Верхний Ист-Сайд

После смерти родителей я не знала как жить дальше, я не знала как я могу существовать в мире, где теперь их нет, в мире без них. Я не могла поверить в то, что я больше их не увижу, я не хотела в это верить, и я очень быстро закрылась в себе. Учёба, работа, стажировка, чёткий план дня, недели, месяца, и я забылась, загрузилась и перестала замечать жизнь вокруг себя. Я позабыла эмоции и просто стала никем, роботом, который выполняет механические действия, и я даже не плакала, у меня не было на это времени. И так бы и продолжалось по сей день, если бы не Джек. Да, со временем боль притупилась, и я более-менее пришла в себя, и я бы продолжала общаться с Джессикой и с Бадди и мне наверняка должно было бы стать ещё лучше, но это всё не по-настоящему, это ложь, маска, за которой я привыкла скрываться, потому что так мне легче, но опять же, легче игнорировать проблемы, а не бороться ними. Поэтому когда бы дверь моей квартиры вновь закрывалась, я бы снова бежала от самой себя, погружаясь в работу, лишь бы не было времени на собственные мысли. И я даже представить не могу сколько лет всё это могло бы продолжаться, но к счастью (я надеюсь) вечные раздумья о родителях вдруг сменились на вечные мысли о неком Джеке Фостере. Я не знала его, но была уверена, что он такой же, как и все с Верхнего Ист-Сайда, что он очередной богатенький сынок своего богатенького папаши, который уверен в том, что он лучше всех, что все вокруг завидуют ему, и что каждая девушка мечтает быть с ним и пускает слюни, когда он проходит мимо. И незаметно для самой себя я начала думать о нём постоянно. И то, что летом у меня не было работы, только всё усложнило. Мне было нечем себя отвлечь, но моё подсознание было радо тому, что я больше не думаю о родителях, не думаю о том, когда я последний раз видела их и что им сказала, я только и делала, что думала о Джеке. И сейчас этот человек лежит на моей кровати прямо напротив меня. Весь страх прошёл, я больше не хочу сбежать от него, я, наконец, перестала прятаться и бежать, и переборов себя, я приняла НАС, и, должна признать, мне сразу стало легче.

На часах уже восемь, сегодня первый учебный день моего последнего года в Колумбии и это очень волнительно, но ещё более волнителен тот факт, что я переезжаю к Джеку, но я всё ещё не могу в это поверить! Как мы будем жить вместе? Это же безумие, но тем не менее, я согласилась на это безумие.

Медленно потягиваясь в кровати, я наслаждаюсь этим прекрасным утром, лучи солнца проникают в приоткрытое окно и ласкает мою кожу, Джек всё ещё спит, и он даже ни разу не пошевелился, хотя я вставала и бродила по квартире. Прильнув к нему ближе и крепко его обняв, я с улыбкой целую Джека в губы, и несколько секунд он никак на меня не реагирует, но я и не думаю останавливаться, и он, наконец, начинает подавать признаки жизни, а я тихо смеюсь.

— Хватит спать, — протягиваю я. — Мне надо на учёбу, и сегодня твои родители возвращаются, если ты не забыл. — Джек приоткрывает глаза и с удивлением на меня смотрит. — Что?

— Не помню, чтобы у тебя были заплетены волосы.

— Ты вообще спишь, как убитый...

— Нет, — тут же отрезает он. — Я прекрасно слышал, как ты шумела и если такое повториться ещё хоть раз, то я привяжу тебя к кровати. — Его серьёзный тон на секунду заставляет меня насторожиться, а потом сильно засмеяться.

— Если у тебя получится, — усмехаюсь я и поднявшись с кровати, бреду в ванную и изумляюсь, когда вижу себя в зеркале: мои заплетённые волосы торчат в разные стороны, Боже, какая я лохматая!

Заколов волосы повыше я принимаю душ и вдруг слышу, как открывается дверь ванной.

— Даже не думай, — пытаясь перекричать шум воды, громко говорю я тени за занавеской, которая становится ко мне всё ближе. — Джек! — Кричу я, потому что эта тень не останавливается, и его рука уже тянется за занавеску, и как только Джек её отодвигает, я направляю на его лицо душ. Он явно этого не ожидал, потому что он сильно зажмуривается и отворачивается от меня, а я лишь смеюсь, не в силах остановиться. Ну, не идиот ли?

