От искры пожар рождается
После обеда, когда все это, наконец, закончилось, Кейа уже был у старой подруги.
- Вы посмотрите на него! Сколько энергии! - проворчала она, подперев щеку наблюдая за тем, как юноша уже третий раз торопится перезастегнуть пуговицы, ошибаясь с просчетом то в одну, то в другую сторону, но на сей раз удачно, - Ты б с такой прытью ещё обязанности свои выполнял.
Юноша бросил на неё утомлённый взгляд мол "ещё тебя не хватало" и ничего не ответил, продолжая мять рубашонку.
- Ой, молчу-молчу, - цокнула Розария и издевательски прокомментировала, - Кто же знал, что господин такой обидчивый.
От обращения Кейу перекосило так, будто он только что проглотил целый лимон
- Не называй меня так. Итак, за последние сутки слышал это в десять раз больше, чем за неделю.
Розария хитро улыбнулась
- Ску-учно! – протянула она, покручивая кинжал в руке,- За то, что я прикрываю твою спину, мне полагается хоть какая-то компенсация… Монсьер Кейа Альберих, от вида которого женщины задыхаются от волнения, а мужчины – от зависти. Как жаль, что они не видели тебя таким, каким каждый день тебя вижу я.
- От их знания, я точно не буду крепче спать по ночам, поэтому им вовсе не обязательно видеть детали закулисья, - Кейа, наконец, застегнул рубашку, - Ну все, бывай.
Он схватил плащ, на ходу накинул и, махнув рукой, выскочил за дверь. Розария только утомленно вздохнуть и успела.
Подбегая к фонтану, юноша заметил в толпе знакомую фигурку и невольно улыбнулся.
- Доброго дня, Мистер Люк, - воскликнул он, оказавшись у солдата за спиной и тут же поплатился за свою бесцеремонность, чуть не получив оплеуху, но вовремя уклонился, - Неуж то запомнили и теперь меня ждали?
- Что, по-твоему, у меня с памятью, если я не способен запомнить место? – ответил Дилюк вопросом на вопрос, проигнорировав остальное.
- Ха-ха, я вовсе не это имел в виду. Хотя, это не важно… Ну что же, Мистер Люк, как и в тот раз?
- Я же говорил не называть меня так… - проворчал тот. Кай сделал вид, будто усердно вспоминает, но в итоге выдал
- Правда? Совершенно не помню ничего подобного.
- Я доставлю удовольствие освежить тебе память
За беседой они вновь вышли за черту города. Кай шел чуть впереди, ведя за собой товарища, будто спешил вновь ощутить чувство адреналина, бурлящего в крови.
- Смотри же, сегодня не отвлекайся! – предупредил Дилюк, размяв руки. Бродяжка улыбнулся самой невинной улыбкой, которую лишь мог состроить, но глаза его горели энергией и азартом, предвкушая предстоящее сражение
- Не волнуйся! Теперь, я настроен серьезно! Тебе придется немного напрячься, надеюсь, ты не сильно утомился по дороге сюда.
- Еще чего! – фыркнул соперник и решительно двинулся в нападение.
- Что и требовалось от тебя ожидать… - с улыбкой прошептал Кай и поспешил нагнуться, дабы не получить по шее.
Казалось, сегодня красная молния мелькала ещё чаще и яростнее, чем вчера. Мистер Рагнвиндер был нещаден и непреклонен. В каждый удар он вкладывал столько силы, что она был способна уничтожить целую толпу. Несколько раз Кай чуть не попал под него, а в паре случаев не успевал и огребал по полной. Благо только, не по лицу. Однако и он был не так прост. Его движения были легки. Подобно дикой кошке, он незаметно оказывался за спиной врага и практически выбивал почву из под ног, лишая равновесия. В один момент Дилюк вновь решил прибегнуть к старому приёму, когда противник сам падает на землю, но теперь Кай предугадал это и просто поддался в сторону.
- Мистер Люк, неуж то вы подумали, что один трюк подействует со мной дважды, - язвительно усмехнулся он.
Рагнвиндер цыкнул, больше от этой издевательской манеры речи и вновь бросился в бой. Долгий поединок закончился на удивление обычной атакой со спины по ногам. Тяжело дышавший аристократ, упал наземь.
