Моя убийственная Лилия

"Эта Лана... Настырная, как муха. Сотрясение первой степени — пустяк. Голова поболит и перестанет. Синяки? Да я с детства в них хожу. Травы какие-то варить... Да я хоть сейчас к любой бабке-знахарке схожу, дам ей сотку — и будет мне отвар почище любого. Но нет же, тренеру надо свою дочку ко мне пристроить. Опекунство какое-то... Ладно, через пару дней она сама сбежит — стоит только игнорировать, да огрызаться. Видно, что эта неженка терпеть подобного не может."

Переходя дорогу, я заметил вывеску «Флора» — небольшой цветочный магазин с яркими витринами. Остановился на секунду.

"Тётя и Ника, наверняка, переживают. Новости и до их ушей донесли давным-давно. Лучше зайду, успокою. Но не с пустыми руками."

Колокольчик над дверью звякнул, когда я зашёл внутрь. В нос ударил густой, сладкий аромат — вокруг стояли стеллажи с цветами, гирлянды из плюща висели под потолком, а на прилавке в стеклянных вазах красовались розы. Уютно.

Из-за угла вышла женщина — брюнетка с высоким хвостом и усталыми, но добрыми глазами.

— Здравствуйте! Что вам подобрать? — улыбнулась она.

Я окинул взглядом полки. В цветах я не разбирался.

— Сделайте два букета. Красивых. Один для тёти, другой для младшей сестры.

— А какие предпочтения? Может, любимые цветы? — флористка сложила руки, ожидая подробностей.

— Не знаю. Просто... чтобы нравилось. Итоговая цена мне не важна.

Она удивлённо приподняла бровь, но кивнула и принялась за работу. Пока собирала букеты, я разглядывал магазин. Всё было ухожено — ни одного увядшего лепестка. В холодильнике стояли лилии — белые, красные, жёлтые. От одного их вида начинает нос чесаться от аллергии.

"Чёрт..."

Я резко отвел взгляд. Не хочется даже думать о них.

Флористка, видимо, решила разрядить обстановку:

— Вы часто дарите цветы?

— Нет.

Я даже вспомнить не мог, когда в последний раз дарил букеты кому-то. Мои последние годы были наполнены всяким дерьмом. О каких добрый подарках от меня могла идти речь? Я только разочаровывал семью.

"Давным-давно погасил бы долги, если б не змей-искуситель — Стас Нордман!"

— А сестрёнка у вас взрослая или ещё маленькая? — вырвала меня флористка из размышлений.

— Шестнадцать лет. — сухо бросил я.

— О, тогда сделаю что-то нежное, но стильное! — она оживилась, добавляя в композицию розовые пионы и веточки эвкалипта.

Я молча кивнул.

— А тётя у вас консервативных взглядов или любит что-то необычное?

Её вопрос заставил меня впасть в ступор и опешить.

— ...Обычное. — неуверенно ответил всё же я, выгнув бровь.

— Поняла! — широко улыбнувшись, руки женщины начали умело работать с цветами. Её движения были одновременно уверенными, техничными, плавными и мягкими.

Она ловко собрала второй букет — из бордовых роз, белых хризантем и зелени. Получилось солидно и тепло.

— Вам нравится? — спросила она, заворачивая композиции в крафтовую бумагу.

— Да. Спасибо. — сдержанно ответил я. Мне и вправду понравились итоговые цветочные композиции, однако выражать это эмоциями было довольно непривычно.

Я заплатил, оставил щедрые чаевые и вышел, держа в руках две ароматных композиции.

Их дом был бедным — старый кирпичный двухэтажник, обшарпанный, но ухоженный. Забор покрашен в голубой, на окнах — кружевные занавески. Я толкнул калитку, и она скрипнула, как в детстве.

Тётя Эрианна открыла дверь ещё до того, как я успел постучать.

— Влас?! — её карие глаза мгновенно наполнились слезами.

Она бросилась ко мне, обняла так крепко, что аж рёбра затрещали.

— Ты жив! Здоров! Боги! — голос женщины дрожал, а руки сжимали мою куртку.

— Всё нормально, тётя, — я неловко похлопал её по спине. — Меня не так просто на тот свет отправить. Тебе ли не знать.

Она отстранилась, потрогала мой лоб, проверила синяк под глазом, потом снова прижала к себе.