Но он снова поворачивается ко мне, и я не успеваю навести на него душ, потому что сильно смеюсь, и Джек, пользуясь моментом, хватает меня за руку, отбирает душ и, направив его на меня, забирается в ванную. Мой крик смешивается с его смехом и шумом воды, занавеска падает прямо на нас, я случайно задеваю кран, и нас обдаёт ледяной водой.

— Джек-чёртов-Фостер, я лично убью тебя! — кричу я, изнемогая от холода, в общем, как и он, и мы пытаемся выбраться из-под занавески, утопая в собственных криках. Скорее выключив воду и выбравшись из ванной, я оборачиваюсь в полотенце и с ужасом смотрю на потом в моей ванной. — Джек! Если я затоплю соседей... — кидаю в него тряпку я, и сама начинаю вытирать пол, — я убью тебя! Фостер! — вновь кричу на него я, когда он смеётся всё ещё сидя в ванной абсолютно мокрый. — Помогай же!

Джек пытается сдержать смех и, наконец, помогает мне с полом, но вскоре я оставляю его одного и бегу собираться в университет, я не очень-то и хочу опаздывать в первый же день.

Я надеваю простое, чёрное без рукавов, зауженное платье чуть ниже колена с прозрачной сеточкой выше груди и белым воротничком. Распустив волосы, я укладываю их на одну сторону, делаю совсем лёгкий макияж и зову Джека.

— Не слишком? — спрашиваю я, когда он появляется из-за стены. Джек без футболки, в его руках мокрая тряпка, а на лице не очень-то довольное выражение. Вот это да, сам Джек Фостер мыл пол в моей ванной! Расскажи, не поверят! Но он сам виноват.

— Ты прекрасно выглядишь, — говорит он, чуть смягчив выражение лица. — Я закончил. Сейчас переоденусь и едем.

— Что? — усмехаюсь я. — Ты со мной не поедешь! — Я иду за ним в ванную и убеждаюсь в том, что всё сухо.

— Ещё как поеду, довезу тебя и сразу в офис.

Я лишь вздыхаю и с ужасом смотрю на часы, у нас есть всего тридцать минут. Джек очень быстро переодевается, и я не могу оторвать от него глаз. Мой костюм сидит на нём просто идеально, он тёмно-синего цвета, но брюки чуть темнее. Мне очень нравится.

— Ты очень талантливая, — говорит Джек, смотрясь в зеркало, а я не могу отделаться от глупой улыбки.

— Быстрее, если я опоздаю...

— Это же первый день, я вообще не понимаю зачем ты идёшь, мы могли бы остаться, — к концу предложения его голос становится таким соблазнительным, что на секунду эта мысль кажется мне вполне нормальной. Но проснись, Клэр! Учёба, это твоё всё!

— Идём, — выдыхаю я, когда губы Джека касаются моей щеки.

Я беру маленькую сумку, и мы выбегаем из дома и быстро садимся в машину. На улицах как всегда полно народу, но машин на дорогах как-будто в несколько раз больше обычного, может этого из-за того, что сегодня у всех первый учебный день, ну, или мне просто кажется и такое скопление автомобилей на Манхэттене постоянно, но как бы там ни было, мы попадаем в пробку, и похоже, теперь я точно опоздаю.

— Знаешь, я пешком дойду быстрее, — в панике говорю я, уже собираясь выйти из машины, потому что пробка впереди нас не внушает мне ничего хорошего.

— Не глупи, — протянувшись в мою сторону, закрывает дверь Джек. — Попробуем объехать, — говорит он и ловко выворачивает руль, чтобы развернуться.

— Думаешь, ты единственный такой умный? — с сомнением спрашиваю я, потому что если бы и можно было бы объехать эту пробку, то здесь бы не было столько машин.

— Вот сейчас и узнаем. — Джек давит на газ и меня придавливает к креслу. Звенит мой телефон и на дисплее высвечивается «Джессика».

— Ты где? Пара начнётся через пять минут, — обеспокоено спрашивает она, когда я отвечаю на звонок.

— Я уже еду, — быстро говорю я, стараясь не волноваться. Боже, да я никогда в жизни никуда не опаздывала... до недавнего времени...

— Едешь? Ты в метро? — с непониманием в голосе спрашивает подруга.

— Нет, я с Джеком, — выдыхаю я.

— М... ясно, — многозначительно протягивает Джессика, стараясь не засмеяться.

— Джесс...

— Всё, давай скорее, я стою здесь одна как идиотка. Жду, — тараторит подруга и скидывает звонок.

