Снежная дева

⊹──⊱❆⊰──⊹

Когда земля под её ногами затряслась от землетрясения, Фран взлетела в воздух на магической печати. Она полетела к самому большому дереву на горе. Животные разных мастей в спешке покидали это место. И оно было понятно почему. Фран задержала дыхание, когда увидела людей в схожей одежде, что также, как и она парили в воздухе, широким кольцом охватив фигуру в центре.

Холодное лицо напомнило момент, когда богиня звонко смеялась. От той части богини не осталось ни следа. Белоснежные распущенные волосы и платье с разрезами по бокам развивались на ветру. Богиня свысока смотрела на людей. Из-под платья виднелись такого же цвета шаровары. Под её босыми ногами образовалась магическая волна, когда богиня махнула ногой в сторону. Лезвие божественной силы устремилось в их сторону, сотрясая собой гору. Фран распахнула глаза от осознания. Тот самый остров следствие битвы с богиней. И это место и будет последующим островом. Фран сделала вздох и подлетела к магам из рода Кэйлих. Они не торопились нападать, ожидая приказа от главы.

Богиня смотрит с безразличием на них, её глаза пусты. Она спокойна, даже не удивилась, когда на неё решили напасть на любимой горе. Богиня знала, что этот момент наступит и этот момент настал. Её прежнее мышление и мысли сменились на одно... Если звёзды покинули этот мир и конец неизбежен, то богиня постигнет вечность, чего бы это ей не стоило, чтобы самолично увидеть конец.

Глава рода Кэйлих, тот, кого богиня помнила ещё младенцем застыл в нерешительности. Так и не решится? Богиня подняла руку вверх. Огромные шипы создались из ниоткуда. Эти люди, словно муравьи разлетелись в разные стороны. Льдистые глаза заметили знакомую фигуру женщины, что подлетела к ним. Она плавно вписывалась в этих кровных представителей. Значит, богиня была тогда права, когда решила, что часы привели к ней человека из рода Кэйлих. Богиня знала, что эта женщина особенная. Часы работали с той, кого желали уничтожить. Богиня понимала, что часы будут ждать момента, когда женщина, с частичкой самой богини, умрет. Богиня холодно взирала на смертных. Пора начать последнюю пьесу.

Фран насчитала десятерых человек вместе с главой. Они начали нападать на богиню, которая перешла в наступление. В богиню полетели стрелы, копья, магия. Но им приходилось защищаться. Фран приготовила меч для битвы. Её верный клинок жаждал часа, когда прольётся кровь. Гора сотряслась, медленно отсоединяясь от материка.

Богиня медленно разомкнула плотно сжатые губы. Её блеклые глаза пробежались взглядом по всем. Поднятая рука плавно легла на бедро. Божественная мощь вырвалась наружу. Гора в одно мгновение покрылись снегом, а зелёные растения в ускоренном процессе вымерли, либо замёрзли навеки.

Совместными усилиями маги создали щит, который защитил их от удара. Фран же использовала силу богини против неё самой. Она сжала крепко в руке меч и нахмурилась. В решительности вспыхнула магическая аура и Фран полетела на богиню. Представители Кэйлих слаженной командой тут же прикрывали спину Фран, которая пыталась дотянуться до богини. Богиня холода решила перейти в оборону, летая по всюду. Завыла вьюга. К Фран присоединился глава, который использовал магию крови, чтобы приблизиться к богине. Ледяные шипы становились лозами, чтобы сковать их. Появились снежные големы. А землетрясение начало потихоньку затихать. Битва опустилась на пустынную местность, когда все деревья и растения уничтожились, оставляя после себя лишь пыльцу снега. Богиня создала в своей руке меч. Мечи Фран и богини схлестнулись в битве. Они не оставляли друг другу времени для защиты, ужасая своей скоростью и нарастающей мощью. При очередном выпаде богиня отправила Фран в полёт. На место Фран пришел глава Кэйлих, и стиль боя сменился в сторону выдержки.