— Ты ж мой сильный хлопец!

Только потом она заметила букет.

— Ой, что это?!

— Для тебя, — протянул я.

Она ахнула, прижала цветы к груди, и слёзы покатились снова.

— Дурак! На это тратить деньги?!

— Стоят копейки, — соврал я.

Из-за её спины выскочила Николь — моя младшая сестра.

— Влас!

Она влетела в меня, как торнадо, чуть не сбив с ног.

Я прижал Нику к себе. Всё еще не верилось, что наши отношения наладились и она сумела забыть прошлое. Простить и дать второй шанс. На этот раз разочаровать и испугать сестру я больше не посмею. Также я благодарен Николь за то, что не раскрыла всех скверных подробностей моих грехов тёте. Она и так последние пять лет успокоительные глотала, как не в себя, из-за меня (и это Эрианна, еще даже не знала полной истории).

Мне невероятно стыдно и скверно на сердце от одних только воспоминаний о прошлом. Говорят, что время лечит, но моя боль не утихает и, кажется, раны никогда не сумеют зажить. Все оставшиеся годы жизни я буду помнить о том, каким ужасным человеком был и это неизменно.

"Если я не смог самого себя простить за всё, то кто сможет?"

Никто.

Порой молчание — лучший вариант. Ты не причиняешь физическую боль, держись дистанцию, не оголяешь душу. Всё идеально подходит мне. Я привык быть одиночкой. Делить проблемы с кем-либо — не моё. Даже если буду тонуть в болоте, не позову на помощь и предпочту самостоятельно пытаться вылезти.

— Я так переживала! Ты же обещал больше не лезть на рожон! — с претензией произнесла Николь, напоминая о моей клятве.

— Я не лез, Ник, — я потрепал её волнистые волосы, натянул слабую полуулыбку. — Просто соперник урод аморальный.

Она надула губы, но тут же заулыбалась, когда я вручил ей её букет — нежно-розовый, с кружевной лентой.

— О-о-о! — Николь завизжала, запрыгала на месте и прижала цветы к лицу. — Они пахнут, как конфеты! Спасибо-спасибо-спасибо!

Я сдержал улыбку, пождав губы.

Становится приятно на душе, когда видишь, как семья радуется.

Тётя уже тащила меня на кухню:

— Идём, я тебя накормлю! Ты же, наверное, совсем не ел в этой больнице!

Николь бежала следом, нюхая цветы и болтая без остановки.

А я...

Я просто чувствовал себя нужным и любимым. Словно вернулся обратно в детство.

***

"Как же он бесит!"

Я шла по улице, нервно теребя край кардигана. Этот Влас — ну просто воплощение упрямства! Я хотела помочь, убедиться, что он дойдёт до дома в порядке, не рухнет где-нибудь посреди улицы от головокружения... Мне всё таки папе отчитываться за его здоровье! А он! С его высокомерным «я сам», с этой холодной усмешкой!

— Ну и вали один, грубиян! — фыркнула я вслух, чем вызвала удивлённый взгляд проходящей бабушки.

Пришлось ускорить шаг.

Магазин встретил меня привычным звоном колокольчика и гулом голосов — у прилавка стояли двое покупателей, а Камилла, успевшая за время моего отсутствия превратить рабочее место в творческий хаос, энергично жестикулировала, рассказывая что-то про «совместимость оттенков в букете для тёщи».

— Лана! — она сияюще улыбнулась мне, заметив в дверях. — Как наш «трудный пациент»?

— Жив и здоров, — скрипя зубами, пробормотала я, снимая куртку. — Даже умудрился отказаться от такси. Героически пошёл на "своих двух".

Камилла закатила глаза, но тут же переключилась на клиентов. Я быстро включилась в работу, проверяя заказы и поправляя цветы в холодильнике. Только когда покупатели ушли, я позволила себе глубокий вздох и чашку чая.

— Ладно, хватит о нём, — Камилла хлопнула ладонью по стойке. — Расскажи-ка лучше, как ты решилась открыть магазин? Ты же вроде училась на медика?

Я улыбнулась, глядя на розы передо мной.

— Да... Но медицина — это вообще не моё. Поступила туда просто «для галочки», чтобы папа не переживал. А потом...

Я провела пальцем по бархатистому лепестку.