— Видишь, здесь гораздо меньше машин, — говорит Джек, и он прав, мы почти доехали до Колумбийского.

Когда мы подъезжаем к университету, я вижу просто безумное количество людей, за эти три месяца я и забыла сколько студентов здесь учится. Машина останавливается, и я быстро открываю дверь и выхожу на улицу, замечая, что Джек идёт следом, но зачем?

— Привет, Кларисса! — периодически здороваются со мной мои знакомые, бросая взгляд на Джека и на машину позади меня.

Я уже подхожу к лестницам, и Джек вдруг резко останавливает меня за руку, а я ведь так надеялась, что смогу спокойно проскользнуть незамеченной всеми студентами, но мне это не удалось уже с самого начала.

— А попрощаться? — с толикой недовольства спрашивает Джек, притянув меня к себе, и проходящие мимо люди то и дело бросают на нас косые взгляды. — Что такое? — спрашивает он, заметив, как я напряжена, и я всматриваюсь в Джека.

Он всё видит, он понимает, что мне тяжело свыкнуться со всем этим... с нами, с отношениями на показ, Джек знает, что мне тяжело перебороть себя, свои непонятные страхи, и просто так довериться чувствам, довериться себе или ему. Он понимает, что мне тяжело показывать свои чувства, а особенно на людях, но Джек на меня не давит и он просто даёт мне время справиться со всем этим самой, он даёт мне время свыкнуться, и я безумно ему за это благодарна! Но я не знаю насколько хватит его терпения, а я не хочу терять Джека только из-за своих страхов и барьеров внутри, поэтому я выдыхаю, прикрывая на мгновение глаза, и пытаюсь расслабиться. Хватит бояться, Клэр. Плевать, что подумают другие, главное, что чувствуем мы.

Я киваю своим мыслям и открыв глаза, обнимаю Джека за шею, притягивая его ближе к себе, и получаю достаточно настойчивый поцелуй. Кажется, он всё ещё надеется на то, что я останусь с ним.

— Во сколько тебя забрать? — шепчет он, прерывая наш поцелуй, но, всё ещё не выпуская меня из объятий, но сейчас мне легче, мне уже, кажется, нет дела до проходящих мимо людей.

— В пять... чёрт, — разочарованно протягиваю я.

— Что? — хмурится Джек.

— Я совсем забыла про вечеринку.

— Какую ещё вечеринку?

— - В начале каждого учебного года кто-нибудь из университета устраивает вечеринку. Когда мы были на первом курсе, её устраивала Джессика, — объясняю я, вспоминая тот позор.

— И ты туда пойдёшь? — удивляется Джек и его можно понять, студенческие вечеринки это что-то с чем-то, и на меня это совсем не похоже.

— Не я, Джессика. Она не пропускала ни одного года, так что я уверена, что она пойдёт.

— Я всё равно не понимаю, зачем тебе туда идти. Джессика не маленькая, справится и без тебя.

— Ты же её знаешь. Она опять напьётся, и чтобы избежать всяких недоразумений вроде бара и нескольких парней, вместе с ней иду я, всегда. — Джек закатывает глаза, но прекрасно меня понимает. — Так что сегодня мы навряд ли увидимся. Но завтра у меня выходной, я свяжусь с хозяином квартиры, отдам ему ключи и буду у тебя.

Глаза Джека вновь загораются желанием, и улыбка сама собой появляется на моём лице. Я слышу громкий звонок и тут же вспоминаю, где я вообще нахожусь.

— Увидимся, — целую Джека я, и бегом поднимаюсь по лестнице.

Вспомнив своё расписание, я поднимаюсь на третий этаж, сейчас у меня две лекции по юридической психологии, и остановившись перед закрытыми дверьми нужной мне аудитории, я делаю глубокий вдох и открываю дверь, но внутри все разговаривают и никто меня не замечает, потому что преподавателя ещё нет, и осматриваясь вокруг я ищу Джессику, и наконец, нахожу её на пятом ряду, она активно машет мне рукой.

— Ты согласилась, да? — слишком радостно спрашивает подруга, когда я сажусь рядом с ней.

— И тебе привет, Джесс. — Девушка закатывает глаза и всё ждёт моего ответа. — Да, — наконец отвечаю я, и Джессика радостно хлопает в ладоши. Такое ощущение как будто это она переезжает к Джеку, а не я. — Я так рада за вас! — Джессика обнимает меня, и мне немного непонятна её реакция, но я решаю не подавать вида.

