Фотовспышка

Финская баня оказалась несколько более странным местом, чем Жеми себе представляла. К своим годам она ни разу не бывала в подобном месте, было жарко немерено, но что действительно любопытно – они с Фици вошли туда полностью обнаженными. Женщина кидала на нее обеспокоенные взгляды, пока сообщала об этом и правилах, в частности, что понятие общественные бани понимается полностью и дословно. Жеми только пожала плечами и сказала, что это ее не волнует. Это действительно не было важно, потому что основная цель сейчас сидела прямо перед ней.

– Неужели вас это не смущает? Признаться, я удивлена, правда. Все туристы редко с таким спокойствием посещают бани за пределами домов, что они снимают.

– Мне повезло, что я не испытываю стыда, – честно призналась девушка, хотя и видела, что Фици поймет это немного по-своему. Женщина радостно улыбнулась и откинулась на спинку деревянной полки, глубоко вдыхая аромат хвои.

Они пошли совсем рано и пока что были одни.

– Фици, как вы познакомились с моим дядей?

– О, это очень долгая и скучная история, тебе не понравится слушать ее, – не открывая глаз, ответила она.

Взгляд Жеми потемнел, и она поджала губы. В мыслях пронеслось: «Кто будет говорить о том, что их история любви была скучной? Это всегда самое лучшее воспоминание для каждого из партнеров», но сказала только:

– Жаль, я бы с удовольствием послушала, – и через пару секунд снова спросила. – Любопытно, что вы дома говорите сразу на трех языках – тренируете Лорку?

– А? Да, я сама несколько лет прожила в Канаде прежде чем вернуться в Хельсинки и выйти замуж. Знать языки полезно, поэтому стараемся способствовать образованию Лорки.

– Канада, наверное, чудесная страна.

– От нее у меня осталось множество чудесных воспоминаний, как-нибудь я покажу тебе фотографии, маленький Лорка на них просто чудо.

– Буду рада, – улыбнулась Жеми и тоже расслабилась, наслаждаясь ощущениями. Это было в новинку, но скорее вызывало положительный отклик. Стоило отпустить свои вопросы хоть ненадолго. Хоть она и приехала не для того чтобы отдохнуть.

– О, между прочим, одна моя подруга тоже из Франции – жила там еще ребенком, она чуть старше тебя. Если представится случай, я вас познакомлю, – внезапно сказала Фици и тут же замолчала, увидев, что открывается дверь.

Жеми подняла голову и посмотрела в сторону вошедшего мужчины, от взгляда на которого по спине сразу пробежала неприятная дрожь. И, судя по тому, как опустила взгляд Фици, не только у нее одной. Мужчина не отрывал от них взгляд и ухмыляясь, сел рядом с женщиной. Та выдохнула и посмотрела на него, приветствуя на финском.

Жеми не понимала ни слова и просто отпустила ситуацию, решив, что это нормально – встречать знакомых в таких местах. Все было тихо, они перебросились парой фраз, но в какой-то момент Фици сделала ему замечание, повысив голос, и заставила девушку обратить на них внимание. Мужчина бросал на нее нечитаемые взгляды, и настойчиво повторял одно и то же. Женщина резко встала и обратилась к Жеми:

– Пойдем, надо уходить.

– Что-то не так? – девушка кивнула на прощание неизвестному мужчине и вышла следом за Фици. – Кто этот мужчина?

– Один из партнеров Иноя, Мирич. И мой давний друг.

– Не очень-то вы рады были ему.

– К сожалению, не всегда удается назвать другом человека, с которым тебе приятно иметь дело. Нас связывает множество историй и людей, поэтому я вынуждено отзываться о нем именно так.

День, который начинался весьма неплохо, снова приобрел неприятный оттенок оранжевого. Внутри все твердило о нарастающей опасности. Жеми усмехнулась про себя: значит, она все же не задержится тут. Просто нужно скорее со всем разобраться, пока вопросов не стало слишком много.

