В стране Человечности [ЗАКОНЧЕН]

Алоису весьма повезло с тем, что его анализы улучшились. Он чувствовал себя достаточно хорошо. Зевс аргументировал это тем, что физическое здоровье очень сильно зависит от психического. Алоис лишь пожимал плечами и радостно улыбался. И вправду, в его душе на долгое время восстановился покой и порядок.

Потеря веса не волновала его. Он потерял свою стройность и здоровый оттенок кожи лица, но его голубые глаза сияли с каждым днем все ярче и ярче. Худобу он прятал под большими рубашками, от коротких шорт и чулок пришлось отказаться. Привыкнуть к строгим брюкам Алоису было тяжело, но это был единственный способ спрятать нездорово-худые ноги от журналистов и другой знати. А особенно родственников, претендующих на его наследство. 

Ранним утром Алоис приехал в больницу, на химиотерапию, но для начала он решил поприветствовать Иви. По пути в ее кабинет, в коридоре он приметил знакомого мужчину со странными усами, который ему улыбнулся. И как бы Транси не старался напрягать свою память, где именно он видел этого мужчины раннее, он вспомнить не смог. Постучавшись, а потом войдя в кабинет, Джим застал Пикок в уже привычном ей положении: положив голову на вытянутые локти. Доктор тут же подняла голову. Как оказалось, она вовсе не спала. Но была чем-то напряжена и огорчена.

- Мистер Транси... - произнесла она.

- Я просил вас называть меня Алоисом, Иви, - улыбнулся Джим.

Пикок огорченно опустила взгляд.

- Что случилось? - обеспокоено спросил Алоис. Доктор молчала, не решаясь вымолвить ни слова. Совершенно на нее не похоже...

- Присядьте, пожалуйста, - наконец подала свой голос Иви, устало вздыхая. 

Алоис настороженно сел на кресло, противоположное ей.

- Чего вы так? Пугаете... - нервно улыбнулся Алоис.

- Как вы себя чувствуете? - тут же в лоб спросила она. Теперь в ее глазах плескались серьезность и строгость. Одна чертова непостоянность...

- Для вас не секрет, что очень даже хорошо, - выдохнул Алоис, расслабившись.

Пикок промычала что-то невнятное, а потом вытащила из под стола небольшую стопку глянцевой бумаги. Некоторые листы из стопки уже были достаточно пожелтевшими.

- Какая дешевая бумага! - фыркнул Транси. - И этим, дерьмом вас заставляют пользоваться в этой больнице?

- Не жалуюсь.

До Алоиса только через несколько секунд дошло, что именно ему нужно было спросить, только завидев эту стопку: 

- И что это? 

- Мои наблюдения о вашем состоянии, - ответила Иви, передавая стопку. - Запись начинается с января. С того самого момента, как я впервые увидела вас. Записей так много, поскольку ваш лейкоз то ослабевал, то вновь распространялся по всей крови. Я записывала каждые изменения в вашем организме... - Алоис внимательно рассматривал записи Пикок. На самых первых записях почерк был аккуратным и прилежным, но чем больше записи приближались к весне, тем сильнее почерк становился размашистее, неувереннее и импусильвнее, будто Иви писала о том, о чем боялась писать, с чем боялась смиряться. На последних страницах записей и практически не было, лишь боязливые закорючки, судорожно оканчивающиеся, так и не успев толком начаться.

Джим вопросительно взглянул на Пикок, вновь опустившую взгляд.

- И что это? - ехидно начал он. - И после этого вы называете себя доктором?

Пикок медленно подняла голову на него. И впервые за всю весну он увидел ее лицо. Усталое, бледное, неуверенное лицо с впалыми глазами и выступающими скулами. Ее конопушки более не были так ярки, как раньше. В ней изменилось все: от властного голоса, до некогда смелого взгляда.

- Нет... Извините меня! - воскликнула она. - Я не могу называть себя вашим доктором более... Не могу, извините меня... - она покачала головой. - Я веду себя ужасно непрофессионально, так быть не должно! - она прикрыла лицо рукой. - Уже с того самого момента, когда мы проводили с вами целые сутки вместе, прогуливаясь, исполняя ваши желания и тому подобное, все шло наперекосяк! Наши отношения перестали напоминать обычные отношения, характерные для доктора и его пациента, все изменилось... Я слишком близко вас подпустила, привязавшись. Из-за этого я думала о вас не как о своем пациенте, а как о маленьком и юном друге, что усложняло лечение. Я более не смогу смотреть на ваши страдания и мучения, не смогу смотреть на ваши последние секунды жизни! Поэтому я попросила своего коллегу возложить ваше лечение на его плечи... Вы имеете полное право отказаться от этого и продолжить лечиться у меня, но... Прошу, пожалуйста, уйдите!

- Иви...! - Алоис нахмурил брови. После чего непроизвольно расслабил свое лицо, спрятав взгляд.

- Если я понравилась вам так же, как и вы понравились мне, то, пожалуйста, откажитесь от меня и перейдите к моему коллеге! Вы заслуживаете более компетентного врача, чем я... Вы не сможете добиться ремиссии у меня, допустившей огромную ошибку, которая в мире медицины карается иногда и увольнением... Извините. Правда, извините...

- И все же, перестаньте. Вам незачем столько извиняться, - Алоис скрестил руки, не смея взглянуть на Иви. - Я уйду, если вы этого так жаждете... Но я должен быть уверен, что вы не бросаете меня на произвол судьбы, предавая... Поклянитесь в том, что ни за что бы меня не предали, и я уйду! Без каких-либо лишних вопросов уйду, и все! И даже на глаза ваши никогда попадаться не буду, если хотите! Только вот... Единственная клятва из ваших уст, что будет дорога мне, как жизнь любимого. Это все, о чем я прошу, Иви.

