Пять желаний

Решив, что перестраховаться не помешает, они переместились не к ней домой, а за город — вынужденная мера, чтобы не шокировать ни горожан, ни родителей Харуно, которые, несомненно, уже рьяно разыскивали пропавшую дочь, не оставившую ни единой записки. Наруто, конечно, предлагал Сакуре вернуться в ее комнату, но Харуно наотрез отказалась — добраться домой она хотела самым обычным проверенным способом. Без магии.

Однако и это были далеко не все причины, почему они решили выждать. Путешествия по мирам сказались на ее эмоциональном состоянии. Сакура чувствовала себя сломанной пружиной в старом диване, готовой выскочить в любой момент и уколоть того, кто посмел ее потревожить. И если бы ей пришлось провести еще несколько часов, заливаясь громким криком, она, наверное, сошла бы с ума. Но, к счастью, все неприятное для нее закончилось.

Приземлившись на поле с высокой зеленой травой, Сакура наконец-то облегченно выдохнула — эта часть приключений подошла к концу. А значит, можно было хоть немного отдохнуть. Харуно была готова прыгать не хуже кенгуру от невысказанной радости: ощущать под ногами твердую почву — бесценный дар, о котором она и не задумывалась раньше. Был, правда, и минус.

Теперь ей нужно было возвращаться в Коноху пешком. Да и не одну ее измотали все эти перемещения. Наруто выглядел так, будто не спал пару суток: под глазами духа черной тенью залегли огромные синяки, четче проявились скулы, слегка побледнели губы.

На все ее вопросы, когда она пыталась разузнать, как он себя чувствует, Узумаки предпочитал не отвечать, взъерошивая волосы и выдавливая глупую улыбку, будто пытаясь доказать ей — он в порядке и не нужно переживать.

Оклемался Наруто быстро, стоило им лишь немного пройтись. Первое время он, конечно, медленно, словно черепаха, плелся следом за Сакурой, специально замедлявшей шаг, чтобы он смог ее догнать. А потом ему, похоже, стало гораздо легче.

Как ни крути, а выглядел он все же лучше, чем после их возвращения: синяки пропали, губы стали нежно-розовыми, как и всегда, впавшие щеки уже не выглядели так жутко, как до этого. Расслабившись, Сакура скинула внезапную проблему и, не унывая, попыталась придумать уважительную причину для своего позднего возвращения.

Перебирая варианты и исключая абсурдные идеи, она пыталась представить реакцию родителей на каждый конкретный случай, придуманный заранее в ее голове. Сакура неустанно перебирала всевозможные варианты, которые могли бы выглядеть достоверными в глазах ее родителей, пока они с Узумаки, задумавшимся о чем-то своем, едва перебирая ногами, брели к ней домой. Но ей так и не удалось выбрать лучший вариант — все ее задумки изначально были провальными.

К примеру, ее родители ни за что не поверят ей, если услышат, что она весь день она провела с Ино, ведь у четы Яманака они уже, скорее всего, успели побывать. А больше близких подруг у нее не было. Колокольчиком звякнула непрошеная мысль: может, ей стоит сказать родителям, что она гуляла? Презрительно фыркнув, Сакура отмела эту нелепую идею — вряд ли ее мама в это поверит. Отец — возможно. Но только не Мебуки Харуно, способная своей проницательностью свести ее в могилу.

Ощутив всю безысходность, Сакура попыталась найти утешение. И первым неосознанным порывом Харуно было, конечно же, поделиться своей проблемой с Наруто. Однако, взглянув на задумавшегося о чем-то Узумаки, бесцельно смотревшего вперед и до сих пор не сказавшего ей ни слова, Сакура отмела это абсурдное желание — у него и без нее полно «развлечений», которые похлеще всех ее земных проблем. Это Наруто нуждался в помощи, а не она. И это ей нужно было его ободрять, а не ждать от него поддержки, как и всегда.

Сакура, отведя от Узумаки взгляд, призналась себе, что в данный момент она не находила в себе сил обсуждать с ним все те загадки, которые появились в этот день. Прежде всего, ей нужно было сообразить, как выкрутиться и оправдаться перед родителями — все ее мысленные потуги были направлены на попытки не предать их доверие. Однако оставаться безучастной, когда речь заходила о Наруто, она не могла. Ей не хотелось оставлять его одного. Но и что нужно сделать, она не знала.

А Наруто, помрачнев, перебирал носками ботинок мелкие камни и по-прежнему молчал, нахмурив брови. Казалось, он напряженно обдумывал все, что пришлось ему узнать за этот день, проведенный в мире духов. Наверное, его догадки ему не нравились — периодически Наруто морщился и сжимал подрагивающие руки в кулаки.

