Снежная дева

С тихим удивленным вздохом Фран пошатнулась, но смогла быстро прийти в устойчивое положение на полусогнутых ногах. Песок вновь активно перебирался вверх и вниз, а часы плавно зависли в воздухе. Она оказалась снова в лесу. Фран зажмурила свои глаза, которым не хватало влаги. Её раздражение увеличилось. Она сглотнула. С Арлиндом Гобаном было интересно ужинать. И по сути она спасла его от отравления, а возможно от чего-то более опасного. Фран сразу перед уходом из таверны предупредила его, что рыцарь человек мутный, хуже болотной воды. А потом она вышла из таверны, свернула в первый переулок и упала в какой-то лес.

Очередной лес. Прошлый лес блекнет по сравнению с нынешним, покуда в этом лесу росли сплошные глицинии и непонятного происхождения деревья с фиолетовыми цветами и пурпурными листьями. Фран оставалось надеяться, что это не ядовито, когда она вдохнула приятный цветочный аромат. Фран создала магическую печать и решила осмотреть местность, как и в первый раз. Печать создавалась с запинкой и это было один из тревожных звоночков, который означали, что магия вновь выйдет из-под контроля. Фран встала на магическую бледную печать и взлетела вверх. Её виду предстал огромный лес фиолетовых и пурпурных цветов.

Тревожные сомнения не давали покоя, пока она медленно осматривала взглядом весь лес. Признаки развитого города она не видела, но вдали, почти за горизонтом виднелись проблески того, что можно назвать деревней. Фран не стала заморачиваться над такой мелочью как: почему, когда она покинула таверну была ночь, а оказалась здесь днём?

Голова начала неприятно пульсировать, Фран нахмурилась от боли, когда в глазах резко потемнело. Она закрыла глаза, чтобы позволить себе восстановить своё состояние. Фран сделала глубокий вдох и выдох, после чего открыла глаза и позволила себе обернуться назад, чтобы осмотреть остальную окрестность. Ей стало дурно, твердая поверхность печати на мгновение ослабла, так что Фран немного снизилась. Но её взгляд неотрывно смотрел на большое дерево, что выделялось на фоне основных.

Отчаяние затопило сердце, а глаза жгло от непролитых слез. Губы Фран начали дрожать, но она пыталась сдержаться, чтобы не заплакать от обиды. Её дрожащие пальцы вцепились в волосы. Ей стало трудно дышать. Фран закрыла глаза и упала на колени, она прижалась туловищем к ногам и положила голову на колени, руки сжали волосы, ногти царапали кожу головы. Фран сделала глубокий вдох и выдох. Она повторяла эти действия раз за разом, чтобы успокоить разбушевавшиеся нервы и сердце. Её разум, ошеломленный, молчал. Фран должна рационально действовать и мыслить, но дрожь она не могла унять, как и чувства, которые удушали её больное тело. Очередное душащее отчаяние, когда осознаешь, что не можешь ничего изменить, когда нет возможности для сопротивления. Фран слышала, как наяву, жестокую насмешку, злобные слова и ядовитую улыбку на чужих устах.

Как только Фран увидела это дерево ей сразу стало ясно, что это за место. Этот цветущий лес станет в будущем Мертвым лесом и местом заточения Мелоди. Она издала истерический смешок. Фран лихорадочно задавалась вопросом, когда горькие слезы хотели выбраться наружу. Её блестящие глаза зажмурились и слезинки непроизвольно вырвались наружу, скатываясь по щекам.

Почему?! Почему?! Фран не понимала. Почему Мелоди не убила её на месте?

Фран бы поняла её и не осудила, ведь именно Фран должна стать погибелью принцессы Мелоди, бичом существования, названным судьей и палачом. Фран этого не желала и никогда не хотела. Она не думала, что тот самый неумеха, безалаберный и как она только мысленно не назвала криворукого новичка, который ничего не смыслит в печати, это она сама. Разве это не ирония? Так плеваться ядом, который навредил лишь самой себе.

Подобно змее, что кусает свой хвост, Фран ощутила на себе все последствия и истину своих слов. Фран запечатала Мелоди. Но печать была не совершенна, ибо время смогло её травмировать, а Фран разрушить. Но почему. Если это был кто-то другой, то смог ли он бы разрушить печать? Фран осеклась. Она забыла самое важное. Основу. Её собственная кровь. Ведь печать была именно рода Кэйлих, и это означало, что запечатыватель использовал свою кровь и именно поэтому снятие далось так легко. Ибо кому как не хозяйке крови и печати снять свою же печать.