- Даже будучи на волоске от гибели, Алоис... - судорожно сглотнула она. - Никогда вас не предам.

Транси долго молчал, прикрыв глаза. Прерывать молчание никто из них не желал, но солнце из окна, так настырно светившее в лицо блондина, заставило его протяжно выдохнуть.

- Его имя?

- Имя кого? - вздрогнула от неожиданности Иви. 

- Моего нового доктора, вашего коллеги.

- На самом деле, - произнесла Пикок, - это мой бывший коллега. Он уже увольнялся из этой больницы, когда я только начинала в ней работать. И, тем не менее, мы достаточно хорошо познакомились друг с другом, чтобы быть как кошка с собакой. Однако, какую бы неприязнь я к нему не ощущала, он единственный достойный гематолог среди всех моих знакомых. Он единственный, кому я бы доверила свою жизнь, будь у меня лейкемия. Кстати, сейчас он работает в достаточно популярной государственной поликлинике,  поэтому лечение может выйти дороже. Но оно того стоит.

- А мы... Мы встречали его ранее? - вдумчиво спросил Алоис, припоминая знакомого мужчину в коридоре.

- К сожалению, да. Он встретился с нами, когда мы построили ту самую будку поцелуев. Тогда он со мной еще и поздоровался, а вам разрешил покрутить свои усы, не припоминаете? 

- О! Точно! Тот самый дядька с настоящими хэндблар усами! - воскликнул Алоис, вызвав у Пикок разочарованный вздох. - Ну и как я только смог забыть о таком, как он...

- Его имя Нуар Брыльска. Старше меня лет на десять. Вы могли увидеть его в коридоре, поскольку он заходил ко мне, чтобы обговорить ваше нынешнее и будущее лечение.

- Знаете, я тогда пойду домой... Химиотерапию не буду делать. Можно ведь пропустить один день? Ах да, точно, я больше же не должен спрашивать у вас разрешение...

Иви кивнула. Перед тем, как выйти, Алоис услышал слабое "удачи" от Иви.

- Чего-чего? Я вас не расслышал, - не оборачиваясь к доктору, сказал Транси.

- Я... Сказала вам "удачи".

- В итоге, я вновь ничего не расслышал! Вы слишком невнятно бормочите! - небрежно перебил ее Алоис. Он непроизвольно сжал дверной проем. - И вам удачи.

Выйдя из больницы и увидев, сколько гранитных ступенек ему придется пройти, дабы спуститься с крыльца здания, Алоис печально вздохнул. На полпути он прислонился о черные перила, чтобы отдышаться. Он подставил свое лицо майскому ветру, прикрыв глаза в сладострастии меланхоличного одиночества. 

- Сеньор Транси! - окликнул его женский голос снизу. Он с большой неохотой взглянул на обладателя голоса. Им оказалась молодая девушка в легком желтом платье с белыми кружевами, что весьма сильно контрастировали со смуглой кожей своей носительницы. Ее слегка кудрявые волосы были заправлены в строгий пучок, который разглядеть было сложно из-за загораживающей его небольшой белой шляпки с голубой ленточкой. Прищуренные карие глаза смеялись, а улыбка, оголяющая белые клыки, оставляла на щеках радостные ямочки. Очаровательная дама покружилась, демонстрируя всю воздушность своего платья.

Алоис долго мог смотреть на столь миловидную особу, но потом до него дошло, кого же эти прищуренные глазки напоминали...

- Доменика... - прошептал Алоис, сам себе не веря. - Доменика Коста - молодая пьяница, от которой вечно несло дешевым пойлом, которая ненавидела делать прически, которая носила одну-единственную заштопанную юбку, поскольку на новую у нее не хватало денег...

- Да-да, та самая пресловутая Доменика Коста, которая когда-то знатно трепала вам нервы своей алкогольной зависимостью, - итальянка поспешно поднялась к Алоису. - Вы к мисс Пикок? Лично я к ней.

- Я только от нее. А какова причина твоего визита?

- Мисс Пикок благосклонно отнеслась ко мне, забрав жить в свою квартирку. Потом она помирила меня с отцом, и тот забрал меня жить в свой дом, - Доменика глубоко вздохнула. От нее повеял запах фруктов. До чего же приятно она теперь пахла! Алоис непроизвольно придвинулся к ней ближе, дабы глубже вдохнуть этот свежий аромат. Ничего личного, господа, ничего личного... - Она занялась моей манерой одеваться, подправила мой тогдашний стиль речи, освободила, так сказать, от алкогольной зависимости. С недавних пор она начала заниматься моим произношением на английском, каждый божий день... - она устало улыбнулась. - И этот день исключением не стал.

- Теперь ясно, почему ты так по светски ведешь разговор... Ты весьма сильно изменилась. И это все, - он оглядел итальянку с ног до головы, - только за весну? Такое чувство, будто я впал в беспробудный сон на это время года...

- Я только вчера прогуливалась с сеньориной Мидфорд. Она тоже заметила мои изменения. Да и я сама чувствую себя помолодевшей и посвежевшей. Какое счастье снова ощущать себя так... Я об этом желала с тех самых пор, как впервые напилась в трактире настолько сильно, что потребовалась помощь медицинских работников, дабы я полноценно встала на ноги.

- Разве тебе не жалко было бросить тот трактир? В конце концов, это было практически единственное место, где тебя всецело принимали.

