Не играй мной

Направляюсь к выходу из леса, по дороге со злости пинаю ветки. Оставил Хелен одну, и даже ничего не ёкнуло.
Меня задолбало её недоверие, надоели эти сравнения с отцом.
Я не он!
Да, я некрасиво поступил, когда поспорил с Алексом. Но если бы не этот спор, я бы никогда не узнал её поближе. Я бы не влюбился в Хелен, если бы не времяпровождение с ней.
Я уже неоднократно говорил ей о своих чувствах, и меня выводит из себя, что она меня не слышит, не понимает. Помимо того, что она ни разу не ответила мне взаимно, но и не отказала. Я даже не знаю, что она ко мне чувствует. Меня бесит то, что я открываюсь ей, а она мне не верит, в то время, когда сама остаётся непрочитанной книгой.
Я так зол на неё. Хочу просто взять и уехать, но не оставлю же я её абсолютно в чужом штате.
Почему бы и нет?
Мать твою, о чём ты думаешь? Если я брошу Хелен, сам себе этого не прощу. Но почему тогда оставить её в лесу не составило мне никакого труда? Может, потому что я знаю, что вернусь?
Чёрт возьми, конечно вернусь. Я ещё из леса не вышел, а моё сердце уже не на месте.
Разворачиваюсь и нервно иду обратно. Возвращаюсь на то самое место, где оставил Хелен; она сидит под деревом, поджав к себе колени.
– Хелен, пошли домой, – говорю строгим тоном. Она даже не подняла на меня взгляд. – У меня плохое настроение. Если ты сейчас же не поднимешься, я тебя реально здесь оставлю.
Она поджимает ноги крепче к себе и продолжает молчать. Я подхожу ближе и присаживаюсь на корточки.
– Хелен, в чём дело? Хватит меня игнорировать.
– Ты меня бросил, – шепчет она. – И сделаешь это ещё раз при любом удобном случае.
Я был готов снова повысить на неё голос, но сдержался. Я глубоко вдохнул и выдохнул.
– Лоранс, у меня реально плохое настроение, а это означает, что, если ты сейчас не поднимешь свою задницу с земли, я на хрен уеду в Миннесоту, оставив тебя здесь! – я не повысил голос, но он звучал настолько грубо, что лучше бы накричал.
– Ты... Ты... Да ты... – она пытается что-то сказать, но никак не соберёт слова в предложение. – Не пойду я с тобой никуда, ясно? Ты меня обидел.
– Я? Я тебя обидел? Интересно, чем?
– Ты послал меня, оставил одну... – она не успевает закончить, как я её перебиваю.
– Да, потому что ты заслужила! – вскрикиваю я, и она толкает меня в грудь.
Я падаю на спину, а она резко встаёт на ноги. Поднимаюсь и подхожу к ней; мой взгляд говорит о том, что я готов убить её. Она испуганно смотрит на меня и резко прикрывается руками. Она закрывается от меня, она снова подумала, что я подниму на неё руку. У меня внутри всё сжимается только от одной мысли, что она меня боится.
Убираю руки Хелен и прижимаю её к груди.
– Какая же ты дурочка, Хелен. Неужели за то, что ты меня толкнула, я должен тебя ударить? – спрашиваю я абсолютно спокойно.
– За то, что сильно толкнула, ты упал, а значит, я сделала больно, – она обнимала меня так крепко, что мне становилось трудно дышать.
– Больно ты мне сделала, когда назвала обманщиком, а то, что я упал... Да, плевать вообще. Хелен, я не хочу, чтобы ты закрывалась от меня, слышишь?
– Да, – шепчет она, и я чувствую, как намокает моя футболка. Она опять плачет. – Скажи, ты меня правда мог оставить?
– Нет, конечно, монашка, я бы тебя не оставил, – я улыбнулся, приподнимаю её голову и вытираю слезинки. – Прекрати плакать, я тебя прошу.
– Ты не будешь больше на меня кричать? – она смотрит на меня сейчас так же, как Ноа тогда в коридоре.
Она такая маленькая, такая беззащитная. Я хочу быть её защитой и опорой, но пока я тот, кого она боится.
Я молча смотрел в её заплаканные глаза. Так и не ответив на её вопрос, я приложил одну ладонь к её щеке и большим пальцем вытер скатившуюся слезинку. Я наклонился к Хелен и примкнул к её губам.
Второй раз за день, у меня прямо какой-то праздник. Монашка снова не сопротивляется, что добавляет мне уверенности в себе.
Я её целую будто в последний раз, она содрогается и прикладывает руки к моей груди. Неуверенно она пытается повторить действия за мной, и мне это до ужаса нравится. Она пытается меня целовать, и я с гордостью могу сказать, что добился успеха в её раскрепощении.
Я отрываюсь от неё и снова смотрю в глаза.
– У тебя неплохо получается, – на моём лице появляется улыбка.
– Шутишь? Я не умею этого делать и не хочу, – возмущается она и отходит.
– Не хочешь? – удивляюсь я. – А, по-моему, ты очень даже хотела, когда присасывалась к моей губе.
– Фу, Ник! Не говори так.
– Да, расслабься ты, всё же нормально, – я подхожу к Хелен и притягиваю её за талию.
– Это неправильно! Мы же друзья.
– Друзья? – переспрашиваю я, и в моём голосе слышно разочарование. – То есть, я для тебя не более чем друг? – я отпускаю её и немного отхожу.
– Николас, ну мы же не вместе, а значит, отношения между нами можно назвать только дружбой.
Меня бьёт током. В смысле, мать твою, дружбой? То есть, для неё ничего не значит, что между нами происходит?
– Хелена, я не хочу с тобой дружить. Понимаешь? Ты для меня, ни хрена, не подруга. Я спать не могу, я есть не могу, я, чёрт возьми, только о тебе и думаю! – я снова повысил на неё голос, но не со зла, ни в коем случае. – Я хочу быть больше, чем друзья, монашка!
Она теряет дар речи и смотрит на меня щенячьим взглядом. Она не верит мне. Кто бы сомневался.
– Хелен, что ты ко мне чувствуешь? Скажи мне. Не уходи от ответа. Скажи хоть раз, чёрт возьми, что ты ко мне чувствуешь? – я жду ответа, она продолжает молчать и уводит взгляд куда-то вниз.
– Ну... Ты мне нравишься, – тихо проговаривает Хелен. Несмотря на то, что она впервые это мне сказала, мне нужно совсем не это.
– Нет, это уже пройденный этап. Я хочу услышать о твоих чувствах. Я хочу, чтобы ты открыто об этом сказала. Хватит стесняться, здесь и сейчас, я хочу услышать от тебя правду, – я продолжаю давить на неё. Вижу, как она начинает нервничать, перебирает пальцами футболку и никак не поднимает на меня взгляд. – Хелена, ну не молчи!
– Ну что, Ник? Я не знаю, я не знаю, как это объяснить. Рядом с тобой меня трясёт, и я не понимаю, хорошо это или плохо. Когда ты ко мне прикасаешься, меня будто обжигает. Твои поцелуи заставляют меня терять равновесие, а когда ты обнимаешь, я не хочу, чтобы ты меня отпускал. У меня есть к тебе чувства, есть! – без остановки тарахтит она, а после присаживается на землю, поджав ноги. – Ты это хотел от меня услышать?
Я подхожу к ней и присаживаюсь рядом. Моя рука ложится ей на талию, и я крепко её сжимаю.
– Да, да, Хелен, я хотел именно этого. А ещё я хочу, чтобы ты мне об этом говорила, понимаешь? Я хочу знать, когда тебе хорошо или плохо. Я хочу, чтобы ты отвечала мне взаимно и, если ты не хочешь, чтобы я тебя трогал, говорила об этом.
– Я хочу! – она повернулась ко мне, и я заметил блеск в её зелёных глазах. Я прижал её крепче, мне хотелось обнимать её с такой силой, чтобы она меня просила отпустить.
Я какое-то время молчал, а после сказал то, что Хелен не смогла оспорить.
– Мы с тобой не друзья, монашка, ты моя девушка и точка!