Возможно ли, что из-за этого принцесса Мелоди и наследный принц Мортен не смогли добить печать сами? Или они частично погрузились в коматозное состояние, когда тело словно застыло в пространстве и с тысячелетиями не состарилось?

Вопросов в голове Фран становилось всё больше.

В тот день она была пьяна. Если точнее, в запое. Пила тогда неделю, не просыхая, днями на пролет. Она сорвалась. Фран понимала, что у неё есть подобие алкогольной зависимости и она была типичным алкоголиком. Не было удивительно, что Фран в пьяном угаре приняла мертвецов с их шаткой походкой в таких же пьяных, как и она сама. Фран тогда накинулась на них посередине, обняв руками, что-то весело пролепетав.

«Фран ужаснулась, когда голова неожиданно у одного из них отвалилась.

— Ты потерял голову от меня? — пьяно удивилась сказала Фран. — У меня были где-то нитки с иголкой, не переживай, сейчас, мигом исправим...»

До её пьяного мозга дошло, что это неправильно. Она вовремя смогла спастись от атаки мертвецов. Позор, который Фран не забудет на всю жизнь. Перепутать живого с мертвым? Как она не могла заподозрить, что с ними что-то не так, когда от них неприятно пахло.

Неприятное и стыдливое воспоминание привело в чувство. Фран быстро протёрла глаза, словно они и не потели вовсе. Она снизилась до приемлемого уровня, почти до самой земли, в расстоянии пальца. Фран не нужно было идти и тратить выносливость, когда она могла потратить магические силы и быстро долететь. Как она встретила здесь Мелоди? Фран долетела до дерева, которое охватывало её поле зрения. Аккуратно носки её обуви коснулись земли с зеленой и пурпурной травой. Печать уничтожилась. Фран устойчиво стояла на земле и неторопливо начала подходить к величественному дереву. Её глаза цеплялись за мощные ветви полностью покрытых листвой. Конец весны или середина лета. Фран в нерешительности остановилась. Уголки губ медленно опустились. Печаль на дне глаз не угасала.

Нет печальнее, чем знать, как что-то настолько прекрасное было погублено. И червь истины уже начал грызть её и так израненное сердце. Ведь этими грязными и порочными руками она должна уничтожить эту самую красоту. Фран подняла свои руки и посмотрела на ладони. Сквозь перчаток она видела мерзкие пальцы. Фран собиралась сделать шаг к дереву, но быстро уклонилась в сторону. На месте, где она стояла осталась глубокий порез от меча.

— Похвально, — насмешливый, но холодный голос раздался за спиной Фран.

Синие глаза блеснули. Фран начала быстро уклоняться от молниеносных движений смертоносного меча. Мелоди, выглядевшая также, как и в их первую встречу, нападала на неё с единственным намерением. Убить.

Её малиновые глаза не были насмешливыми как раньше. Не были полны приторной сладости с намерением забрать её себе. Эта принцесса Мелоди не видела в ней интересного человека или зверя. Для леди, что когда-то отказалась от титула наследной принцессы, но всё равно оставалась принцессой, Фран была кем угодно. Врагом, наемником, мусором или мишенью. Их платья красиво развивались в каком-то опасном, но по-своему прекрасном танце, когда одна пыталась убить другую, а другая уклонялась от всех атак оной.

— Должна признать... — лезвие меча опасливо сверкнуло, над наклонившейся назад, головой. Фран, что ушла от удара пнула Мелоди по руке. По инерции Фран полетела назад. Её рука быстро оттолкнулась от земли, чтобы отпрыгнуть в сторону, когда меч перерезал траву на её прошлом месте. Другая её рука быстро выхватила кинжал из ботинка. Раздался лязг встретившегося металла.

— Ваше лицо имеет знакомые черты... Кто вы?

Пустое молчаливое лицо вызывало всё больше замешательства, которое не могла скрыть в своих глазах принцесса от Ледяной госпожи.

— ...