Резкая боль в голове привела к потемнению в глазах. Фран издала удивленный вздох, пошатнувшись. Она потеряла ощущение мира, только звуки непрекращающейся борьбы, когда в битву были задействованы все присутствующие. Кроме неё. В ушах раздался ужасный звон, который нарастал. Это не сравнилось с болью, которую она испытывала раньше. Фран хотелось закричать от боли, она согнулась, сжав руки на животе. Но болел не живот. В глазах кромешная тьма, а звон заглушил все звуки. Она перестала слышать и видеть внешний мир. Её тело пылало. Фран казалось, что с неё снимают кожу и иглы одновременно решили сами по себе покрутиться, чтобы надавить на раны. Фран шокированная болью потерялась в себе. Она попыталась прийти в себя, даже если ничего не видела. Фран неуверенно встала на ноги, наплевав на боль в ноге. В согнутых коленях Фран попыталась встать ровно. Зрение к ней вернулось мутностью. Фран не знала, как победили богиню. И поэтому она не могла догадаться насколько долго она была в полубессознательном состоянии, поглощенная болью. Фран неустойчиво пошла в их сторону. Шаг сменился на бег.

Богиня злобно закричала. Глава Кэйлих печально смотрел на ту, которой восхищался. Богиня, будучи раненой, не выглядела таковой. Антей Кэйлих, нынешний глава Кэйлих, посмотрел на меч в своей руке, который начал свое разрушение. Печальная история любви Богини сохранится на века в сердцах каждого Кэйлих. Они опустились на заснеженную землю.

Меч Путеводной Звёзды. Никто не знал точного имени того человека, бога или демона. Он... Был. Красив, статен, очарователен. Богиня и Путеводная Звезда олицетворяли собой гармоничную пару, показывая истинную и настоящую любовь. Любовь, которая жила до конца. Любовь, которая их погубила. Подобный титул получила и императрица Мелинда. Антей надеялся, что судьба Путеводной Звезды никогда не настигнет Её Величество императрицу.

Осторожно Герцог Кэйлих перевел взгляд на неизвестную женщину, которая являлась его родственницей, но он не знал её. Антей Кэйлих знал всех, и те, кто являлись рождёнными вне брака всё равно принимались в их род. Кэйлих никогда не отказывается от своей крови. Кровь никогда не станет водой. Антей обернулся к Богине спиной и пошел в её сторону. Бледное лицо женщины приняло выражение ужаса и отчаянно побежала к ним. Антей Кэйлих успел только обернуться к Богине, которая тускло засветилась. Она начала трескаться, как ледяные скульптуры, которые он создавал с Богиней в детстве. Антей понял, что не успеет спасти всех. И их сил не будет достаточно, чтобы выдержать всю вспышку божественной силы, когда прошлый щит, созданный на основе силы меча, разрушился, а сам меч получил трещину. Глава Кэйлих оперативно создал щиты поверх щитов, созданных его родственниками. Неизвестная женщина вернула себе самообладание и её лицо исказилось в холодное выражение лица, похожее лицу Богини. Госпожа выбежала впереди его, но не прямо перед ним. Они бежали друг к другу, но если Кэйлих бежали от эпицентра, то незнакомка в эпицентр. Всё произошло быстро. Многие присели и закрыли головы. Сам Антей лицом к лицу встретился с разрушительной силой Богини. Он готов был принять свою смерть. Антей посмотрел в ледяные глаза Богини и с потрясением осознал. У смерти будут её глаза. Богиня разбилась. Лёд разлетелся во все стороны. Осколки льда создали огромные ледяные шипы, а вся гора мигом покрылась снежным покровом. Деревья стали ледяными статуями. Щиты начали трескаться. С каждым звуком разрушения трещины увеличивались. Щиты рушились только от божественной силы, ещё до того, как лёд долетел до них. Лёд и ледяные шипы не коснулись его людей, понял Антей Кэйлих. Волосы развивались вместе с плащом на женщине от сильных порывов ветра. Она раскинула руки в сторону.

Эта... Ледяная госпожа, что создала огромный купол для каждого. Но её сил не хватило на саму себя, а тем самым и на Антея. Глава Кэйлих создал щиты вокруг себя, но все они разрушились. Антей увернулся от нескольких осколков, но один попал в его глаз. Кэйлих вскрикнул от боли и схватился дрожащей рукой за глаз. Он не мог поверить себе, осознав, что глаз цел. И льда не было. Лёд... Растворился в его глазу. Антей увидел, как пошатнулась фигура Ледяной госпожи. Она упала на колени. Эта невероятная женщина превозмогала своих возможностей, которые явно иссякли. Антей быстро сократил расстояние и положил руку на плечо. Он мог почувствовать, как она вздрогнула от его действий и напряглась.