- Ну что, ученик превзошел ваши ожидания, учитель Дилюк? – с наигранным почтением издевательски спросил Кай, протягивая проигравшему руку.
- Ладно, стоит признать, это было интересно, - признался тот и ухватился за ладонь противника.
Во взгляде Кая появилась искорка и он широко улыбнулся
- Я же обещал Вам, мистер Люк.
***
Стояла глубокая ночь.
Холодный ветер поскрипывал ветками и бесцеремонно свистел.
Кейа сидел за столом в своей комнате в свете свечи, зарывшись в учебники, хоть и порядочно клевал носом. Несмотря на полнейшее отсутствие желания забивать свою голову всякой чепухой, он был вынужден проглатывать информацию, что по обязательству вливали в него преподаватели. Отцовский укор действовал куда сильнее ремня, хоть подсознательно юноша и понимал, что никогда не сможет полностью соответствовать ожиданиям родителя и все же, чтобы хотя бы сократить количество взглядов брошенных всяких раз, когда младший Альберих совершит какую-нибудь нелепицу по приезде родителя он все же старался хотя бы соответствовать уровню, присущему молодым людям его статуса и возраста.
С каждой четвертью часа бессмысленных загогулин в углу листа становилось все больше, а желания учиться все меньше. Глаза слипались с такой силой, что, казалось, хоть спички вставляй – не разомкнешь. Интересно, мисс Лаут заметила бы, вытвори он на ее уроке подобную шалость? Можно поспорить, она бы покинула занятие, оставив спящего в полном одиночестве. Помнится, недавно она познакомилась с одним франтиком, умом он не блистал, но описывал все столько красочно…
Наверное, Кейа так долго сидел над ненавистной учебой, что у него мозг загорелся. Ей Богу, он почти чувствовал этот запах гари, витавший в комнате. Все таки засиживаться за учебой было не лучшей идеей. Кейа опустил тяжелую голову на стол и сам не заметил, как погрузился в сон
***
Не успели солнечные лучи коснуться горизонта, как Дилюк Рагнвиндер был на ногах. Об этой новости знал уже весь город. Дом одного из богатейших торговцев города сгорел дотла.
Господин Бетрук. Сорок один год отроду. Не женат. Детей нет. Рост средний. Телосложение: упитанный. Деятельность – торговля продуктами повсеместного обихода. Состояние: небольшой дом-дворец и усадьба за городом. Статус, как бы это ни было прискорбно: мертв.
Именно с этими данными в голове младший Рагнвиндер направлялся на место преступления. Помимо прочего, покойный был известен своими аферами на рынке. Бывали случаи, когда он, пользуясь незнанием других, продавал местный чай, называя его импортным, подбрасывал в товар на перепродажу наркотики, мешал лечебные травы с прочими. На удивление, он оказался весьма пронырливым, раз сумел много лет продержаться на рынке таким образом, однако жестокая участь настигла и его.
Дилюк шагнул на отлетевшую прогнившую доску, почерневшую наполовину. Накануне местные слышали доносящиеся веселые крики – торговцы праздновали, возможно, даже новое злодеяние. Под ногами что-то хрустнуло. Юноша сморщился и опустил голову на кусок земли, который был усыпан сотней обгоревших осколков, а совсем рядом, прямо в противоположном углу, была расположена молебна. Это было легко понять по большому серебряному кресту, который теперь из-за сажи стал совсем черным.
Подобные уголки находились во множестве домов. Забавно, конечно, найти крест в обители преступника. Сам Дилюк сроду не знал ни единой молитвы, находя опору не в Боге, а в отце и собственных силах. Однако одна мысль о том, что приверженцы религии – не только люди с чистыми помыслами, но и с темной душонкой, выдающие грязь за истину, вызывала отвращение.
Тем не менее, отношение к торговцу не может сказываться на работе. Дрянной человек тоже человек, а значит нужно поскорее узнать все подробности. Так, скоро юноша оказался у дверей одного из соседей, слыша приближающееся вошканье.
