Дом костей и смерти

Морган

Это был уже третий стакан виски. Но Морган Уэст даже не думала останавливаться. Да и Джонни – хозяин бара – не осмелиться ее выпроводить.

В прошлый раз, когда он это попытался сделать, Морган прошипела ему на ухо, что расскажет его жене о том, как три недели назад он в подсобке собственного бара трахнул официантку.

Вспомнив об этом, Морган улыбнулась. Нужно было видеть лицо толстяка Джонни!

– Виски, пожалуйста, – попросил вновь прибывший посетитель.

– И мне повтори, – велела Морган и повернула голову вправо.

Через три табурета у барной стойки расположился парень с белоснежными, как снег, волосами. Скорее всего, искусственно окрашенными. Заметив на себе ее взгляд, он повернул голову, и Морган увидела шрам, протянувшийся от кончика правой брови, почти рядом с голубым глазом, до линии носа.

– Не видела тебя здесь раньше, – произнесла Морган. – Давно в городе?

– Тебя это не касается, – фыркнул он, осушил стакан залпом, бросил на стойку банкноту и ушел.

Джонни встал напротив Морган и прошептал ей:

– Лучше не связывайся с ним. Он один из этих больных.

– Каких больных? – переспросила Морган.

– Больных инфектусом. Их лечит наш местный мозгоправ Крис Кондор. Хотя я не знаю, как можно помочь снова научиться чувствовать.

Морган нахмурилась. Она что-то уже слышала об этой болезни от кого-то из местных. Но в последнее время все, что ее интересовало – это выпивка.

Морган отпила половину содержимого из стакана. Горечь от виски приятно обожгла рот, гортань и пищевод. Еще пара-тройка стаканов, и в голове появится легкость. Все заботы и тревоги исчезнут, и она обретет долгожданный душевный покой.

– Одно пиво, – голос прозвучал, будто над самым ухом у Морган.

Она повернулась и увидела симпатичного мужчину с темными густыми волосами. Одна из прядок слегка спадала ему на лоб, придавая взгляду сексуальность.

Морган наблюдала, как он сел на табурет рядом с ней, и как медленно начал потягивать пиво из бутылки.

– Растин, – произнес он, взглянув на нее.

У него были зеленые глаза, с желтоватыми вкраплениями вокруг зрачка.

– Что, прости?

– Если ты и дальше будешь на меня так смотреть, едва не исходя слюной, то нужно познакомиться, – пояснил он, улыбнувшись уголками губ.

Она улыбнулась в ответ.

– Морган.

– Почему красивая девушка напивается в одиночестве в понедельник вечером?

– Тебе лучше не знать, – резко ответив, Морган осушила стакан. – Спасибо, Джонни.

Она подмигнула бармену и направилась к выходу, сохраняя ровную походку.

Она не планировала так рано покидать бар Джонни, но желание продолжить беседу с Растином пропало. Вечер недружелюбных незнакомцев.

Морган решила отправиться к Джоэлу Хартвуду, который арендовал старый одноэтажный дом на Дороге Желтых Огней. Она бы предпочла напиться в одиночестве, но ей отчаянно хотелось компании.

Незнакомцев в Ринвере не жаловали. Это Морган уяснила сразу же. И за два месяца, что она прожила в городе, отношение к ней не изменилось. Для местных она все еще была чужой. Как и Джоэл.

Они познакомились в начале сентября в баре толстяка Джонни. И хоть Джонни, по словам завсегдатаев бара сбросил вес, его все еще называли толстяком. Это прозвище приклеилось к нему, как жвачка к подошве ботинка.

В тот вечер Джоэл сам подсел к Морган, и у них завязалась беседа. Они приехали в Ринвер с разницей в несколько дней. И, наверное, за все время ее нахождения в городе, он был единственным, с кем она поддерживала дружеские отношения.