Резко Антей убрал руку с глаза и удивлённо выдохнул. В груди Ледяной госпожи был огромный осколок льда и поменьше покоился в глазу. Но осколок не растворился как у него. Она держалась за лёд. Антей Кэйлих начал передачу магической силы. Ледяная госпожа же убрала руку от глаза и положила её поверх его руки. Они молчали. Антей присел на колено рядом с девой Кэйлих и прикрыл глаза. Ледяная госпожа умело забирала его силы, тем самым сохранив ослабший купол. Антей поджал губы. Тепло катилось из носа по губам и подбородку. Кровь. Ледяная госпожа высвободила всю свою силу. Она повернулась к Антею. Их лица были слишком близко. У Антея перехватило дыхание. Полный неверия взгляд в широко раскрытых глазах. Глаза Ледяной госпожи сияли блекло-голубым. Глаза сияли Богиней. Лёд в глазу исчез. Ледяная корка покрыла ее щеку и область вокруг глаза.

Фран отбросила герцога Кэйлих за купол, полностью сохранив защитный барьер. Купол засиял. Фран вскрикнула от боли острой, словно тысячи игл пронзают её раз за разом. Божественная сила слишком велика для её тела. Она уже не могла держать фасад невозмутимости и не пробиваемости. Фран устала чувствовать эту боль. Слезы катились по щекам, но застывали от сильного холода и разбивались. Фран перестав сдерживаться, закричала. Вьюга завыла вместе с ней.

Хаос зимы с Фран внутри предстал в куполе из льда. Над куполом вспыхнула идеальная печать Кэйлих, созданная на крови. Кровь капала из носа у Фран также, как и у герцога Кэйлих. Свистящий звук вырвался из горла и Фран судорожно закашлялась кровью. Она сплевывала и сплевывала, горло разрывалось от боли, но она не могла закончить. Горло горело огнем. Не то тепло, которое Фран желала вновь ощутить. Но это единственное тепло, которое она способна впредь получить. В глазах погасло. Лёд в груди, подобно копью, теперь проник в Фран, прямиком в сердце. Слишком холодно. Фран желала забвения, когда потеряла сознание. Впервые она могла поспать за все путешествия в прошлое.

⊹──⊱❆⊰──⊹

Антей, спиной своей и многолетним опытом жизни с любимой женой, ощущал накопившийся вопросы, которые она желала задать, но в силу обстоятельств, не могла озвучить по его прибытию. Кэйлих устало вздохнул и потер свои покрасневшие от недосыпа глаза. Порой использование магии на постоянной основе приводило к ухудшению состояния, что-то вроде как принимать слишком высокие дозы лекарства. Как правило, на здоровье влияло негативно. Глава Кэйлих находил успокоение и головную боль в документах самых проблематичных. Они зачастую помогали справиться и найти решение от других проблем.

Дверь его рабочего кабинета отворилась. Единственный звук, что свидетельствовал самому действию, открытие и закрытие двери, а также звук каблуков, которые его жена периодически носила даже дома. Антей поднял свой взор от документов и посмотрел на любимую Эрис, чья воля и борьба освещали его жизнь.

— Эрис, любовь моя... — нежно, но хрипло заговорил Антей. Эрис невозмутимо изящно села на стул противоположной стороны стола. Она поправила складки на идеальной юбке, поправила рукава длинного платья. Только после этого она посмотрела на своего мужа и с любопытством спросила:

— Для начала кем она является?

Подобно недельной попойке, глава Кэйлих остро ощущал головную боль. Антей нахмурился от вопроса Эрис. Его уважаемая жена всегда умела задавать вопросы, на которые он не мог подобрать слова.

— Может по порядку? — голосом полной усталости взмолился Антей, потирая глаза. Эрис милостиво кивнула. Аккуратными движениями она не спеша убирала открытые пергаменты в аккуратную стопку. С тяжёлым сердцем Антей не скрывал боли:

— Я убил её.

Она молчала. Антей сложил руки в замок и спрятал своё лицо. Эрис печально посмотрела на черные волосы Антея и покачала головой. Она быстро встала с минимальным шумом, чтобы обойти рабочий стол и обнять Антея. Её рука легла на волосы, поглаживая их.

— Мы знали, что таков будет исход.