— А как у тебя с Бобби? — как бы к слову спрашиваю я, приподняв брови.

— Его зовут не Бобби! — восклицает Джессика, но здесь стоит такой шум, что на нас никто не обращает внимания. — Его зовут Боб! — уже спокойнее говорит она.

— Знаю, но это уменьшительно ласкательное... поняла, молчу.

Джессика смотрит на меня испепеляющим взглядом, и в аудиторию входит мистер Олсен, тем самым спасая меня от подруги. Мистер Олсен мой самый любимый преподаватель, но его предмет я не очень люблю. На его лекциях мы половину времени просто разговариваем на важные темы и не очень, и поэтому уже полчаса он говорит о том, что и ему возвращаться на работу тоже не в радость, как и всем нам, а когда, наконец, начинается наша лекция и речь идёт о юридической психологии, в которой я ничего не понимаю, но умудряюсь сдавать все зачёты на отлично, я записываю конспект. А вот у Джессики всё не так оптимистично как у меня, она вообще ненавидит всё, что связано с учёбой и поэтому быстро сдаётся и начинает писать мне записки.

«Не забыла про вечеринку?»

Я закатываю глаза, когда читаю это. Так я и думала.

Я качаю головой, и Джессика снова что-то пишет.

«Её устраивает девчонка с нашего курса, не помню, как её зовут, но она уже лично нас пригласила. Так что сегодня в восемь будь у меня.»

Я послушно киваю подруге и снова начинаю записывать, всё что слышу. Две лекции проходят на удивление быстро, и мы с Джессикой расходимся по разным этажам. Пока я одна иду по коридорам, я постоянно ловлю на себе косые взгляды большинства студентов, должно быть это из-за Джека, многие видели, как мы целовались на лестницах. И если примерно каждый пятый студент, не считая первокурсников, знает моё имя, то имя Джека знает, как минимум, каждый второй. Меня это немного смущает, и что уж там скрывать, ужасно бесит.

К пяти часам я, наконец, освобождаюсь и не спеша, иду, а точнее, ползу в ателье Розмари. Прогуливаясь по Манхеттену я замечаю, что тоскую по ушедшему лету, нет здесь всё ещё невыносимо жарко, но я впервые тоскую по тому времени, когда у меня не было занятий и работы.

Зайдя в ателье, я мгновенно погружаюсь в ужасный шум. Ну, вот и началось, в октябре начнётся неделя моды в Нью-Йорке, и Розмари нужно претендовать свою осеннюю коллекцию. Насколько я знаю, она всё лето готовила эскизы, и теперь осталось всё сшить. Вот и работа для новеньких стажёров, надеюсь, что мне не придётся всё за них переделывать.

— Как же хорошо, что ты пришла! — идёт ко мне Розмари с открытыми для объятий руками. Я неуверенно её обнимаю и пытаюсь разобраться, что происходит. Все кричат, бегают и какой же тут беспорядок...

— Что такое? — оглядываясь по сторонам, спрашиваю я.

— У них сегодня первый день, вот что, — недовольно отвечает Розмари, указывая на девушку, которая строчит что-то на швейной машинке, и она вдруг резко отбирает у неё всё ещё недошитое платье. — Когда я имела в виду крой восьмидесятых, я имела в виду сексуальность Бриджит Бардо, а не уродливую тряпку, — злится Розмари, смотря на девушку испепеляющим взглядом. — Исправь, пожалуйста, пока у меня не случился инфаркт. — Миссис Берч подаёт мне недошитое платье в тёплых оранжевых цветах и уходит в кабинет, болезненно взявшись за голову.

Я недовольно вздыхаю и с ещё более недовольным выражением лица смотрю на стажёрку, которая виновато поджимает губы.

До половины восьмого я нахожусь в ателье, сначала перешиваю то, что неправильно сшили стажёры, а потом учу их правильно кроить, и на секунду мне кажется, что у них ещё не всё потеряно. И я бы осталась здесь до позднего вечера, если бы Джессика не позвонила мне и не напомнила о вечеринки, и я сразу же отправляюсь к ней.

Все эти студенческие вечеринки всегда одного типа: первокурсники впервые напиваются до потери сознания и пробуют всё, что им предлагают, второй курс держится уже не так неразборчиво, третий балуется наркотой, четвёртый обычно купается в бассейне наполненным алкоголем, а пятый отжигает, как только может, то есть делает всё выше перечисленное одновременно, ведь впереди их, то есть нас, ждёт диплом.