- Знаете, что я вам скажу, сеньор Транси? Я просто боялась, как маленькая девчонка, чужого мнения насчет себя. Я заперлась в том трактире, боясь столкнуться с тем, что меня могут не принять или оскорбить мои увлечения, я дрожала от страха от той мысли, что надо мной некоторые личности будут глумиться только за факт моего существования... Но сейчас мне все равно. Я не хочу, чтобы меня принимали только в одном месте. Я хочу, чтобы меня не принимали в других местах. Вот, в чем свобода людская, сеньор Транси! - Доменика вскинула свои руки, наслаждаясь ветром, беспощадно бьющим в ее лицо. - Они думают совершенно по другому, и я тоже думаю по другому! Они не хотят принимать меня, а мне какая разница?! Буду целоваться с дамами в общественных туалетах, в самых темных и вонючих переулках страны, а дамами этими будут их жены, ибо поделом им всем! 

- И все же, - восхищенно улыбается Алоис, - ничерта ты не изменилась. И нечего тебе изменяться. Оставайся такой навсегда, молю...

- Да, вы все же правы... - Доменика смущенно оголила белые клычки. - Правда, этикет все же стоит соблюдать, не так ли? - она быстро приподняла подол платья, показывая черные штаны, которые сильно контрастировали с аккуратными белыми туфельками. - Только мисс Пикок об этом не слово, - она поднесла палец в голубой кружевной перчатке к розовым губам, на которые Транси все никак не мог наглядеться. - Прошу прощения, - она гордо выпрямилась, качнув своей, оказывается, достаточно статной грудью, - вынуждена удалиться.

Алоис опечаленно глядел ей вслед, осознавая, что, скорее всего, видит ее в последний раз. Теперь его ничего не связывает с Доменикой, он отдал ее личность на растерзание Иви и Элизабет. Но он был рад, что эта очаровательная леди покружилась вокруг него, оголила часть щиколотки в белом чулке и позволила внимательно рассмотреть контур своих горячих итальянских губ. Этим она вдохнула в Алоиса романтику. Он возжелал вновь стать таким же, как и она... Свежим, красивым и вкуснопахнущим, как фрукты, прохладное лето и легкость...

Но ничего не изменить. Иви и Доменика были вместе. Были влюблены и молоды. Они имели перед собою все: молодость, силы, здоровье. Любовь и уважение. Они вдвоем хоть весь мир могли на колени поставить, пока Алоис будет стоять в сторонке, устав от продолжительному спуску по лестнице. Тем не менее, он был рад. Он был рад за их любвеобильную юность, что стояла на месте только из-за него. Он был рад за них, поэтому должен был уйти, чтобы их юность продолжалась до самой старости... Он был не вправе более обременять Иви. Она заслужила отдыха, и он тоже, только совершенно другого.

Алоис беззаботно улыбнулся.

- Дорогая доктор Иви, - вспоминая ее джигу на льду, промолвил Алоис, - прощай.

И он послал ей, совершенно непонятной ему лесбиянке, воздушный поцелуй. И он гордо прошел остаток лестницы, остановившись всего один раз, да и то, чтобы поправить сиреневую ленточку на аккуратной туфельке.

***

Свет, настырно бьющий из окон, мешал спать, так что Алоису пришлось смириться со своей участью и открыть глаза. Он непроизвольно фыркнул, почувствовав, что вновь ночная потливость оставила следы не только на пижаме, но и на всей постели. Алоису потребовалось немного больше времени, чтобы проснуться окончательно. Присев, он приковал взгляд к джентльмену, вальяжно развалившегося на близстоящем кресле. Этот мужчина выглядел достаточно молодо, ну, по крайней мере, может его своеобразные усы или пышные волосы светло-коричневого оттенка прикрывали его возможные морщины. Пиджак кофейного цвета был аккуратно повешен на спинку кресла, джентльмен оставался лишь в белой помятой рубашке и темно-коричневом жилете, а также в бордовом галстуке. Его легкие темно-коричневые брюки задрались, открывая вид на длинные черные носки на достаточно тонких щиколотках. Мужчина задумчиво крутил в своих руках золотой портсигар.

- О, проснулись! - заметил мужчина Алоиса, без особого стеснения глазеющего на него. - Проснулись - улыбнулись! 

Алоис потер глаза, зевнув. Он лениво убрал со лба прилипшие от пота пряди, после чего потянулся. Наконец, ум Транси прояснился. Он вновь оглядел незнакомого джентльмена, что так ярко улыбался ему. 

 - Клод! - испуганно закричал Джим, забившись в самый дальний угол кровати.

Фаустус учтиво вошел в графские покои, поклонившись Алоису.

- Доброе утро, мой господин... - сказал было дворецкий, но его перебила подушка, прилетевшая в его лицо.

Незнакомец посмеялся.

- Кто это, черт возьми?! - воскликнул Транси, подбежав к Фаустусу и спрятавшись за его спиной. - Убери его, я не готов для деловых встреч!

- Уж поверьте, Ваше Сиятельство, но вы еще и не в таком виде будете передо мною щеголять, - ухмыльнулся незнакомец, таки засунув свой портсигар в карман брюк.

- Господин, прошу вас взять себя в руки, - произнес Клод, раздражительно отодвинувшись от Алоиса, - это ваш новый доктор - Нуар Брыльска. По его словам, он решил устроить вам сюрприз, поэтому нанес вам неожиданный визит, но не ожидал, что вы будете спать. Он согласился дождаться вашего пробуждения.

- Тогда зачем пустил ко мне в покои?! - злобно прошептал Алоис. Клод его проигнорировал. Впрочем, ответ был очевиден: опять у Фаустуса ручки чесались подразнить своего хозяина. Транси бессильно толкнул дворецкого локтем, после чего подошел к мистеру Брыльске, предлагая свою тощую руку для рукопожатия.

