Сансарана

Многие пережили страдания и лишения. Есть люди, на судьбе которых не написано испытывать трудности. Счастливчики, они чаще всего рождаются либо в семьях с крупным достатком, либо там, где царят здоровые тёплые взаимоотношения. Дети, растущие в атмосфере любви и понимания, как правило, с меньшим шансом вырастают жестокими, озлобленными. Они не повторяют дурного примера родителей, бабушек или дедушек, потому что такового перед ними не представало.

Кому-то везёт в меньшей степени. Те дети, что появились на свет от людей маргинальных, не видят лучшей жизни. Они растут, окружённые калейдоскопом сомнительных людей, среди которых не редко и их родители.

Впитав с раннего возраста неблагополучную модель поведения, эти мальчишки и девчонки чудесным образом с возрастом не превращаются в счастливых законопослушных граждан. Чаще всего они становятся зеркальной копией своих родителей, если не худшей их версией: так же время от времени заливают алкоголем пустоту внутри, закалывают её наркотиками. Были и те, кому сама судьба подкинула шанс прожить долгую, действительно счастливую жизнь.

Нелёгкий конец настигает всех тех, кто имеет крайне тесные взаимоотношения с алкоголем. В независимости от пола и статуса, пьяницы умирают грустной, подчас позорной смертью. Счастье, если пьяница умрёт быстро. Иные же мучаются часами. Да и вся их жизнь, если быть достаточно справедливым, похожа на сплошную болезненную отсрочку конца.

Мать Франчески часто в порыве душевной печали рассказывала о прошлом, задумчиво перебирая волосы дочери в попытке заплести нечто незамысловатое. Её рассказ часто возвращался к истокам, к родной деревне, где Бридж родилась.

Отец семейства Болди за все сорок лет, что ходил по земле и дышал воздухом, успел обзавестись самой красивой в деревне девушкой, которая в последствии стала ему женой. По молодости он долго пытался привлечь её внимание, пока та наконец не сдалась, побеждённая чарами сына именитого лекаря. Массивный букет луговых цветов поутру, стихи, которые, будучи неграмотным, Роберт сочинял, сохраняя в голове — это только часть ухаживаний. С мечтательной улыбкой, сидя на подоконнике, Бридж слушала, насколько старательно он пытался убедить её выйти на прогулку. Вероятно, она и не представляла, во что может вылиться взаимный инетерс. Отвечая на пылкие чувства Роберта, Бридж не могла себе и предположить, что в будущем руки любимого мужа, кружащие её в нежном танце, не раз будут прикладываться об её голову. Этими воспоминаниями мама делилась с блаженной улыбкой. И Франческа искренне не понимал, почему мать так рада.

Роман стремительно развивался. С каждым походом в лес, к роднику, на поле, градус романтики повышался. Юные, окрылённые любовью, Бридж и Роберт вскоре заявили о своих чувствах на всю деревню, выказав намерения сыграть свадьбу. Да такую, чтобы каждая собака знала, что в тот день сами небеса благословили священный союз двух душ, глубоко любящих друг друга. Бридж решила связать свою жизнь с отцом Франчески достаточно рано. Едва ей исполнилось шестнадцать, ураган чувств и гормоны воспарили над здравым смыслом.

Впоследствии праздник получился и правда на славу. В тот год вся немногочисленная деревня собралась во дворе дома семьи Болди. Растроганные воркованием жениха и невесты, некоторые из гостей не стеснялись пустить слезинку. Но больше всех плакала мать невесты, вовсе не от счастья. Ещё с самого начала, когда Роберт столь усердно ухаживал за Бридж, ведомая мрачным предчувствием, родительница молодой красавицы пыталась расстроить начавшийся образовываться союз. В деревне поговаривали, что матушка Бридж занималась чёрной магией, потому что слишком много предугадывала, да и вела себя странно. Но то были простые слухи. А способности женщины во много раз преувеличены. Несмотря на это, многие из жителей деревушки относились к их семейству с особым подозрением, которое никогда не распространялось на Бридж, которая, как она рассказывала Франческе, в молодости была весёлая и разговорчивая. Словом — душа компании.