Когда я была на первом курсе, мы с Джессикой неплохо повеселились, мы напились так, что не помнили практически ничего, но то, как мы купались в бассейне, мы запомнили надолго. И больше на таких вечеринках я не пила больше двух бокалов вина, а вот Джессика не нарушает традиции и каждый год, как первый.

Когда я прихожу к подруге, то Эбби — домработница семьи Кроуфорд, велит мне скорее подняться к Джессике и, когда я захожу в её комнату, то вижу, как подруга крутится перед зеркалом в коротком коралловом платье с внушительным вырезом декольте.

— Воу! А Боб не будет ревновать тебя? Я бы ревновала... — не скрывая эмоции, протягиваю я, опускаясь на кровать.

— Мы расстались, — спокойно говорит Джессика, не сводя взгляда со своего отражения в зеркале.

— Что? — замираю я. — Уже? Три часа назад у вас всё было хорошо.

— Он мне не подходит, — всё ещё смотрит в зеркало подруга. — Боб против того, чтобы я ходила на вечеринки. — Её холодный тон говорит мне, что она расстроена.

— Я догадывалась, что у тебя с ним ненадолго, но не так же быстро!

— Заткнись, Олдридж, и сейчас же переодевайся, — с весьма угрожающим выражением лица поворачивается ко мне Джессика, поэтому я не решаюсь с ней спорить и продолжать этот разговор, и просто поднимаю руки вверх, словно сдаваясь, и бреду в её огромную гардеробную.

— Нет, нет, я уже выбрала тебе платье, — кричит мне она.

— Правда? — с интересом спрашиваю я, выглянув из-за двери.

— Да. — Джессика подходит ко мне и протягивает платье, и я сразу его узнаю. Это-то самое платье, которое я мерила, когда собиралась на первое свидание с Джеком, но я не могла в нём даже дышать.

— Ты же знаешь что оно мне мало

— Просто примерь, — настаивает она.

Недовольно вздохнув, я мерю это платье ещё раз, чтобы Джессика, наконец, убедилась в том, что оно мне мало. Но выйдя из гардеробной и подойдя к большому зеркалу, я замечаю, что на удивление платье сидит хорошо, и я даже могу дышать! Правда, оно всё равно мне немного давит. Белый верх, чёрный пояс, обтягивающая розовая юбка ниже колена, мне определённо нравится это платье, но я не понимаю, почему Джессика так хочет, чтобы я его надела.

— А почему ты сама его не надаешь?

— Всё? Ты готова? Мы можем идти? — тараторит подруга, пропуская мой вопрос мимо ушей, и я сдержанно ей киваю, и мы выходим на улицу, где нас уже ждёт машина.

Мы едем в полной тишине, и в какое-то мгновение мне становится страшно за Джессику, она всегда переживала расставания очень болезненно, но они с этим Бобом не встречались и месяца, о чём можно горевать? И думаю, если бы она его любила, то непременно бы отказалась от вечеринок и была бы с ним, поэтому вывод напрашивается сам собой. Боб был просто отвлекающим манёвром, Джессика встречалась с ним только, чтобы забыть Сэма, а когда новый парень стал устанавливать правила, она решила, что ей эти отношения явно не подходят. И теперь моя дорогая подруга напьётся так, что я ещё очень пожалею, что позволила ей сюда приехать. Но теперь уже нечего об этом думать, путь она просто выпустит пар.

Мы подъезжаем к большому загородному дому, и Джессика стремительно выходит из машины, заходит на территорию и теряется среди огромного количества уже выпивших студентов. Я же иду к барной стойке и заказываю себе колу. О Джессике можно не беспокоиться как минимум до двенадцати. К этому времени я уже насчитала три парня, которые предлагали мне выпить и двое из них явно были первокурсники, другие два предлагали мне потанцевать с ними и ещё один с абсолютно серьёзными намерениями предложил перепихнуться на втором этаже, но в ответ получил колой в лицо.

— Привет, — протягивает какой-то парень прямо у моего уха, и я резко поворачиваюсь к нему.

— Привет, Фред! — слишком сильно смеясь, здороваюсь я со своим одногруппником и по совместительству — одним из своих бывших парней.

— Клэри? — еле выговаривает он, и садится возле меня. — Просто потрясно выглядишь! — Я стараюсь не засмеяться, таким пьяным я его ещё не видела. — Как делишки?