- Мое почтение, Ваше Сиятельство, - пожал руку Джима Нуар .

- Как-то слишком формально, не находите? - улыбнулся Алоис. - Мне правда жаль, что вам пришлось столько ждать меня, к тому же...

- И вам вовсе не стоит извиняться. Так вот, к делу. Знаете, в чем на самом деле причина моего визита? - Нуар закрутил один ус. - Мне нужно забрать вас в Лондон, в мою клинику, для обсуждения некоторых вопросов. Таких, как стоимость лечения. Да, пожалуй это самый важный вопрос.

Снисходительная улыбка пропала с лица Джима.

- Что случилось? Загрустили, милорд? - весело ухмыльнулся доктор. - Я бы на вашем месте не грустил, имея в прислугах столь обворожительную даму, как мисс Анафелоуз...

- И чего в нее влюбляются одни доктора...? - тихо буркнул Алоис. - Знаете, а может выпьем чаю вместе? И никуда не поедем. По правде говоря, я не хочу никуда ехать.

- По правде говоря, я добрался сюда вовсе не на карете... - Нуар наклонился к уху Транси. - А на моем автомобиле...

- Автомобиль? Не верю. Чтобы с Лондона, до моего поместья... На автомобиле... Автомобиль... - удивлено повздыхал Алоис.

- Не верите? Как хотите, - Нуар отвернулся от Транси, деловито рассматривая свои лакированные туфли. - Вот бедняга, - шепнул в сторону он, - не верит, что у меня автомобиль. Вот ведь бедняга, не сможет прокатиться со мной до Лондона, почувствовать ветерок в своих волосах, скорость машины - великого изобретения человечества...

Алоис сглотнул, ненароком взглянув на безучастного Клода.

- Да уж, бедняга! - продолжал Нуар. - Родился и совсем скоро может умереть, так и не прокатившись на настоящем автомобиле...

- Я-я... - поддался искушению Алоис. - Хотел бы посмотреть на ваш автомобиль.

- И вы сделали правильное решение! Но для начала переоденьтесь и поглотите свой завтрак до единой крошки! - Нуар улыбнулся, обнажая белейшие, как только выпавший снег, зубы. - И если я только узнаю, что вы не поели, то... - он фыркнул и поменялся в лице. - За себя не ручаюсь... 

Транси растерянно кивнул, и доктор вышел, заливаясь самодовольным хохотом. 

***

- Это же... Это же.... - судорожно вздыхал Алоис, не смея унять возбужденную дрожь в руках. - Автомобиль! Клод, посмотри, это же настоящий автомобиль!

Фаустус отвлеченно кивнул, пытаясь скрыть свое отвращение к этому автомобилю.

На огромной расчищенной территории, около входных огромных дверей в поместье, стояла маленькая длинная машина. На ней не было крыши, сама вся она была нещадно потрепана, а из бордовой обивки кресел вылезала вата. Нуар сидел на водительском сидении, закинув ноги на автомобильный руль, медленно куря сигарету. Его лицо не выражало ничего более, кроме гордости и самодовольства.

Алоис осторожно подошел к машине, Нуар поспеши потушить сигарету.

- Сигаретный дым может очень сильно вам повредить, поэтому постарайтесь не приближаться к курящим людям более чем на два метра, - поучительно сказал Нуар, похлопав по пассажирскому сидению рядом с собой. - О, вы при сумке с таблетками? - доктор заметил небольшой кожаный портфель в руках Транси.

- Да... А можно потрогать?! - волнительно воскликнул Джим, указывая на автомобиль. Доктор снисходительно кивнул, и Джим ткнул в дверцу автомобиля дрожащим пальцем. - Гладкая! Автомобиль он...

Транси впервые находился к автомобилю так близко. До этого видел его лишь два раза, едущим по дороге вдалеке. Алоису казалось, что иметь автомобиль - это как иметь вторую душу. Никакие огромные поместья и живописные кареты не столь ценны, как настоящий автомобиль! Красивый, переливающийся на свету золотым оттенком, гладкий и пахучий бензином! Сколько человечество стремилось к подобной машине! В этом обшарпанном автомобиле находились тысячи лет упорной работы механиков, инженеров и ученых. Алоису казалось это невероятным.

Наконец, он опасливо присел на пассажирское кресло. Клод молчаливо попрощался с Транси, зайдя в поместье. Но через секунду, из дверей выглянула Ханна. Она неуверенно помахала своему господину на прощание. Джим смутился. Но его рука непроизвольно поднялась, ответив Анафелоуз тем же жестом. Вдруг, она смущённо прекратила это делать, спрятав руки за спиной. Алоис оглянулся и увидел беззаботно махающего ей Нуара, озарившегося сладострастной улыбкой.

- Доктор... - сказал Алоис. Нуар вздрогнул и кивнул, поспешно убирая ноги с руля.

Автомобиль завелся далеко не с первого раза, но звук выхлопных газов приводил Джима просто в бешеный восторг. Когда автомобиль таки завелся, тяжело тарахтя, в нос Алоиса врезался резкий запах бензина, заставляя того поморщиться.

- Хотя да, знаете... - сказал Нуар. - Больше не буду возить вас на автомобиле. Запах бензина и выхлопных газов слишком пагубно влияет на здоровье человека, а на ваше - уж тем более. Но если вы будете есть ровно три раза в день, не опаздывать на пункцию костного мозга и химиотерапию, то, очень может быть, вам вновь удастся сесть в мой автомобиль.

- Понял вас, сэр! - быстро сообразил Алоис. И сменяющиеся пейзажи быстро поглотили его внимание.

