Эффект белладонны

Стук в дверь. Настойчивый стук. Раздражение. Кого могло привести сюда в столь ранний час.

Молодой человек оторвался от стола, отсчитал пять секунд и шагнул к двери. Резко распахнул.

— Доброе утро, брат Виан. Отец Роэльд велел позвать тебя. Говорит, это срочно.

Все поручения отца были "срочными".

— Благодарю, Нини. Сейчас спущусь, — ответил хозяин комнаты.

Нини — рыжеволосый и слабый на здоровье юноша. Он был младше Фавиана на три года и поступил на церковную службу совсем недавно. Виан был нелюдим, и рыжик был, пожалуй, единственным, кто считал себя его другом. Сам же Виан видел в нем лишь хлопотливого мышонка, который всегда кружил где-то рядом.

— Можешь идти, — добавил он, заметив, как Нини косится на комнату.

Юноша отвел взгляд от комнаты за спиной приятеля и смущенно улыбнулся.

— Д-да, конечно. Пойду проверю цветы в столовой. Кажется, их не меняли, — пробормотал юноша и ушел, неловко улыбнувшись.

Виан закрыл за ним дверь и обернулся. Обычная каморка мелкого служителя: узкое окошко, едва дающее свет, односпальная деревянная кровать, стол и стул из такой же древесины, старый комод и читальный уголок. Ничего примечательного и, уж тем более, ничего, что говорило бы о принадлежности хозяина комнаты к высокому сословию.

Виан любил порядок. Все у него было разложено по полочкам, скрыто от чужого взора. Но сегодня он допустил непростительную ошибку: оставил на столе то, что не должен был видеть никто. И именно эту вещь увидел Нини.

Он шагнул к столу и взял в руки черную книгу — потрепанную, с фигурными металлическими вставками. Буквы на обложке почти стерлись, но заголовок еще можно было прочесть:

"Темная алхимия".

Темная магия была запрещена еще в прошлом столетии, когда церковь раскололась на светлую и темную ветви. Первые придерживались традиционного вероисповедания, пока вторые поклонялись существам из самой преисподней. Синод не мог допустить подобного и изгнал приверженцев тёмной веры. Однако их учения до сих пор просачиваются в повседневную жизнь. И хотя местных это мало тревожит, для служителей церкви любое проявление такого — осквернение. Стоило бы кому-нибудь найти эту книгу в комнате Виана — его бы немедленно предали Божьему суду и с позором изгнали из церкви. Учитывая преданность горожан церкви, его бы заклеймили как отступника, вне зависимости от происхождения.

Фавиан не верил в Бога. С детства мать внушала ему важность вероисповедания, водила по службам и заставляла соблюдать обряды. Она была очень набожной. К сожалению, это не спасло её от смерти. Два года назад она умерла. Или, как считал Фавиан, ее убили.

После похорон, разбирая её комнату, он наткнулся на эту книгу. Не мог понять, откуда она взялась. Как мать могла иметь отношение к сатанизму, когда так отчаянно молилась Богу?

Он никому не рассказал. Просто забрал. А еще позже покинул родной дом, чтобы стать церковным служителем. Отец был в ярости: его единственный наследник отказался от семейного дела. С тех пор они не общались, но заботливый отец время от времени присылал деньги — чтобы его сын, как подобает аристократу, мог жить достойно и не порочить честь семьи.

Фавиан надел повседневную мантию и направился к лестнице. Его комната находилась на верхнем этаже. Несмотря на юность и короткий срок службы, он уже достиг высокого чина, что обеспечивало привилегии.

Он спустился в холл и направился в кабинет отца Роэльда. Постучал.

— Войдите, — раздался голос изнутри.

Он вошел.

— Виан, сын мой, — пожилой мужчина с длинной бородкой смотрел на него холодными глазами.

— Отец, вы звали.

Виан терпеть не мог, когда его называли сыном, — так же, как и звать главного священника отцом. У него был лишь один отец, и это точно был не Роэльд. Но приличия обязывали.