Эрис не могла подобрать нужных слов, потому поджала губы. Покрепче обняв сбоку торс мужа. Эрис не могла представить всей боли, через которую прошел Антей, когда Богиня являлась для него примером, идеалом, другом и авторитетной фигурой в одном лице. Богиня умела совмещать в себе несовместимое и за это её ценил род Кэйлих, который их Богиня любила. Эрис этого не совсем понимала, ведь до замужества не принадлежала роду. Но она знакома с Богиней и знала её. Словно иглой пронзили сердце и заставили медленно истекать кровью.

— Я думаю, что она не совсем умерла, — прошептал Антей Кэйлих.

— Из-за глаза? — такой же тихий шепот. Герцог обернулся к сидящей на коленях герцогине, которая его обнимала и положил руки ей на плечи.

— Она потеряла своё физическое тело, но она богиня. Мало ли какие есть божественные силы, чтобы сохранить свой разум и душу? Она разбилась. Подобно льду, который создавала. Разлетелась осколками льда, один из которых попал мне в глаз.

Антей и Эрис смотрели друг другу в глаза. Эрис смотрела вверх, когда обычный цвет синих глаз изменился на мгновение. Всего вспышка, но Эрис смогла увидеть, как его правый глаз стал на миг глазом похожим как у Богини. Глазом Богини. Словно подтверждение и насмешка над ними. Эрис, чьи руки устроились на талии Антея изменила их положение вверх, прямиком на щеки, поглаживая и наслаждаясь теплом.

— Но ты видишь.

— Но я вижу. Та ледяная госпожа, она из нашего рода. Она использовала техники рода Кэйлих. Но она использовала силы подобные, если и вовсе таковые, богини.

— Ледяная госпожа?

— Кхм. Мне не известно имя той госпожи.

Эрис кивнула. Она встала с колен, ненавязчиво отряхнула лёгкими движениями юбку.

— Пора спать, — твердо сказала Эрис, намекая, что возражений она не будет слышать. — Лекари тебя хорошенько полечили? Или мне стоит беспокоиться о том, что ты умрёшь во сне?

Антей раздраженно вздохнул, но мягко ответил, понимая заботу и беспокойство жены, а также её специфический юмор:

— Я не настолько слаб. Лекари прописали отвары, обработали надлежаще раны.

⊹──⊱❆⊰──⊹

Знакомым и раздражающим явлением Фран открыла глаза и с первой же мыслью прокляла от души часы. Её взору предстал потолок. Она молчаливо и безучастно смотрела вверх, почти не моргая. По своему состоянию она могла сказать, что тело долгожданно отдохнуло. Какова бы не была её выносливость — это не сравнится с чередой битв и моральных дилемм. Фран приподняла лёгкое покрывало и отметила, что одежда другая, не её. Она нахмурилась обычная камиза, менее длинная, чем она привыкла носить, вместо её одежд. Фран приняла сидячее положение, игнорируя тихую вспышку боли во всем теле. Отдых отдыхом, а откат от её странствий соответствующий, Марселин бы оплеухи отвесила и уложила спать, либо же запретила с уверениями, что натравит на неё ученика. Это место не было тюрьмой или камерой, так что означало, что её не воспринимали как врага или недруга. Но это не значило, что в этой на вид обычной аристократической комнате не было заклинаний или за дверью её не поджидала стража. Фран вздохнула, что лишь вызвало усталость в морально измученном теле. В голове подозрительно пусто, несмотря на то, что ей что-то снилось... Зловещее. Она помнила знакомый остров и падающий снег. А также фигура, что стояла на воде, лишь чей-то сомнительный силуэт. Кажется, во сне её преследовали понимающие глаза, от чего по телу пробежала дрожь. Она опустила ноги на пол.

Рядом с кроватью стояли по бокам тумбочки и на одной стоял поднос с графином воды и стаканом, а на другом её сложенные вещи и поверх них лежала её набедренная сумка. Не теряя возможности, она быстро осушила половину графина, отбросив этикет. Фран не чувствовала себя так сильно настороженной, после того, как увидела свои родненькие вещи. С раздражением ледяная госпожа заметила, что в последнее время чувства начали притупляться. Она отстраненно взяла вещи в руки. Сумка убралась в сторону на кровать. Фран вздохнула и раскрыла сложенный плащ. Вещи явно простирали. Любимый плащ, что пережил немного-немало цел и не вредим, что Фран не отметила бы на счёт остальных вещей. Её рубашка рваная, но пятна крови отстирать смогли. Фран взяла сумку и убрала вещи, чтобы взять ещё меньше броские. Она сбросила с себя покрывало и надела землистого цвета штаны, когда дверь открылась. Фран напряглась, но продолжила неторопливо одеваться. Она не оборачивалась, когда раздался тихий кашель.