Харуно, мельком взглянув на Узумаки еще раз, решила, что тормошить духа пока что не стоит — ему, наверное, есть о чем подумать в одиночестве. И, предавшись своим размышлениям, Сакура, пытаясь решить поджидавшую ее проблему, не заметила, как они пересекли городскую черту.

Ночная Коноха, освещаемая огромными уличными фонарями, украшенными в честь приближающихся каникул и выпускного бала разноцветными гирляндами, встретила их непривычной тишиной: ни лая собак, ни случайных прохожих, ни пьяниц, просиживающих в местных круглосуточных кафе до пяти утра. Сначала это показалось Харуно странным, но она разом отмела все свои подозрения — что ни делается, то к лучшему.

Быстро оглядевшись по сторонам, Харуно, к своей же радости, не увидела нигде мечущихся по улице и разыскивающих ее родителей, ни поднятых на уши соседей, ни причитающую Ино, успешно пророчившую взмыленным взрослым все трагические версии того, что могло с произойти с ее подругой. Затишье было Сакуре только на руку, ведь сложный для нее разговор о неожиданном исчезновении на весь день откладывался.

И Харуно, немного ускорив шаг, поспешила проскочить по улице, пока она не умудрилась налететь на кого-нибудь из ранних пташек-соседей, вмиг растрезвонивших бы ее родителям, во сколько их любимая дочь вернулась домой.

Но ей снова повезло — она так никого и не встретила. Видимо, удача перебралась на ее сторону и теперь покровительствовала ей в любых начинаниях. Не было трудностей и с Наруто, который по-прежнему выглядел удрученным, но все равно последовал за Сакурой, не задавая никаких вопросов.

Все шло гладко, однако под конец пути, увидев знакомые очертания своего дома, Харуно, невольно разволновавшись, запаниковала еще больше и резко остановилась — ей потребовались невероятные усилия, чтобы успокоиться. Интуитивно Сакура чувствовала: она еще не готова встретиться с родителями и объяснить им, где пропадала все это время. Ей нужно было больше времени, чтобы все продумать и решить, как поступить.

Да и мешало ей вовсе не это. Не отсутствие плана или гениальных идей. Она не могла быть с родителями честной. Именно это угнетало Харуно больше всего — ей предстояло врать собственным родителям, глядя им в глаза. Но иных вариантов у нее не было. Недавно Сакура и предположить не могла, что ей придется погрязнуть в паутине бесконечной лжи, обманывая всех, кто был ей дорог. Встав посреди дороги, она сжала руки в кулаки, пытаясь убедить себя, что весь этот обман будет во благо. Ради Наруто.

А Узумаки, тащившийся за ней и, видимо, ломавший голову над подкинутыми ему знаками и новым пророчеством звезд, смотрел только себе под ноги. Он не увидел ни смятения Сакуры, ни ее внутренней борьбы — настолько сильно будоражили его разум догадки и попытки переиграть высшие силы, чтобы как можно скорее все вспомнить. Потупив взгляд, Наруто следовал за Харуно до тех пор, пока не столкнулся с ней же, застывшей как столб посреди дороги.

— Сакура! — пораженно воскликнул дух. Он хотел добавить что-то еще, но Харуно, стремительно повернувшись к нему, прижала палец к губам, умоляя Наруто помолчать хотя бы пару минут. Узумаки, понимающе закивав, использовал давно позабытый ими прием — мысленное общение.

— Так что случилось? — спросил Наруто, не сводя с нее встревоженного взгляда. Он будто очнулся после продолжительной комы. Дух смотрел на нее с искренним любопытством, видимо, не догадываясь об ее переживаниях.

Харуно, встретившись с Узумаки взглядом, отметила — он взволнован, как и она сама. Поначалу растерявшись, стоило ей только услышать его голос у себя в голове так близко, словно они с Наруто были единым целым, Харуно все же сориентировалась.

— Пожалуйста, осторожнее, — прошипела Сакура, схватив Наруто за руку и призывая его послушать ее. Узумаки, сдвинув брови, коротко кивнул, уверяя Харуно, что ей не о чем беспокоиться, и легонько сжал ее пальцы.

Сакура вздрогнула, ощутив едва уловимое покалывание в ладони, но не подала и виду — сейчас ей было не до своих странных реакций.

— Родители могут нас услышать! — встревоженно добавила Харуно, напряженно прислушиваясь, не хлопнула ли где-то дверь — у ее мамы был хороший слух и талант находить ее всюду, когда она оплошает. Вот и в этот раз все могло бы пойти по накатанной дорожке — ругань, скандал и домашний арест. Но допускать подобного Сакура не собиралась.

Узумаки же недоуменно приподнял брови, не соображая, к чему клонит Харуно. Однако вскоре он широко ухмыльнулся, будто бы понял, почему она так сильно беспокоится.