Ощущения совершенно не были такими, как при поездке на карете. Транси казалось все более красочным и менее скучным и продолжительным. Он с интересом наблюдал за руками доктора, держащегося за руль. Правда, на середине дороги его бы почти сморило, если бы Нуар не начал разговаривать:

- Мисс Пикок столько мне про вас рассказала... И, право же, как много он ругала вас! Но для меня вы пока что производите впечатление прилежного и воспитанного ребенка.

- Просто мне уже не хватает сил на те проделки, которыми я когда то докучал Иви. Но, поверьте, вас я тоже буду периодически изрядно выбешивать.

- В принципе, меня это не волнует, пока вы мне платите, - доктор посмеялся. - А мисс Пикок вполне могла запросить с вас большей оплаты, если вы и вправду так сильно ее "докучали". Но она это не сделала, - Нуар нахмурился и фыркнул. Вся атмосфера веселья и радости, исходившая от него, неожиданно резко переменилась на скептичную и серьезную. - Какая глупая... Ей не место в докторах. Только завидев ее, я сразу понял: она не справится на работе гематолога, слишком слаба и высокомерна для этого. Привязалась к пациенту, ну что за вздор! Уметь держать дистанцию между собой и пациентом, - Нуар раздраженно цокнул, - да на это даже идиот способен!

- Иви вовсе не такая, какой вы ее описываете! - строго произнес Алоис. - Да, она слишком сильно привязалась ко мне, однако это исключительно моя вина! Просто я слишком часто приглашал ее куда-либо, проводил много с ней времени, и вот она...

- И это все еще ее проблема, - перебил его Нуар. - Даже если пациент и требует к себе повышенного внимания, доктор обязан держать дистанцию! Я доктор более десяти лет, и подобные проступки позорят мою профессию! К тому же, эти женщины, ну, знаете... Сентиментальны. 

- Я более не желаю разговаривать об этом, - строго отчеканил Алоис.

- Как прикажете, Ваше Сиятельство, - тяжело вздохнул Нуар.

Повисло долгое молчание. Когда дорога начала приобретать черты Лондона, Транси осмелился прервать тишину:

- Ваша фамилия... Брылска... Брилька...

- Брыльска. Фамилия польская, - подмигнул ему Нуар. - Если хотите - называйте меня просто доктором. Так все меня и зовут. Просто доктор, будто моя фамилия никогда и в помине не существовала.

- Нет-нет, вы мистер Бриска... Брылка... Брильска... Вы мистер Брыльска. Ей богу, какая милая фамилия! - воскликнул Алоис. - Ну вот совершенно не идет вашим усам! 

- Если хотите, - улыбнулся удивленный Нуар, - можете их покрутить.

Алоис не смел отказываться от столь заманчивого предложения, поэтому тут же запустил свой палец в ус, закручивая его.

Молчание восстановилось, но теперь оно было менее напряженное. Добрались до торговой площади, недалеко от которой и находилась частная поликлиника, в котором и работал Нуар.

- Ваше Сиятельство, не желаете мороженого? - улыбнулся Нуар, остановив автомобиль у полосатой тележки для продажи мороженого. Продавщица - женщина преклонного возраста, тоскливо наблюдая за происходящим на улице, - заметно оживилась при виде клиентов. Её румяное лицо озарила большегубая улыбка.

- С радостью возьму клубничное, - ответил Алоис и полез в портфель за кошельком, но Нуар его остановил.

- За мой счёт, разумеется, - доктор потянулся к продавщице. - Два клубничных, пожалуйста!

- Сию минуту, сэр, - сказала продавщица. Через минуту, она протянула два рожка светло-розового цвета мороженого. Нуар передал один рожок Алоису.

- Знаете, на самом деле, вам нельзя много глюкозы, но в этот раз я закрою на это глаза, - сказал доктор, заводя автомобиль. - Мисс Пикок не обсуждала с вами специальную диету для больных онкологией?

- Обсуждала, но пока что я не особо соблюдаю эту диету, - улыбнулся Алоис. - А что, мороженое мне так вредно?

Нуар тяжело вздохнул. Но после вновь почти беззаботно улыбнулся:

- Уверяю, да.

Алоис ничего не стал спрашивать, лишь лизнул мороженое. Он понюхал сладость, взглянув на доктора. Тот откусывал мороженое вместе с вафельным рожком. 

- Извращенец, - шокировано пробормотал Транси.

- Прошу прощения?

- А вам не неприятно, когда кусаете мороженое? 

- Нет, - улыбнулся доктор, - а должно?

- Вы извращенец...

Нуар заливисто захохотал, запрокинув голову.

- Осторожно! - совершенно неожиданно испуганно воскликнул Алоис.

Нуар быстро посмотрел вперед, на дорогу, увидев перебегающего щенка. Он быстро повернул руль влево, дабы не сбить животное. От неожиданности, Транси упал на доктора. Многие кучера, водившие кареты, тоже попытались спасти щенка, направив лошадей в противоположную сторону от животного, из за этого на дороге возникла сущая неразбериха и ругань. К щенку подбежал рыжеватый мальчишка в летних шортах, без сил опустился на колени и принялся всхлипывать: 

- Билли, ну и зачем ты туда побежал?! Билли! - он обнял лающего щенка, а тот вылизал своему хозяину все детское лицо. 

Кажется, некоторые водители на дороге приубавили свой пыл и умилились этой картине, однако гомон прохожих, шум колес, проезжающих карет, а также цоканье лошадей и не позволило толком расслышать дальнейшие плаксивые высказывания мальчишки. Он крепко привязал своего щенка на поводок и скрылся в переулке.

