Снежная дева

— Судебное заседание по делу госпожи Фран объявляется открытым!

Стук молотка. На судебном заседании, когда подсудимую обвиняли в убийстве Дрея, из совета семи присутствовало лишь пятеро:

Ирэн наблюдала за Фран. Она издала раздраженный вздох и убрала прядь русых волос за ухо. Ирэн мельком осмотрела собравшихся. Она считала, что это представление затянется надолго.

Леит нахмурилась. Госпожа Фран ей показалась знакомой. Она внимательно посмотрела на неё. Её веки дрогнули. Леит быстро признала человека перед судом. Это ловушка, в ужасе подумала Леит. Её уголки губ опустились вниз. Ореховые глаза заблестели от появившихся слез, которые Леит не смела пролить.

Азэр скучающе осмотрел всех присутствующих. Ему не было интересно нахождение здесь, но чисто ради маленького уважения и только ради Лианны, он присутствовал на суде. Если это правда и госпожа Фран убила Дрея. Должен ли он благодарить убийцу или же заступиться за павшего? Дрей должно быть настолько жалок, что пал от рук этой женщины. Азэр лишь от одного вида хотел уйти подальше. Зим каждый год хватало и ему не хотелось присутствовать в ещё одной. У него есть дела поважнее, чем... Азэр осекся. Лианна бы не простила его... Но... Азэр нахмурился, его красные глаза впились в госпожу Фран.

Старик Коен провел рукой по седеющим волосам. Он печально посмотрел на женщину. Его взгляд перешёл на Её Величество. Что она задумала?

Верманд закатил глаза. Спектакль он мог посмотреть и в более интересном месте, например, в театре. Его не интересовало, что Её Величество, решило повесить нераскрытые дела, никому не нужные и всеми забытые, на какую-то невиновную госпожу. Его лишь интересовало, что же Её Величество собиралась сделать с госпожой Фран. Убить? Или же что-то ещё?

Её Величество торжественно улыбнулась. Глаза сомнительно блеснули. Нельзя точно понять, что представлял собой её взгляд. Она царственно сидела на почетном месте рядом с судьей. Это должно закончиться быстро... Для Дрей.

Стоя на коленях, Фран не выглядела как человек, что раскаивался в своих грехах. В ней не прослеживался страх за свою участь. Она выглядела неподвижной статуей. Её руки прикованы цепями к колоннам рядом. Наполовину распятая, но не покорная. Фран смотрела лишь на мебель перед ней. Её вид со стороны напоминал высокомерного человека, кто никогда не признается в своих ошибках. Заседание обречено на провал. Это понимал и маркиз Азалим, внутренне которого одолевали противоречивые чувства. Мимолетная радость и печаль. Он покачал головой. Маркиз Азалим не знал всех предстоящих обвинений на Фран, но надеялся лишь на одно. Смертный приговор будет исполнен. Никому не сбежать от Её Величества.

Лица присутствующих менялись со стремительной скоростью. Судья озвучивал все преступления, по которым обвинялась Фран. Азэр потрясенно посмотрел на Фран, словно у неё выросли две головы. Вспышка злобы, он подавил её, но эта эмоция открыта написана на его лице. Ему пришлось сжимать руки в кулак, что хоть как-то сдержаться от бурлящих эмоций. Он возжелал собственными руками убить Фран. Да как она посмела!

Заинтересованно Верманд наблюдал за лицом госпожи Фран. Оно не менялось с каждым обвинением и предъявленными доказательствами. Верманд не знал точно, правдивы ли вещественные доказательства, но они звучали правдоподобно. Её приговор уже тянул на смертную казнь. Не уж то обсуждаемая сама обрекла себя на смерть добровольно? Как говорили, преступница сама попалась в руки стражам.

Печально старик Коен покачал головой. Он задумался о пенсии и стоило ли это того. Видеть, как на самом деле прогнил этот мир слишком болезненно для его сердца, когда он не отправился от предательства семилетней давности.

Леит не могла поверить услышанному. Она прикрыла рот рукой. Почему Леит здесь, если судебные дела она не посещала? Что собиралась сделать на эти обвинения сестра Глэдис? Что она будет делать с обвинениями, что тянули на смертный приговор? Даже если Глэдис и была Её Величеством, государыней Розмарин... Леит осеклась. Сестра Глэдис, хоть и правила на благо государства, могла сделать всё что угодно. Народ мало по малому начал любить государыню за результаты. Особенно, когда Розмарин стал лучше, чем до правления прошлых двух государей. Леит испуганно смотрела на Фран. Она не могла догадаться, что собираются сделать две её сестры в этом случае. Чего они обе добивались и как с этим быть самой Леит?

— ...Госпожа Фран вы обвиняетесь в убийстве леди Алетеи Азалим, поджоге и причине смерти маркиза Рея Азалим и маркизы Амелии Азалим.