Морган поднялась на ветхое крыльцо и постучала в дверь. В глубине души она надеялась, что Джоэл не откроет, хотя в гостиной горел свет. Прогулка от бара к дому Джоэла немного выветрила алкоголь, и Морган ощутила знакомое чувство, будто в голове роились пчелы. До нее долетели обрывки его мыслей, но все они казались полной бессмыслицей.

Меньше всего Морган нуждалась сейчас в телепатии.

Выпивка заглушала не только чувства, но и чужие мысли, которые она умела читать. Чертова колдовская способность передалась ей от отца.

Дверь распахнулась, и Джоэл жестом пригласил Морган войти. В молчании они прошли в гостиную, где, как и всегда царил аккуратный беспорядок. Книги хаотично лежали на кресле вместе с блокнотом и исписанными салфетками. Переполненная пепельница стояла на шатком журнальном столике рядом с пустой и грязной чашкой.

Морган села на старенький потрепанный диван, доживающий последние дни. Пружины под ее весом протяжно и натужно скрипнули.

Джоэл отправился на кухню и вернулся с двумя стаканами виски. В свой стакан он добавил лед.

– Не думал, что ты зайдешь, – произнес он, протягивая Морган стакан.

– Вечер не задался, – она пожала плечами.

– Подробностей не будет? – игриво спросил Джоэл.

Морган покачала головой.

– Знаешь, Морган, мы знакомы с тобой почти два месяца, но я до сих пор не могу тебя понять. Что ты думаешь, что ты чувствуешь. Ты как сейф со сложным замком, а я неопытный взломщик.

Губы Морган тронула едва заметная улыбка. Но она не хотела, чтобы кто-то знал ее секрет.

– Меня не нужно понимать, – прошептала она, допив виски. – Просто будь со мной.

Она забрала стакан из его руки и поставила его на шаткий журнальный столик. Затем забралась на колени Джоэла и обвила его шею руками. Немного помедлив, она поцеловала его, а затем отстранилась, ожидая его ход.

Джоэл поцеловал ее, скользнув руками по спине, спускаясь к ягодицам. Морган издала вздох, когда губы Джоэла коснулись шеи.

***

Морган намеревалась убраться из дома раньше, чем Джоэл проснется. Она не раз так делала, чтобы избежать неудобных утренних разговоров о том, как ночью они занимались сексом.

К тому же, по утрам Морган просыпалась трезвой, и чувство стыда накатывало на нее, словно она была постыдной девкой в публичном доме.

Но сегодня утром, открыв глаза, она обнаружила, что вторая половина кровати пуста. Джоэл уже проснулся.

Она села в кровати, обводя комнату взглядом, в поисках своей одежды. Ей нужно убраться из его дома прежде, чем он...

– Проснулась?

Морган увидела в дверном проеме Джоэла. Он уже был одет в голубую рубашку, заправленную в черные брюки. Только темные волосы выглядели небрежно, будто он забыл причесаться.

– Мне нужно идти, – Морган начала озираться по сторонам, избегая смотреть на Джоэла.

– Тебе не нужно стыдиться прошлой ночи, – произнес он, заставив Морган замереть на месте.

– С чего ты взял, что мне стыдно?

– Ты каждый раз убегаешь от меня. А это наводит на определенные мысли.

– Не хочу становиться героиней твоей книги.

– Я пишу мистику, а не любовные романы.

– Не важно.

Она ждала, когда он выйдет из спальни. Но не решалась обернуться, чтобы проверить.

– Я приготовил тебе завтрак, – произнес Джоэл.

Морган услышала, как он вышел в коридор. Шаги медленно удалялись в сторону кухни.

Одевшись и кое-как приведя себя в порядок, Морган прошла на кухню. На столе стояла тарелка с двумя тостами, намазанными плавленым сливочным сыром и чашка кофе.

Кухня выглядела старенькой. Даже стул под Морган протяжно скрипнул, когда она на него села.