— Ты что, ни разу не возвращалась домой позже полуночи? — коварно ухмыляясь, поинтересовался Наруто, кажется, намереваясь поддразнить ее. Но Сакура догадалась о его намерениях и, раздраженно хмыкнув, толкнула духа локтем в бок — иногда сообразительности Узумаки можно было позавидовать, правда, обычно он выбирал не самый лучший момент, когда стоило демонстрировать поразительную смекалку. Но и злиться на него она тоже не могла — ему многое пришлось пережить. Возможно, Наруто было еще хуже, чем ей. И Сакура открыла все карты простодушному духу.

— Я никогда не поступала так, — просто ответила Харуно. И в искренности было ее преимущество. Наруто, опешив, выпучил глаза. Широко приоткрыв рот, Узумаки растерянно заморгал, бормоча нечто нечленораздельное. Похоже, он не ожидал от нее такого. Покраснев, как спелый помидор, уязвленная Сакура попыталась скрыть свое смущение — она не хотела, чтобы он видел ее такой — слабой и никчемной.

И, пожав плечами, Харуно остановилась и задумчиво взглянула на небо, пытаясь понять, когда же ее образ в меру послушной девушки-отличницы был безвозвратно утрачен? Может, с первых вынужденных прогулов занятий, когда она пыталась избавиться от Узумаки? Или теперь, когда ушла рано утром, а вернулась домой лишь в два часа ночи? Кто бы мог подумать, что она пустится практически во все тяжкие? Да никто.

Глубоко вздохнув несколько раз, чтобы угомонить хаотичные мысли, Сакура вспомнила о насущных проблемах. Настал ее черед хмуриться. И, переняв инициативу от Наруто, Сакура настойчиво попыталась угадать, как отреагируют ее родители, если она наконец-то объявится.

Примут и простят? Или потребуют объяснений? Скорее всего, второе, ведь не заметить отсутствие единственного ребенка было бы слишком сложно. Но откладывать признание, было уже слишком поздно — она и так сболтнула лишнего.

Поплотнее запахнув куртку, Харуно, с шумом втянув воздух, посмотрела на притихшего Наруто, который и не собирался кривляться. Он, проявив поразительную выдержку, ждал ее рассказа и не торопил.

Дух смотрел на нее с сочувствием в глубине голубых глаз, спрятав руки в карманы черных штанов с оранжевыми полосками. Узумаки не говорил ничего: не подбадривал, ни уговаривал поверить, что все образуется. Он ждал ее откровений, не скрывая, что ему крайне интересно узнать о ней побольше, но и не настаивая. И Сакура решила довериться ему.

— Понимаешь, — тихо пробормотала она, до хруста сжав пальцы, — я никогда не убегала из дома и не устраивала родителям никаких проблем. Иногда, конечно, ссорилась с мамой, потому что мы обе жутко упрямые, — созналась Харуно, грустно улыбнувшись. — Но так поздно я ни разу не возвращалась, — заключила Сакура.

Наруто же вновь уставился на нее с неподдельным изумлением, но тут же взял себя в руки. Похоже, последствия их затянувшегося путешествия и та возможная расплата, грозившая Харуно, взволновали Узумаки больше, чем собственные проблемы.

— И почему ты не сказала мне сразу, Сакура? — прямо спросил он, осуждающе покачав головой. Харуно подметила, что Наруто крайне раздосадован ее поведением. И не собирается этого скрывать. Он так и стоял позади нее, засунув руки в карманы штанов и смотрел строго, как взрослый на нашкодившего ребенка.

— Мы бы ни за что не сунулись туда, если бы я знал, что тебе достанется от родителей! — не повышая голоса, выговорил Наруто.

А Сакура, вздрогнув, посмотрела ему в глаза и боязливо поежилась — серьезный Узумаки пугал ее. Уж лучше бы он топал ногами и кричал, чем отчитывал ее, словно маленькую девочку. Однако Харуно и в этот раз не собиралась уступать ему.

— Потому что я хочу помочь! — заявила она, вскинув голову. Краешки губ Наруто дрогнули, но он так и не улыбнулся. Похоже, его всерьез расстроила ее безрассудность.

— Почему ты не хочешь, чтобы другие старались ради тебя? — пойдя в наступление, задалась Сакура отчаянным вопросом, на который так и не получила ответ. — Я хочу помочь, понимаешь? Хочу, — с нажимом выговорила она.

— Ты подставляешься. И рискуешь испортить отношения с теми, кого любишь, — громко сказал Узумаки, приблизившись к ней. Теперь они стояли практически вплотную — их разделяла пара жалких миллиметров.

