Глава 211
Глава 211
Шао Юньань пригласил принцессу У Чжэнь на чай и даже попросил кого-то принести ей приготовленное им птичье гнездо.
Дай Чжаньсяо первым делом спросил, что это за птичье гнездо. Узнав, что это слюна ласточки, он не мог представить, как её можно есть.
Он хотел предупредить брата, сказав, что тот беременный и заблуждается. Но, видя, как брат и принцесса У Чжэнь наслаждаются едой, он проглотил свои слова. Он подумал, что брат, вероятно, разбирается в еде лучше его.
«Принцесса, это птичье гнездо — первоклассный питательный тоник. Употребление двух ложек в день не только полезно для здоровья, но и питает кожу, что делает его особенно полезным для женщин».
«Правда? Как вам удалось сделать его таким прозрачным?»
«У меня уже есть кое-что приготовленное. Принцесса, просто заберите это с собой. Подготовка этих свежесобранных птичьих гнёзд к употреблению — сложный процесс, и, боюсь, у вас не хватит терпения.
Когда вернётесь, можете забрать часть готового продукта с собой. Просто замочите его, удалите перья и варите на медленном огне с лонганом, ягодами годжи и красными финиками полчаса перед едой».
«Тогда У Чжэнь поблагодарит вас, принцесса».
«Я также хочу поблагодарить вас, принцесса, за то, что вы нашли для меня эти птичьи гнёзда».
Дай Чжаньсяо слушал, как его брат и принцесса У Чжэнь обсуждают птичьи гнёзда, уставившись на миску в своей руке, не в силах есть.
Видя, что он только смотрит, а не ест, Шао Юньань сказал: «Братец, это хорошая вещь. Чаша, которую ты держишь, продаётся в павильоне Юньлун за двадцать таэлей серебра. Будет расточительством, если ты её не съешь».
«Двадцать таэлей?» Сердце Дай Чжаньсяо ёкнуло. Даже принцесса У Чжэнь чуть не выплюнула птичье гнездо, поспешно проглотив его.
Шао Юньань ещё не упоминал, что в «Цинъюане» оно будет ещё дороже. Следуя принципу «не выбрасывать еду», Дай Чжаньсяо откусил кусочек.
К счастью, вкус не показался странным. И, подумав, что эта маленькая чаша с птичьим гнездом обойдётся в двадцать таэлей серебра, Дай Чжаньсяо проглотил всё до дна.
Его щедрость вызвала у принцессы У Чжэнь улыбку.
Принцесса У Чжэнь доела птичье гнездо, выпила несколько чашек чая и взяла с собой немного закусок.
Она ушла в хорошем настроении. Братья остались одни в зале, и атмосфера внезапно стала неловкой. К счастью, ни один из них не смутился, поэтому Шао Юньань взял инициативу в свои руки. «Братец, с отцом всё в порядке?»
«Очень хорошо». После паузы Дай Чжаньсяо спросил: «Ты ещё молод, почему так хочешь ребёнка?»
Выражение лица Шао Юньань внезапно изменилось. Дай Чжаньсяо холодно спросил: «Но разве маркиз Верности и Храбрости заставил тебя?»
«Нет», — Шао Юньань стиснул зубы.
«Меня обманули!»
Дай Чжаньсяо не знал, что сказать об этом «недоразумении» с беременностью Шао Юньань.
Смерть Шао Даху не была жалкой, и Ван Шицзин действительно не осознавал всей ситуации.
В конце концов, он смог лишь сказать: «Этот ребёнок предназначен тебе судьбой. Расслабься и позаботься о малыше».
Ха-ха!
Шао Юньань потёр грудь, которую перехватывало от этой мысли.
«Это всё, что я могу сделать, чтобы утешить себя».
Не желая думать об этом, Шао Юньань повернулся и спросил: «Брат, расскажи мне о ситуации на границе».
Дай Чжаньсяо, естественно, подробно всё объяснил.
С прибытием посланников четырёх стран в столицу, город столкнулся с резким ростом числа «иностранцев».
Особенно хухары с их необычной внешностью вызывают ажиотаж везде, куда бы они ни пошли. Жители Даяня испытывают к ним глубокий страх и ненависть.
Дела «Цинъюаня» процветают. Будь то Даси, Сяньлу или племя Дашань, послы стекаются в Цинъюань, чтобы наладить отношения с аристократическими семьями столицы или установить взаимные связи.
Еда в Цинъюане восхитительна, природа прекрасна, а уединение исключительно. В сочетании с репутацией Го Цзыму, будущего мужа принца, и его связями с маркизом Верности и Храбрости, номера в Цинъюане теперь требуют бронирования не менее чем за десять дней.