Посерьезнев, Мелоди усилила давление меча, но Фран ничуть не уступала этой силе. Ледяная госпожа начала использовать свою магию, но невыносимая боль ударила по ключицам. Фран пошатнулась и меч нанес удар по её талии насквозь. Ледяная госпожа схватила удаляющийся меч за лезвие, крепко накрепко. Так некоторая часть меча осталась в её туловище.

Бывшая наследная принцесса приподняла брови в удивлении. Из руки неизвестной шла кровь. Она смотрела как кровь пачкала траву. Принцесса Мелоди сделала резкое движение, чтобы выхватить меч. У неё не получилось. Эта женщина держала меч мертвой хваткой и ещё сильнее в него вцепилась. Мелоди смотрела в затуманенные от боли глаза женщины. Её красивое лицо оставалось непоколебимым. Принцесса чуяла от неё опасность. Как бы она не хотела портить это место своей магией её жизнь была важнее. Магические лианы из тьмы устремились к женщине. Они не достигли своей цели. Женщина, что замерла, начала движение. Принцесса бросила гиблое дело и отступила назад к дереву. Меч же улетел в сторону от женщины.

Лианы были повсюду, но не могли ни помочь Мелоди, ни приблизиться к врагу. Они все замораживались и разбивались, разлетаясь блестящей пылью. Принцесса создала огромную магическую волну. Впервые она ощутила настоящий страх. Её руки лихорадочно создавали повсюду лианы, шипы, мечи, стрелы, которые неслись во врага, но с легкостью разрушались. На мгновение лицо неизвестной приобрело печальное выражение.

Подняв руку вверх, Фран меланхолично заметила, что Мелоди похожа на загнанного в угол зверя. Фран признавала её силу, которая мигом пыталась умертвить её. Безуспешно. Лёд прекрасно защищал её, а песочные часы начали вращаться, лихорадочно предвкушая. Фран становилось мерзко. Кислота желудка билась о стенки горла. Она давала возможность Мелоди сбежать, но та решила действовать напролом и кажется, даже не думала о том, чтобы отступить. Ледяная госпожа могла поставить бутылку огненного вина на то, что в этом вина проклятого песка. Мысли о том, что принцесса напугана ею, у Фран нет. Она не могла медлить. Из уст Мелоди вырвался звук удивления и недоверия. Её лицо исказилось в нечто уродливое. Оно было полно чувства предательства.

Принцесса империи Тьмы не могла пошевелиться. Кровь женщины образовала над ней и под ней печать такого знакомого до боли в груди близкого рода Кэйлих. Принцесса отказывалась верить в увиденное, но ситуация показывала обратное.

Они посмели предать императорскую семью?

Лицо Мелоди преисполнилось свирепости. Она подавлена со смерти главы рода Кэйлих, но помыслить не могла, что незнакомый её представитель решит её убить! Принцесса не могла придумать стоящую причину для предательства.

— Почему? — полузадушено на выдохе спросила Мелоди. Все попытки к бегству прекратились. Она смотрела своими потухшими глазами на неизвестную, которая... Плакала? На её пустом лице текли слезы, которые замораживались на линии подбородка и разбивались.

Печати ярко засияли алым. Фран смотрела на идеальную печать для запечатывания только со знаком рода Кэйлих. Это была смесь печатей запечатывания и обычной печати Кэйлих. Её рука задрожала и дернулась в сторону. Разбившиеся слезы устремились в печать, частично повредив. Весь тот лёд, что был создан полетел в печать, которая приобрела белый цвет. Алое сияние с белыми пятнами. Фран схватилась руками за голову.

— «Я позволю этому случиться?» — не верила Фран. В голове раздался пронзительный безумных хохот, настолько, что в ушах остался звон. Перед глазами угрожающе летал золотистый песок. Она начала судорожно качать головой в отрицании, крепко зажмурившись, чужой смех отзывался эхом колоколов, отдавая головной болью и обещанием мигрени, а от песка появлялось чувство беспомощности, которое она презирала всей душонкой.

Ключицы, ребра, плечи и выше солнечного сплетения невыносимо болело. Фран не могла вдохнуть воздух, когда боль заглушала всё. Её магические каналы горели ледяным огнем. Магическое ядро опасливо пульсировало, а тошнота всё ближе подбиралась к горлу. Фран вздрогнула, когда в её голове стали слышны чьи-то холодные обрывки слов:

— «Вечность... Господство... Подчинись... Мир... Предатель!.. Подчинись... Мне!»