╔═╗╔═╗╔═╗

Проводив Фици до дома, Жеми первым же делом вызвала такси и отправилась в галерею Иноя «Stavkyrkje[1]» – набор букв, не иначе. В крайнем случае, о значении девушка не догадывалась. Когда она вышла из машины, то непроизвольно присвистнула: галерея была масштабной, этажа в четыре и располагалась в здании, которое напоминало змею из-за огромных стеклянных окок и скрученной формы. Она вошла внутрь, где ее встретила приветливая девушка-администратор. Узнав, что она пришла к Иною, тут же засуетилась, предложила кофе, от которого Жеми вежливо отказалась, и пригласила пока пройти в зал, пока директор освободится и выйдет к ней.

Строение галереи было совершенно асимметричным, но, когда девушка посмотрела на карту в буклете, выданном ей администратором, интерьер, деление на залы и этажи оказались вполне логично выстроенными. На первом этаже располагались картины современного искусства и самые знаменитые скульптуры со всего мира. Второй занимали залы искусства разных эпох – от античности до модернизма. На третьем находились склады и мастерские по реставрации, а на четвертом – отделы работников и кабинет Иноя. Жеми не могла не согласиться, что такое расположение было самым удачным, и довольно кивнула головой свои мыслям.

Надеясь, что сейчас три картины, которые так ее интересовали, висели в одном из залов первого этажа, она отправилась на поиски. Посетителей было немного, как это обычно бывает в будние дни в культурных местах. В музеи, театры и галереи ходили люди, только увлеченные искусством в той мере, чтобы восхищаться увиденными произведениями не только со стороны гармонии или для вида, а понимая значение каждого мазка, линии и детали, которые были наполнены эмоциями их создателей. Жеми всегда казалось, что она понимала, но времени на то, чтобы найти нужные ей работы, было немного, поэтому насладиться в полной мере работами известных ей художников она решила в следующий раз. Если представится случай, конечно же.

Пробегая внимательным взглядом по табличкам с названиями и именам художников, она в какой-то момент наткнулась на нужное ей – «Троица». Она подняла взгляд и застыла. Это не была кисть ее матери, однозначно, но двоих, изображенных на полотне, спутать было невозможно: маленькая Оликка, Иной и третий человек, чье лицо ей напомнило кого-то недостаточно знакомого. Ее мать и дядя изменились достаточно, но выражение их лиц так точно отражали их чувства, что сложно было назвать это совпадением. Оликка смотрела вперед прямым взглядом, а в блестящих глазах ее стояли слезы. Губы были искривлены в рыдании, а покрасневшая щека намекала на нанесенный удар. Что-то кольнуло внутри Жеми, что она не могла обозначить одним словом. Иной сидел рядом со скрещенными на груди руками и обиженно надутыми губами, а третий ребенок чуть старше их обоих касался смуглых плеч ее матери, пальцами одно руки спуская лямку платья. Что-то было неправильное в цветах и мазках, которые угнетали изображенную на картине ситуацию, но Жеми не могла точно сказать, что было не так.

Вторая картина «Жеми» нашлась через несколько пролетов – она висела в центре стены, окруженная двумя аляповатыми картинами. Эта работа была менее очевидна, было сложно описать технику, которой она была сделана – если Троица была написана классическими мазками и по стилю похожа на портрет начала 19 века, то Жеми явно была ближе современному искусству – экспрессивные и угловатые черты Бэкона, наверное, описали бы картину точнее всего. Жеми не любила подобную живопись, считая ее скучной, и в некотором роде даже была оскорблена тем, что подобная картина была названа ее именем.

«Надо будет подать в суд на художника. Мама всегда так скрупулезно подбирала нам с Миколаем имена, чтобы не было никого, кто был бы назван так же. Авторские права в таком случае можно признать нарушенными?»

Третья картина так и не была найдена, но и времени не осталось: когда Жеми вернулась к началу залов, Иной уже ждал ее и, как оказалось, даже несколько раз звонил.