— Здравия.

Несмотря на вскочивший уровень тревожности вперемешку со страхом, Фран держала в руках серую тунику, скрывая дрожь рук и то, как начала болеть одна нога. Она вздохнула. Фран надеялась, что кто бы это не был покинет её на время одевания, но казалось, женщину сзади неё ничуть не беспокоило то, что Фран явно мало одета. Фран положила на сумку тунику, и встала. Она обернулась. С изяществом благородной леди, которая ничуть не смутилась от своего внешнего вида, сделала реверанс. Длина камизы позволяла. Фран так и не посмотрела на женщину перед ней, склонив голову. Она застыла на некоторое время в такой позе, смотря на края длинного платья. Красивые узоры переплетались и создавали нечто похожее на отличительные черты Кэйлих. Фран начала поднимать взор, и её глаза посмотрели на лицо женщины. Фран на мгновение застыла, но с естественной грацией выпрямилась.

Леди благосклонно смотрела на неё, ничуть не выглядя смущённо. Она не беспокоилась о непрезентабельном внешнем виде Фран. Леди кивком пригласила сесть за кресла и последовала к ним. Тишина нарушалась лишь звонким цокающим звуком каблука об пол. Они сели друг напротив друга.

— Я извиняюсь за излишнюю поспешность в своих действиях. Но объясните мне кем вы являетесь и какой информацией вы располагаете? От вашего ответа зависит ваша дальнейшая судьба, — тон, которым обсуждали погоду, такой же легкомысленный, разнился со смыслом произнесенных слов. Фран недолго помолчала.

— Осмелюсь поинтересоваться именем леди.

— Герцогиня Кэйлих, Эрис.

Фран даже не повела бровью.

— Фран. Приятно познакомиться. Я являюсь магом и обычной путешественницей.

— Как обычная путешественница смогла оказаться в самом эпицентре событий и располагать в себе силы Кэйлих и Богини?

Губы Фран изогнулись в искусственной улыбке.

— Не могу сказать.

— Вы знакомы с Богиней?

Фран разомкнула сухие губы и быстро, нараспев, произнесла:

— Однажды звёзды сошлись на небе, путеводной звездой осветили мне путь и для меня снизошло лишь мгновение, что познакомило нас с ней, но не суть.

Эрис поджала губы и со вздохом покачала головой.

— Вы из рода Кэйлих?

— Да.

Эрис покачала головой, но улыбнулась, довольно искренне произнеся, попутно встав с кресла:

— Отдыхайте, госпожа Фран.

Недоверчиво Фран моргнула, настороженно уточнив.

— Вы не будете меня расспрашивать? Проверять правдивость моих слов?

Весело Эрис усмехнулась, лёгким взмахом руки на креслах проявились магические символы.

— Кресла правды? Довольно оригинальные в своем существовании.

Угрюмо Фран молчала. Эрис быстро покинула комнату, словно и никогда не присутствовала в ней. Фран безучастно взирала на кресло, которое довольно долго осталось пустым. Она внутренне чувствовала отдалённое облегчение, что Эрис смотрела только на её лицо. Руки чесались. Фран смотрела на подрагивающие руки, которые свело крупной дрожью. Она не нервничала, но руки дрожали. На них не было перчаток. Тошнота подступила к горлу. Всё неправильно. Слишком неправильно. Как она спокойно позволила Гобану не просто смотреть на неё, а приблизиться к ней, вопрос тот еще. Возможно, её разум был слишком озабочен более насущными делами и колоссальными проблемами, недосып, истощение и усталость, которые сейчас отступили на второй план. Фран быстро дошла до кровати и схватилась за сумку, лихорадочно ища перчатки. Она тут же расслабилась, когда знакомая ткань коснулась её рук. Фран слегка улыбнулась, когда перчатки удобно устроились на руках. Ей не составило труда быстро одеться. Обувь покоилась рядом с тумбой. Фран обулась, зашнуровала ботинки, с необычайной скоростью она надела серую тунику и повязала её ремнем. Фран коснулась своих волос. Она посмотрела сквозь пальцы на локоны волос, которые были мягкими на ощупь. Фран преподнесла волосы к носу, чтобы попытаться узнать запах, но он не ощущался.