— Я не хочу... Я не могу... Нет... — полный отчаяния и слез хриплый голос вызвал дрожь у Мелоди. Обладательница этих единственных слов, словно одержимая, упала на колени и беззвучно плакала. Её голова опустилась, так что принцесса не могла уже видеть лица.

Мелоди неестественно попыталась двинуться, но печати засияли. Женщина вспышкой исчезла перед её глазами, словно её никогда не было. Но мир Мелоди заволокло тьмой. Её тело замерло, и дернулась назад. Она врезалась в дерево, но боли не было. Чувства принцессы исчезли. Ни боли, ни тепла, ни холода. Лишь дрожь, когда она, словно вросла в ствол дерева.

И бесконечная чернота с пустотой. Принцесса заплакала. Она знала, что плакала, но не чувствовала слез. Она не слышала ничего, даже стука крови в ушах или биения сердца. Не было ничего. Она застряла запертая в пресловутой пустоте, когда даже не чувствовала своего тела. Мелоди попыталась закричать, но из её рта не вырвалось ни единого слова. Она вспыхнула магией, но ничего не произошло. Мелоди не ощущала свою магию, как и не ощущала своего тела. Ужас захлестнул сознание Мелоди, что застряла на долгие века и тысячелетия в пустоте.

⊹──⊱❆⊰──⊹

Оказаться в очередном каком-то лесу её не волновало. Она беззвучно плакала, её грудь разрывалась изнутри от ненависти к себе и печали осознания. Фран презирала, когда её заставляли делать то, что она не желала. Фран безразлично, что будет дальше. Она отказалась делать дальше, что-либо и никуда не двинулась с места.

Часы безуспешно пытались напугать её, всячески угрожая своим присутствием. Фран было глубоко наплевательски на их существование. В голове всплыло напоминание императрицы Мелинды, но Фран не могла заставить себя сделать, что-то, кроме проливания недолгих слез по племяннице императрицы. Она смотрела на траву отсутствующим взглядом. Эмоции быстро потухли, слезы Фран давно подавила. Она осознавала, что не могла вечно контролировать эмоции и однажды они будут выплескивается наружу, но контроль оставался контролем. Часы, за которыми никто не наблюдал, подозрительно напоследок сверкнули и песок в них засветился.

Место появления изменилось, когда Фран смогла вновь открыть глаза. Перед глазами непроглядная темнота, которая сменилась размытым изображением. Нутро сковало. Её тело неконтролируемо задрожало. Глаза бегали по новой обстановке. Она не желала верить в происходящее. Её лицо стало растерянным. Вновь хотелось плакать. Сердце быстро забилось, а дыхание сбилось.

Давно покинутое и забытое место. Перед её глазами предстала одна из темниц государства Розмарин. Её тело горело от фантомных мерзких прикосновений. Фран вмиг почувствовала себя грязной, желая отмыть её. Горло сковало и во рту пересохло. Лихорадочно Фран пыталась выбраться. Непролитые слезы обжигали глазные яблоки, но она не должна позволять себе проявить слабость. Не в таком месте.

Прикована к стене кандалами. Руки вверх, ноги к земле. И толстые прутья решёток перед ней. За решетками такие же каменные стены, как и вокруг неё. В ушах эхом слышалось тяжелое дыхание, хрипы, рычание, шлепки, противный, чуждый смех. Он отличался от недавнего, нынешний призрак прошлого.

— «Их нет, они мертвы. Она в порядке. Она в порядке. Я выбралась из этого кошмара», — убеждала свой паникующий разум. Фран пыталась себе напомнить, что каждый из обладателей этого мерзлотного голоса был мертв. Руки горели, кожа рвалась от трения, когда она лихорадочно пыталась, безуспешно, вырваться из заключения, звон цепей не утихал. Её грудь тяжело вздымалась. Фран пыталась заставить себя дышать, но не могла. Она медленно задыхалась. Паника накрыла её вместе с гулким стуком чей-то обуви в коридоре.

Чувство безысходности заставило вновь быть беспомощной. Фран не переставала мелко дрожать. Руки сжались в кулак, когда она шумно вздохнула. Ей срочно требовалось взять себя в руки. Она не могла позволить кому-то видеть её слабость.