– Я думала, писатели хорошо зарабатывают, – сказала она, сделав глоток кофе и пожалев о том, что в нем нет коньяка.

– Я не настолько известен, как ты думаешь.

Их взгляды встретились. Морган впервые за два месяца знакомства с Джоэлом обратила внимание, что его глаза серые, а не голубые как ей раньше казалось.

Ей не нужно было ни о чем думать. Лишь читать мысли Джоэла.

Его первый мистический роман не добился большого успеха, хотя все же сделал ему имя. У него образовалась небольшая фанбаза и группа поклонников. А для следующей книги, которую Джоэл сейчас писал, ему назначили нового редактора по имени Нэйтан Максвелл. Он работал с таким успешным писателем, как Йен Рэйвен. Джоэл хотел, чтобы обложку к его книге рисовал Рональд Тодд, по счастливой случайности живущий в Ринвере.

Из разговоров с Джоэлом Морган знала, что он приехал сюда из Нью-Йорка. Ему нужно было тихое спокойное место, чтобы написать книгу о сонном параличе.

Но сейчас, пока Морган жевала тосты с сыром, она углубилась в мысли Джоэла. Она не хотела копаться в его голове, но он слишком громко думал о своем детище.

Живя в Нью-Йорке Джоэл какое-то время встречался с девушкой по имени Вилма. Ее сестра умерла при загадочных обстоятельствах, оказавшись одна в запертой квартире. Вилма рассказывала Джоэлу о том, что сестру якобы преследовал темный силуэт по ночам. После смерти сестры, Вилму стали преследовать похожие видения. «Прочь-прочь, уходи в ночь». Этими словами Вилма отгоняла от себя дьявольское нечто.

Вилма даже обратилась к полицейскому детективу по имени Итан Такер, который по слухам занимался оккультными делами. Она считала, что их с сестрой кто-то преследовал. Но вскоре все образумилось. Видения прекратились.

Джоэл решил проконсультироваться с этим Такером, чтобы узнать, что все-таки беспокоило его девушку, так как сама Вилма отказывалась об этом говорить. Ей хотелось поскорее обо всем забыть. Но Джоэлу эта история не давала покоя.

От Такера он узнал, что к сестрам прицепилось проклятье, сформировавшееся в виде сущности, подпитывающееся их страхами в ночное время. Правда, Такер не стал раскрывать имя человека, который снял проклятье с Вилмы.

Вилма об этом узнала и они поссорились. А вскоре расстались.

Джоэл нашел связь между этой сущностью и существующим понятием «сонного паралича». Теперь он писал об этом книгу.

Допив кофе, Морган сказала:

– Наши отношения нас не обязывают. Просто у меня сейчас тяжелый период. И я не хочу это больше обсуждать.

– Хорошо. Просто, если ты захочешь, то всегда можешь поделиться со мной тем, что у тебя на душе.

Морган кивнула.

– Кстати, я вчера был у Элси. Она просила передать тебе это.

Джоэл протянул ей тряпочный мешочек с травами. Морган в этот раз намеренно проникла в его мысли. Он думал, что она берет у Элси одурманивающие травы, чтобы заменять ими алкоголь. Он думал, что в ее жизни произошло что-то ужасное, раз она «подсела» на выпивку и аналог наркотиков.

Как-то раз Джоэл завел об этом разговор, но Морган мастерски перевела тему в другое русло.

Но она прекрасно знала, что Джоэл берет у Элси травы, чтобы поймать вдохновение. Как алкоголь помогал Морган отключить разум и чувства, а травы блокировали ее телепатию.

Она встала и подошла к Джоэлу. Поцеловав его в щеку, она покинула его скромное жилище.

Ей хотелось попасть к себе. На другой конец города. В такой же одноэтажный дом в конце Трезвой дороги. Где ее ждала бутылка бурбона.

Как иронично.

Сознание человека просыпается раньше, чем восстанавливаются ото сна мышцы.