— Садись, не стой в дверях, — отец указал на стул.

Пять шагов. Шорох мантии. Он сел.

— Дело важное. Я могу поручить его только тебе. В городе непорядок. Люди умирают. Возможно ты уже слышал о новой болезни. Говорят, это началось с Циюрмы. Мы не можем позволить этому выйти из-под контроля.

— Что от меня требуется?

— Расследуй. Выясни источник. Кто занимается лечением, кто заражен, как это передается. Люди должны чувствовать, что церковь — их опора. А для этого нам самим необходимо быть в курсе происходящего. Справишься?

— Да, отец. Сделаю всё, что будет в моих силах.

— Очень хорошо, — старик довольно кивнул. — Ты всегда хорошо выполняешь свою работу, Фавиан. Именно поэтому я доверяю это дело тебе. Знаю, ты ужасный скептик. Но в данном случае это только на руку. Можешь взять себе кого-нибудь в помощники. Ступай. Я буду ждать от тебя вестей. Надеюсь, хороших.

Виан поднялся, сделал легкий поклон и развернулся. Пять четких шагов — и он открыл дверь. Обычно она поскрипывала, но в этот раз бесшумно поддалась.

Покинув кабинет, он направился в столовую. Нини вовсю хлопотал над цветами. Странный парень, но с хорошим вкусом. Цветочные композиции выглядели потрясающе.

Задание сложное, нужен помощник — кто-то, кто будет выполнять приказы беспрекословно. Мальчик на побегушках.

— Нини.

Парень обернулся на зов, похлопал ресницами.

«Как девчонка», — подумал Виан.

— А... ты уже заходил к отцу? — спросил он, подходя ближе. В руках у него был букет.

— Да. Украшаешь столовую? — Виан взглянул на цветы. — Что это, лилии?

— Белладонна.

— Красавка? Она же ядовитая.

— Нет-нет, это другой вид. Ее специально выращивают. — Нини протянул оставшиеся цветы Виану. — Хочешь? Поставишь у себя в комнате.

— На что они мне? Все равно завянут.

— Они долго простоят.

Не дожидаясь ответа, он вложил копну белладонны Фавиану в руки. Тот взглянул на букет. Красные, как кровь.

Мысли сбились. Виан встряхнулся и снова посмотрел на Нини.

— Отец поручил задание. Мне нужна твоя помощь.

Парень заметно удивился.

— Моя? Но чем же я могу помочь тебе?

— Для начала узнай адрес лаборатории. Нужно сделать запрос.

— Будет сделано! Как скоро нужен адрес?

— Как можно скорее.

Нини неловко улыбнулся.

— Тогда, пожалуй, мне стоит поторопиться. Я пойду, брат Виан.

Резко развернувшись, Нини убежал прочь.

"Юркий".

Виан вновь посмотрел на цветы в руках. Красивые. Но странные. Кажется, в комнате некуда их поставить.

Предварительно заглянув в чулан, Виан вернулся в свою комнату. Осмотрел ее, пытаясь найти место, куда поставить старую вазу из чулана. На столе было достаточно свободного места.

Осторожно расставив цветы, он отступил, чтобы окинуть взглядом результат. Неплохо. И не слишком бросается в глаза.

Он взглянул на книгу, мирно лежавшую рядом. Цветы неожиданно хорошо к ней подходили. Но лучше спрятать.

Тайник под кроватью — идеальное место. Никто и не подумает туда заглянуть.