Шаги приближались. Мужчина провел рукой по своим волосам. Его расчетливые алые глаза блуждали по пустым камерам. Кроме него был единственный человек, который находился в одной из таких камер. Он слышал звук цепей, жертвы, что пыталась вырваться. На его губах возникла усмешка полная предвкушения.

Подобно подарку на праздник, Мортен лёгким, прогулочным шагом шел вперёд. С каждым его приближением цепи перестали шуметь. Зверек затаился, испуганно поджав хвост, перед приближающимся хищником. Мортен подошёл к камере и поднял взгляд. Его насмешка на губах исчезла, как и напущенное веселье. Брови нахмурились, губы скривились. Под напором магии прутья решетки прогнулись и сломались, обломками упав на каменный пол. Как ни в чем не бывало, он шагнул в камеру, под каждым его движением на камне оставались вмятины его обуви. Сдерживаться при виде самого ненавистного существа выше его сил. Перед ним был подарок на все праздники, которые он пропустил, будучи в заточении. У него чесались и дрожали руки от роя мыслей, что он может сделать с ней. Женщина, которая заточила его обманом. Та, что заточила его сестру. Из рода Кэйлих. Плевать на то, что говорила его сестра. Как там её зовут? Алетея? Лианна? Совершенно по-другому... Точно. Фран. Он в ближайшее время сможет ей отомстить.

Потемневшие глаза Мортена напоминали густую и вязкую темную кровь. Его яркие глаза, похожие на цвет артериальной крови, теперь напоминали венозную. Фран подумала о том, что Властелин Тьмы выглядел молодо, несмотря на его свирепость. Сколько ему было, когда она его запечатала, Фран боялась узнать. Сердце учащенно билось. Нервозность стала сказываться на ней, но она лишь напрягла всё тело и замерла. Фран не могла себе позволить, чтобы Мортен видел, как она боится его. В глубинах своего ломавшегося разума, Фран понимала, что он давно всё понял.

Скучающе Мортен изучал бледное и болезненное лицо Фран. Эта презренная женщина не похожа на ту, кто хладнокровно запечатала и использовала его пошатнувшееся состояние после пропажи сестры. Перед ним напуганный зверь, что хочет казаться храбрым перед лицом своей смерти. Мортен в презрении скривил губы, если бы взглядом возможно убивать, она бы давно мучилась в агонии. Которую он хотел ей устроить.

— Что бы мне с тобой сделать, м, мразь? — Мортен напевал колыбельную, которую в детстве ему пела тетя. Он любовно провел пальцами по лицу, что с презрением начало смотреть на него. Мортен невольно залюбовался ею. Властелин Тьмы мог признать, что в ней была какая-то странная, чарующая взор, красота.

— Я буду медленно мучить тебя, — решил он, кивнув самому себе. За сестру, частично предавшую его, за него самого. За их мучения в чем бы то не было. Фран упрямо молчала. Мортен хмыкнул каким-то своим мыслям и присел перед ней. Правая или левая? Властелин Тьмы взялся за её правую ногу и отцепил щиколотку от цепи, что мешала бы его плану. Держа ногу за икру, он медленно встал, поднял её ногу и приподнял платье. Мортен безразлично сжал брюки. Неважно держал он её за кожу или сквозь одежду. Это не меняло его планов.

Властелин Тьмы видел, как Фран перестала дышать и её болезненное лицо стало похожим на мертвое. Мортен улыбнулся, когда увидел сквозь пустое лицо нескрываемый животный страх.

— «Правильно. Бойся меня. У нас достаточно времени, чтобы я показал всё, на что способен. Я заставлю тебя молить о смерти», — рассуждал в своих мыслях Мортен. Властелин Тьмы крепко сжал икру ноги одной рукой, зная, что оставил синяки. Ей о них не стоило беспокоиться. Свободная рука же медленно легла на колено.

— Прежде чем измываться, не лучше ли лишить животное возможности бегать? Уж больно хорошо ты умеешь убегать.

С этими словами Мортен, с пугающе мягкой улыбкой, поглаживал коленную чашечку Фран, которая пыталась заставить себя дышать.