— Прекрасно, — улыбаюсь я, переведя взгляд на бармена, с которым мы уже подружились, потому что здесь мы единственные кто трезв, и сейчас он пытается сдержать смешки, протирая и так чистые бокалы.

— Да, я слышал, что ты с Джеком Фостером встречаешься, это правда? — весьма удивлённо спрашивает Фред, нахмурив тёмные брови.

— Ага, — поджимаю губы я, но я не горю желанием обсуждать это с ним, да и вообще с кем угодно. — Слушай, мне уже пора, увидимся в понедельник, — быстро говорю я и ухожу, чтобы Фред ещё чего-нибудь мне не сказал.

Мне кажется, я ищу Джессику уже целую вечность. Я обошла весь дом, наткнулась на несколько парочек и поскорее закрыла все двери. Я даже проверила бассейн, но её там тоже не оказалось и даже возле него, и выйдя на зелёную лужайку, я обеспокоенно оглядываюсь вокруг, надеясь, что издалека мне удастся её найти.

— Не ломайся, малышка, — слышу я едва разборчивый мужской голос где-то справа от меня и сразу же перевожу взгляд в темноту.

— Нет, — отчётливо слышу я голос Джессики, это точно она, но она сильно пьяна.

Подходя ближе, я с каждым шагом всё отчётливее вижу, как какой-то парень прижимает Джессику к дереву, пытаясь задрать её и так слишком короткое платье, а сама Джессика что-то неразборчиво говорит, больше даже хнычет, пытаясь его оттолкнуть.

Ладно, с одним пьяным студентом я справлюсь.

— Привет, — с самой милой на свете улыбкой говорю я, подходя к ним ближе. Парень тут же устремляет на меня свои пьяные глаза и проходится по мне оценивающим взглядом. — Развлечёмся? — Боже, да я так соблазнительно даже с Джеком не разговаривала!

— Давай, — говорит он, посмотрев на Джессику и снова на меня. Я соблазнительно улыбаюсь и прижимаюсь к парню вплотную, опускаю руку к его ноге и резко хватаю за то самое место, и этот мудак тут же зажимается от боли, пытаясь сделать вдох, но я даже не думаю отпускать.

— Сейчас же проваливай отсюда, если, конечно, не хочешь попрощаться со своим дружком. — Парень пытается что-то сказать, но он лишь давится воздухом, и я отпускаю его, оттолкнув подальше от себя.

Боже... теперь мне нужно пройти дезинфекцию.

Я беру Джессику под руку и веду её к дороге, чтобы поймать такси, которое здесь проезжают достаточно редко, и подруга пытается что-то говорить, но я могу разобрать лишь своё имя.

— Джессика, чёрт возьми, сколько ты весишь? Со стороны ты кажешься легче! — Я практически тащу её на себе. — Ты теперь мне должна!

Когда такси, наконец, подъезжает к нам, я загружаю подругу на заднее сиденье, называю адрес Джессики, сажусь вперёд, и водитель трогается с места. Достав свой телефон для того, чтобы посмотреть время, я натыкаюсь на пять пропущенных от Джека. Наверное, из-за музыки я просто не слышала звонков, и нисколько не думая я решаю ему перезвонить.

— Клэри? — Его голос вроде бы обеспокоенный, а вроде бы и удивлённый.

— Привет, звонил?

— Почему ты не отвечала, я уже начал волноваться, подумал, что Джессика и тебя напоила, — к концу предложения он усмехается, но очень устало.

— Нет, — тихо смеюсь я. — Из-за музыки ничего не слышала.

— Ты уже дома? — с надеждой в голосе спрашивает он.

— Нет, я еду к Джессике, она сильно напилась, поэтому я, наверное, останусь у неё, а утром пойду домой, а то мало ли, что она может натворить в таком состоянии, — устало отвечаю я, смотря на мирно спящую подругу на заднем сидении. — А ты?

— Я ещё в офисе. — Я так и думала.

— Твоему отцу что-то не понравилось? — спрашиваю я, вспоминая, как Джек рассказывал, что ему нужно всё уладить по работе до приезда родителей.

— Ему всегда что-то не нравится, — грустно усмехается он. — Жаль, что ты не со мной сейчас. — От его слов по телу проходятся мурашки.

— Да, я бы тоже предпочла сейчас быть с тобой, а не в такси с пьяной подругой, — тихо смеюсь я, пытаясь его взбодрить.

— Увидимся завтра?

— Да, конечно, — отвечаю я Джеку, и мы подъезжаем к дому.