— Это мой выбор, — отчеканила Харуно, резко вскинув голову и толкнув Наруто руками в грудь, увеличив расстояние между ними — так она хотя бы смогла бы ему сопротивляться. Потому что все, чего ей хотелось, когда он был рядом, прижаться к нему и, разрыдавшись, упросить разобраться со всеми ее проблемами. А раз она решила стать сильной, значит, должна справиться со всем сама.

Наруто, не ожидавший подвоха, покачнулся, однако выстоял. Он не сдался и не уступил. Похоже, ему было не плевать на нее. И, Харуно, разволновавшись, нервно сглотнула, гадая, почему Наруто так хорошо к ней относится.

Но было еще кое-что, насторожившее Сакуру и заставившее сделать мысленную зарубку, чтобы не забыть об этой любопытной детали: голубые глаза Узумаки, казалось, пронизывали ее насквозь, но того, что она не так давно увидела в пещере, не было. Стараясь не вызвать у Наруто новых подозрений, Харуно продолжила яростно отстаивать свою точку зрения.

— Поступила так, как сочла нужным. И не тебе меня учить, понял? Когда-нибудь я все равно бы свернула на «кривую» дорожку! И уж лучше с тобой, чем с каким-нибудь уродом, который не стоил бы моих усилий! — отрезала Сакура и, отвернувшись, отправилась к дому, не позволив Наруто вставить и слово. А он так и остался стоять на дороге, как и при первой их ссоре.

Следуя привычному ритуалу, Харуно выпустила пар, пнув пару подвернувшихся под ноги камней, мечтая, чтобы на их месте оказался противный Узумаки, почему-то вздумавший учить ее жизни. И это вместо благодарности!

Мысленно побранив Наруто, она вскоре остыла. И, как бывает всегда, за неконтролируемым гневом появились угрызения совести. Не собираясь извиняться первой, Сакура, насупившись, шла дальше по темной улице, пытаясь оправдаться хотя бы перед собой.

Нутром Харуно понимала: она не виновата. Ее желание сделать для Узумаки все, что сможет, было настоящим. В этом Сакура не сомневалась. И страстно желала, чтобы и Узумаки это понял.

Она ведь и правда хотела помочь ему всеми фибрами своей души. Но не была уверена лишь в одном: сможет ли отпустить несносного Наруто. И сейчас Сакура слепо надеялась, что их новая перебранка не выльется в нечто большее. Например, в очередную масштабную ссору, как в тот раз, когда она чуть не попалась в лапы жуткой гадалки. Утешало лишь то, что Наруто, вовремя подоспев, спас ее.

Но теперь все было иначе. И Узумаки, похоже, не намеревался с ней ругаться. Чуть помедлив, он быстро догнал ее. Взмахнув ладонью перед носом Сакуры, чтобы привлечь к себе ее внимание, дух предложил объединить усилия и подобрать рациональное объяснение для ее родителей.

Однако Харуно, надувшись, сделала вид, что не замечает его. Тогда Наруто возмущенно затопал ногами и развопился, прекрасно зная, что подобные его выходки Сакура не одобряет совершенно. И ему улыбнулась фортуна — Харуно остановилась, вскинув бровь и хмуро посмотрела на него.

— Если собираешься и дальше учить меня жизнь, лучше проваливай, — огрызнулась Сакура, скрестив руки на груди. Она ужасно хотела шагнуть навстречу Узумаки, но не могла извиниться первой — ей не позволяла гордость, унаследованная от матери.

Наруто же широко ухмыльнулся и, прижав руку к груди, ответил:

— И не собирался, честно! Ты простишь меня? — проникновенно прошептал он. Услышав его непривычно низкий голос с легкой хрипотцой, Сакура уже была готова сдать свои позиции сразу же, но, опомнившись, качнула головой. Этого только не хватало.

— Да ладно? — выгнув бровь, она умело изобразила удивление. — Вот так просто?

— Конечно! — рассмеялся Наруто, протянув ей мизинец. Улыбнувшись, Сакура, которая больше не могла на него сердиться, скрепила их примирение.

— Ты тоже меня прости, — попросила Харуно, робко взглянув на него из-под опущенных ресниц. Узумаки, не говоря ничего, нежно потрепал ее по голове и, убедившись, что они все уладили, он, окинув ее цепким, изучающим взглядом предположил:

— Может, сказать им правду? Рассказать все так, как есть?

— Чтобы они думали, что я не в своем уме? — не удержалась Харуно, всплеснув руками. — Наруто! Ты идиот! — укоризненно воскликнула она, тряхнув головой. Наруто же, поежившись, вскинул руки в примиряющем жесте, но Сакура уже не смогла остановиться и выплеснула все накопившиеся переживания.

— Ты только представь, как абсурдно выглядит моя история со стороны! Я сорвалась с места, чтобы помочь воображаемому парню, которого вижу только я, вернуть утерянные воспоминания! — позабыв об осторожности и заговорив вслух, воскликнула она, нервно теребя рукав куртки. Узумаки, наблюдая за ней, высоко приподнял светлые брови.