Хотелось масел для тела с запахом лотоса. Осталось ли? Фран неуверенно попыталась найти баночку с маслом, но её не нашлось. Ей оставалось лишь собрать волосы, с помощью гребня, в высокий хвост. Фран издала удивленный звук. Она взяла свой хвост в руки, чтобы найти то, что стало замечено боковым зрением. Некоторые волосы посветлели и ярким бельмом выделялись на фоне темных локон. Её волосы уже начали белеть или они поседели? Оказалось, что всё вместе. Пару прядей были белыми, пару серебристыми. Фран поморщилась. Она накинула на себя плащ и закрепила его фибулой на плече. Фран собралась быстро и уверенно обернулась к закрытой двери. Она не знала для чего и зачем здесь, но желала встретиться со своей предполагаемой семьёй, а вернее предками. Нужно будет настроить серьгу, но это Фран оставила на потом.

Открыв дверь, её походка тут же приняла уверенное положение, плечи расправились, шаг стал твердым, а взгляд оставался спокойно-пустым. Никого не было. Она не растерялась и неторопливо оглядела стены, на которых висели портреты разных людей. В основном Кэйлих. Она смотрела как статные лица сменялись другими и шла до конца коридора. В конце коридора на стене перед лестницей висел большой портрет. Фран застыла, завороженная картиной. Удивительное зрелище. Она ошарашенно смотрела на знакомые лица. Богиня и Императрица знакомы? На портрете помимо двух громких личностей был и сам глава с Эрис. Интересно, сильно ли волновался художник, что запечатлел их внешность?

Громкий топот и ребяческий смех на лестнице привлек внимание Фран. Она ловко поймала ребенка, что сильно спешил и собирался явно упасть. Фран неловко держала в руках мальчика, который удивленно смотрел на неё своими большими глазами, смех затих. Фран плотно сжала губы и поставила мальчика на пол.

— Опасно бегать по таким крутым лестницам. Легко сломать спину и остаться парализованным или вовсе сломать череп и умереть столь печальной смертью, — отстраненно-неторопливо произнесла Фран, чей взгляд перешёл на саму лестницу. По лестнице поднимался удивленный молодой господин.

— У нас гости?

Господин поравнялся с ними. Пальцы Фран коснулись края перчаток, взирая на него.

— Кхм, мои манеры. Приветствую вас, госпожа. Меня зовут Иадор Кэйлих, первый сын Антея Кэйлиха, — уважительно поклонился Иадор, он слегка толкнул в сторону мальчика. — Приам, представься.

Приам смущённо кашлянул в кулак и со всей очаровательностью маленького ребенка сделал поклон, попутно представляясь:

— Меня зовут Приам Кэйлих, рад знакомству с такой красивой госпожой.

Фран сделала реверанс, губы изогнулись в привычной вежливой улыбке.

— Фран, будем знакомы. Прошу прощения за излишнюю вольность и беспокойство.

Озадаченно Приам посмотрел на неё, его руки сжались в кулак, и он оживленно покачал головой:

— Вы вовсе не беспокоите, госпожа Фран! Как насчёт того, чтобы прогуляться по дому? Мы с братом всё покажем!

— Приам... — тихо возмутился Иадор и обреченно улыбнулся. — Хооо, как понимаю у меня нет выбора. Что же. Вы не против?

Фран молчаливой фигурой наблюдала за двумя детьми. Её опущенные уголки вновь образовали мимолетную улыбку.

— Ничуть. На самом деле я искала главу Кэйлих.

Дети переглянулись. Приам взялся за руку Фран, которые держались на её животе в замке и потянул в свою сторону. Она попыталась расслабить напрягшиеся мышцы.

— Папу вы всегда увидите! Но шанс побывать с красивыми и великолепными нами выпадает редко! — самоуверенно заговорил Приам под возмущенно-удивленный вздох старшего брата. Фран напряглась, но послушно пошла за ребенком.

— Сзади нас был портрет с тремя невероятно красивыми женщинами и папой. Но кто может сравниться с моей мамой, Богиней и Императрицей? Папа точно с ними не сравнится! А это семейная картина бабушки и дедушки, а там троюродных тети и дяди... А там...