- Вот она, та самая невероятная любовь человека к домашнему питомцу, не требующая взамен ничего, кроме редкой ласки, - произнес Нуар. - Эта любовь будет жить вечно, она никогда не угаснет. Сколько бы веков не сменилось, а люди все еще будут любить своих домашних питомцев и души в них не чаять, только за их существование.

- Мистер Брыльска, а у вас были когда-нибудь домашние животные? - вдруг заинтересовался Алоис. - Говорите так, будто бы были, да еще и в большом количестве.

- Нет, Ваше Сиятельство. Моя матушка категорически запрещала мне заводить животных, так что в детстве я рос одиночкой. Меня до сих пор зависть пробирает, когда вижу детей, а особенно маленьких мальчиков с каким-нибудь симпатичным щенком.

- Вот как... - кивнул головой Алоис и замолчал. Скудная у доктора биография, однако.

Как и ожидалось, поликлиника Нуара оказалась достаточно ухоженной. Сотрудники были вежливы и приветливы. Впрочем, это поликлиника пользовалась популярностью и больных онкологией и других тяжелых заболеваний, так что деньги на содержание подобного места всегда имелись. Кабинет Нуара был вовсе не схож на кабинет Иви: у него было намного больше света, интерьер более дорогой, напоминающий стиль рококо. У него даже печатная машинка имелась, что для Пикок считалась неслыханной роскошью.

Нуар, возложив ноги на стол, быстро обсудил с Алоисом стоимость оплаты за курс лечения. Сам доктор поступил невероятно великодушно, услужливо сделав небольшую скидочку Транси, так что он вполне мог заплатить за лечение и остаться с еще лишней копеечкой в кармане. Также, Нуар назначил новые медикаменты Джиму, сопоставил ему строгую диету, назначил химиотерапия и пункцию костного мозга. До того Нуар настолько не любил разбирать подобное с пациентами, что постарался закончить все как можно быстрей.

- Вот и все, что от вас требовалось, Ваше Сиятельство, - сказал Нуар, протягивая Алоису бумажку с перечислением новых лекарств, которые нужно было необходимо купить. - Можете идти.

- М-м-м... - вздохнул Алоис, теребя бумажку в руках. - И это... Все?

- Да, Ваше Сиятельство.

Алоис не привык, чтобы доктора так обделяли его вниманием. Впрочем, он понимал, что в отличие от Иви, Нуар имеет стальные принципы, обретенные с опытом работы, и ни за что не станет их нарушать. Алоис встал из-за стола, собираясь выходить из кабинета, как вдруг нерешительно остановился. Он повернулся к доктору.

- А не желаете проехаться со мной в ближайшую аптеку и помочь мне с поисками этих лекарств? - Транси сложил бумажку и спрятал ее в карман брюк.

Нуар тоскливо спрятал взгляд, будто вспоминая что-то. Но вмиг он переменился в лице, вновь резво улыбнувшись.

- Как пожелаете, Ваше Сиятельство! А вы прямо таки влюбились в мой автомобиль, не желаете его отпускать, да? - он вскочил из-за стола, заливисто смеясь. Своею тонкой рукой в белой перчатке он, даже слегка неохотно, легонько потрепал Алоиса по волосам и выпроводил из своего кабинета, искрящегося светом. 

***

И вновь торговая площадь, и вновь Нуар вызывается платить за свой счёт. Алоис долго спорит и отбивает себе возможность заплатить за свои приобретенные медикаменты самому, но все заканчивается тем, что доктор его просто выгоняет из аптеки. Вообще-то, грех скрывать, Джим с радостью выходит из аптечного ларька и вздыхает воздух. Небо медленно приобретало оттенки оранжевого, время близилось к закату.

Скрип двери. Нуар выходит из аптеки и передаёт пакет с лекарствами Алоису. Тот кивает, забирает пакет и продолжает смотреть на небо.

- Красиво? - улыбнулся Нуар, закручивая ус.

- Нет. Наверное. Я не знаю... - Алоис прикрыл глаза.

- Я так полагаю, я свободен?

- Если хотите уйти - уходите, мистер Брыльска. Лично я ещё хочу немного прогуляться.

- Тогда будьте осторожны... Красиво.

Алоис вопросительно взглянул на доктора. Тот кивнул на небо. На нём кружило маленькое одинокое облако, из-за света кажущееся розоватым. Уходящее солнце ослепляет, будто изо всех сил пытаясь напомнить гражданам Лондона о своём присутствии. Но у них было слишком мало времени, дабы посмотреть на небосвод. Кареты шумно бежали куда-то, некоторые вперёд, некоторые назад, а прохожие торопливо, отбивая ритм своими дорогими туфлями, проходили мимо солнца и одинокого маленького облака.

- Я пойду в сторону, противоположную вам, мистер Брыльска, - сказал Алоис. - До свидания.

- Счастливо! - доктор улыбнулся и пошёл к своему автомобилю.

Алоис вздохнул, проводил взглядом доктора и решил пройтись до ателье Хопкинс. На полпути, его окликнули. Он удивлённо обернулся, завидев бегущему к нему Нуара.

- Знаете, я тут вспомнил... - проговорил запыхавшийся Нуар, когда Алоис подошел к нему. - Мисс Пикок рассказывала о ваших желаниях. Листок с их перечислением у вас собой?

- А это так важно? Да, я всегда ношу его с собой.

Доктор тяжело вздохнул, немного помолчал, опустив взгляд, будто вспоминал что-то. После чего он выпрямился и взглянул Джиму в глаза.

- Могу посмотреть? - спросил доктор.

Транси недоверчиво его оглядел.

- Ну и зачем? Знаете, это ведь не просто желания, туда вложена все мои откровенные мысли! Это личное.