— Знаешь, как это будет звучать со стороны? — распаляясь, выдохнула Сакура, приняв его активную мимику, как личный вызов. Наруто же, не сводя с нее взгляда, покачал головой.

— А я тебе сейчас расскажу! — пообещала Сакура, яростно потирая ладони. Начнем с того, что этот амулет, — расстегнув куртку, она ткнула пальцем в продолговатый амулет на своей шее, — волшебный. Я загадала желание, потому что хотела перемен и чудес! Теперь у меня есть дух, который должен исполнить еще четыре моих желания! Он — замечательный. Зовут его Наруто Узумаки. Еще наша с Наруто встреча предсказана пророчеством звезд! — прорычала Харуно, ожидая протестующих воплей духа, однако их не было.

Узумаки смотрел на нее спокойно и, не перебивая, ждал продолжения монолога. Сакура, рассердившись еще больше, не подвела, выплескивая накопившееся за все время раздражение.

— Меня не было дома весь день, потому что я пробыла в мире духов вместе с Наруто. Знаете, там я познакомилась с очаровательными жабами, выслушала пророчество звезд и побывала в комнате моего духа, чтобы помочь ему разобраться во всем! Ах, да, мы думаем, что на фотографии, которую мы нашли в комнате, — Наруто и его семья. А еще мой дух не умел ухаживать за цветами при жизни, но вот в этом мы уже не уверены! — на одном дыхании выпалила Сакура, пытаясь отдышаться. Узумаки, выпучивший глаза и терпеливо слушавший ее пафосную речь, вдруг радостно рассмеялся.

— Черт, это так забавно звучит! — давясь хохотом сообщил он, схватившись за живот и согнувшись пополам. — Как отличный фильм, честно!

Сакура же, вздохнув, надула губы. Ей было не до шуток — на кону ее отношения с родителями. А Наруто — вовсю дурачится. Закатав рукава, она пообещала разобраться с ним отработанным ранее методом. И, догоняя попятившегося от нее Узумаки, Сакура, уже размахнувшись, собиралась отвесить ему звонкую оплеуху, но их полуночную разборку прервали.

— Вот ты где! — рявкнули за ее спиной. Чуть не подпрыгнув от испуга, Харуно обернулась, словно в замедленной съемке, заранее предчувствуя свое скоропостижное поражение. И, как выяснилось, не зря. Уперев руки в бока, на нее, недовольно поджав губы, смотрела мать, а за ее спиной маячил отец, неловко почесывая затылок.

— Приплыли... — угрюмо прокомментировал Наруто, оказавшись рядом с Сакурой плечом к плечу. Харуно потерла рукой задергавшийся в нервном тике глаз и уныло подумала, что до этого момента все было не так уж и плохо. Теперь же у них с Узумаки по плану — веселое завершение ночи и хладнокровный допрос с пристрастием.

***

Интуиция Сакуру не подвела. Вместо мягкой постели и теплого одеяла ее ожидала беседа с разгневанной матерью с глазу на глаз. Мебуки, возмущаясь и отчитывая ее, расхаживала по комнате. Притихший Кизаши, присевший в кресло и старательно прикрывавший лицо газетой, предпочитал не вмешиваться, вручив бразды правления в руки жены.

— Мы говорим им правду? — тихо спросил Наруто, склонившись к ней. Родители не могли его слышать, а значит, он был в безопасности и мог позволить себе разговаривать с ней так, как привык. Харуно же, не отрывая взгляда от стены, покачала головой.

Она растерялась. С одной стороны, ей бы хотелось рассказать родителям все так, как есть. Но был риск, что они не поймут ее. И Сакура решила выбрать менее опасный вариант — сказать часть правды.

— Я скажу им, что гуляла. Не буду рассказывать обо всем, — ответила она Наруто, вскинувшему брови и уставившемуся на нее с недоверием. Узумаки, похоже, считал иначе, однако переубеждать не стал. Он, прищурившись, взглянул на разгневанную женщину и прошептал Харуно на ухо, словно опасаясь, что его могут услышать:

— Сейчас она спросит, где ты была, — Сакура устремила на духа удивленный взгляд — она не могла понять, почему он решил, что первый вопрос будет таким. Но Наруто не прогадал.

— И где ты была? — холодно поинтересовалась Мебуки. Перестав перечислять дочери все ее былые оплошности, она встала перед Сакурой и подбоченилась, чтобы выглядеть еще внушительнее.

И это сработало — Сакура перепугалась не на шутку. Правда, Мебуки могла бы и не так сильно стараться — в гневе она была действительно страшна. Отступать ей было некуда и, смекнув, что мать, не выбив из нее ответов, ни за что не сдастся, Харуно попыталась выиграть время.