— Потом мне начали дарить цветы. Разные — тюльпаны, розы, даже полевые. И я поняла, что хочу дарить такую же красоту другим.

Камилла прислонилась к прилавку, подперев подбородок.

— И папа поддержал?

— Конечно! — рассмеялась я. — Он же у меня не из тех, кто считает, что «флорист — это не профессия». Купил помещение, помог с ремонтом... Но дизайн я придумывала самостоятельно.

Я огляделась. Светлые стены, деревянные полки, гирлянды из сухоцветов под потолком — здесь всё было пропитано моей любовью. Даже холодильник для цветов выбрала особенный — чтобы они дольше оставались свежими.

— Хотела, чтобы здесь было уютно. Как дома.

— И получилось, — Камилла ткнула в меня пальцем. — Я вот в первый раз зашла — и сразу влюбилась.

— Ага, и ещё умудрилась тут же устроиться на работу! — я подняла бровь.

— Ну а что? — она развела руками. — Ты же сама сказала, что ищешь помощницу!

Я кивнула, вспоминая тот день. Камилла была моей первой покупательницей — пришла за букетом для племянницы и, пока я собирала композицию, выложила всю свою жизнь: и про неудачный брак, и про поиски себя, и про то, как всегда мечтала работать с цветами.

— Ты тогда так вдохновенно говорила про ирисы, что я подумала: «Вот человек, который действительно подойдет, как ассистент».

— И не ошиблась! — Камилла гордо подняла подбородок. — Кстати, насчёт ирисов... Ты не против, если я сделаю пару экспериментальных букетов? Новый поставщик привёз потрясающие синие!

— Валяй, — улыбнулась я.

Пока она возилась с цветами, я подошла к окну. За стеклом уже темнело, и где-то там, в этом городе, бродил Влас — сердитый, неблагодарный, но...

— Лана! — Камилла прервала мои мысли. — Смотри, что получилось!

Она подняла букет — ирисы, эвкалипт и веточки лаванды. Совершенство.

— Вот видишь, — я взяла композицию в руки. — Именно ради таких моментов я и открыла «Флору».

Камилла, во время перерыва, пересчитывая выручку, вдруг ахнула, словно вспомнив что-то, с чем еще со мной не поделилась. И с торжествующим видом размахивала передо мной пятитысячной купюрой.

— Лана, я забыла рассказать! Пока тебя не было, тут один парень заказал два букета — для тёти и сестры, — и оставил такие чаевые, что я аж растерялась! Пять тысяч! Представляешь?!

Я удивлённо приподняла брови:

— Серьёзно? Вот это щедрость!

— Да! — Камилла сияла, как будто ей лично вручили премию. — Такой приятный, хоть и немного угрюмый. Но деньги отсчитал не глядя, даже сдачу не взял.

Я невольно улыбнулась, искренне радуясь за женщину.

— Хорошо, что ещё остаются люди, которые ценят чужой труд.

И тут же в голове всплыл образ Власа — его презрительная усмешка, холодный взгляд и фраза: «Зря ты сюда пришла».

Камилла, будто прочитав мои мысли, фыркнула:

— Лана, хватит! Перестань думать об этом буке! Две недели — и ты его больше не увидишь. Вы разойдётесь, как корабли в море, и всё!

— Надеюсь, — вздохнула я, поправляя цветы в вазе.

— Конечно! — Камилла энергично махнула рукой. — Что ни делается — всё к лучшему. Может, этот ваш «конфликт» вообще тебе на пользу? Проверка на прочность!

Я закатила глаза, но внутри что-то дрогнуло.

— Ладно, ладно, не буду тебя донимать, — она хитро улыбнулась. — Но если этот парень с чаевыми вдруг вернётся, я тебе сразу сообщу. Может, он окажется тем самым «лучшим», о котором я говорю? — заиграла игриво Камилла.

— Мечтай, — рассмеялась я, бросая в неё бумажную салфетку.

Но, несмотря на шутки, мысль о Власе не отпускала.

"Две недели... И правда — не так уж и долго"

Смена в «Флоре» подошла к концу. Мы с Камиллой пересчитали выручку, убрали остатки цветов в холодильник и выключили свет. На прощание Камилла послала мне воздушный поцелуй и крикнула:

— Не унывай, милая Лань!

Я только закатила глаза в ответ, но внутри почему-то стало теплее.