Тревожный звонок неожиданно раздался тогда, когда молодожёны, опьянённые моментом и чем-то покрепче, закончили с основной частью мероприятия. По всем канонам свадеб, вне зависимости от народа и веры, после пышных празднеств следовала ночь, в которую молодые должны будут первый раз в жизни разделить ложе с возлюбленной или возлюбленным. На этот счёт Бридж имела множество предрассудков. Она не испытывала желания как можно скорее приблизить тот миг, когда лишится невинности. Уверенная в честности и нежности жениха, Бридж не переживала по поводу окончания праздника. В девушке теплилась надежда, что её слово будет способно остановить юношеский удалой пыл Роберта, в которого с каждым часом гуляний вливалась рюмка — одна за другой. Новобрачный пьянел на глазах. К тому моменту, как село солнце, гости и не думали расходиться.

В один момент Бридж, потерявшая нить всеобщего веселья, невзначай склонилась к уху мужа и с лёгким беспокойством прошептала:

— Мне кажется, нам уже пора. Солнце село. Ты очень пьян. Нам нужно идти, — кажется, в тот момент Бридж поняла особенность своей матери, которую местные жители по ошибке называют даром. Девушка почувствовала лёгкий укол беспокойства, когда возлюбленный, потерявший способность говорить внятно и громко, едва слышно пробубнил в ответ мало понятный бред. Спрятав беспокойство за маской нарочитой комичной обиды, Бридж забавно надулась, подняв нижнюю губу в капризном жесте. Она повторила: — Нам нужно идти. Роб, я хочу домой. Пошли домо-ой, — в этот момент в её голове возникла лишь одна идея, навязчиво горящая опасным красным цветом, со множеством восклицательных знаков. Нужно уложить мужа спать. Случится беда, если Бридж сейчас же не прекратит праздник и не уговорит его идти домой.

Окинув пристальным взглядом жену, будто в первый раз, Роберт едва заметно улыбается, но всё же позволяет увести себя от компании гостей, где ему раз за разом продолжали наливать. Со смехом он пожимает плечами, пробормотав «бабы». Нетрезвый человек, едва перебирающий ногами, нашёл опору в своей жене. Учитывая комплекцию и разницу в росте, второй оказалось едва под силу довести супруга сначала к его родителям домой, а потом до спальни. Она скидывает его руку с себя, а потом и всё его тело самостоятельно со скрипом падает на мягкую поверхность.

В первый раз за всё время знакомства с Робом Бридж ощущает неприязнь, смешанную с отвращением, но не понимает, чем вызваны настолько явные чувства. Её отец тоже не подавал хорошего примера своим поведением, но мать любила его до самой смерти.

Решив присесть на край кровати, дабы перевести дух, Бридж не заметила плотоядного взгляда, буравящего её спину. От девушки ускользнуло и то, как медленно супруг, пришедший в себя, пододвигается к ней. В попытке преодолеть спасительные сантиметры, разделяющие новобрачных, Роберт находит в себе небывалый запас сил, которые должны были выветриться ещё с первой распитой бутылки вина. Только тогда, когда возлюбленный оказался за спиной и прижался вплотную, обняв за талию, Бридж осознала, насколько много мощи может остаться в нетрезвом теле.

— Я не хочу. Давай спать, — решительно заявила девушка, попытавшись встать. Ни с первого, ни со второго раза Бридж не смогла подняться с кровати. В миг её лицо побледнело, когда она ощутила мокрые губы на своей шее. Роберт много раз целовал её до свадьбы, но сейчас эти касания воспринимались иначе. Они дарили не блаженную любовную негу, а безумный, сжирающий изнутри ужас. Бридж могла попробовать оттолкнуть Роберта или же позвать на помощь, но в ту же секунду, когда рука на её талии опустилась ниже, горло заволокло железом, а мышцы задеревенели.

— Не надо, — от страха Бридж перешла на шёпот, который всё же дошёл до сознания пьяного супруга.