Су Цзинань забронировал номер в Цинъюане за восемь дней, поскольку у него была золотая карта Цинъюаня, дающая ему приоритет.
С тех пор, как Су Цзинань получил эту карту, он стал посещать его всё чаще. На самом деле, этот столик сегодня вечером он забронировал для Се Би, сына министра ритуалов. Се Би пригласил в Цинъюань нескольких близких друзей и, естественно, обратился к Су Цзиньаню, пригласив его с собой.
С прибытием дипломатического корпуса в Пекин самыми загруженными из шести министерств были Министерство церемоний, Министерство доходов и Военное министерство. Министерство доходов было занято распределением средств, Министерство церемоний – различными организационными вопросами, а Военное министерство – обеспечением безопасности. Гости Се Би были представителями знатных семей столицы, включая Чу Сюна, второго сына старшего сына поместья герцога Нин . С тех пор, как наложницу Цзин понизили в звании до дворянки и сослали во дворец Чанси, поместье герцога Нин стало гораздо менее заметным.
Остались только двое из трёх герцогов, и хотя связи герцога Лу с недавно возведённым в аристократию маркизом Верности и Храбрости были относительно налажены, нынешнее положение поместья герцога Нин было довольно щекотливым.
Евнухи императора Юнмина не подавляли особняк Нинго, но с понижением наложницы Цзин и беременностью императрицы Цзюнь статус особняка Нин стал несколько неопределённым.
Наложница Цзин находилась в затруднительном положении, постоянно обременяя особняк Нин .
Су Цзинъань прибыл в Цинъюань сразу после полудня, и красивый мастер провёл его в «Комнату бамбукового шёлка».
Кто-то предложил две тысячи таэлей серебра за золотую карту, которую Су Цзинъань держала в руках, но Су Цзинъань проигнорировал это. Из ста золотых карт, предложенных Цинъюанем, Го Цзыму отдал пять принцу Мужуну, а остальные раздал.
Те, кто получил карты, несомненно, были высокопоставленными лицами; принцесса Учжэнь также получила одну.
Обладание золотой картой ресторана "Цинъюань", несомненно, было символом статуса и престижа. Надо сказать, что идея Шао Юньаня для Го Цзыму многим пришлась по вкусу.
Су Цзинань едва успел сесть, как появились Се Би и остальные. Блюда в Цинъюане нужно было заказывать заранее, включив их в меню дня, иначе их не приготовят по заказу.
Увидев Су Цзинаня, все сразу же осыпали его комплиментами. Как только Се Би сел, он сказал: «Брат Цзинань, покажите мне, пожалуйста, вашу золотую карточку».
Су Цзинань молча улыбнулся и протянул золотую карточку. Се Би взял её и воскликнул: «Это действительно „Цинъюань" — поистине щедрый подарок!» Его слова были полны нескрываемой зависти.
Карточка перешла к Чу Сюну, который тоже был полон зависти. В особняке Нин тоже была золотая карточка, но она находилась в руках принца Нин , старшего брата Чу Сюна. У Чу Сюна и его старшего брата были не самые лучшие отношения.
Принц Нин был довольно способным, но Чу Сюн был отъявленным плейбоем. Однако благодаря его положению молодые господа из столичных аристократических семей охотно заводили с ним дружбу.
Се Би, завидуя, взмолился: «Брат Цзиньань, вы с Чжэнцзюнем маркиза Верности и Храбрости – двоюродные братья.
Не могли бы вы помочь мне раздобыть одну? Пусть даже за серебро. У герцога Лу есть три золотые карты. Может быть, вы продадите мне одну?»
Се Би был не первым, кто придумал эту идею. Су Цзиньань ответил: «Мои два брата дорожат этой золотой картой как зеницей ока. Как старший брат, я не могу их принуждать. Я могу попросить Чжэнцзюня Ван Шао, но не могу гарантировать, что смогу её получить».
«Если брат Цзиньань готов заступиться за меня, всё будет в порядке».
Се Би был в восторге, не подозревая, что Су Цзиньань даже не попросит его о помощи.
Блюда начали приносить быстро. Су Цзиньань и Се Би были единственными, и это был их второй визит.
В конце концов, еда была поистине заоблачной. Одного вида этих аппетитных блюд было достаточно, чтобы даже у этих упитанных молодых людей потекли слюнки.
Се Би взял палочки для еды.
«Ну же, сегодня угощает мастер Чжуан, так что нам не стоит быть вежливыми».
Молодой человек, отвечавший за оплату счёта, улыбнулся и поднял палочки.
Обстановка за столом была довольно приятной. Через некоторое время снаружи внезапно поднялся шум, и все невольно перестали есть.
Почему в Цинъюане такой шум? Мастер Чжуан отложил палочки.