– Пришла поговорить о делах? – Иной приобнял племянницу за плечи и повел к лифту, где ключом направил их на четвертый этаж.

– Да, я ненадолго, на самом деле, хотела задать несколько вопросов о том, как именно вы вели с Миколаем дела.

– Ты собираешься занять место Миколая?

– Нет, мне сообщили, что я имею право на то, чтобы быть в совете акционеров. Он завещал мне 10%, кому принадлежит большая часть, – понятия не имею.

Жеми лгала, на самом деле, она прекрасно знала, кому брат оставил почти все свое состояние, и так же отлично понимала, что отцу не досталось ничего. Своей смертью Миколай отрезал все пути, по которым отец мог использовать его. Насколько был глубок их конфликт, что брат поступил с Мишелем так жестоко? – наверное, это единственное, что укладывалось в голове. Но Жеми интересовало совсем не это.

Третья картина нашлась в кабинете Иноя.

– Кафи? – удивленно спросила девушка, заставляя дядю недоуменно воззариться на нее. – Дядя, откуда у вас эта картина?

– А, – протянул мужчина и прошел к своему столу, любовно касаясь рамки. – Эту работу сделала твоя мама. Прекрасна, не так ли? Скажу по секрету, я должен был жениться на ней, но жизнь сложилась иначе.

Девушку как молнией ударило. Жениться? Что Иной имел в виду? Сглотнув слюну, Жеми переспросила:

– Это вы купили картину?

– Да. Вернее, это сделал мой отец, твой дед, и пожертвовал в нашу галерею.

Жеми кивнула, ощущая, как в голове привычные знания комкаются подобно кускам бумаги и просто выбрасываются в урну за ненадобностью.

– Муж Кафи, конечно, недоволен, что именно у меня висит портрет его жены, но мы партнеры, сумели договориться.

В голове запульсировало, девушка покачнулась и под взволнованный голос дяди, который подвел ее к стулу, села на него. Муж? Что вообще происходит?

– Дядя, хотите сказать, что Кафи сейчас живет в Финляндии, – напряженные интонации в голосе Жеми заставили и Иноя забеспокоиться.

– Да, в Хельсинки. Жеми, с тобой все в порядке? Нужно что-то? Воды?

– Нет, просто выйду на свежий воздух. Дядя, на самом деле, – Жеми встала, как ни в чем не бывало, – я хотела только уточнить подробности покупки картины Обман. Миколай был очень взволнован ее продажей в Финляндию, поэтому я очень хотела ее видеть.

– Он лично ее привез. Пойдем, я провожу.

– Лично?

– Да. Прошло прилично времени, но это произошло незадолго до его смерти.

– Вот эту картину?

– Да. Твоя мама не хотела продавать ее отцу, но Миколай уговорил ее.

«Нет, она ничего не знала. И до сих пор, вероятно, не в курсе, кто покупатель. Брат однозначно что-то наплел ей, чтобы не беспокоить».

– Дядя, если я оставлю у себя эти 10% акций, на меня будут возложены какие-либо обязательства? Я бы не хотела заниматься бизнесом такого рода, присутствовать на собраниях и выносить решения. Если я их не продам, мне придется делать это?

– Конечно, Жеми. Может, поговорим позже? Прогуляйся, тебе нужно отдохнуть. Видимо, перелет так подействовал?

– Я через пару дней уезжаю на встречу с Элин Брудеру, она пригласила меня на свой юбилей, – все также бесцветно ответила она, ощущая, как прикосновения Иона заставляют дрожать от неприязни.

– Надо же, вы знакомы? Хотя такой талантливый фотограф, как ты... она не могла тебя не заметить. Тогда встретимся после того, как вернешься?

Жеми кивнула, попрощалась и вышла из галереи.

[1] Ставкирка – распространенный в Скандинавских странах вид средневековых церквей.