Показав хищный оскал жёлтых зубов, он крепче резко прижал к себе жену, вызвав вскрик с её стороны. Рассмеявшись на это, уверенный в своих словах, Роберт ответил:

— Ты принадлежишь мне. Ты жена. Я муж. Ты моя, — парень хотел сказать что-то ещё, но алкоголь не позволял спутанным мыслям-кусочкам пазла складываться в предложения. Под улюлюканья и музыку, доносящиеся из открытой форточки, он не останавливался ни на секунду. Пока снаружи продолжался праздник, Роберт провёл первую ночь со своей женой, а та в процессе лишь изредка поскуливала, когда напор супруга доставлял особую боль: как душевную, так и физическую.

В тот день Бридж не смогла найти в себе силы, дабы воспротивиться воле любимого мужчины. Она, парализованная неподдельным ужасом, позволила воспользоваться своим телом. В момент, когда любовные чары рухнули, внутри молодой девушки, пышущей здоровьем, что-то треснуло. Она больше не могла смотреть тем же наивным чистым взглядом на некогда любимого человека. Поначалу Бридж и сама не понимала, как связь, разгоревшаяся столь быстро, могла так же стремительно разрушиться, но потом чреда событий, произошедших в течение пары следующих лет, заставила девушку искренне возненавидеть мужа, на что нашлись весомые причины.

О том, чем закончилась свадьба, Бридж не рассказывала своей дочери. Она хотела поведать ей об этом, когда Франческа станет достаточно взрослой.

Первые годы совместной жизни Бридж и Роберта прошли сравнительно спокойно. Он проводил вечера после тяжёлого рабочего дня за кружкой пива, а она работала по дому. После случая на свадьбе запас нежности, образовавшийся между Бридж и Робертом, резко оборвался, исчез. Месяц за месяцем и больше ничего, кроме короткой нелюбезности и чувства долга не связывало их. Лишь изредка, подобно первому разу новобрачных, они по желанию главы семьи делили постель. Каждый раз Бридж терпела преподносимый самой бесчестной судьбой и неправильно сделанным выбором. Она кривилась от отвращения, глядя на себя в зеркало и проклинала судьбу. Последней каплей стало то, что в один из дней Роберт, напившись больше обычного, поднял руку на беззащитную супругу. С этой пощёчиной из головы Бридж выбились и воспоминания о том, что предшествовало эмоциональному срыву благоверного. Но стены старого дома запомнили всё, включая перекошенное от ярости лицо парня. Будто загипнотизированная, Бридж собрала свои вещи. В попытке спастись от такой жизни, девушка направилась в дом матери. Спустя пару недель узналось то, что навсегда отрезало окольные пути побега молодой красивой девушки. Она оказалась беременной от человека, которого перестала любить.

Ураган чувств после этой новости не зажегся в сердце девицы. Напротив, все прошедшие недели, наблюдая за неописуемо жалкой картиной, она ощутила знакомое отторжение. Узнав о радостном известии, окрылённый гневом и желанием отомстить, Роберт через знакомых распустил по деревне слух. Будто Бридж понесла от кого-то ещё и с позором вернулась в родной дом, покинув мужа. Голодные до сплетен, жители деревни мигом разнесли между собой сенсацию, пока та не дошла до «виновницы» скандала. Вопреки ожиданиям, реакция той не оказалась бурной, истеричной. Уже тогда она слишком сильно устала. Да настолько, что, когда Роберт, довольный победой, пришёл к ней, предложив уехать в город, Бридж согласилась. Появилась возможность оставить деревенскую суету позади и начать новую жизнь. Последнее для себя, Бридж правда, не представляла, но лучшей жизни для ребёнка хотела. И уже на следующей неделе с подачи отца Роберта семейство уехало.

Первым делом комната, оставленная отцом Роберта ещё в молодости, требовала масштабного ремонта, на что не хватало семейного бюджета, стремящегося к нулю. Потолок в зале озаряло большое чёрное пятно, стены в ванной заросли плесенью, а половицы в некоторых местах просто на просто сгнили. Не решаясь надавить на мужа, Бридж смирилась с тем, что придётся терпеть плохое окружение. Она перетерпела и первую работу Роберта, с которой его выгнали, смогла принять участившиеся случаи рукоприкладства.