«Пойду проверю».
Су Цзинань тоже отложил палочки и встал. Это место было как-то связано с чжэнцзюнем Ван Шао , и он был обеспокоен.
В этот момент зал Цинъюаня кишел варварами. Управляющий Чжао, бледный, стоял перед группой свирепых варваров. За ним стояли стражники Цинъюаня. Некоторые гости из других комнат уже вышли.
Человек впереди, ху с дряблой бородой и крестообразным шрамом на лице, свирепо огляделся и сказал управляющему Чжао: «Мы делегация из королевства Хухар. Мы ужинаем в вашем ресторане «Даян», и нам нужно забронировать столик? Какая шутка!»
Менеджер Чжао, стараясь не упасть в обморок от шока, спокойно сказал: «Цинхоу — частный ресторан.
Требуется бронирование, и зал полностью забронирован.
Цинъюанем управляют наш принц и Чжэнцзюнь верного и храброго маркиза . Кто бы ни пришёл, мы должны соблюдать правила!»
Крепкий мужчина со шрамом в форме креста оттолкнул менеджера Чжао, и охранники Цинъюаня подошли, чтобы остановить его.
Су Цзиньань оттащил дрожащего официанта за угол и что-то прошептал ему на ухо. Мужчина кивнул и убежал. В это время появились все гости из зала.
Все они были в почтенном возрасте. Су Цзиньань вышел вперёд и праведно заявил: «Посланники из Сяньлу, Дашаня и Дасы заранее бронируют столики, когда обедают здесь. Посланники Ху, вы что, устраиваете здесь беспорядки без причины?
Вы искренне хотите заключить мир?»
Бородатый мужчина презрительно посмотрел на Су Цзинъаня и спросил: «Назови своё имя».
«Разве ты не должен назвать своё имя, прежде чем обращаться к кому-либо?»
Мужчина от души рассмеялся. «Воин Ху, Сучаршань!»
Су Цзинъань: «Су Цзинъань, герцог Лу, Великого Янь!»
Ван Кэцинь, глава войска, взглянул на Су Цзинъаня и подмигнул ему. Сучаршань без предупреждения напал на Су Цзинъаня.
Всегда настороже, Су Цзинъань отчаянно защищался, но молодой человек из аристократической семьи, имевший лишь ограниченный опыт боевых искусств, не смог противостоять Сучаршаню.
Всего через несколько ударов Су Цзинъань с силой ударился о стену, плюясь кровью.
В этот момент в Цинъюане царил хаос. Се Би и остальные были в ужасе, их лица побледнели.
Управляющий Чжао подбежал помочь Су Цзинъаню подняться. Другой человек быстро подбежал, чтобы помочь Су Цзинаню подняться, выхватил из его рук небольшую фарфоровую бутылочку, прикусил крышку зубами и вылил содержимое в рот Су Цзинаню.
Все ху уставились на внезапно появившегося человека, а испуганные и разгневанные гости в Цинъюане внезапно затихли и переглянулись.
Су Цзинань почувствовал, как его внутренние органы сместились. Он не потерял сознание, но его рот был полон крови.
Струя чистой воды хлынула из горла в желудок, мгновенно облегчив жгучую боль во внутренних органах.
В растерянности он увидел маску, и, помимо запаха крови, в нос ударил слабый аромат.
«Управляющий Чжао, срочно найдите врача».
«Господин...»
«Скорее!»
Управляющий Чжао был в ужасе и потерял рассудок. Однако раненый оказался старшим сыном герцога Лу.
В растерянности он выбежал на улицу, желая позвать врача, но был остановлен ху.
Король Кэцинь сделал два шага вперёд: «Это молодой господин Го?»
Го Цзыму крепко стиснул зубы под маской. Руки у него похолодели, а тело слегка дрожало, недоумевая, откуда собеседник его знает.
Он осторожно опустил Су Цзинъань на землю, спрятал пустую фарфоровую бутылку в карманы одежды и встал.
Стражники Цин Юаня тут же прикрыли Го Цзыму . Су Чаэршань снова атаковал, и стражники едва выдержали несколько ударов, прежде чем были сбиты с ног.
Гости постепенно продвигались вперёд, среди них были мастера боевых искусств из царства Даси, племени Дашань и царства Сяньлу.
«Люди Ху! Это мой Великий Янь! Прекратите свою самонадеянность!»
«Не заходите слишком далеко!»
«Послы Ху, раз вы пришли вести мирные переговоры, каковы ваши намерения?»
Го Цзыму приказал себе не бояться. Это была столица. Он уже послал людей на поиски Мужуна и Юньаня. То, что случилось раньше, больше никогда не повторится!
С резким звуком что-то ударило по ремешкам маски Го Цзыму, и маска слетела. Раздались возгласы.