Фран не могла нормально дышать. У неё горела грудь, боль от игл в теле нарастала. Один из магических каналов лопнул, причинив ей сильную боль, от которой потемнело в глазах. Магия, подобно яду, замораживала изнутри. От льдистого чувства, что струилось по венам, в крови, во всем её теле и каналах, Фран мимолетно хотела искупаться в лаве. Она уже не была в тюремной камере с Властелином Тьмы. Она была в идентичном месте.

Более молодой со сломанными пальцами, синяками по всему телу, сломанными некоторыми костями и горящим от отвращения тела, когда чужие руки оставляли следы. Зрение затуманилось, став нечто размытым. По телу прошла крупная дрожь, и сильная боль в ноге отрезвила помутневший рассудок. Из её губ вырвался удивленный тихий звук. Мортен сжал коленную чашечку и убрал свою руку. Он замахнулся и ребром ладони ударил по ноге. Магическим лезвием Властелин Тьмы отрубил ей ногу, которую держал в руках и выбросил в сторону. Фран задохнулась от боли. В глазах помутнело и появились пятна. Она не могла контролировать себя, перед глазами искрился песок.

⊹──⊱❆⊰──⊹

Невозмутимо Мортен встал. Его одежда испачкалась кровью Фран. Она могла умереть от обильной кровопотери, но ему было наплевать. Мортен поднял руку, но не успел коснуться Фран. Он злобно взирал как она исчезла. Это место тоже стало исчезать. Властелин Тьмы, который казалось, был расположен и очень даже в хорошем настроении, вспыхнул магической разрушающей силой. Мортен подскочил в другом помещении. Он оглядел не примечательную комнату, в которой ныне жил у своей сестры, и цыкнул. Если то было сном, то больно реалистичным. Он провел рукой по лицу и пошел в сторону кухни.

— Морен, что у тебя с одеждой? — с легким любопытством поинтересовалась его сестра. Властелин Тьмы обернулся на неё, которая в гостиной лежала на диване и читала книгу. Мортен опустил свой взор вниз и увидел, что его темные одежды были грязными. Они были в крови.

— Какого демона... — прорычал он, его руки схватились за ткань брюк и он увидел, что пальцы окрасились кровью. Из кухни не до конца вышел и другой человек, которого по словам его сестрицы, спасла от нескончаемого утопления Фран. Алберовский бессмертный, в смерти которого обвинили их. Алберовски несправедливо, что именно из-за старшего брата его лучшего друга началось всё это. Бессмертный, являющийся Коеном, братом Джина, которого знал Мортен, облокотился на стенку прохода и сделал шумный глоток чая.

— Ваше прекраснейшее величие, что ж вы так испачканы и нелепо застыли?

Раздраженно Мортен нахмурился. Он вытер свои пальцы о рукава одежды, после заточения и жизни в далеком будущем без перспектив, забота о внешним облике и чистоплотности мало его волновала.

— Я видел вашу всеми любимую и прекрасную спасительницу или просто Фран, — он закатил глаза и толкнул того в сторону. Мелоди заинтересованно прожигала его спину своим взглядом. Мортен злорадно улыбнулся, когда услышал, как Коен подавился чаем.

— Я отрубил ей ногу.

С этими словами довольный, хоть и не подал виду, Мортен налил себе чая. Повисла тишина, которая его не пугала. Властелин Тьмы непринужденно обернулся и сделал глоток. Он с удивлением заметил, как холодно на него смотрел этот бессмертник и как опасно медленно в его сторону шла сестра. Мортен перевел взгляд на книгу в руке сестры. Эта книга была так крепко сжата, что Мортен понял кого она представляет на её месте. Опасная улыбка расцвела на губах его сестры, а Коен отошел от прохода и сел за стол.

— Ах, мой милый, глупый младший братик, — пропела Мелоди, её насмешливый взгляд и ядовитые слова вызвали дрожь. — Что ты сделал? — прошипела она змеей. Мортен отстранено подумал, как сильно ему прилетит от злой старшей сестры. Но его задели слова Мелоди. Его настроение быстро ухудшилось. Ему стало неприятно, что его старшая сестра, которая обещала быть на его стороне, в очередной раз, оказалась на стороне Фран.

— Почему... — он сжал в руке чашку с горячим чаем. — Почему вы так заботитесь о ней?! Она запечатала нас!