- Здравствуйте! – поздоровался младший Рагнвиндер с одной женщиной средних лет, вышедшей на порог, - Я по делу пожара, случившегося сегодня ночью. Не могли бы вы дать показания. Прошу прощения, что занимаю ваше время.
Хозяйка дома смерила юноши быстрым взглядом
- По правде, мне ничего не известно о произошедшем, - пожала плечами она, - Хозяева дома нечасто говорили окружающим о своих делах. Мы не были близки, поэтому, боюсь, ничем не смогу помочь.
- Понимаю, в любом случае спасибо, - ответил Рагнвиндер и поспешил попытать удачу в другом доме.
Однако и в следующем и после него домах, Дилюк терпел провал за провалом. Так, прошло утро, наступило время обеда, а юноша не смог выжать из дела и капли информации. Отчаявшись, он взял булочку у Миссис Бейк и одиноко устроился на бортике фонтана.
- Надо же, мистер Люк, да на вас лица нет! Признайтесь, вы встали не с той ноги? – внезапно раздался задорный голос прямо над ухом. Дилюк поднял голову и увидел знакомого смугленького паренька, - уже разузнали что-нибудь о пожаре?
В ответ младший Рагнвиндер красноречиво вздохнул, так что Кай без слов понял, что у солдата в расследовании не все так радужно.
- Что ж давайте попробуем еще разок, - ободряюще сказал бродяжка. Его лицо приняло задумчивый вид, - есть у меня одна знакомая… да, точно, давайте наведаемся кое к кому. Сплетница до мозолей языка, так сказать, но просто премилейшая женщина. Я вас познакомлю.
С приходом идеи Кай щелкнул пальцами и махнул рукой, призывая Дилюка следовать за собой. Тот отряхнул ладони после приема пищи и пошел за товарищем. Достаточно быстро они оказались у какой-то двери и Кай постучал. Дверь открыла полноватая женщина в коричневом платье и белым фартучком.
- Ах, здравствуй, Кай, сынок! – поприветствовала женщина, завидев бродяжку на пороге.
- Доброго дня, мадам Шватцен ! До меня дошли слухи… Да что тут, искра сегодняшней ночи прямо под носом! Может, слышали, что произошло? – указав рукой в вероятную сторону дома, спросил. Улыбнувшись ему, женщина перевела взгляд на Дилюка, стоявшего позади и вопросительно указала рукой.
- А, мистер Дилюк со мной, - тут же добавил бродяжка, и махнул рукой, переводя внимание вновь на себя, - признаться, я проклевал носом и пропустил все произошедшее. Может, дело нарушением закона попахивает.
После этих его слов женщина фыркнула
- Ой, Кай, мальчик мой, ты слишком серьезно смотришь на подобные вещи. Не знаю, что ты там слышал. Давай заходи и пусть твой… друг тоже, - ответила дама и, поправив косынку на голове, пропустила гостей в дом. После она махнула ладонью в сторону стола, приглашая сесть, и поспешила налить чашку горячего чая.
- Благодарю за гостеприимство, - улыбнулся Кай и пропустил Дилюка на место у стенки, заняв стул у прохода. Солдат даже опомниться не успел – так и опешил. Его с самого утра даже на порог пускать не желали, все относились с недоверием, да тут же старались откреститься фразой, мол ничего не знают, а тут сходу и к столу. Дольше, правда, думать об этом он не мог.
- Честно говоря, я и сама не знаю, отчего все началось, - оживленно начала женщина, заваривая чай, - Родился с утра слушок, мол хозяева перебрали с выпивкой и уронили свечу со стола, а она возьми и разгорись, что весь дом дотла сгорел. Одно могу сказать точно, видела собственными глазами – к середине ночи пожар был такой, что и не потушишь. Дым застилал собой все ночное небо.
Кай, нахмурившись, спросил
- И что же вы, в самом деле думаете, что все дело в свечке?
В ответ на это мадам Шватцен лишь пожала плечами
- Кто знает… Совру, если скажу, что не взыграло тогда мое злорадство, да что там, - усмехнулась она, - в трауре празднует вся округа, проливая по погибшим слезы радости! Уж слишком много проблем доставляли тамошние господа. И слухи о них такие, что, хоть убей – никакого дела не хочется с ними иметь! Ой, Кай, может, пирожки хочешь, утром испекла, - отвлекшись, она достала и развернула сверток. Юноша, поблагодарив, кивнул и передал один соседу.