Поначалу девочка, родившаяся через месяцы после переезда, никак не облегчила мучения своей матери. Без сомнений, Бридж любила свою маленькую Франческу, но та лучшая жизнь, которую она ей обещала, так и не наступила. И уже вряд ли наступит.

Глава семейства менял работу за работой. Из-за своего склочного характера и пристрастий он не мог задержаться ни на одной должности больше месяца.

Приходя домой, Роберт садился на старую скамеечку перед домом, заряжаясь стаканом с вином или пивом. Подчас он мог находиться в таком уединение целую ночь и едва слышно бубнить себе под нос обиды, которые после этого нередко высказывал жене, с каждым годом всё больше сторонившейся его. В те моменты, когда супруг возвращался с работы, Бридж старалась не появляться у него на глазах, а до прихода Роберта, в силу возможностей дочиста выдраивала весь дом.

После рождения ребёнка Роберт не смог взять себя в руки и стать образцовым отцом. С появлением малышки Франчески её отец, к счастью, не сразу стал пить больше обычного. Сначала он обременил себя идеей найти такую работу, на которой у него получится остаться. Но как назло, ничего не устраивало эгоистичную нарциссическую натуру.

Вскоре, будто счастливый подарок судьбы, недалеко от дома, в котором находилась квартира семьи Болди открылся кондитерский завод. На новом предприятие требовались сильные мужские руки. Посчитав себя достойным такого труда, Роб предложил свою кандидатуру, на что спустя некоторое время получил удовлетворительный ответ. Но даже после выхода на работу долгие пьяные посиделки не закончились, а лишь перешли в статус совместных. Роберт заливал пустоту внутри со знакомыми по работе, которых называл друзьями.

Те годы, в которые Болди старший работал, приходя домой поздно, а иногда ночуя у друзей, Бридж ещё не раз назовёт самыми счастливыми в своей жизни. Ведь нежелательного внимания со стороны супруга стало в разы меньше. По этому, можно позволить себе отдых: заслуженный, пусть и редкий.

Говорят, что всё самое хорошее имеет свой конец. Относительное шаткое спокойствие в доме вскоре закончилось. Перед поступлением Франческа в первый класс её отец пристрастился к воровству с работы.

Если в мелких масштабах эти тихие пропажи игнорировались, то один раз, когда Роб пришёл на предприятие, будучи нетрезвым и решил демонстративно украсть мешок с мукой, никто больше не захотел терпеть. Со скандалом, близким к судебному, он потерял очередную работу.

Первое время после увольнения вся семья питалась тем, что отец успел своровать, а потом о поиске работы пришлось заботиться матери. Вместе с этим все остальные домашние заботы ложились на плечи Франчески. К своим семи Ческа умела мыть полы, размешивая обмылки в ведёрке с водой. Она ловила учение Бридж на лету.

Приготовление обеда и ужина иногда так же доставалось Ческе, но с этим девочка не могла справиться на все сто, как ни крути. У неё всегда что-то подгорало, переваривалось и пересаливалось. Но даже испорченные блюда вся семья, не считая отца, смиренно доедала.

С годами менялся только рост Франчески, но больше ничего. По дому оставалось всё так же много дел, в закромах находилось привычно мало еды. Спасали лишь подработки матери и работа, на которую смогла пойти самая младшая из семьи. Ческа, будучи молодой, успевала совмещать и частичное ведение хозяйства, и заработок денег, ни франка из которых она не тратила на собственные нужды. А у молодой девушки, коей она становилась, возникало множество потребностей, включая красивую новую одежду или же косметику, получившую популярность у местных слишком поздно.

Ческа не находила времени и на мимолётные прогулки, которые раньше скрашивали её одинокие деньки. Достигнув подросткового возраста, она так и не нашла себе верных друзей, ставших для неё теми самыми людьми, которых она хотела бы видеть около себя. Единственным человеком, которому Франческа всецело доверяла, так и осталась холодная учительница. Отношения с ней перешли в статус товарищеских. Ческа могла поделиться с Сарой всем тем, что тревожит, вылить весь душевный гнев и обиду, получив в ответ совет, подчас действительно ценный и важный. С приходом Смит в жизнь Болди младшей, одиночество последней перестало ощущаться настолько травмирующем, болезненным.