За мной, как и обещал, заехал папа. Его красный старенький внедорожник уже ждал у тротуара. Я забралась на пассажирское место, и мы тронулись.

— Ну как день? — спросил папа, не сводя глаз с дороги. — Как там Лоренс Влас?

Я вздохнула. Жаловаться не хотелось — папа всегда хорошо отзывался о нём, и портить его мнение я не собиралась.

— Всё нормально. Его выписали. Он сказал, что сам дойдёт до дома, и ушёл.

Папа нахмурился:

— А вдруг ему по дороге станет плохо? Ты должна была пойти с ним.

— Как пациент захотел, так пусть и будет. Если упадет где-то - его проблемы, — пожала я плечами. — Всё равно завтра к нему пойду домой, проверю состояние.

Папа недовольно покачал головой, но спорить не стал. Устал за день.

— Кстати, — добавила я, — нам нужно заехать в магазин с травами. Врач дал список.

Он кивнул и свернул в сторону торгового центра.

«Отлично, — подумала я. — Потом потребую с Власа деньги за эти лекарственные растения. Раз уж такой самостоятельный, пусть платит! Если бы  вёл себя нормально, я бы даже не заикнулась о деньгах. Но раз он начал... Что посеет, то и пожмет.»

В магазине консультант помог собрать всё по списку:
- Ромашка — успокаивает нервную систему, снимает головную боль.
- Мята — улучшает кровообращение, помогает при головокружении.
- Зверобой — укрепляет сосуды, снижает последствия стресса.
- Кора ивы — натуральное обезболивающее, заменяет аспирин.
- Шиповник — насыщает витаминами, ускоряет восстановление.

Я тщательно проверила каждый пакетик — всё должно быть качественным.

Дома я быстро приготовила ужин — картошку с котлетами. Мы с папой всегда старались есть вместе — это наша традиция. Даже в самые загруженные дни мы находили время, чтобы посидеть за столом и поговорить о том, о сём.

Папа выглядел вымотанным, но довольным. Его накачанное тело, короткие седые волосы и добрые голубые глаза всегда излучали спокойствие.

— Пап, может, всё-таки покрасишь волосы? — спросила я, подмигивая.

— Ни за что! — Он гордо поднял подбородок. — Седина добавляет мне авторитета.

Я рассмеялась:

— Ты и так самый авторитетный тренер в городе!

— А вот боксёром этого не достаточно, — усмехнулся он. — Им нужна жёсткая рука. Если воспитывать мягко, из них ничего не выйдет.

Я согласилась. Бокс — не тот спорт, где можно быть нежным.

Пока мы ужинали, я вспомнила о записке с адресом Власа.

— Пап, а расскажи про него. Как он в боксе?

Папа задумался, отложил вилку.

— Влас — самый упёртый из всех моих парней. Никогда не жалуется, не сдаётся. После нокаута встаёт снова и снова. Уверенно идёт к своей цели.

— А какая у него цель? — поинтересовалась я.

Папа встал, помыл тарелку и, повернувшись, улыбнулся:

— Это личное, доченька. Если захочет — сам расскажет.

Я надула губы. Папа всегда держал слово, даже если это касалось мелочей. Леонид  человек принципиальный, справедливый и честный. Если ему доверили секрет, он с собой скорей в гроб заберет, чем расскажет.

— Ну хоть скажи, почему он такой... угрюмый?

— Жизнь его не баловала, — коротко ответил папа и, нежно поцеловав меня в лоб, пожелал спокойной ночи.

Я осталась одна на кухне, допивая чай. Потом забрала кружку с собой в комнату, села за рабочий стол и включила сериал.

Но мысли всё равно возвращались к Власу.

"Он даже не знает, что у меня есть его адрес и номер телефона. Вот будет лицо у этого хама, когда завтра появлюсь у его двери!"

Я хихикнула в голос, представив его реакцию.

А потом задумалась.

"Что за цель у него? И почему папа так загадочно улыбался? Может заветная цель грубияна - бабло? Как у всех парней занимающихся единоборством. Не зря же они рискуют собственным здоровья выходя на ринг..."

В целом, мне безразлична дальнейшая судьба разгильдяя. Ради отца несколько недель побуду рядом с ним. А там пусть — сам разбирается. Верно?

"Не упущу шанс лишний раз побесить его."