Дилюк, не вставляя ни слова и лишь слушая, обрабатывал только что услышанные слова. Чуйка, появившаяся с опытом, подсказывала, нет, почти кричала в ухо «подумай, что-то здесь нечисто». Уж слишком много было у покойного недоброжелателей. Однако, сердце в нем, как и в женщине-свидетельнице, говорило «а что тут удивительного – карма! Собаке собачья смерть»
Посидев еще немного, поболтав о том – о сем, молодые люди еще раз поблагодарили хозяйку и отправились к следующему дому. Показания прочих соседей мало чем отличались от первого опрашиваемого. Они вздыхали, закатывали глаза и ядовито усмехались.
- Не имею никакого понятия… Помер и Слава Богу! – сложив руки на груди вздохнул темненький юноша, - из-за него мой отец потерпел большие убытки. Драгоценные камни, которые он купил, были подделкой. Не знаю, кто истинный изготовитель, но у этого черта явно руки растут, откуда надо. Справедливость восторжествовала, теперь хоть вздохну спокойно.
Смуглые ладони молодого человека сильно сжимали собственные плечи, а взгляд пылал злостью.
Выслушав показания, младший Рагнвиндер вздохнул и молодые люди поблагодарили юнца. Одна мысль волновала их. Ладно, если возгорание было случайным, другое дело – поджег. Совершивший одно злодеяние, совершит и второе и тогда, кто знает, кто попадет под удар в следующий раз. В таком случае уже не важно, карма это или нет – преступление есть преступление.
Возвратился домой Дилюк уже после заката. У дверей парня встретил ручной ястреб Яги, которого глава семейства завел для охраны винограда, но с годами умная птица прижилась настолько, что стала полноценным членом семьи. Присаживаясь хозяину на руку в перчатке, издавая приветственный крик, теперь она подставляла голову с взъерошенными перьями. Рагнвиндер ласково провел по ним рукой, хваля любимца, и вошёл в дом.
- Отец, я вернулся, - окликнул он. Мужчина, сидящий в углу гостиной за рабочим столом, с такими же красными длинными, чуть волнистыми волосами и щетиной высунулся из-за кипы бумаг.
- Что-то ты сегодня припозднился. Ел что-нибудь? – спросил он и, не дождавшись ответа, сказал, - Попроси Аделинду принести что-нибудь, если голоден.
В дверном проеме показалась женщина средних лет с волосами до плеч в форме горничной.
- Конечно, голоден. Побегай весь день – разве сыт будешь? – отметила она и скрылась за дверью, - сейчас приготовлю.
Проводив женщину взглядом, юноша устало вздохнул и снял верхнюю одежду. Голова его все была занята произошедшим.
- Слышал про инцидент сегодняшней ночи? – словно прочитав его мысли, спросил отец, - Ох, мистер Бетрук…мистер Бетрук.. Доставил, конечно, проблем так доставил…
Сын пожал плечами и облокотился о поверхность стола.
- Он и при жизни не был законопослушным. Может дело и в свечке, но, кто знает, упала ли она случайно или ее уронили нарочно.
Крепус скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
- Думаешь, это могло быть спланированное убийство?
- Думаю - иметь врагов априори невыгодно, - недовольно фыркнул сын, - Удивительно, что его не поджидали за углом и не перерезали глотку раньше.
Отец чуть улыбнулся.
- Ты солдат, сын. Армия в первую очередь диктует служить закону, а не чувству справедливости. Хотя, отчасти, не могу сказать, что совсем не согласен с тобой, - голос его был мягким. Мужчина поднял глаза и уставился в потолок, - хотя, если подумать, ты всегда таким был. Вспомнить только твои семнадцать, когда только ты только поступил на службу.
Дилюк усмехнулся и смущенно опустил голову.
- Пап, это было давно. Я еще был совсем юн.