Медленно Коен отставил чай в сторону, обеспокоенно взирая на них, что Мортен не заметил и проигнорировал.

— Она спасла меня. Она даже не знает кто я, — пылего сестры погас. Она покачала головой, тяжело вздохнув. — Мне стоит извиниться перед тобой, Мортен. Я понимаю, что ты чувствуешь...

— Нет! Ни ты, ни отец, вы никогда не понимали, что я чувствовал! Каждый из вас всегда считал, что я взрывная печать медленного действия! Не знаешь, когда рванет и обходишь по широкой дуге! Никто, кроме матери, тети Мелинды и дяди Кэйлиха так и не понимал меня! Ты! Ты никогда не понимала меня! Дорогая сестра, — насмешливо протянул он последние слова, его глаза безумно сияли. — Ты! Ты так не желала стать будущей императрицей, что бросила меня и свалила куда-то в глушь к какой-то там бабке учиться своему врачеванию, даже не рассказав о своих планах мне! Мне! Мне пришлось быть там, когда бушевали родители и тетя, я взял всю вину на себя! Конечно тетя догадывалась о твоем замысле, иначе как думаешь, почему ты так и не вернулась в столицу? Скажи, где ты была, когда я по глупости надел втихую корону тети?! Вся семья думала, что ты предупредила меня обо всем перед своим уходом! Но ты даже не могла сказать, почему мне нельзя надеть корону тети! Откуда мне было знать, что корона проклята?! Откуда мне было знать?.. — прошептал последнее он со скрытой болью. Мелоди в ужасе посмотрела на него. Улыбка давно исчезла. Её губы дрожали, прекрасно осознавая, каков посыл его слов.

— Ты надел корону?..

Запрокинув голову назад, Мортен холодно и громко рассмеялся. Больно. На его глазах образовались слезы, но он быстро их сморгнул. Она не знала. Мелоди не знала, что он надел корону, причину его безумства. Поэтому она охладела к нему? Отстранилась, предпочла общество кого угодно, но не младшего брата, который надеялся на поддержку сильной старшей сестры, а в ответ получил безразличие. Мортен замолк и посмотрел на свою руку, что держала чашку с чаем. Осколки чашки впились в руку, горячий чай обжигал открытые раны, кровь мерно капала на пол, он крепче сжал стекло.

— Дорогая сестра, — повторил её насмешку Мортен. — Ты всегда считала меня глупым, злобным на свою сестру мальчиком, который так и не вырос. Но мне пришлось вырасти, когда ты меня бросила. И все эти эмоции — это последствие короны, а не мои собственные. Неужели ты не помнишь нашу тетю? Она убила своего верного рыцаря в приступе безумия. Ты забыла, что мы присутствовали и смотрели как от него снимали каждую часть доспеха? Не помнишь, когда мы увидели его лицо без маски на половину лица? Тетя лично снимала с него шлем и маску. У него лицо за шлемом полностью обожжено. Ты помнишь его красивое лицо? Другая половина стала такой же изуродованной. Его тело разорвалось, сестра, если ты не забыла. Красивыми шипастыми розами, что выросли из него. Кто знает, что будет со мной. Я также сойду с ума и увижу последствия своих приступов? Или они никогда не кончатся?

Мортен перевел дух и сел за столик.

— Я ненавижу Фран, сестра. Она отняла у нас родителей. Их уже давно нет в живых, как и наших империй. Уже ничего не будет как раньше. Она отродье рода Кэйлих и не заслуживает даже причислять себя к ним! Если бы глава был жив и увидел её, да он бы убил её на месте, — хрипло продолжил Мортен. Мелоди села напротив брата, который другой рукой доставал из раны стекло. Гнев на брата быстро потух, покуда она никогда не могла злиться сильно на него. Мелоди тяжело сглотнула.

— Мне жаль, Мортен. Знаешь... Перед тем как запечатать меня, Фран отказалась это делать. Она плакала. Конечно это не снимет её вины.

— И из-за этого ты так сильно защищаешь её от меня? — фыркнул Властелин Тьмы.

— Когда она нас распечатала, Фран даже не знала кто мы должным образом, Мортен. Она насмехалась над тем, кто запечатал меня, назвав саму себя криворукой.

— Она путешествует в прошлое? — спросил до этого молчавший третий человек.

— Видимо да, — пожала плечами Мелоди.