Он поднял взгляд. Над кроватью висел календарь. Среда. Скоро будет служба. Нужно подготовиться.

~~~

Служба проходит каждые вторник и субботу. Ее проводит главный священник церкви - епископ Роэльд. Он читает молитвы. Справа и слева от него стоят старшие и младшие служители. Обычно Виан стоит вместе с другими служителями его сана — в правом ряду.

Он разглядывал прихожан. Люди уже расселись по лавочкам, ожидая начала. Некоторые были в тканевых масках, наполненных пахнущими травами. Шепот о болезни гудел в толпе: кто-то говорил о чуме, кто-то — о каре Божьей.

— Отче наш, сущий на небесах! — раздался глубокий мужской голос.

Виан всегда контролировал свое тело. Никто не увидел бы в его покорной фигуре ни грамма усталости, хотя ему было невероятно скучно слушать эти молитвы снова и снова.

Женщины и мужчины внимательно вслушивались в каждое произнесенное слово. Им было важно находиться здесь в эту минуту. Они приходили в поисках спасения.

На одной из лавок сидела Люсьель, послушница монастыря Святой Елены. Из-за своих белоснежных волос она выделялась. Хотя монастырь был за городом, сестры иногда заходили на службы во время своих поездок.

Люсьель сидела вместе со своей наставницей. Виан заметил, каким настойчивым взглядом прожигала его девушка. Он не был глупцом и понимал, какие чувства она испытывает к нему. Ответить на них он не мог — или не хотел, или все сразу.

Они познакомились два года назад, когда он впервые попал на службу. Люсьель сразу зацепила его взгляд своей необычной внешностью. А еще она была сиротой. В четырнадцать лет ее отдали на попечение единственному родственнику — двоюродному дяде. Тот не захотел воспитывать ребенка и отдал девчонку в монастырь. С тех пор она жила там. Вероятно, отдала бы все, чтобы сбежать и жить ярко. Ей было всего семнадцать.

— Фавиан! — после службы она подбежала к алтарю. — Целую неделю не виделись!

— Люсьель, — взгляд молодого человека зацепился за роскошно вышитые цветы на вороте платья. Весьма вольная вещь для послушницы. — Всего-то неделя.

— Целая неделя! — она улыбнулась. — В субботу я не смогла быть на службе: в монастыре был «черный день» — прощание с умершей монахиней. Не люблю такие мрачные события, но без них никак.

— Соболезную.

— Спасибо, но я ее почти не знала. Для меня это минимальная потеря.

— В таком случае передай мои соболезнования старшей монахине.

— Хорошо. Кстати говоря, ты слышал о непорядках в городе?

— Непорядках?

— Да, пошла какая-то новая зараза. Говорят, монахиня умерла от нее. Хоронили в закрытом гробу, с травами. Заразно, представляешь?

— Слышал, — сухо ответил Фавиан.

— Боюсь, как бы нам не запретили посещать город. Это было бы ужасно... Как же я тогда без ваших служб?

— Они все одинаковые, — тихо ответил Фавиан, отводя взгляд.

Девушка сжала губы, не сказав ни слова, но её взгляд ясно дал понять: он сказал что-то не то.

— Вовсе нет! Знал бы ты, с каким удовольствием я их посещаю.

— Не сомневаюсь.

Фавиан почувствовал, как внутри шевельнулась неловкость. Он знал: ее привлекало не содержание проповедей.

Послышался голос наставницы. Та звала девушку — пора было возвращаться.

— Фавиан, не проводишь ли меня до ворот? Может быть, я смогу украсть твое внимание еще на немного, — кокетливо произнесла она.

Он не мог отказаться — обязанность церковника. Они шли неспешно, девушка рассказывала о поездке, о старухе, заставляющей её драить комнаты в монастыре. Фавиан слушал, но в памяти остались лишь шум ветра и стук каблуков.

— Мы дошли, — оборвал он у повозки. Несмотря на технологический прогресс, монахини пользовались свечами и кучером.

— В самом деле, — улыбалась Люсьель в ответ, а затем указала на повозку: — Ну ты посмотри, каким прошлым веком мы пользуемся! Не понимаю, почему старуха так категорична.

— Тебе не стоит так говорить, это правила, которые нужно чтить, сестра.

Она смутилась и слегка сердито взглянула.

— Ты церковник от ног до головы.

— Разумеется.

— Анна, прекрати болтать и садись, — возмутилась наставница, уже сидевшая в повозке.

— Хорошо, — Люсьель взглянула на Виана. — До скорой встречи. Я непременно приду на следующую службу, даже если мне придется сбежать.

— Надеюсь, до этого не дойдет.

На прощание они слегка кивнули друг другу. Девушка скрылась в повозке. Когда лошадь скрылась за поворотом, Виан вернулся в церковь.

Обед подходил к концу. Ему не хотелось есть, и он направился в архив — свое излюбленное место. Здесь ходило мало людей, и, если он нужен, первым делом его всегда ищут там.

Архив представлял собой пыльное подвальное помещение с кучей книжных шкафов. Обычно здесь мало кто убирается, но Фавиан всегда старался поддерживать порядок и чистоту.

Здесь у него был свой собственный уголок — небольшой столик, на котором лежали различные записи о прошлых священниках. Здесь наверняка можно найти информацию о любом служителе, будь то действующий или ушедший.

Сейчас его интересовало не это, а сведения о болезнях: ответственные лица, лекарственные препараты, то, что сможет защитить. Он провел около часа, вылизывая каждый уголок. Нашел множество информации о всевозможных заболеваниях. Ничего стоящего. Стандартные рекомендации по защите: маски из ткани и трав, малый контакт с людьми, препараты, способствующие повышению иммунитета.

Нашел данные о мистере Гаффере Рассе — заведующем лабораторией с 18xx года. Старый знакомый. На его имя можно отправить запрос — церковь имеет право на такую информацию.

Вдруг послышался стук.

— Входи, Нини, — позвал Виан.

Вбежал Нини с бумагами.

— Как ты узнал, что это я?

— Только ты носишь башмаки без каблука с такой шуршащей подошвой.

Нини оглядел ноги.

— Ух ты, заметил. Ты очень наблюдательный.

— Что там? Выполнил поручение?

— Вот адрес лаборатории. К счастью, она недалеко — пешком дойти можно.

— Пешком? — Виан забрал бумаги и прочитал.

— Минут пятнадцать не больше. Вызвать такси?

— Не нужно, дойду пешком.

— Правильно, погода хорошая. Но скоро должны пойти дожди. Зонт есть?

Ответа не последовало. Мужчина изучал бумаги.

— Я тогда... занесу тебе зонт вечером.

— Да-да, можешь быть свободен.

Паренек улыбнулся и покинул архив. Еще немного почитав бумаги, Виан аккуратно сложил их и убрал в портфель. Покинул комнатку. Зашагал прочь.