- Тебе тогда дали прозвище «филин» из-за молчаливости и угрюмости. Я помню, твой капитан при встрече как-то спросил, не говорил ли ты, обижает ли тебя кто и прям вздохнул с облегчением, когда узнал, что все в порядке. Ты не терпел несправедливости и всегда вставал на сторону слабых. Хоть тебя и ругали за драки, должен признать это все равно становилось моим поводом для гордости.
Младший Рагнвиндер пожал плечами и ничего не ответил.
Возвращаясь в детство, мальчик рано лишился матери. Она всегда была слабой здоровьем. Когда ему было три, случилась холодная зима. Женщина слегла от лихорадки - у нее сильно повысилась температура, бил озноб и путалось сознание. Муж не отходил от постели. С каждым днем синяки под его глазами становились все глубже, а сам он тощал.
После смерти жены мужчина ушел в отставку, начал винодельный бизнес и взял на себя воспитание мальчика. Крепус был замечательным отцом. Жена его, к большому горю, скончалась так рано, что сын не мог помнить ее, поэтому все обязанности родителя пали на его плечи. Он сам воспитывал единственного сына, учил грамоте и обращению с оружием, следил за физической подготовкой, всегда поддерживал и искренне, по-отцовски любил, стараясь в одиночку восполнить то, чем в большинстве семей занимались оба родителя. Сын же всегда испытывал к отцу самые теплые чувства, уважал и восхищался. Тот всегда был для него примером для подражания, но в то же время другом и опорой, благодаря которому он стал таким, какой есть.
Семейную идиллию разрушила вновь высунувшаяся семейная служанка Аделинда.
- Стол накрыт, господин Крепус, - отчиталась она старшему и ласково улыбнулась юноше, - и ты, Дилюк, тоже, раздевайся скорее!
***
Стояла глубокая ночь. Тишину спящего города прерывало лишь карканье ворон, разбушевавшихся именно сегодня. В сонном царстве домов с темными окнами, чьи обитатели давно видели десятый сон, выделялся лишь один, в окнах которого свет от пламени сотни свечей освещал коридоры, будто бы был еще день.
Молодая красивая женщина, с трепетом перебирая каждую вещичку, в десятый раз проверяла содержимое небольшого, но достаточно вместительного саквояжа, пока возле нее с растерянным взглядом стоял маленький мальчик лет двенадцати. Убедившись, что все необходимое собрано, она закрыла чемодан и подняла печальный взгляд на наблюдавшего.
- Ну вот, это последние, - с усталостью в голосе сказала женщина и протянула ребенку светлые руки, коснувшись его щеки и нежно проведя по ней длинными пальцами, - это временная мера, пока мы с папой не разберемся со всем этим делом. Обещай маме быть хорошим мальчиком и слушаться своего благодетеля.
Несмотря на нескрываемый страх, мальчик кивнул. Мама не смогла сдержать слезы. Она заключила сына в объятья, прижимая его к груди, целуя в щеки и лоб.
В дверном проеме появился дворецкий.
- Повозка прибыла. Пора, - отчитался он.
Женщина кивнула и, взяв ладонь сына в свою, накинула платок и вышла из дома. Во дворе дома стоял закрытый конный экипаж с шестеркой черных жеребцов. Дверца экипажа отворилась.
- Здравствуйте! Прошу прощения, если вам пришлось ждать. Габэ ,к сожалению, не имеет возможности вас встретить, но я передаю от него и от себя также самые искренние слова благодарности. Право слово, не знаю, что бы мы делали без вас.
Сын ее наклонил голову и чуть дрожащим голосом как по заучке произнес
- Спасибо вам за доброту и извините за оказанные вам неудобства.
Полный мужчина в повозке, которыми были адресованы слова благодарности, улыбнулся родственной паре.
- Что вы, разве я мог отказать? Все это – пустяки. Право слово, сущие пустяки. За ребенка не беспокойтесь, - обратился он к женщине, а после махнул мальчику, - ну же, полезай скорее. Путь предстоит долгий.
Женщина кивнула и, вновь крепко обняв сына, помогла поставить саквояж на сиденье, а выйдя из экипажа стояла, вытянувшись как тростиночка, до тех пор, пока повозка не скрылась в ночи. Послышался шелест крыльев. В темноте прокричали вороны.