С каменным лицом Ирэн смотрела на выход позади Фран. Она знала, прекрасно знала, что обвинения ложны. Как Фран могла убить Алетею, когда являлась ею сама? А на счёт поджога и смерти её родителей... Фран не убила бы. Ирэн твердо стояла бы до конца на этом. Можно было бы организовать найти более важные улики в знак отрицания, но Фран сама того не желала. Ирэн сочувствовала стороне защиты, который понимал, что это дело станет пятном на его репутации, даже если под защитой у него мнимое зло.

Моргнув, глаза Фран блуждали по полу помещения, руки так знакомо неприятно болели от давления кандалов на запястьях. Её пальцы не ощущались, словно онемели. Пальцы на руках заторможено начали подрагивать, нерешительные сгибания пальцев. Подобно держания рук в холодной воде, пальцы ощущались замороженными.

— «Они смеют лишить тебя свободы, жизни, то к чему ты так стремилась, оклеветать. Даже если ты их не слышишь, тебе не сбежать от моего шепота», — насмешливый голос в голове являлся единственным, что Фран могла слышать, кроме своих же мыслей.

Это странно. Как осколок Богини мог говорить так, чтобы Фран услышала, если она отныне глуха. Фран не слышала ничего, но этот голос... Почему... Фран не обращала внимание на её слова, сосредоточившись на узорах плитки пола. Они намного интереснее, чем всё происходящее. Фран очень хотела счастливо улыбнуться, устало предвкушая, свой скорый конец. Она подняла свои опущенные глаза и смотрела на губы говорящих.

Фран не слышала, о чем спорили присутствующие, но видела утешение в карих глазах своего дедушки. Надежда теплилась на маркизе Азалим, Ирэн и... Фран перевела взгляд на Леит. Она о чем-то переговаривалась с озлобленным Азэром, который вот-вот собирался взорваться от гнева, учитывая, что он маг огня, то несло в себе угрозу присутствующим. Леит посмотрела на неё и их взгляды встретились. Последняя из рода Кэйлих закрыла глаза и открыла их вновь. Уголки губ Леит опустились, она повторила движения Фран в молчаливом согласии. Фран, со слегка приподнятой гордо головой, окатила нечитаемым взглядом всех присутствующих и посмотрела в глаза судье.

— Есть ли что сказать подсудимой?

На безжизненном лице появилась искусственная, полная фальши, улыбка.

— Я, Фран, принимаю и соглашаюсь со всеми словами со стороны обвинения и готова понести высшую меру наказания за преступления. Пусть моя казнь станет искуплением грехов.

Насмешка вызвала резонанс на заседании. Многие возмутились дерзостью госпожи Фран, но она уже не обращала внимание на них. Зачем смотреть на никому не нужных, якобы важных, персон? Всё, что имело значение для неё сейчас это наблюдение за судьей, который неодобрительно смотрел на неё. Фран предвкушала свою скорую смерть. Фран усмехнулась, она не слышала, что говорили другие, но могла знать, что кто-то, да и сказал:

— Эта преступница ещё и смеет улыбаться? Совести нет!

Если они хотели увидеть истину, то могли бы использовать артефакты, показывающее то, что произошло в определенных местах в прошлом. Они бы смогли их правильно использовать, чтобы увидеть истину. Но зачем, когда эта истина не нужна никому, особенно Её Величеству. Фран продолжила улыбаться, чувствуя скорую смерть.

⊹──⊱❆⊰──⊹

Любовь народа к Глэдис как к государыне, будоражило воображение и пугало. То, что должно стать смертным приговором в серебряном языке Глэдис переросло в изоляцию Фран. План провалился, и сама того не ведая, Фран отдала себя в руки Глэдис. Она не могла убить государыню, которую так старательно защищала ценой жизни Лианна, которой сама Фран помогла взойти на трон, далёкой внучки какого-то там бывшего государя. Как. Как всё так обернулось?! Фран заторможено смотрела в никуда. Суд над ней был закрыт. Она жива. Даже после всех обвинений, от которых Её Величество так легко отмахнулась и отметила, что Фран так сильно жаждала свободы.

— Для такой госпожи как Фран, смерть была бы лёгкой участью. Не стоит забывать, что есть что-то похуже смерти. Так почему бы не лишить свободы ту, что так страстно желала её иметь? Она будет заперта в башне, без возможности когда-либо покинуть её. Возможно, пожизненное заточение поможет переосмыслить совершенные ею преступления и раскаяться в своих деяниях.