~~~

Около трех часов пополудни молодой человек стоял на противоположной стороне улицы, напротив нужного дома. Дождавшись, пока пронесется очередная скоростная машина, он неторопливо пересек дорогу и остановился, чтобы осмотреть здание. Оно было не слишком выделяющимся, но любой мог догадаться о его содержимом, прочитав гордую надпись или взглянув на постамент с покойным месье Мором.

Главный вход возвышался над улицей — семь ступеней, длинных, местами оббитых временем. Кто-то мог бы легко оступиться о них и...

— Ай!

Фавиан взглянул на источник шума. В шаге от него на камне растянулась юная девушка — растрепанные волосы, белый халат, тень смущения на лице. Он тут же подал ей руку.

— Благодарю, — выдохнула она, цепляясь за его ладонь. Голос звучал неестественно бодро. — Поспешила, как обычно. Вечно забываю про эту кособокую ступень.

Фавиан заметил алое пятно на ее халате. Оно было странной формы, расплывчатое, почти как...

"...как лепестки на тех цветах в спальне."

— Вы ранены? У вас кровь, — указал он на пятно.

Девушка быстро оглядела себя, замерла на секунду, будто колебалась — и вдруг натянуто улыбнулась.

— О, нет, это не моя. Не волнуйтесь. Просто неудачный день.