Приам начал увлеченно рассказывать о каждой картине и даже поделился некоторыми интересными фактами о некоторых из них:

— А вы знали, что Императрица очень сильная тетя? Она моя самая любимая тетя! А ещё есть веселый братец, но он сейчас не здесь, а сестрица что-то там с лекарством делает, я не разбираюсь в этом. Вы знали, что братец очень любит сладкое? Он такой сладкоежка, пострашнее меня будет! Но это так по секрету! Вы никому не говорите, хорошо?

Иадор, что шел рядом с ними издал усталый и вздох, измученно улыбнувшись:

— Извините, он не часто так себя ведёт. А братец и сестрица — это племянник и племянница императрицы.

— Вы довольно дружны с ними? — поинтересовалась Фран, в основном смотря на картины во второй раз, которые обрисовывались историями и фактами.

— Я больше общаюсь с принцессой, нежели с кронпринцем.

На неловкий ответ Фран кивнула. Иадор ищдал вздох и с терпелинвостью обратился к младшему брату:

— Приам, хватит тянуть госпожу. Где твои манеры? Ты ей руку хочешь оторвать?

— Ничего страшного, — покачала головой Фран. Как давно она была в окружении детей? Рэйф давно вырос, а Мелисса собиралась стать главой своего рода. Эти дети такие невинные в её глазах, не ослеплены и не сломлены этим ужасным прогнившим миром. Фран сделала бы всё, чтобы эти двое, Приам и Иадор Кэйлих — её предки, оставались такими беззаботными. Приам, что обернулся на неё издал восхищенный звук и открыл рот. Его звонкий детский голос удивленно проговорил:

— Тетушка Фран так ослепительно улыбаетесь! Ваша улыбка сравнима лишь с лотосами, которые распустились во всей красе!

Застыв, Фран остолбенела, от детской радости вспыхнула вина, а перед глазами появился образ младшей сестры и холодной матери с равнодушным отцом. Они остановили ходьбу. Иадор кивнул на слова своего младшего брата.

— Почему лотосы? — спросил Иадор. Фран коснулась своего лица. Она улыбалась? Улыбка быстро спала. Приам смущенно отвернулся и растрепал свои волосы, его взгляд перешел на картины.

— Лотосы же... Такие сильные, выбравшись из самого дна, чтобы величественной фигурой со сильными стеблями гордо плавать... — под конец Приам перешел на неуверенный шепот. Фран потрепала его волосы и легко улыбнулась, пытаясь таким способом воодушевить смутившегося ребенка.

— Я люблю лотосы.

Глаза Приама сияли, а его улыбка обнажала зубы. Иадор покачал головой, но мягко улыбнулся.

— Мы дошли, удачи вам, госпожа.

Поблагодарив детей, Фран для вежливости постучалась, вскоре открывая нужную дверь. Волнения она не испытывала, потому Фран вошла без промедления. За рабочим столом сидел Антей и напротив него Эрис. Фран закрыла за собой дверь и сделала реверанс. Антей указал рукой на кресла со столиком, где стоял поднос с чайным сервизом. Фран без лишних слов кивнула и села. Антей и Эрис присоединились к ней. Эрис взялась за чайник и начала разливать по чашкам чай.

— Как ваше самочувствие? — поинтересовался Антей, беспокойство, причину которого Фран не могла понять, отражалось в нахмуренных бровях.

— Благодарю за беспокойство. Моё здоровье в полном порядке, — вежливо ответила Фран.

— Тут я вынуждена возразить. Эти иглы вас убивают. И вы знаете об этом, — заговорила Эрис. Фран невозмутимо взглянула на них под новым углом. Вспыхнувший гнев стих быстро. Антей нахмурился сильнее, пока Эрис подавала каждому по чашке с чаем.

— Эрис, ты не говорила о каких-то иглах...

— Почему? — тихий вопрос, произнесенный после долгой неуверенной паузы, разбил сердце и заставил замолчать Антея, который непонимающе посмотрел на Фран.

— Что?

Фран нахмурилась и Эрис с удивлением отметила, что она похожа на растерянного Антея.

— Почему вы волнуетесь о моем здоровье? Мы незнакомы. Я вам незнакомец, человек, что внезапно явилась из ниоткуда и посеяла хаос в вашей жизни.

— Госпожа Фран, вы не незнакомка. Одного знания, что вы моя родственница, достаточно. Кровь Кэйлих уже даёт мне право, как главе, беспокоиться о вашем самочувствии. Не важно, из какого вы времени, из прошлого ли иль из будущего, я всегда буду беспокоиться обо всех моих родственников. Вы — моя семья. И я буду всегда за свою семью горой, — возразил Антей.