Фран не шелохнулась. Её привели в одну из башен королевского дворца и заперли на самом верхнем этаже, в единственной комнате. Фран осмотрела роскошную комнату от которой хотелось плеваться кровью. Она не могла представить, как всё дошло до этого. Её должны были казнить за якобы её грехи, но Её Величество... Так легко приговорила к пожизненному заключению! Она знала, как сильно Фран желала свободы и намеренно обрекла на вечное заточение! Что ей делать?! Никто не сможет ей помочь. Фран растерянно стояла в середине комнаты, беззвучные слезы пачкали щеки. Она рухнула на колени. Всё зашло слишком далеко, некуда было отступать, искать иной выход из сложившейся ситуации. Фран сама загнала себя в ловушку. Глэдис нашла её, заперла как того и хотела. Вопрос лишь во времени, когда она вновь наденет на её шею алберовский ошейник. Единственное, чем Фран утешала себя это проклятие и скорая смерть от игл. Она не могла дышать, задыхаясь от нарастающей паники. Что бы сделала в такой ситуации Марселин?

⊹──⊱❆⊰──⊹

Глэдис остановилась возле двери. Стражи из её личной охраны, которые теперь обязаны охранять Дрей, открыли ей закрытую, массивную дверь. Глэдис кивнула им, и с лёгкой улыбкой вошла в роскошную комнату, чей дизайн был придуман ею же. На сколько знала Глэдис, Дрей являлся разбойником до поры времени, о чем сам однажды и признался во время восстания на одних из встреч их троих. Глэдис сжимала в руках среднюю по размерам, но красивую коробочку. Её улыбка стала на мгновение раздражённой. Она смогла прийти к Дрей только спустя два дня её пребывания в башне. Башня, предназначенная для Дрей. Отдельное, отдалённое строение, где никому не разрешен вход и теперь в этой башне, на самом верхнем этаже, была заточена Фран.

Неважно, мужчина или женщина Дрей. Дрей всегда...

Дрей не смотрела в её сторону и располагалась спиной к ней. Она сидела за рабочим столом, который расположен прямиком к окну. На единственном окне не было решёток за ненадобностью. Башня высотой двенадцать этажей, а окно в добавок заблокировано магией. Глэдис встала в центре комнаты, позади Дрей. Дверь, как только она вошла, закрылась. Стража знала, что её не стоило беспокоить и им не о чем было беспокоиться. Раздражение вспыхнуло в ней, но тут же погасло. Алберовский... Ювелир не мог сделать уникальный аксессуар для Дрей как можно скорее. Но сейчас Глэдис могла наблюдать за вечно прямой и уверенной спиной Дрей. Глэдис радостно улыбнулась, когда признала одно из платьев гардероба Дрей. Она самолично выбирала одежду для Дрей, но именно это платье одно из, приглянулось Глэдис больше остальных. Насыщенный синий цвет платья великолепно смотрелся на плечах, и как она уверена, на самой Дрей. Пальцы рук дрожали от волнения. Глэдис молчаливо и счастливо смотрела на Дрей, не веря до конца, что смогла и наконец-то получила Дрей в свои руки. Дрей-вел человек скрытный, ей понадобилось немало времени, чтобы вновь её найти. А объявить в розыск дело несложное. Повесить дела, чтобы наверняка не сбежала и объявить преступником, чтобы если сбежала, то её бы вновь поймали? Легко. Глэдис однажды уже позволила Дрей уйти, но теперь она не будет совершать тех же ошибок. Она быстро подошла к Дрей, которая читала книгу. Глэдис слегка наклонилась, её лицо находилось рядом с ухом Дрей и сам этот факт будоражил сознание Глэдис. Её глаза быстро прочитали несколько строк текста. Интересный и правильный выбор для Дрей. Книга о принцессе, которая сбежала из замка, но вскоре её вернули и она поняла ошибочность своего суждения. Она сама была виновна в том, что над ней издевались и не любили в замке. Вскоре принцесса поняла, что это её вина. Кротость, покорность, послушание, молчаливость. Те уроки, которые принцесса усвоила и которые привели её к счастью. Глэдис могла надеяться на то, что Дрей поймет их.

Комната Дрей, специально обустроенная удобная обитель, которая защитит её от внешнего мира. Зачем ей быть где-то и с кем-то, когда эти самые бросили её и хотели её казни? Глэдис выпрямилась. В её глазах промелькнула жестокость, а взгляд стал тяжёлым. Даже Леит. Разочарованно Глэдис покачала головой. Леит посмела настоять на казни. Неужели их дорогая сестрёнка Леит настолько слепа? Её опущение. Глэдис больше не позволит никому коснуться, обижать, оскорблять и сделать что-то Дрей. Никто не посмеет коснуться Дрей, кроме неё. Глэдис мысленно добавила исключение в виде служанки.

— Здравствуй, Дрей, — сахарным голосом заговорила Глэдис.