Близких подруг за все годы жизни в городе не прибавилось и у матери семейства. Единственный, кто не испытывал проблем с одиночеством — отец. С недавнего времени помимо шумных пьяных встреч Роберт стал баловаться с азартом. Кто-то из друзей предложил сходить ему в игорный дом, открывшийся неподалёку и попробовать свою удачу в местных причудливых развлечениях. Несмотря на ожидания, назначенное место оказалось в старом неприметном подвале, что придавало каждой вылазке поиграть свой особенный шарм. Внутри находились отнюдь не богатые дворяне или их избалованные дети. Подстать потрёпанному виду заведения, завсегдатаями в нём оказались обычные честные трудяги, к классу которых и Роб относил себя. Имея небольшой доход с различных мелких подработок, мужчина смог влиться в группу таких же нищих и озлобленных людей, как и он сам. За игрой в карты и приятной компанией Роберт смог почувствовать себя лучше. Ощутить нужность, принадлежность к чему-то большему, нежели семье, которая обременяла и опускала вниз, перекрывая всякие возможности роста.

В этом казино глава семейства Болди нашёл для себя множество интересных знакомств. Он успел поиграть в покер с самыми разными людьми, ведь не только нищие становились гостями хорошо скрываемого заведения. Изредка среди обычного разношёрстного рабочего класса возникали игроки, всем своим видом демонстрирующие статусность. Всё говорило о хорошем достатке таких нечастых гостей: от выверенных идеальных прекрасных манер. На подобных гостей чаще всего смотрели как на очередное чудо света. Даже их одежда, которая оказывалась слишком чистой и вычурной для местного контингента вызывала неподдельный интерес и недовольство.

Эти птицы высокого полёта держались особняком от весёлой компании выпивох, проигрывающих в карты те крохи, что у них оставались. Далеко не все из избалованных дворянских отпрысков соглашались на честную борьбу с маргинальными людьми, которые ко всему прочему, могут находиться в нетрезвом состоянии. Никто не знал, как повернётся судьба и чего можно ожидать от покинутых моралью. Потому, по непонятным причинам, юнцы из хороших семей приходили в казино, дабы, словно в цирке, глянуть собственными глазами на жизнь, в которую они сами никогда не попадут.

Роберт считал, что понимает больше остальных. Он видел взгляды, направленные от нежданных гостей заведения, преисполненные ядовитой жалостью и тем, что ощущалось заметно хуже — возвышенностью. Всю свою жизнь Роб считал себя лучше других. Иной раз смотря в зеркало, он не узнавал собственное отражение.

Мужчина думал, что на него усталым постаревшим взглядом смотрит другой человек, но никак не он сам. Ведь он не мог так плохо пережить переезд, он не мог начать пить сверх собственной меры, установленной ещё при жизни в деревне. И наконец тревожащий хоровод мыслей уходит. Когда горячая ядовитая жидкость достигает рта, жужжащий голос в голове успокаивается и приходит блаженное умиротворение. Больше ничто не беспокоит Роберта, пока на утро он не протрезвеет. И так по новой, пока адская карусель не даст сбой.

Ведомый хорошим предчувствием, после славной ночи, проведённой в тихой комнате, Роб решил попытать удачу в игорном доме, ставшем уже родным. Нечто внутри мужчины подсказывало, что сегодня удача должна быть на его стороне. Не пришлось тратить лишнего времени, чтобы переодеться, ведь мужчина уснул в той одежде, в которой гулял вчера.

С непривычно хорошим настроением он поднялся с оккупированного им дивана, застав Франческу, безуспешно отдирающую застарелое пятно с подоконника. Роб глянул в её сторону безразличным холодным взглядом. Заметив присутствие отца, Ческа от неожиданности чуть не свалилась на пол вместе с ведёрком мыльной воды.