- Конечно, вы имеете полное право не показывать мне этот список, - огорченно вздохнул Нуар, - однако, это единственный способ лучше узнать вас.

Алоис еще раз недоверчиво его оглядел, потом пожал плечами и настороженно вытащил из сумки безалаберно сложенный в несколько раз лист, протягивая его доктору. Тот пригласил своего пациента к своему автомобилю. Пока они доходили к машине, Нуар раскрыл лист и принялся медленно читать желания. Некоторые он прочесть не смог, поскольку Алоис их зачеркнул из-за того, что выполнил.

Повисло долгое молчание. Они сели в автомобиль, доктор его завел и поехал в неизвестном Алоису направлении. Однако же, Джиму было на это все равно. Он не хотел ни о чем говорить или спрашивать, просто  жаждал узнать, в какое место сможет привезти его Нуар. 

Потом Транси таки узнал дорогу. Доктор привез их на пристань.

- Морской воздух вам полезен, - коротко сказал Нуар, вышел из автомобиля и облокотился о его входную дверцу.

Алоис продолжил сидеть на своем месте. Он оглядел расчищенную территорию на стороне, которой стоял доктор. Солнце уже почти село, начали зажигать фонари. Моряки ходили туда-сюда по пристани, громко разговаривая и чертыхаясь. Огромные корабли, что казались почти синими из-за теплого солнечного света, слегка покачивались на воде. Народу было не шибко много, по влажной мостовой проезжали редкие кареты. Алоис взглянул на дома и магазины, что сияли приглушенным светом свечей и недавно появившихся ламп.

Джима обдало морским бризом. Он с удовольствием вздохнул тяжелый запах океана, смешанный с запахами пойманной рыбы и потом моряков.

- Так зачем мы сюда приехали? - спросил Нуар. Он улыбнулся. - А мне легче здесь думается, вот и приехали. Знаете, каждый раз, когда у меня появляется новый пациент, я, как правило, завожу его в малолюдное место и начинаю с ним философскую дискуссию. Это у меня традиция такая.

- Рад за вас... - отвлеченно ответил Транси, зевнув. - И что, со мной так же будет?! 

Нуар оглянулся на него и злорадно кивнул.

- Я плохо разбираюсь в философии, я слабый соперник, мистер Брыльска! - Алоис неловко отмахнулся.

- Вот как? А вот работы Аристотеля и Платона, что лежали у вашей кровати в вашей комнате, говорят о совсем другом, - доктор ухмыльнулся. Он встряхнул список и вновь зачел его. - У вас странное мировоззрение. Я имею ввиду, что это абсолютно нормально для юноши в вашем возрасте. Однако, я не могу не заметить странного противоречия в ваших желаниях, что немногим подросткам свойственно. И это... - он фыркнул. - Глупо. Да какой же степени это глупо!

- Вы привезли меня сюда, чтобы оскорблять?! - нахмурился Алоис. - Если да, то прощайте. Я сыт подобным по горло! 

Транси уже собирался выйти, как доктор быстро его окликнул, тем самым вернув на место.

- А вы не терпите осуждения, да? При таком раскладе, в жизни вам будет крупно везти.

- Я многое переосознал в этой чертовой жизни, так что, увольте, больше никто и никогда не посмеет меня оскорбить! 

- Виден ваш настрой, Ваше Сиятельство, виден... - доктор не выдержал и достал портсигар. - Извините, надеюсь, морской воздух заглушит дым сигарет.

Нуар закурил, с удовольствием выпуская пар. Он вновь взглянул на список желаний.

- Знаете, есть тут одно, что меня заинтересовало сильнее всех. Вот оно, написано карандашом, маленьким шрифтом, в углу... Такое незаметное и глупое, что даже плакать хочется. "После смерти, попасть в страну Человечности"... Это что? Какой-то воображаемый мирок, доступный только четырнадцатилетним? 

- Я бы помолчал на вашем месте! - недовольно воскликнул Джим. После чего мечтательно вздохнул: - Эта страна грез, что приснилась мне накануне. В нее попадают только люди, которые, в привычном нашем понимании, достигли той самой недостигаемой человечности... В этой стране нету насильников, нету войны или предателей. В ней нет ни темноты, ни огня... Это удивительная страна, в которой царит счастливое небытие. 

- М-м-м... Бред сивой кобылы! - захохотал доктор, поперхнувшись сигаретой. Алоис вновь засобирался выйти, и Нуару вновь пришлось его окликнуть, удерживая на месте. - И что такое небытие для вас? Что именно означает эта пресловутая "человечность" ни в "нашем привычном понимании", а в вашем? И как оно, это счастье, выражается? Что такое счастье, в конце концов?

- Бог ты мой, вы начинаете меня бесить! Ваши вопросы не имеют почвы, просто ищите, к чему придраться!

- Как взрослый человек, вот, что я вам скажу: человек счастлив ровно до того момента, пока не узнает определение слова "счастье". Далее "счастью" мешают слишком много разных бессмысленных факторов, как и небытию, как таковому. Человек неспособен достичь небытия, люди слишком низки и порочны для подобного. Эти человеческие факторы, что мешают и счастью, и небытию - и есть эта человечность, в "привычном нашем понимании".

- Вам стоит быть аккуратнее со словами. Вы совсем не знаете меня, мое прошлое... Я ощутил эту человеческую низость на себе, а сам я - соткан из пороков разных сортов. Да, человечность - это как две стороны одной монеты, но люди исключили одну сторону и выбрали ту, что более всего подходит определению "человечность". И я тоже, мистер Брыльска, я тоже выбираю ее! Эту благородную и восхитительную, любвеобильную и невероятно сильную! Или что, права не имею? 