Дрей читала. Она не обернулась, не шелохнулась и никак не отреагировала. Дрей не шевелилась и походила на великолепную статую, созданную руками божественного скульптура. Глэдис положила ладонь на плечо Дрей. Она неодобрительно взглянула на запястья с кандалами у Дрей. Они без цепей, но полностью блокировали магию. Глэдис понадобилось немало времени чтобы понять, что Дрей женщина. Дрей не отрицала, но и никак не подтверждала была ли мужчиной или женщиной. Это было не особо важно, многие видели её в бою, да и восстание длилось долго. Дрей не была похожа на обычных женщин, в ней не прослеживалась привычная для женщин хрупкость, невинность, женственность, все те стереотипы о женщинах. Но и этакого мужского эталона, кроме красоты, не было. Дрей не груда мышц, не было бороды и щетины. Неопределенная фигура. И горло вечно прятала, что не было видно есть ли кадык. Поэтому и обращались к Дрею Дрей-вел, как к нему обращалась Лианна. С другой стороны, Дрей, когда случилось братство по присяге, называл их не иначе как Глэдис-вем и Леит-вем, то есть обращался как к младшим девам по отношению к нему. После уже, когда трио стали более близки, стали обращаться брат-сестра. Глэдис потратила достаточно времени, чтобы вновь найти Дрей, которая скрывалась от неё. И отказываться от награды?

Книга в руках Дрей захлопнулась, но сама Дрей сделала лишь минимальное количество движений. Её голова повернулась к ней. Сама она смотрела куда-то в сторону, нежели, чтобы встретиться взглядами. Глэдис мягко улыбнулась.

— Ах, Дрей, позволь сделать скромный подарок.

Молчание Дрей стало пугающе привычным. Глэдис не торопилась, продолжая улыбаться, но вскоре её глаза стали чуть жёстче, когда она поняла, что Дрей не собиралась что-либо говорить. Улыбка на мгновение дернулась, но вскоре вернулась. Дрей смотрела и не смотрела на неё. Её лицо так и оставалось холодным. Глэдис не спеша открыла коробку в своих руках. Крышка упала на пол, вслед полетела и сама коробка, когда в руках у Глэдис оказалось изысканное украшение.

— Признаюсь, ты весьма опечалила меня. Уничтожить подарок, который я так старательно выбрала для тебя... Но ничего страшного. Я подобрала более лучший вариант для тебя, — Глэдис держала в руках более тонкий, чем в прошлый раз аксессуар. — Я надену лично на тебя, хорошо?

Дрей ничего не сказала, лицо оставалось пустым. Глэдис наклонилась к ней, ловкими и быстрыми движениями она надела аксессуар, который ярко выделялся на фоне бледной кожи. Глэдис мимолётно касалась кожи беззащитного горла. Она неспешно убрала руки. Ещё не время. Пальцы, которые касались кожи Дрей приятно горели.

— Моя милая Дрей, — пропела Глэдис, чье лицо приобрело нежное выражение, но глаза потемнели. — Твоя красота способна ослепить и соревноваться со звёздами.

Дрей отвернулась, когда рука Глэдис потянулась к её щеке. Ладонь замерла в воздухе, лицо Глэдис застыло. Ничего, она простит столь дерзкое поведение. Дрей всегда был таким. Непокорным. Волевым. Свободолюбивым. Сильным. Красивым. Ошеломляющим. Глэдис покачала головой.

— Я зайду завтра, Дрей, — она направилась к двери, ненадолго остановившись. — Скоро увидимся.

Фран окаменела. Она не знала, как долго сидела в одном положении, не смея даже пошевелить пальцем. Она медленно отмерла. Её дыхание сбилось. Фран схватилась за шею. Она не могла дышать. Фран пыталась сделать вдохи, но вышли лишь жалкие хрипы. Со всей силы она пыталась схватиться за ошейник, который Глэдис надела на неё под предлогом подарка, но не могла снять его. Он не снимался. Она тянула его в сторону, но ошейник лишь впивался в кожу, не разрушаясь. Испуганные глаза смотрели на закрытую книгу, чьё содержание вызывало приступы тревоги и паники. Глаза наполнились слезами, которые Фран не смела пролить. Она царапала кожу шеи, пока не появились красные полосы, а под ногтями не скопилась кровь. Фран захрипела, издав неразборчивый звук. Она заплакала, пытаясь дышать, когда в глазах начало темнеть. Фран пыталась заставить себя дышать, но не могла, когда на шее был этот ошейник. Её вновь сделали какой-то вещью или собакой. Её вновь заковали. Снова ошейник. Фран заплакала, делая прерывистые вдохи. Лёгкие горели, горло саднило. Иглы в теле болезненно реагировали на её действия, а изломанные магические каналы напоминали о себе тупой болью. Она плакала, обнимая себя за плечи, пачкая кровью платье на ней. Фран вспоминала свою матушку и задавалась вопросом примет ли она такой поворот событий за надлежащее наказание Фран?