Фран ошеломленная не знала, что и сказать. Она неверующе смотрела на Антея блестящими глазами, её губы так плотно сжались, что напоминали полосу. Эрис, внимательно слушавшая их беседу, с невинным видом поинтересовалась у своего мужа:

— Даже мою тетю?

Лицо Антея скривилось, один только вид, чистой детской обиды в глазах намекал, что «тетя» являлась больным местом. Вопрос Эрис разрядил обстановку, но одно волновало.

— Мы с вами прокляты, — заявила Фран, герцог Кэйлих не выглядел удивленным.

— Да, — беспечный ответ.

— Вы не боитесь смерти? — задала вполне интересующий вопрос. У него есть прекрасные дети, жена, род и положение в обществе. Он имел дружбу с императрицей Мелиндой, как можно не боятся всё потерять?

— Смерть? Мне, как и вам, она не страшна. Страшно лишь то, что от неё может кто-то пострадать. Я не желаю смерти, если она принесет лишь горя моей семье, но иного выбора нет. Я ведь прав? Иначе мы не сидели бы с вами здесь и сейчас на пили чай. Но мы здесь. Вы здесь. Значит, с Богиней не покончено, не так быстро и легко. Её смерть — это лишь пугающее начало, чего-то поистине ужасающего?

Фран молчала, насупившись. Она взяла в руки предложенный чай и посмотрела на темную воду. По запаху напоминало жасминовый чай.

— Я... — руки Фран дрожали. Она не могла сорваться сейчас. Фран сжала в руках чашку с чаем.

— Не торопитесь, — мягко сказала Эрис. — Чтобы не случилось, это случится, потому вам не стоит о чем-то говорить о том, что должно случиться. Это неизбежно. И потому, не стоит ли наслаждаться настоящим, нежели цепляться за страшное будущее и случившееся прошлое? — Эрис отпила чай. — Все мы умрем однажды, вопрос лишь во времени. И способе.

Печальная родственница, выстоявшая перед невзгодами судьбы. Антей Кэйлих удрученно наблюдал за Фран перед ним. Её глаза полные пережитого ужаса. Она не смогла залечить свои раны, которые образовали в ней уродливые шрамы, раз за разом вскрываемые. Легко было понять, что она не из его времени, когда в ней ничего не соответствовало их эпохе. Она говорила с едва заметным акцентом, а её далёкий взгляд без признаков какого-либо узнавания. Антей не питал надежд на свою участь. То, что должно случиться с ним случится. Фран из будущего, где род Кэйлих был до сих пор проклят. Это было проклятьем, Антей уже понял. И Фран не могла быть из прошлого, если Богиня побеждена им, а в прошлом она была в здравом уме, полной надежд и веры в светлое будущее. Значит, лишь будущее, далекое и неизведанное. Но полное боли и печали от потерь. Антей Кэйлих лишь мог догадываться, что пришлось пережить его потомку. И он... Боялся узнать. Фран исчезла, когда они допили чай. Антей непроницаемым и тяжелым взглядом смотрел на пустое место.

— У нас есть её кровь, — сказала Эрис. Его жена заплакала и эти слезы вызывали беспокойство, хотя он и понимал причину:

— Это ужасно, Антей. Эти иглы буквально разрушили её магические каналы.

Устало Антей потёр лицо и кивнул, слова, которые он произнес, шли тяжело:

— Она будет единственной, кто сможет ими воспользоваться. Я никому не позволю, кроме неё. Это уже произошло и должно произойти. Принеси её кровь, — Антей встал и подошел к рабочему столу, чтобы открыть ящик. Эрис вытерла слезы и ушла за собранной кровью Фран. Антей положил на стол шкатулку из светлого дерева в цилиндрической форме и взял в руки письмо.

«Роду Кэйлих от Фран.» Гласило письмо от кузнеца.

«Пусть иглы послужат верно свою службу, но не разрушат чужую жизнь напрасно. Используйте с умом да не ошибитесь с выбором.»

Именно сейчас стали ясны эти строчки как никогда. Эти иглы отдал кузнец Гобан, с которым Антей создал специальную корону для императрицы Мелинды. Время изменчиво. И мир нестабилен. Глава Кэйлих покачал головой. Его взгляд метнулся к окну, наблюдая за небом.

— Пора запечатать их.