Она бросила взгляд прямо ему в глаза — колючий, сосредоточенный, как будто проверяла, не увидит ли он в ней слабость.

Обычные серые глаза. Но сейчас в них пряталось что-то острое, как стекло под кожей.

— Тогда чья? — он говорил спокойно, но ощущал напряжение в воздухе.

Почему она на него так смотрит? Что он ей сделал?

Собеседница отвела взгляд первой.

— Работаю в лаборатории. Уронила пробирку. Вот и вся история.

Она сказала это быстро, будто боялась, что голос дрогнет. И тут же шагнула в сторону, не дождавшись прощания:

— Извините, мне нужно идти. Всего хорошего.

Фавиан успел заметить, как её наигранная вежливостью улыбка сменилась печалью. Но зачем он продолжает смотреть на нее? У него есть важное дело.

Отвернулся. Зашагал по ступеням. В самом деле, вторая ступень кривовата.

Фавиан отлепил взгляд от ступеней и, собравшись с мыслями, пересек вестибюль. Воздух внутри лаборатории был сухим, пахло спиртом и бумагой. Он остановил первого попавшегося сотрудника и коротко спросил:

— Где я могу найти заведующего?

Минуту спустя он уже шагал по длинному коридору. Каждый шаг отдавался в висках. Дело не терпит отлагательств. Ни одной лишней мысли. Особенно той — с серыми глазами и алым пятном.

— Значит, церковь требует сведения о болезни и.. ходе расследования? — Мужчина за столом поправил очки и взглянул на него поверх таблички: мистер Расс.

— Верно, — кивнул Фавиан. — Актуальную статистику и всё, что вам известно на данный момент.

— Статистику, — с легкой усмешкой повторил Расс. — Мистер Винтали, а если я откажусь?

Фамилия прозвучала неожиданно. Давняя. Почти забытая. Он выпрямился.

— Брат Фавиан, — поправил молодой человек. — зовите меня так.

Расс недоверчиво сощурился.

— Извините, брат Фавиан, — с показной учтивостью отозвался Расс. — С непривычки.

Пауза затянулась. Стены кабинета, казалось, подслушивали.

— Вы не можете отказаться, — спокойно сказал Фавиан.

— Это приказ епископа?

— Да.

Расс вздохнул, и в этом вздохе было больше насмешки, чем покорности.

— Подождите, — сказал он, когда Фавиан уже готов был уйти. — У меня есть условие.

— Вы не в том положении, чтобы их ставить.

— Напротив, брат Фавиан. Моя лаборатория подчиняется Академии, а не церкви. Вы ведь знаете, насколько тесно мы связаны с дворцом. Можете подать жалобу хоть королю. Или — если вам это не по душе — согласиться на небольшой компромисс.

Фавиан молчал. Старик был проныра, но не глупец. Такие не дрожат от страха, но играют на равных.

— Какой компромисс?

— Один из моих людей будет работать с вами. Сопровождать, информировать. Всё, что касается этой ситуации, будет проходить через него.

Фавиан кивнул:

— Хорошо, будь по-вашему. Кто это?

— Пока не решил. Я отправлю его завтра.

— Прекрасно. Жду. Было приятно вновь вас видеть, мистер Расс.

— Как всегда... взаимно.

Как бы то ни было, дело было сделано. Небольшие отклонения от плана, но не критично.

Снаружи уже сгущались тучи. Воздух пах дождем и ржавчиной. Фавиан остановился на ступенях, глядя в серое небо.

«Серое небо...»

Легкий ветер трепал край его плаща. Он уже собирался уходить, но на мгновение подумал о странной девушке в халате. О её взгляде.

«Бедняга, которого пришлют...»

Он усмехнулся, но не из веселья.

Ветер усилился.

«Не соврал. Завтра будет дождь.»

Он шагнул вперед. Не зная, что завтра дождь принесет с собой нечто большее, чем воду.