Понурив голову, она лихорадочно соображала, как же выкрутиться. Наруто, устроившийся рядом с Сакурой старательно нашептывал ей на ухо всевозможные подсказки, однако она упрямо игнорировала его. В конце концов, сама напортачила. Значит, сама и расплатится.

— Гуляла, — ответила Харуно, решив, что лучше сказать часть правды, чем промолчать и ухудшить свое и без того шаткое положение.

— Это безусловное поражение, она же спросит, в каком месте ты была, — ляпнул Узумаки, откинувшись на спинку заскрипевшего дивана. Дух сохранял поразительное спокойствие, а Харуно показалось, что ее сердце готово выскочить из груди — теперь родители уж точно заметят нечто подозрительное.

Но, вопреки всем ее ожиданиям, мать, зациклившись на другом, упорно пыталась выбить из дочери признание, а отец по-прежнему прятался за газетой. Скрипа они не услышали, как и любое действие духа.

— И где же, не назовешь место? — вторя словам Наруто, требовательно спросила Мебуки, скрестив руки на груди и практически испепеляя дочь взглядом. По крайней мере, если бы она обладала сверхъестественными способностями, уже давно просверлила бы в Сакуре дыру. Пожалуй, теперь всем стало максимально неловко. Харуно, с шумом сглотнув, покосилась на Узумаки, который, сдавленно простонав, схватился за голову.

— Скажи, что ты была за городом, — посоветовал Наруто, слегка сжав ее плечо. Это был рациональный вариант, ведь она и впрямь там была.

— За городом, — брякнула Сакура, подумав, что Узумаки прав — чем меньше будет свидетелей, тем лучше. Вряд ли ее многочисленные знакомые и друзья обожают прогулки за городской чертой. А значит, никто из них не сможет доказать, что она была в городе, ведь все же видели, куда она шла. По крайней мере, предполагала, что Киба и Хината уж точно подтвердят ее алиби.

Мебуки раздраженно фыркнула, заметив, как ловко выкрутилась дочь. Кизаши, выглянувший из-за газеты, молча показал Сакуре большой палец и, опасаясь возмездия, притворился, что увлечен чтением, когда жена повернулась к нему и спросила, не желает ли он присоединиться к их беседе.

А это значило лишь одно — Мебуки не нашла повода, чтобы придраться, вот и обратилась к Кизаши, надеясь, что он сможет пролить свет на ситуацию. Однако мистер Харуно, к вящему разочарованию своей жены, вмешиваться не спешил.

Сакура, не зная, что еще можно предпринять, пялилась в одну точку. Кажется, ей удалось убедить мать, что все действительно было так, как она сказала, однако Харуно все еще чувствовала себя балансирующей над пропастью на тонкой веревке, способной сорваться в любой момент.

Внимательный Узумаки, заметив смятение Сакуры, подбодрил ее.

— У твоей мамы нет никаких доказательств, — твердо выговорил он, сжав ладонь Сакуры. С одним лишь прикосновением духа Харуно ощутила его уверенность и выдержку.

И, повернувшись к нему, пока ее родители переругивались между собой, устремила на Наруто взгляд, полный надежды. Его поддержка была необходима ей, как воздух. А сказанные им слова — то, что она хотела услышать. И Узумаки вновь не подвел ее, подарив призрачную веру — они прорвутся, как было всегда.

— Ворота находятся в той же стороне, что и тот квартал, в котором мы с тобой сегодня были, — подвинувшись к ней ближе, выговорил он, украдкой бросая обеспокоенные взгляды на родителей Сакуры.

— Твоих друзей мы больше не встречали. Выходит, у нас есть весомое преимущество, — сжав пальцы Харуно, Наруто приобнял ее, но вскоре, словно опомнившись, отпустил ее руку и улыбнулся, склонив голову на бок.

Сакура же разочарованно вздохнула, как только Узумаки отстранился. Ей было гораздо спокойнее, когда он держал ее за руку, но просить его еще и об этом одолжении она не посмела.

А родители, выяснив друг с другом отношения, дружно посмотрели на нее. Похоже, прийти к единодушному мнению у них так и не получилось. А значит, полуночные разборки еще не закончились. Сакура, поежившись, зябко повела плечами, будто от холода. Ей хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не оправдываться перед ними и не сочинять небылицы. Но другого выхода у нее, видимо, не было. Отец, уткнувшись в газету, сообщил, что верит ей и не будет задавать никаких вопросов. А Мебуки, рассвирепев из-за отказа мужа помочь ей, перешла к активным действиям.

— И где же ты гуляла? — рыкнула мать, осуждающе взглянув на дочь и поджав тонкие губы.