Царь Кэцинь был ошеломлён, Сучаршань был ошеломлён, и все ху были ошеломлены.
В зале воцарилась полная тишина, все смотрели на открывшееся лицо Будущего супруга Принца.
Когда маска упала, разум Го Цзыму опустел. Он был настолько напуган и испуган, что выглядел ещё более жалким.
Его прекрасное лицо, в сочетании с таким страхом, могло заставить любого отвести взгляд. Глаза царя Кэциня были полны решимости захватить его, а дыхание Сучаршаня стало тяжёлым.
«Наглый варвар!»
Царь Кэцинь и Сучаршань быстро пришли в себя, когда копьё пронзило толпу ху позади них. Кто-то, увидев, кто приближается, удивленно крикнул: «Это генерал Дай!»
Появился Дай Чжаньсяо в сопровождении стражи из двадцати или тридцати человек. Сучаршань первым встретил их.
Дай Чжаньсяо возглавил бой за пределами Цинъюаня, где стража вступила в схватку с другими ху.
Царь Кэцинь привёл только воинов ху, и стража не могла им противостоять. Только Дай Чжаньсяо смог выстоять против Сучаршаня.
В этот момент рядовой из семьи Дай мчался к Цинъюаню. Прежде чем они прибыли, к войскам Дай Чжаньсяо присоединился мощный отряд.
Это были воины из племени Дашань под предводительством принцессы Учжэнь.
Несколько отрядов воинов, включая Цинъюаня, сошлись в ожесточенном бою. Царь Кэцинь, не вступивший в бой, приблизился к Го Цзыму, по-видимому, не беспокоясь о своих потерях. Несколько человек преградили ему путь.
«Владыка Кэцинь, будьте осторожны».
Владыка Кэцинь замолчал, презрительно взглянув на людей, преграждавших ему путь. Затем высокая фигура пристально посмотрела на дрожащего Го Цзыму.
«Я слышал, что рядом с принцем Великой Янь находится человек ангельской красоты. Увидеть его сегодня – поистине захватывающее зрелище. Даже самый прекрасный цветок моего царства Ху меркнет в сравнении с тобой».
«Владыка Кэцинь, это столица Великой Янь. Вы неуважительно обращаетесь к нашему законному правителю, королю Ло Жуну из Великой Янь!
Я доложу об этом императору с полной правдой. Король Кэцинь возглавил посланника для переговоров о мире, но я видел лишь вашу надменность и неуважение!»
Мужчина отступил в сторону, преграждая путь Го Цзыму. Принц Кэцинь слегка опустил глаза и презрительно усмехнулся: «Кто это?»
«Цэнь Цзюэюань, главный врач Императорского колледжа в столице Великой Янь».
С Цэнь Цзюэюань стояли преподаватели Императорского колледжа, прибывшие вместе с ним.
Цэнь Сюэ, стоя в углу, крепко обнимал дочь, прикрывая рот рукой, с выражением глубокого страха на лице.
Под руководством Цэнь Цзюэюаня, присутствующие люди Янь, как настоящие, так и притворные, встали рядом с ним.
Семья Цэнь была семьей отца Маркиза Верности и Храбрости!
Услышав имя другого человека, Го Цзыму ещё больше испугался. Этот принц Кэцинь явно был не из лучших. Если он нападёт на семью Цэнь, они не смогут ему противостоять.
Го Цзыму сделал шаг вперёд, но Цэнь Цзюэюань решительно остановил его, сказав: «Не бойся, Чжэнцзюнь Принца. Это столица Великой Янь! Каким бы высокомерным ни был этот народ Ху, сможет ли он и правда убить всех нас?»
Говоря это, Цэнь Цзюэюань смотрел принцу Кэциню прямо в глаза. Желание короля Кэциня оставаться в центре внимания было непоколебимо.
Го Цзыму, пригнувшись, чтобы избежать встречи с ним, с полным пренебрежением сказал: «У вас, ханьцев, есть старая поговорка: „Герои всегда любили красавиц".
Такая красота, естественно, привлекает моё сердце. Ты сказал, что он законная жена короля Ло Жуна, но я слышал, что они ещё не женаты.
Раз они ещё не женаты, я, конечно же, могу бороться за него ».
Многие из присутствовавших янь были в ярости. Император уже издал указ, и все знали, что босс Цинъюаня — законная жена короля Ло Жуна.
Слова короля Кэциня были не только высокомерными и непочтительными, но и демонстрировали полное пренебрежение к императору и оскорбление короля Ло Жуна.
Го Цзыму поднял голову, в его глазах всё ещё стояли слёзы страха. Поднятие им головы лишь усилило хищный взгляд в глазах короля Кэциня.