- Вы не тварь дрожащая, потому право имеете. Однако, ваш выбор безоснователен и крайне глуп. Ваша юность вскружила вам голову и потому вы выбрали то, о чем так часто говорят в кругу молодежи, что больше ценит социум. И это крайне глупо.

- Черт возьми, почему такие, как вы, жаждут меня и таких, как я, переубедить? Наши взгляды начинают сформировываться, мы взрослеем и приобретаем свое видение мира. Пуританское общество не терпит мнения, отличающегося от "правильного", не так ли? Вот поэтому, я так хочу в страну Человечности - там моя истина, моя цель будут приняты, - поднялся сильной ветер. Облаков на небосводе прибавилось. - Мистер Брыльска, почему вы так отвергаете эту чудесную страну? Она никогда вам не снилась, вы никогда о ней не слышали и не видели ее, тем не менее, уже ее презираете.

- Глупо, - коротко сказал Нуар. Транси видел, как расслабилась его спина. Доктор о чем-то задумался, либо вспоминал что-то, либо просто устал.

- Почему вы так часто пользуетесь этим словом?

- Потому что оно глупое, это слово. Да и я, тот еще глупец... - доктор вздохнул. - Верно, глупее всех глупцов и вашей глупой страны Человечности. 

- Вы слишком категоричен. Почему? 

- Разве вам так интересно? - ухмыльнулся Нуар, но Джим не мог этого увидеть.

- Я не хочу, чтобы меня лечил какой-нибудь закомплексованный и категоричный глупец с дурацкой польской фамилией.

- Я зол, вот и все.

- Мистер Брыльска, а вы когда-нибудь любили? - Алоис расслабился и решил поговорить по душам. - У вас был какой-нибудь предмет воздыхания? А любовница есть?

Нуар медленно оглянулся, омыв Транси холодным и раздражительным взглядом. Джим понял, что задел запретную тему.

- Ваше Сиятельство, на самом деле, с той больницы, где работает мисс Пикок, я не увольнялся. Меня уволили, - доктор отвернулся, снова закуривая. - Как думаете, почему? Да так... У меня в пациентках была юная девятнадцатилетняя девушка, лечащаяся под моим присмотром более двух лет. До ее семнадцатилетия я, как начинающий гематолог, не обращал на нее сильного внимания. Однако что-то в ней переменилось, после наступления семнадцати. Она стала... Более авантюрной, более задумчивой и мечтательной. Я с ней сблизился. И мир стал играть новыми красками... - он выпустил дым. - Она так же, как и вы, завела подобный список желаний, к тому же грезила о выдуманной стране, как страна Человечности. Я... Близился с ней не на шутку, после ее восемнадцатилетия. Однако, из-за моей привязанности, лечение подкосилось. Я боялся сделать ей больно химиотерапией или уколами с крепким антибиотиком. И вот, - он легко засмеялся, - она на грани смерти. Про наши отношения узнают, меня увольняют. И тут, в мои последние рабочие дни, приходит она: молодая студентка с рыжей копной волос и глупыми, излишне горделивыми зелеными глазами. Ее высокомерие выбешивает меня, а моя беззаботность выводит из себя ее. Знаете, я даже счастлив слышать о ее крахе на работе! Надеюсь, она усвоила урок, что высокомерием многого не достигнешь...

- Тем не менее, вы столь высокомерен, сколь высокомерна она. И чувствуете к ней неприязнь тоже только потому, что она ошиблась, как и вы в прошлом. Вы видите в Иви себя, потому и считаете ее жалкой, сентиментальной, слабой... - Транси улыбнулся и захихикал. - А сколько разговоров-то было...!

- Я знал об этом. Всегда знал, - доктор разочарованно вздохнул. - Как же глупо! Даже глупо то, что я не знаю, жива ли та моя пациентка сейчас! Хотя, скорее всего, все кончено... Ее смелые авантюрные мысли с ноткой противоречия, ее грезы, желания и весь ее глубокий, пропитанный бесконечными раздумиями, ум - это все сейчас в пустоте... Все из-за меня и моей привязанности, моей чертовой ошибки! - доктор присел на корточки. Он потушил сигарету и выпрямился. - Впрочем, - заключил он равнодушно, - это все было глупым. 

Алоис тяжело вздохнул. Его остатки пшеничных блестящих волос растрепал ветер, а глаза сияли смелостью. Он встал и вынудил Нуара взглянуть на него.

- Мистер Брыльска, - Транси улыбнулся, обнажив белые клычки. Его щеки заблестели слабым здоровым румянцем. - она находится там. Там она вечна. Она в моей стране Человечности, ее смелые авантюрные мысли с ноткой противоречия, ее грезы, желания и весь ее глубокий, пропитанный бесконечными раздумиями, ум - это все сейчас вовсе не в пустоте, а в стране Человечности, где этому всему и место! Мистер Брыльска... - Алоис протянул свою костлявую руку по направлению к растерянному доктору. - Давайте мы вместе найдем эту страну Человечности? Она ждет вас там, терпеливо ждет каждый день, я верю в это! Так давайте же мы возьмем с собой всю эту глупость, что невероятно вам цена и любима, и направимся туда! Ну?

Нуар вздохнул. Он потупил голову, судорожно вытирая что-то с щеки.

- Ладно, - мистер Брыльска поднял взгляд на искрящегося Алоиса, уверенно взял того за руку и улыбнулся. - Я с вами хоть на край света. Пока вы мне платите, разумеется.

Конечно, я не хочу отпускать мою любимую лесбиянку, в простонародье Иви Пикок, но ее уход слишком важен для развития Алоиса... 😢