— Не дави ты так, — вступился Кизаши, ободряюще подмигнувший приободрившейся дочери, ощутившей, что отец на ее стороне. Впрочем, так было постоянно — мать ругалась, а он — сглаживал все острые углы между ними. Кизаши по своей природе был невспыльчив.

— Она уже взрослая, пускай сама решает, — вымолвил отец, перелистнув страницу газеты смоченным слюной пальцем и поправив крошечные очки. Мебуки, которой его высказывания не понравились, мрачно покосившись на притихшего мужа, прошипела:

— Мы имеем право знать! Мы ее родители! Если собираешься защищать ее, предоставь мне самой разобраться!

— Я чуть не свихнулась, пока ее искала! — чуть мягче добавила она, взглянув на сконфуженную Сакуру. Кизаши, удрученно вздохнув, посмотрел на дочь поверх газеты, предупреждая, что их семейная «вечеринка» в самом в разгаре.

— Не расскажешь нам, где ты была, Сакура? — настойчиво продолжала выпытывать Мебуки, делая вид, что не замечает многозначительных вздохов мужа, не одобрявшего подобные нравоучительные «беседы».

— На поле, которое есть за городом, — повторила Сакура, старательно не отходя от их легенды. Наруто скорчил потешную рожицу и закивал, соглашаясь с ее словам.

— С кем? — незамедлительно задала следующий вопрос мать. Наруто же, округлив глаза, сдавленно пробормотал: «А у тебя мамин характер, Сакура. Вот в кого ты такая настойчивая!». Харуно, надув губы, ответила ему фирменным: «Заткнись, идиот!» и попыталась придумать, как же выкрутиться. Но неприятная пустота в голове ее, как назло, ничем не порадовала — у Сакуры не было идей.

— С другом, — встрял Узумаки, потянув ее за рукав расстегнутой куртки. — Скажи, что ты гуляла со своим другом, — подсказал он. Сакура нахмурилась. Его мысль, как ей показалось, была безумной.

С другом, о котором она ни разу не рассказывала родителям? А если мать решит разузнать о загадочном «друге» побольше, что она ответит? Более абсурдной затеи Харуно и вообразить не могла. И она замотала головой, отвергая идею духа, понурившего голову, когда его гениальную задумку отбросили, словно старый мяч.

Стараясь мыслить трезво, Харуно рассудила, что версия Наруто была банальной и до одури глупой — мать ни за что не поверит ей. Выходит, ей нужно выбираться самостоятельно, не уповая на чью-либо помощь. И, решив уклоняться от ответа до последнего, Сакура попыталась выкарабкаться и не утонуть хотя бы здесь.

— Не могу сказать, — отозвалась она, посмотрев матери в глаза. Мебуки насторожилась и, отступив несколько шагов назад, осторожно опустилась на деревянный стул с высокой спинкой.

Однако ответ Сакуры показался странным не только ей. Кизаши выглянул из-за газеты и, сдвинув брови, качнул головой, намекая дочери, что подобные отговорки не сработают с ее матерью.

Наруто, округлив глаза, театрально сжал руками горло и, просипев пару неразборчивых фраз, изобразил мгновенную смерть, явно предсказывая Сакуре ее будущее. Харуно закатила глаза, стараясь не отвесить невыносимому духу заработанную непосильным трудом оплеуху.

— Почему? — пролепетала опомнившаяся Мебуки, прижав руку к груди, а шокированный Кизаши, забросивший газету, служившей ему одновременно отдушиной и прикрытием от праведного гнева жены, смотрел на дочь, приоткрыв рот. Переглянувшись с Наруто, прекратившим кривляться, Сакура осознала: они зашли в тупик. И, пожалуй, совет Узумаки был дельным. По крайней мере, на фоне всех ее вариантов он был самым логичным.

— Я была с другом. С моим другом, — отчаявшись, выпалила она, скрестив пальцы на руках и умоляя высшие силы, не раз выручавшие их с Наруто, не сплоховать и в этот раз. В конце концов, она ведь не лгала. Она действительно считала Узумаки, взглянувшего на нее с благодарностью, своим другом.

Казалось, теперь все должно было уладиться, однако Сакура с Наруто не учли одной очень важной мелочи: многое из сказанного нами трактуется людьми не так, как бы мы хотели. Каждый слышит только то, что хотел бы. И, как и бывает в подобные моменты, после слов Харуно наступила напряженная тишина, нарушаемая только ее тяжелым дыханием.

Родители молчали чуть меньше пяти минут, как показывала неугомонная стрелка на циферблате часов: Мебуки так и сидела на стуле, а Кизаши, отложив газету, недоуменно хлопал глазами, силясь выговорить хоть что-нибудь в защиту дочери. Однако молчание матери Сакуры явно не предвещало ничего хорошего.