Если в детстве при такой встрече, она попыталась привлечь внимание папы, то спустя года, повзрослев до старшего школьного возраста, Ческа поняла, что само существование в их семье Роберта бесполезно. Как и бесконечные безнадёжные потуги в том, чтобы заслужить его любовь.

Втянув голову в плечи, Болди младшая настороженно проследила за тем, как папа отводит взгляд и проходит мимо зала, направляясь к выходу. Только когда хлопнула дверь, Франческа смогла продолжить уборку, выдохнув с облегчением. Она старалась тратить силы равномерно, чтобы выдержки осталось и на вечер, в который её ждёт очередной рабочий день в местной бакалейной лавке, куда её взяла хорошая знакомая Сары.

Для Роберта путь к заветному подвалу был слишком хорошо знаком, потому сегодня мужчина добрался до казино машинально. И когда очнулся, его взору предстала знакомая покоцанная деревянная дверь, за которой скрывалась целая жизнь и неописуемо огромное количество возможностей.

Как только мужчина вошёл в мрачное подвальное помещение, его взору предстало привычное лицо русского бармена Олега: старого, картавого и бесконечно сквернословного. Тот всем своим видом старался показать, что не понимает ни слова по-французски и выучил только местные бранные слова, да названия напитков в меню. У Роберта не было достаточно денег, чтобы пить во время игр, потому его знакомые, более состоятельные, но такие же бедные, часто угощали его все различными горючими напитками. Их ловко размешивал бармен.

Окинув взглядом пространство игрового зала, Роб без труда нашёл знакомые лица. Мужчина в предвкушении направился к ним. Он не сразу заметил нового в компании выпивох. Этот человек отличался отменным чувством стиля. Чёрное флисовое пальто, свободно сидящее на нём, было новеньким. Такими же идеально новыми казались брюки незнакомца, педантично выглаженные. Вопреки мрачной цветовой гаме, которую носил незнакомец, его лицо выражало ветреную непринуждённость. Смеясь, он выкинул карты на стол.

— И это фле-еш-рояль, парни. Какая там была ставка? Видимо, я выиграл, -он снова усмехнулся, демонстрируя всем присутствующим клыки. — Да в общем, не важно. Вы же всё равно нищие.

Мужчина расслабленно откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, показывая тем самым полный контроль над ситуацией и отсутствие страха перед дюжиной сильных крепких мужчин. Либо его охранял сам Господь, либо он умел дышать огнём и мог бы спалить всё здание в мгновение ока. Другого объяснения Роберт, подошедший слишком поздно, не нашёл.

Прежний настрой, с которым Болди старший явился в излюбленное место, растворился так же быстро и неожиданно, как и появился. Несколько дезориентированный, он молча вклинился в толпу друзей. Без лишнего внимания не обошлось. На пару секунд к новоприбывшему устремились взгляды. Одним же из тех, кто обратил внимание на Болди, стал неизвестный человек, безвозмездно выигрывающий в карты местных любителей спиртного. Тот посмотрел на Роберта с хорошо скрываемым отвращение, глубоко, проникновенно, будто знал каждый из его грехов.

— А ты не хочешь сыграть со мной, Болди? — названная фамилия Роберта лишь подтвердила то, что говорящий знает его, но сам мужчина видел новенького впервые. Стараясь вести себя как можно холодно, Роб ступил вперёд. Для этого ему пришлось пересилить себя, ведь удачливый игрок с кудрявыми рыжими волосами знатно отпугивал, всем своим видом создавая впечатление опасного человека. Хотя всего десять минут назад он проводил время в бесконечном азарте, весело и добродушно улыбаясь всем присутствующим.

Дабы не показать себя полным дураком, Роберт присел на освободившийся стул за игровым местом.

— Откуда ты меня знаешь, сраный буржуй? — вопрос Болди тут же проигнорировали. Собеседник продолжил диалог, касаясь только темы покера, выгоды и карт.