***

Мы приняли решение не ждать утра и ехать домой. Хелен не захотела оставаться, и, как я обещал её маме, везу домой, как только она попросила.
Хелен пошла переодеваться, а я зашёл в гостиную, где родители общались о своём.
– Сынок! – отец тут же подошёл ко мне.
– Пап, ты, конечно, не лучший человек, но всё же ты мой отец. Я не хочу обижаться на тебя за то, что произошло много лет назад. Представим, что у тебя не было другого выхода, и забудем об этом.
– Спасибо, Ник, – отец обнял меня и провёл рукой по спине.
– Мы уезжаем, – говорю я, отстраняясь от отца. – Хелен не хочет оставаться. Я думаю, причина ясна.
– Может, мне стоит извиниться? – спрашивает отец.
– Я думаю, не в этот раз. Она сейчас на эмоциях, не хочу, чтобы снова впала в истерику.
Хелена спускается по ступенькам уже в своей одежде. Я смотрю на неё и теряю голову. Привлекает меня даже будучи в обычных джинсах и футболке. Хотя меня привлекает скорее всего то, что под ними.
– Я готова, – говорит она и подходит ко мне.
Я прощаюсь с родителями и беру Хелен за руку, бросаю последний взгляд на отца. Он с улыбкой одобрительно кивает, и мы покидаем дом. Садимся в машину, завожу мотор, и мы отправляемся в путь.