Смекнув, что дело, похоже, совсем плохо, Харуно с Узумаки спешно принялись разрабатывать новый план, реализовать который им так и не пришлось — вмешалась воля случая. Мебуки, не сводя с дочери взгляда, поначалу — ошеломленного, а потом — восторженного, медленно встала и вдруг, подбежав к мужу, расцеловала его в обе щеки. Кизаши неловко попытался отстраниться, но у него ничего не вышло — жена не собиралась так быстро отпускать его. Рыдая, она заключила мужа в медвежьи объятия и надрывно провозгласила:

— Я знала, что однажды этот день настанет! Я так ждала его!

— О чем это она? — прохрипел Узумаки.

И, прыснув, заговорщически шепнул Сакуре на ухо:

— Может, она хочет прибить этого счастливчика?

Сакура, сдержав смешок, незаметно развела руками. Конечно, характер у ее матери был далеко не сахар, но все же она бы ни за что так не поступила с другом своей дочери. По крайней мере, Харуно хотелось в это верить.

Настороженно наблюдая за матерью, Сакура заметила, что Наруто смотрит за ней столь же внимательно, как и она, силясь понять, стоит ли опасаться накликанных их необдуманными словами последствий.

А Харуно втайне мандражировала: ее руки тряслись, а ноги подкашивались. Она не чувствовала опоры, ведь понимала не больше Наруто, что происходит. И не знала, что пугает ее сильнее: реакция матери или побледневшее и вытянувшееся лицо отца, не оценившего буйной радости жены. Но времени опомниться у нее не было — Мебуки, хлопнув мужа по плечу, бросилась к дочери и завопила, сжав Сакуру в крепких объятиях.

— Поверить не могу, у тебя наконец-то появился парень! Мне так не терпится с ним познакомиться! — самозабвенно заявила растроганная мать, утирая выступившие на глазах слезы. Харуно показалось, что она подавилась воздухом.

Однако она стойко выстояла, похлопывая рыдавшую от счастья Мебуки по спине. Кизаши, рот которого растянулся в широченной усмешке, жизнерадостно засмеялся. Похоже, ему понравилось, что все так прекрасно сложилось.

Но открытие родителей не обрадовало ни Харуно, ни Наруто — потрясенный дух и вовсе опустился на диван, выдав краткое: «Ого!». Кажется, Узумаки не допускал ни единой мысли о том, что все может пройти не так, как он рассчитывал. Да и Сакура тоже. Они оба находились в замешательстве — никто из них и подумать не мог, что маленькая ложь заведет их в труднопроходимые дебри.

Харуно, встретившись взглядом с таким же ошарашенным Наруто, который пялился на Мебуки, как на торнадо, ожидая очередного подвоха. Но мать уже не бушевала, а напевала себе под нос слова из старинного романса. И перемены в ее настроении были поразительны, как зимняя вьюга. Мебуки, поцеловав дочь в лоб напоследок и уже вернувшись к мужу, с ажиотажем обсуждала предстоящую встречу с парнем Сакуры.

Попросив ее предупредить своего возлюбленного, что они хотят с ним познакомиться, родители, обсуждая блюда, которыми можно угостить парня их дочери, отправились на заслуженный отдых. Харуно, последовав за ними и обогнав, пулей влетела в свою комнату.

Заперевшись, чтобы никто ей не помешал, Сакура плюхнулась на кровать, уткнувшись лицом в подушку, пока Наруто мельтешил по комнате, стараясь занять себя хоть чем-то, чтобы не думать о том, как нелепо ее он подставил.

Ситуация, похоже, зашла в тупик. Харуно и Узумаки, конечно, мечтали «выкрутиться», но вот такого никто из них и предположить не мог. Теперь же они и правда «влипли», потому что Мебуки не сдавалась, пока не получала желаемое.

— Зато обошлось! Я уверен, твоя мама все поймет, если мы расскажем, что все не так, как она растолковала, — попытался найти плюсы неунывающий Узумаки, накидывая план их дальнейших действий. Сакура, же, наградив его фирменным хмурым взглядом, поинтересовалась:

— Хочешь попытаться встретиться с моей мамой и сказать ей, что мы не встречаемся?

Наруто кивнул, продемонстрировав Сакуре феноменальную решимость, а она лишь возвела глаза к потолку. Тут только одно: либо он был настоящим дураком, либо никогда не встречался с разгневанной матерью. С ее уж точно.

И Харуно, прижав подушку к груди, хмуро посмотрела на Узумаки, намереваясь снять с него розовые очки. Дух же, воодушевившись, отплясывал от нетерпения и ждал ее слов, чтобы перейти к действиям.

— Тогда ты дважды покойник, — пессимистически резюмировала Сакура. Улыбка сразу же пропала с лица Наруто после того, как ему вынесли смертный приговор.