— На что играешь? Деньги? У тебя они есть? Или что-то более ценное. Возможно, какие-то фамильные реликвии, — рыжий постарался вернуть себе добродушный развесёлый вид. В действительности же с появлением Роберта всякое удовольствие от покера потеряло свою силу. — Играем до трёх побед, приятель. Запасись монетами.

Первый проигрыш Болди не принёс долгожданного удовольствия. Пока Роб опустил голову, в нервном жесте растирая ладони, его оппонент со скучающим видом крутил в руке фишку.

— Ты реально думаешь, что у тебя получится обыграть меня? — кажется, судя по выражению лица рыжего, сама идея претерпеть поражение вызывала в нём неподдельное отвращение. Получив в ответ лишь ледяную уверенность, он усмехнулся.

Второй тур закончился очередным разгромным провалом. Стиснув зубы, Роберт встал, готовый либо уйти, либо ударить противника в челюсть.

— Сел, быстро, — от такого повелительного баритона даже у старшего Болди, домашнего тирана со стажем, подкосило ноги. Он опустился обратно. Словно нашкодивший ребёнок, мужчина перевёл взгляд к полу. — Мы играем до трёх побед. Ты забыл? Алкоголь выбил из твоей черепушки способность думать, м? — все пути к побегу в мгновение закрылись. Роберт чувствовал, что в этот раз отбиться от долга не получиться. Никто не собирается прощать ему карточный долг.

И третья игра закончилась проигрышем. Имея при себе ничтожно маленькое количество денег, Роб мысленно попрощался с перспективой плотно поужинать в местной столовой. Не произнеся и слова за всю игру, мужчина и сейчас так же безмолвно вытащил те гроши, что у него имелись. Он протянул кулак в сторону незнакомца, раскрыв ладонь. Монеты звонко высыпались на стол. Столь эмоциональная картина вызвала звонкий заливистый смех противника Роберта.

— Что-то ценнее жалкой мелочи у тебя есть? — затихнув, незнакомец склонил голову на бок. — Дом? Семья? Давай я посчитаю до десяти, и ты мне это назовёшь. Если промолчишь, то я в качестве откупа заберу тебя.

Как ни в чём не бывало, мужчина начал считать. На первые пять счетов Роберт продолжал молчать. Большую часть остальных он так же сохранял молчание, внутренне переживая надвигающуюся волну паники. После того, как прозвучало последнее число, мужчина истошно завопил.

— До-очь! У меня есть дочь! Забирай её!

На секунду все притихли, где-то неподалёку один из пьяниц громко хлюпнул пивом, а Роберт проиграл родную дочь в карты какому-то прилизанному манерному незнакомцу, не удосужившемуся даже представиться.

— Ну что? Это ведь всё. Теперь пиши свой адрес и вали отсюда. Чтоб я больше никогда тебя тут не видел, — опасный блеск, отразившийся в глазах мужчины, говорил красноречивее любых слов. Роберт, ошарашенный поражением и вероятно, не до конца понимающий последствия проигрыша, медленно встал.

— Это ж шутка? — скривившись в улыбке, глава семейства Болди посмотрел на друзей, окружающих его. Хоть в чьих-то глазах он пытался найти поддержку, но окружающие отворачивались то ли от отвращения, то ли в знак сочувствия. Он открыл рот в попытке что-то сказать против приговора, которому стал катализатором. — Хер вам. Я не собираюсь ничего писать.

В тот момент, когда Роберт попятился назад, послышался щелчок пальцами. Не придав этому значение, мужчина развернулся, кинувшись к выходу. Но у самой двери он врезался в человека, прежде стоящего в тени — незаметного тихого охранника, который тут же зажал Роберта мёртвой хваткой.

Громила потащил отчаянно сопротивляющееся тело в сторону прохода, о котором никто ни разу не заговаривал. Там из особо строптивых выбивали карточные долги. Будто один безмолвный щелчок что-то обозначал, будто загадочный высокомерный незнакомец имел в этом заведение вес. Жизнь в игорном доме продолжилась так же неожиданно, как и остановилась. Никто не думал прийти на помощь Роберта. Только человек, которому он проиграл, проследовал в названное помещение, но явно не для защиты.