэнцзюнь Ван Шао, вы этого не знаете, не так ли? Ху – варвары. Они ничего не смыслят в приличиях и чести».
Крупный ху, стоявший позади короля Кэциня, шагнул вперёд и крикнул: «Как вы смеете!»
Король Кэцинь поднял руку, и ху отступил. Он окинул Шао Юньаня грубым взглядом, на несколько секунд задержавшись на его животе.
Затем он произнёс: « Чжэнцзюнь Верного и храброго маркиза ? Ваш великий император Янь действительно позволяет евнухам вмешиваться в его дворцовый банкет».
После нарочитой паузы король Кэцинь с многозначительным выражением лица произнёс: «Я забыл. Ваш великий император Янь всегда слушает императрицу».
Здесь подразумевалось, что император Юнмин был подкаблучником, а также подразумевалось, что он позволяет своему гарему вмешиваться в управление государством.
Генерал Дай ударил ладонью по столу, и король Кэцинь презрительно усмехнулся. Шао Юньань рассмеялся – не презрительно, а от души.
«Как такой неграмотный человек, как ты, может понять взаимное уважение и поддержку между мужем и женой?
Я не буду объяснять; это как с коровой разговаривать. Ой, забыл».
Шао Юньань хлопнул себя по лбу.
«Вы, ху, передаёте свою жену по наследству от отца к сыну, от сына к внуку, от внука к правнуку, и от праправнука к праправнуку.
Конечно, ты не понимаешь понятия взаимной поддержки. Ты понимаешь только инцест. Но у тебя довольно сильный вкус. К тому времени, как это перейдёт к твоему правнуку, она будет беззубой старухой, верно?
И ты всё ещё можешь это есть! Ух ты, какой у тебя аппетит».
«П-ха-ха-ха!»
"Ха-ха-ха..."
После первого взрыва смеха первым расхохотался принц Мужун. Тут же не сдержались и чиновники из Даяня. Даже подавленный Го Цзыму не удержался от смеха.
Даяньская сторона рассмеялась, как и принцесса Учжэнь, послы Сяньлу и члены послов Даси, крепко кусающие губы, чтобы сдержать смех. Не рассмеялись только послы Ху.
Король Кэцинь вскочил на ноги, его двадцать воинов тоже были полны жажды убийства. Цзян Моси прижал Ницзы к себе, заслонив ей глаза от веселья. Никто не заметил, что Цзян Моси смотрел на делегацию королевства Ху, словно на трупы.
"Ваше Величество и королева прибыли..."
Этот крик прервал напряженную обстановку между сторонами. Король Кэцинь яростно фыркнул.
Он не собирался отпускать этих двоих! Когда они вторгнутся в Янь, их убьют первыми! А их потомки станут низшими рабами царства Ху!
Император Юнмин появился, поддерживая королеву. Они шли медленно, исключительно из-за беспокойства за здоровье королевы.
Король Кэцинь подавил ярость, подступавшую к нему. Это был дворец царства Янь; ему нужно было быть осторожным.
Король Кэцинь боялся не императора Юнмина, нового императора Великой Янь, а генерала Дая, сидевшего напротив него.
Он боялся Дай Чжаньсяо и семьи Дай. Но если он вернётся в Хухар, этим людям придёт конец!
Министры и члены делегации поклонились. После того, как император Юнмин помог императрице сесть, он отбросил формальности.
Единственными беременными , присутствовавшими при этом, были Шао Юньань и императрица. Дело не в том, что у других семей не было беременных, но беременные женщины (и мужья) из богатых семей были крайне осторожны.
Если бы не особые обстоятельства, императрица и Шао Юньань не присутствовали бы на таком мероприятии.
Сев, император Юнмин произнёс несколько вежливых слов, не упоминая вчерашних событий.
Но то, что он не упомянул о них, не означало, что другие этого не сделают. Как только император Юнмин закончил говорить, принц Кэцинь встал.